Раздел I психологические воззрения в античную эпоху

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

История психологии имеет большое значение и для развития самой психологической науки, являясь ее как бы самосознанием и рефлексией, аппаратом самоконтро­ля и самопознания.

История психологии в известном смысле - это ло­гическая память науки и в этой своей кумулятивной фун­кции, т. е. функции сохранения, сбережения и обогащения психологических знаний, она учит научной осторожнос­ти, строгости, предостерегает от прошлых ошибок и по­вторных открытий. Однако здесь следует иметь в виду, что история психологии не есть простое хранилище, в ко­тором собраны и механически объединены научные све­дения, она всегда есть логическое преобразование, рекон­струкция и в этом смысле история психологии есть един­ство логического и исторического.

Общеизвестна роль истории психологии для разви­тия психологической теории. Изучение истории можно рассматривать как лучшую школу теоретического мыш­ления. Без истории науки не может быть создана какая-либо строгая научная теория. В определенном отношении всякая современная теория науки есть свернутая и обоб­щенная ее история. В то же время теория психологии явля­ется необходимым условием для более правильного осве­щения и осознания прошлого. Без теории история слепа.

Не обращаясь к истории, трудно осмыслить не толь­ко систему современных идей и категорий психологии, но и состояние ее операционально-методического аппарата. Изучение достижений предшественников, обращение к прошлому опыту входит необходимой составной частью в разработку любой программы исследования, в опреде­ление его стратегии и методических средств.

История психологии является основой для форми­рования у психолога системы оценочных суждений, осно­ванием для создания эталонной шкалы, служащей мерой и точкой отсчета при оценке различных течений, направле­ний и взглядов в психологии. В этом можно усматривать аксиологическую функцию истории психологии.

История психологии является памятью науки, но не ради себя самой, а для будущего психологии. Она является вектором, указывающим откуда мы идем, где мы находим­ся сейчас и куда мы можем прийти. Речь идет о прогности­ческом значении истории психологии, которое состоит в том, что она устанавливает связь времен, позволяет на основе прошлого через настоящее посмотреть в будущее психологии.

Своей прогностической функцией история психоло­гии одновременно реализует и функцию социальную, по­скольку построение прогнозов относительно возможных перспектив научного развития психологии имеет принци­пиальное значение для определения ее места и роли в раз­работке и осуществлении планов социального развития общества, в управлении производством и педагогически­ми системами, в охране психического здоровья людей.

Вполне очевидно образовательное и воспитатель­ное значение истории психологии. Изучение ее не только знакомит человека с прошлым и тем самым расширяет его общий и профессиональный кругозор. Знание исто­рии психологии способствует формированию у человека общего взгляда на мир и отношение к нему. Именно в этом смысле история психологии выполняет свое миро­воззренческое и воспитательное назначение.

История психологии имеет определенное значение в учебном и дидактическом отношении, потому что раз­личные подходы историко-психологического анализа могут выступать как способы композиции и развертки логической структуры данного учебного предмета, помо­гающие привести и выстроить знания по психологии, по­лучаемые в процессе обучения, в единую, логически строй­ную систему.

Заключая краткую характеристику значения исто­рии психологии необходимо подчеркнуть, что характер, направление и степень полноты, с которой могут быть реализованы перечисленные выше функции историко-пси­хологического знания, определяются в первую очередь научными приемами или способами ретроспективной раз­вертки исторического становления психологии и теми исходными философскими принципами, с позиций кото­рых осуществляется описание, интерпретация и оценка исторических событий в развитии науки.

Если, например, иметь в виду прогнозирующую функцию историко-психологических

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

исследований, то она не может быть в полной мере реализована без отражения каких-то общих тенденций в развитии психологии, выяв­ление которых, в свою очередь, предполагает построение и формирование исходной гипотетической концепции или теоретической модели исторического пути, пройденного психологической наукой.

Возвращаясь к положению о том, что основное на­значение историко-психологических исследований зак­лючается в том, чтобы через анализ прошлого психоло­гии правильно определить современное ее состояние и

прогнозировать ее будущее, важно отметить, что раскры­тие исторической связи времен - прошлого, настоящего и будущего психологии совершенно невозможно без вы­явления общих особенностей и тенденций в развитии пси­хологической мысли. Вот почему выявление общей ли­нии становления психологической науки в ее большой исторической перспективе выступает в качестве одной из наиболее первостепенных задач современной психологи­ческой историографии. Необходимость подобных иссле­дований специально подчеркивается многими отечествен­ными психологами.

Стремление раскрыть единую логику формирова­ния научных знаний в области психологии представляет собой довольно новое направление, которое предполага­ет и совершенно иные подходы и способ построения, из­ложения и интерпретации истории психологии по срав­нению с традиционными формами историко-психологического анализа.

Проведенный М. Г Ярошевским [129] обзор современ­ных подходов в области истории психологии показывает, что одним из наиболее устоявшихся способов историко-психологического описания является воссоздание истории посредством характеристики научной деятельности и вкла­да отдельных мыслителей прошлого. Этот подход полу­чил распространение как в нашей стране, так и за рубежом. Следует иметь в виду, что за этим принципом историко-психологического анализа могут стоять разные философско-методологические установки, различающие советских и буржуазных исследователей. Напомним, что многие из буржуазных психологов, придерживающихся концепции «великих личностей», рассматривают развитие психологи­ческих идей исключительно только как результат одарен­ности выдающихся людей без учета влияния конкретно-исторических и социально-экономических факторов.

«Персонифицированному» принципу построения историографических исследований противостоит другой подход» названный концепцией «контекста», при котором явно проступает обратная тенденция, т. е. стремление «деперсонифицировать» историю психологии. Сторонники этой точки зрения все научные открытия и достижения пытаются представить как неизбежные стихийные резуль­таты, обусловленные самим ходом истории, сложившимися социальными и культурными условиями. Существенным недостатком деперсонифицированного подхода является то, что он оставляет в стороне вопрос о преемственности сменяемых друг друга научных теорий, направлений и школ, недооценивает значение прошлых знаний в возник­новении новых.

В решении проблемы, связанной с соотнесением старого и нового, прошлого и настоящего в развитии науки, также возможны две противоположные тенден­ции, названные условно «презентизмом» и «антикваризмом» [129]. Сторонники презентизма склонны оценивать прошлые психологические системы только с точки зре­ния современного состояния науки. В этом случае поло­жительными и научными считались только те теорети­ческие представления, выдвинутые в прошлом, которые согласуются с современными взглядами в области психо­логии. Так, в нашей стране в 50-е гг. К. Л. Быков - один из ведущих советских физиологов - неоправданно пытался оценивать всю психологию допавловского периода как ненаучную, идеалистическую и богословскую. В совре­менных условиях, в связи с быстрым старением знаний, презентизм все менее становится работающим принци­пом в историографических исследованиях.

В еще большей степени непригодным для современ­ного историко-психологического анализа является антикваризм - подход, при котором разрывается живая связь эпох. Сторонники антикваризма фиксируют свое вни­мание на каком-либо конкретном промежутке или пери­оде времени развития науки и рассматривают его в отры­ве от предыдущих и последующих этапов

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

становления научного знания, и тем самым описывают состояние на­учных знаний в системе тех понятий, которые свойствен­ны только анализируемой эпохе. В данном случае знания каждого отдельного периода оказываются подобно мо­надам Г. Лейбница замкнутыми в самих себе. Такое рас­сечение истории делает невозможным поиск и установле­ние общей линии развития психологической мысли.

Недостатки упомянутых подходов частично преодо­левались другими приемами описаний, для которых ха­рактерна попытка изображения общей линии развития психологии через противопоставление двух каких-либо полярных точек зрения в трактовке психических явлений. Такой способ рассмотрения истории психологии получил название «принцип контрастирующих пар» [129].

Для зарубежных историографов типично противо­поставление рационалистического и эмпирического на­правлений в истории психологии, например, в работах М. Дессуара, Э. Боринга и других. Некоторые психологи пытаются раскрыть общие тенденции через сопоставле­ние полярных точек зрения по собственно психологичес­ким принципам, изображая историю психологии, напри­мер, как историю конфронтации целостного и элемента-листского подходов в психологии или структурного и функционального и т. п. В большинстве историографи­ческих исследований исторический анализ проводится по одной или двум контрастирующим парам. В работе же Р. Уотсона (R. Watson ) таких полярных диад вводится во­семнадцать [175].

Принцип контрастирующих пар, развиваемый в за­рубежной психологии, хотя в известной степени и спо­собствует упорядочению исторического материала и по­строению обобщенного взгляда на историю психологии, однако такой подход излишне формализован, поскольку эти диады, по верной оценке М. Г. Ярошевского, рассмат­риваются как «аисторические по своему содержанию и внеположные предметному развитию психологии» [129].

Аисторическими они являются потому, что всех предста­вителей этого подхода объединяет так называемый интернализм. т. е. такая точка зрения, согласно которой ис­тория науки целиком исчерпывается ее интеллектуальной историей, собственным движением идей безотноситель­но к социальным детерминантам истории развития науч­ных знаний.

В отечественной психологии в последние годы наме­тился иной, а именно категориальный подход в освеще­нии истории психологии, который предложен М. Г. Ярошевским [129]. По его мнению, общая картина движения пси­хологической мысли может быть построена в том случае, если в потоке исторических событий будут найдены та­кие компоненты, которые были бы инвариантны по отношению к прошлому, настоящему и будущему, и в то же время позволяли раскрывать своеобразие их конкрет­ного содержания в различные исторические периоды. Для поиска таких инвариант автор обращается к предмету пси­хологии, и полагает, что «инвариантное ядро психоло­гии» составляют категории, принципы и проблемы пси­хологии. Именно категории, принципы и проблемы, со­четающие в себе единство устойчивого и изменчивого, инвариантного и вариативного, составляют ту «систему координат», которая позволяет рассмотреть эволюцию психологии в ее широкой исторической перспективе. В этом смысле предмет истории психологии выступает как раскрытие процесса становления категориального строя психологии, его исторической феноменологии.

Нельзя не признать плодотворности категориаль­ного подхода, выдвинутого М. Г. Ярошевским. Вместе с тем он, как впрочем и другие приемы, взятые в отдельно­сти, не исчерпывает всего многообразия истории психо­логии и в известной степени схематизирует ее.

Наряду с приведенными способами освещения все­мирной истории психологии могут использоваться и дру­гие подходы. Одним из них является рассмотрение истории психологии по школам и направлениям. Этот способ очень близок категориальному подходу, поскольку каж­дое из научных течений было связано с разработкой ка­кого-либо одного или двух из известных в наше время принципов, проблем и категорий психологии. Эти раз­личные течения (бихевиоризм, фрейдизм, гештальт-пси­хология и др. ) ставили акценты наразных сторонах психи­ки, разрабатывали разные понятия, которые дополняли друг друга, составляя в конечном итоге ту инвариантную основу, которой и является категориальный строй психо­логии.

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

Другим возможным способом является тот, при ко­тором история психологической науки изображается по странам. При таком географическом подходе удается рас­крыть историческую взаимосвязь психологических зна­ний, развиваемых в различных странах мира и выступа­ющих как ветви гигантского дерева, отличающиеся фор­мой, величиной и направлением, но имеющие общий корень.

Возможен и так называемый отраслевой подход, когда история психологии показывается как процесс воз­никновения и развития различных специальных и при­кладных областей психологии. Этот принцип дает воз­можность зримо увидеть как складывалась система пси­хологической науки, какова ее современная структура и каковы перспективы дальнейшей дифференциации и ин­теграции психологических знаний, а также реальные и возможные междисциплинарные связи психологии.

На наш взгляд более желательным является путь многомерного описания истории психологии, предпола­гающий разнообразие способов ее развертки. И хотя этот путь весьма сложен, он тем не менее является наиболее целесообразным и перспективным, имея в виду задачи построения общей картины и выявления ведущих тенден­ций развития психологической науки как в отдельной стране, так и в мировом масштабе.

Особое значение в отражении общей линии разви­тия психологии имеет периодизация. Основное назначе­ние ее состоит в том, чтобы выделить в едином процессе развития психологической науки те коренные изменения и поворотные моменты, которые имели место в ее исто­рии, а также обобщить все многообразие исторических фактов, характеризующих процесс развития психологии в общей исторической перспективе.

Как уже упоминалось движение и развитие психо­логической мысли определялось прежде всего социально-экономическими условиями, которые обусловливали спе­цифику психологической проблематики на каждом исто­рическом этапе, придавали своеобразие содержанию, направлению и формам решения коренных вопросов пси­хологии. Именно поэтому смена экономических форма­ций является исходным основанием для самой общей пе­риодизации истории психологии.

Вместе с тем следует иметь в виду, что психология, как и другие конкретные науки, испытывала влияние со­циально-экономических перемен не всегда прямо, а опос­редовано, через призму большого ряда других факторов, таких как идеология, политика, право, мораль, религия, состояние и уровень развития смежных с психологией наук, а также собственного опыта и логики развития пси­хологии. Слияние всех названных факторов «индиви­дуализировало» исторический путь психологии, опреде­ляло внутренние тенденции ее развития и научные дости­жения в различные исторические периоды. В этой связи возникает необходимость в построении собственной пе­риодизации истории психологии, которая отражала бы внутреннюю логику изменений научных знаний о психи­ке и позволяла бы упорядочить исторический материал.

Среди психологов разных стран имеется единое мне­ние относительно важности, значения и необходимости построения такой периодизации. Однако современное состояние и разработанность проблемы периодизации нельзя признать удовлетворительной. Несмотря на ряд попыток, предпринятых различными отечественными и зарубежными историографами, периодизация, выражаясь словами О. М. Тутнаджяна, остается пока «белым пятном в истории психологии» [115].

В зарубежной психологии проблема периодизации либо совсем упускается, как это имеет место у Г. Мэр­фи [66], либо она решается механически в том смысле, что в качестве основания для периодизации берутся частные факты, не отражающие общих тенденций развития психо­логии. Так, например, у Д. Флюгеля [144] в книге «Сто лет психологии» [65] выделяется три периода: I-(-1833-1860); II - (1860-1900); III - (1900-1933), причем за поворотные вехи в истории психологии были приняты 1833г. - от­крытие белого и серого вещества головного мозга; 1860 -как год рождения экспериментальной психологии, хотя известно что психофизические и психофизиологические опыты проводились и до Г. Фехнера; 1900 г. - отмечен как начало третьего периода ввиду образования различных направлений и школ в психологии.

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

Разнородность осно­ваний в данной периодизации делает несопоставимым один исторический период с другим, а самую периодиза­цию неприемлемой из-за отсутствия научной строгости. В упомянутой нами ранее работе Э. Боринга развитие эк­спериментальной психологии представлено просто через деления на десятилетия [132].

В нашей стране наибольшее распространение полу­чила периодизация, в которой история психологии делит­ся на два периода:

I - период развития психологии в лоне философии или этап описательной, умозрительной психологии;

II - период оформления психологии как науки, т. е. этап выделения психологии в самостоятельную науку и экспериментальную область знаний.

Не останавливаясь специально на характеристи­ке каждого из названных периодов, скажем, что данная периодизация весьма схематична и условна даже с точки зрения самого основания этой периодизации. Достаточ­но сказать, например, что подавляющее большинство оте­чественных и зарубежных психологов связывают возник­новение научной и экспериментальной психологии либо с именем Г. Фехнера, поскольку ему принадлежит заслуга в создании первой экспериментальной области психоло­гии - психофизики, либо с именем В. Вундта, преобразо­вавшим психологию в самостоятельную эксперименталь­ную науку. Между тем хорошо известно, что опыты по изучению отдельных психических явлений у человека и животных имели место уже в античную и средневековую эпохи [95]. В Новое время и особенно в первой половине XIX столетия ученые разных областей естествознания в своих исследованиях все больше стали касаться проблем, имеющих прямое отношение к психологии (Р. Декарт, И. Ньютон, М. В. Ломоносов, И. Кеплер, Т. Юнг, Ж. Флуранс, Ф. Бессель, Ч. Белл, Э. Вебер, И. Мюллер и др. ). Сле­довательно, история экспериментальной и научной пси­хологии в известной мере началась задолго до Г. Фехнера. Тем более нельзя считать ее единственным основателем В. Вундта. До него в создании экспериментальной психо­логии приняли участие И. М. Сеченов, Г. Гельмгольц, Г. Фехнер, Ф. Дондерс, З. Экснер и другие. Заслуга В. Вундта состояла, как подчеркивал К. А. Рамуль, в ускорении и практическом завершении процесса превращения психо­логии в самостоятельную и экспериментальную науку, добившись ее официального признания [95]. Таким обра­зом, история научной психологии начинается и раньше Вундта, и не только в Германии, как это пытаются пред­ставить зарубежные психологи. Процесс становления на­учной психологии был длительным и носил интернацио­нальный характер, поскольку был связан с деятельностью большого числа ученых различных стран мира.

Если в качестве одной из основных тенденций в раз­витии психологии как точной науки принять непрерывное расширение области приложения эксперимента в психо­логии, то и с этой точки зрения выделение описательного и научного периодов является весьма относительным.

Как известно первоначально экспериментально-пси­хологические проблемы разрабатывались в рамках общей психологии, после чего эксперимент стал проникать в различные специальные и прикладные области. Последо­вательность проникновения эксперимента в различные области психологии такова. Вслед за общей психологией эксперимент вошел в зоопсихологию (Л. Морган, Э. Торндайк, В. А. Вагнер, В. Келлер), детскую и педагогическую психологию (Э. Мейман, А. Бине, А. П. Нечаев, Ст. Холл, Э. Торндайк), дифференциальную психологию и психоло­гию личности ( А. Ф. Лазурский, В. Штерн, Ф. Гальтон, А, Вине, Д. Кеттелл), психотехнику и психологию труда (Б. Штерн, Г. Монстерберг), в социальную психологию (В. М. Бехтерев, В. Меде, Ф. Олпорт). Медицинская психо­логия развивалась параллельно с общей психологией в рам­ках медицины (В. М. Бехтерев, Э. Крепелин, В. Ф. Чиж и др. ).

В настоящее время большинство ведущих отраслей психологии уже сложились как относительно самостоя­тельные ее научные ветви. Вместе с тем не все из них на­ходятся на одном уровне своего развития с точки зрения критериев научности. По общему признанию наиболее основательно разработана общая психология, но и ее раз­личные отделы также находятся на разных ступенях за­вершенности. Так, лучше всего обстоит дело в психоло­гии психических

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

процессов, тогда как психология психи­ческих состояний и свойств личности заметно отстает. В инженерной психологии высшего уровня достигли сенсомоторика, оперативные память и мышление. В области социальной психологии хорошо развиты психология ма­лых групп, проблемы ролевого поведения личности и ее аттитюдов, но в то же время значительно отстают психо­логия психических состояний толпы, масс. Есть еще облас­ти психологического знания, такие, например, как психология массовых коммуникаций, психология искусства и др., которые только еще начинают оформляться в стро­го научные области психологии.

Таким образом, полное становление психологии как науки еще не завершено. Многие ее разделы продолжают оставаться на стадии понимания и описания. Все это сви­детельствует о том, что четкие границы, разделяющие один период развития психологии от другого, провести трудно, и что всякая одномерная периодизация относи­тельна и условна. По-видимому перспектива дальнейшей разработки проблем периодизации должны быть связа­ны с многомерным подходом в выборе и определении оснований и принципов для выделения различных пери­одов и построения периодизации в целом, что в свою оче­редь предполагает формирование полисистемной гипо­тетической концепции истории психологии, разнообра­зие способов ретроспективной развертки, известную степень полноты сведений о состоянии психологических знаний в конкретный период их развития.

В настоящее время осуществление принципов по­лисистемности и многомерности в изучении истории пси­хологии затруднено вследствие наличия существенных «белых пятен», в характере которых обнаруживаются сходные черты как в отечественной, так и зарубежной историографии. Эти белые пятна проявляются прежде все­го в неравномерности распределения историко-психологических исследований, различающихся по темам, про­блематике, широте охвата и освещаемым периодам раз­вития истории психологии.

Наибольший дефицит обнаруживается в сводных трудах, в которых обобщался бы весь опыт становления мировой психологии, и которые были бы направлены па выявление общих тенденций в развитии психологической науки. Именно эта линия исследований, по единодушно­му мнению отечественных психологов, должна занять центральное место в психологической историографии.

В современной отечественной литературе к числу таких сводных трудов можно было бы отнести, пожалуй, лишь работу М. Г. Ярошевского [128]. Однако в ней не представлена история отечественной психологии, что, во-первых, немало обедняет историю развития мировой пси­хологии, а, во-вторых, не позволяет раскрыть историчес­кие связи отечественной и зарубежной психологии в раз­ные исторические периоды и определить реальное влияние, роль и место русской и советской психологии в развитии всемирной психологии.

В последние десятилетия в нашей стране стало значительно больше уделяться внимания истории отече­ственной психологии. Свидетельством тому могут служить появление работ Б. Г. Ананьева [3], М. В. Соколова [106], А. В. Петровского [89], Е. А. Будиловой [21], А. А. Смирно­ва [105] и других авторов. Вместе с тем в большинстве из этих трудов история отечественной психологии в дорево­люционный или советский периоды не соотносится спе­циально с общим процессом развития мировой психоло­гической науки. И таким образом, отечественная психо­логия вновь остается обособленной, оторванной от общего хода развития мировой психологии.

А между тем история отечественной психологии в ее отношении к истории развития зарубежной психоло­гии и мировой психологии в целом должна стать предме­том специального исследования, так как действительное влияние отечественной психологии на развитие психоло­гии за рубежом было и остается весьма заметным и ощу­тимым. Влияние идей П. М. Сеченова, В. М. Бехтерева, И. П. Павлова, Л.. С. Выготского, Д. Н. Узнадзе и других вид­ных ученых нашей страны находит достойную оценку среди прогрессивных ученых зарубежных стран. Вот как оценивает значение трудов Л. С. Выготского круп­ный современный американский ученый Дж. Брунер. Он подчеркивает: «Каждый психолог, который занимался в минувшую четверть века познавательными процессами, должен признать то большое влияние, которое оказали на него труды Льва Семеновича Выготского» [17, с. 9].

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

Однако, как уже было показано, наряду с позитив­ными оценками нашей отечественной психологии за ру­бежом имеют место и попытки искажения, принижения или полного игнорирования роли русской и советской психологии. Именно это обстоятельство делает настоя­тельной задачей проведение специальных исследований по истории отечественной психологии в общем контек­сте развития мировой психологии.

Важность изучения истории отечественной психо­логии обусловлена в наше время еще и тем, что отече­ственная психологическая наука становится предметом особого интереса у психологов зарубежных стран. В пос­ледние годы за рубежом издаются специальные сборни­ки и монографии по русской психологии [64; 63]. Возрас­тающий интерес к русской психологии среди зарубежных ученых вызван некоторыми новыми тенденциями, кото­рые обнаруживаются в современной зарубежной психо­логии. Длительное господство в западных странах фило­софии позитивизма привело в психологии к известному пренебрежению к вопросам теории и методологии, к тео­ретической разобщенности конкретных исследований, к накоплению необозримого по своему масштабу и трудно сопоставимому по своему содержанию эмпирического ма­териала. Все это побуждает теперь современных зарубеж­ных психологов отходить от принципов позитивизма, по­рождает у них стремление к разработке общетеоретичес­ких и философско-методологических проблем психологии. Именно с этой точки зрения опыт отечественной психоло­гии, богатый передовыми философскими и научными тра­дициями, с которыми связаны грандиозные успехи отече­ственной психологической науки, все более и более при­влекает внимание ученых зарубежных стран.

Преобладание моноцентрического подхода, т. е. осве­щения истории психологии в какой-либо отдельно взятой стране, безотносительно к истории развития психологии в других странах, является общей чертой, характеризую­щей современную как отечественную, так и зарубежную историографию. И на наш взгляд на современном этапе моноцентрический принцип должен смениться домини­рованием полицентрического способа интерпретации истории психологической науки, предполагающим трак­товку исторического развития психологии в разных стра­нах мира как единого интернационального процесса ста­новления психологических знаний. В современных свод­ных трудах, обобщающих опыт становления и состояние современной мировой психологии, география рассмат­риваемых в них научных центров уже не может быть ог­раничена лишь отдельными, ведущими зарубежными странами. Все более достойными внимания являются до­стижения научных центров, школ и направлений, разви­вающихся в настоящее время или возникших в более ран­ние периоды в других странах мира, в том числе и в стра­нах азиатского и восточного региона.

В современной отечественной и зарубежной историологии весьма слабо изучена история развития различ­ных отраслей психологии, взятых как в отдельности, так и в их взаимосвязи. В нашей стране история и современ­ное состояние разных отраслей психологии представлена либо только обзорными статьями, либо отдельными гла­вами в различных монографиях и учебных пособиях. Между тем имеются серьезные основания к тому, чтобы рассмотрение истории психологической науки с точки зре­ния ее состава и структуры стало одним из ведущих спо­собов историко-психологического анализа как в масшта­бе одной страны, так и в рамках мировой истории психо­логии.

Возникновение и выделение большого числа различ­ных отраслей психологии указывает на то, что именно они, по верному определению Л. И. Анциферовой, являются ос­новными структурными формами развития современной психологии, именно отрасли психологии стягивают в один узел и стимулируют разработку общих проблем психоло­гии, именно внутри них зарождались и возникают новые психологические принципы [9]. Отсюда вполне очевидно, что изменениям в структурных формах современного развития психологии должен соответствовать и опреде­ленный способ ее историко-психологического исследова­ния. И таким способом должен стать анализ истории пси­хологической науки со стороны ее структуры. Он даст возможность показать как исторически складывалась сис­тема психологической науки, определить ее современную структуру, установить исторические закономерности диф­

Ψ ______________________________________________________________________________________

 

ференциации и интеграции психологических знаний, пред­сказать возможные междисциплинарные связи психоло­гии в будущем.

Многие теоретические и методологические вопро­сы истории психологии, и особенно проблема периоди­зации, не могут быть в настоящее время решены вслед­ствие неполноты сведений о состоянии психологических знаний в отдельные конкретные периоды их развития. Менее всего остаются раскрытыми история доантичной и средневековой психологии, развитие психологии в эпо­ху Возрождения. Довольно схематично изображается со­временное состояние психологии и более того оно ха­рактеризуется, как правило, без анализа исторических предпосылок, определяющих своеобразие современных тенденций и направлений в психологии в то время как известно, что отрыв современности от истории есть недо­оценка роли прошлого науки в созидании ее настояще­го и будущего.

Подводя общие итоги, можно заключить, что ос­новная задача в области истории психологии на совре­менном этапе должна состоять в переводе историко-психологических исследований с простого эмпирического описания исторических фактов на теоретические рельсы, в преобразовании историографии в историологию. Для успешной реализации этой главной задачи необходимо общее расширение историко-психологических исследова­ний, которые были бы развернуты в следующих направ­лениях:

• разработка теоретических и методологических основ истории психологии;
• поиск новых гипотетических моделей, обеспечи­вающих многомерную интерпретацию исторического развития психологии;
• выявление общих тенденций в истории станов­ления основ психологической науки и увеличе­ние в этой связи сводных трудов по всемирной психологии;
• анализ современных тенденций в развитии пси­хологии на основе их исторических предпосылок;
• построение прогнозов относительно перспектив дальнейшего развития концептуального (категориального) и операционального (методического)
  аппарата психологии, а также ее месте и роли впрактике;
• научная разработка проблемы общей периоди­зации истории психологии;
• устранение «белых пятен» в изучении отдельных исторических периодов, различных отраслей психологии, истории психологии в разных странах мира;
• изучение психологического наследия видных уче­ных прошлого и современности, критическое ос­воение опыта и достижений зарубежной психо­логии.

 

Ψ §1. Представления о душе философов Милетской школы________________________________

                   

РАЗДЕЛ I   ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ В АНТИЧНУЮ ЭПОХУ

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: