Обман при заключении сделки (dolus in contrahendi)) 28 глава

Глава 4 Приданое (dos)

Поимущественные отношения супругов определяются не бра­ком, а переходом женщины во власть мужа, эффект которого по­добен усыновлению (adrogatio). Брак сам по себе никак не сказы-

Глава 4. Приданое (dos)

вается на имущественных правах сторон: женщина sui iuris по-прежнему остается под опекой и не терпит никаких допол­нительных ограничений, самовластный мужчина также сохра­няет все свои права. Только то имущество, которое существует исключительно для данной парной семьи, получает особый ре­жим, и его принадлежность зависит от сохранения брака. В римском обществе таким имуществом было приданое — dos. Это имущество происходит со стороны супруги, во время брака (pendente matrimonio) находится у мужа, а после его прекра­щения возвращается в семейство супруги. Само существование приданого отражает известную самоценность парной семьи, основанной на свободном браке. Его происхождение со стороны супруги показывает, что муж в некотором отношении вклю­чается в этот круг, обособляясь от своих родственников, и в то же время выступает самостоятельным центром для новой со­циальной единицы. Естественная необходимость союза мужчи­ны и женщины, нацеленного на производство потомства, опре­деляет строго индивидуалистическое основание моногамной семьи и специфику режима приданого как вторичной конст­рукции групповой принадлежности — когда индивидуальный интерес предшествует коллективному.

Приданое следует за женщиной и упрочивает положение суп­руги в новой для нее группе, оказывая на мужа и его родствен­ников психологическое воздействие. В случае развода по инициа­тиве супруга на его стороне возникало чувство долга по отноше­нию к семейству отвергнутой женщины в объеме приданого. Счи­талось справедливым вернуть это имущество вместе с женщиной, с которой оно ассоциировалось. Формула объявления о разводе, согласно закону XII таблиц (4,3 — Cic, Phil., 2,28,69), звучала: "Res tuas tibi habeto" — "Забери с собой свои вещи" (Gai. D.24,2,2,1; Plaut, Trin., 2,1 и 31; ср. D.48,5,44). Представление о принадлежности приданого (sua res) принимает во внимание от­дельную личность: о приданом говорят как об имуществе самой женщины именно в ситуации развода. Однако ассоциативная связь этих вещей с женщиной должна была быть достаточно ус­тойчивой, чтобы в случае развода стала возможной реанимация отношения принадлежности.

Понятно, что если брак не сопровождался переходом во власть мужа и женщина сохраняла свою автономию, восста­новление имущества, которое благодаря ей поступило в актив новой парной семьи, представлялось еще более естественным. При этом учитывались все плоды и приращения этих вещей, ко­торые не были потреблены во время брака (D.24,3,7,1). Формула

Раздел VI. Семейное право

иска, посредством которого приданое истребовалось уже в предклассический период, — actio rei uxoriae — оставляет оп­ределение размера компенсации на усмотрение судьи, исходя из критерия bonum et aequum (Cic, Top., 17,66: "...in arbitrio rei uxoriae, in quo est 'quod eius melius aequius'..."; Id., de off., 3,15,61). Это один из древнейших исков из категории bonae fidei fudicia, с intentio in ius concepta. Его возникновение отра­жает утверждение индивидуальной собственности, когда на время брака приданое попадает во власть мужа ("а не его домо-владыки) с соответствующей обязанностью вернуть полученное с прекращением брака. Судья принимал во внимание не только плоды и приращения к приданому, но и платежеспособность мужа, которой ограничивалась его ответственность — benefi-cium competentiae (D.24,3,12—17).

Активно управомоченным лицом на приданое считалась женщина, независимо от того, состояла она в patria potestas или нет. Если приданое было предоставлено домовладыкой или отцом (дедом) женщины — dos profecticia (D.23,3,5 pr), они также были управомочены на иск. Источник говорит по этому поводу о добавлении persona подвластной к persona домовла-дыки ("pater adiuncta filiae persona habet actionem rei uxoriae", — Ulp., Reg., 6,6). Dos profecticia возвращалось как в случае раз­вода, так и в случае смерти супруги в браке. В последнем слу­чае муж имел право удержать из приданого на содержание де­тей пятую часть на каждого ребенка — retentio propter liberos (FV., 108). Если расторжение брака происходило по требованию домовладыки супруги, он тем не менее не имел права истребо­вать приданое без согласия дочери (FV., 116). Actio rei uxoriae — строго личный иск и не предоставляется наследникам жены, разве что ко времени ее смерти муж уже находился в просрочке (mora) по поводу восстановления приданого (Ulp., Reg., 6,7; FV., 112). Особые удержания производились в ком­пенсацию необходимых расходов, понесенных мужем на со­держание приданого (propter impensas), а также подарков, обо­гативших жену (propter res donates); на супругу обращались взыскания и в связи с совершенными ею кражами (propter res amotas). Если брак расторгался вследствие смерти мужа, вдова могла истребовать приданое у его наследников, которые уже Не имели права на удержания. В том случае, если приданое было отказано по завещанию мужа в пользу вдовы, претор принуждал ее выбрать между actio rei uxoriae и получением отказа.

Если приданое исходило от самой женщины или от третье­го лица — dos adventicia (Ulp., Reg., 6,3), то в случае ее смер-

Глава 4. Приданое (dos)

ти оно оставалось у мужа, за исключением того случая, когда муж стипулировал третьему лицу его восстановление (D.23, 3,43,2) — dos recepticia (Ulp., 6,5). При разводе по инициативе женщины муж мог удержать propter liberos шестую часть при­даного на каждого ребенка (но не более половины всего прида­ного, — Ulp., Reg., 6,10; FV., 106—107), а также имел право на компенсацию в свою пользу — retentio propter mores — в объ­еме восьмой части приданого или шестой, если причиной была супружеская измена (Ulp., Reg., 6,12).

Таким образом, приданое — по цели — принадлежит парной семье, независимо от status familiae составляющих ее супругов. Осо­бенно показательна ситуация, когда супруга остается во власти сво­его домовладыки: считалось, что иск о приданом принадлежит им обоим и они имеют требование солидарно (D. 24,3,2,1; 24,3,3). Если женщина получала приданое, ее домовладыка терял право требова­ния Домовладыка супруги не мог ни самостоятельно истребовать приданое, ни приказать мужу стипулировать его возвращение без согласия на то женщины, своей подвластной. Только если она была безумной или не выражала протест, допускалась, согласно мнению Юлиана и рескрипту Антонина Пия соответственно, фикция ее со­гласия (D.24,3,2,2). Помпоний (D.24,3,4) рассматривает ситуацию, ко­гда домовладыка, самовольно истребовав приданое у бывшего мужа, передал его новому супругу своей подвластной. Женщина теряет право требования и не может вчинить иск о приданом бывшему му­жу после смерти ее домовладыки.

Положение самих супругов по отношению к приданому подчине­но ситуации слияния их социальных ролей, которая с трудом под­дается выражению в индивидуалистических правовых категориях. С одной стороны, приданое принадлежит мужу, который может сво­бодно отчуждать его, потреблять плоды и т.д., с другой — женщина распоряжается им по завещанию (D.23,4,29,2), активно управомочена на иск против продавца в случае отсуждения приданого от мужа ис­тинным собственником вещи (D.23,3,75). Обязанность мужа восстано­вить приданое после расторжения брака ограничена тем, что риск случайной гибели этих вещей несет женщина, не говоря уже о том, что его ответственность в любом случае ограничена по beneficium competentiae.

Эта специфика создала трудности в юридической квалифика­ции отношения, так и не преодоленные римскими юристами. Не­редки утверждения, что приданое находится в собственности женщины (D.23,3,78,2). Трифонин в одном тексте прибегает к бо­лее изощренной конструкции, говоря, что муж обладает прида­ным на правах бонитарной собственности, тогда как женщина яв-

Раздел VI. Семейное право

ляется его цивильной собственницей ("Quamvis in bonis mariti dos sit, mulieris tamen est", — D.23,3,75). Несообразность этого утверждения демонстрирует описываемая в тексте ситуация: приданое отсуждено от мужа третьим лицом — истинным собственником (evictio). Жен­щина имеет иск к продавцу, поскольку она заинтересована в том, чтобы приданое не было отчуждено. Юрист считает возможным представить дело так, что именно она пострадала от evictio. Этот подход согласуется, однако, с управомочением супруги отпускать ра­бов, входящих в приданое, на волю по завещанию (D.23,4,29,2), а так­же с неспособностью мужа отпускать на волю таких рабов без со­гласия супруги (D.24,3,61; 62; 64 рг; 40,1,21).

Право собственности мужа на плоды, извлеченные из прида­ного, — естественное и для добросовестного владельца — препод­носится как справедливое следствие его обязанностей по со­держанию семьи — onera matrimonii (D.23,3,7 pr).

Lex Iulia de adulteriis (PauL, Sent, 2,21b,2), который впоследствии трактуется как особый lex Iulia de fundo dotali (D.23,5,1 pr) — о поле, входящем в приданое, — запрещал мужу отчуждение таких земель­ных имений без согласия жены (D. 23,5,4). Гай (Gal, 2,62) относит этот феномен к ситуациям, когда собственник (dominus) не управомо-чен на отчуждение своей вещи — "alienandae rei potestatem non habeat". Тот факт, что некоторые prudentes прилагали то же правило к провинциальным землям (Gai., 2,63), в отношении которых domi­nium не признавался, показывает, что конструкция принадлежности приданого отличалась известной гибкостью. Институциональная спе­цифика, указанная выше, не вписывается в концепцию, по которой собственность мужа на приданое ограничена лишь обязанностью воз­вратить его в случае расторжения брака: вещные и потестарные полномочия супруги pendente matrimonio не зависят от этого право­вого ожидания и отнюдь не исчерпываются управомочением на иск, которое выявляется лишь после того, как ситуация брака исчерпана.

Не менее своеобразное отношение возникает, если вещи, данные в приданое, предварительно подверглись специальной оценке — dos aestimata. Здесь муж обязан вернуть не сами ве­щи, а сумму оценки, отвечая не только за злой умысел (dolus) и вину (culpa), как в обычном случае (D.23,3,17 pr; 24,3,25; 66), но и за случайную гибель приданого (D.23,3,10 рг). Отно­шение предстает продажей в кредит под условием взыскания покупной цены по расторжении брака (D.23,3,15). Уподобление dos aestimata договору купли-продажи было настолько ус­тойчиво, что Ульпиан (D.23,3,16) даже выделяет особую конст­рукцию — venditio dotis causa (продажа ради установления приданого).

Глава 4. Приданое (dos)

Ulp., 34 ad Sab., D. 23,3,16:

Quotiens res aestimata in do- Раз в приданое дается оцененная
tern, datur, evicta ea virum ex вещь, то, если она отобрана по
empto contra uxorem agere et суду, муж должен вчинить супруге
quidquid eo nomine fuerit иск из купли, и то, что он полу-
consecutus, <dotis> actione чит на этом основании, он дол-
[rei uxoriae] soluto matrimo- жен предоставить по иску о при-
nio ei praestare oportet. quare даном по расторжении брака. По-
et si duplum forte ad virum этому если мужу вдруг досталась
pervenerit, id quoque ad двойная стоимость вещи, то и
mulierem redigetur. это должно быть возвращено суп-

руге.

Условием вступления такого договора продажи в силу яв­ляется заключение брака, поэтому если брак не состоялся, жен­щина может истребовать саму вещь, а не ее оценку (D.23,3,17,1). Aestimatio сама по себе не освобождает от обязанности вернуть вещь (D.23,4,32), но позволяет женщине избежать риска случай­ной гибели вещи (periculum). Этот порядок воспроизводит режим оборота заменимых вещей, которые рассчитаны на потребление.

Gai., 11 ad ed. prov., D. 23,3,42:

Res in dotem datae, quae pon- Данные в приданое вещи, стои-

dere питего mensura cons- мостъ которых определяется

tant, mariti periculo sunt, quia весом, числом, мерой, находятся на

in hoc dantur, ut eas maritus риске мужа, поскольку они даются

ad arbitrium suum distrahat et с тем, чтобы муж по своему ус-

quandoque soluto matrimonio мотрению отчуждал их, а по рас-

eiusdem generis et qualitatis торжении брака или он сам, или

alias restituat vel ipse vel heres его наследник возвратил другие то-

eius. го же рода и качества.

Оценка помогает внести большую определенность в вопрос о размере ответственности супруга по восстановлению приданого после расторжения брака. Определение режима приданого и рас­пределение риска зависит от усмотрения супругов, причем внести изменения в договор можно было и во время брака посредством дополнительного соглашения — pactum dotalis (D.23,3 18; 26; 23,4,6; 12,1; 21; 29 рг). Это соглашение получало значение а суде посредством exceptio pacti conventi.

Pactum dotalis мог также модифицировать обязательство по установлению приданого (dotis promissio), за исключением согла­шения с будущим мужем о том, что он вообще не будет требовать

300 Раздел VI. Семейное право

исполнения соглашения (dotem petere), поскольку в таком случае женщина оставалась бесприданницей (D.23,4,11; 12,1; 20,2).

Существовало несколько способов установления приданого: dotis datio, dotis dictio и dotis promissio ("Dos aut datur aut dicitur aut promittitur", — Ulp., Reg., 6,1). Dotis promissio заключалась в форме stipulatio в пользу мужа либо посредством отказа по заве­щанию с обязательственным эффектом — legatum per damna-tionem (D.23,3,48,1; 30,69,2). Dotis dictio — это особая форма од­ностороннего вербального обязательства (stipulatio без предвари­тельного вопроса, "uno loquente", — Gai., 3,96; Gai Epit, 2,9,4), при котором заявитель принимал на себя обязанность в пользу буду­щего мужа, говоря "dotis tibi erunt" ("будут тебе в приданое") с перечислением объектов (D.23,3,44,1). Эта форма была доступна невесте, ее домовладыке и должнику невесты, который принимал обязательство уплатить долг непосредственно жениху (delegatio promittendi). Обязательство вступало в силу не ранее заключения брака, поскольку само существование приданого было обуслов­лено браком (D.23,3,3). Если приданое было установлено посредст­вом заявления об уплате долга (acceptilatio), то несмотря на абст­рактный характер этой сделки, ее эффект зависел от реализации брака (D.23,3,43 pr-1).

Dotis datio имела реальный эффект. Если брак не заклю­чался, то муж отвечал по condictio ob rem data causa non secuta. Вещи, назначенные в приданое, сразу же поступали мужу, если datio осуществлялась посредством mancipatio или in iure cessio. Реальный эффект traditio как каузальной сделки был обусловлен браком: если брак не заключался, приданое истребовалось посред­ством rei vindicatio.

Ulp., 31 ad Sab., D. 23,3,7,3:

Si res in dote dentur, puto in Если вещи обращаются в приданое

bonis mariti fieri accessio- посредством переноса собствен-

nemque temporis marito ex ности, то, полагаю, они принадле-

persona mulieris conceden- жат мужу на правах бонитарной

dam. fiunt autem res mariti, собственности и следует предоста-

si constante matrimonio in вить мужу приращение времени, ко-

dotem dentur. quid ergo, si mopoe истекло в пользу жены. Вещи

ante matrimonium? si qui- начинают принадлежать мужу, ес-

dem sic dedit mulier, ut ли собственность на них переносит-

statim eius fiant, efficiuntur: ся во время существования брака,

enimvero si hac condicione Что же будет, если до брака? Если

dedit, ut tunc efficiantur cum женщина дала вещи так, чтобы они

nupserit, sine dubio dicemus сразу же стали принадлежать му-

tunc eius fieri, cum nuptiae Щ)> ^rr^ они и приобретаются; если

fuerint secutae. proinde si же она дала их под тем условием,

Глава 4. Приданое (dos)

forte nuptiae поп sequantur чтобы он приобрел их, когда будет
nuntio remisso, si quidem sic заключен брак, мы, не сомневаясь,
dedit mulier, ut statim viri скажем, что они становятся собст-
res fiant, condicere eas de- венностъю мужа, только когда по-
ЪеЪй misso nuntio: enimvero следует брак. Поэтому если вдруг
si sic dedit, ut secutis nuptiis брак не последует и об этом будет
incipiant esse, nuntio remisso направлено с нарочным сообщение, а
statim eas vindicabit. sed ante женщина дала приданое так, чтобы
nuntium remissum si vindi- вещи сразу же стали собствен-
cabit, exceptio poterit nocere ностъю мужа, то ей следует вчи-
vindicanti aut doli aut in нить кондикционный иск, послав из-
f actum: doti enim destinata вещение об отказе от брака; если же
поп debebunt vindicari. она дала так, чтобы сделка всту-

пила в силу в случае брака, то, послав заявление об отказе от брака, она сразу же должна предъявить виндикационный иск. Но если она виндицирует до того, как заявила об отказе от брака, виндикация может быть опровергнута возражением или о злом умысле, или по факту: ибо не подлежат виндикации вещи, назначенные в приданое.

Если объектом приданого являлся узуфрукт или другие права на чужие вещи, применялись соответствующие способы переноса прав.

При установлении приданого от будущего мужа обычно требо­вали стипулировать его возвращение на случай расторжения бра­ка или смерти супруги, и он отвечал по иску ex stipulatu. Объем ответственности регулировался правилами, установившимися в отношении actio rei uxoriae. Юстиниановские компиляторы, уст­ранив терминологическое различие, везде говорят об "actio dotis".

В постклассический период право мужа на приданое ограни­чивается хозяйственным управлением, приближаясь к узуфрукту. Юстиниан (С.5,13,1,15; 1.2,8 рг) запрещает отчуждение недвижи­мости, входящей в приданое, и установление на нее ипотеки даже в случае согласия супруги. Муж отвечает за culpa и должен соб­людать diligentia quam in suis rebus adhibet (осмотрительность, какую он проявляет в отношении своих собственных вещей).

Установление приданого (с реальным или с обязательственным эффектом) становится обязанностью отца невесты, даже если она не состояла в его власти (С.5,11,7,2), — dos necessaria. Декларируется свобода формы установления приданого (СТп. 3,13,4 = С.5,11,6 а.428). Юстиниан предусматривает составление письменного документа об установлении приданого (instrumentum dotale) в качестве непремен­ного условия заключения брака (nuptialia documenta) лицами сенатор­ского сословия и знатью — illustres (Nov., 74,4).

Раздел VI. Семейное право

Восстановление приданого женщине в постклассический пе­риод не предусматривается в случае развода по ее вине (CTh. 3, 16,1—2): приданое тогда поступает в собственность детей, до со­вершеннолетия которых им управляет бывший супруг (CTh. 5, 19,1 а.422; С.5,17,8,7 а.449). При Юстиниане с отменой actio rei uxoriae (С. 5,13,1 а.530) женщина (или ее домовладыка "adiuncta filiae persona", — С. 5,13,1,13) получает "actio ex stipulatu", которая по модели прежнего иска считается iudicium bonae fidei (1.4,6,29) и не зависит от способа установления приданого. Женщина и ее наследники получают общую ипотеку на имущество мужа в га­рантию уплаты им всех долгов по приданому (С.5,13,1,1 b—с).

Юстиниан (С.5,12,30 а.529) предоставляет женщине для истре­бования приданого также actio in rem, что выражает признание ее собственницей приданого во время брака (pendente matrimonio).

При Юстиниане значительные перемены претерпевает режим donatio ante nuptias — предбрачного дара невесте. В классичес­кую эпоху особенность такого дарения заключалось в том, что от­каз от брака считался его резолютивным условием: если брак не заключался, дарение отменялось (D.39,5,1,1). Теперь же режим этого имущества, которое и по объему должно было соответство­вать размеру dos, уподобляется режиму приданого (С.5,3,20,3). Управление им также принадлежит мужу во время брака и под­лежит ограничениям, сходным с распоряжением приданым. В случае смерти мужа или развода по его вине супруга получает узуфрукт, тогда как собственность на это имущество отходит к детям (Nov., 98,1 a.541; Nov., 117,13 а.542). В дальнейшем было предусмотрено, чтобы вдова, воздержавшаяся от вступления в но­вый брак, получала на это имущество право собственности в рав­ной доле с ее детьми (Nov., 127,3 а.548).

Раздел VII

ВЕЩНОЕ ПРАВО

Вещное право регулирует волевые отношения между людьми по поводу вещей: формы принадлежности вещей отдельным лицам или группам лиц и способы установления общезначимого господства над вещами. Модельным и наиболее полным правом на вещь является право собственности (dominium). Собственника отличает абсолютная правовая позиция по отношению к вещи: в процессе о вещи (in rem) он сильнее любого другого обладателя прав на вещь. Право собствен­ности поэтому выступает как абстрактная принадлежность лицу ве­щи как таковой — во всей полноте ее качеств (proprietas). Сказать про вещь, что она принадлежит ему (meum esse aio), может только собственник. Поэтому prudentes не всегда строго различают право на вещь и обладание самой вещью.

Однако возможные формы принадлежности не исчерпываются правом собственности. Любая вещь обладает целым рядом свойств, и некоторые стороны полезности вещи могут стать пред­метом прав на чужие вещи, которые, будучи также основаны на непосредственной связи с объектом (данным свойством вещи, дан­ной функцией), являются реальными (вещными — от слова "res") правами и значимы против всех (erga omnes). Отношение субъ­екта такого права к данной стороне вещи не зависит от его связи с собственником, поэтому здесь он оказывается сильнее даже соб­ственника вещи.

Абсолютная правовая позиция, занимаемая субъектом вещного права, делает реальные отношения основой остальных (личных и процессуальных) правоотношений. Вещное право выявляет самостоя­тельность воли субъекта, ее способность господствовать над вещами. Наиболее полное проявление автономии воли и наиболее адекватное правовому принципу овладение вещами достигается тогда, когда че­ловек вступает в реальные отношения сам по себе, независимо от принадлежности к какой-либо группе, то есть как отдельный инди­вид. При взаимодействии с предметной стороной действительности индивидуальная воля, направленная на вещь, получает признание в соответствии с утвердившимися в обществе представлениями о ти­пичных интересах и становится знаком присутствия индивида в ми­ре, свидетельством его правомочий. Правовое (на основе принципа формального равенства) регулирование отношений по поводу вещей утверждает индивида в качестве центральной фигуры социального общения, ведет к признанию автономии воли и обеспечивает свободу развития личности.

Раздел VII. Вещное право

Глава 1 Вещи и классификация вещей

Овладение человека внешним миром — дискретный процесс: свободная воля постепенно наделяет целью отдельные части про­странства, структурируя его в соответствии с конечной природой индивида. Функционально значимые для человека части предмет­ного мира — вещи — определяют масштаб присутствия индиви­дуального интереса и становятся поэтому предметом согласования отдельных воль. Опыт по согласованию индивидуальных воль, во­площенных в отдельных объектах, фиксируется в классификации вещей, отражающей те их свойства, которые выявились как зна­чимые для гражданского оборота и для правовых форм распреде­ления между членами общества освоенного предметного про­странства. Те вещи, назначение которых не может быть исчер­пано волей отдельного человека, оказываются в коллективной принадлежности. Вещи, природа которых не допускает индиви­дуализации, остаются вне отношений принадлежности и правовой регуляции.

GaL, 2,2:

Summa itaque rerum divisio Итак, главное деление вещей сво-
in duos articulos diducitur: дится к двум категориям, а имен-
nam aliae sunt divini iuris, но: одни являются вещами божес-
aliae humani. тпвенного права, другие — челове-

ческого.

Божество концентрирует в себе разделяемые всем обществом убеждения о сверхъестественном, подчиняя себе часть воли каждого индивида. Признание того, что вещь принадлежит божеству, поме­щает ее вне сферы действия свободной воли и изымает ее из граж­данского оборота. Такие вещи в качестве оборотного имущества не принадлежат никому (GaL, 2,9; ср. D.1,8,6,2: "Quod autem divini iuris est, id nullius in bonis est" — "To, что относится к божественному праву, не находится ни в чьем имуществе").

Римляне (GaL, 2,3 = D.1,8,1 pr; ср. D.1,8,6,3—4) различали res sacrae (сакральные вещи) и res religiosae (религиозные вещи). Первые принадлежали божеству на основании публичного реше­ния (D.1,8,6,3; 1,8,9 рг-1), тогда как вторые — в результате дейст­вия частного лица: место становилось религиозным (locus religiosus), если там совершалось захоронение (GaL, 2,6; D.1,8,6,4). Частной инициативы было недостаточно, для того чтобы сделать вещь sacra; сделать же вещь religiosa мог только собственник (do-

Глава 1. Вещи и классификация вещей

minus, — Gai., 2,7; D.1,8,6,4; Sen., de ben., 7,4,2)¹ — лицо, которое полностью подчинило вещь своей воле, совершенно исключив в этом отношении третьих лиц. Режим res divini iuris (вещей боже­ственного права) подчиняется сакральному праву (ius sacrum) и наукой гражданского права не изучается. Скажем, лицо, от кото­рого зависит, допустить ли погребение постороннего (ius mortuum inferendi), трактуется не как собственник кладбища, а как субъ­ект особого ius sepulchri (права захоронений). Так, если право на кладбище принадлежит нескольким лицам совместно, ius infe­rendi не подчиняется режиму общей собственности: возможно по­гребение по воле одного из товарищей, вопреки мнению осталь­ных (D.10,3,6,6; 1,8,6,4).

Gai., 2,10:

Нае autem quae humani iuris Те же вещи, что относятся к че-
sunt, out publicae sunt aut ловеческому праву, являются или
privatae. публичными, или частными.

Res publicae — это вещи, субъектом права на которые яв­ляется римский народ, populus Romanus. Они распадаются на несколько категорий, в зависимости от функции:

— res in usu publico, вещи в общественном (публичном) поль­зовании, которые эксплуатируются членами общества как граж­данами (реки, порты, дороги, театры, стадионы и проч.);

— вещи, которые служат специфическим целям государства и изъяты из непосредственного использования гражданами (казна, военное снаряжение и проч.);

— вещи, являющиеся объектом коммерческой деятельности
государства (ager publicus — публичный земельный фонд).

В оппозиции к этой категории находятся res privatae — те ве­щи, которыми члены общества обладают как частные лица.

Gai., 2,11:

Privatae sunt quae singulo- Частные вещи — это те, что при-
rum hominum sunt. надлежащ отдельным людям.

Термин "singulus" — древний эквивалент термина "privatus" — наиболее адекватно указывает на смысл этого понятия: частное лицо — это индивид как отдельный субъект, взятый в его обособ-

¹ Поэтому в провинциях (где земля не была объектом dominium ex iure Quiritium) кладбища не были res religiosae, но их фиктивно считали таковыми ("pro religioso habetur", — Gai., 2,7).

Раздел VII. Вещное право

ленности от остальных. Это понятие акцентирует самостоятель­ную роль отдельной личности, ее автономию, которая делает сво­бодного индивида центральной фигурой в обществе, основанном на праве.

Это нашло свое выражение в трактовке гражданского оборота как системы связей, основанной на индивидуальной власти над экономически значимыми объектами — оборотным имуществом (bona). Gai., 2,11:

Quae publicae sunt, nullius Те вещи, что являются публичны-
videntur in bonis esse; ipsius ми, не считаются чьим-либо обо-
enim universitatis esse ротным имуществом; их рас-
creduntur. сматривают как собственность

самих общин.

Выражение "nullius in bonis" Гай прилагает не только к res divini iuris и к res publicae, но и к тем res privatae, которые лише­ны хозяина (собственно res nullius — ничейные вещи), как, напри­мер, наследство до его принятия (Gai., 2,9 = D.1,8,1 pr). Эта тер­минология соответствует словам введения к изложению вещного права в "Институциях" (Gai., 2,1):

...modo videamus de rebus:...теперь рассмотрим вещи: они
quae vel in nostro patrimo- считаются либо находящимися в
nio sunt vel extra nostrum сфере нашего обладания, либо на-
patrimonium habentur. ходящимися вне сферы нашего об-

ладания.

Выражение "in nostro patrimonio" относится к особому режи­му внутри категории res humani iuris, совпадая с "in bonis esse". Оппозиция "in nostro patrimonio — extra nostrum patrimonium" встречается только у Гая, другие prudentes говорят о "res in commercio" и "res extra commercium" — вещи в обороте и вне гражданского оборота². Романистика Нового времени понимает под "commercium" гражданский оборот в современном научном смысле слова — как систему отношений, регулируемых граждан­ским правом. В оригинальном значении, однако, это понятие от­носится только к системе индивидуальных прав, так что "res in commercio" — это вещь, которая может быть объектом вещно­го права отдельного лица (singulus, privatus). Известны слова Цельса (в контексте сделки купли-продажи), где "res extra commercium" противопоставлены религиозным вещам (Pomp., 9 ad Sab., D. 18,1,6 pr):

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: