Давление нарастает. Рождение феодализма

Давление нарастает

Ответ на этот вопрос слишком неожиданен, чтобы приводить его сразу. Необходимо еще раз оглянуться вокруг и вернуться в прошлое,

— быть может, это поможет понять настоящее и будущее.

Когда-то, в IX тысячелетии, открытие земледелия породило Но­вое Человечество. Изобилие определило характер новых людей: они не убивали стариков и не закапывали вместе с матерями младенцев. Перед ними был целый мир — мир плодородных равнин и голубых рек. Когда им стало тесно на их родине, они водрузили на плечи мо­тыги и пошли осваивать этот новый мир. В самом конце V тысячеле­тия они пришли на Великую Равнину. Здесь было много земли и при­носящих ил рек, но дальше идти было некуда — это был край света. Две тысячи лет на краю света царил Золотой Век — новые поколения были обеспечены землей и зерном, они не знали голода и войн ради хлеба насущного. Даже когда с севера пришли арии и превратили ту­земцев в рабов, — даже тогда изобилие не покинуло Великую Рав­нину. Ведь ариев было совсем немного, а один земледелец даже с пло­хой земли мог кормить пять человек. Здесь мы подходим к объясне­нию странного парадокса, ведь в песне «И Си»:

Мы пашем на твоих полях,

Десять тысяч нас работают попарно...

— звучит радостное настроение! А ведь вспомнить циничное изрече­ние: «Старшие должны добросовестно, как домашних животных, кормить младших», — то нам откроется иной смысл происходившего. Ведь они, эти рабы, этот «скот на пастбище», — они были действи­тельно сыты.

Как бы то ни было, такое состояние не могло продол­жаться до бесконечности. Мас­сивы свободных земель посте­пенно распахивались, человек медленно наступал на вековые леса и к IX веку освоил почти все удобные земли. К этому вре­мени в долине Хуанхэ прожи­вало уже около 15 миллионов человек, китайский этнос при­близился к границам экологи­ческой ниши — и началось Сжатие. Увеличение населения и недостаток земли привели к сокращению запасов зерна в общинах. В неурожайные годы появилась нехватка про­довольствия, а на горизонте стали вырисовываться контуры грядущего голода.

 

Мудрецы прошлого прекрасно понимали суть происшед­ших изменений. «В древности... усилий не прилагали, а для жизни хватало, — писал великий философ Хань Фэй, — народ был мало­численный, а запасов было в избытке. Поэтому в народе не было борьбы. Ныне же иметь пять детей не считается слишком много, а у каждого из них имеется еще по пять детей... Поэтому-то народ такой многочисленный и испытывает недостаток в припасах, трудится изо всех сил, а пропитания все равно не хватает. Поэтому в народе идет борьба... ».

Могущественные биологические законы со свойственным им рав­нодушием решали судьбу государств и наций. Они говорили, что демографическое давление будет возрастать до тех пор, пока не уста­новится экологическое равновесие и не возобновится естественный отбор. Древние философы понимали, что основными инструментами этого отбора должны стать голод и войны. Но они не представляли себе, что такое экологическое равновесие, и они не знали, как будет выглядеть это равновесие на Великой Равнине.

Хотя было ясно, что многое должно измениться.

 

 

Рождение феодализма

Господа и рабы почти одновременно заметили первые признаки повышающегося давления. И их реакция оказалась почти одинако­вой: сильнейшие потребовали выделения своей доли из общего фонда земель. Роды благородных и общины рабов начали распадаться, и это произошло примерно в одно время — в X — IX веках до нашей эры. С биологической точки зрения эти события выглядели вполне естественно: старая родовая организация не соответствовала усло­виям жизни землевладельцев. Она была унаследована Новым Че­ловечеством от своих предков-охотников, и ее основными принципами были принципы охотников: коллективный труд, равенство и де­мократия сильных. Во времена изобилия они не вызывали сомнений, теперь же изобилие иссякло, и старые обычаи стали казаться неле­пыми.

Приспособление к новым условиям началось с медленного рас­пада старых родов. По-видимому, еще со времен завоевания Общее Поле делилось на две части: «господскую» и «крестьянскую»; теперь же началось более мелкое дробление. Осознав ограниченность ро­довых угодий, аристократы — «дафу» стали стремиться к выделению из общего фонда своей «заслуженной» доли. Они получали обширные земли с рабами и устраивались на них со своми кланами, «цзу». По­мимо семьи «дафу», главы клана, в клан входили также и многочис­ленные младшие родственники, — те самые «маленькие люди», которые

охраняли в бою колесницы аристократов. В эпоху Чжоу их на­зывали служилыми, «ши». Со временем «ши» также стали получать небольшие участки земли — несколько полей и несколько семей рабов, иногда маленькую деревню. Распад ускорялся, и постепенно реальность приобретала новые, удивительно знакомые европейцам черты. Это был феодализм с его сеньорами и вассалами, закованными в латы рыцарями и рабами-сервами, — ведь слово «серв» означает не «крепостной», а «раб». Все было как в Европе: те же арийские завоеватели и те же обращенные в рабов туземцы, но гораздо раньше, поч­ти за тысячу лет до Рождества Христова.

Поначалу феоды рыцарей-«ши» и баронов-«дафу» считались родовой собственностью и в некоторых случаях могли быть отняты. Условием их сохранения за владельцем было исправное выполнение родовых обязанностей: участие в ополчении, в родовых собраниях и ритуалах. Но уже очень скоро феоды стали передаваться по наслед­ству: борьба за существование заставляла благородных господ креп­че держаться за свое «кровное». С каждым феодом была связана оп­ределенная родовая должность, например, сенешаля, стольника, дру­жинника, «сыма» (военачальника), «чжоу» (ответственного за жер­твоприношения), «гуншен» (начальника ремесленников). Они тоже стали наследственными, вплоть до должности «младшего начальника музыкантов, смотрителя за барабанами и колоколами». Вместе с ни­ми стали наследственными и высшие должности главы государства — «вана» и главы рода, князя — «хоу». Это не сделало князей более сильными, наоборот, очень скоро они стали свидетелями распада своих родовых княжеств.

Старые роды — «байсин» были сильны своим единством, народ­ным собранием и ополчением. Теперь же их члены, «дафу» и «ши», получили земли и уединились в своих поместьях. Многие из них пе­рестали приезжать на собрания, а некоторые отказывались участ­вовать в ополчении. Более того, обособившиеся бароны-«дафу» понемногу стали вспоминать о хищных традициях степной жизни. Нехватка «скота» и «пастбища» побуждала их к междоусобной борь­бе и постепенно эта борьба переросла в настоящие частные войны. Иногда эти войны требовали вмешательства самого Сына Неба: «Чжен, глава рода Чжан, — приказывал тогда ван, — Вы захватили земли Го Цзуна. Его деревни — Ши, Чжуй, Фу. Верните Го Цзуну его земли! » В указе следовало бы добавить: «И верните его рабов», — но Сын Неба умолчал об этом, потому что рабы были неотделимы от земли. Господские земли по-прежнему обрабатывались рабами-барщинниками и по-прежнему назывались «Гунь-тянь», Общее Поле. В этом названии еще оставалась доля истины: рабы пахали на Общем Поле коллективно, по очереди впрягались в сохи. Осенью они прино­сили господину оброк, а зимой крестьянки ткали для него шелк и шерсть. Казалось бы, все оставалось по-прежнему, но в жизни крестьян многое изменилось.

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: