Роль и значение политической психологии

Рассмотрение политической психологии как специфического фак­тора политического процесса позволяет выяснить, что политические чувства и эмо­ции - это наиболее подвижный и динамичный элемент политического сознания, который организует и определяет субъективные образы лидеров, государства, власти, складывающиеся у человека. Именно чувства заставляют человека оценивать политические явления не по их реальному содержанию, а в за­висимости от того, какими они отражаются в его сознании. Например, недоверие к той или иной партии, к режиму в целом формируется у человека по преимуществу не в результате анализа их программы и действий. Более важным оказывается отноше­ние, скажем, к неэтичному поступку их лидера или просто возникшая антипатия или симпатия. Таким об­разом, человек воспринимает политическую реальность чаще всего такой, какой она представляется его чувствам и эмоциям, которые, действуя по собственным законам, вполне могут и неадекватно от­ражать окружающий мир [213, с.242].

Психологические компоненты политического созна­ния людей очень подвижны и изменчивы, и поэтому далеко не так просты, как это представляется нередко власть имущим. Политичес­кая психология играет роль сущностного компонента в структуре политического сознания субъекта. В нее входят тради­ционные особенности национального менталитета, такие как эт­ническая культура и историческая память народа. В период со­ветской власти, при утверждении «великой общности советско­го народа», т.е. при искусственном создании нации, абсолютно игнорировалась национальная политическая психология людей. Во многом этот процесс продолжается и сегодня, и примером могут служить достаточное число печальных прецедентов, приведших к военным конфликтам, вплоть до самого страшного — войны с Чечней [188].

Показателем влияния политической психологии на политичес­кие процессы является и формирование в сфере власти особых пси­хологических укладов (типов), предопределяющих характер выпол­нения людьми своих ролей и функций. Опыт показывает, что свои политические роли люди осуществляют по-разному:

· экстраверт (об­щительный и энергичный человек, чьи чувства устремлены к внеш­нему миру);

· и интроверт (замкнутый на себя человек);

· сенсорик (ра­ционально мыслящая личность, знающая, чего она хочет, и стремящаяся к порядку);

· и интуит (ориентирующийся на спонтанные чувства и более склонный к анархии);

· романтик (творческая личность, склон­ная к меланхолии);

· и перфекционист (критически мыслящий и ра­ционально действующий).

 

По-разному действуют в политике люди, склонные:

· к насилию или человеколюбию;

· экзальтации или рационализму;

· конформисты и нонконформисты;

· те, кто стремится жестко (ригидно) придержи­ваться установленных правил;

· и обладающие подвижной (лабильной), пластично изменяющейся в соответствии с обстановкой системой чувств;

· и другими психологическими свойствами.

 

Классическим при­мером внутреннего соответствия психологических и властных струк­тур в жестких режимах правления стала характеристика американским ученым Т. Адорно [1] личности «авторитарного» типа, поддерживающей систему власти своим догматизмом, ригидностью, агрессивностью, некритическим восприятием групповых ценностей и шаблонным мыш­лением.

Политический экстремизм базируется на гипертрофированных иррациональных мо­тивациях человека, которые в свою очередь чаще всего являются след­ствием некой психической ущербности человека, тормозящей его рациональный выбор и заставляющей обращаться к подобным видам деятельности. По данным некоторых социологических исследо­ваний, правые и левые экстремисты значитель­но чаще испытывают чувства социальной изолированности, одино­чества, бессмысленности жизни, тревоги за свое будущее, по сравне­нию со сторонниками других политических течений [65, с.278]. Такие психологические основания предопределяют главным образом пря­мое, непосредственное реагирование людей на политические собы­тия, заставляют их отвечать на вызов вызовом, стремиться достичь цели любым способом.

В противоположность такому психотипу люди, принадлежащие к центристскому типу личности, способны «экра­нировать» (гасить) отрицательные и преобразовывать разрушитель­ные эмоции в созидательные. Они демонстрируют смешанный тип ре­агирования на вызовы среды и сочетают при этом сильную волю с отзывчивостью, а импульсивность – с ответственностью. Такая личность спо­собствует сбалансированию политических сил и снятию напряжен­ности в обществе.

Особую роль играют типы лидеров, чьи психические доминанты стиля деятельности могут существенно повлиять на характер принимае­мых в государстве решений и даже изменить некоторые параметры политической системы в целом. Так, Г. Лассуэлл [109] считал, что история политики – это история психопатологии личностей, занятых управ­лением обществом, а их действия в свою очередь определяются внут­ренней «борьбой мотивов». Не случайно, в современной науке боль­шое распространение получило психобиографическое направление, т.е. исследование биографий выдающихся политиков XX в. – Лин­кольна, Мао-Цзедуна, Лютера, Ганди и др. «Сила психоистории, – писал Э. Эриксон, – состоит во внимательном исследовании смеше­ния рационального и иррационального в политических событиях и в интригующем и тревожном сочетании устойчивого и неустойчивого, функционального и дифункционального в политических лидерах...» [213, с.247].

Многочисленные современные иссле­дования убедительно показывают зависимость политических процес­сов от характера деятельности лидеров, заданного их психологичес­ким типажом. Например,

· лидеры компульсивного типа устремлены к идеалам и, пытаясь все сделать наилучшим образом, не могут гибко подойти к использованию внештатных ситуаций;

· «актеры» видят смысл своей политической деятельности в том, чтобы привлечь вни­мание общественности к собственной персоне;

· политики депрессив­ного типа ориентируются на защищенность своего статуса и присое­динение к более сильному действующему в политике лицу и т.д.

 

Взгляд на политику с психологической точки зрения показывает зависимость политического субъекта при осуществлении тех или иных ролей от его чувств и эмоций. Пси­хологические свойства выступают как фактор, который и влияет на его поведение, и предопределяет возникновение самих этих ролей и функций. Например, природа такого явления, как политический экстремизм, зачастую объясняется не столько его социальными причинами (невстроенностью групп в обществен­ную систему или их неумением представлять свои интересы в легальных органах власти), сколько психологическими. Как до­казано многочисленными исследованиями, этот тип политичес­кого поведения людей всегда базируется на гипертрофированных иррациональных мотивациях, которые в свою очередь чаще всего являются следствием некой психической ущербности человека, тормозящей его рациональный выбор и заставляющей обращать­ся к подобным видам деятельности.

Зная законы формирования психологических образов, можно определять их структуру и направленность, тем самым успешно влияя на отношения граждан к государству и на их индивидуаль­ное поведение. В истории немало примеров того, как отдельные правители, создавая очаги временного психологического возбуж­дения у населения, подавляли структуры его рационального мыш­ления, а также, используя другие приемы манипулирования со­знанием, заставляли людей испытывать чувства единения с госу­дарством и ненависти к его врагам, объединяться вокруг лидера и переживать при этом массовое воодушевление, утрачивать ощу­щение реальности или понижать восприимчивость к тем проблемам, которые невыгодны власть имущим [199].

Политическая психология включает в себя как универсальные чувства и эмоции человека, специфически проявляющиеся в политической жизни (например, гнев, любовь, ненависть и др.), так и те ощущения, которые встречаются только в политической жизни (чувства симпатии и антипатии к определен­ным идеологиям или лидерам, чувства подвластности государству и т.п.). Различная роль этих чувств и эмоций предопределяет двоякое значение психологии в политической жизни.

С одной стороны, она выступает тем духовным явлением, кото­рое опосредует все разновидности политического мышления и пове­дения человека, придает форму всем субъективным проявлениям его мыслительной и практической активности. В этом отношении поли­тическая психология представляет собой тот внутренниймеханизмпреобразования человеческих представлений в который органически встроен политический процесс. Иными словами политическая психология выступает в этом случае как механизм микширования политической информации, поступающей извне, с политическими эмоционально-чувственными представлениями личности. Результаты этого сопоставления реализуются в конкретной реакции личности на явления политического процесса. Реакция может быть различной: от агрессии, до внешнего игнорирования, но она обязательна.

С другой стороны, политическая психология представляет собой генетически первичную, эмоционально-оценочную реакцию поли­тического сознания и тот специфический духовный фактор, кото­рый оказывает самостоятельное воздействие на выработку мотивов и политическое поведение человека, отличаясь при этом от влияния, например, его рациональных или ценностных побуждений. Как пи­сал И. Хейзинга, «непосредственные проявления страсти», создавая внезапные эффекты, способны «вторгаться в политическую жизнь в таких масштабах, что польза и расчет... отодвигаются в сторону» [161, с.11].

Общеизвестно, что спокойствие чувств, эмоциональное привыкание людей к складывающейся в государстве ситуации является главным фактором устойчивости режимов. Не случайно, как отмечает ряд рос­сийских ученых, «власть интересуют не мнения общества... а настро­ения», которые «могут охватывать миллионы....Настроения, охва­тившего массу, достаточно, чтобы все изменилось» [232, с.86].

Но особенно ярко влияние психологических факторов проявля­ется в переломные для государства периоды. Например, в условиях революционных изменений на политическую арену приходит множество людей с повышенным эмоционально-чувственным фоном, а то и просто неуравновешенных и даже психически больных. Как пи­сал С. Сигеле, «...число сумасшедших всегда велико во время рево­люций или возмущений не только потому, что сумасшедшие прини­мают в ней участие, но и потому, что общество делает сумасшедши­ми тех, кто только был предрасположен к сумасшествию» [209, с.64].

История дала немало убедительных примеров и того, как в эти периоды пси­хически эволюционировали многие политические лидеры-революци­онеры. Например, Робеспьер и ряд других известных его соратников по мере развития революционных процессов превращались из ра­достных, многоречивых романтиков в подозрительных, неприязненно относящихся к несогласным с ними людям, а затем и вовсе эволю­ционировали в личностей, не терпящих возражений, замыкавшихся в себе, мнящих повсюду заговоры и предательства. В результате, как писал Г. Лебон, «трогательный гуманизм» Французской революции, «начав идиллией и речами философов, кончил гильотиной» [110, с.365].

Неустранимость из политической деятельности универсальных психических способов взаимодействия и общения людей превращает психологию в своеобразный универсальный измеритель всей полити­ки в целом. Иными словами, власть, государство, партии, разнообразные политические поступки субъектов, а также другие явления политики представляются как те или иные формы психологического взаимодействия людей.

В связи с этим в политологии сложилось це­лое направление, представители которого абсолютизируют роль пси­хологических факторов. Они однозначно сводят все причины возник­новения революций и тираний, демократизации или реформирова­ния государства и общества к психологическим основам политического поведения людей. Даже массовые политические процессы объясня­ются психологическими качествами индивида или малой группы (Э. Фромм [238], Г. Олпорт, Е. Богарус и др.). В этом случае «человек поли­тический» понимается как продукт личностных психологических мо­тивов, перенесенных в публичную сферу (Г. Лассуэлл [109].). Сама же поли­тика практикуется как «явление психологическое в первую очередь, а потом уже идеологическое, экономическое, военное и др.» [271, с.16].

Люди усваивают политические идеи не механически, а избирательно, принимая одни из них и отвергая другие. Политическая психология и является той сферой, изуче­ние которой позволяет ответить на вопросы: как, почему и с помощью каких внутренних механизмов политические идеи превращаются в движители реальной политики [198, с.459]. Зная законы формирования психологических образов, можно оп­ределять их структуру и направленность, тем самым успешно влияя на отношения граждан к государству и на их индивидуальное поведе­ние. В истории немало примеров того, как отдельные правители, со­здавая очаги временного психологического возбуждения у населе­ния, подавляли структуры его рационального мышления или, ис­пользуя приемы манипулирования сознанием, заставляли людей испытывать чувства единения с государством и ненависти к его вра­гам, объединяться вокруг лидера и переживать при этом массовое воодушевление, утрачивать ощущение реальности или понижать вни­мание к тем проблемам, которые невыгодны власть имущим[213, с.246].

С помощью политической психологии воздействия среды, соизмеряясь с потребностями и ценностями челове­ка, превращаются в мотиваторы его поведения. Психоло­гия осуществляет проекцию на политическое поведение индивидуальных качеств личности, а также конвертирует, «перерабатывает» влияние на него различных внешних факторов [198, с.459].

Таким образом, политическая психология является средством оперативной реакции на внешние политические раздражители. Природа ее функционирования построена на использовании стереотипов, связанных с политическим процессом. Если от человека не требуется немедленной реакции на события, механизмы рационального сознания способны внести коррективы в позицию индивида, или даже полностью нейтрализовать возникшее настроение. Если этого временного лага нет, человек реагирует на политическую ситуацию импульсивно, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Нередки ситуации, когда в силу случайных или сознательно организованных обстоятельств, человеку не удается подключить к осмыслению явления логические механизмы. В таких случаях вся деятельность индивида определяется механизмами политической психологии, способными отключить или принципиально деформировать механизмы логического мышления. Тогда человек надолго или навсегда теряет способность рационально оценивать политическую ситуацию, воспринимает ее только чувственно-эмоционально. На создание такой ситуации направлена деятельность тоталитарных и диктаторских режимов.

⇐ Предыдущая48495051525354555657Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: