Часть вторая. Страх и нелюбовь.

«Я был невинен как младенец, скромен как монах,
Пока в ту ночь я не увидел Страх-трах-трах в твоих глазах».
Майк Науменко «Страх в твоих глазах».

«…Научи меня всему тому, что умеешь ты,
Я хочу это знать и уметь.
Сделай так, чтобы сбылись все мои мечты,
Мне нельзя больше ждать, я могу умереть...
О, но это не любовь…»
Виктор Цой «Это не любовь».

Итак… «…хочу домой…домой пришел, а дома нет!.. » Согласитесь, у «Собаки» сильный финал… Не знаю, как кто, но первый раз я не смог себе объяснить почему после двух часов хохота, я вдруг стал серьезен, как герой пьесы и задал себе тот же вопрос: «А где же ДОМ? ». При том, что сомнения не вызывало ни его наличие в прошлом, ни его отсутствие сейчас…
Сознаюсь и в том, что захотелось тут же посмотреть спектакль сначала именно для того, что бы убежать поскорее от этого не удобного вопроса. Убежать в детские воспоминания. Смех, связанный с тем, что не замечалось нами тогда, смех над тем, что было нелепого раньше и сейчас. Смех над прошлым, которое вроде бы нас оставило, как нам казалось… Но, только не думать над тем, куда же пропал наш большой светлый уютный ДОМ, где тебя любят, и что вместо него появилось.

А появилось вот что…

«…эти морячки побывали, Бог мой, - в Австралии, Новой Зеландии. … И мне предстоит то же самое, вот наденут на меня такую же форму. … И вот-вот, уже скоро, поезд довезет нас до Владивостока, а там еще чуть-чуть - и какое-то море, какие-то страны….
Неохота!!!!
Потому что, хоть я и не знал ничего конкретно, но подозревал, что, ну, конечно же, все там как-то не просто так, Австралия, Новая Зеландия, а там еще что-то такое, основное, чего мне знать не хочется, чего я боюсь, чего я очень боюсь, и что очень скоро начнется… обязательно…. »

Страх появился и одиночество… Евгений описывает оба этих состояния очень подробно… Так, что сразу все вспоминаешь…

«Но тут было дело посерьезнее. Здесь было…. Это как, знаете…. Идешь в школу, темно, потому что зима. Все очень знакомо, все звуки мешают жить. Ну, вот такая тропиночка по снегу. Впереди маячат другие бедолаги, какие-то мамы дергают вялых первоклассников. Снег, ветки, холодно. А сквозь ветки и снег на втором этаже светятся три окна. Светятся таким ядовитым, особым светом. Это кабинет русского языка. И сейчас будет сразу два урока «русского» подряд……. И ты идешь, но это хуже всего, это горе…
И, ведь ты все выучил, и уроки сделаны, и, в общем, бояться нечего. Но…. Эти три окна…. И в голове проскакивают разные варианты того, как этого можно избежать, и мысли о том, как было бы здорово, если бы …. Но ты идешь…. Ужас….
Просто ты еще не знаешь, что учительница тебя ненавидит. Нет, не потому, что ты такой или сякой. А просто она тебя сильно не любит. Ты еще не догадываешься, что тебя могут не любить, ну потому, что ты еще…»

Вспомнили? А еще если бы вы в тот момент, когда первый раз это услышали на спектакле (не в книге, на спектакле), обратили на себя внимание со стороны, вы увидели бы изуродованную, идиотскую улыбку. Как это было со мной… Потому, что я был настроен на «посмеяться», а воспоминания того страха превратили улыбку в гримасу…

«Я не могу смотреть, как ведут в школу 1 сентября первоклассников. Это просто ужасное зрелище. А потом мальчик приходит из школы… такой странный….
Родители спрашивают: " Ну как? "
А чего " как"? (Это не мальчик говорит, это уже я говорю. ) Чего " как"? Да точно так же! В точности. Вы же там сами были…»

Страх этой «нелюбви»… Ощущение незащищенности…

«А на Русском острове было сильно….
Нас там встретили офицеры и прочие другие люди. Офицеры считали себя аристократами и поэтому не матерились…. Никогда! Они просто так говорили:
- Здравствуйте, мля, товарищи матросы, мля! Я знаю, мля, что вам, мля, сейчас, мля, тяжело и трудно, мля! Это потому, мля, что вы, мля, думаете о доме, мля. (Они не матерились, просто губы сами проговаривали нужные смыслы). Вы думаете, что дома у мамки вам было лучше? Так вот - вы ошибаетесь, мля! Теперь и надолго, мля, кроме нас, мля, у вас, мля, никого, мля, роднее, мля, нет, мля! А чтобы не думать о доме, мля, нужно иметь три простых мужских желания! Это - пить, есть и спать! Поэтому мы будем давать вам мало есть, пить и спать!!! Мля!
Они исполнили это в точности. И действительно, стало как-то легче, но потом. Потом...
…Они еще говорили, в смысле офицеры:
- Китайский снаряд летит сюда тридцать секунд - вы должны успеть защитить Родину! (Очень громко. )
Мы были не против!!! Мы вообще не были … против. Нам нужно было одеться очень быстро, чтобы защитить Родину? Мы одевались...
Только никто не боялся китайского снаряда, все страхи были рядом… Тут…».

Ты выходишь из дома где тебя все любят («мама, папа, бабушка вообще твой фэн, ну просто президент «фэн-клуба»») и идешь в «ДОМ, где тебя должны были бы обучить «любви», «ненависти» (любви к «своим» и ненависти к «чужим» (Гришковец берет две лучших иллюстрации – Школа и Армия)), а вместо обучения тебя сразу НЕНАВИДЯТ (приняв за «чужого»)… Дом и «ДОМ» попадают на разные территории, между ними появляется граница… Забор…

«Я отлично могу понять офицеров. Они каждое утро выходили и видели нас, стоящих в строю. И было видно, что они хотели бы видеть нечто другое, а тут мы, в смысле конкретные такие, а еще узбеки, таджики, киргизы, ну, в общем, мы. Они, офицеры, когда поступали в училища, наверное, думали: командир на мостике - и такой гул, флаг и гюйс поднять - и все так торжественно, и флаги, и чайки, и эге-гей ээ… э! А тут мы, вот такие…. И с этим ничего не поделаешь.
И мне становилось стыдно за то, что я вот такой, а не другой, и понимал, что виноват, причем во всем…»

И так во всем вплоть до…

«А потом начинается кукольный мультфильм………………. Такой мультфильм…. Про…ну…медведя, зайца и, к примеру, ежика…………… Ну, в общем, - лажа. Но….
Ты сильно не расстроился, досмотрел до конца и… побежал опять бегать…. Пусть те, кто делал этот мультфильм, тебя тоже не любят…»

Те, чье предназначение ОБРАЗОВАНИЕ (во всех смыслах этого слова), просто НЕЛЮБЯТ … Так начинается гибель ИМПЕРИИ (от лат. imperium, буквально - власть) … «Вот как кончится мир. Вот как кончится мир. Вот как кончится мир. Не взрыв, но всхлип… (Томас Элиот «Полые люди»)».

В «Собаке» есть очень прямой и конкретный вопрос, который, так же тонет в педалированной комичности пьесы, и забывается зрителем…

«Там, на Русском острове (во, название), все было - ритуал. Все было продумано, и во всем была видна традиция. Издавна. Всегда! Но самым грандиозным действом был - " перессык"! (дальше идет описание ритуала)…
И в этом была подлинная сила и какая-то очень нужная красота…»

Но Гришковец повторяет его каждым новым спектаклем…