Параграф третий. Развитие скандинавского права на новом этапе региональной интеграции

К концу XIX в. семья скандинавского права практически оформи­лась. Ее отличительными чертами стали отказ от кодификации как инструмента систематизации законодательства; ясный, «народный» стиль оформления правовых норм; взаимовлияние родственных пра­вовых систем.

Последний фактор приобретает все большее значение по мере уси­ления интеграции Скандинавских стран. В 1870 г. была созвана первая конференция по нордическому праву, которая впоследствии созыва­лась каждые три года. Ее основной целью стало объединение усилий скандинавских юристов по сближению правовых систем региона. В 1880 г. Швеция, Дания и Норвегия принимают первый единооб­разный правовой акт – Закон об оборотных документах, призванный облегчить формирование общескандинавского рынка.

С той же целью в 1875 г. Швеция, Дания и Норвегия создали Скан­динавский валютный союз, который действовал до 1924 г. и впослед­ствии послужил моделью для создания общеевропейского валютного союза.

В 1919 г. указанные страны образовали Союз Нордических стран, к которому в 1922 г. присоединилась Исландия, а в 1924 г. – Фин­ляндия. В 1945 г. социал-демократические партии и профсоюзные движения Скандинавских стран создали Объединенный комитет Нор­дического социал-демократического рабочего движения, который выдвинул программу углубления интеграционных процессов в регионе. С этой целью была выработана программа согласования действий правительств в различных сферах политической, социально-эконо­мической и правовой жизни.

Новый этап в интеграции Скандинавских стран наступил в 1952 г., когда по инициативе министров юстиции Дании, Норвегии и Швеции

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

был образован Нордический совет, в который помимо указанных стран вошла Исландия. В 1955 г. к нему присоединилась Финляндия. Одной из основных его целей стало формирование единого рынка труда.

Контуры нового регионального объединения были оформлены Хельсинкским договором 1962 г. Его целью, как было отмечено в пре­амбуле Договора, стало содействие в углублении сотрудничества нор­дических стран в культурной, правовой и социальной жизни, а также их сближение посредством ряда согласованных мер, в том числе по­средством единообразных норм законодательства¹. В Договоре особо отмечалась необходимость обеспечения равных прав и свобод (ст. 2) и единообразного регулирования в сферах частного права (ст. 4), уго­ловных наказаний (ст. 5), в иных областях, которые будут определены участниками Договора (ст. 6).

Реализация этих целей была возложена на Нордический совет, в состав которого в настоящее время входят 87 членов, избираемых национальными парламентами государств – участников Договора. В работе Совета участвуют также представители автономных образо­ваний – Гренландии, Фарерских и Аландских островов. В качестве наблюдателей приглашаются делегации саамов и трех балтийских госу­дарств – Эстонии, Латвии, Литвы. Совет не наделен правом принятия обязывающих решений, но, согласно Договору, его рекомендации должны приниматься парламентами.

В 1971 г. был сформирован еще один постоянно действующий ор­ган – Нордический совет министров, что существенно расширило возможности для обеспечения интеграции в таких сферах, как культура и средства массовой информации; экономика и бизнес; образование и научные исследования; окружающая среда; законодательство и пра­восудие; благосостояние; Нордический регион в окружающем мире². Совет принимает программы сотрудничества, которые конкретизи­руются в ежегодных планах действий соответствующих министров государств – участников Договора (в общей сложности в настоящее время такие планы формируются по 11 направлениям), а также коми­тетов старших должностных лиц министерств.

¹ Traite de cooperation entre le Danemark, la Finland, l’Islande, la Norvege et la Suede.
Helsinlki, 23 mars 1962.

² Указанные сферы деятельности приведены на официальном сайте Нордического
совета и Нордического совета министров.

Глава пятая. Скандинавское право

В ряду программ сотрудничества можно указать Программу обес­печения гендерного равноправия (2005 г.)¹, Стратегическую програм­му Нордического Атлантического сотрудничества на 2005–2010 гг.² и т.д.

Многие из них находят воплощение в унифицированных законо­дательных актах. В настоящее время практически полностью гармо­низировано законодательство по вопросам заключения и исполне­ния коммерческих договоров, транспортным перевозкам, авторскому и патентному праву, брачно-семейным отношениям, оборотным до­кументам, торговым знакам, торговым реестрам и т.д.

Основная их цель – формирование единого экономического пространства, повышение конкурентоспособности коммерческих предприятий и организаций Скандинавских стран. Той же цели служит и Нордический инвестиционный банк, учрежденный в сере­дине 1970-х гг. и в настоящее время включающий не только Данию, Швецию, Финляндию, Норвегию и Исландию, но и прибалтийские страны – Эстонию, Латвию и Литву (с 2005 г.).

В целом необходимо отметить очень высокий уровень интегра­ции в сфере права Скандинавских стран. Обращаясь к этой теме, А.Х. Саидов выделял следующие факторы: «В Скандинавских странах существовали особенно благоприятные условия для достижения если не единства, то высокого уровня гармонизации права. Историческое развитие и языки Скандинавских стран весьма схожи, культурные связи этих стран очень тесны, между ними не существовало серьезных политических различий, их население, географическое положение и экономический уровень развития были приблизительно одинаковы­ми. Все эти обстоятельства, а также то, что право в этих странах исто­рически развивалось параллельными путями, значительно облегчили юридическое сотрудничество. В настоящее время скандинавский опыт рассматривается как модель для соответствующего сотрудничества на общеевропейском уровне»³.

Со второй половины ХХ в. все более отчетливо проявляется еще одна характерная черта скандинавского права – четкая социальная направленность законодательства и правоприменительной практики.

¹ См. на сайте: http://www.gender-budgets.org.

² Nora Action Plan – 2009 // http://www.nora.fo/en/index.php?pid=210.

³ Саидов А.Х. Указ. соч. С. 278.

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

В результате сложилась особая скандинавская модель социального государства – государства всеобщего благоденствия, основанного на началах рыночной экономики, социальном партнерстве, государ­ственном регулировании различных сторон экономической и социаль­ной жизни. Его создание, как отмечал Стиг Стремхолм, стало «целью жизнедеятельности всего общества»¹.

Такой вывод вполне обоснован, если учесть, что основным содер­жанием законодательных реформ на протяжении по меньшей мере полувека (1930–1970) были социальные преобразования, направлен­ные на существенное облегчение условий труда, поддержку наиболее обездоленных слоев населения, совершенствование форм социального обеспечения, укрепление институтов гражданского общества, развитие научных и образовательных учреждений, оздоровление экономики и общества в целом.

Долгое время скандинавская модель рассматривалась как альтер­натива, с одной стороны, социалистическому, с другой стороны, ка­питалистическому пути развития².

Начиная с 1980-х гг. скандинавская модель государства всеобщего благоденствия подвергается существенным изменениям с целью при­способления экономики к решению новых задач. Основным стержнем новой политики стали меры по развитию образования и науки, созда­нию новых рабочих мест, совершенствованию пенсионного обеспече­ния, финансовому оздоровлению. Скандинавские страны вновь берут на себя роль своеобразной лаборатории, в которой кристаллизуется новая модель социального государства.

Уже сейчас достаточно четко определяются ее основные черты. Прежде всего это ориентация на полное раскрытие потенциала нации. Этой цели служит все законодательство в целом. Особое значение в ее реализации отводится усилению роли институтов гражданского общества³, укреплению форм государственно-частного партнерства,

Стремхолм С. Введение // Введение в шведское право. С. 30.

Эта идея обосновывалась во многих работах. В частности, см.: Howe F.

Denmark: A Cooperative Commonwealth. 1921; Child M. Sweden: The Middle Way. 1936; Galenson W. Labor in Norway. 1949; Strode H. Sweden: Model for a World. 1949; Einhorn E.S., Longue J. Modern Welfare States: Politics and Policies in Social Democratic Scandinavia. 1989.

³ В этом отношении наиболее показательны данные о развитии профсоюзного дви­жения. В профсоюзы в Финляндии входит 78%, в Швеции – 86%, в Дании – 90% ра­ботающих лиц. По этому показателю Скандинавские страны примерно в два раза опе­режают другие европейские государства. Еще один показатель. В среднем каждый дат-

Глава пятая. Скандинавское право

преодолению разрыва между самыми бедными и богатыми¹, внедре­нию научных основ организации экономической, социальной и по­литической жизни².

Результатом такой политики стало стремительное экономическое развитие региона.

Скандинавские страны начинают опережать другие страны по мно­гим показателям. Красноречиво в этом отношении исследование Ин­ститута Всемирного банка, в котором по индексу экономики знаний в 2008 г. из первых пяти мест четыре принадлежат Скандинавским странам: Дании (1), Швеции (2), Финляндии (3) и Норвегии (5). Они заметно опережают такие страны, как США, Германия и Россия (со­ответственно 8, 9 и 53-е места в мире)³.

Приведем еще один показатель: по индексу конкурентоспособно­сти, который ежегодно публикуется Всемирным экономическим фо­румом, пять скандинавских стран входят в первую двадцатку стран: Да­ния (3), Швеция (4), Финляндия (6), Норвегия (15), Исландия (20)⁴.

Скандинавская модель социального государства обусловливает позитивные сдвиги не только в экономической и социальной жизни. Она предопределяет устойчивость политических и правовых систем региона.

Это подтверждают многие индикаторы. Так, согласно данным «Ев-робарометра» (социологических исследований, проводимых под эгидой Комиссии Европейского Союза) в 2009 г. своим национальным прави­тельствам доверяли 68% респондентов в Финляндии, 60% – в Дании, 56% – в Швеции. В среднем по 27 странам Европейского Союза этот

чанин является членом 3,1, а каждый швед – членом 3,2 общественных объединений (подробнее см.: Einhorn E., Logue J. Economic and Social Security in Scandinavia: A Model for the Baltic Area? // http://www.weforum.org/pdf/GCR08/GCR08.pdf).

¹ Эта задача решается посредством повышения минимальных заработков, пенсий,
иных социальных пособий, увеличения налогового бремени на крупный капитал.

² Как правило, все проекты законодательных актов и политических документов,
экономических, социальных и политических решений разрабатываются после тщатель­
ной научной проработки и экспертизы. О научных основах экономической политики
см., в частности: Лафитский В.И., Нарышкин С.Е. Зарубежный опыт стимулирования
инвестиционной деятельности в промышленности // Журнал зарубежного законода­
тельства и сравнительного правоведения. 2006. Вып. 3.

³ World Bank Institute. Measuring Knowledge in the World’s Economies // http://sitere-
sources. worldbank.org/INTUNIKAM/Resources/KAM_v4.pdf.

⁴ World Economic Forum. The Global Competiveness Report. 2008–2009. http://www.
weforum.org/pdf/GCR08/GCR08.pdf.

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

показатель составил только 34%. Еще более выразительны данные об уровне доверия к региональным и местным властям. Первые три строки занимают скандинавские государства, входящие в состав Ев­росоюза: Финляндия (72%), Дания (70%), Швеция (68%). В среднем по Союзу уровень доверия к региональным и местным властям со­ставляет 50%¹.

В Скандинавии существенно более высоким остается уровень до­верия и к другим государственным и общественным институтам: по­лиции, политическим партиям, профсоюзам и т.д.²

В заключение отметим, что устойчивость институтов власти, до­верие к ним со стороны населения объясняются не только взвешен­ным политическим курсом, преемственностью в его осуществлении, но и такими чертами скандинавского права, как стабильность правово­го регулирования, доступность актов для восприятия населения и, что самое главное, его нацеленность на решение социальных проблем.

¹ Special Eurobarometer. 307. The Role and Impact of Local and Regional Authorities
within the European Union // http://ec.europa.eu/public_opinion/archives/ebs/ebs_307_
en.pdf.

² Подробнее о данных «Евробарометра» на 2005 г. см.: Einhorn E., Logue J. Economic
and Social Security in Scandinavia: A Model for the Baltic Area?

⇐ Предыдущая22232425262728293031Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: