Исследования способности к обучению

Одним из самых важных свойств поведения животных является спо­собность к обучению. Исследования на животных дают возможность провести селекционные эксперименты. Одним из первых на крысах такой эксперимент поставил Трайон. Он проводил селекцию по при­знаку обучаемости животных, которые должны были находить пра­вильный путь к подкормке, помещенной в сложном 17-тупиковом лабиринте. Отбирались хорошо и плохо обучавшиеся животные, ко­торые в дальнейшем скрещивались уже только между собой. Регу­лярная селекция дала очень быстрый результат — начиная с восьмо­го поколения показатели обучаемости у «умных» и «глупых» крыс (число ошибочных пробежек в лабиринте) уже не перекрывались. Селекция проводилась до 22-го поколения, в результате были получе­ны две группы крыс — хорошо обучавшиеся (bright) и плохо — (dull). При одинаковых условиях выращивания и тестирования различия между этими группами обусловлены только отличиями в генотипе. В дальнейшем было получено множество линий, особенно у мышей, различавшихся по способности к различным формам обучения. Подобные линии были отобраны по способности обучаться в Т-об­разном лабиринте, по обучению активному и пассивному избеганию, плаванию в водном тесте Морриса. Иногда задача, которую выпол­няет животное, весьма сложна. Так, например, были получены линии мышей, хорошо и плохо обучавшиеся пищедобывательному двига­тельному условному рефлексу. Мыши получали подкрепление, ко-

 

гда они прыгали в ответ на световой или звуковой стимул на разные полочки (Корочкин, 1997). При этом можно отметить некоторые об­щие закономерности:

1) обычно имеет место большое разнообразие признака в исходной
популяции;

2) хотя селекционный ответ может проявляться очень рано и разница
между линиями обнаруживается уже через 2-3 поколения, для
появления стабильных достоверных отличий между линиями тре­буется гораздо больше поколений (около 10-20).

Высокий разброс исходных значений признака и постепенное развитие селекционного ответа являются свидетельствами поли-генной природы признака. Иными словами, проявление данного признака в фенотипе зависит от сравнительно большого числа генов. Подобным же образом обстоит дело с большинством черт поведения млекопитающих.

Существует еще одна проблема, связанная с опытами по селек­ции. Селекция проводится при тестировании какой-то одной опре­деленной задачи. Естественно, возникает вопрос: насколько способ­ность решать данную задачу коррелирует со способностью к другим видам обучения? Однозначного ответа на этот вопрос нет.

Например, когда стали более подробно изучать способность к обучению вообще на линиях крыс, полученных Трайоном (bright и dull), то выяснилось, что хорошо обучавшиеся (bright) быстрее об­учаются пищедобывательному поведению, а крысы dull в свою оче­редь демонстрируют лучшие показатели в задачах на оборонитель­ную реакцию. Таким образом, здесь проблема обучения может быть перенесена в плоскость мотивационных механизмов. Известно, что мотивация может исключительно сильно сказываться на результа­тах обучения.

Получается, что крысы линии bright сильнее мотивируются голо­дом, тогда как крысы dull сильнее мотивируются страхом в угрожа­ющих ситуациях. Точно так же как мотивация, на успешность обуче­ния могут влиять сенсорные способности, уровень двигательной актив­ности, эмоциональность животных. Соответственно гены, влияющие на развитие данных качеств, могут оказывать воздействие и на об­учение.

Однако некоторые линии демонстрируют различия и в более об­щих способностях к обучению. Так, мыши линии DBA/2J обучаются лучше, чем животные линии СВА, что подтверждается в целом ряде

тестов: при пищевом подкреплении в лабиринте, в челночной камере при выработке условно-рефлекторной реакции активного избегания, при оперантном обучении. Значит, есть некие генетически опреде­ляемые свойства нервной системы, которые влияют на способность реализации различных типов обучения. Список мутаций, наруша­ющих обучение и память у мышей, быстро расширяется (табл. 4.1).

У крыс Трайсна были отмечены и различия в характеристиках памяти, что, безусловно, сказывалось на результатах тестирования. Так, оказалось, что у крыс линии bright быстрее происходит консо­лидация — упрочение следов памяти, перевод их в устойчивую фор­му. Можно прибегнуть к воздействиям, нарушающим краткосрочную память, например, применить особую форму электрошока, вызыва-

 

Генетика поведения животных: млекопитающие 63

62 Глава 4. Генетический анализ поведения животных

ющую амнезию. Оказалось, что уже спустя 75 с после обучения элек­трошоковую амнезию не удается вызвать у крыс линии bright, тогда как на крыс линии dull электрошоковая процедура по-прежнему ока­зывает воздействие.

Разная скорость консолидации, по-видимому, определяет разли­чия в успешности формирования навыков ориентации в лабиринте. Что произойдет, если крысам линии dull будет предоставлено время, достаточное для запоминания? Исследования показали, что когда интервалы между попытками составляли 30 с, крысы линии bright обучались намного быстрее крыс линии dull, как это и должно было быть. Но когда интервал увеличивали до 5 мин, разница в обучении между линиями существенно уменьшалась. Если же крысам вообще давали только 1 попытку в день, показатели обучаемости обеих ли­ний становились одинаковыми. Скорость приобретения навыка и скорость консолидации может определяться разными механизмами!

Важный вывод: подбор условий обучения может уменьшить или даже свести на нет разницу в генетически обусловленных способ­ностях.

В настоящее время получен целый ряд линий мышей, резко отли­чающихся по скорости консолидации памяти. Имеется линия (СЗН/ Не), у которой обучение возможно только при непрерывной трени­ровке без перерывов. Есть линия (DBA/2J), у которой обучение, на­оборот, идет значительно успешнее при увеличении интервалов ме­жду отдельными сессиями тренировки. И наконец, выведена линия (BALB/c), для которой характер интервалов между эксперименталь­ными сессиями не сказывается на результатах обучения. Данный подход создает, таким образом, уникальные возможности для изуче­ния механизмов памяти.

Еще одно направление исследований на животных — это выясне­ние влияний окружающей среды на формирование свойств поведе­ния. Вновь вернемся к крысам линий bright и dull. Можно поставить эксперимент по выращиванию этих крыс в разных условиях. Одна группа (контрольная) выращивается в обычных условиях вивария. Для другой создается «обогащенная» среда — клетки больших раз­меров с раскрашенными стенками, наполненные различными пред­метами, зеркалами, мячами, трапами, лестницами, туннелями. Нако­нец, третьей группе предоставляется «обедненная» среда, где сильно ограничен приток сенсорных раздражителей и ограничены возмож­ности поисковой и исследовательской активности. На рис. 4.1 обога­щенная среда обозначена как «хорошие» условия, обедненная сре-

Рис. 4.1

Результаты обуче­ния в лабиринте линий «умных» и «глупых» крыс, выросших в ухуд­шенных, обычных и улучшенных условиях (по Фо­гель, Мотульски, 1990)

 

 

да — как «плохие». Нормальные условия соответствуют контроль­ной группе.

Результаты контрольной группы соответствуют ожиданию — крысы линии bright при обучении в лабиринте совершают намного меньше ошибок по сравнению с крысами линии dull. Однако для крыс, воспитанных в условиях обогащенной среды, эта разница практически сходит на нет, причем в основном за счет резкого уменьшения ошибок у «глупой» линии крыс. В случае воспитания в условиях обедненной среды разница между двумя линиями также исчезает, причем на этот раз в основном за счет резкого увеличения числа ошибок у «умной» линии крыс.

Здесь мы касаемся очень важной проблемы — существования мощных механизмов пластичности нервной системы, которые спо­собны компенсировать весьма существенные дефекты. Многочи­сленные исследования по выращиванию крыс в обогащенной среде показали, что сравнительно быстро — за 25-30 дней — возникают весьма существенные морфологические отличия на уровне коры больших полушарий. У животных, содержавшихся в обогащенной среде, отмечается более толстая кора, большие размеры нейронов, на 10-20% увеличивается число дендритных отростков, приходящихся на один нейрон. Все это приводит к увеличению, на 20% числа синап­сов, приходящихся на один нейрон. В конечном счете речь идет о миллиардах новых синапсов, что резко увеличивает возможности

64 Глава 4. Генетический анализ поведения животных

нервной системы. Особенно важен тот факт, что данный потенциал пластичности сохраняется практически все время. Опыты на взрос­лых животных привели к аналогичным результатам.

Сходным образом обогащенная среда оказывает влияние и на развитие ребенка. Еще в 1940-е г. работы Спитца показали, что если ребенок воспитывается в обедненной среде, то это приводит к тяже­лому отставанию в умственном развитии и нарушениям поведения, особенно социального. Спитц сравнил развитие новорожденных де­тей в приюте для найденышей и в яслях при нью-йоркской женской тюрьме. В обоих учреждениях поддерживались примерно одинако­вые стандарты медицинского обслуживания, питания и гигиены. От­личия касались интенсивности воздействий окружающей среды как чисто сенсорного характера, так и социального. В приюте при тюрь­ме детские кровати были открытого типа, так что ребенок мог видеть других детей, приходящих к ним матерей, персонал, выполняющий различные действия. Кроме того, к детям ежедневно на ограничен­ный период допускались матери.

В отличие от этого заведения в доме для найденышей было гораз­до меньше контактов с людьми (на одного человека персонала при­ходилось семь детей) и наблюдалось сильное ограничение сенсор­ных контактов из-за того, что конструкция кроватей не позволяла видеть других детей.

К чему привела такая сенсорная и социальная депривация ново­рожденных? Если в начале, в возрасте 4 месяцев, у детей из приюта для найденышей показатели по некоторым тестам были даже лучше, то спустя 8 месяцев (в конце первого года жизни) умственное и мо­торное развитие этих детей уже значительно отставало. У них быст­ро сформировался синдром, который Спитц назвал «госпитализмом»; в настоящее время его часто называют анаклитической депрессией. Эти дети практически не демонстрируют любопытства или весело­сти, всегда выглядят отстраненными, сильно подвержены всевоз­можным инфекциям (!).

В последующие два-три года последствия сенсорной и социаль­ной депривации были еще более катастрофическими — к концу третьего года жизни из 26 детей только двое были способны гово­рить, и то лишь несколько слов.

Эксперименты по социальной депривации, проведенные на обезьянах, привели к очень похожим результатам. Выращивание но­ворожденных обезьян в изоляции от 6 месяцев до 1 года приводит к полной неспособности поддерживать нормальные социальные отно-
Генетика поведения животных: млекопитающие 65

шения в группе. Такие животные не взаимодействуют с другими обезьянами, не играют, не дерутся, отсутствуют проявления полово­го поведения. Обезьяны большую часть времени сидят скорчившись в углу клетки.

Здесь следует отметить очень важный момент — для возникнове­ния синдрома изоляции также существует критический период в хо­де развития организма. Точно такой же период изоляции после до­стижения 1,5-годовалого возраста проходит у обезьян безо всяких последствий. Любопытно, что последующие исследования показа­ли, что нормальное поведение можно восстановить, по крайней мере частично, если использовать некоторых обезьян, которые выполня­ют своеобразную роль «психотерапевтов». Такие обезьяны демонст­рируют неослабевающую общительность, все время вовлекая живот­ное с синдромом изоляции в социальное и агрессивное поведение до тех пор, пока изолянт не начинает отвечать.

Вышеприведенный пример еще раз указывает на наличие особых критических периодов на начальных этапах онтогенеза, когда воз­действия среды имеют принципиально важное значение для форми­рования механизмов поведения. Даже сравнительно простые воздей­ствия в этот период приводят к далеко идущим последствиям.

Рассмотрим еще один пример — так называемого хэндлинга. Это очень простая процедура, заключающаяся в том, что эксперимента­тор регулярно берет в руки детенышей, скажем крыс, на очень крат­кий период времени. Оказывается, что хэндлинг, особенно в первую неделю постнатального онтогенеза, приводит к целому ряду сущест­венных изменений поведения. У животных, подвергавшихся хэнд-лингу, в дальнейшем наблюдается изменение реактивности по от­ношению к стрессорным факторам, повышается устойчивость к их воздействию, снижается эмоциональная реактивность, наблюдается ускорение полового созревания. Показано, что эти изменения, в част­ности связанные с устойчивостью к стрессорным воздействиям, со­храняются на всю жизнь и замедляют изменения, связанные со ста­рением.

После хэндлинга наблюдается нормализация агрессивного пове­дения. В настоящее время имеются линии мышей с определенным уровнем агрессивности, варьирующим от очень высоких значений до низких. Под влиянием хэндлинга у линий мышей с исходно вы­сокими значениями агрессивности она понижается, а у мышей со сниженной агрессивностью она, наоборот, повышается. Это еще один важный пример того, как поведение, «закодированное» в гено-

 

Исследования патологических форм поведения 67

66 Глава 4. Генетический анализ поведения животных

типе, можно регулировать подбором определенных внешних воз­действий.

Проблема подбора осложняется наличием критических периодов чувствительности к воздействиям такого рода, часто очень непро-должительныим по времени. Кроме того, эффективность таких влия­ний достаточно сложно предсказать. С какой стати хэндлинг должен влиять на агрессивность? Эта связь изначально была далеко не так очевидна, особенно если учитывать довольно умеренный характер воздействия. Сейчас, когда уже многие подробности этих влияний выяснены, мы можем предложить ряд объяснений данного феномена, в частности изменение реакции на стресс в адренокортикальной си­стеме, повышение чувствительности к определенным гормонам и т. п.

 

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: