 |
14.38.5.1. Красота. 14.38.5.2. Доброта
|
|
|
|
14. 38. 5. 1. Красота
Основное состояние первой триады образуется сращением трех ценностей: Случайности, Надежды и Трансценденции. Это мы интерпретируем как Красоту.
Такой вывод, на первый взгляд, неожиданный, можно подкрепить тремя соображениями. Во-первых, красота требует спонтанности - и, следовательно, Случайность является подходящим воспринимающим импульсом. Во-вторых, красота имеет трансцендентное качество, дающее Природе больше, чем она сама имеет. В-третьих, красота не инструментальна. Она не относится ни к моральным добродетелям, ни к различительным ценностям, проистекающим из проницательности. Припомнив, что в Додекаде Ценностей Надежда возникает из Радости, можно увидеть, почему она должна быть согласующим импульсом в триаде Красоты. Надежда дает Красоте способность вызывать стремление не столько к обладанию, сколько к вечной ее реализации.
Связь между Красотой и Монадой не столь важна, как ее триадическая конституция. Красота представляет собой определенное целое, не зависящее от внутренних связей, она является собственным универсумом. Мы не намерены детально анализировать Красоту, как делали это с более сложными и более конкретными структурами. Красота - триада монад. По своей триадической конституции она совершенна, благодаря же монадическому характеру -универсальна. Таким образом, интегральность Красоты усматривается в обоих ее аспектах.
Трансцендентальный член триады Красоты связывает ее с Универсальными ценностями. Это выражено в словах св. Фомы Аквинского: " Из Божественной Красоты происходит бытие всего сущего". Платон понимает Красоту как трансценденцию: " Красота абсолютна". В " Пире" Диотима говорит, что она " существует даже в единообразии с собой, и таким образом, что, хотя все множество прекрасных вещей причастно к ней, она никогда не увеличивается и не уменьшается, но пребывает бесстрастной, независимо от того, появляются они или исчезают". Мы склонны считать; что Диотима говорит не о самой Красоте, но об утверждающем импульсе в ней, которому удивительно соответствует его описание. В качестве другой крайности, можно взять философа - например, Декарта, описывающего восхищение, испытываемое от созерцания Красоты, как " возбуждение животной души". Следует отметить, что такое описание относится к Случайности - воспринимающему элементу Красоты.
|
|
|
Натурфилософы и натур-поэты, такие как Водсворт, были хорошо осведомлены о случайности Красоты, ее хрупкости и призрачности.
Одной из проблем при интерпретации опыта Красоты является сведение воедино красоты Природы и произведения искусства. Как и вое другие манифестации Прекрасного, они объясняются триадичностью Красоты[54], которая и предписывает динамичность всем проявлениям прекрасного. Согласующий импульс Надежды, который может быть принят как потенциальная возможность опыта переживания Красоты, передается Кантоновским качеством " целеустремленности без цели". В Надежде есть открытость прекрасному, которая и делает стремление к Красоте целью для себя.
Мы использовали выражение " сращенная ценность" для каждого из качеств, обнаруженных с помощью интерпретации четырех триад. Красота является первой и наименее конкретной из Составных Ценностей.
14. 38. 5. 2. Доброта
Не требуется особых аргументов для того, чтобы показать, что Доброта является составной и инструментальной ценностью - компендиумом всех добродетелей. Не столь легко обнаружить, что она представляет собой триаду, образованную тремя членами: Конфликтом, Нуждой и Святостью. Поскольку Доброта занимает второе место в тетраде завершенных ценностей, она должна иметь диадический характер. Все эти аспекты мы будем обсуждать в целом.
|
|
|
Доброта проистекает из конфликта. Воля ставится перед выбором правильного и ложного. " Вот, Я призову в свидетели небо и землю в тот день против тебя, что Я поставил перед тобой жизнь и смерть, благословение и проклятие": выбирай жизнь, чтобы ты и семя твое могли жить" (Второзаконие, 30. 19).
Правильный поступок только тогда является добродетелью, когда он рождается из чрева конфликта. Это борьба " да" и " нет", так отличающая доброту от естественной правоты. С другой стороны, добродетельный поступок диктуется чувством святости -он свершается во имя Святого. Это справедливо даже тогда, когда нет какой-либо религиозной или даже теистической веры. Когда человек борется с собой, чтобы сделать то, что согласуется с его верой, и когда он служит тому, что свято для него, -его поступок добр. Он совершает его, чтобы удовлетворить Нужду; и он испытывает разочарование, если не смог совершить подобный поступок. Таким образом, как мы уже видели в разделе 14. 38. 3. 2., моральные добродетели обусловлены нуждой.
Триада Доброты точно соответствует всем этим требованиям:
Утверждающий Импульс Святость Чувство Святого
Согласующий Импульс Нужда Моральные добродетели
Воспринимающий Импульс Конфликт Выбор правильного и ложного
Три этих ценности - и только они - комбинируются с тем, чтобы образовать Сращенную Ценность, которой являются Доброта. Это поможет нам разобраться в одном запутанном вопросе.
Наблюдая, что какой-либо моральный человек не обязательно является добрым, мы удивляемся, почему это так. Триада показывает, что моральный человек, не преисполненный благоговения и почитания в присутствии Святого, не имеет в себе утверждающего импульса для того, чтобы его доброта была реальной. Если же моральный человек автоматически совершает правильные поступки - обусловленные его Реагирующей Самостью, - не испытывая боли конфликта и боли выбора, то такой человек не имеет в себе фундамента, на котором могла быть установлена Доброта. С другой стороны, никакие муки не могут сделать человека добрым, если он не обладает моральными добродетелями.
|
|
|
Диадический характер Доброты становится очевидным, если принять во внимание диадическую природу каждого из трех членов триады. Доброта основана на диаде правильного и ложного, но идет значительно дальше нее. Эссенциальный характеристикой доброго человека является то, что он поступает должным образом, не чувствуя себя добрым, Почти всеобщим достоянием святых является то, что они ощущают себя величайшими грешниками: " Мое изначальное и внутреннее осквернение - вот моя язва и мой бич. По причине этого, я более отвратителен в своих глазах, чем жаба, и я полагаю, что и в глазах Божьих я таков же" (Джон Боньян).
Нет необходимости в пространных цитатах, чтобы доказать, что существует полная взаимодополнительность между объективной ценностью - Добротой - и субъективным состоянием, воспринимаемым как чувство греховности.
Диадическая природа Доброты обнаруживается также невозможностью удовлетворить ее - это никто не может чувствовать, что уже достаточно добр. Это- утверждение и побуждающее влияние святости: " Есть в душе нечто, что превыше души. Божественное, простое, чистое ничто; скорее безымянное, чем именуемое... Эта искорка удовлетворяется лишь сверхсущностными сущностями" (Мейстер Экхард).
Диадичность Нужды окрашивает инструментальный характер Доброты. Мы побуждаемся к действию через осознание этой странной ценности, которая противоречит сама себе, ибо мы не можем до конца осознать Нужду, не имея вкуса того, чего нам не хватает. Нужда, как таковая, предшествует моральности, и, тем не менее, является источником добродетелей. " Бог, желая, чтобы ум человека все испытал, с тем, чтобы он не оставался праздным и без понятия об искусстве, сотворил человека с нуждами для того, чтобы эти самые нужды побуждали его к изобретению средств для обеспечения себя пищей и кровом" [55].
В тетраде сращенных ценностей Доброта занимает место женской инструментальной ценности. Переход от Красоты к Доброте осуществляется через постижение того, что не все прекрасно и что Красоты недостаточно.
|
|
|
