 |
Глава 15. Неопределенность.
|
|
|
|
Гермиона обнаружила, что ровно в одиннадцать снова заходит в кабинет Пенелопы, хотя больше не нуждалась в помощи с чарами. Эти посещения напоминали девушке, что в мире по-прежнему живут нормальные люди, которые не пытаются манипулировать ею или убедить, что она увлечена самим манипулятором.
Из-за непрошеного совета, который дала девушке МакГонагалл почти год назад, Гермиона избегала директора всегда, когда это было возможно — и таким образом проводила с мастером зелий времени больше, чем требуется, хотя и не придавала значения всей иронии этой ситуации. Тех, с кем она могла бы общаться в Хогвартсе, было так мало: Хагрид, милый Хагрид, умер. Мадам Пинс, постоянно кривившая рот в неодобрительной гримасе, вовсе не так сильно любила книги, как надеялась Гермиона. А остальные преподаватели, вероятно, уволились: все они были старше Снейпа, по крайней мере, на целое поколение.
Но Пенелопа прекрасно подходила для общения. Чуть старше, чуть более опытная и совершенно одинокая в Хогвартсе, так же, как и единственная ученица Снейпа.
— У них тут своя компания, — поведала как-то Пенелопа, пожав плечами. Девушки гуляли по территории Хогвартса, присматривая за студентами, которые наслаждались последними теплыми лучами солнца в первое воскресенье октября. — Они и не думают обидеть — просто пришли работать сюда, наверное, еще до моего рождения. Я не вписываюсь в компанию.
— Но тебе не обязательно здесь оставаться, — заметила Гермиона, эгоистично надеясь, что Пенелопа все же задержится хотя бы еще на один учебный год.
— Конечно, я знаю, — весело ответила Пенелопа. — Мне просто нравится преподавание — и особенно момент, когда лица студентов вдруг озаряются пониманием.
|
|
|
«Неудивительно, что профессор Снейп так суров с ней — он ее просто не понимает», — размышляла Гермиона на обратном пути к подземельям.
* * *
— Телик. Определенно, телик.
— Правда? — улыбнулась Гермиона и положила ноги на стол Пенелопы. — А мне больше всего не хватает Интернета.
— Да, и еще музыки! — ответила профессор чар с тоской. — Настоящей музыки, а не этой белиберды, которую играют по Волшебной волновой сети.
— А разве нельзя заколдовать плеер так, чтобы он работал и в Хогвартсе?
— Я перепробовала все, что только могла, но в замке слишком высока концентрация магии. Она только портит маггловскую электронику. В Хогсмиде радио у меня работало отлично, но оно заглохло, как только я принесла его сюда.
— Забавно, мне тоже пришлось несладко поначалу.
— Правда? — удивилась Пенелопа. — Я думала, у тебя с самого начала все было отлично.
— На занятиях — да. Но я никому не нравилась и все время чувствовала себя так, как будто мне постоянно надо доказывать, что я достойна учиться здесь. Наверное, поэтому меня никто и не любил.
— Нелегко быть новеньким, — сказала Пенелопа с тем пониманием, какого Гермиона никогда не слышала ни от Рона, ни от Гарри, и снова взмахом палочки наполнила чаем чашку Гермионы.
* * *
— Как у тебя это получается? — спросила Пенелопа как-то в середине ноября. В голосе девушки явно слышалось недовольство и раздражение. — Как ты умудрилась провести со Снейпом столько времени и не получить нервный срыв?
Едва удержавшись, чтобы не сказать: «с профессором Снейпом», Гермиона ответила, как будто защищая его:
— Он в чем-то даже лучше, чем я ожидала.
Лицо профессора чар выражало крайнюю степень скепсиса.
— И в чем же?
— Он… Ну… Он довольно забавный, — ответила Гермиона, понизив голос, и чувствуя себя так, будто рассказывает Пенелопе о смертном грехе. — Да, у него действительно жестокое чувство юмора, но мне с ним весело. В какой-то момент я перестала принимать все его шуточки на свой счет и стала относиться к разговорам с ним как к словесным баталиям.
|
|
|
— Ты храбрее меня.
— Просто защищайся и увидишь, что все будет иначе, — подбодрила девушку Гермиона, поставив пустую чашку на блюдце.
— Не могу, — ответила Пенелопа с испуганным видом. Она склонилась над партой и прошептала: — Он меня пугает. Всегда пугал. А когда я узнала, что он был Пожирателем, легче не стало.
— Он с тобой что-нибудь сделал? — осторожно спросила Гермиона, пытаясь проверить ужасающую мысль, которая только что пришла ей в голову. — Я имею в виду, кроме того, что он постоянно грубит и заставляет беспрекословно подчиняться?
— Нет, но только представь, сколько отвратительных вещей он делал на службе у Волдеморта! Не понимаю, как только Минерва позволила ему остаться и учить детей — нам всем было бы лучше, если бы она его уволила.
— Но… Но ему же было бы очень трудно найти другую работу…
— Ничего, это было бы только на пользу, — сказала Пенелопа со злостью, и ее милое личико стало вдруг отталкивающим. — Он заслуживает того, чтобы его отправили в Азкабан, а он там так и не был.
Гермиона поняла, что эти слова ее вдруг без видимой причины рассердили, по крайней мере, отчасти. Девушка чувствовала себя немного виноватой: ведь она заподозрила Снейпа в том, что он и Пенелопу обманом заставил подписать договор. «Если даже я время от времени вижу в нем что-то хорошее, то никто не в праве обвинять его», — подумала девушка и резко встала.
— Тебе известно, что он отработал свое служение Волдеморту? — холодно спросила она. — Он был верен Волдеморту всего два года, — «два года, три месяца и две недели», — эхом отдались в голове Гермионы слова Снейпа, — и до сих пор расплачивается за это. Ненавидь его за то, что он мерзавец, но не смей судить за те два года, не учитывая времени, которое он посвятил тому, чтобы исправить свои ошибки.
Дверь кабинета захлопнулась за Гермионой с громким стуком.
— Гермиона! — крикнула Пенелопа секундой позже, и ее голос эхом разнесся по коридору. — Гермиона!
И хотя настало время ланча, Гермиона заперлась в кабинете Снейпа и не выходила весь остаток дня.
|
|
|
«Пусть он оскорбляет ее столько, сколько влезет — мне все равно».
* * *
— Да что случилось-то, мисс Грейнджер? — тем же вечером резко спросил Снейп, когда получил то, что причиталось ему по договору.
— Кроме очевидного? — парировала она, сердито на него глянув.
Он поджал губы и склонился над ней.
— С утра ты была в отличном настроении, а с тех пор, как я вернулся с занятий, все время дуешься как мышь на крупу. Сомневаюсь, что дело во мне.
Последовала пауза.
— Скажи мне, что тебя беспокоит, — церемонно сказал он, — и я сделаю все возможное, чтобы исправить текущее положение.
Снейп никогда раньше не демонстрировал своего к ней отношения, и сейчас Гермиона так удивилась, что даже и не вспомнила о договоре. Вместо этого девушка просто спросила:
— Почему?
Спрятавшись за завесой иссиня-черных волос, из-за которой виднелся только кончик носа, Снейп пробормотал:
— С тобой гораздо приятнее… находиться рядом, когда ты не накручиваешь себя до предела.
— Профессор, — мягко ответила Гермиона, переведя его слова на английский язык, — вы вполне можете сказать, что вам нравится видеть меня счастливой. Это очень… — она набрала в грудь воздуха, — очень трогательно.
Его фырканье вышло каким-то вялым. На секунду закатив глаза, Гермиона придвинулась ближе и уселась на Снейпа так, что он был вынужден смотреть на нее.
— Ты же знаешь, что я никому не собираюсь рассказывать об этом, так чего ты боишься? Репутации бессердечного идиота ничто не повредит.
— Поскольку я действительно бессердечен, — напряженно ответил он, — я был бы тебе чрезвычайно благодарен, если бы ты не приписывала мне тех чувств, которых я не испытываю.
Гермиона отпрянула. Она готова была ответить чем-то столь же обидным или, по крайней мере, влепить ему пощечину.
— Хорошо, — выплюнула она. — Просто… отлично.
Снейп молниеносным движением руки схватил девушку и не позволил ей отодвинуться.
— Наверное, я действительно предпочитаю видеть тебя счастливой, — медленно сказал он, как будто думая вслух. — Это едва ли удивительно: мне от этого столько же пользы, сколько и тебе.
|
|
|
Гермиона смотрела на него широко открытыми глазами. Кажется, она начинала понимать.
Не удостоив комментарием ни одно его якобы разумное объяснение, она позволила Снейпу помочь надеть ей ночную рубашку. И только когда он уснул, обнимая Гермиону за талию, она смогла все обдумать.
Может быть, она притягивает факты за уши, но если — если! — она читает между строк правильно, то Снейп, в лучших традициях Слизерина, сам себя загнал в угол. Возможно, он очень плавно перешел от физической близости к эмоциональной и не мог признаться в этом — в особенности самому себе.
Потому что даже он должен понимать, что потерял все шансы на любовь в тот самый миг, когда протянул Гермионе договор.
* * *
В какой-то момент, когда Гермиона глубокой ночью обдумывала, вызывает ли она у Снейпа какие-нибудь чувства, кроме раздражения и влечения, ей в голову пришла ужасная мысль.
Второй договор, который она подписала, так же, как и его предшественник, указывал, что срок ученичества «устанавливается согласно обычаю». Разумеется, «согласно обычаю» — это три года. Разумеется, Гермиона не настаивала на указании точной даты истечения договора.
«О, Боже, я опять это сделала».
Что если когда-то договоры «согласно обычаю» действовали семь лет? Или семнадцать? Если он так отчаянно хочет удержать ее, до чего он может дойти?
О, было так приятно верить, что пронзенный стрелой Купидона, Снейп широким жестом влюбленного разорвет договор. Но это Снейп, а Снейп в любви, или что он там под нею подразумевает, едва ли будет менее эгоистичным, едва ли перестанет манипулировать Гермионой. А она за много месяцев подготовила основу для этих чувств: проводила с ним слишком много времени, обращалась с ним как с другом и при этом еще беспокоилась, как бы не полюбить его самой.
«Дура».
Гермиона содрогнулась так сильно, что Снейп дернулся и почти проснулся.
— Засыпай, — пробормотал он, правой рукой крепче обнимая Гермиону за талию. — Тебе просто приснился кошмар.
«Это точно».
* * *
Следующим утром Гермиона проснулась с твердым намерением как следует приглядеться к Снейпу, чтобы понять, что точно скрывается за его словами. Но он, встав с постели с головной болью, запретил разговаривать с ним перед занятиями.
— Как ты собираешься вести уроки? — спросила девушка, не в силах промолчать.
— Как обычно, только лучше, — огрызнулся он, распахивая дверь. — Теперь убирайся.
«Хмм… Он любит меня... Он меня любит?.. Нет».
И хотя этот добрый знак немного улучшил ее настроение, Гермиона все-таки осталась недовольной тем, что была отлучена от его гостиной и места, где она обычно завтракала, и, обиженно посмотрев на Снейпа, выбежала в коридор. Она не хотела завтракать в Большом зале, потому что теперь избегала двух волшебниц, одна из которых сидела рядом с ней. С тяжелым вздохом девушка направилась на кухни, проходя мимо заспанных слизеринцев, торопившихся в противоположную сторону.
|
|
|
Еще ночью ей пришло в голову, что МакГонагалл, вторая ведьма, которую Гермиона не хотела видеть, могла бы стать запасным выходом для девушки, если ситуация станет совсем уж отвратительной. «Более отвратительной, чем сейчас», — поправила себя Гермиона. Конечно, именно это она и имела в виду. Впрочем, это довольно отчаянный шаг: если Гермиона прибегнет к помощи директора, мастерскую степень она так и не получит.
Если о том, что сопутствует ученичеству, узнает МакГонагалл, она наверняка настоит на том, чтобы Снейп разорвал договор. Однако у Снейпа нет обязательства хлопотать о мастерской степени для начинающего зельевара — такого, каким все еще была Гермиона. Девушка не могла себе представить, что он сделает это, даже если его относительно дружеские отношения с директором будут разрушены.
А козырная карта — угроза все рассказать МакГонагалл — вполне может выйти боком самой Гермионе. Каждый раз, когда девушка думает, что полностью владеет ситуацией…
«Не пытайся перехитрить слизеринца».
Но ничто из этого в данный момент значения не имело: ждать и наблюдать было, очевидно, единственным правильным решением. Возможно, он и не собирается удерживать ее больше трех лет, поэтому ей не следует поднимать этот вопрос, хотя бы для того, чтобы не подавать ему такой идеи.
— Ты будешь очень возражать, если я поем здесь? — спросила девушка у Добби, который немедля бросился к проходу, закрытому портретом, когда из него появилась Гермиона.
Домашний эльф, облаченный в темно-бордовую хламиду, смутно напомнившую Гермионе вязанные миссис Уизли вещи, одарил Гермиону диким взглядом.
— Мисс Гарри Поттера может завтракать, где она захотит, — ответил он с — что это? — неужели с неодобрением?
— Хмм… Добби, — сказала Гермиона, а эльф тем временем суетливо провожал ее к столу, на котором в этот момент ничего не готовили, — я все-таки не совсем мисс Гарри Поттера. Мы просто друзья. Да, и надеюсь, ты понимаешь: я вовсе не жду, чтобы меня усаживали с почестями.
— Вы друзья? — спросил домовик с подозрением.
— Да, только друзья.
Казалось, при этих словах Добби повеселел и широко улыбнулся, поставив на стол тарелку с яичницей и сосисками.
— Добби рад, что вы не обманываешь Гарри Поттера, мисс. Добби вы всегда нравилась.
— Что-что? — с трудом выдавила Гермиона. — Обманываю?
— Дриппи говорит, что вы мисс профессора Снейпа, мисс, — пояснил тот, понизив голос.
— Нет, нет, я его ученица, — торопливо ответила девушка.
Добби протянул руку и похлопал Гермиону по плечу.
— Мисс не надо волноваться. Домовые эльфы никому не рассказывают, что мисс спит в комнатах профессора Снейпа. Мы очень хорошо охраняет секреты.
Очень тихо Гермиона прошептала: «О, нет», — прежде чем до нее дошло, что на сохранении тайны вокруг их отношений настаивала вовсе не она.
— Добби надеется, вы счастлива, мисс, — услужливо продолжил домовик. — Иногда профессор Снейп бывает злым волшебником. Если профессор Снейп злой с мисс, мисс должна говорить Добби, и Добби поможет.
«Это ли не неожиданный поворот к лучшему! Свободный фронт в защиту Грейнджер».
В голове Гермионы немедленно возникла картинка: орда домовых эльфов осаждает подземелья и принуждает профессора уничтожить договор.
«Постойте-ка».
«Почему бы и нет?»
Едва ли домовые эльфы посмеют напасть на преподавателя, но Добби был исключением из этого правила. Добби разделяет ее мнение о порабощении. А Снейп не может прогнать эльфа, потому что не захочет, чтобы стали известны причины изгнания.
«Если у Добби действительно получится застать Снейпа врасплох, я даже смогу заставить профессора подписать рекомендацию на получение мастерской степени, — вдруг подумала она. — Я смогу уйти немедленно. Уже сегодня вечером я буду дома и никогда больше не увижу Снейпа — раздетым или одетым».
— Мисс нужна помощь? — спросил Добби, врываясь в мечты Гермионы.
Его большие, навыкате глаза смотрели с тревогой.
Гермиона открыла рот, чтобы сказать: «Да», — и вдруг вспомнила, как на втором курсе он застал Люциуса Малфоя врасплох так неожиданно, что волшебник с легкостью мог бы случайно сломать себе шею. Услышав об этом позже от Гарри, она и Рон решили, что это было бы замечательно.
Однако в отношении Снейпа эта идея казалась не такой уж замечательной.
— Мисс? — снова спросил домовик.
— Нет, — ответила на его вопрос Гермиона, проклиная себя за то, что так легко сдалась. — Но спасибо тебе. Ты хороший друг, я этого не забуду.
— Добби помнит, что вы пытаешься сделала для домовых эльфов, — прошептал он. — Добби хранит все шапочки, которые вы связала.
После завтрака Гермиона решила не говорить Снейпу, что сотня или около того созданий были прекрасно осведомлены об их… отношениях, другого слова не подобрать. Домовые эльфы станут хорошими союзниками, если он попытается удержать ее.
При условии, что она заставит себя обратиться к эльфам за помощью. Этот ее пунктик (все-таки ей не хотелось утруждать эльфов просьбами) было не так-то легко обойти.
Она какое-то время обдумывала это обстоятельство, пока не решила, что оно ничего не говорит о ее чувствах к Снейпу. Принудить Снейпа разорвать договор и написать рекомендательное письмо, чтобы Гермиона могла немедленно стать мастером зелий, едва ли получится. Снейп вообще может аннулировать «рекомендации» под тем предлогом, что они не были даны добровольно. К тому же, если Добби и выстоял в схватке с одним Пожирателем смерти, не факт, что и со вторым у него получится. Не говоря уже о том, что у эльфа будут огромные проблемы, если он сильно ранит преподавателя.
«К тому же я порядочный человек. И мне не нравится ставить других людей в зависимость от сильных, разъяренных магических существ».
«Кроме Амбридж».
«Но это не считается. Снейп не Амбридж».
Гермиона с таким раздражением набросилась на яичницу, что прикусила язык.
«Еще одно разумное объяснение происходящего. Якобы разумное».
16.11.2009
|
|
|
