 |
Реализация политической программы
|
|
|
|
В конце 1978 г. руководители КНР определили важнейшие политические приоритеты на ближайшие десятилетия. Экономический рост был отнесен к числу первоочередных задач. Несмотря на расхождения по вопросу о том, каковы должны быть темпы и масштабы экономических реформ, в стратегическом плане лидеры страны пришли к единодушному выводу: назрела необходимость отказаться от прямого вмешательства государства в дела экономики. Под этим вмешательством следовало понимать как постоянное "кураторство" центральных правительственных ведомств, так и периодически объявляемые и губительные для экономики политические кампании. Было решено, что китайское государство достигнет большего, когда станет контролировать меньше. Эта стратегия касалась не только экономических, но и большинства иных политических программ 80-90-х годов. Важным исключением был лишь контроль за уровнем рождаемости - программа, которую руководители страны в конце 70-х годов
объявили приоритетной. Принятая в 1978 г. программа "Одна семья - один ребенок" свидетельствовала о том, что государство собиралось активнее и непосредственнее, чем когда-либо прежде, влиять на уменьшение роста народонаселения. В этом разделе мы рассмотрим экономическую политику КНР и принудительное планирование семьи, обратив особое внимание на роль государства в достижении целей, намеченных политическими программами.
Экономическая реформа
Китай, продвигавшийся по пути политических реформ очень медленно, в области экономических преобразований действовал намного смелее и активнее. Начиная с 1978 г. лидеры КНР сделали ставку на экономический рост и повышение благосостояния граждан, определив эти факторы как критерии политической легитимности режима. Им во многом удалось добиться успеха. К концу эпохи Мао темпы экономического роста, приведенные на рис. 9.4, значительно ускорились: в период с 1979 по 1997 г. он составлял в среднем до 10% в год и был самым высоким в мире [18]. Некоторые наблюдатели склонны были считать, что экономика Китая, чей ВНП в 1995 г. составлял 625 млрд долларов, к 2010 г. опередит Японию и станет второй по величине в мире. Реальный доход на душу населения также стремительно вырос - от 185 долларов в 1980 г. до 517 долларов в 1995 г. Хотя
|
|
|
Китай по очень многим показателям продолжает оставаться развивающейся страной, экономическая реформа в целом удалась. Как был достигнут этот успех? Можно ли рассчитывать, что он будет закреплен и продолжен?
Преемникам Мао досталась страна с централизованной плановой экономикой, организованной по сталинской модели, позаимствованной в 50-е годы у Советского Союза. Процесс распределения средств и ресурсов, хотя и назывался "научным", определялся не рыночными механизмами, а бюрократическими решениями центрального правительства. Практически вся промышленная продукция была "запланирована" и производилась на предприятиях, которые принадлежали государству и государством же управлялись. Экономические министерства, получая (зачастую в сильно искаженном виде) и перерабатывая огромные массивы информации о производственных мощностях предприятий, "спускали" им производственные задания. Деятельность промышленных предприятий оценивалась в соответствии с тем, были ли выполнены эти задания, а сами предприятия почти не распоряжались своей продукцией и не могли выбирать ее характер. Расценки волевым бюрократическим решением определялись центром. Экономические санкции за неэффективные руководство, менеджмент или работу были редки. Более того, при искусственно назначаемых ценах само понятие "прибыль" теряло смысл.
|
|
|
Доктрину экономического реформирования, принятую в Китае, удачно назвали постепенным вырастанием из плана [19]. Китайцы не ставили перед собой цель и не разрабатывали программу скорого создания социалистической рыночной экономики. Скорее наоборот, процесс экономического реформирования был медленным и постепенным и сравнивался с "переходом реки по камешкам". Лидеры государства первоначально отводили рыночной экономике вторичную, вспомогательную роль, уподобляя ее "птице в клетке" планового хозяйства. Однако уже к середине 90-х годов китайская экономика по многим параметрам переросла его.
Осуществив в начале 80-х годов деколлективизацию сельского хозяйства, китайские лидеры начали внедрять рыночные элементы в предприятия, расположенные в деревнях, причем им было дано право производить практически любую продукцию, не ограничиваясь, как это было прежде, "обслуживанием агропромышленного комплекса". Многие из этих предприятий были организованы по принципу кооперативов, которые принадлежали местной общине на уровне района или деревни, а управлялись почти напрямую местными властями. Для промышленности была введена двойная система расценок. Государственные предприятия могли ориентироваться и на цены, устанавливаемые в административном порядке, и на более высокие рыночные. Они продолжали выпускать продукцию в соответствии с плановыми заданиями, но получили возможность (постоянно расширявшуюся) по
рыночным ценам продавать товары, произведенные сверх плана. Были задействованы новые схемы лизинга и удержания прибыли, которые в первое время побуждали государственные предприятия не к выполнению плана, а к извлечению прибыли. Кроме того, всячески поощрялось сотрудничество государственных и негосударственных предприятий. Кооперативы, которые никогда и не работали по плану, продавали свою продукцию по рыночным ценам. В середине 80-х годов сектор плановой экономики был сознательно "заморожен", тогда как рыночный сектор получил все возможности для роста и расширения. В результате доля первого в экономике падала и теряла свое значение.
|
|
|
Эти изменения отражены на рис. 9.5. Если в 1980 г. государственные предприятия выпускали 76% промышленной продукции Китая, то к 1996 г. эта пропорция снизилась всего лишь до 29%. Хотя рост объемов производства частных предприятий (начавшийся практически с нуля) был весьма значительным, было бы некорректно описывать происходившие в то время перемены как вытеснение государственной промышленности частной. Следует учитывать и "взрывной рост" районных и сельских кооперативов - предприятий, расположенных вне городов, находившихся в коллективном владении и управлявшихся представителями местных властей. На долю подобных предприятий приходится около 80% всей промышленной продукции, производимой в кооперативном секторе.
Двойная система цен позволила государственным предприятиям постепенно приспособиться к условиям рыночного хозяйствования. С течением времени перечень товаров, цены на которые назначало государство, неуклонно сокращался. К середине 90-х годов "двухколейные" цены почти повсюду отошли в прошлое. От либерализации цен выиграли в первую очередь кооперативные предприятия, которые, как правило, невелики и потому могут более гибко реагировать на меняющуюся конъюнктуру рынка.
Государственные предприятия оказались в сложном положении. Реформы 90-х годов, направленные на решение проблемы предприятий, оказавшихся несостоятельными должниками вследствие слияния, продажи, банкротства, перевода в разряд акционерных обществ с ограниченной ответственностью, проводились очень медленно. Уместно будет сказать, что "железная чашка риса" опустошилась, а на государственных предприятиях около 15 млн "лишних" рабочих и примерно такое же количество служащих отправлено в неоплачиваемые отпуска. Государство продолжает субсидировать большую часть убыточных заводов и фабрик, предоставляя им банковские займы и кредиты, потому что всплеск массовой безработицы в городах страны, который неизбежно последует за серьезным реструктурированием производства, политически неприемлем для руководителей Китая. В связи с этим можно считать, что самые болезненные проблемы
|
|
|
экокомической реформы, благодаря тому что она проводится постепенно, удалось отодвинуть на неопределенный срок.
Одна из важных задач, стоявшая на исходе XX в перед китайскими реформаторами, - трансформация банковской системы Государственное предприятие может не гасить свои задолженности государственным же банкам - срок погашения кредита в основном по политическим мотивам будет продлеваться снова и снова. Другой задачей является создание юридической и регуляторной "среды", в которой рыночная экономика будет развиваться наиболее эффективно Определенный прогресс достигнут в принятии новых законов и в подготовке юристов (включая и новое поколение адвокатов), однако слабым звеном остается исполнение законов Масштабы коррупции легко объяснимы - это
медленный темп юридической институционализации и продолжающееся вмешательство властей в экономические решения.
Принудительное планирование семьи
Сокращая степень своего вмешательства в экономику, чтобы стимулировать ее рост, лидеры КНР все активней проводили в жизнь политическую программу, ставшую новым приоритетом - контроль над ростом народонаселения. По первой переписи, проведенной в 1953 г., население КНР составляло 583 млн человек, а прирост по сравнению с 1949 г. - 43 млн человек. Благодаря совершенствованию системы здравоохранения, улучшению рациона и наступившему после десятилетий войны миру численность населения продолжала увеличиваться. В период правления Мао мероприятия по сокращению рождаемости проводились не слишком активно. В 1957 г. экономист Ма Йинчу, доказывавший необходимость контроля над ростом населения, был осужден за "правый уклон". В 1978 г., когда число жителей Китая приблизилось к миллиарду и возникли серьезные опасения, что если темпы роста останутся прежними, то не удастся решить поставленные перед страной экономические задачи, обеспечить граждан самым необходимым, предоставить им социальную защиту и обуздать безработицу, контроль над рождаемостью был объявлен лидерами КНР приоритетной политической целью. В конституцию было добавлено положение о государственном планировании семьи, и в масштабах всей страны стала проводиться соответствующая политика: супружеские пары должны ограничиться одним ребенком или двумя детьми. Горожане (за немногими исключениями) могут иметь лишь одного ребенка. Для жителей деревень приняты правила, определяемые властями провинций. В одних допускается иметь двоих детей, в других - только одного ребенка; в большинстве провинций Китая семья может завести второго ребенка лишь в том случае, если первый - девочка.
|
|
|
Реализация подобной политической программы сопряжена со значительными трудностями, особенно в сельской местности, где проживает 70% населения Китая. Крестьяне относительно малообразованны, не всегда имеют возможность обращаться в медицинские учреждения, и оба эти обстоятельства не способствуют эффективному внедрению программы "Одна семья - один ребенок". В их среде превалируют традиционные представления о семье: как и в большинстве аграрных стран, идеалом считаются многодетные семьи с большим количеством сыновей. Кроме того, в Китае дочь после замужества уходит в дом супруга, тогда как сын, женившись, остается в своем хозяйстве, чтобы впоследствии заботиться о стареющих родителях. Начавшиеся в 80-х годах деколлективизация и возврат к фермерскому хозяйству повысили по сравнению с дочерью "ценность" сына как рабочей силы. Демонтаж системы сельских коммун ослабил
возможности государства и следить за тем, как выполняются его установки, и принуждать крестьян, которые обрели экономическую независимость, эти установки выполнять. И наконец, устанавливая контроль над ростом народонаселения, государство вторгается в такие сферы, которые в Китае, как и в любой другой стране, традиционно считаются семейными и интимными.
Несмотря на неизбежно возникающие трудности, китайцы сумели резко снизить темпы прироста населения (рис. 9.6). Структура населения обычно напоминает пирамиду: при относительно постоянных значениях рождений и смертей население постоянно растет. В случае с Китаем эта "пирамида" имеет две заметные "выбоины". Первая, находящаяся на середине, отражает снижение числа рождений и возрастание числа смертей среди молодых, объясняющееся невзгодами,
которые последовали за "большим скачком" (на рисунке это рождения 1957-1961 гг.). Вторая отражает воздействие проводившейся в 70-е годы государственной программы планирования семьи и, в частности, принятой в 1978 г. программы "Одна семья - один ребенок". Смена политики отразилась на количестве рождений, пришедшихся на середину 70-х годов. Внедрение программы "Одна семья - один ребенок", которое началось в 1979 г., спустя четыре года стало проводиться более напористо - это отвечало опасениям политического центра. С 1984 г. и до конца десятилетия начались "послабления", а реализация программы в деревнях вообще провалилась из-за трудностей, вызванных деколлективизацией. Немедленно повысилась рождаемость. С 1989 г. и по настоящее время программа проводится жестко и активно, и если в 1970 г. на одну женщину детородного возраста приходилось 5,8 рождений, то в конце 80-х годов - 1,9. В 90-е годы прирост населения составлял 1% в год (в 1970 г. - 2,7%). Следует, однако, учитывать различия между городским и сельским населением. Начиная с середины 70-х годов, в городах государственная программа планирования семьи действовала эффективно и без перебоев. Один ребенок на семью стал общепринятой нормой. Напротив, в деревнях любое послабление в проведении этой программы немедленно приводило к всплеску рождаемости [20].
Эти результаты в большей степени достигнуты благодаря политической программе и не являются следствием нормального экономического положения, при котором высокие значения рождений и смертей снижаются по мере экономического развития страны. Нечто подобное произошло и в Китае, однако колебания в численности рождающихся оказываются очень зависимы от колебаний в разработке и проведении политического курса.
Последнее может осуществляться в разнообразных формах - повышении возрастного ценза при вступлении в брак, требовании, чтобы после рождения первого ребенка женщина применяла контрацептивы, а после рождения второго - один из супругов подвергся стерилизации. Предлагается, чтобы супруги, которые согласны ограничиться одним ребенком, подписали специальный сертификат, дающий приоритет при поступлении в школу и право на открытие счета, на который будут зачисляться средства на медицинскую помощь. В случае нарушения предусматриваются штрафы. "Низовые" чиновники, занимающиеся планированием семьи, получают "сверху" квоты на рождение, которые они применяют в зависимости от условий жизни той или иной семьи. Реализация программы успешней проходит в городах, поскольку оба супруга работают в том или ином учреждении или на предприятии, что облегчает властям мониторинг и наложение наказания. В сельской местности с конца 80-х годов за внедрение программы отвечает обычно служащая сельского комитета. С точки зрения лидеров государства аборт следует считать невыполнением
программы планирования семьи, однако "на местах" прерывание беременности расценивают иначе, поскольку это позволяет не выходить за рамки запланированных показателей рождаемости. Низовые работники службы планирования семьи, несомненно, поощряют аборты и едва ли получают за это взыскания.
В последние годы политический центр выразил озабоченность по поводу того, что принудительное семейное планирование приводит к такому пагубному последствию, как сокращение численности новорожденных девочек. Существует определенное соотношение между младенцами мужского и женского пола, однако девочки, которые должны быть живы и включены в статистические сводки, по какой-то причине там отсутствуют. Эта проблема приобретает все более угрожающий характер: из общего числа детей, рожденных в период 1979- 1982 гг., "не хватает" 3% девочек, а из популяции 1988-1990 гг. - уже 6%. Эта "недостача" отражает традиционное для китайцев предпочтение, отдаваемое мальчикам, наложившееся на принудительное семейное планирование: такое имеющее глубокие исторические корни явление, как убийство новорожденных женского пола, а также отсутствие должного ухода за ними (приводящее к смерти во младенчестве) резко увеличивают показатели детской смертности. Помимо этого, сокращение числа новорожденных девочек объясняется и тем, что многие женщины, установив пол будущего ребенка с помощью ультразвукового исследования, получившего широкое распространение в начале 80-х годов, прерывают беременность.
Успехи, которых добился Китай в сокращении численности населения, вызывают за границей как одобрение, так и критику. С одной стороны, Комиссия ООН по народонаселению и развитию считает проводимую КНР политику безусловной удачей. С другой стороны, на принудительное семейное планирование и особенно на практику абортов с ожесточенными нападками обрушиваются правозащитные организации и правительства стран, где сильны либеральные и демократические начала. Китайские власти аргументируют свою позицию тем, что, если рост народонаселения не будет взят под контроль, они в ближайшие десятилетия не смогут обеспечить своим гражданам "экономические права".
Гонконг
В 1842 и 1860 гг. остров Гонконг и сопредельные с ним территории на материке были в соответствии с договором переданы в вечное владение Великобритании. В 1898 г. она получила в управление на 99-летний срок еще ряд прилегающих к острову территорий. Таковы были плоды победы в войнах, которые англичане вели с Китаем за право торговли. На протяжении почти целого столетия Гонконг был
британской колонией и управлялся губернатором, назначавшимся из Лондона. Благодаря дисциплинированности китайских иммигрантов, составлявших главную рабочую силу, рыночной экономике и приверженности британских властей принципам правового государства и гражданских свобод Гонконг стал процветающей страной. В 1984 г. китайские коммунистические лидеры разработали доктрину "Одна страна - две системы", определявшую судьбу Гонконга после 1997 г. КНР и Великобритания подписали Совместную Декларацию: Гонконг переходит под юрисдикцию КНР, но по-прежнему будет пользоваться "высокой степенью автономии", т.е. на ближайшие пятьдесят лет сохранит свою экономическую, финансовую, валютную автономность, капиталистическую систему производства, правовую систему и образ жизни. В полночь 30 июня 1997 г. Гонконг превратился в особый административный район коммунистического Китая.
В 80-е годы британские власти не предпринимали значительных усилий для демократизации Гонконга. По вопросам проводимой им политики губернатор консультировался с представителями бизнес-элиты и других влиятельных сил, но на острове не было выборного законодательного органа или правительства. В таких условиях не могли, разумеется, возникнуть и политические партии. В 1989 г. все это изменилось. Расправа на площади Тяньаньмынь встряхнула жителей Гонконга - китайцев и англичан, заставив их ускорить темп политической демократизации острова, с тем чтобы успеть до 1997 г. В 1991 г. на первых прямых выборах в Законодательный совет лишь треть депутатов была избрана напрямую. В 1995 г. по инициативе губернатора Кристофера Паттена был принят закон, реформировавший избирательную систему: впервые рядовые граждане Гонконга избирали всех депутатов Законодательного совета. Победу в большинстве избирательных округов одержали политические партии, исповедовавшие либеральные и демократические ценности. Среди лидеров этих партий был и яростный критик коммунистического режима Мартин Ли, которого власти КНР именовали не иначе как "подрывным элементом". Партии, не скрывавшие своей пропекинской ориентации, выступили на выборах бледно. Лидеры КНР отказались признать выборы и образованный в результате законодательный орган, сочтя и то, и другое нарушением Основного Закона - гонконгской мини-конституции, утвержденной в 1990 г. ВСНП. В 1996 г. они взяли под контроль выборы главы исполнительной власти и депутатов временного законодательного органа, которые после "воссоединения" сменили руководителя правительства и депутатов, избранных в 1995 г.
Реакция КНР на процессы демократизации, протекавшие в Гонконге в середине 90-х годов, породила немалые сомнения в том, что остров и вправду получит от коммунистических властей статус особого административного района. Однако руководство "континентального Китая" пока не подтвердило этих опасений. Сегодня Гонконг
пользуется теми же гражданскими свободами, что и во времена британского владычества. Там размещаются международные правозащитные организации, "отслеживающие" демократические процессы в КНР и поддерживающие их. Гонконгские газеты дают информацию о политике, проводимой коммунистическим режимом, и допускают о нем критические высказывания, которые были бы невозможны на "континенте". В связи с тем что временная законодательная власть на острове практически нелегитимна, правительство Гонконга сформулировало в качестве своей основной цели на выборах 1998 г. создание "легислатуры, которой можно доверять". Как и в 1995 г., демократы пользуются почти единодушной поддержкой населения. Руководство "коммунистического Китая" надеется, что реализация в Гонконге доктрины "Одна страна - две системы" поможет вернуть в состав КНР и Тайвань. Эта доктрина разрабатывалась с явным расчетом на него.
Тайвань
Тайвань, который находится под властью Гоминьдана и с 1945 г. официально называется "Китайская Республика на о. Тайвань", лежит не далее, чем в ста милях от восточного побережья КНР. Перспектива "освобождения" этой территории отодвинулась после того, как после прекращения войны в Корее (начало 50-х годов) Соединенные Штаты, объявив его безопасность своими государственными интересами, направили в Тайваньский пролив свой 7-й флот. На протяжении последующих тридцати лет войска КНР регулярно вели артиллерийские обстрелы островов, входящих в состав Тайваня, и продолжали угрожать "освободить" его с помощью военной силы. В этой "холодной войне", практически не перераставшей в вооруженные столкновения, Тайвань вплоть до начала 70-х годов неизменно одерживал победы и был признан международным сообществом как единственный законный представитель Китая. Однако в 70-е годы два значительных события негативно повлияли на его статус: в 1971 г. Тайвань потерял свое членство в ООН, а его место в Совете Безопасности было передано КНР; в 1979 г. - США установили с КНР дипломатические отношения, тем самым "понизив" уровень своих связей с Тайванем до неофициального. В наши дни Тайвань признают менее 30 государств мира. Эти факторы поставили КНР в относительно выигрышное положение.
В 1979 г. коммунистический режим предпринял "мирное наступление", призвав "тайваньских соотечественников" поддержать немедленные инициативы по установлению прямых связей, прямых обменов и реализации прочих шагов, которые должны будут в конечном итоге привести к мирному воссоединению двух Китаев. В ответ на предложение принять доктрину "Одна страна - две системы" тайваньское правительство заявило о неизменности нынешнего статус-кво, т.е.
о существовании двух отдельных политических структур, и более расплывчато о том, что склонно в отдаленном будущем объединиться с КНР на "основе свободного, демократического и процветающего Китая". Переговоры между КНР и Тайванем тянутся долгие годы. После демократизации конца 80-х годов тайваньские власти больше, чем когда-либо прежде, ссылаются на общественное мнение своей страны, большинство жителей которой не поддерживают идею объединения с коммунистическим материком.
|
|
|
