 |
Глава 58. Michael Jackson. James LaBrie
|
|
|
|
Глава 58
The clock is ticking, the end is coming, there’ll be no warning,
But we will live to see the dawn.
Michael Jackson
She's got me, I'm hers
A spell on me
Look forward to seeing her
I'm outta control
She's my ecstasy
James LaBrie
Проснувшись утром, Снейп обнаружил, что Гермиона ночью опять обвилась вокруг него и спала, уткнувшись носом ему в шею. Когда она так делала, он просыпался в коконе из ее волос, рук и ног и не сразу соображал, где чьи конечности. Он пошевелил правой ногой. Почти не болит. Погладив Гермиону по спине, он попытался было выбраться из ее объятий, но она сонно вздохнула и, не открывая глаз, потянулась к его губам. Северус поцеловал ее – еще один привычный и приятный утренний ритуал – и предпринял вторую попытку вылезти из постели.
– Как твоя нога? – пробормотала Гермиона, все так же не открывая глаз.
– Лучше. Спи, еще совсем рано.
Она неохотно убрала от него руки и, перевернувшись на другой бок, зарылась лицом в подушку. Северус оделся и, прихрамывая, спустился вниз. Проверил сигнальные чары. Все тихо. Держа палочку наготове, он открыл дверь и выглянул на улицу, высматривая свою охрану. От стены дома напротив тут же отделился человек в маскировочной одежде-хамелеоне. Снейп сошел с крыльца ему навстречу:
– Доброе утро. Есть новости?
– Никаких, профессор. Больше они нигде не показывались после вчерашнего. Местность вчера обыскали, жителей квартала пытались опрашивать, но пока безрезультатно.
Гм. Что же такого хотел сообщить ему Поттер вчера, раз так настырно требовал встречи?
Снейп постоял на мостовой еще несколько секунд, сканируя взглядом крыши соседних домов, затем снова повернулся к дежурному:
– Я пойду на работу чуть позже. Через час.
– Как скажете. Или я, или мой напарник вас проводим и вернемся сюда.
|
|
|
Он кивнул и вернулся обратно в дом. Потер ноющую ногу и прошел на кухню, чтобы закипятить воду для чая. Открыв окно, впустил торчавшую снаружи сову, прилетевшую с ночной охоты. Гестия порхнула через кухню в свою клетку, словно его здесь и не было. Он не возражал против такого безразличия с ее стороны – в качестве хозяйки птица предпочитала Гермиону. Пока он возился с чайником, сквозь стену на кухню стремительно влетело неожиданное послание в виде бело-голубого сгустка энергии, зависшего над столом и оформившегося в белую волчицу. Строгий голос Нарциссы произнес:
– Ждала тебя вчера. Нужны подробности. Сообщи, если нужна помощь.
Северус смотрел, как волчица растворяется в пространстве. Надо же... Он никогда не видел Заступника Нарциссы раньше. И тем более не показывал ей своего. Волчица… Ей подходит. Ярая преданность своей семье и клану. Надо как-то стряхнуть «хвост» и заглянуть в Малфой Мэнор, но как это сделать, если ему запретили аппарировать без сопровождения? Он подумал было написать Нарциссе записку и отправить совой, но тут же отмел эту мысль. Сову могут и перехватить. В министерстве, похоже, не знают, насколько тесно и близко он общается с Малфоями. Конечно, все видели его на их приеме прошлым летом, и тем более на рождественском балу – но и только. Официальные мероприятия обычно подозрений не вызывали, туда приглашали много кого. Как сообщить ей детали случившегося? Про основное они наверняка уже знают от своего шпиона в министерстве.
Поставив завариваться чай, Северус поднялся обратно в спальню. Гермиона спала в той же позе, в какой он ее оставил. Присев на край кровати, он погладил разбросанные по подушке каштановые кудри. Гермиона сонно потянулась и, открыв глаза, посмотрела на него:
– Я думала, ты уже ушел.
– Скоро пойду. Ты можешь отправить сообщение Нарциссе Малфой?
|
|
|
– А сам почему не отправишь?
Он не стал ей врать:
– Не хочу никому показывать своего Заступника.
– Ладно, – она без единого вопроса потянулась за своей палочкой, лежавшей на полу у кровати. – Что ей сказать?
– Что помощь не нужна, и что я приду, как только избавлюсь от охраны.
Гермиона сосредоточенно сжала губы, глядя куда-то в пространство, затем взмахнула палочкой. Северус проследил, как серебристая выдра, вильнув хвостом и задними лапами, пролетела сквозь стену и исчезла. Кажется, он не видел ее Заступника раньше, если не считать тот день в суде.
– Очень... мило, – прокомментировал он. – Разве на суде у тебя был этот Заступник?
– То, что было на суде, родилось без моего ведома и желания, – ответила она, кладя палочку на пол и откидываясь обратно на подушку. Северус поднял брови:
– Никогда не слышал, чтобы это случалось разово. Заступники меняются от очень сильных переживаний. Или если человек полностью меняет свои жизненные установки.
– Ну... на суде я явно испытывала очень сильные переживания, – она взяла его за руку и потянула к себе. – Кое-кто обещал мне вчера двойную дозу поцелуев. Или даже тройную.
Северус улыбнулся, прилег рядом с ней и, притянув ее поближе, поймал ее губы своими. Она любила целоваться с ним. Пожалуй, даже больше всего остального. И в поцелуях порой бывала совершенно ненасытной, а это неизбежно вело к потере им самоконтроля. Вот и сейчас... Почувствовав, что опять рискует не попасть сегодня вообще никуда, он попытался было отстраниться, но она обвила рукой его шею:
– Нет, стой, я хочу еще.
– Если ты продолжишь, я уже никуда не пойду.
– А тебе очень туда надо?
– Желательно.
– «Желательно» не равняется «очень надо».
И снова завладела его ртом.
Северус усмехнулся про себя. Ему оставалось только сдаться – всякое сопротивление в такие минуты было совершенно бесполезным и бессмысленным. Знало бы любопытное колдовское сообщество, что ироничный, жесткий и неприступный профессор Снейп, к которому ни один репортер не осмеливался приблизиться, чтобы взять интервью, вот так потакает всем прихотям своей жены в стенах этого дома... На людях-то ничего подобного не было заметно – на всех официальных мероприятиях он самое большее держал ее под руку, чем, кажется, вызывал бешеный восторг Макнейра, который не сводил с них обоих глаз. Несмотря на то, что официально Снейп работал под его началом, Макнейр все равно считал его наставником. Во всех смыслах. Северус, которому не составляло труда читать лицо напарника, видел, что тот действительно восхищен его манерой держаться и всячески пытается это перенять. И его это забавляло.
|
|
|
Что такого он сделал за этот год, что молодежь вдруг резко начала видеть в нем образец для подражания? Да и вообще искала его общества? То сплетничавшие о нем девчонки в больнице, то эти груды писем, приправленных тонной кокетства, то его собственный напарник. Да взять того же Поттера, который так и рвется с ним общаться при каждом удобном случае – даже если общение порой сводится к воплям.
Гермиона, порозовевшая от поцелуев, смотрела ему в лицо, накручивая на палец прядь его волос:
– Может, все-таки останешься дома?
– Нет. Мне нужно идти. Терпение, миссис Снейп, – он легонько чмокнул ее в кончик носа, – вечером я приду, и можете делать со мной что угодно. В разумных пределах, разумеется.
– Опять идешь развлекаться без меня, а я целый день буду сидеть дома, – вздохнула она. – Может, я пойду с тобой?
– Боюсь, министр тогда решит, что мы устраиваем заговоры уже в госпитале. Потерпи до вечера. Я постараюсь что-нибудь придумать. Мне надо… поговорить кое с кем.
– Северус, – она посмотрела ему в глаза, – не надо этих уверток. Это я. Я знаю, ты хочешь поговорить с Нарциссой. Если нельзя аппарировать, попробуй каминную связь в больнице. Только поищи камин, за которым меньше слежки.
– Любую каминную связь можно отследить. Личный разговор был бы надежнее.
– Других вариантов нет. Это самый безопасный в данной ситуации, – она отлепилась от него и села, собирая растрепанные волосы в хвост на затылке. – Мне надо как-то поговорить с Гарри. Ты не смотрел, он случайно не дежурный сегодня?
– На улице его нет. Отправь ему сообщение и спроси. Но я бы предпочел, чтобы дежурные не видели, как вы разговариваете.
|
|
|
– Я знаю. Вот думаю, как это сделать… но в голову пока ничего не приходит. Пожалуйста, позови меня через амулет, если что-то случится.
– Непременно, – Северус поднялся с кровати, застегнул сюртук на все пуговицы, пригладил волосы. – Тебе что-нибудь нужно? Я попрошу кого-то из дежурных принести.
– Нет, у нас все есть. Мне просто будет скучно сидеть здесь одной.
– Я постараюсь прийти пораньше, если смогу. Только без глупостей, договорились?
Гермиона кивнула и вылезла из постели следом за ним.
*****
Придя в Мунго, Снейп первым делом поинтересовался у напарника:
– Коннелл, за камином в вашем кабинете есть надзор?
– Не знаю. Никогда не проверял. Я вообще им редко пользуюсь, только если мне нужно срочно попасть куда-то, не выходя из здания больницы. Терпеть не могу каминную связь, вечно приложит где-нибудь головой на поворотах. Тут вам, кстати, записка. Валялось в куче утренней почты, но не написано, от кого. Я не распечатывал.
Снейп взял указанный свиток, заклеенный бесшовными чарами, распечатал. Нахмурился. Поттер таки продолжает рисковать и подставляться. Хорошо хоть додумался запечатать таким способом, сразу было бы видно, если бы пытался прочесть кто-то помимо адресата.
Отследил секретаря. Догадки подтвердились. Сливал в районе нападения. Местные не раскололись, разрешение на веритасерум запаздывает. Не ходите без охраны.
Идиот малолетний. Снейпа передернуло от мысли, что было бы, если бы эту записку увидел кто-то еще. Он быстро сжег ее и отправился в кабинет Макнейра, надеясь, что раз камином пользуются редко, то и следят за ним тоже не особо. Бросил в камин горсть порошка:
– Малфой Мэнор.
Вспыхнуло зеленое пламя. И почти сразу же по ту сторону раздался голос Нарциссы:
– Обожди.
В камине полыхнуло багряным, в воздухе сильно запахло углем и травами. Затем Нарцисса позвала:
– Северус? Говори. У тебя три минуты, пока прослушка не поймет, что происходит.
– Цинготная трава?
– Она самая. Быстрее, пока дурман работает.
Он кратко пересказал ей детали нападения и приказ министра не высовываться. О предупреждении Поттера и шпионе-секретаре предпочел не упоминать.
– Они пытались взять тебя живьем? – изумилась Нарцисса. – Но зачем?
– Видимо, есть кто-то, кто хочет разделаться со мной своими руками. Других догадок у меня нет.
– Это глупо. Они поняли, что ты под ограничениями?
– Стопроцентно.
– Плохо. Значит, вернутся в ближайшее время. Я почти уверена в этом.
– Они к вам не приходили?
– Если и приходили, я об этом ничего не знаю, они со мной не связывались. А сквозь ворота пройти не могли в любом случае – проход закрыт. Ты цел? Нам сообщили, что тебя ранили.
|
|
|
– Все в порядке. Что будем делать?
– Тебе же ясно велено – не высовываться. Я попытаюсь разузнать, что за сброд сидел в том районе и можно ли что-то через них выяснить. Министерство их не допросило?
– Ждут разрешения суда на применение веритасерума. Думаю, зря ждут. Если там и правда есть кто-то, кто их укрывал – он сбежал оттуда сразу после первого допроса.
– Идиоты, – пробурчала Нарцисса. – Все, больше нельзя. Я сообщу, если что-то узнаю.
Огонь в камине погас. Снейп поднялся с колен, досадливо морщась. Может, и впрямь предложить министру «следилку» по типу Табу, наложенного на имя Вольдеморта? Но чтобы это работало, надо вовлечь слишком много людей. Если шпион в министерстве не один – это опасно. Кэрроу наверняка узнают и тем более не сунутся. А Нарцисса таки хитра. Похоже, ей приходилось часто пользоваться каминной связью для передачи секретных сообщений. Понятно, что те, кто следит за каминными сетями, догадаются, что передавалось что-то секретное, но уже не смогут узнать, что именно. Значит, можно немного потянуть время. Вся эта ситуация его нервировала. Он терпеть не мог бездействовать. Уж лучше высунуться открыто, и пусть бы авроры ловили этих мясников на живца. Но раз Шеклболт в сомнениях, следовательно, не хочет рисковать его жизнью. Действительно ли он считал, что Снейп стал слишком полезен для общества, или же не хотел подвергать его опасности по какой-то другой причине – уже не так важно.
Он вернулся обратно в лабораторию. Макнейр бегло осмотрел его и с выражением азарта на лице направил на него палочку:
– Ну-с, давайте-ка посмотрим, как подействовала моя мазь. И расскажите мне подробней обо всех ощущениях.
*****
Прошло еще несколько дней. Северус, возвращаясь домой из Мунго, замечал, что дежурная охрана хмурится все больше. Поттер на дежурстве не объявлялся, и Гермиона, обменивавшаяся с ним кратенькими сообщениями, заметно нервничала.
– Неужели он не пытался с тобой связаться? – допытывалась она у мужа.
– После той идиотской записки, которую он подкинул в мою почту? Нет, – неизменно отвечал он. И это была правда. Чем бы ни был занят мальчишка – это явно требовало его абсолютного внимания и присутствия. Молчала и Нарцисса. Снейпу все это напоминало затишье перед бурей – атмосфера наэлектризована до предела, но никогда не знаешь, куда ударит молния.
Вечером четвертого дня Гермиона отправила свою сову с письмом для Джинни и возилась на кухне, пробуя какой-то новый рецепт пирога. Северус, пришедший домой с опозданием в полчаса, перебирал свои книги в гостиной, пытаясь запихать все в стеллажи, которые уже просто трещали по швам от такого дикого количества тяжелых томов. Макнейр притащил в лабораторию очередную подборку маггловской литературы по исследованиям амнезии, и теперь книги потихоньку пробирались и в их дом. Одной из книг еще вчера завладела Гермиона, после ознакомления с текстом ходившая в крайней задумчивости. Северус, ухмыляясь про себя, ждал, когда она решит поделиться с ним своими мыслями насчет прочитанного. Как правило, когда она пребывала в таком настроении после прочтения чего-либо, это означало, что она обдумывает какую-то идею, вертит ее со всех сторон, едва ли не пробует на вкус. За этим следовало длиннющее эссе-рассуждение на несколько свитков, после чего свитки оставались призывно лежащими на столе в ожидании, пока Снейп их просмотрит.
Нет, он таки был прав – Гермиона, может, и не будет сидеть с ними в лаборатории, но в исследованиях примет самое непосредственное участие. Тем более, что речь шла о потере памяти. Она все еще собиралась отыскать своих родителей и снять с них наложенное ею заклятие забвения. Возможно, что придется восстанавливать какую-то часть памяти, так что данные исследования уж точно касаются ее напрямую.
Внезапно пол под ногами начал мелко подрагивать. Где-то за окном кухни послышался треск, будто на поверхность из-под земли прорывался мощный источник энергии. А затем – оглушительный грохот откуда-то сверху. Взвыли сигнальные чары. Периметр рассыпался. Снейп, холодея, рванулся к окну с палочкой наизготовку, по пути отшвыривая Гермиону подальше вглубь гостиной. Дом содрогнулся. Зазвенела посуда в шкафчиках. С потолка посыпалась штукатурка.
Подходить к окну больше не было нужды, все было видно и так. В метре от стены ревело Адское пламя, еле сдерживаемое щитами.
Он буквально физически ощутил, как рвется тщательно выстроенный им защитный кокон вокруг дома. Падение заградительных чар по периметру отозвалось колючей болью в висках.
Гермиона, выхватив собственную палочку, схватила его за руку:
– Бежим отсюда, пока они не пробили защиту!
Снейп закрыл глаза, подняв палочку, проверяя, что осталось. Сигнальные чары уничтожены. Репеллентный щит вокруг дома мерцал в пространстве, то обретая плотность, то растворяясь в воздухе. Следующий удар снесет дом к чертям. Можно попробовать дезаппарировать прямо из дома, если сейчас снять антиаппарационный купол, который пока еще действовал. Но когда Снейп попытался убрать его, то понял, что Адское пламя каким-то образом нарушило чары, и снять остатки защиты не представлялось возможным. Только ждать, пока все они не будут уничтожены огнем. И сгореть вместе с домом, едва это произойдет. Пока он проверял защиту, огонь уже охватил стены по всему периметру. Ни войти, ни выйти. И дезаппарировать сквозь пламя – почти наверняка смерть.
– Нет, наружу нельзя, – он стиснул зубы, чертыхаясь про себя. – В подвал. Быстро.
– Что? – она недоуменно уставилась на него. – Ты с ума сошел! Они нас там и похоронят!
– Я все предусмотрел. Пошли.
– А как же охрана? Они же…
– Будем надеяться, что они не сунутся в огонь.
Он крепче сжал ее руку и потащил к замаскированной под стеллажами двери. Гермиона ткнула палочкой в сторону камина и на лету поймала какой-то предмет – он не разобрал, что это. Они спустились вниз по лестнице. Едва они ступили на каменный пол, где-то на втором этаже громыхнуло так, что дом заходил ходуном, будто в стену били тараном. Еще через несколько секунд раздался взрыв, от которого со всех полок посыпались склянки, заполняя подвал едкими испарениями. Пока Снейп колдовал над старым чугунным котлом, валявшимся в углу, Гермиона быстро хватала с полок уцелевшие зелья. С каждой секундой в подвале становилось все жарче. Сквозь дверь наверху пробивалось багровое зарево.
– Что ты делаешь? – Северус попытался поймать ее за руку и только тут заметил у нее в руках сумочку с наполовину облетевшим бисером. Гермиона, не говоря ни слова, скидывала в нее склянки и запихивала туда же некоторые книги. Дышать становилось все труднее. Северус последним движением палочки снял с засветившегося голубым светом котла стазисные чары и наконец-то ухватил руку жены:
– Бросай это! Пора убираться.
– Это что, портключ? – ахнула она, когда увидела разгоравшееся вокруг котла сияние. Снейп не стал ей отвечать, лишь вцепился в железную ручку:
– Держись!
Она успела схватиться за ручку в последний момент. А в следующее мгновение оба ощутили резкий рывок – и едва успели увидеть, как стена подвала рухнула под напором огня.
*****
Гарри, только вернувшийся домой после тренировки в учебном центре, ощутил тревожную вибрацию сигнальной заклепки на ремешке часов. Забыв про маскировочную куртку и вообще про все на свете, он вылетел обратно на крыльцо и дезаппарировал так стремительно, что едва не расщепился. В лицо будто дохнул венгерский шипохвост. Волосы на голове затрещали от невыносимого жара. Еще не поняв, что случилось, он застыл на самой границе сигнальных чар, проложенных вокруг дома в Паучьем тупике. Да только сигнального периметра уже не было. И самого дома не было. Вся улица пылала одним гигантским кострищем, обратившись в сплошную стену огня, с ревом рвавшегося в небо. Гарри, задохнувшись, в ужасе смотрел на пожар, с каждым мгновением отвоевывавший все новый кусок территории.
Кто-то схватил его за плечо:
– Поттер! Надо уходить! Мы не можем это погасить, сейчас тут все сгорит!
Праудфут. Кажется, именно он должен был сегодня дежурить.
– Что случилось? – Гарри осмотрелся по сторонам, надеясь увидеть поблизости знакомую черную фигуру. – Где Снейпы?
– Твоя подруга была дома, – буркнул аврор, с искаженным яростью лицом глядя на бушевавшее посреди квартала Адское пламя. – Снейпа проводили из госпиталя десять минут назад. Я запоздал на смену, а когда пришел – тут уже все полыхало.
К ним подбежал Робардс. Он был без плаща, в одной униформе. Лицо его было измазано сажей. Гарри оторопело уставился на него. Если сам начальник штаба здесь, значит, дела плохи.
– Мы не можем сдержать огонь! – крикнул Робардс. – Нам нужно больше людей, иначе эта дрянь попрет дальше за пределы города. Поттер, с тобой не связывались?
– Нет. Погодите… Вы что, не видели Снейпов? Их здесь нет?!
– Из дома никто не выходил. Дезаппарировать они не могли, антиаппарационный купол развеялся уже после того, как дом начал гореть со всех сторон.
Гарри в панике обернулся к тому месту, где стоял дом. Ничего не разглядеть, но, похоже, прицельный удар Адским пламенем не остановила даже так мастерски поставленная Снейпом защита. Оставалась слабенькая надежда на то, что зельевар успел продумать и другие пути отступления и сбежать вместе с Гермионой до того, как сгорел дом. Но шансы на это были крайне невелики.
– Поттер! – начальник штаба крепко ухватил его за запястье. – Бегом к министру. Сообщи о случившемся. Пусть пришлет сюда всех, кого сможет. Нам нужно погасить пожар! Сам больше сюда не суйся, ступай домой и жди, вдруг все-таки с тобой попытаются связаться.
Гарри, не рискуя допускать даже тени мысли о том, что обитателей дома уже нет в живых, сглотнул и кинулся исполнять поручение. Пока бежал по коридору к кабинету Кингсли, совершенно забыв, что можно ускорить информирование и отправить вперед Заступника, лихорадочно рылся в карманах, ища монету, чтобы написать сообщение.
Спустя час монета по-прежнему молчала. Молчала и спустя два, и три, и четыре часа.
Нет.
Только не это.
Нет!..
*****
Их вышвырнуло на обрыв над озером Лох-Катрин. Северус, бросив уже ненужный котел, молниеносным движением сцапал руку Гермионы в воздухе и дезаппарировал дальше. Гермиона, чудом не расщепившись в процессе и не успев толком сориентироваться, взвизгнула, когда они вывалились в незнакомой гористой местности. Выпустив его руку, она не удержалась на ногах и неловко осела на землю, широко распахнутыми глазами глядя на окружавшие ее травяные заросли. Северус наклонился, ухватил ее под плечи и потянул вверх:
– Мы еще не на месте. Вставай.
Она несколько раз открыла и закрыла рот, но так и не произнесла ни слова. Северус решительно тащил ее за собой со скоростью несущегося в лобовую атаку василиска. Они продрались сквозь высокую траву, спустились с холма – и Гермиона увидела притаившийся у самого подножия маленький деревянный домик на каменном фундаменте. С двух сторон он был почти полностью скрыт растительностью. Северус направил на домик свою палочку, прочертил в воздухе сложный узор, затем резко ткнул в дверь, под его заклинанием полыхнувшую алым. После этого они вошли внутрь, и дверь за ними сразу же закрылась с такой же алой вспышкой. Гермиона на ватных ногах добрела до стоявшей у маленького грязного окошка табуретки и присела на краешек. Северус бегло осмотрел ее и едва заметно выдохнул. Похоже, повезло: они оба не пострадали.
– Где это мы? – спросила она. – И как давно ты… устроил это место?
– Давно. Еще до окончания войны. Держал на случай, если придется прятаться и от Темного лорда, и от Ордена. Похоже, пригодилось, – он осмотрелся, проверяя обстановку. – Придется побыть здесь какое-то время. Ты в порядке?
– Даже не знаю, – она провела руками по своему телу, словно не была уверена в том, на месте ли все. – Кажется, меня чуть не расщепило.
– Извини, – он с силой сдавил виски руками, словно пытаясь избавиться от головной боли. – Я надеялся, что они побоятся использовать Адское пламя. Думаю, с Коквортом можно попрощаться – через час от него ничего не останется.
– Северус, – Гермиона подняла на него глаза, напряженно кусая губы. – Нам надо кого-то предупредить. Все же сейчас наверняка подумают, что мы там сгорели.
– Если шпион донесет, что мы не выходили из дома и, вероятно, погибли, может, эти ублюдки на какое-то время от нас отстанут.
– И дальше что?
– Просто дай мне подумать, хорошо? – раздраженно бросил он, отыскивая в крохотной кладовке две надколотые кружки и наполняя одну водой. Залпом осушил ее и привалился бедром к грубо сколоченному столу у камина. Где-то глубоко внутри, там, где он привык ощущать привязанные к дому чары, теперь зияла дыра. Правда, теперь он сможет сэкономить энергию, требовавшуюся на поддержание защиты. Это радовало. Гермиона стряхнула с запястья свою сумочку, порылась в ней и вытащила несколько бутылочек. Нахмурилась, читая этикетки, полезла внутрь снова. Северус, понаблюдав за ней несколько секунд и отметив, как у нее дрожат руки, поднял брови:
– И что у тебя там еще?
– А что тебе надо? Самое необходимое точно есть… разве что кроме еды. Я додумалась сунуть туда только шоколад.
– В смысле? – удивился он. – Ты хочешь мне сказать, что… Как давно ты это собрала?
Она снова подняла на него глаза. И отчетливо заметная в них безысходность ему совершенно не понравилась. Страх? Это было бы ему понятно. Паника? Тоже. С этим он мог бы справиться. Вот с безысходностью сложнее.
– Мы весь прошлый год от кого-то бегали, – сказала она негромко. – Я привыкла таскать в этой сумке все что только можно, на всякий случай. Когда ты сказал, что лучше бы сбежать куда-нибудь – я собрала кое-какие вещи и все время держала их на каминной полке в гостиной. Хорошо что не в своей комнате, подняться туда я бы уже не успела…
Северус с изрядной долей изумления следил, как она, засунув руку в сумочку почти до плеча, позвенела там чем-то, а затем вытащила оттуда одеяло, две черные мантии и еще одну бутылочку. Похоже, на этот раз нужную.
– Что это? – уточнил он, забирая у нее из рук мантии и одеяло.
– Успокоительное. Если сейчас что-нибудь не выпью – начну сходить с ума. Я уже забыла, как это бывает, – Гермиона грустно поглядела на свои подрагивавшие руки.
– Иди-ка сюда, – он взял ее за руку, поднял с табуретки и потянул к себе. Крепко обнял, поглаживая ее по спине. – Все хорошо. Мы оба живы. И здесь нас никто не найдет.
– А если ребята погибли? Из-за нас…
– Если они хоть немного соображают – то успели уйти оттуда. Или же позвали подкрепление.
Она подняла голову с его плеча. Обвела взглядом обстановку. Здесь было еще более убого, чем в Паучьем тупике в день ее первого прихода туда. Грубый деревянный пол, узкая кровать в углу, стол, два табурета, камин и рядом поленница с кое-как наваленными в ней дровами. И еще кладовка, отгороженная грязной занавеской, где виднелись плотные ряды полок, заставленных стеклянными и жестяными банками и книгами. На столе стояла закопченная лампа. Гермиона в который раз подивилась предосторожности своего мужа. И убежище обустроил, и продумал способ эвакуации из дома на случай прямой атаки. Характерная черта не единожды битого жизнью человека, знавшего, что в любой момент может возникнуть необходимость спасаться бегством.
Есть ли хоть что-нибудь, что он не предусмотрел?
Северус заглянул ей в лицо:
– Ты точно в порядке? Может, приляжешь?
– Всего лишь испуг. Пройдет, – она отлепилась от него и потерла лицо обеими руками. – Как защищен этот дом?
– Так же, как и в Кокворте. На дверь я наложил дополнительные блокирующие чары. Если бы кто-то зашел сюда без моего ведома, все равно никому не смог бы рассказать, где это место.
– Такие же стояли в доме Блэков, – вспомнила Гермиона. – Аластор Муди поставил, когда… ну…
– Когда думал, что я предатель. Да, те же самые. Надо сказать, они оказались довольно эффективны – я в самом деле не мог даже открыть рот, если у меня возникало намерение заговорить об этом доме. Так что я решил… воспользоваться идеей.
Северус взял бутылочку с успокоительным, проверил, действительно ли внутри нужное зелье, вытащил пробку и протянул жене:
– Одного глотка будет достаточно.
Гермиона подчинилась. Еще раз обвела взглядом комнатку и вздохнула:
– Мы можем посидеть на крыльце? Мне хочется немного подышать. Воздуха не хватает.
– Думаю, можем.
Конечно, крыльцо – это сильно сказано. Всего лишь два кое-как отесанных больших прямоугольных камня, плотно приваленных друг к другу и к порогу. Но Гермионе было без разницы. Прикрыв дверь, они оба уселись на верхней ступеньке бок о бок, закутавшись в одну из мантий. Северус обнял ее одной рукой. Гермиона положила голову ему на плечо и закрыла глаза, медленно, глубоко дыша. До нее только сейчас начало доходить, что они едва-едва спаслись. Еще несколько секунд промедления – и они сгорели бы вместе с домом. Она лишь надеялась, что дежурные авроры не пострадали. И что Джинни догадается оставить Гестию у себя и не сразу отправит ее обратно. Хотя, наверное, Гарри уже сообщил ей о случившемся. После принятого зелья нервная дрожь прекратилась, а мысли в голове текли медленно, не особо цепляясь за что-либо. Просто как фон. Пришли и ушли. И даже не хотелось думать о том, что будет завтра. Весь мир сжался до этого крохотного пятачка среди холмов, под раскинувшимся над головой темнеющим небом. До точки, где соприкасались их плечи. До их переплетенных пальцев. Северус молчал, прижавшись щекой к ее голове. Они сидели так довольно долго, пока небо совсем не потемнело и не высыпали звезды. Наверное, в любой другой момент Гермиона любовалась бы небом, но сейчас она хоть и видела его, но… не замечала. Не фиксировала, что именно видит. Возможно, так подействовало зелье. Или же понимание того, насколько близки они сегодня были к смерти. Оба.
– Северус, – прошептала она, – будь со мной. Пожалуйста…
Он прижал ее к себе чуть крепче:
– Я никуда не ухожу.
– Ты знаешь, о чем я.
Он знал. Но обещать ничего не мог. Два нападения за одну неделю. Будет и третье.
– Пойдем спать, – сказал он ей, поднимаясь с холодеющего камня. – Надо выспаться. Завтра подумаем, что делать.
Она не возражала. Вернувшись в дом, поколдовала немного над кроватью, чтобы расширить ее. Вытащила из своей верной боевой сумочки еще пару одеял. Северус разжег камин, чтобы хоть немного просушить и нагреть комнатку. Когда они улеглись, Гермиона прижалась к нему так тесно, словно хотела прорасти в него целиком. Ему хотелось сказать ей, что он никому не позволит уничтожить то, что между ними было… то, что они так упорно выстраивали весь этот год… то, что он воспринимал как самый драгоценный подарок, преподнесенный ему судьбой. Но едва он открывал рот, как вспоминал столб Адского пламени за окном – и понимал, что от него, по большому счету, мало что зависит.
Уж лучше молчать. Просто молчать и обнимать ее. И ценить каждое мгновение, проведенное рядом с ней.
Это единственное, что сейчас имело значение.
Рано утром забывшегося беспокойным сном Гарри разбудило жужжание на тумбочке у кровати. Он спросонья хлопнул ладонью по жужжавшему предмету, затем принялся искать в темноте свои очки и палочку. Пожар в Кокворте удалось погасить только к двум часам ночи, и к этому времени городок выгорел почти целиком. От дома в Паучьем тупике остались одни угольки. Авроры и дознаватели скрупулезно проверили каждый сантиметр площадки, но никаких следов погибших не нашли. Кингсли, которому Гарри лично сообщил о случившемся, от бессильной ярости почернел еще больше. Министерство стояло на ушах. Если к утру ничего не прояснится, придется готовить пресс-конференцию и давать сообщение в «Пророк». Что после этого начнется, Гарри боялся даже представить.
Естественно, следов Кэрроу тоже не обнаружили. Спалив дом Адским пламенем, они попросту убрались туда, откуда пришли, оставив после себя лишь слабенький выброс характерной для них магии, которую и зафиксировали дознаватели.
Нацепив очки, Гарри зажег свет на кончике палочки и уставился на монету, горевшую у него в руке.
Живы. Прячемся. Не выдавай пока.
Злобно выругавшись в полный голос, он ткнул палочкой в монету:
Прибью тебя, Грейнджер! Где вы?
Прячемся. Кто погиб?
Никто. Пересменка опоздала. Все целы.
Их поймали?
Нет, ушли. Министр в бешенстве.
Монета остыла. Гарри, нервно кусая губы, выждал несколько минут, затем написал снова:
Что будем делать? План есть?
Пока нет. Решаем. Напишу.
Гарри бросил монету на тумбочку и рухнул затылком на подушку, чертыхаясь сквозь зубы. Хорошо хоть живы. Но как Снейпу удалось сбежать из полностью запечатанного дома, который, судя по рассказам дежурных, вовсю полыхал со всех сторон? Ведь из дома никто не выходил.
Неужели это чудовище умеет еще и создавать нелегальные портключи?..
Гермиона, отправив последнее сообщение, посмотрела на своего мужа:
– Их не поймали. Гарри говорит, что никто не погиб. Что-то с пересменкой. Опоздали они, что ли…
Северус наморщил лоб:
– Видимо, тот самый удачный момент, которого они ждали. Думаю, я не очень ошибусь, если предположу, что дневная смена ушла, не дождавшись прихода ночной, а ночная опоздала.
– Но это значит, что они сидели где-то поблизости и следили, – ужаснулась Гермиона. – И их не обнаружили даже проверочные чары?!
Он пожал плечами:
– У любого темного мага есть свои хитрости, как избежать слежки и обнаружения. Я не стал бы особо удивляться этому.
– Почему тогда ты всем этим не воспользовался, когда пошел за кровью?
– Не подумал, – нахмурившись, ответил он, возвращаясь на кровать. – Еще совсем рано. Объясни мне, почему мы оба вскочили ни свет ни заря?
– Я не могу спать, – пожаловалась она, распутывая одеяла. Палочкой призвала брошенную на стол сумочку и закопалась в нее по локоть. Северус с любопытством слушал, как внутри что-то звякает, шуршит и перекатывается.
– Что еще там есть?
– В основном книги. Всю твою библиотеку я бы не спасла, но самое ценное успела схватить.
Он удивленно поднял брови:
– Дом горел, а ты спасала мои книги?
– Разумеется, – она подняла на него глаза и наградила его взглядом, в котором явственно читалось, что он полный идиот, раз решил, что она не станет спасать книги из огня. – Основные зелья для неотложной помощи тоже есть. Я сварила противопараличевое позавчера… на всякий случай. Еще тут где-то была смена одежды, – она вытащила руку из сумки и заглянула внутрь, морщась. – Но чтобы ее достать, придется вытряхнуть половину содержимого. У тебя здесь есть хоть какие-то запасы?
– Есть и готовые зелья, и небольшой запас ингредиентов, и кое-какие книги.
– А еда?
– С голоду не умрем. Тем более, что долго мы здесь не задержимся.
– Но куда мы пойдем? Неужели сдаваться на милость министра?
– Это вряд ли, – он изучающе посмотрел на нее. – Я бы запер тебя здесь, а сам бы пошел разведывать обстановку, но по твоему лицу уже вижу, что ты скорей посадишь меня на цепь, чем дашь мне уйти одному.
– И буду права, – огрызнулась она, впрочем, беззлобно. – Даже не думай уходить без меня куда-либо. Вдвоем у нас больше шансов отбиться, если они опять нападут.
– Ладно. Но сегодня сидим здесь. Лишний день относительного отдыха мне бы не помешал. Возможно, завтра мы действительно свяжемся с Шеклболтом и придумаем какой-то план. Раз уж мы не спим, давай, вытряхивай свою сумку, посмотрим, что ты там нахватала с перепугу.
Гермиона ухмыльнулась и принялась выбрасывать книги на кровать. С каждым извлеченным из крохотной сумочки томом Снейп все более укреплялся во мнении, что его жена – неисправимый книжный червь и в своей страсти к печатному слову уж точно превосходит его в разы. Хорошо что у него хватило ума оттащить в подвал все книги, которые были нужны ему сейчас для работы – их она и схватила в первую очередь.
– Ты сумасшедшая, – сообщил он ей, когда на кровати образовалась внушительная гора. – Но раз уж ты их взяла, то тебе в них и рыться сегодня.
– И что мне искать? – она продолжала сосредоточенно копаться в сумочке. – Где же она… о, ну наконец-то, – и выбросила поверх кучи еще один тяжеленный том. – Это последняя.
– Ищи какой-нибудь способ установить «следилку» на человека или предмет. В кладовке есть еще книги, если этих не хватит.
– А ты что будешь делать?
– А я поработаю.
Она бросила сумочку и уставилась на него:
– Мы едва сбежали от двух маньяков, а ты собираешься работать?!
– Конечно, – Северус разгреб книжную кучу, выбирая нужные тома и перенося их на стол. – Зачем терять время?
– Мы определенно стоим друг друга. Это то новое зелье для восстановления памяти?
– Оно самое.
– Ладно, – она окинула разбросанные по кровати книги обреченным взглядом. – Можно хотя бы открыть окно? Здесь нечем дышать.
– Открой, если хочешь. И напиши Поттеру, что министру можно сообщить, что мы живы. Чтоб никаких некрологов в «Пророке». И вообще никакой информации нигде и никому.
Гермиона кивнула и с видимым облегчением потянулась за монетой для связи.
Они просидели за книгами несколько часов. Гермиона, давно уже наловч
|
|
|
