 |
Глава 60. Amaranthe
|
|
|
|
Глава 60
Destiny comes to haunt me
I am the shell
Like an atom bomb
No fear, no lies
This is my sacrifice
I'm the one that destroys it all
Amaranthe
– Устраивайтесь поудобнее, профессор Снейп.
Зельевар сжал губы, но подчинился и уселся в плетеное кресло. Розовая подушка удобно подперла спину, и он нарочито расслабленно вытянул ноги.
– Надо же, какая встреча… мисс Амбридж. Или вы позволите называть вас Долорес? – обманчиво ласковым тоном произнес он, улыбаясь и попутно скользнув взглядом по хмурому лицу Алекто Кэрроу, стоявшей за спиной ведьмы в мантии тошнотворного персикового цвета. Удержаться от возможности ее подразнить было трудно. Вспышка явной ненависти в серых рыбьих глазах доставила ему странное удовлетворение. «Стоп, Северус, остановись, – сказал он себе. – Не стоит сейчас никого злить. Нужно оставлять обстановку максимально спокойной, пока это еще возможно. Нужно выиграть время. Иначе живым отсюда не уйти».
– О, мы же так давно знакомы, профессор, думаю, Долорес будет вполне уместно, – хихикнула мерзкая особа с дурацким бантиком на голове. – Позвольте предложить вам чашечку чая.
Снейп ехидно задрал бровь:
– Сколько веритасерума отлил ваш шпион из последней поставки в министерство? А я все гадал, почему они увеличивают заявку, – он постукивал пальцами по подлокотнику, соображая, как и у кого отобрать палочку. Только бы понять, куда они задевали его собственную. Она должна быть где-то здесь.
– Около трети, профессор, – сладко улыбаясь, пропела Амбридж. – Надеюсь, вы не снабжаете министерство фальсификатом?
Снейп промолчал, мрачно глядя на чашку с чаем. Поморщился. Придется выпить, иначе еще наложат Imperio, и тогда шансов контролировать свое сознание не останется. Веритасерум действует на окклументоров куда слабее, всегда есть возможность отвечать четко на поставленный вопрос и не добавлять ничего больше. Он не раз видел, как на допросах несло несчастных бедолаг, не умеющих закрываться. Вряд ли этот собравшийся здесь сброд знает о том, насколько сильна его ментальная магия.
|
|
|
– Что вы хотите выяснить, Долорес? Может, обойдемся без стимуляторов? Спрашивайте, я постараюсь ответить максимально искренне, – предпринял он попытку сопротивляться, заранее понимая, как смешно и беспомощно это выглядит. И наглый смешок Алекто лишь подтвердил это. Они все понимали. Планировали. Готовились. И знали, что он тоже все понимает. Даже наслаждались его беспомощностью. Это, пожалуй, было куда интереснее пыточного проклятия – для тех, кто обладает достаточной тонкостью, чтобы оценить такую пытку по достоинству. А уж эта жеманная тварь, сидящая напротив, оценит. Одни ее кровавые перья в Хогварце чего стоили… Снейп почувствовал, как в животе зашевелился маленький, мерзкий, жгучий комочек, стягивая внутренности в тугой узел.
Страх.
Как же он от него отвык, от этого ощущения. Все нервы взорвались, требуя вспомнить, встрепенуться, стряхнуть наваждение и снова стать тем, кем он был. Машиной для убийства. Отчаявшимся, хладнокровным человеком, которому нечего было терять. И осознание того, что это невозможно, что ему есть что терять, и это делает его уязвимым, сводило с ума.
Нужна палочка. Нужно добыть палочку. Иначе все это кончится... ему было страшно даже представить, чем.
Усилием воли он заставил себя успокоиться. Нельзя дать им понять, что он боится. И бояться тоже нельзя, иначе он наделает ошибок. Нужно оставаться максимально собранным. Веритасерум придется выпить. И тщательно следить за своими ответами на их вопросы.
Снейп прикрыл глаза. Лишь на мгновение.
И принял бой.
– Печенья не найдется? – проворчал он, беря со стола изящную чашечку из белоснежного фарфора, украшенную золотой каемкой. Вычурная лепная ручка была неудобной.
|
|
|
– Ах, разумеется, – засуетилась Амбридж. – Алекто, девочка моя, принесите, пожалуйста, нашему гостю чего-нибудь к чаю. Не хотите ли меда, профессор? – этот сладкий, до омерзения приторный голосок вкручивался в мозг, вызывая очередной приступ тошноты.
Снейп проводил взглядом Алекто, которая ушла в дом и вскоре вернулась оттуда с подносом, на котором стояло блюдце с горкой песочного печенья, а рядом лежала его подвеска и, хвала Мерлину, его палочка.
– Даже не думай, Снейп, – раздался прямо у него над ухом хриплый голос Алекто. Оставив поднос на столике перед ним, она встала у него за спиной. – Даже не смотри на свою палочку, или я сразу вышибу тебе мозги.
Снейп пожал плечами. Поскольку он уже глотнул чая из нелепой резной посудины, то решил не стесняться.
– Покойная Белла не делилась с тобой секретами, как общаться с понравившимся мужчиной? – язвительным тоном спросил он, не поворачивая головы.
– Заткнись, скотина, – угроза, прозвучавшая в голосе Амикуса, стоявшего рядом с сестрой где-то сзади, дала ему понять, что шпилька попала точно в цель. Взаимная вежливость начала испаряться, как заготовка для Скелероста, брошенная без стазисных чар.
Снейп перевел взгляд с чашки на Амбридж. Действие концентрированного веритасерума физически не ощущалось. Он ждал вопросов, надеясь, что его самоконтроля и опущенной поверх текущих мыслей завесы хватит на то, чтобы отвечать правду, но не всю, как тогда, перед Вольдемортом. Пора дергать мантикору за усы. Надо их разозлить, чтоб забыли, что хотели спросить, и не могли анализировать. Но то, что брат и сестра Кэрроу расположились где-то за его спиной, и он не мог их видеть, крайне нервировало.
– Не ссорьтесь, мальчики, – пропела Амбридж, взмахнув палочкой. На столе появился еще один чайник, на сей раз, видимо, с чаем без зелья. Она налила чашку и себе и откинулась на спинку своего кресла:
– Ну-с, профессор Снейп, давайте побеседуем, – она стряхнула пылинку со своего рукава. – Где сейчас находится мисс Грейнджер?
– Я не знаю, – твердо ответил Снейп.
– О, простите, я неправильно выразилась, – она смотрела на него, не моргая. – Очевидно, что для вас мисс Грейнджер давно не существует. Где находится ваша жена?
|
|
|
– Я не знаю, – снова совершенно правдиво ответил ей Снейп, всеми силами удерживаясь от развернутых ответов и стараясь четко отвечать на конкретный заданный вопрос.
– Где вы ее спрятали?
– Я ее не прятал.
Амбридж задумалась. Затем взяла с подноса палочку Снейпа и подцепила ею цепочку лежащей рядом подвески. Снейп, стараясь не акцентировать на этом внимание, решил отвлечь ее. А заодно не дать ей задавать ему вопросы и дальше.
– Зачем вам моя жена? И чего вы хотите от меня?
– О, как приятно, что вы это спросили, профессор Снейп, – отозвалась Амбридж, вертя в руках его палочку. – А то я уже начала бояться, что приятной беседы не получится, а я так не люблю скованного общения... Всегда приятнее пить чай, сопровождая его содержательной беседой. Видите ли, мисс Грейнджер, ныне благополучно носящая имя миссис Северус Снейп, однажды доставила мне значительные неудобства. И я просто жажду оказать ей такую же любезность. Увы, ее так хорошо охраняют, и все мои попытки с ней встретиться в неофициальной обстановке потерпели неудачу. Поэтому пришлось пригласить на встречу сначала вас, надеюсь, вы не против? – она заглянула Снейпу в глаза, все так же сладко улыбаясь. Его воротило и от этой улыбки, и от этого жеманного тона.
– И что она сделала? – уточнил он. – Если я могу компенсировать нанесенный ущерб, я с удовольствием это сделаю. Я убежден, что моя жена не хотела доставлять вам неприятности. Какая сумма компенсации может вас устроить?
– Эта паршивая грязнокровка заманила меня в тот проклятый лес! – взвизгнула Амбридж, мгновенно утратив контроль. – И отдала этим чудовищам, этим кентаврам! Эти мерзкие твари чуть не убили меня... проклятые отродья.... и ей все сошло с рук, Дамблдор постарался! – она сжала руку в кулак, едва не переломав палочку. – А вы все так ему помогали!
– Он был директором школы, – заметил Снейп. – Это была наша обязанность.
|
|
|
– Что-то я не ощутила вашей лояльности и готовности помочь, когда директором назначили меня, профессор Снейп. Хотя я была вправе рассчитывать на помощь. Этот магглофил превратил школу в насмешку над магическим сообществом! Просто возмутительно!
Снейп, вслушиваясь в каждую смену интонации, уже понял, к чему все шло. Голос Амбридж стал еще выше и то и дело срывался на визг:
– Эта ваша мисс Грейнджер… После ее выходки в Запретном лесу я потеряла работу! И только через год министр Тикнесс восстановил справедливость, и я снова смогла приносить пользу обществу. Темный лорд был справедлив и заботился о привилегиях волшебников. Как вы могли его предать, Снейп?
Он даже не подумал отвечать, убедив себя, что вопрос риторический и ответов не требует. Пока что контроль давался удивительно легко. Впрочем, Амбридж и не ждала ответа, потому что ее излияния на этом не прекратились.
– Поттер и Грейнджер напали на меня даже в министерстве! Неслыханная наглость! Я поручила целому отряду егерей поймать ее, я выдала всем разнарядку на нее как на особо опасную преступницу, и что же? Темный лорд повержен. Грязнокровки снова правят бал! Я, Долорес Амбридж, чистокровная волшебница, вынуждена прятаться и заниматься всей этой грязью, а эта несносная выскочка, эта коварная… отвратительная… эта дрянь… во всех газетах. Героиня войны! Жена гения! Хорошо устроилась.
«О, боги… Так это просто зависть! – с некой гадливой жалостью подумал Снейп. – Мелочная тупая зависть. Она хочет навредить Гермионе всего лишь из мести за тот случай с кентаврами... и от зависти».
Это все упрощало. Он-то чего только не думал все это время… А все оказалось так просто. Настолько примитивно, что он даже не додумался до подобного. Даже жаль. Предусмотри он такой вариант – уже бы знал, как с этим разобраться.
– Я убил Дамблдора, Долорес, – ровным голосом отчеканил он. – Можете считать ваши обиды отомщенными. Что же касается моей жены… Она была ребенком. И, очевидно, боялась вас. И поэтому я повторяю: я готов возместить вам ущерб. Назовите сумму.
За спиной послышался смех Амикуса. Он обошел столик и, взяв еще один стул, уселся рядом с Амбридж:
– Снейп, ты что, еще не понял? Мы не собираемся тебя отпускать, хоть весь свой сейф вывали. Денег у нас и так навалом, за наши услуги щедро платят. Мисс Амбридж хочет побеседовать с твоей грязнокровочкой лично и взыскать ущерб с нее. А ты – наш гонорар за труды. Мы тоже хотим свою порцию развлечений. Так что еще раз спрашиваю – где твоя жена?
– Я не знаю, – отрешенно ответил Снейп, стараясь максимально очистить сознание от роя мыслей, чтобы преодолеть действие выпитого зелья. Его ответ, похоже, и впрямь изумлял всех присутствующих. Амикус бросил недоумевающий взгляд на свою сестру, по-прежнему стоявшую у зельевара за спиной.
|
|
|
«Что, не ожидали, что я буду лгать вам даже под действием веритасерума? » – с некоторой долей самодовольства подумал Снейп. И даже почти поверил, что выкрутится.
– Кхе-кхем, – противное манерное покашливание снова привлекло его внимание. Долорес Амбридж кончиком палочки снова подняла с подноса его подвеску. – Что это, Северус?
«Проклятье! Глупо было надеяться, что они не спросят… Идиот, идиот, идиот! »
– Амулет.
Главное – не давать развернутых ответов. Вообще никаких. Может, еще и пронесет.
Не тут-то было.
– Для чего он?
– Для связи.
– С кем?
– С Гермионой, – мысленно чертыхаясь, ответил он, не в силах заткнуть себе рот.
Торжествующий возглас. Алекто присоединилась к брату, выйдя из-за его спины. Отлично! Теперь они все перед ним. Но Алекто по-прежнему держала его под прицелом и отвлекаться не собиралась. Все ее внимание было сосредоточено только на нем.
– Как он работает? – продолжила допрос Амбридж.
– Нужно сжать кристалл в кулаке и позвать, – проклиная себя за слабость, ответил Снейп, уже жалея, что не откусил себе язык.
У Амбридж сделался донельзя довольный вид. Она захихикала и сжала кристалл в своих пухлых пальцах с розовым маникюром. От страха перед тем, что сейчас произойдет, Снейпу стало жарко. Он так и не проверил, меняется ли сигнал, если его подает другой человек. Забыл, замотался и не проверил. Остается надеяться, что у него хватит сил противостоять, если они наложат Imperio. А заодно надеяться, что у Гермионы хватит ума… хотя, о чем это он… что у Поттера хватит ума ее удержать. В том, что Гермиона ринется сюда сразу, как только получит сигнал, он не сомневался.
Его палочка. Она лежала всего в каком-то метре от него, но он понимал, что не успеет ее схватить. Все кончено. Он беспомощен. И они найдут Гермиону. Вызовут ее. А она, конечно же, придет.
– Incarcero! – Амбридж, встав из-за стола, ткнула палочкой в Снейпа. Следующим движением она убрала всю мебель, и Снейл рухнул на землю – кресло под ним исчезло, а опутавшие его веревки не давали ни встать, ни пошевелиться. В груди все разрывалось от отчаяния с львиной примесью ненависти и бессильной ярости. Осознание беспомощности убивало. Сквозь упавшие на лицо волосы он мог лишь наблюдать, как Кэрроу и Амбридж расходятся от него в разные стороны, формируя круг, как Амикус и Алекто поднимают палочки, явно готовясь устанавливать антиаппарационный купол, и как Амбридж, сжимая в кулаке его подвеску, подносит ее к лицу. Свою палочку он опять потерял из виду.
Василиск их всех сожри. Вот что ему стоило прибить Кэрроу еще в Хогварце в прошлом году?
*****
Гарри и Гермиона, завалившие книгами целый стол в неприметном маггловском отельчике на окраине Лондона, бурно обсуждали варианты следящих чар и возможность их наложения на движущуюся цель. Отель был выбран наугад, чтобы исключить какие-либо связи. Гермиона сочла это хорошей идеей – в маггловскую часть мира вольдемортовы приспешники вряд ли сунутся, они не имеют ни малейшего представления, как здесь маскироваться. Более того – сама мысль о том, чтобы ходить среди магглов, им будет отвратительна, раз они воспринимают их только как зверей, на которых можно охотиться. Сразу с порога они установили защиту над всем зданием, затем Гермиона повытаскивала из сумочки книги, и они продолжили искать. Гарри не сомневался, что в министерстве уж точно придумают, как это сделать, но исследования отвлекали их обоих от невеселых мыслей и помогали хоть немного справиться с напряжением и нервами. Да и мало ли где может пригодиться, лучше найти хороший способ.
С раздражением захлопнув очередную книгу, в которой не нашлось ничего дельного, Гермиона вдруг побледнела и схватилась рукой за шею. Гарри, заметив это, нахмурился:
– Что такое?
– Мой амулет, – пробормотала она, судорожно вздохнув. – Северус… Что-то случилось.
– Что? – удивился он. – Какой амулет? Что случилось?
Она рывком выдернула из-под воротника платья цепочку с кроваво-красным кристаллом:
– Это сделал Северус для связи. И чтоб мы могли сразу аппарировать друг к другу. Он фиксирует точку для аппарирования. Гарри, я должна идти.
– С ума сошла?! – взвился тот. – Ты никуда не пойдешь. Он мне ясно сказал – держать тебя в укрытии и не выпускать, пока он не вернется за тобой.
– Гарри, какое укрытие! Если он позвал меня, значит, что-то случилось! Я должна идти.
Она вскочила на ноги и быстрым шагом пошла к двери номера. И вдруг остановилась, кусая губы. Гарри, уже выхвативший палочку и готовый блокировать дверь, чтобы подруга не вышла из дома, пристально следил за ее лицом:
– Что? Да говори же ты.
– Сигнал отличается, – она подняла на него почерневшие от страха глаза. – Гарри, с ним точно что-то случилось. Сигнал другой.
– Опиши.
– Обычно, когда он зовет меня через амулет, я вижу его лицо и слышу его голос. Это… трудно объяснить. А сейчас я вижу его лицо, но голос не его. Как такое может быть?!
– На чем был сделан этот амулет? Волосы?
– Кровь. Его кровь в моей подвеске, моя – в его.
– Да вы с ума посходили, – пробормотал Гарри, нервно взъерошив волосы. – Делать такое на крови… Как вам только в голову такое пришло? Гермиона, ты же умная! Даже нам в центре рассказывали, что кровь нельзя использовать для таких штук! Это очень опасно! Если кто-то завладеет таким амулетом…
– Гарри… Если сигнал отличается, это может означать только одно. Его выследили. И теперь зовут меня.
– Тогда ты тем более никуда не пойдешь. Как мне определить точку для аппарирования? Я немедленно соберу людей, и пойдем все.
– Никак не определить! – рыкнула Гермиона, зажимая подвеску в кулаке. – Определить могу только я! И только я смогу туда аппарировать! Гарри, у нас нет времени кого-то звать. Они уйдут! Они убьют его и уйдут! Надо идти сейчас!
Она уже едва не плакала от отчаяния. Сигнал становился все настойчивее. Больше никаких голосов она не слышала, но кровная связь звала и больно дергала что-то в груди, тащила вперед, мелко пульсировала в венах. Гарри шумно выдохнул и выругался, совершенно не смущаясь.
– Кингсли убьет меня, если нас раньше не убьют Кэрроу. Пошли вдвоем. Накроемся плащом и посмотрим, что там. Надеюсь, твой Снейп знал, что делал, когда готовил нас для этой… «встречи». Ни шагу из-под плаща и от меня, поняла? Они могут поставить антиаппарационный купол и… и вообще все что угодно. И они там могут быть не одни. Ни шагу от меня.
Гермиона кивнула и, пока он разворачивал свой плащ-невидимку, быстро заплела волосы в косу.
*****
Хлопок аппарации хлестнул по ушам. Ну конечно. И пяти минут не прошло, как явилась.
«Глупая, глупая непослушная девчонка! Убирайся отсюда немедленно! »
Амикус, подняв палочку, проделал характерный жест, накладывая такое знакомое Снейпу заклинание. В воздухе что-то мигнуло и погасло.
– Где же ты, детка? – проворковал он, оглядываясь. – Я прямо жду не дождусь, когда ж мы с тобой наконец-то развлечемся! Выходи, не прячься! А твой муженек посмотрит… Думаю, тебе понравится. Такого с тобой точно еще не делали!
Снейпа передернуло. Если ему удастся освободиться и вернуть свою палочку, Амикус умрет первым. И никакие ограничения не остановят. Но если они не видят ее… Может, у Поттера все же хватило мозгов прийти сюда вместе с ней и под плащом? Он завертел головой, пытаясь осмотреться, но Алекто тут же хлестнула палочкой воздух над ним. По плечу словно полоснули кнутом.
– А ну лежи смирно, не то зарою в землю по уши.
Амбридж, осмотревшись, повела своей палочкой в воздухе, сотворяя заклинание обнаружения. Снейп напрягся, умоляя всех богов, каких знал, чтобы чары не сработали.
Нет, видимо, здесь и впрямь присутствует поттеровский плащ-невидимка. От Дамблдора он знал, что плащ Поттера – единственный в своем роде. Уникальная вещица, на которую не действуют ни обнаруживающие заклинания, ни Призывное заклятие. Надежная защита для хозяина. Вот только как бы понять, кто под ним? Она одна или они оба? Если оба, тогда, возможно, есть шанс. Не зря же он их готовил все это время.
– Где она? – прорычал Амикус, вертя головой во все стороны. – Я же слышал, что сюда кто-то аппарировал. Эй, – он пересек полянку и пнул лежавшего на земле Снейпа под ребра. – А ну отвечай. Что это за чары? Где она?
– Я не знаю, – совершенно искренне ответил тот, оставив попытки высвободиться из скрутивших руки веревок. Амикус для верности пнул его еще раз, затем отвернулся и двинулся по периметру полянки:
– Отли-и-чно. Прекрасно, моя сладкая зайка, хочешь поиграть? – таким же сахарным, мерзким тоном позвал он, держа палочку наизготовку. – Сейчас поиграем. Охотиться я люблю. Долорес, а не поджарить ли нам эту милую полянку? Здесь, конечно, уже ничего не вырастет потом, но все же…
Снейп похолодел. Если эти ублюдки снова применят Адское пламя, отсюда уже никто не уйдет живым. Пока он лихорадочно соображал, что делать, откуда-то сзади повеяло легким холодком, а по его рукам скользнул едва заметный ветерок, ослабляя веревки, но не убирая их совсем. Так, отлично, руки, считай, свободны. Теперь бы еще найти свою палочку… Если бы знать, где проходит граница антиаппарационного купола, то можно было бы… что? Под плащом они втроем не поместятся. А уйти отсюда, не убив эту троицу, уж точно было бы верхом безрассудства. Надо прикончить их прямо здесь. Никакого Азкабана и справедливого суда для этих уродов. Второй раз он такой ошибки не допустит.
Чертовы глупые дети с синдромом героя, вечно рвущиеся кого-то спасать… Может, Поттер успел уведомить авроров?..
В следующие мгновения произошло слишком много разных событий, оставивших в памяти лишь смазанные энергетические вихри.
Алекто взвизгнула, когда из пустоты ее ударили чем-то, сбившим ее с ног и протащившим по земле несколько метров. Из кармана ее мантии со свистом вылетела палочка Снейпа и, резко сменив траекторию в воздухе, оказалась в руках хозяина, до сих пор для вида стянутых за спиной.
Амикус покачнулся, когда вокруг него расплескались красные вспышки целой очереди Сногсшибателей. Тварь, закрылся еще до нападения. Опытный.
– Покажись, дрянь! – завизжала Амбридж, с неожиданным для ее комплекции проворством обернувшись вокруг своей оси и возводя щиты. Снейп продолжал отчаянно молиться всем богам, чтобы у малолетних идиотов хватило мозгов не вылезать из-под плаща, а просто улучить момент и спокойно уложить всех троих.
Боги его проигнорировали. Они вообще всегда его игнорировали, если дело касалось Поттера.
Драгоценный Избранный одним взмахом руки отбросил плащ и ударил по Амикусу чем-то, что Снейп так и не распознал. Этому он мальчишку не учил. Выглядело это впечатляюще: щиты Кэрроу лопнули под ударом и рассыпались огненными искрами. Мерлинова борода! Неужели в аврорате все-таки нашли заклинание, разрушающее защитные чары?..
Если Амикус и растерялся, то ненадолго. Ему не привыкать драться. Через секунду щиты были подняты вновь, и от вспышек летевших во все стороны заклинаний Снейп едва не ослеп. Второй раз заклинание не сработало. Чертыхнувшись, он понял, что никакой тактики у Поттера нет. А затем сопоставил с тем, что услышал от Кингсли – у парня буквально руки чесались кому-нибудь наподдать и согнать таким образом свою злость за все, что уже случилось с прошлого мая. Ну, или таки выслужиться сразу до руководителя отдела боевых магов. Судя по силе ударов, у него есть все шансы это сделать. Поттер был страшно зол.
Отлеживаться дальше и делать вид, что он по-прежнему обездвижен, уже не было смысла. Снейп одним движением стряхнул обвивавшие его веревки и вскочил на ноги, все еще надеясь, что Гермиона останется под плащом и сохранит преимущество, которое ей даровала невидимость.
Опять-таки, зря надеялся.
Глупая девчонка предпочла честный идиотизм разумному, хоть и коварному удару в спину и вылезла из-под плаща следом за своим дружком.
Алекто уже была на ногах. Воспользовавшись тем, что Гарри отвлекся на ее брата, она послала аврорскому стажеру Сногсшибатель в спину, но Снейп успел накрыть мальчишку собственным щитом и оттолкнуть в сторону. Не сговариваясь, они поменялись местами, и теперь Поттер оказался лицом к лицу с Алекто, а Снейп взялся отвлекать Амикуса. Тот осклабился:
– Опять портишь мне все веселье, да? Скотина, даже драться с тобой без толку!
Прикрывшись щитами, Снейп быстро осмотрелся, ища Гермиону. За нее он переживал больше, чем за Поттера, у того опыт сражений явно богаче, да и тренировок больше – при штабе гоняют ежедневно. На их совместных занятиях в Гермионе не было ни грамма боевой злости, и кто знает, как на нее повлияет настоящая боевая обстановка. Может, она вообще растеряет всю концентрацию. Или испугается. Или…
Беспокоился он зря. Его супруга, сжав губы, не только успешно отбивалась от Амбридж, но и прощупывала заклинаниями ее защиту, ища слабое место. Однако… кто бы мог предположить, что у этой министерской жабы окажутся такие боевые навыки? Ведь была обычной канцелярской крысой, хоть и не без любви к насилию. Или она усердно подтягивала свой уровень после встречи с кентаврами в Запретном лесу, или ее где-то намеренно тренировали весь последний год. Гермионе никак не удавалось найти брешь.
Треск молний вокруг защитного кокона.
Со свистом вспарывавшие воздух режущие заклинания.
Молодежь, похоже, выдыхается с каждым новым ударом. Оно и понятно – так щедро растрачиваемая энергия даже при мощной эмоциональной подпитке заканчивается быстро. Да и их противникам тоже уже надоедает забавляться обычными заклятиями.
В воздухе начинает сверкать зеленым. Раз, другой, третий. Страх сковывает мысли. Но если не слышно торжествующих воплей, значит, и Гарри, и Гермиона уворачиваются. Пока что.
– Avada Kedavra! – вскрикивает Алекто. Снейп, забыв об Амикусе, который уже не надеется на свои умения и прет на грубой силе, чтобы проломить защиту, все-таки поворачивается, но видит только вспышку двух столкнувшихся в воздухе заклинаний, сменивших траекторию при столкновении. Визитная карточка Поттера – сбить Аваду в полете Разоружающим заклятием. Как только наловчился? Или их уже начали учить такому при штабе? Гермиона увернулась от срикошетившего зеленого луча и метнулась в сторону, подальше от Поттера и от Снейпа, уводя Амбридж за собой.
Следующий зеленый луч опять наталкивается в полете на встречный красный – и на этот раз летит обратно с ужасающей точностью. Алекто без единого звука валится навзничь и больше не встает, а пространство наполняется отчаянным воплем Амикуса.
Снейпа отшвыривает назад под яростным ударом, по ощущениям напоминающим тяжелый таран в грудь даже под заградительным заклятием. Силен, сволочь. Ярость и боль всегда придают сил в бою. Поттер, быстро оценив ситуацию, бросается на помощь своему преподавателю.
– Пошел прочь! – рычит Снейп, поднимаясь на ноги, хоть и знает, что против них двоих Амикус бы не устоял. – Помоги Гермионе!
Мальчишка, грязно выругавшись вслух, кидается к подруге. Снейп снова поворачивается к оставшемуся Кэрроу. Если верить его опыту, энергия злости очень быстро кончится. Надо лишь подождать. Ожидать от этого идиота такой же нескончаемой ненависти, как у Вольдеморта, явно не стоит – потенциалы несравнимы. Поскольку атаковать он не может, то надеется просто измотать противника, выкачать всю энергию – и тогда рикошета даже простейшего заклятия от щита будет достаточно, чтобы отправить его в нокаут. Амикуса он не боится. Его навыки ему давно известны. Его больше пугает Амбридж. Гермиона сражается с ней уже несколько минут – и до сих пор ничего не может с ней сделать. То ли министерская ведьма и впрямь обладала скрытыми талантами в боевой магии (что вряд ли), то ли увешана какими-то амулетами, как защитными, так и подпитывающими (что гораздо вероятней).
Все, Амикус не жилец. Снейп, ощутив явственную брешь в защите противника, поймал на щит очередную темную дрянь, которая разворотила бы ему все внутренности, если бы достигла цели, и одним движением руки перенаправил заклинание обратно к источнику.
Смотреть на результат ему не хотелось. Да и никому бы не захотелось. Брезгливо поморщившись, он переступил еще подергивавшееся в агонии тело, стараясь не запачкать обувь, ногой переломал палочку, выпавшую из руки Кэрроу, и бросился к схлестнувшейся на другом краю полянки троице.
Проклятая ведьма!
Одного взгляда под демаскирующим заклинанием было достаточно, чтобы увидеть полную картину – и выдать ругательство не хуже озвученного Поттером. Амбридж сияла как рождественская елка. Такого количества артефактов на поле боя Снейпу не приходилось видеть еще со времен Первой войны. Пожиратели редко навешивали на себя столько волшебных амулетов и чар. И «раздеть» ее не было никакой возможности – поверх всего этого великолепия стоял мощный черный щит, защищавший именно амулеты. Такое он встречал только в книгах, а на практике – ни разу.
Где она этому научилась? И откуда столько артефактов?
И Гермиона, и Гарри уже порядком утомились. Снейп видел, что они, не сговариваясь, чередуют заклинания и наконец-то начали грамотно распределять энергию, стараясь разбить защиту метко нацеленными ударами в одну точку. Снейп бесшумно зашел мерзкой жабе за спину и поднял палочку. Нанести ей сколько-нибудь серьезный урон он не может, даже если она повернется к нему. Ему надо снять с нее эти чары, причем, снять так, чтобы она не ощутила этого, а дальше Поттер с Гермионой довершат дело.
Первые три заклинания не сработали. Четвертое, подпитанное порцией очень и очень нехороших чувств, подействовало точечно, проделав дыру в защитном коконе, но не сняв его. Чего Снейп, в принципе, и ожидал. Такие штуки снимать следовало едва ли не вручную. Слава Мерлину и Моргане, Амбридж этого не чувствовала – была занята упертой парочкой, безуспешно пытавшейся измотать ее. Снейп явственно ощущал ее злость и ненависть – это ведь Поттер и Грейнджер заманили ее в Запретный лес. И то, что Поттер оказался здесь сегодня, для нее редкостная удача – одним махом покончить с обоими. Глупая мелочная тетка с неудавшейся во всех отношениях жизнью. Но сейчас им всем это только на руку. Снейп вдохнул сквозь зубы – и сосредоточенно взялся за работу, стараясь выбросить из головы все лишнее. Окклументный щит опустился на место так привычно, словно был там всегда.
Разорвать еще одну тонкую ниточку чар, и еще одну, и еще, и еще. Под его заклинаниями защитный кокон меняет очертания и оплывает будто свечной воск. Теперь самое трудное – разобраться, где в этих наслоившихся друг на друга отголосках магии находится подпитывающий амулет. Снейп даже не сомневался, что он здесь есть, иначе Амбридж давно бы выдохлась так же, как и молодежь перед ней. На всякий случай проверил Призывное заклятие, не особо надеясь на удачу. В награду ему из кармана жабы вылетел его собственный амулет. Снейп поймал его на лету, сунул в карман сюртука и взялся распутывать этот адский клубок энергий, обволакивавший ее с головы до ног. Проклятье, где эта сука набрала столько амулетов и чем заряжала? Ощущения от каждого артефакта были... лучше бы их не было вовсе. Снейп почувствовал себя ужасающе грязным от одного только дистанционного прощупывания. Обезвреживать их, не перекрыв подпитку, было бесполезно. Обычные щиты и те не пробить и не снять. Он быстро сканировал один слой за другим, пока, наконец, не наткнулся на то, что искал. Одно из колец на левой руке. Восхитительная мерзость… Ни снять, ни уничтожить на носителе – только перегрузить, накачать собственной энергией так, чтобы амулет разорвало. Но когда это произойдет – вся накопленная в нем магия повалит обратно, и всех присутствующих накроет такой отдачей, что о последствиях даже думать не хотелось.
Ты боишься, Северус?..
Еще и как.
Он сцепил зубы и нанес точно выверенный энергетический удар по амулету, методично переливая в него собственную силу и совершенно забыв о том, что его магия и магия Гермионы тесно связаны. Едва он начал это делать, как Гермиона покачнулась, потеряла концентрацию – и пропустила удар. В воздухе что-то свистнуло, полыхнуло лиловым. Колени Гермионы подогнулись, она неловко осела на землю и завалилась вперед, лицом вниз. Сердце Снейпа рванулось следом за ней. Он не рассмотрел, чем именно ее ударили. Внутренности сжались в ледяной комок, зашумело в ушах, в груди нарастала горячая острая боль.
А через мгновение кольцо на пальце Амбридж взорвалось. Встречный выброс был настолько силен, что отшвырнул Поттера метров на десять и вывел из игры. Снейпа, успевшего прикрыться щитом, поволокло назад, но такой поток даже его щит долго не выдержит.
Гермиона, я тоже темный маг. То, что я больше не занимаюсь этим на практике, ровным счетом ничего не означает.
Помимо склонностей к тьме у тебя есть совесть. Моральные принципы. И понимание того, где пролегает граница, которую нельзя переступать.
Нет у него больше границ. С такими, как Амбридж и Кэрроу, границы неуместны. И то, что он сейчас сделает, уж точно доступно лишь темным. И он впервые в жизни благодарен Вольдеморту, научившему его поглощать чужую энергию, высасывать ее, истощать донора ради увеличения собственной силы. Он не раз видел, как Темный лорд подпитывался таким способом во время боя, забирая энергию из окружающего пространства и находившихся вокруг него людей.
Одним рывком убрав щит, он вытянул обе руки вперед – и принял этот поток, стягивая его на себя по максимуму, впитывая энергию каждой клеточкой тела. Уж лучше так. Пусть вся эта дрянь достанется ему одному, а не Гарри и Гермионе. От чужой бешеной ярости его едва не разорвало. И привычные навыки, которыми он пользовался, чтобы усмирить огонь, рвавшийся изнутри, не помогали. Переполнявшая его сила была чернее тьмы.
Амбридж дико взвыла, когда поняла, что одновременно лишилась и щита, и подпитки. Забыв об упавшей на землю Гермионе, она развернулась к Снейпу и попыталась ударить на остатках артефактов и сил. Он криво усмехнулся. Как самонадеянно, Долорес! Его накачало до такой степени, что он мог бы справиться с ней даже и без палочки. Один взмах рукой – и она отлетела назад. И еще раз. И еще. Он шагнул вперед, каждым новым взмахом руки припечатывая ее к земле, затем отшвыривая еще на шаг. Он мог бы так развлекаться целую вечность. Ведьма съежилась перед ним, хватая воздух открытым ртом, не в силах выдавить ни звука, скребя землю попорченным розовым маникюром. От ее аккуратной причесочки мало что осталось, волосы топорщились во все стороны, персиковая мантия покрылась пятнами грязи. Снейп последним движением разрушил на ней оставшиеся артефакты, брызнувшие во все стороны сгустками энергии, и нацелил палочку ей в голову, уже формируя четкое намерение и не обращая никакого внимания на адское жжение в левой руке.
В груди закручивается тугая черная пружина. В голове проясняется. Наверное, ему и заклинание произносить не нужно. Одного намерения бы хватило. Все чувства обострены до предела – он не просто ощущает потоки энергии, вихрившиеся вокруг него, он их видит. Такой мощью, наверное, обладал один только Дамблдор, взмахом руки гасивший и зажигавший все свечи в Большом Зале и ощущавший присутствие магии даже там, где ее следы тщательно маскировали. Более того – всмотревшись в эти потоки, Снейп понимает, что даже если он сейчас воспользуется Убийственным проклятием, Гермиона не пострадает. Огден сказал ему не все. Или же намеренно солгал. Или же просто не знал наверняка. Чтобы увидеть этот нюанс, уровня магии любого знакомого ему волшебника было недостаточно. Его трясет от перегрузки, но он рад, что решился на этот рискованный шаг и вобрал бОльшую часть силы амулета. Иначе не увидел бы. Не ощутил. Не понял.
Его жена не обязана расплачиваться за его грехи даже на условиях поручительства. Она и не будет за них расплачиваться. Заклятие убьет только его. Да не просто убьет – при таком количестве скопившейся в нем энергии его просто развеет по ветру, едва он применит заклинание.
«Она будет свободна. И ей больше никто не посмеет угрожать. Угрожают только мне. Только из-за меня заварилась вся эта каша. Только я один был виноват во всем, что произошло, мне и отвечать. А она будет жить дальше полноценной жизнью, без страха, что все повторится. Что ее опять втянут в чью-то идиотскую войну или захотят отомстить просто потому, что она связалась не с тем человеком».
Только мне и отвечать.
– Северус…
За его левую ногу цепляется рука. Ее рука. Подрагивающие пальцы поднимаются выше, цепляясь за одежду, пока не находят его ладонь.
– Северус, не надо…
Он, нахмурившись, продолжает сверлить глазами валявшуюся перед ним на земле Амбридж, держа ее под прицелом.
– Не делай этого… пожалуйста, – шепчет Гермиона, цепляясь за его руку. Он морщится, когда почерневшее кольцо впивается в обожженный палец. – Ты обещал… обещал, что не оставишь меня. Не оставляй меня…
Не «не убивай», а «не оставляй».
Она поняла. Как она поняла?! Может, благодаря существовавшей между ними связи? Скорей всего. Но его это не останавливает. Не может остановить. Он уже все решил. Одним ударом – все проблемы решены.
– Северус… не делай этого, – ее голос едва ли громче шелеста листьев на ветру, но его слух обострен, как и зрение, и он слышит каждый ее звук, к
|
|
|
