Федор Антонович Бруни (1799–1875).

Ф. А. Бруни (1799–1875), академик и профессор Императорской Академии Художеств, впоследствии и ее ректор, художник, пользовавшийся большой популярностью в великосветских придворных кругах, представитель академического стиля. Родился в Милане в 1799 году, его настоящее имя – Фиделио. В Россию он попал в самом детстве, когда его отец, художник и реставратор Антонио Бруни, приехал на службу к Павлу I. Его творчество пропитано тем вымученным искусственным мистицизмом, которым был проникнут самый дух аристократического общества николаевского времени. Ранние работы Бруни еще связаны с искусством первой четверти 19 в. Такова «Смерть Камиллы» (1824; ГРМ) – традиционно академическая, безупречно грамотная, близкая своим гражданским пафосом передовым идеалам начала столетия. Напоминает эпикурейские мотивы русской поэзии 10-х и 20-х гг. и его чувственная «Вакханка» (1828; ГРМ).

Однако главная работа художника–«Медный змий» (1820-е гг. –1841; ГРМ)–принадлежит уже целиком следующему этапу. «Медный змий» Фёдора Бруни – выдающееся произведение академического искусства эпохи классицизма.

Академи́ зм (фр. academisme) – направление в европейском искусстве XVII-XIX веков, прежде всего в живописи и скульптуре. Термин " академизм" используют также в самом широком смысле для обозначения совокупных " консервативных тенденций в искусстве, художественных течений, школ и мастеров, следующих правилам и канонам, авторитетам, классическим образцам искусства прошлого, художественная ценность которых считается абсолютной, непревзойдённой, независящей от места и времени". Академизм в искусстве имеет как положительное, так и отрицательное значение. Его главная функция – охранительная. Академии художеств были призваны обобщать и закреплять достигнутое, главным образом достижения выдающихся художников Возрождения, в эпоху, когда искусство испытывало кризис. Поэтому закономерно, что исторически сформировались основные " охранительные" функции и принципы академизма в искусстве: каноничность, ретроспективизм, догматизм и эклектичность. Академизм вырос на следовании не содержанию, а внешним формам классического искусства, особенно во второй половине XIX века, когда академические нормы соединялись с салонным искусством и становились эклектичными.

 Автор работал над ним много лет: первый эскиз он сделал в 1824 году, а закончил только в 1841 году. Размеры монументального полотна достигали 8, 5 метров в ширину и 5, 6 в высоту. Писать масштабное полотно художник приехал на родину, в Италию. В 1836 году Бруни пришлось прервать работу над картиной ради службы в петербургской Академии художеств. Но через два года автор возвратился в Италию и продолжил писать. В Риме семья испытывала материальные трудности, потому что Николай I не сразу согласился платить автору жалование. Бруни писал: «Все ужасаются громаде её, особенно немцы, а мне… смешно. Были бы только деньги – и всё пойдёт».

В 1841 году мастер закончил полотно. С большим успехом «Медного змия» выставляли и в Риме, и в Петербурге. Николаю I тоже понравилась картина, он купил её для Эрмитажа.

 Сюжет художник взял из Ветхого Завета. Скитаясь по пустыне после изгнания из Египта, израильский народ начал терять веру и роптать. Разгневанный Господь наслал на людей смертельно ядовитых змей. Тогда иудеи стали просить о прощении, и Бог велел Моисею соорудить медного змея. Каждый, кто смотрел на монумент с «подлинной верой», оставался жив.

Фигуры на переднем плане Бруни написал в натуральную величину. Он не выделил на холсте главного героя, а представил многофигурную композицию. Каждый образ автор прописал индивидуально и наделил своим характером и историей в общем повествовании. Несколько персонажей с надеждой устремились к столбу с медным змеем. Другие в страхе пытаются убежать, ищут у близких защиты. Многие оплакивают родных.

В центре картины, на заднем плане, мастер запечатлел группу людей, сильно отличающихся от мечущейся, отчаявшейся толпы. Это пророк Моисей, его племянник – первосвященник Елеазар и левиты – священники. Их фигуры выражают уверенность, спокойствие, грозную силу, которая и карает, и несет избавление. Идея картины Бруни, в сущности, антигуманистична: восставший народ под влиянием животного страха возвращается в состояние рабской покорности своим жрецам. Неясностью художественного и, в конечном счете, гуманистического пафоса при мрачном вдохновении с какой-то агрессивной выразительностью рисуемых аффектов ужаса, боли, отчаяния отмечено огромное полотно Бруни «Медный змий».

Современники с самого начала сравнивали «Медного змия» с другой монументальной работой – «Последний день Помпеи» Карла Брюллова. Художественный критик Александр Бенуа даже считал, что Бруни начал писать свою картину, «затронутый за живое грандиозным успехом Брюллова».

Все печатные отзывы того времени об этой картине были преисполнены почти безграничными похвалами этому произведению, в самом деле замечательному по составу и расположению групп, по типичности и выражению фигур и лиц, по общему колориту, хотя далеко не блестящему, но соответствующему содержанию грозного библейского события. В этой картине Бруни показал в полной силе все своё глубокое, академическое знание рисунка. В Русском музее «Медный змий» находится рядом с картиной К. Брюллова – «Последний день Помпеи».