 |
Яснополянский почтовый ящик. Из книги «моя жизнь»
|
|
|
|
ЯСНОПОЛЯНСКИЙ ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК
В этой книге не раз упоминался яснополянский почтовый ящик, в который Толстые и друзья дома опускали записки с шутливыми стишками, каламбурами, шарадами и короткими юмористическими заметками о жизни в усадьбе, а в конце недели доставали и зачитывали вслух. Про ящик этот вспоминали многие из тех, кто присутствовал при чтениях, но наиболее полно записи из него воспроизвели Софья Андреевна Толстая в книге «Моя жизнь» и Илья Львович Толстой в мемуарах «Мои воспоминания». Также несколько отрывков из ящика опубликовано с комментариями в Полном собрании сочинений Льва Толстого в 90 томах. Оригинал яснополянского почтового ящика хранится в Отделе рукописей Государственного музея Л. Н. Толстого. Это интереснейший психологический документ, ярко характеризующий жителей и гостей Ясной Поляны и продолжающий в шутливой манере их далеко не всегда лёгкие разговоры в непростые 80-е годы — в годы «духовного перелома» Толстого. Шутки из почтового ящика, вероятно, помогали разряжать обстановку в семье, где в это время нередко разгорались споры вокруг «новых» (“хорошо” забытых старых! ) христианских идей, нашедших выражение в проповедях и образе жизни Льва Николаевича Толстого, вследствие чего воцарялось несогласие и недовольство друг другом. Эти записки и шутки Толстых малоизвестны читателям молодым, учившимся в школе и ВУЗах уже в варварской России, а не в СССР, и чтобы познакомить с ними таких читателей, мы объединили здесь все три вышеупомянутых источника и попытались снова хотя бы фрагментарно «наполнить» знаменитый яснополянский ящик остроумными записями Толстых и друзей их семьи. Внимательный читатель сразу почувствует, как похожи сентиментальные, подражательные, но искренние стихи Софьи Андреевны на неё саму; как не очень умелая, но обаятельная пародия Татьяны Кузминской на стихи Фета отражает её живой и весёлый нрав; как шарады Сергея Львовича раскрывают его математический и острый ум, как шутливые записи Льва Николаевича служат всё той же важной для него цели: малоуспешным попыткам исправления нравов и образа жизни его ближних. Записи эти приводятся в соответствии с современными нормами русского языка, но с сохранением оригинального правописания некоторых слов. Примечания авторов и переводы иностранных слов даются сразу внутри текста, в скобках. Чтобы избежать повторений одних и тех же записей, приводимых в двух или всех трёх источниках, эти повторяющиеся отрывки выпущены или заменены угловыми скобками с многоточием. Выходные данные источников см. в библиографии.
|
|
|
_______________
Софья Андреевна Толстая
ИЗ КНИГИ «МОЯ ЖИЗНЬ»
В то же лето затеяли мы с сестрой так называемый почтовый ящик. В течение недели всякий писал, что хотел, и клал в почтовый ящик, изменяя почерк и стараясь не выдавать себя, автора статей. Впоследствии все догадывались, кто что написал, привыкнув к слогу и характеру произведений. Сережа и сестра Татьяна Андреевна издавали газеты яснополянские, я специально писала плохие стихи, которые, за неимением никогда времени, наскоро набрасывала кое-как. Писала и к дням рождения и именин, и трогательно-сентиментальные, и юмористические, и дети любили мои произведения и требовали, чтобы я непременно всегда участвовала.
Почтовый ящик летом в Ясной Поляне существовал несколько лет. Изредка привлекали и Льва Николаевича к нашему делу. Так, например, он написал коротенькую статью с тенденцией: «Почему Устюша, Маша, Алёна, Пётр должны печь, варить, мести, выносить, подавать, принимать, а господа: есть, жиреть, сорить, делать нечистоты и опять кушать». И ещё написал под заглавием: «Кто чем хочет казаться, и что он в душе, и что для других людей»:
|
|
|
«Лев Николаевич хочет казаться аскетом, проповедником. В душе́ он добрый и страстный. Для других тяжёл, но не вреден.
Сергей Николаевич (брат) хочет казаться жестоким консерватором и злым человеком. В душе до слабости добрый и нежный.
Татьяна Андреевна (сестра моя) хочет казаться пустой и злой. В душе искренняя и сердечная женщина. Для других или очень приятна, или ужасна».
И так далее. Начато было ещё коротенькое сочинение под заглавием «кто когда бывает мил? » Но, написав два определения, Лев Николаевич дальше не продолжал: «Софья Андреевна, когда она не мрачна и не отчаянно весела, а добра... », потом что-то вычеркнуто. «Князь Урусов, когда школьничает». <... >
Писали в почтовый ящик и гувернантки по-французски, писала и я стихи французские, и занятие это нравилось всем. По воскресеньям после обеда ящик вскрывали и читали по очереди, то я, то сестра Таня. Оживление при этом было очень большое. Помню, раз я прочла свои стихи, обращённые к дочери Тане, и вдруг все девочки расплакались, что было мне очень лестно. Помню две строфы из середины этого плохого стихотворения:
Какие нужны выраженья,
Чтобы в стихах сказать тебе,
Что о твоей со дня рождения
Скорблю душой я о судьбе.
Что нет мне в свете больше горя,
Как если горько плачешь ты,
Что больно быть с тобой в раздоре
И страшны мне твои мечты...
А то я раз написала длинную поэму о том, как Лев Николаевич, еврей Файнерман и Мария Александровна Шмидт, забыв и забросив свои семьи и свои прямые обязанности, принялись работать и хлопотать в среде народа. Кончалось это стихотворение словами:
Но мир без ваших слабых рук
Стоять всё будет так же твёрдо.
Хоть жалкий лишний свой досуг
Ему бросаете так гордо.
В почтовом ящике не щадили никого и часто высказывали друг другу горькие истины.
<... >
Упомяну ещё о нашем яснополянском почтовом ящике, в котором часто характерно отражалась наша летняя жизнь и настроение её жителей. Так, например, кто-то, кажется сам Лев Николаевич, написал «Идеалы Ясной Поляны».
|
|
|
Льва Николаевича: Нищета, мир и согласие. Сжечь всё, чему поклонялся, поклониться всему, что сжигал.
Софьи Андреевны: Сенека. Иметь сто пятьдесят малышей, которые никогда бы не становились большими.
Татьяны Андреевны: Вечная молодость. Свобода женщин.
Татьяны Львовны: Стрижена голова. Душевная тонкость и постоянно новые башмаки.
Ильи Львовича: Тщательно скрыть от всех, что у него есть сердце, и делать вид, что убил сто волков.
Марии Александровны (Кузминской): Общая семья, построенная на началах грации и орошаемая слезами умиления.
М-те Seuron: Изящество.
Веры Александровны Кузминской: Дядя Ляля (то есть Лев Николаевич).
Коли Кислинского: Быть разнообразным и глубоко понимать музыку.
Елены Сергеевны: Верховая езда и старый муж.
Князя Урусова: Расчет в крокете и забвение всего земного.
Ольги Ивановны (учительница русская): Свободы.
Маши: Звуки гитарных струн.
Елизаветы Валерьяновны Оболенской: Счастье всех и семейность вокруг.
Идеалы малышей: Напихиваться весь день всякой дрянью и изредка для разнообразия, зареветь благим матом.
Писал в почтовый ящик и князь Урусов. Вот его маленькая статья «Что я люблю»: «Я люблю, чтоб мне было тепло снаружи и внутри, люблю чувствовать себя хорошо везде, где бы я ни был, люблю лес и поляну, в особенности Ясную, люблю там встречать людей, которые умеют рассеять путаницу ума и сердца и сбитых с толку людей приводить к ясности и спокойствию. Люблю крокет один на один с некоей милейшей дамой (сестра Таня. — С. Т. ), люблю отвечать на все её вопросы и кончать вечер винтом с нею же. А главное, люблю слушать: “Сколько счастья, сколько муки, ты, любовь, несешь с собой... ”»
Кто-то в почтовом ящике поставил вопрос: каких лет следует жениться и выходить замуж. И Лев Николаевич своей рукой написал: «Таких лет, чтоб не успеть влюбиться в кого прежде, чем в свою жену или своего мужа».
<... >
Ещё кто-то написал:
Две Толстые, Таня, Маша,
Хотят экзамены держать.
Им сочувствует мамаша,
А папаша гонит жать...
|
|
|
Были и юмористические сочинения, больше пера Серёжи. Вот его сочинение:
«Чему равняются две полтины? — Тине.
Чему равняются три Третьякова — Якову.
Почему поцелуй — без е? (от фр. baiser — поцелуй) — Потому что пишется через ять.
Как скорее всего можно сделать матрас? — Плохо сыграть в шахматы одну партию, так чтобы партнёр сделал вам мат раз.
Можно ли сделать что-нибудь хуже, нежели разбить посуду? — Можно: два раза бить не судом.
Почему род человеческий можно выразить буквой А? — Потому что род человеческий составляет два пола (пол-А)»
Приведу ещё одну полушутливую характеристику жителей Ясной Поляны, не помню, кем составленную, кажется, самим Львом Николаевичем:
Что от кого родится:
От Льва Николаевича: Книжки и мужики у крыльца.
От Татьяны Андреевны: Кексы, пироги с вареньем, хорошенькие девочки и католические мальчики.
От князя Урусова: Споры, приятность в обращении, гостинцы и мальчик Серёжа.
От Mme Seuron: Хорошие манеры, переписывание глаголов и красивый мальчик.
От Ольги Ивановны: Грамматика и простые умные разговоры.
От Бориса Вячеславовича Шидловского (молодой студент, мой двоюродный брат): Меланхолические разговоры с тётей Соней, грация в мазурке и изобилие конфет, груш и слив.
От Николая Андреевича Кислинского: Оживление, музыка, флирт и коляска с звоном, к восторгу малышей.
От Татьяны Львовны: Топот, плохие картины, наряды и веселье, вперемежку с мрачностью.
От Маши Кузминской: Всеобщее умиление, желание всем дать гостинцы.
От Маши Толстой и Веры Кузминской: Огрызки яблок. От Веры грубые, но всевда правдивые речи. От Маши ласковые — но не всегда правдивые речи.
От Лёли: Остроумие, один заяц и один бекас.
От Ильи: Собачий лай, поросячий визг, много чертыханья и всё-таки много любезного людям.
А что же от мама́? Да, от неё суета, обеды, завтраки, большие и малые дети, платья им на рост и бабы, и больные у крыльца.
<... >
Очень тоскливо летом в Москве, и, уезжая, я оставила своим в почтовый ящик сентиментальное стихотворение:
22 Июля 1886 года
|
|
|
