Естественно-системные основы ментальности 3 глава

К названной объективной причине следует добавить и субъективную – наличие значительного числа людей (идеологов), которые только тем и занимаются, что придают превращенные «смыслы» и «значения» действительным явлениям социальной жизни. Их деятельность сводится к тому, чтобы представлять других, играть их роли, быть действующими лицами и исполнителями разыгрываемой жизненной драмы. Это – чиновники государственного аппарата и представительных органов, выступающие от имени общества, писатели и актеры, представляющие «реальную» жизнь в книгах и на сценах театров, в телевидении, радио. Эти феноменологические процедуры, когда одно подставляется вместо другого, причем по меркам своей «колокольни», составляет другую причину существования лжи. Очевидно, что идеологи, оправдывающие рыночные реформы, заявляющие, что «иного не дано», не могут претендовать на научность и истину. Скорее они – противники разумного, научности, объективной истины. Либеральной буржуазии, по словам В.И.Ленина, нужна ее ложь, которую она выдает за величайшую правду, за святую святых торгашеского братства (см.Ленин В.И., ПСС, т.11, с. 329).

Этой идеологической лжи может противостоять только жизнеутверждающая сила правды, носителем которой всегда выступал и выступает народ. Эта сила обнаруживала себя в «Русской Правде» Ярослава Мудрого, в программе декабриста П.И.Пестеля, в многочисленных (ныне переименованных) названиях газет. Ныне к спасительной силе правды обращаются намного чаще, чем когда бы то ни было. Не менее часто ее охаивают.

Где же искать объективный источник народной надежды на торжество правды, неискоренимой силы правдоискательства?

Их онтологическим основанием и субстанцией может служить только жизнеобеспечивающий человеческий труд, т.е. труд, производящий не смыслы и значения вещей, а сами вещи, материальные и духовные блага, являющиеся условиями жизнедеятельности человека. Он, вопреки современным догмам о «смерти труда», трудового общества, никогда не уйдет в прошлое, не уступит место информации, которая без реализации посредством жизнеобеспечивающего труда ничего не дает. Как прошлое, так и будущее за обществом труда. Тогда и восторжествует царство правды.

Соответственно, торжество принципа жизнеобеспечивающего труда составляет основу мировоззрения аутентичного, нефальсифицированного коммунизма и ему предшествующих форм народного правдоискательства, социального разума народа, всех социальных движений и революций. К такому научно-обоснованному выводу пришел автор социологическо-философской концепции правды.

К атрибутам, в которых обнаруживает себя труд как субстанция правды жизни и истории, следует отнести прежде всего правду трудовой жизни в противоположность нетрудовой, праздной жизни. Нетрудовая жизнь, как об этом гласит христианская религия, в самом начале рода человеческого привела к первородному греху. Люди были обязаны искупить этот свой грех лишь тем, что они в поте лица своего должны есть свой хлеб.

Атрибут своей правдивости трудовая жизнь приобретает, конечно, не как искупление первородного греха, а потому, что труд был, есть и будет основным способом существования людей, жизнеобеспечивающим началом общественной жизни. При этом таким жизнеобеспечивающим началом является труд, производящий потребительные стоимости, материальные и духовные блага, удовлетворяющие собственно человеческие (разумные) потребности. Именно в этом качестве, а не как всякая деятельность, труд присущ всем обществам, всей истории. К сожалению, в этом своем качестве труд менее всего познан и признан. Если и обращают внимание на труд, то на труд, производящий стоимость.

На стороне действительного труда, кроме производства и воспроизводства человеческой жизни, находится еще одно важнейшее свойство – правда общего дела. Именно в общем деле, жизневоскрешающем труде, по справедливому утверждению русского мыслителя Н.Ф.Федорова, добываются свобода и равенство, исключающие господство одних над другими, достигается истинное родство сынов и дочерей человеческого рода.

Объединяющая сила труда – это правда как общественное отношение. В процессе трудовой деятельности люди творят, воспроизводят как человеческую общественную связь, так и свою общественную сущность, поэтому правда оказывается на стороне коллектива, в конечном счете – трудового народа.

Отсюда следует еще одно важнейшее онтологическое основание правды – собственность на условия и результаты труда, основанная на труде, т.е. правда трудовой собственности. Отношения собственности, возникающие из присвоения сил и предметов природы в процессе труда, имеют первым и последним своим законом – закон тождества труда и собственности, т.е. трудовую собственность.

Принцип правды как справедливости в отношениях собственности нельзя вывести из имеющихся декларированных прав человека, ибо равенство людей в правах на собственность в них отсутствует: нет равного права собственности на средства производства и его продукт. Поэтому единственным источником справедливости как правдивости в отношениях людей остается собственность на условия и продукт своего как индивидуального, так и общественного труда, т.е. утверждение единства труда и собственности.

В результате отчуждения труда от собственности образуется неравенство и несправедливость в распределении жизненных благ, что в современных условиях выражается в небывалом разрыве в доходах бедных и богатых. В поисках справедливости и равенства в этой сфере жизни обычно обращаются к известному принципу «От каждого по способностям – каждому по его труду», хотя он далек от того, чтобы выражать равенство и справедливость.

Принцип распределения по труду может быть оправдан лишь в том случае, когда не будет ущемлен труд, а его мера будет определяться не стоимостью рабочей силы, а условиями потребления, возможно лучшим удовлетворением человеческих, а потому и разумных потребностей.

Анализ правды, проведенный выше не исчерпывается ее рассмотрением со стороны онтологического основания в общественном бытии и жизнеобеспечивающим труде. Правда пребывает не только вне сознания, но и в сознании – как социальная истина, т.е. правда жизни возвышает себя до социальной истины. Здесь она становится предметом не только гносеологии, но и социологии, что требует разработки особой социологической концепции правды как истины социального разума в разных формах его функционирования.

 

МЕНТАЛИТЕТ, МЕНТАЛЬНОСТЬ, ПОЛИМЕНТАЛЬНОСТЬ: СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СООТНОШЕНИЯ

Жмыриков А.Н., ИСиПП, Нижний Новгород

 

В настоящее время мировое сообщество переживает период перехода из состояния социального инобытия в социальное бытие. Переходный период детерминирован императивом выживаемости социума. Грядущее состояние социального бытия характеризуется новым уровнем управления социальной логикой развития, совершенно иными, чем сегодня характеристиками социоприродной эволюции. Однако результат переходного периода предопределен не фатально. В том смысле, что на смену социальному инобытию обязательно придет социальное бытие, характеризующееся новым уровнем управления социальной логикой и социоприродной эволюцией. Результатом переходного периода вполне может стать и социальное небытие, гибель человечества. Итог во многом зависит от того, насколько качественно произойдет синтезное изменение менталитета, опосредующего взаимодействие механизмов общественного развития.

Анализ теорий менталитета, осуществленный в рамках системогенетической парадигмы, приводит к следующим выводам.

Первое. Процесс управления развитием современного общества осуществляется посредством двух разновекторных механизмов: механизма «кругооборота общественного интеллекта» (А.И. Субетто) и механизма «этико-эстетического развития» (Н.Н. Александров). Общественный интеллект (ОИ) управляет развитием общества через моделирование будущего. Объектный слой механизма действия ОИ связан с кругооборотом Знания. Через механизмы науки осуществляется накопление знания о будущем. Через механизмы образования накопленные знания передаются пользователям. Субъектный слой механизма ОИ связан с кругооборотом со-знания. Осознавая потребности, субъект привлекает часть знаний для реализации потребностей «здесь и сейчас». Результаты потребления осознаются коллективным субъектом и отражаются в общественных нормах, санкциях, стимулах. Другими словами, знания продвигают общество к пониманию ИСТИНЫ, в то время как со-знания, обусловливают реализацию ПОЛЬЗЫ. Механизм этико-эстетического развития также имеет два слоя. Объектным слоем этического управления являются общественные нормы долженствования (нравственность). Субъектным слоем – личностная норма долженствования (совесть). Объектным слоем эстетического является совокупность общественных ценностей выражения (признанные произведения искусства, культуры). Субъектным слоем – совокупность личностных паттернов выражения (имидж). Этические регуляторы долженствования имеют двухполюсную структуру (добро-зло), эстетические – трехполюсную (трагическое, прекрасное, низменное).

Второе. Координация механизмов этико-эстетического управления и управления посредством общественного интеллекта осуществляется посредством менталитета. Целостность развития осуществляется за счет инерционности социальных процессов. Инерционность удерживается за счет предельно длительного исторического цикла изменения структуры менталитета. Поэтому говорить о менталитете «новейшей России», или о менталитете «новых русских» методически безграмотно. Из всех существующих определений менталитета, наиболее точно выражает сущность этого понятия определение В.Е. Семенова: «Менталитет – это исторически сложившееся групповое долговременное умонастроение, единство (сплав) сознательных и неосознанных ценностей, норм, установок в их когнитивном, эмоциональном и поведенческом выражении» (В.Е.Семенов, 2000).

С точки зрения структурно-функционального соотношения, менталитет – это процесс обеспечения функционального единства механизмов влияния общественного интеллекта и этико-эстетического развития на протяжении конкретного исторического периода развития суперэтноса. Например, можно различать менталитет новой России (1584 – 1916 гг.) и менталитет новейшей России (1917 –...).

Каждый исторический период знаменуется тремя циклами исторического развития (цикл трагического, цикл возвышенного, цикл низменного). В границах каждого цикла менталитет имеет специфичное соотношение «личность-общество». Так в цикле трагического в умонастроениях граждан представления о пространстве СВОБОДЫ ОБЩЕСТВА и гражданские чувства явно доминируют над представлениями о пространстве СВОБОДЫ ЛИЧНОСТИ и чувством «Я». Поэтому именно этот исторический цикл у всех народов планеты Земля отмечается проявлениями агрессии одного организованного сообщества в отношении другого. Цена человеческой жизни ничтожна в сравнении с целью доминирования своего сообщества. В цикле возвышенного умонастроения граждан характеризуются примерным равенством представлений о СВОБОДЕ ЛИЧНОСТИ и СВОБОДЕ ОБЩЕСТВА, гражданских и эгоистических чувств. Наконец, в цикле низменного эгоистичные представления и чувства доминируют над общественными.

Каждый исторический цикл имеет три фазы развития: начальную (архаика), срединную (классика) и конечную (декаданс). Каждая из этих фаз имеет разную степень выражения менталитета (Н.Н. Александров, 1999).

Третье. Каждый процесс, рассмотренный в конкретный период и применительно к конкретному пространству характеризуется определенным состоянием. Менталитет как процесс также должен характеризоваться состояниями, отражающими результат этого процесса в конкретно исторических условиях – ментальностью.

Ментальность – есть состояние менталитета применительно к конкретной социальной общности, находящейся в конкретном цикле исторического развития. Поэтому можно говорить, например, о ментальности чеченцев в историческом цикле низменного, но нельзя говорить о ментальности чеченцев «вообще». Ментальность позволяет удержать социальную идентичность в условиях развития социума.

Жизнедеятельность суперэтноса в пределах одного исторического цикла во многом определяется соотношением процессов социальной ассимиляции и удержания социальной идентичности больших социальных групп, входящих в состав суперэтноса. Удержание целостности суперэтноса и обеспечение его эволюционного развития осуществляется за счет свойства менталитета – полиментальности. Полиментальность – это свойство менталитета удерживать определенное состояние умонастроений суперэтноса на протяжении конкретного исторического цикла. Поэтому содержание полиментальности меняется в разные исторические циклы. Содержание полиментальности российского суперэтноса в историческом цикле низменного раскрыто в известной концепции полиментальности (В.Е. Семенов, 1998, 2000).

Четвертое. Принятие вышеописанного структурно-функционального соотношения понятий «менталитет», «ментальность», «полиментальность» позволяет оценить события разных циклов исторического периода новейшей России в позитивном смысле. «Социалистический эксперимент», имевший место в циклах трагического и возвышенного, должен характеризоваться не как историческая катастрофа России, и тем более не как неудачный финал социалистического пути развития, а как естественное проявление трансформации рефлексивного менталитета. Причем, в процессе трансформации происходит сплав четырех известных типов менталитета (научно-гедонистического, или «западно-христианского»; интуитивно-прагматического, или восточно-мусульманского; этически-интеллектуального, или индийского; эстетически-прагматичного, или китайского) в новый, синтетический менталитет, равновесными полюсами которого станут полюс «Пользы», полюс «Совести» и полюс «Красоты». Формирование такого равнополюсного менталитета осуществляется через отвержение доминанты иных полюсов: «эгоистического практицизма», «эгоистического мудрствования», «авторитарного доминирования» и т.п. Именно поэтому, в пределах полиментальности настоящего цикла развития России переживаются, чтобы быть отвергнутыми такие полюсные характеристики ментальности как «гедонистическая польза», «гедонистическая истина», «этический унитаризм», «эстетическая вычурность».

 

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ЦЕЛОСТНОГО ПОДХОДА К ИЗУЧЕНИЮ МЕНТАЛИТЕТА

Келасьев В.Н., НИИКСИ, ф-т социологии СПбГУ, Санкт-Петербург

 

Менталитет как сложное образование предполагает определенные механизмы своего порождения. Имея определенную структуру и вырастая из сложного сочетания таких компонент как культура, этнос, религия, наука, искусство, и не будучи сводим ни к одной из этих компонент, он предполагает определенную форму их синтеза. Механизмы этого синтеза пока недостаточно прояснены. В поисках подходов к установлению механизмов синтеза составляющих менталитета мы обратились к новой методологии, базирующейся на представлениях о некоторых универсалиях живого, обнаруживающихся не только на уровне человека и общества, но и более простых форм живого. В их основе – принцип совмещения. Он базируется на идее о доминирующей роли целого по отношению к частям. Дело в том, что живое на всех уровнях организации представлено некоторой целостностью. Человек, человеческая группа, любая социальная организация (даже любой организм) – формы некоторой целостности. А если есть целостность то есть и давление целого на свои части, тенденция к некоторому их согласованию, совмещению, объединению, гармонизации частей. Находясь в целом, части должны некоторым образом совмещаться, согласовываться, притираться друг к другу. В результате порождаются новые качества, обогащающие целостность. Целое при таком подходе первично по отношению к частям. Части (компоненты) «сами по себе», вне целого – это некоторая абстракция. Реально они всегда существуют в рамках того или иного целого. Теоретики, методологи науки оказались недостаточно внимательны по отношению к этому факту, не реализовали заложенные в нем возможности. С развиваемой же точки зрения именно здесь следует искать «невидимые» пружины порождения явлений психо- и социогенеза. А формирование менталитета – только одно из проявлений этой глобальной тенденции. Исходная целостность человека формируется его телесной и нервно-психической организацией, на базе которой он обладает значительными отражательными возможностями. Воздействие же культурной, этнической, экологической и других сред, отображаясь человеком, фактически оказываются в этой сложнейшей форме целостности. Нахождение в активной целостности психики побуждает эти отображенные компоненты к взаимодействию, согласованию, взаимопроникновению, способствует их адаптации друг к другу и т.д. Конечно, процесс такого согласования носит очень длительный характер, совершается на протяжении значительных периодов жизненного пути. При этом это согласование, взаимопроникновение может идти как до некоторого логического финала, конца – в этом случае человек становится обладателем целостного взгляда на мир (ибо из этих разнородных компонентов складывается единая система), так и останавливаться на некоторых промежуточных ступенях. В этом случае единой системы не формируется и можно говорить о несформировавшимся или неразвитом менталитете, отсутствии целостного взгляда на мир. Неразвитый же менталитет делает поведение человека импульсивным, непоследовательным, порождает множество конфликтов. Сама динамика становления менталитета зависит от силы выраженности той целостности, в рамках которой оказывается все множество разнородных, разноплановых этнических, культурологических, экологических и других компонент. Ясно, что их синтезу будет способствовать хорошая выраженность психической целостности. Новые качества, формирующиеся в результате взаимодействия этих разноплановых компонент, обогащают человека и превращают его в автономное, обладающее внутренней устойчивостью существо, создают целостность его личности.

Сформировавшись, менталитет начинает оказывать обратное влияние на активность и поведение человека. Т.е., говоря о менталитете, мы имеем в виду емкое общенаучное понятие самоорганизационного цикла, предполагающего цепь процессов, начинающихся от отражения человеком собственного бытия в виде тех или иных форм менталитета, самосознания, до влияния этих порожденных качеств обратно на возможности, все поведение и активность человека (см.подробнее Васильев Г.Н., Келасьев В.Н. Самоорганизация целостности: психо- и социогенез. СПбГУ, 2003).

Но отдельный человек всегда включен в сферу многих других форм целостностей (общая деятельность, общее пространство, общая культура, традиции). И в рамках этих форм целостности он выступает только их частью, которая должна совмещаться с другими людьми (своими интересами, целями, действиями). В итоге в качестве средств такого совмещения отдельных людей формируются новые качества в виде явлений морали, права, управленческих решений, которые согласовывают интересы отдельных людей. Тенденция к совмещению действовала во все времена, на уровне всех целостностей, всех включенных в них субъектов. Она порождала различные формы коллективного менталитета адекватного или неадекватного Я-социума.

Средства согласования компонентов целого редко являются идеальными. Порожденные новообразования, как правило, обладают внутренней противоречивостью. Процессы согласования составляющих их компонент часто не доходят до логического конца. Обладающие волей и разнонаправленной мотивацией индивиды порой не способны привести в систему свои мотивы, качества сознания или согласовать разнонаправленные влияния внешней среды. Личность с разорванным менталитетом сейчас распространена, потому что ее порождает сама социальная среда российского социума (заполненная противоречивыми и разобщенными требованиями). Еще в большей степени противодействовать совмещению могут отдельные индивиды или социальные группы, у которых в итоге совмещения могут пострадать экономические интересы. С точки зрения общенаучного подхода это проблемы взаимодействия частей целого: эти части противоречат друг другу, не желая адаптироваться друг к другу. Личность, семья, любая социальная группа организация, даже государство – формы целостности. И в общенаучном плане мы стоим перед задачей разработки технологий согласования и налаживания взаимодействия компонент этих разных форм целого. Здесь можно говорить о технологиях налаживания взаимодействия как применительно к составляющим индивидуального сознания (согласование мотивов, способностей, интересов, знаний человека, что ведет к повышению его социальной зрелости и компетентности), так и применительно к налаживанию взаимодействия составляющих уже Я-социума (согласование позиций представителей разных менталитетов, точек зрения специалистов из разных областей знаний, формирование большего общественного согласия, улучшение взаимопонимания между отдельными слоями и группами и т.д.).

 

СОВМЕСТИМОСТЬ МЕНТАЛИТЕТОВ КАК ФАКТОР СОТРУДНИЧЕСТВА ГОСУДАРСТВ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ

Киселев И.Ю., ЯрГУ, Ярославль

 

Изменения, которые произошли в мире, привели к акцентированию исследовательской проблематики, направленной на изучение сотрудничества. Как показали события последних лет на арене мировой политики, отсутствие противостояния не обязательно приводит к сотрудничеству, а государства, даже обладая общими интересами в сфере обеспечения безопасности, не всегда могут построить кооперативные отношения. Таким образом, дальнейшего изучения требует вопрос, как государства становятся партнерами, почему в качестве союзника выбирается именно данное, а не иное государство.

В качестве одного из важнейших условий возникновения сотрудничества государств выступает совместимость менталитетов государств как коллективных субъектов и менталитетов политического руководства: в практике международных отношений известны случаи, когда несовпадение «национальных логик мышления» являлось препятствием при разрешении конфликтов, выработке договоренностей. При этом менталитет рассматривается как «исторически сложившееся, долговременное умонастроение, единство (сплав) сознательных и неосознанных ценностей, норм, установок в их когнитивном, эмоциональном и поведенческом воплощении, присущее той или иной социальной группе (общности) и ее представителям» (Семенов, 2002: 228).

Проведенное исследование было направлено на изучение репрезентации проблемы в сознанииполитического руководства как одного из факторов, определяющего сотрудничество государств. В качестве примера рассматривалось участие России и США в урегулирование иракского кризиса 2002-2003 гг. В частности, проверялось предположение, согласно которому рассогласование в действиях членов антитеррористической коалиции в период иракского кризиса 2002-2003 гг. обусловлено существующими различиями в восприятии иракской проблемы российским и американским президентами.

Чтобы подтвердить или опровергнуть выдвинутую гипотезу, было проведено эмпирическое исследование, в качестве теоретической основы которого выступает психологический подход к пониманию функционирования международных организаций. Механизмы представления проблемы в сознании рассматриваются через концепт «образ «Я» государства в международных отношениях» (Киселев, 2003). Для выявления образов «Я» России и США в период иракского кризиса 2002-2003 гг. использовался метод контент-анализа официальных заявлений по иракской проблеме, сделанных президентами данных государств.

Обобщение результатов эмпирических исследований, посвященных изучению влияния образа «Я» государства на внешнюю политику, реализуемую его лидером (Кisselev, Smirnova, 2004), позволяет сделать предположение, что возможность создать реальность, разделяемую государствами, которые выстраивают отношения сотрудничества, зависит от различий в силе образов, конструируемых лидерами данных государств. Влияние образа «Я» государства выражается в том, что он выступает в качестве важного фактора представления проблемы в сознании политика. Рассматривая образ «Я» государства как состоящий из трех компонентов – идентификационного, статусного и ролевого, можно сформулировать следующий механизм представления проблемы в сознании политика. Доминирующий статусный, идентификационный или ролевой компонент образа «Я» государства определяет, какие характеристики проблемной ситуации рассматриваются в качестве ведущих, а какие – игнорируются. Иначе говоря, изучение образа государства позволяет выстроить иерархию приоритетов или ценностей политика, которые влияют на его предпочтения при принятии решений.

Сотрудничество между государствами возникает в том случае, если представление проблемы в сознании корректируются за счет получения обратной связи от партнеров. Однако, как показывает практика международных отношений, к общему пониманию решаемой проблемы прийти не всегда легко, и действия акторов на международной арене зачастую отражают существование несовпадающих точек зрения.

Урегулирование иракской проблемы 2002-2003 гг. представляет собой пример подобного несовпадения репрезентаций проблемы в сознании лидеров разных государств.

Опираясь на результаты проведенного исследования, можно утверждать, что позиция России по Ираку представлена в контексте доминирующего ролевого компонента образа государства в сознании российского политического руководства. Доминирование ролевого компонента в образе России отражает озабоченность российского политического руководства теми методами, с помощью которых силы антииракской коалиции осуществляли разоружение Ирака. В противоположность предложениям США и их союзников президент РФ, представители российского внешнеполитического ведомства высказывали точку зрения, что урегулирование иракской проблемы должно осуществляться, прежде всего, через продолжение работы инспекторов ООН, и Россия была готова принять в ней участие. Кроме того, Россия подчеркивала важность соблюдения резолюций Совета Безопасности ООН, применения исключительно политико-дипломатических средств. Военный метод урегулирования кризиса вокруг Ирака противоречил перечисленным принципам.

Выявленные особенности образа США в сознании американского президента в период иракского кризиса 2002-2003 гг. позволяют сделать вывод, что в основе принимаемых в отношении Ирака решений лежали иные задачи. Образ США, также как и образ России, характеризуется доминированием ролевых утверждений. Однако в противоположность коллективным, дипломатическим методам, основанным на нормах международного права, США предпочли проведение силовой акции с привлечением всей своей военной мощи. Содержание ролевой составляющей образа США обусловлено особенностями их статуса на международной арене: большинство статусных утверждений отражает восприятие угрозы со стороны режима С. Хуссейна и связанных с ним террористических организаций. В этой связи действия США должны приобрести превентивный, упреждающий характер. Таким образом, политические лидеры двух стран по-разному воспринимали уровень угрозы, которая исходит со стороны Ирака, и пути противодействия ей.

Кроме различий в восприятии угрозы и способов противодействия ей полученные характеристики образа США позволяют сделать вывод о незначительной готовности лидеров России и США корректировать сложившиеся картины мира под влиянием получаемой обратной связи, а значит реализовать еще одно условие, необходимое для сотрудничества.

Обобщая полученные результаты, можно сделать вывод, что российские и американские политические лидеры в ситуации иракского кризиса 2002-2003 гг. продемонстрировали разные репрезентации решаемой проблемы в сознании и предложили разные способы ее урегулирования. С точки зрения психологической перспективы к пониманию функционирования международных организаций, в отношениях между Россией и США возникла ситуация, когда задачи самореализации, поддержания собственных образов «Я» значительно доминировали над процессами поиска разделяемого образа мира. Таким образом, во взаимоотношениях России и США в период иракского кризиса отсутствовали базовые условия возникновения сотрудничества.

 

Литература

1. Киселев И.Ю. Динамика образа государства в международных отношениях. Автореф. докт. дисс. С.Петербург: СПбГУ, 2003.

2. Семенов В.Е. Особенности российской полиментальности в контексте развития страны// Общество и социология: новые реалии и новые идеи. СПб., 2002. С. 227-237.

3. Kisselev I.Yu., Smirnova A. State Image as Factor of Russian Foreign Policy Decision-Making in Iraq (2002-2003) // Psicologia Politica, 2004. № 29. P. 31-50.

 

ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПОЛИМЕНТАЛЬНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Казаков С.В., НИИКСИ СПбГУ, Санкт-Петербург

 

Все многообразие частных вопросов «глобальных проблем современности» в «новую эпоху» (ознаменованную рубежом тысячелетий) можно условно подразделить на два основных («стратегических») блока:

- во-первых, это проблема жизнеспособности человеческого общества (человеческой популяции в глобальном масштабе) в свете накопившейся за XX столетие и достигшей критической массы к XXI веку совокупности различных кризисных тенденций на фоне возрастающей, глобализирующейся взаимозависимости биосферы и социосферы;

- и, во-вторых, тесно связанный с первой проблемой вопрос о соотношении всеобщего и специфического, глобального и локального, общечеловеческого и национального в перспективах развития как планетарной цивилизации, так и отдельных регионов.

Тревожные прогнозы темпов роста мировой экономики, тенденций энергетического и экологического кризисов показывают всю реалистичность наступления такой ситуации в глобальном масштабе, когда, по выражению Н.Ф. Реймерса, человечество «не может восстановить природно-ресурсный потенциал» и «возникает межрегиональная конкуренция религиозно-культурных подсистем» [Реймерс Н.Ф. Экология (теории, законы, правила, принципы и гипотезы). М., 1994. С. 146].

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: