В. А. Веременко. Немного о любви… (дворянский брак и семья в России второй половины XIX – начала ХХ В. )

В. А. Веременко

Санкт–Петербург, ЛГУ им. А. С. Пушкина

НЕМНОГО О ЛЮБВИ… (ДВОРЯНСКИЙ БРАК И СЕМЬЯ В РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX – НАЧАЛА ХХ В. )

В середине XIX в. дворянская семья казалась очень устойчивой структурой, мало изменившейся за предшествовавшие полтора столетия. Такая стабильность держалась, прежде всего, не на законах, для которых было характерно отсутствие четкости и единства, гигантское число лакун и неясностей, а на внутренней традиции и общесемейных интересах[149]. До второй половины XIX в. редкий дворянский брак заключался по взаимной любви.

Первые признаки изменения сохранявшейся десятилетиями модели становятся заметны во второй половине 60–х гг. XIX в. Началу новой «брачной эры» способствовало несколько обстоятельств. Прежде всего, это развернувшая на страницах общеполитической прессы дискуссия о праве женщины на образование и саморазвитие, о необходимости «эмансипировать женщину», также как перед этим осуществилась эмансипация крестьян[150]. Среди демократической дворянской молодежи появились «развиватели–мужчины», готовые реализовать теоретические идеи, изложенные на страницах журнала «Современник» или романа «Что делать? » в реальной жизни. Наряду с этим проявлялись первые симптомы будущей экономической катастрофы, которой обернулась для мелкого и среднего дворянства отмена крепостного права.

Ухудшение материального положения дворянских семей, ставшее мощным стимулом к росту стремления девушек–дворянок к получению серьезного образования и профессиональной подготовки, формировало группу лиц, нуждавшихся в помощи мужчины–развивателя и освободителя[151]. Наконец, в новых условиях шло расширение возможности для знакомств и контактов между молодыми представителями того и другого пола. Последнее осуществлялось на двух уровнях – общественном, когда в условиях роста социальной активности, юноши и девушки оказались бок о бок на многочисленных публичных лекциях, собраниях и диспутах, среди посторонних слушателей университетов, преподавателей вечерних школ, участников благотворительных акций и т. д., и бытовом – когда благодаря появлению сети женских средних учебных заведений открытого типа сформировалась новая группа девушек–дворянок, получавших образование дома и привыкших свободно и легко общаться с приходившими к ним в гости друзьями своих братьев и братьями подруг. Немаловажной чертой таких знакомств было то, что они происходили «естественно», т. е. без очевидного всем и каждому намерения найти себе брачного партнера. Это, в свою очередь, предполагало возможность по необходимости корректировать нормы «приличия» и снизить до минимума столь обязательные на балах, вечерах и других «брачных базарах» флирт и кокетство. В итоге появился совершенно немыслимый ранее феномен – «приличная» девушка–дворянка, отправляющаяся одна, без сопровождения, на то или иное «мероприятие».

Наметившиеся в предшествовавшие десятилетия факторы к концу 1880–х гг. проявились в полную силу. Все более усугублявшиеся с каждым годом экономические проблемы дворянских семей стимулировали рост ценности образования. Помимо организации карьеры сыновей родители все чаще заботились о приобретении дочерьми неких профессиональных навыков, необходимых для поддержания ими своего существования в видах возможного безбрачия или позднего вступления в брак. Этому движению способствовала и возросшая ценность образования в обществе, нередко побуждавшая девушек из вполне обеспеченных семей стремиться к приобретению «высшего знания», и влиявшая на их родителей, вынужденных соглашаться на поступление дочерей в специализированные учебные заведения. Вместе с тем профессиональных школ для женщин было не много, и они располагались лишь в крупных городах.

Постепенно прибывшие на учение девушки «обрастали» новыми знакомыми, причем как женщинами, так и мужчинами. Их взаимные контакты в «непринужденной обстановке» вносили серьезные изменения в старый кодекс приличий.

Вслед за столицами похожие перемены происходили и в провинции. Здесь многие из девушек–дворянок, хотя и ограничились средним образованием, но также оказывались очень «занятыми»: походы в гимназию и на всякие «гимназические мероприятия», занятия с репетиторами или, напротив, собственные «уроки», встречи с подругами для совместной «подготовки» и т. д. Все это способствовало созданию новой, основанной исключительно на романтической привязанности и общности личных интересов семьи.

Этапы ее создания предполагали достаточно длительное знакомство, проходящее через стадии – встреч наедине, ухаживания, личного объяснения. Только вслед за этим, уже приняв принципиальное решение о браке, молодые люди сообщали о своем намерении родителям. Мнение последних не имело принципиального значения и крайне редко влияло на планы жениха и невесты. Вопросы о материальной стороне будущей совместной жизни супругов разрешались, большей частью, в «идеальном плане», в духе рассуждений об их совместном труде на благо общества и друг друга. Если в дальнейшем родители жениха давали молодой семье деньги на «обзаведение», а невесте выделялось некое приданое, то дети спокойно (если не равнодушно) принимали эти дары. Если же родные ничем не могли или не хотели помочь новобрачным, то привыкшая к самостоятельной жизни молодежь не видела в этом никакого препятствия к браку. В целом к концу XIX в. подавляющая масса дворянских браков совершалась по самостоятельному выбору вступавших в них лиц. Конечно, далеко не всегда движущим мотивом была любовь. Как и раньше большую роль играли материальный фактор, общественное положение.

Таким образом, за три–четыре десятилетия в дворянской среде произошло кардинальное изменение взгляда на заключение брака, а значит и на ценности самого супружества и личной жизни в целом. Любовь, по крайней мере, внешне, «для приличия» стала неотъемлемым требованием при создании семьи. Такой подход формировал, в свою очередь, новые вопросы, на которые общество и государство вынуждено было искать ответы.

Новые ценностные ориентации наталкивались на ряд существенных и законодательно оформленных ограничений, действовавших при вступлении в брак. В большинстве случаев речь шла о четырех проблемах: обязательном согласии родителей брачующихся на брак своих детей; действовавшей для молодых офицеров норме о запрещении вступать в брак без уплаты реверса, невозможности создать новую семью вопреки обречению на «всегдашнее безбрачие» и, наконец, запрету венчаться в церкви по выбору брачующихся, без учета преимущественного положения православной церкви.