Э. Р. Зиннатуллина. Femina sovetica – штрихи к портрету

Э. Р. Зиннатуллина

Братск, Братский государственный университет

FEMINA SOVETICA – ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ

Ведущий специалист в области гендерной истории Н. Пушкарева недавно писала, что этнографические исследования об образе жизни и послевоенном быте советских работниц безнадежно устарели[754]. Вакуум в отечественной историографии начала XXI в. очевиден. Хотя современные ученые в последние два десятка лет активно восполняли недостаток исследований по женской истории 1950—1980–х гг., femina sovetica ускользает, пряча свое лицо. Немало написано добротных работ, посвященных специфике гендерного контракта в СССР, участию женщины в общественно политической и экономической жизни страны[755], но многие аспекты сложного клубка противоречий под названием «женщина и труд в СССР» еще ждут своего звездного часа.

В период Великой Отечественной войны, когда работоспособные мужчины были на фронте, женщины (и подростки) заняли их рабочие места, единственно возможным способом решена была проблема дефицита рабочей силы. После войны ситуация отчасти изменилась, но степень рекрутирования женщин в трудоемкие сферы деятельности была высока.

Послевоенные годы стали тем периодом, когда советские женщины активно вступили в общественную жизнь, трудовую деятельность и стали заменой мужчин во многих «типично мужских» сферах (строительство, тяжелая промышленность). Специфика того времени такова, что сами женщины не видели непомерной тяжести своей доли, задачи экстренной реконструкции, государственная политика и формировавшиеся под ее влиянием ментальные установки советского общества изменили специфику традиционного гендерного разделения труда.

Некой «компенсацией» за тяжелые трудовые будни был культ людей труда, героизация труда в СССР. И одним из главных стереотипов массового сознания было сведение женской индивидуальности к роли передовой труженицы (наряду с непременным материнством)[756]. Все женщины, о которых далее пойдет речь, относятся именно к категории ударниц.

В. Н. Плетнева была яркой представительницей тех «кухарок» (в самом лучшем смысле этого слова), которых допустили к управлению государством. Ей не было и тридцати, когда она получила звание Героя Социалистического Труда (1960 г. ). Валентина Николаевна была депутатом Верховного Совета четырех созывов. В 1960—1980–е ее личность была символической: лучшая ткачиха, героиня, ударница. Она сумела совместить две ипостаси: ударницы труда и матери. Хотя всесоюзная слава не всегда радовала В. Плетневу и ее семью. Успешная femina sovietica часто в ущерб семье реализовывала себя на избранном поприще. Валентина Плетнева, обладая достоинствами профессионала и специалиста в типично «женской» отрасли промышленности, стала примером удачного сочетания выполнения советской программы по героизации женского труда и привлечения женщин к показному участию в управлении государством.

Г. Ф. Пакельчук, работавшая на строительстве Братской ГЭС, вспоминает: «Наша бригада должна была своевременно обеспечивать все строящиеся объекты материалами – песком, цементом. Погрузка осуществлялась вручную. При этом бригада была полностью женской. Если говорить о сложности работы, несомненно, это был тяжелой труд. Мы уставали неимоверно, но получалось всегда так, что друг другу помогали, что–то непонятное объясняли, поддерживали друг друга»[757]. В данном случае женская бригада в условиях форсированного строительства выполняла типично «мужскую» работу. При этом женщины осознавали «энергозатратность», тяжесть выполняемой работы, но не роптали – такова суровая необходимость, черпая силы в дружеском участии и взаимоподдержке.

Советские СМИ, естественно, транслировали выработанную властью установку: любой труд почетен для женщины. Однако за всем пафосом идеи гармоничного существования женщины в условиях тяжелого, изматывающего труда скрывалась судьба «амазонок поневоле», тех, кто вынужден был выполнять тяжелую работу, надрываясь изо всех сил, и при этом совмещать ее с обычным кругом повседневных женских забот.

Женщины, о которых шла речь, являли собой типичные воплощения советской ударницы, героини трудового фронта. В послевоенный период женщины реализовывали себя не только в типично женских отраслях (как, например, В. Н. Плетнева в швейной промышленности), но и в сугубо мужских. Долбя шурфы, управляя тяжелым грузовиков, занимаясь погрузкой материалов, женщины «демонстрировали», что находятся на «своем» месте. Таким образом, гендерные маркеры в сфере труда частично стирались, но укоренившееся в сознании трудовое разделение полов тем не менее сохранялось, как показывает анализ источников. И сами ударницы, и журналисты, и чиновники каждый раз будто пытались доказать, что сложившееся на советском рынке труда положение является органичным.

Многие из советских женщин вынуждены были выполнять типично мужскую работу, восполняя недостаток рабочей силы. Логика замены и логика эмансипированного XX в. оказалась такова, что женщины стали конкурировать с мужчинами, возвращавшимися к своему «гендерно обусловленному» физическому труду на стройках, заводах, предприятиях. Femina sovietica, не избалованная судьбой, вынесшая на своих плечах и тяготы войны, и бремя послевоенной реконструкции, уже не пасовала перед сложностями и мужским эго, расплачиваясь за это невыносимыми по нынешним меркам условиями жизни.

Т. Ю. Новинская

Пенза, Пензенская государственная технологическая академия