 |
Жертвоприношение духу мăн килĕ
|
|
|
|
Жертвоприношение духу мă н килĕ
Как мы уже выше описали мă н килĕ называют то небольшое загороженное место, уголок, где режут жертвенных животных. С этим местом нужно быть очень осторожным, как и с местами обитания киреметей. Если даже кто-нибудь сильнее обычного топнет ногой по нему или занесет туда грязь с ног, то мă н килĕ хватает и насылает порчу на его ногу, и впоследствии он станет хромым.
В таком случае в качестве искупления духу мă н килĕ бросают немного муки и крупы с такими словами:
Каç ар,
Айван ывă л-хĕ р иртрĕ ç пуль,
Ç ÿ рерĕ ç пуль,
Ç ырлах, каç ар.
Прости,
наивные сыновья и дочери,
авось, мимо проходили,
авось, по твоей земле ходили,
смилуйся, прости.
А если случайно кто-нибудь запачкает это место, совершив таким образом проступок против духа мă н килĕ, то оно мстит ему тем, что вызывает на теле болезненные нарывы (ç ă пан) или чесотку. Для искупления опять-таки посыпают горстку муки туда и между тем говорят следующее:
Ç ырлах мă н килĕ.
Юсрă м юлтă м, айă па кĕ тĕ м,
Айван, пĕ лмерĕ м,
Ç ырлах, каç ар.
Помилуй, мă н килĕ.
Ошибся я, впал в вину,
По своей наивности не уразумел,
Помилуй, прости.
(Ç ĕ н Улхаш).
Молитва
У чувашей-язычников кроме молитв, произносимых во время жертвоприношений, есть еще и одна вечерняя молитва, которую наиболее благочестивые ежедневно произносят перед сном. Когда уже все легли, ее тихо проговаривают про себя без церемоний:
Пĕ смĕ лле, каç выртма канлĕ хне пар,
Ир тă ма ç ă мă ллă хне пар.
|
|
|
Усал-тĕ селтен упра, сыхла,
Вутран-кă вартан,
Вă рă ран-хурахран упра, сыхла,
Ан яр, Турă, усала.
Усалă н урине тă лла,
Аллине ç ых, амин.
Пĕ смĕ лле (Во имя Бога).
Дай покоя на сон ночной,
Дай легкости вставать по утрам,
От злых духов и напастей оберегай
и охраняй.
От огня и полымени,
От грабителей и разбойников
оберегай и охраняй,
Не подпускай, Боже, зла,
Ноги злу запутай,
Руки ему завяжи, аминь.
Отдельной утренней молитвы нет. Утром при вставании так молятся:
Пĕ смĕ лле, амин, ç ă мă ллă хне пар.
Пĕ смĕ лле, аминь, дай легкости (телу).
Когда первый кусок пищи берут в рот или впервые пробуют новые фрукты, как правило, молятся со словами Турă: ç ырлах (Боже, помилуй). (Улхаш).
11. Праздники и увеселения
Праздничный (выходной) день недели
Праздничным днем у чувашей-язычников и в настоящее время является пятница. По-чувашски его называют эрне кун " недельный день", мă н эрни кон, мă н арни кон, мă н арни " большой недельный день" или просто уяв кун: оя кон " праздничный день". Уже в четверг вечером (кĕ ç нерни кун — маленький недельный день) все домашние моются, стригут ногти, чтобы к пятнице все могли одеть чистую одежду. В пятницу одевают белую рубаху, в доме не зажигают огня и не работают. Сидят на улице, разговаривают, одним словом, отдыхают. Северные чуваши, которые, впрочем, сегодня уже крещеные, по своей традиции раньше тоже отмечали пятницу, в этот день они тоже не работали, опасаясь, что может ударить молнией.
Празднование пятницы, впрочем, возникло под мусульманским влиянием.
СУРХУРИ
Истинно языческий чувашский праздник в середине зимы. Само слово сурхури или верховое сорхори означает " овечья нога". Откуда появилось такое название этого праздника, об этом скажем ниже при ознакомлении с повериями и народными обычаями, связанными с этим днем. В Улхаше чуваши-язычники отмечают его 6-го января в день русского крещения. По утверждению В. К. Магницкого, северные чуваши раньше его отмечали где-то в конце декабря, на третью пятницу после Николина дня (6-го декабря). Это приблизительно совпадает с русским рождеством, в связи с чем среди крещеных чувашей он сегодня уже полностью потерял свой древний языческий характер, и нынче уже само рождество называют сорхори.
|
|
|
Однако южные чуваши-язычники все еще различают русское рождество (раштав — рождество, это же слово в искаженном виде) и сурхури. Последний отмечают по древнему обычаю.
Это — праздник молодежи, праздник парней и девушек. Ни с каким религиозным обрядом или ритуалом он не связан. По этой причине не подтверждается мнение В. К. Магницкого о том, что сурхури является благодарственным праздником Богу за блага относительно хлеба и иные дары.
Чуваши благодарственные праздники отмечают с регулярными жертвами и с соответствующими им молитвами. Однако этот праздник не имеет ни религиозного, ни благодарственного характера и состоит из сплошных увеселений, шалостей и шуток. Само название праздника происходит от шуточного гадательного обряда.
И у черемисов известен этот праздник под названием " овечья нога" (шорок йол), так же как и у чувашей. У них тоже колорит всему празднику придают гадательные обряды без всякой религиозной обрядности. Подобно северным чувашам, черемисы также празднуют его в пятницу до русского рождества или после него *.
Южные чуваши-язычники этот праздник отмечают следующим образом. За три дня до сурхури две девушки вместе в деревне обходят все дома, где имеется дочь-невеста, собирая в них солод и крупу для пива и каши. Все это приносят в какой-нибудь пустующий дом, там варят пиво, готовят кашу, иногда варят-жарят и другие блюда. Когда наступает вечер праздника, все парни и девушки собираются в этом доме. Едят, пьют, веселятся, пляшут, одним словом, всю ночь проводят в своем молодежном веселом кругу. А на следующее утро приходят родители парней и девушек, но в основном только отцы на ковш пива. Их сажают на почетное место в избе и по очереди угощают их пивом. Пока старик в руках держит пивной ковш, девушки поют при нем шуточные песни подобно тому, как это принято на девичьем пиве **. По завершении песни кланяются перед ним на полу с поникшей головой. Поклон здесь состоит в том, что садятся перед ним на корточки и своими руками касаются ступней старика. Как правило, за это полагается пара копеек в подарок, которые отдают музыкантам, скрипачам. До обеда все вместе веселятся, а потом все расходятся по домам. Однако вечером парни и девушки опять-таки собираются в том же доме, веселье и танцы продолжаются, как и в предыдущий день.
|
|
|
В связи с сурхури бытует целый ряд обычаев — различные гадания среди молодых, которые все проводятся еще в первый вечер праздника.
Самый значительный из обрядов, от которого праздник и получил свое название, это " ловля овечьей ноги" (сурхури тытма). Юноши, девушки выходят из дому по очереди и идут в хлев. Там в темноте на ощупь ловят первую попавшуюся овцу, одной рукой держат ее за ногу, а другой выщипывают у нее клок шерсти и приносят в избу. И потом гадают. Кто поймал ногу белой овцы, у того муж или жена будут светловолосыми. А кто поймал ногу черной овцы — темноволосыми.
А парни относительно хорошего или плохого гадают еще так. Ночью первого дня выходят во двор и валяются в снегу таким образом, чтобы остался отпечаток. На нем ставят даже какую-нибудь отметку, чтобы не перепутать с другими. Утром на рассвете каждый рассматривает свой отпечаток. Если тот остался целым, или только ветром надуло на него какую-нибудь соломинку, то есть он чистый, это значит к добру. Если его запачкала собака или другая скотина, то это толковалось как плохая примета.
Раньше еще и так гадали. Гнет укладывали вдоль двора на снегу, потом выводили из конюшни одного из коней хозяина. Его брали за уздечку парень или девушка и переводили через жердь. Если конь не спотыкался о жердь, это означало, что у этого человека будет хороший муж или жена. А если споткнется, то плохой. (Улхаш).
На северных территориях Чувашии в окрестностях Вомпукасов, согласно обычаю, парни и девушки вечером этого дня (у них вечер под рождество), обходят все дома с криком сорхори-сорхори, и их в каждом доме угощают. Когда обходят таким образом всю деревню, на краю деревни каждый втыкает свою палку в снег, ложится рядом с ней и слушает. Если послышится девичий голос, парень старается определить, откуда он раздается, так как с той стороны будет невеста. А если ему послышится из-под снега голос какого-либо животного — петуха или собаки, также необходимо определить, с какой стороны он раздается: если с востока — это к добру, если с запада — это к худому.
|
|
|
По описанию В. К. Магницкого, раньше парни, ребята постарше в этот день ходили по домам и собирали крупу и бобы с такими словами:
Ме-е-е, пусть овцы приносят ягнят,
Пусть девушки останутся девственницами,
Пусть женщины рожают детишек.
Все собранное сносили потом в один дом, где варили кашу и ели ее. Потом они тоже гадали *.
Шойттан эрни (чертова неделя, святки)
У В. К. Магницкого тоже упоминается о ней, но и он использует собранные материалы Каменского **. Так называют в иных местах Чебкосарского уезда промежуток между рождеством и крещением. С этой неделей связан такой народный обычай: в деревне ребята наряжают чучело в женскую одежду, из конопли приклеивают ему бороду, ставят его в одном доме и прыгают, пляшут вокруг него, а свое лицо мажут сажей. Накануне крещения выносят это чучело к речке, там его разрывают на куски и выкидывают в речку. А в день крещения все дети, участвующие в этой процедуре, моются крещенской водой.
Здесь несомненно отражается влияние христианства. Этот обычай смог распространиться только на небольшой территории, так как в иных местах даже сами крещеные чуваши не знают о нем.
Ç ĕ нĕ ç ул (Новый год)
С днем русского Нового года как и у южных, так и у северных чувашей связан целый ряд народных обычаев и суеверий.
Соответственно этому в иных местах южные чуваши верят в то, что в ночь на новый год все животные разговаривают между собой. Если кому-нибудь из людей удается услышать их разговор, то об этом надо было молчать, так как проболтавшийся тотчас сам онемеет.
Я слышал об этом и легенду:
«В ночь на Новый год один человек около овчарни подслушал разговор овец. Одна из них говорила другой:
— А знаете, нынче наступит у нас хорошая жизнь. Наш хозяин так обмолотил рожь, что в каждом снопе осталось больше половины семян. Зимой он будет кормить нас этой соломой.
Услышав этот разговор, человек на следующий день заново обмолотил ржаную солому. И на самом деле, оттуда вышло множество семян. Однако овцы, увидев, что солому молотят заново, от горя все подохли». (Таяпа).
|
|
|
В ночь под Новый год выходят на улицу на открытое место и рассматривают звезды на небе: если на нем много звезд, то в следующем году будет много гороху, если на небе мало звезд, тогда гороха не будет. (Улхаш).
Утром Нового года небезразлично, какой же человек зайдет к ним в дом. Если первым зайдет хороший человек, это обнадеживает во всех отношениях. Тогда приплод гусят, цыплят будет удачным. А если в дом зайдет плохой человек, то гусят и цыплят будет мало. (Улхаш).
В Таяпе в первый день Нового года из теста выпекают подобие птицы, ее называют тă ри (жаворонок), но что они обозначают, ныне уже неизвестно. В это же время из новой муки и раздробленных семян конопли в печке выпекают маленькие шарики, которые называют " орехом" (мă йрă ) или " новогодним орехом" (ç ĕ нĕ ç ул мă йри).
У северных чувашей в Вомпукассах распространено очень много народных гадательных обрядов, проводящихся в новогоднюю ночь и с помощью которых девушки и парни хотят узнать, кто будет их женихом или невестой.
У них принято ночное гадание со свинцом. Парни больше всего хотели бы узнать, возьмут ли их в солдаты. Девушкам любопытно, выйдут ли они замуж уже в наступающем году. Если в расплавленном свинце покажется нечто вроде оружия, это обозначает армию. Венок невесты — замужество. Если в свинце покажется гроб, то этот человек в новом году умрет. Спрашивают еще и про другое, однако такое гадание считается грехом.
Если девушка хочет узнать, за кого именно пойдет замуж, то в эту ночь ровно в полночь снимает со своей шеи крест, а ключ с собой берет в дом с такими словами:
Ман йолташ поласси
ç ак ç ă раç ç ия илме
пытă р ман пата.
Мой суженый
(кому суждено быть моим мужем)
пусть приходит ко мне
за этими ключами.
Она сидит в избе, где, естественно, находится одна, крест засовывает под свои ступни и ждет. Через некоторое время открывается дверь, и заходит тот парень, который станет ее мужем. Но как только девушка его увидит, сразу же должна надеть на шею крест, потому что если даже немного опоздает, парень ее убьет.
А если девушка хочет узнать, будет ее жених богатым или бедным, тогда в новогоднюю же ночь опять снимает с шеи крест и выходит узнать в амбар к шойтану. Так как в центре амбара в земле имеется яма для огня, в связи с чем предполагают, что в ней обитает шойтан. Девушка, значит, подходит к яме, поднимает подол платья и голой задницей приседает над ямой. Если шойтан из ямы погладит ее руками в рукавицах, значит жених будет богатым. А если только голыми руками, то будет бедным.
В новогоднюю ночь девушка выходит во двор и свои башмаки выбрасывает через забор на улицу. В какую сторону будут показывать носки башмаков, в такую же сторону она пойдет замуж.
В Чандрове Козьмодемьянского уезда в новогоднюю ночь парни и девушки узнают, кто же будет их половиной следующим образом. Выходит парень или девушка к курятнику, ловит первого попавшегося петуха или курочку и относит в избу. Там перед ним (ней) ставят на пол воду, хлеб, древесный уголь, золу и наблюдают, что клюнет сначала. Если пьет воду, то муж или жена будет пьяницей. Если клюнет хлеб, богатым будет. Если клюнет уголь, бедным будет. А если золу захочет, то умрет рано.
Ç ă варни (масленица)
Дословно обозначает: " масляная неделя". Совпадает с русской масленицей и связанные с ней народные обычаи тоже почти не отличаются от масленицы у русских. Молодежь в масленицу обычно по утрам и вечерам катается на санках на пригорках возле деревни.
Первое воскресенье (аслă ç ă варни — большая масленица) справляют более шумно, чем остальные дни. В сани запрягают коня с бубенцом и катаются вдоль деревни туда и обратно, поют, ездят в соседние деревни, гостят друг у друга. Эти веселья парней, девушек хорошо отражаются в их масленичных песнях, которые они поют во время катания:
Атте, ç ă варни чопам-и,
Тор лашине кÿ лем-и,
Тол ç утлаччен чопам-и?
Батюшка, можно ли мне
на масленице покататься,
Можно ли запрячь вороного коня,
Можно ли кататься до рассвета?
Кĕ мĕ л ç ĕ рĕ ç ă варни
Ир посассă н ç оталать,
Каç посассă н тотă хать.
Серебряное колечко — масленица —
С наступлением утра засверкает,
С наступлением вечера почернеет.
Тытрă м, кÿ лтĕ м сар лаша,
Сикрĕ, ларчĕ сарă хĕ р,
Солă нки те ç ок, солă нать,
Тайлă м те ç ок, тайă лать,
Лĕ пле виç ç ĕ ç аврас-ши?
Взял да запряг гнедую лошадку,
Тут же подсела русая девушка,
Нет раскатов — качается,
Нет ухабов — накреняется,
Как же мне трижды объехать село?
Тытрă м, кÿ лтĕ м хора лаша,
Тохрĕ, ларчĕ хора хĕ р,
Солă нкă ра та солă нмась,
Лакă мра та тохс(а) ÿ кмесь,
Лепле тĕ ксе ярса хă варас-ши.
Взял да запряг вороного коня,
Подошла и подсела смуглая девушка,
И на раскатах не качается,
И на ухабах не вываливается,
Как бы мне ее только вытолкнуть*.
Последнее вокресенье масленицы (кĕ ç ĕ н ç ă варни — маленькая масленица) справляют тоже с большим шумом. Молодежь за полночь катается на санях, так " провожают масленицу" (ç ă варние ă сатса яраç ç ĕ ).
Северные чуваши в Вомпукассах последний субботний вечер масленицы называют " вечером прощения" (каç арнă каç ). В этот вечер родные, близкие, друзья посещают друг друга и, заходя в избу, просят прощения у жильцов, не исключая самых маленьких. Совершая земной поклон, говорят следующее:
Каç ар мана, ытлашши каларă м пулĕ!
Прости меня, если и наговорил чего лишнего!
Другой так отвечает:
Эп каç аратă п!
Я тебе прощаю!
И в свою очередь кланяется и просит прощения:
Эс те мана каç ар!
И ты меня прости!
Наконец они целуются друг с другом.
В. К. Магницкий упоминает и такой обычай из Ядринского уезда, связанный с масленицей. Молодежь приготовливает из соломы человекоподобную фигуру и накануне первого воскресенья масленицы ставит ее на один из холмов вокруг села, где они обычно катаются на санках. После того как поставили, каждый из них три раза кланяется ей. Эта соломенная фигура — " масленичная баба" (ç ă варни карчă кĕ ). На следующее утро довольно рано собирается сюда вся деревня, мужчины, женщины, чтобы хотя бы один раз прокатиться на санках. Кто опаздывает, того называют " масленичной бабой". Следующим утром, после того как поставили соломенную фигурку, очень тщательно рассматривают это место: не наследила ли какая-нибудь собака вокруг нее, что означает несчастье для всей деревни.
По записям В. К. Магницкого, с первого четверга масленицы до последующего не принято топить баню, иначе воробьи выклюют семена конопли, а капуста зачервивеет.
Калă м кун
Самый значительный чувашский языческий праздник. По мнению В. А. Сбоева, он является остатком древнего праздника изгнания злого духа *. По крайней мере об этом свидетельствует привычное изгнание злых духов и болезней во второй день праздника. Вслед за В. А. Сбоевым В. К. Магницкий и Н. И. Золотницкий на этой же основе пытаются объяснить значение слова калă м, сопоставив его с татарским калым (выкуп за невесту). По этой версии, калă м кун якобы обозначает день выкупа. Неясно, для чего они идут путем сопоставления с татарским. Это имело бы смысл только в том случае, если речь шла о каком-либо татарском воздействии на этот праздник или он возник путем заимствования от татар. Тогда как среди татар (по крайней мере сейчас) он не имеет даже следа, среди чувашей он распространен повсеместно. Татарскому слову калым в чувашском соответствовало бы хулă н, холă м, и если это слово являлось бы основой для названия праздника, то и чуваши, наверняка, так и называли бы его. Так или иначе семантика слова калă м остается пока нерасшифрованной. Но сам праздник, как это выясняется из поверий, связанных с ним, ни что иное, как древний праздник чувашей, обозначающий начало года во время весеннего равноденствия. Несомненно, происхождение праздника следует искать в Персии, так как сам весенний месяц (нурă с уйă хĕ ), когда справляли калă м, обозначают словом nauruz, известным древним названием праздника весеннего равноденствия. Нынче уже и чуваши-язычники справляют его соответственно русской страстной неделе.
Этот праздник также называют мун кун, мă н кон со значением " великий день".
У чувашей-язычников он всегда падает на среду, что является еще одним данным к объяснению названия среды (юн кун — день крови) и говорит в пользу нашего мнения о том, что этот " день крови" мог быть самым главным, древним, жертвенным днем, как об этом мы уже раньше говорили в главе, посвященной жертвам. Эта среда, как правило, совпадает со страстной средой русских перед пасхой. Здесь мы опишем как отмечают данный праздник так, как это и сегодня принято у южных чувашей-язычников в Улхаше.
В предшествующий празднику день, то есть во вторник, во второй половине дня все члены семьи моются в бане, каждый надевает на себя все самое красивое из одежды, так как канун праздника считается уже за праздник. Это калă м каç (вечер-калă м). Родные идут друг к другу в гости, гостят, и выпивают, но только в меру, потому что настоящий праздник начнется только на следующий день. Довольно рано утром в калă м кун подростки на лошадях объезжают всю деревню и собирают крашеные яйца (хĕ рлĕ ç ă марта). Это называется хождение с приглашением (йыхрава кайни). Они останавливаются перед всеми воротами и кричат хозяину:
Атя мункуна сă ра ĕ ç ме!
Айда, пойдем праздновать
Велик день и пить пиво.
Такое приглашение, конечно, не принимается всерьез, оно лишь повод для того, чтобы ребенок получил взамен красное яйцо. Приглашение касается только самых близких родных.
Дома в это время женская половина жарит, парит, готовится к празднику. Обязательно готовится жареный гусь, " великоденский гусь" (мункун хурĕ ). К этому дню варят пиво в порядочном объеме, но сегодня уже и водка является необходимым атрибутом праздника. Когда гости соберутся где-то к ужину, хозяин открывает пир с праздничной молитвой. Как и в случае жертвоприношений, он одевает на себя свою зимнюю шубу и под левой мышкой зажимает свою шапку. Кроме хозяина встают еще четверо других пожилых мужчин, и у всех пятерых в правой руке полный ковш пива. Еще до молитвы хозяин просит одного из родственников-мужчин разделать гуся. Хозяйка ставит перед ним миску, на миске лепешка, а на лепешке — жареный гусь целиком. Разделывающий гуся во время молитвы так и держит миску в своих руках, стоит он около стола. Из присутствующих мужских родствеников одного делают " старым стогом" (кив капан), его сажают за стол, под него на стул кладут подушку, в руку ему дают ковш с пивом. Его дело сводится к тому, чтобы во время молитвы сидеть. Потому что все остальные, как и в случае любой молитвы, должны встать.
Итак, хозяин с пятью мужчинами встает в центре избы, и они, держа в руках ковш с пивом, поворачиваясь в сторону приоткрытой двери, так молятся:
Ç ырлах, амин, Турă,
Калă ма кĕ л тă ватă п.
Ç ак ç улталă ка та выляса-кулса
Ирттерме пар.
Выç са килекене тă рантарса яма пар,
Шă нса килекене ă шă тся яма пар,
Айван ывă л-хĕ р кĕ ллине
Хуш хурса хапă л туса ил.
Ç ырлах, амин, Турă.
Помилуй, аминь, Боже.
Совершаю молитву в честь Калă м,
Дай мне провести этот год веселясь и играя,
Дай накормить приходящего голодным,
Дай обогреть приходящего озябшим.
Молитву наивных сыновей и дочерей
прими благовейно и благосклонно.
Помилуй, аминь, Боже.
При последних словах молитвы они подходят к порогу двери и там три раза наклоняют голову. Наконец хозяин поворачивается в сторону " старого стога" и так говорит:
Ç ам пек кив капан пултă р!
Пусть старые скирды будут такими же!
Потому что чуваши, как и все остальные поволжские народы, хлеб запасают на зиму в необмолоченном виде, стогами, и только понемногу обмолачивают его в меру своих потребностей. У более бедных, конечно же, почти кончается хлеб в стогу до дня калă ма. Следовательно, этими словами просят Бога, чтобы хотя бы к этому дню у них остался такой же стог хлеба, как этот сидящий на стуле человек *.
После молитвы начинает свое дело разделывающий гуся. Для этого нужна ловкость. Тот, кто в этом не разбирается и неумело отрезает отдельные куски, в наказание должен выпить друг за другом три ковша пива. Для начала он пробует нож, то есть хорошо ли режет он. Три раза протягивает его к шее гуся и притворяется, как будто не может отрезать:
Хуç а, ç ĕ ç ĕ витмеç манă н, хă йра кирлĕ!
Хозяин, нож мой не режет, нужно точило.
То есть, требует стакан водки. После того как выпьет, нож сразу становится острым.
Вă т, ç ĕ ç ĕ витет халь!
Вот, теперь нож режет.
И неторопливо начинает отрезать на отдельные куски. Для этого тоже есть свой порядок, своя последовательность. Сначала разрезают гуся на семь больших кусков и только потом на более мелкие куски. Со словами пĕ смĕ лле, хур пусатă п (во имя Бога режу гуся) прикладывает нож к его шее, а потом разрезает его на следующие семь кусков:
сылтă м ç уначĕ — правое крыло,
сылтă м пĕ ç ç и — правая ляжка,
сулахай ç уначĕ — левое крыло.
сулахай пĕ ç ç и — левая ляжка,
йĕ тес — дужка с белым мясом,
тÿ ш — грудинка,
вă рли — гузка.
С гусятиной опять молятся. Разделывающий гуся отрезает из бескостной грудинки пять небольших " ручных частей", кладет их на пять маленьких лепешек, и пять человек, держа это в правой руке, опять встают в середину избы на молитву, так же, как и до этого. Вместо одного из мужчин теперь встает жена хозяина. Молитва совпадает с предыдущей молитвой, только в начале ее прибавляют слова алваллипе кĕ л тă ватă п (молюсь с ручной долей). После второй молитвы разделывающий гуся разрезает его на еще более мелкие куски, и когда все готово, хозяйка дает ему за это ковш пива " меняет пиво на гуся" (сă рапа хур улă штарат).
На этом ритуальная часть пиршества кончается, мужчины отдельно пируют на почетном месте избы, женщины отдельно на " женском месте". (Улхаш).
* * *
Северные чуваши-христиане как из сорхори сделали рождество, так и мă н кон соединили с русской пасхой. Они среду страстной недели (последнюю среду перед пасхой. — Ред. ), изначальный древний языческий праздник называют йон калă м (кровавый калă м), а страстную субботу шă мат калă м (субботний калă м). В этих праздниках у них почти ничего не сохранилось из старых языческих обрядов. Правда, в течение всей великой недели говеют, особенно два дня калă ма, в среду и субботу. Ничего не делают в эти два дня, землю не трогают никаким инструментом, на более высокие места не забираются, с высокой полки не достают ничего. Даже крышку сундука не открывают, чтобы достать оттуда деньги. В эти два дня прячут и метлу, чтобы та никому не попадалась на глаза. Прячут и веретено, потому что если в эти два дня кто-нибудь увидит его дома, то в том году очень много будет змей.
В среду вечером калă ма ходят и колдуны, чтобы навести порчу. В. К. Магницкий упоминает *, что в Бичуринском приходе в эту ночь чуваши ходят к речкам и родникам ловить колдунов, так как те в это время выходят сюда и совершают свои хитроумные обряды порчи. Они обычно принимают облик гусей или уток. Чуваши с кнутами, ружьем выходят сюда, стегают (кнутами) родники, выстрелами из ружья отпугивают колдунов.
Он же упоминает несколько более древних обычаев, связанных с днем калă ма, которые в большинстве своем уже забыты. В этот день окуривают (дымом) огороды, чтобы фрукты и овощи не погубили черви, прочие вредные жуки. Прячут подальше от глаз веник, иначе кто в этот день увидит его, тот в том году увидит и медведя. Прячут и валёк, так как если кто его увидит, тот волка встретит.
В канун среды открывают крышки всех находящихся в доме сундуков и держат их открытыми в течение четырех дней, в противном случае гроза снесет крышу их дома. В среду утром внимательно следят за тем, кто же первым зайдет в дом, мужчина или женщина. Если мужчина, то в том году коровы произведут на свет бычков, а овцы — барашков. А если в дом впервые заходит женщина, тогда, напротив, народится скотина женского пола. Если гость не посидит у них в этот день, то наседки не будут высиживать яйца.
ИЗГНАНИЕ БОЛЕЗНЕЙ
Сразу на следующий день после калă м кун, то есть в четверг, прогоняют из деревни все болезни и причиняющих их злых духов. Южные чуваши этот обычай называют сĕ рен **, а северные — вирĕ м или вирми. В четверг вечером собирается куча вооруженных палками парней и пожилых людей, местами даже с трещотками и с целью гонять сĕ рен обходят все дома в деревне (сĕ рен хă валама). Из своих же выбирают начальников: председателя, судью, десятника... так как каждый имеет свою задачу. Десятник оповещает дома, если в доме уже легли, заставляет встать. Один из них собирает яйца и лепешки (в каждом доме им дают что-нибудь). А остальные старшины (начальники) следят за собирателем яиц, чтобы тот не украл, тем более, что когда накопится у него много еды, они в соответствии с должностями распределяют ее между собой и съедают.
Вместе они заходят в дома, хлещут всех членов семьи и так кричат:
Сĕ рен-сĕ рен,
Чир-чĕ р кайтă р?
Сĕ рен! Сĕ рен!
Пусть уходят все болезни и хвори.
Хлещут с огромным шумом и криком стены домов, потолки, двери, выгоняя отовсюду болезни и злых духов.
Их поят пивом и водкой. Когда таким образом обойдут всю деревню, выходят за околицу, и один из более пожилых людей катит по траве в сторону полей лепешку и яйцо с такими словами:
Чир-чĕ р кайтă р,
Сĕ рен хă валаса кă ларатпă р.
Ыр-усал кайтă р.
Пусть уходят все болезни и хвори.
Совершаем изгнание-сĕ рен,
Пусть всякое зло уходит.
Оставшиеся лепешки отдают кому-нибудь из деревенских бедняков, как правило, пастуху. (Улхаш).
И у северных чувашей таким же образом прогоняют вместе с болезнями и злых духов. Во время порки розгами они также кричат:
Вирĕ м! Вирĕ м!
Чир-чĕ р кайтă р.
Вирĕ м чупатпă р.
Вирĕ м! Вирĕ м!
Пусть уйдут все хвори и болезни.
Гуляем вирĕ м.
Заходя в избу, они гоняют духов: бегают, прыгают во все стороны и стегают стены. Когда они обойдут всю деревню, заходят в какой-нибудь дом, где варят яйца, полученные в подарок, и съедают. Яичную скорлупу потом собирают и вместе с одним яйцом выносят к одной из речек, находящейся вблизи деревни, и выбрасывают в воду с такими словами:
Вирĕ м амă ш ç и!
Матерь вирĕ м, угощайся.
Трещотки и розги для духов тоже забрасывают в речку. (Вомпукасси).
Хĕ ллĕ хи ĕ ç кĕ (Зимние пиры)
Когда выпадет снег и меньше становится работы во дворе, скотина в загоне, хлеб в амбаре, начинается отрадная пора в жизни чуваша. Потому что весной, летом и осенью они не знают ни выходных, ни отдыха. Эти три времени года подряд походят на долгий, изнурительный трудовой день. Надо торопиться и с обработкой земли, надо торопиться и с уборкой урожая, потому что климат у них суровый. И не заметишь, как уже наступила зима. Однако по завершении сбора урожая под крышами домов, покрытыми снегом, начинают варить пиво из нового зерна — и начинается праздник. Он продолжается, пока не кончится зима и пиво.
Родные, близкие друзья часто ходят друг к другу повеселиться. И тесть в это время отдает приданое — скотину своей дочери.
Южные чуваши-язычники, как правило, проводят эти зимние пиршества от новолуния, за первые две недели новолуния. По таким случаям режут овцу и гуся. Во время пира много обильного угощения и хорошего настроения, а его религиозный характер проявляется лишь в том, что при открытии пивной бочки первым делом молятся и только потом начинают пить (см. Жертвоприношение пивом).
После пива на меду разыгрывается хорошее настроение в душе чуваша. Они целыми ночами поют одна другой прекрасней пирушечные, гостевые песни, самые душевные и самые милые произведения чувашской народной поэзии. Само пение тут не только дело естественное, но даже является долгом каждого. Хозяин бы обиделся, если кто-нибудь из гостей ушел, не исполнив ни одной песни.
Я здесь прилагаю некоторые пирушечные, гостевые песни:
Юрларă м, юрларă м: юрă тупрă м,
Пĕ р пĕ чĕ кç ĕ пичĕ ке пыл тупрă м.
Вă л пĕ чĕ кç ĕ пичĕ ке пыла ĕ ç ме
Хамă р тă вансене тин тупрă м.
Пел я и пил и песню нашел,
Маленький боченочек меду нашел.
Чтобы распить тот боченочек меду
Только сейчас своих родных нашел.
Сар хă мă ш тĕ псене сар шыв килнĕ,
Ç уркунне пулнисене ç авă нтан пĕ л.
Сарай ç умне сар ут кă карнă,
Тă ванă р килнисене ç авă нтан пĕ л.
Под желтыми камышами выступила вода,
По ней и догадайся о начале весны.
К сараю привязана гнедая лошадь,
По ней и догадайся о приезде родных.
Вĕ ç еех те пырат шур аккă ш,
Шурă сĕ лĕ сапса та чарă нмас(ть).
Иртнĕ ĕ мĕ рпеле юлнă кă мă л
Йĕ с сунтă ха хупсан та ç авă рă нма(сть).
Летит, пролетает белый лебедь,
Хоть насыпь белого овса — не остановится.
Прожитый век да растроенное настроение -
Хоть в латунный ларец запри — не возвратятся.
Иккĕ ех те тур ут тан юртат,
Тилхеписем тă рă х тар юхат.
Ç ак тă вансем ас(ă )ма килсессĕ н
Икĕ хура куç ă мран шыв юхат.
Два гнедых коня рядом рысят,
По вожжам пот ручьем течет,
Когда мои родные на ум приходят
Из обоих моих глаз слеза течет.
(Таяпа).
|
|
|
