Холдинг-терапия

Холдинг-терапия

Н. Толстых // Циркин С. Ю. (Общая редакция). Справочник по психологии и психиатрии детского и подросткового возраста – СПб.: Питер, 2000

Холдинг-терапия       разработана М. Вэлш в 1970-х годах и исходит из пони­мания ранних детских эмоциональных рас­стройств как результата нарушенных эмо­циональных связей «мать — ребенок». Пер­воначально метод предназначался для ра­боты с аутичными детьми, но позже сфера его использования расширилась до пове­денческих и фобических расстройств, а также до внедрения в воспитание здоровых детей.

Холдинг проводится ежедневно в мо­менты, выбираемые матерью в зависимости от состояния ребенка. Ребенку не ос­тавляют времени для избегающих мани­пуляций, но предупреждают его о том, что произойдет: например, «Сейчас я буду держать тебя долго-долго — пока ты не почувствуешь, что тебе хорошо». Ребенок удерживается матерью в таком положении, чтобы все время сеанса с ним можно было поддерживать прямой зрительный и тесный телесный контакт, кон­тролировать попытки протеста, уворачиваний и борьбы. По возможности в проце­дуру включаются другие члены семьи. Младшим детям лучше при этом не быть во избежание реакций ревности с их сто­роны. Сеанс проходит этапы конфронта­ции, сопротивления и разрешения. Сеанс не должен прерываться и продолжается до достижения ребенком состояния пол­ной релаксации. Если приходится его прервать, то терапия на несколько дней приостанавливается. Сеансы обычно проводятся в домашней обстановке. Началь­ные этапы курса требуют присутствия терапевта, проводящего необходимую диаг­ностику, инструктирующего семью, корригирующего поведение родителей и под­держивающего их. Позже он участвует в терапии от 1 до 2 раз в месяц. По завер­шении холдинг-терапии в зависимости от состояния ребенка возможен переход к другим формам. Все использующие холдинг специалисты подчеркивают так­же его положительное влияние на мать и связи «мать—ребенок». Случаи неэффек­тивности холдинг-терапии при аутизме обычно связаны с расширительной его диагностикой.  

При тревожных неврозах холдинг про­водится в более мягкой форме, обычно пе­ред сном и приносит облегчение уже в пер­вые дни. В отличие от аутизма практичес­ки отсутствуют этапы конфронтации и со­противления. Курс длится примерно 6-8 недель и заканчивается чаще всего по реше­нию самого ребенка. Считается, что во вре­мя мягкого холдинга ребенок вновь обретает закодированное на ранних этапах раз­вития чувство безопасности.

 «Хочу! »

Шевцова И. «Я хочу! » // ШП, №28-00

Да здравствует детское «хочу»! Это истошно-надрывное или заискивающе протяжное «хочу», которое поднимает бурю эмоций, грубо дергает истерзанные родительские нервы, вызывает непреодолимое желание убежать, спрятаться, оглохнуть.

Я люблю это слово, и, наверное, поэтому мой сын к семи годам научился
произносить его редко, но веско и убедительно. Оно приобрело множество оттенков, растворилось в искусно сложенных фразах и не звучит уже как гортанный крик неандертальца. «Этот джип такой замечательный, мне бы так хотелось, чтобы он был моим... » И позже, когда игрушка стала его собственностью, для нее был выстроен гараж, сделан из пластилина шофер, произведен техосмотр, сын произнес: «Ты знаешь, я стал еще счастливее, ведь у меня есть такой джип! » ^; Где та тонкая грань между вседозволенностью, избалованностью и безучастностью, жесткостью? Как правило, реакция родителей на детское «хочу» крайне разная: «Да, да, мой хороший, ты сейчас же это получишь» либо: «Мало ли чего ты хочешь! » Есть еще одна, бьющая наповал, действующая, как хлорка
на все живое: «Мне лучше знать, что тебе надо! » После этой дезинфекции слабый росточек «я хочу» пробивается все реже и реже и наконец совсем вырождается. Пустая душа без желаний, без мечты, без воздушных замков, а значит — и без надежды на лучшее.

Я консультирую женщину 46 лет. Любящий муж, который годами «носил на руках», одаривал и ублажал, возил зимой на райский остров в теплом океане, водил на спектакли и концерты, постепенно, медленно, но верно ушел в работу, а недавно она узнала о существовании соперницы. В глазах один вопрос: «Почему? »

Речь вялая и невыразительная, плечи опущены, вся она какая-то обесточенная, лишенная энергии. Повторяет одну и ту же фразу: «Я не понимаю, чего он хочет? » — «А чего хотите вы? О чем вы мечтаете? Какие у вас планы? » — «А я сама не знаю, чего я хочу! »

Все эти годы муж дарил ей себя, а она благосклонно принимала, не отказывалась, в душе не понимая, зачем ей все это. «А чего вы больше всего хотели в детстве? » — «Розовое шелковое немецкое платье с кружевами, как у соседской девочки. Но мама сказала, что это синтетика, очень вредно, кожа не дышит, и сшила тоже розовое, но без кружев и ситцевое. Я решила, что мое платье «полезнее», а девочка — воображуля». Мама, конечно же, права. Ситец практичнее ацетатного шелка, а овсяная каша полезнее бутерброда, и заниматься музыкой для девочки лучше, чем выпиливать лобзиком. Мама читала книги о воспитании и смотрела передачу «Мамина школа». Много времени и энергии отдала, чтобы вырастить хорошую дочь. Почему же теперь эта женщина, «имея все», так несчастна?

Другая женщина - помоложе и поэнергичнее. Сложная судьба: осталась с двумя маленькими детками на руках, хватается за любую работу, торгует на рынке и белит потолки. При этом интеллектуалка, читает философские книги, ходит на тренинги, занимается медитацией. «Ты знаешь, ты бы могла... » — «Знаю, но надо ли мне это? »

Последнее время стала выпивать в компании и в одиночку... Проблема та же: «Я не знаю, чего я хочу. Добиваюсь чего-нибудь и понимаю, что мне это не нужно». В детстве мать с отцом решали свои проблемы. Росла, как трава. Не помнит, чтобы чего-то просила у родителей, даже на день рождения подарков не дарили. Сильная, умная, но лишенная желаний.

Так как же поступать с детским «хочу»? Может быть, задуматься на минутку, прежде чем вынести вердикт? Неуемное выполнение всех желаний делает жизнь приторной, и ребенок уже «желает» по инерции. Он не понимает, что нужна ему не яркая безделушка, а ваше внимание, которое, как известно, в детстве «равняется — любовь». А вам так легче — купить, откупиться. Или же ваши отказы уже стали автоматическими, а просьбы ребенка риторическими?

А ведь наравне с «хочу шоколадку», «хочу на качели», «хочу купаться» появляются «хочу почитать», «хочу добиться», «хочу подумать»...

Может быть, задуматься?