 |
Далее начали выступать коммунисты из цехов.
|
|
|
|
Киндзицкий (слесарь ТЦ-2) – «Основное упущение состоит в том, что партийная организация должна работать для коллектива. Сейчас доверие коллектива потеряно. Нет действенности в партийных решениях. Нет гласности…
Взаимоотношения парткома с профсоюзной организацией плохие. Профсоюза практически нет. Комсомола тоже. Технической учебы нет. Совет молодых специалистов не работает. Надо показывать работу, а кого тут из руководителей и членов парткома за ее отсутствие наказали? …
Я считаю работу парткома в 1987 году неудовлетворительной».
Белава (ст. мастер ЭЦ) - «Собрание для того, чтобы пар выпустить, или чтобы что-то решать? Меня удивляет оптимизм наших людей! Столько было разговоров безрезультатных. Почему Политбюро решает, кому и куда ехать, а не мы сами решаем? Мы единогласно одобряли раньше действия Сталина, Хрущева, Брежнева и куда они нас завели?! Давайте думать и решать, а не одобрять.
Борис Щербина в мае 1986 года говорил, что на ЧАЭС максимальное загрязнение 10-15 мР/час, и уже снижен уровень в 2-3 раза. Значит Антошкин и Самойленко получил звание Героев за 2-3 миллирентгена?...
В Славутич многие старые работники не хотят ехать. Причины все знают. Я считаю, нужно пойти навстречу людям. Должно быть так – 80% старого персонала оставить, а 20% берем молодых. А не наоборот…
Давайте же сначала думать, потом делать. Нужно дать людям возможность участвовать в принятии решений и народ будет активным. Нужны договоры, особенно с новыми работниками, на срок не более одного года. Если он хороший работник – он будет уверен, что его оставят. Прислушаемся к словам Юрия Щербака – «Если наши голоса не будут услышаны, если карьеру будут делать угодники, если высшей доблестью будет беспрекословное подчинение приказам, то это означает, что Чернобыль нас ничему не научил». (Аплодисменты всего зала).
|
|
|
Анненков Н. (ХЦ) – «…Ходят слухи, что директор и главный инженер после заселения в Славутич уйдут на повышение, а новые руководители о прошлом знать не будут. Много было пустых обещаний от руководителей разных рангов. Это подорвало наше доверие. Я выступаю от коллектива цеха с предложением – старому персоналу дать хотя бы общежития, но не увольнять. Тогда они смогут подготовить себе достойную замену».
Сабирьянов (ЦРБ) - «Я был на прошлом партсобрании, когда секретарь обкома Ревенко обещал ознакомить нас с Постановлением ЦК КПСС, на которое все ссылаются. До сих пор нас с ним не ознакомили. Оно в обкоме, но касается то оно нас, а мы в неведении…
О бронировании жилья – Кольская и Билибинская станции не числятся в разряде аварийных, а ведь там у всех жилье забронировано. Нужно и нам разрешить бронировать жилье, чтобы иметь крепкий персонал». (Аплодисменты).
Богомаз (ЭЦРЛК) – «Задача партии ясна, но правильны ли пути, по которым она решается? Нынешняя ситуация напоминает коллективизацию 30-х годов, когда людей загоняли в колхозы силой. И что получили? С тех пор сельское хозяйство на ноги встать не может.
Вот сегодня нас грозятся уволить, или исключить из партии. Разве это современный подход? Работа по агитации в цехах выполнена полностью, но результатов она не дала. Теперь нужно первым руководителям пойти к людям и выслушать их предложения…».
Лукьяненко В.Г. (секретарь Припятского горкома партии) – «Главная цель – обеспечение безопасной работы станции и формирование постоянного коллектива. Партком ЧАЭС упустил работу в цехах, увлекся внешними вопросами. Партийные бюро в цехах не являются авангардом в своих коллективах. Сегодня нам нужна принципиальная позиция. После индивидуального собеседования с коммунистами по станции пошли анекдоты и слухи, что будут забирать партийные билеты. А если коммунист увольняется и не обеспечивает себе замены, это разве не дезертирство? Уже сейчас нужна программа, как будем переходить на нормальные условия оплаты труда в 1991 году. Нужно готовиться и к выбору коллективами своих руководителей.
|
|
|
В Славутиче не все сразу будет гладко. Всегда есть трудности вначале... Давайте работать!»
Новиков (ЦТАИ) – «Я еду в Славутич, но вопросов у меня меньше не становится. Главный – безопасность ЧАЭС…Нашему цеху, для безвахтового метода, нужно иметь 563 человека, но в Славутич едет только 178. Из них старых кадров всего 60 человек, что составляет 7%. Какая здесь может быть надежность и безопасность?
Что хочу отметить – патологическое недоверие коллектива к администрации и высшему начальству. От нас скрывают тексты Постановлений. Нужно знакомить народ с документами-первоисточниками.
Если человек заключит договор на 3 года, это не значит, что он временный работник. Люди сомневаются в своей социальной защищенности в будущем. Но если жизнь человека будет хорошей, то он останется еще на три года, или насовсем… Пора перестать агитировать нас словами – агитируйте делами!»
Пируев В.А. – «В выступлениях мало прозвучало слов по вопросам жизни станции, волнующим Политбюро и Правительство.
К вопросу о «выпускании пара». Нужно ли его выпускать. М.С. Горбачев уже сказал, что перестройка идет не совсем так, как нужно. Есть молчание у людей. Вроде согласны с перестройкой, но и саботажники. Есть кричащие, на всех и вся. Надо дать оценку себе. Своей роли в обеспечении безопасности, ведь динамика нарушений ухудшается.
Вы хорошо работали в 1987 году. Но в 1988 году надо работать в три раза лучше! Нужно организовать на станции экономический и юридический всеобуч, чтобы со знанием дела вести хозяйство.
По Славутичу – Минздрав одобрил решение на переезд и подписал все бумаги. (Вопрос из зала – кто их видел?).
По жалобам. Они идут от всех, и от новых, и от старых работников. Я даже не назову это жалобами, это предложения, жизненные вопросы. А вопросы есть у всех…
Теперь по делегации от вас в ЦК КПСС, по якобы утаиваемым льготам. Есть ведомства, устанавливающие порядок обращения рабочих коллективов к органам власти. Нужно доверять этим органам. Что положено вам знать, то вам и доводится без изменений…».
|
|
|
БорисевичЯ.А. (РЦ-1) – «Оборудование в реакторном цехе старое, работать трудно. Об этом надо думать…В центральном зале нет пособий для учебы нового персонала. Нет схем разреза реактора, тракта ТК, хороших чертежейРЗМ...
Нет точной дозиметрической обстановки по Славутичу. Нужна картограмма его радиоактивного загрязнения, для всеобщего обозрения...
Вот наш день – 8 часов работа, 5 часов мы в пути на работу, 8 часов на сон. Что осталось для семьи, культуры и физкультуры?»
Уманец М.П. – «Я прошу 17 минут. Отвечаю на записки. Вносят предложение – директору, главному инженеру, Сорокину, Спектору и В. Щербине - отработать на ЧАЭС 5 лет. Это поможет создать постоянный коллектив (смех в зале).Так вот, в ЦК КПСС я обещал отработать на ЧАЭС 5 лет. И тех, кого я лично брал на работу, предупреждал о том же…
Критику вашу принимаю с уважением, но я ее взвешиваю применительно к безопасности. На ЧАЭС самым серьезным образом пошатнулась трудовая и производственная дисциплина. Пьяные идут потоком… А сон на рабочем месте? А игры?...
С первого предъявления после ремонта сдается только 10% оборудования! А ведь это работа коллектива, которыйраньше мог все!...
Где выход? Я вижу выход в том, что завтра 800 коммунистов подадут заявления на переезд в Славутич… Вопрос тяжелый, что выше – личное, или общественное?
Тут бытует мнение, что ваши предложения никто не выслушал. Это не так. Они были высказаны мною на всех уровнях – Ревенко, Щербицкому, Долгих. Нас выслушали самым благожелательным образом, и высказали свои доводы в масштабах области, республики, страны. Теперь настала пора коллективу подчиниться принципам демократического централизма»…
Маломуж В.Г. – «Ваше попустительство и благодушное настроение недопустимо!... Дисциплина упала…Безопасность упала…Наказание неотвратимо!…Мы следим буквально за каждым, за всем, что делается по вопросу переезда в Славутич…Никто насильно переселять вас в Славутич не будет! Будет строго индивидуальная воспитательная работа. Нужно создать группы из руководителей АЭС, с представителями Минатомэнерго, чтобы индивидуальнопоработали с каждым работником станции, убеждая его принять единственно правильное решение…Вы должны вселять в персонал уверенность, что задачи Постановления ЦК КПСС будут обязательно выполнены!»
|
|
|
Из зала Маломужу передали записку – «Правда ли, что 26 апреля 1986 года вы препятствовали выезду людей из Припяти? Это следует из показаний Владимира Павловича Волошко, Председателя Припятского горисполкома ».
Маломуж В.Г. – «Я таких указаний не давал. Что говорил Волошко, я не знаю».
После этого собрание проголосовало за тот же текст Постановления, который был принят предыдущим партсобранием.
В качестве примера индивидуальной обработки персонала, о которой говорил партийный секретарь Маломуж, могу рассказать о своем случае. Со мной провели целый цикл бесед, принуждающих к переезду в Славутич. Последний разговор был с Филимонцевым Ю.Н, начальником Главного Управления поэксплуатации АЭС Министерства атомной энергетики СССР. Юрий Николаевич был «прям и груб», как герой в известной песне В. Высоцкого. Он спросил меня - «Карпан, ты почему не едешь?»
- «Не хочу везти семью в грязь».
Филимонцев напирает – «На что ты рассчитываешь? Куда ты денешься, да тебе в нашей отрасли мы везде перекроем кислород, тебя ни одна станция на работу не примет!»
- «Вот и хорошо. Я давно собираюсь уйти из атомной энергетики».
Филимонцев этому не поверил – «Да? Вначале надо третий блок пустить, а фантазировать будем потом».
Но я не фантазировал, это было давно обдуманное решение. Первый раз я его озвучил на проводах Поздышева Э.Н., когда он уезжал от нас на работу в Москву, начальником одного из Главных Управлений Минатомэнерго. Он сказал мне, что после пуска третьего блока ЧАЭС будет добиваться моего перевода на другую станцию. На должность главного инженера строящейся, или уже действующей АЭС. Я отказался, и объяснил почему. Потому что понял - атомная энергетика приносит больше вреда, чем пользы. И я действительно ушел из атомной энергетики, как только ввели в работу 3-й блок ЧАЭС.
|
|
|
