 |
Вельможа обиделся. Лисица и рыбы. Казнь р. Акибы. Ночлег блаженный. Десять великомучеников. «Печать кары Господней»
|
|
|
|
Вельможа обиделся
Однажды начальник города Рима Руфус говорит р. Акибе:
– В вашем Писании сказано: «Исава возненавидел я». За что, скажи, ваш Бог так не любит нас?
– Завтра я отвечу тебе на это, – заявляет р. Акиба.
Назавтра спрашивает Руфусь:
– Что же, было тебе сонное видение и указано, что2 ответить мне?
– Именно так, – отвечает р. Акиба. – Двух собак я видел во сне; одну зовут Руфусь, другую Руфина[165]…
– Как! – закричал возмущенный градоправитель, – ты для своих собак других кличек не нашел, как имя мое и моей жены?! Смерти заслуживаешь ты за такую дерзость!
– А велика ли разница, – спокойно отвечает р. Акиба, – между тобой и ими? Ты кушаешь и пьешь, и они едят и пьют; у тебя рождаются дети, у них также; ты умираешь, и они умирают. А стоило мне назвать одну из них твоим именем, и ты в такое негодование пришел!
А Всевышний? Он небеса простер, Он землю основал, а ты берешь чурбан какой‑ нибудь и Богом его называешь! Как же Господу не возненавидеть вас, потомков Исава? (Танх. )
Лисица и рыбы
Вышел от Рима указ, запрещающий евреям заниматься изучением Торы.
Некий Папус бен Иуда, видя, как р. Акиба продолжает по‑ прежнему устраивать собрания и всенародно преподавать св. учение, говорит ему:
– Раби! Неужели ты не боишься гнева Императора?
– Папус, – ответил р. Акиба, – люди считают тебя умным человеком, а рассуждаешь ты не лучше любого глупца. Слушай, скажу тебе притчу:
Шла лисица по берегу реки и видит – рыбки мечутся туда‑ сюда в большой тревоге. И спрашивает лисица:
– От кого это вы бежите, рыбки?
– Спасаемся, – отвечают они, – от сетей, закинутых в реку, чтоб изловить нас.
– Так выходите лучше на берег, – советует лисица, – заживем мы мирно вместе, как жили когда‑ то мои и ваши предки.
|
|
|
Отвечают рыбки:
– Про тебя, лисица, говорят, что ты умнейшее из животных, а рассуждаешь ты не лучше любого глупца. Ты рассуди: если в реке, где нам жить назначено, мы очутились в такой опасности, то как же мы решимся выйти на сушу, где верная гибель нас ждет?
Точно также и я отвечу тебе, Папус: если и теперь, продолжая изучать Тору, в которой залог жизни и долгоденствия нашего, нам приходится трепетать за свою жизнь, то что же будет с нами, когда мы сами откажемся от св. Торы нашей? (Берах., 61)
Казнь р. Акибы
Вскоре после этого схватили р. Акибу и посадили в темницу.
На казнь повели его как раз в тот час, когда читается молитва «Шема»[166]. Железными гребнями терзали палачи тело р. Акибы, а он, углубленный в чтение «Шема», стоял, с покорностью и любовью принимая кару Божью.
– Учитель! Учитель! – восклицали ученики его, – где же мера терпению твоему?
– Дети мои, – отвечал р. Акиба, – всю жизнь не давало мне покоя заповеданное нам: «И люби Господа всей душою твоею». Это значит: люби Господа даже в ту минуту, когда он душу отнимает у тебя. «О, когда же, наконец, придется мне исполнить это? – думал я. – И вот, сподобил меня Господь осуществить мечту мою! Так мне ли теперь роптать против Господа?
И до тех пор звучало в устах его слово «Единый»[167], пока не отлетела душа его.
И прозвучал в ту минуту Голос Небесный:
– Благо, Акиба, душе твоей, отлетевшей со словом «Единый »!
– Господи! – возопили Ангелы Служения, – такова ли Тора, и такова ли награда ее?
И раздался в ответ Голос Небесный:
– Благо тебе, Акиба! Жизнь грядущая уготована тебе. (Там же)
Ночлег блаженный
Тотчас после казни р. Акибы к состоявшему при нем ученику его р. Иошуе Гарсийскому явился Илия‑ пророк и, стоя в дверях, говорит:
|
|
|
– Мир тебе, учитель!
– Мир и тебе, учитель и наставник мой, – отвечает р. Иошуа.
– Не могу ли я, – продолжает Илия, – чем‑ нибудь услужить тебе?
– Кто ты именно? – спрашивает р. Иошуа.
– Священнослужитель я, и пришел сказать тебе, что смерть р. Акибы уже наступила.
Отправились оба в темницу. Двери нашли они отпертыми, а тюремщика и всех заключенных спящими. Положив тело на носилки, они вышли с ним из темницы. Поднял Илия тело с носилок и положил к себе на плечи. Видя это, р. Иошуа говорит:
– Раби, ведь ты назвался священником. Как же ты оскверняешь себя прикосновением к мертвому?
– Не беспокойся, сын мой, – отвечает Илия, – как свят Господь, говорю тебе: ни от праведника, ни от учеников его осквернения быть не может.
Дошли они таким образом до Антипароса. Тут они поднялись на три уступа в гору, по трем же уступам спустились вниз – и открылась перед ним пещера, а в той пещере стоят кресло, скамья, стол и лампада. Опустили они тело на ложе и вышли. Тотчас же загорелось пламя в лампаде и вход в пещеру закрылся. Видя это, Илия воскликнул:
– Блаженны вы, праведники! Блаженны вы, подъемлющие труд учения! Блаженны вы, носители страха Божьего! Ибо уготовано и сохранено для вас пристанище райское в грядущей жизни. И благо тебе, Акиба! Прекрасен ночлег, в час кончины обретенный тобою! (Ял. – Ш. )
Десять великомучеников
«Печать кары Господней»
Когда от беспощадной в своей жестокости власти римской вышло повеление казнить еврейских законоучителей, пришли к р. Исмаилу‑ персовященнику товарищи его и говорят:
– Взойди на небо и узнай, действительно ли ниспослана от Господа кара эта?
Встал р. Исмаил и совершив очищение и, возложив на себя молитвенное облачение, произнес «Шем‑ га‑ Мефораш». В ту же минуту ветер поднял его и вознес на небо.
Встретил его архангел Гавриил и спрашивает:
– Это ты, Исмаил, которым Творец твой гордится постоянно, говоря, что есть у Него слуга на земле, являющийся верным отражением божественного образа? Ради чего явился ты сюда?
– Чтобы узнать, закреплена ли печатью Господней кара та?
– Исмаил, сын мой! – отвечает архангел, – клянусь, я сам из‑ за «Завесы Престольной» слышал об этом: десять законоучителей израильских обречены на казнь властью злодейской.
|
|
|
– За что?
– За предательство Иосифа его братьями. День за днем Суд небесный вопиет перед престолом Всевышнего: «Может ли быть в Торе хотя единая буква, напрасно написанная? Сказано: «Кто украдет человека и продаст его, того должны предать смерти». Родоначальники десяти колен продали Иосифа – и поныне Ты не взыскал за это ни с них, ни с их потомков.
– Этим, – сказал в заключении архангел, – и вызвана ниспосланная теперь на вас кара.
– Отчего же, – спрашивает р. Исмаил, – Господь до сих пор никого не покарал за Иосифа?
– Клянусь тебе, сын мой, поныне не нашел Господь праведников в народе, столь достойных как вы, и поэтому возмездие возложено на вас.
Видя, что близко уже скрепление приговора печатью Господней, возликовал злой дух Самаил[168] и начал похваляться, говоря:
– Я победил Михаила, ангела‑ хранителя Израиля.
Вознегодовал Предвечный на Самаила. И призывает великого Архангела Метатрона и говорит:
– Напиши и печатью Моей скрепи: «Сера и пламень на Рим, город злодейский! На людей и на животных, на серебро его, на золото его и на все, что находится в нем!
Услышал это р. Исмаил, и сошел мир в сердце его. Стал он ходить по небу и видит: подобие жертвенника подле Престола Всевышнего. И спрашивает он Гавриила:
– Что это?
– Алтарь, – отвечает архангел.
– А какие жертвы приносятся на этом алтаре?
– Души праведников.
– А кто совершает жертвоприношение?
– Великий архангел Михаил.
Возвратился на землю р. Исмаил и рассказал товарищам о том, что приговор давно утвержден Господом. И стали скорбеть они и радоваться стали в то же время, что поставил их Господь на весы противу всех колен Израиля.
|
|
|
