 |
Введенская Е.В.. Особенности космизма и утопизма в русской философии.
|
|
|
|
Введенская Е. В.
Особенности космизма и утопизма в русской философии.
" Русский космизм" - уникальное направление научно-философской мысли. Как национальное явление базируется на богатейшей русской духовной традиции, а также на культурных ценностях всей человеческой цивилизации. Рассмотрим, что представляет собой космизм и выявим специфику космизма в России.
Космизм - это широкое направление в духовной и материальной деятельности человеческой цивилизации, связанное с пониманием человеком себя и своего места в мире не только в пределах окружающего мира, но и всей Вселенной когда роль человечества вообще и отдельного человека, в частности, рассматривается в связи с закономерностями развития всего мироздания, т. е. Космоса. Космизм занимается выявлением законов, распоряжающихся бытием Космоса и жизнью человека, выявлением влияния космоса на человека и человека на космос, что сближает космизм с астрологией. Но, в отличие от астрологии, запечатляющей воздействие космоса, а точнее, воздействие движения небесных тел, на человека в различных гороскопах, космизм является, прежде всего, особым мировосприятием, характеризуемым целостностью; мир в космизме един в связности и обусловленности всех своих проявлений от космических до человеческих.
Само слово " космос" филологи интерпретируют двояко. Во-первых, узко, как " пространство, проектирующееся за пределами земной атмосферы (околоземное, межпланетное и межгалактическое) со всеми присутствующими в ней объектами" (такое толкование дает словарь иностранных слов), а во-вторых, - определенный миропорядок, мироустройство, происхождение мира и его эволюция. Именно такой смысл вносит в это слово изначально греческий, а затем и все другие языки, и в этом выражается идея " очеловечивания" мира, активного отношения к нему.
|
|
|
Космизм, являющийся в общем смысле представлением о живом взаимосвязанном мире, существует в любой культуре, поскольку именно с него начинается культ природного, божественного или антропоморфного Космоса, который создает культуру в ходе исторического развития. В этом смысле любая культура космична.
" Русский космизм", являясь неотъемлемой частью мирового космизма, несет на себе печать национальных особенностей России, что нашло отражение в отечественных культурных реалиях: православной религии, русской религиозной философии, отечественном искусстве, науке, всем укладе народного быта и государственного устройства.
Каковы же предпосылки возникновения " русского космизма"?
Вслед за А. В. Сусловым, обозначившим предпосылки возникновения космизма в русской философии в одноименной статье[186], мы можем выделить две основные предпосылки:
1) русское стремление к радикализму, " крутому" эксперименту (вроде Петровских преобразований или Великой Октябрьской революции), становящемуся делом радикального преобразования жизни, делом борьбы с главным врагом - смертью, с самим природным порядком бытия;
2) осознание особой метафизической, религиозной миссии русского народа. Суть русской мессианской идеи выражается в мысли, что России предстоит указать путь спасения всему миру. Это утверждение полностью подтверждается в текстах Федорова («Что такое русско-всемирная и всемирно-русская история? », «Русская история – международная история», «Значение поклонения трех царей»), где он говорит, что история России - международная история. Историческая миссия России, по Федорову, состоит не только в объединении Востока и Запада, но и в объединении всех людей для осуществления воскрешения умерших предков.
|
|
|
Начало формирования " русского космизма" мы можем отнести к середине XVIII века, когда идеи антигеоцентризма и безграничности творческих возможностей человека проникли в отечественную культуру c идеями просвещения под влиянием " коперниканской революции". В конце XIX века в России распространились идеи А. Бергсона о том, что жизнь – такая же вечная составляющая бытия, как материя и энергия, а разворачивание жизни является космическим процессом, движимым внутренним «творческим порывом». В России эти идеи были модифицированы в требование преобразовательной активности со стороны человека, направленной как на микрокосм, так и на макрокосм.
На " русский космизм" повлияли также философские идеи эпохи Возрождения (вера в неограниченные возможности человеческого разума) и Просвещения (вера в прогресс человечества, основанный на разуме и науке). Большое влияние на философию русского космизма оказали позитивистские эволюционные доктрины Спенсера, Конта и Ренана, концепция природы как саморегулирующегося живого организма, созданная Шеллингом, идеи Фейербаха и Ницше о человеке как о высшем существе, Сверхчеловеке, имеющем особую миссию, некоторые утопические мотивы Фурье, а также идеи прагматистов У. Джеймса, Ф. Шиллера (о «пластичности» Вселенной) и Д. Дьюи (о практической целесообразности как критерии нравственности).
Сам термин " русский космизм" появился сравнительно недавно, в 70-е годы XX века, после выхода в свет работы " Из истории русского космизма" Н. К. Гаврюшина.
Существует две трактовки термина " русский космизм": широкая - научно-философское направление, умонастроение, мировосприятие, и узкая - естественнонаучная школа " русского космизма". В широкой трактовке, исходящей из древнегреческого понятия Космоса как порядка, гармонии, красоты, рамки " русского космизма" расширяются. В связи с этим в " русском космизме" начинают различать такие направления как: естественнонаучный, религиозно-философский и поэтически-художественный. К естественнонаучному течению принадлежат К. Э. Циолковский, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский и другие, к религиозно-философскому - Н. Ф. Федоров, В. С. Соловьев, П. А. Флоренский, к поэтически-художественному - В. Ф. Одоевский и А. В. Сухово-Кобылин.
|
|
|
В. Ф. Одоевского можно считать " предтечей" " русского космизма". Его роман-прогноз " 4338 год" имеет явную космическую направленность. По " прогнозу" Одоевского в 44-м веке люди приобретут почти полную власть над природой, изменят климат, начнут управлять движением воздушных масс, обживут Луну, создадут новые сорта растений, разрешат проблему народонаселения и т. д., но главное - они выйдут в Космос.
Первое теоретическое оформление " русского космизма" связано с именем Н. Ф. Федорова. Федоров не писал роман, а создал целое учение, в котором развил идеи о возможности преобразования не только Земли, но и Вселенной, о необходимости бессмертия человека, о регуляции природы как сознательного управления эволюцией. Идеи Федорова о преобразовании Вселенной и о регуляции природы как сознательного управления эволюцией дали основание естественнонаучной школе " русского космизма" (Циолковский, Вернадский, Чижевский). Однако, самого Н. Ф. Федорова нельзя отнести к естественнонаучной школе русского космизма, поскольку в его трудах превалируют неразрешимые противоречия религиозно-философских и естественнонаучных идей.
Замечательная плеяда русских мыслителей - Федоров, Циолковский, Вернадский, Чижевский - оплодотворили мировую культуру богатством идей, научных трудов и технических разработок, которые составили достояние " русского космизма". Именно благодаря их идеям, начались практические работы в области освоения Космоса и в области использования альтернативных источников энергии, таких как энергия Солнца, Мирового океана и т. д., а также работы, связанные с клонированием отдельных органов и целых организмов.
Для русских философов-космистов является типичным ряд идей:
1) Идея незавершенности развития мира и человека, что дает возможность для дальнейшего их совершенствования.
|
|
|
2) убеждение в могуществе разума;
3) активный характер отношения человека (и других высших существ космоса) к глобальной эволюции;
4) вера во всесилие науки, которая является важнейшим принципом, поскольку служит способом решения задачи устроения бытия человека.
Эти идеи служили основанием уверенности в возможности достижения общественного идеала - построения силами человека справедливого и гуманного общества.
Стоит рассмотреть феномен " русского космизма". Анализу этого феномена посвящена работа Ф. И. Гиренка " Русские космисты" (1990). Ф. И. Гиренок, вслед за русским историком XIX века А. П. Щаповым, указывает на немаловажную деталь, проливающую свет на своеобразие космизма в России. Занимаясь исследованием слова " вселенная", Щапов пришел к выводу, что ни немцам, ни грекам это слово незнакомо, и в словарях этих языков нет ничего похожего на это слово. Слово " Космос" у них есть, а " Вселенная" нет. На самом деле, если обратиться к энциклопедическому словарю Брокгауза и Эфрона[187], то там мы увидим, что слово «вселенная» - это церковно-славянский перевод греческого слова oikoumenh, которое обозначает обитаемую или населенную землю, вселенную. Греческое слово oikoumenh происходит от слова oikoz (дом, жилище), то есть Вселенная как жилище. Значит, русское слово «вселенная» это калька с греческого слова oikoumenh.
Дело в том, что Космос русский человек понимает конкретно, в качестве того места, куда ему только предстоит вселиться, и поэтому называет его Вселенной. " Русский космизм потому и называется русским (в отличие от всех других космизмов), что космос в нем предстает в изначальном смысле слова " Вселенная", то есть как дом, в который еще надо вселиться. Но не поодиночке, а всем миром" [188]
В связи с тем, что Космос русскими философами понимается как Вселенная, появляется специфика " русского космизма", состоящая в том, что идея космизма обретает здесь четкую концептуальную форму, становясь основой для начала практических работ в освоении Космоса.
Русским космистам свойственно своеобразное понимание роли человечества во Вселенной Человек воспринимается как разумное существо, образовавшееся из живого вещества нашей планеты, предназначенное стать активным фактором в космической эволюции. Достигнув космического сознания, он превращается в активное, действующее во Вселенной существо, могущее способствовать ее улучшению. Таким образом, космическая эволюция оказывается связанной с действиями человека по достижению самосовершенствования. Согласно " русскому космизму", мир сейчас находится в фазе перехода от " биосферы" (сферы жизни) к " ноосфере" (сфере разума). Во время этой фазы должно произойти объединение всего человечества в единый организм, что закончится образованием более высокого " планетарного сознания", способного разумно направлять дальнейшее развитие, изменяя и улучшая Вселенную, преодолевая болезни и смерть, и наконец, привести к появлению бессмертного человечества. " Образ человечества, распространяющего свое ноократическое правление на Вселенную, что дает ему возможность осуществить " всеобщий космический план" превращения себя во всемогущий бессмертный организм, и приобретающего таким образом статус Бога; это - образ, быстро раскрывающий свой безусловно мессианский и тоталитарный характер" [189]. Это дает повод критикам " русского космизма" в лице А. Дугина и Н. Гаврюшина назвать его " теневой идеологией" русского коммунизма.
|
|
|
Ф. И. Гиренок также критикует " русский космизм", считая его слишком " провинциальным". Философ считает, что современный мир быстро провинциализируется, становится слишком плебейским, то есть в нем не остается ничего такого, до чего нельзя было бы дотянуться рукой. " Все под рукой и все возможно" [190].
Гиренок называет русский космизм " новым язычеством", которое " пасется около науки, при помощи которой делает бытие ручным" [191]. " Новое язычество" не поклоняется природе, как старое, а поклоняется только себе, оно не знает Бога вне мира и считает, что эволюция первенствует над творением.
На " русский космизм" нельзя смотреть только негативно, недаром такие мыслители, как А. Гулыга и С. Семенова, выступают его сторонниками, считая его величайшим достижением человеческой цивилизации, открывающим дорогу в будущее. «Рожден был космизм… стремлением взглянуть на жизнь человека как на космическое событие, увидеть в ней космическую ценность, преодолеть смерть, установив всеобщий рай на Земле»[192].
«Течение русского космизма имеет значение общечеловеческое: поразительные предвосхищения, глядящие не только в современные, но и в значительно более далекие времена», - пишет С. Г. Семенова[193].
Сами русские философы-космисты уверены, что через призму их философских взглядов людям удастся решить проблемы, назревшие в развитии человечества и требующие разумных действий и решений. Такими проблемами являются экологические проблемы, проблема нравственной испорченности человека, его неразумность. Неразумность человечества, по мнению космистов, преодолима, поскольку они верят в совершенствование человечества, что определяет их определенный взгляд на устройство бытия, в соответствии с которым мир предстает как грандиозный поток развивающейся материи, в котором возрастающий разум человека занимает главное место. Не может не вызывать одобрение и тот факт, что в философии русского космизма соединяется забота о большом - Земле, Космосе, биосфере - с насущными запросами конкретного человека. Поэтому так много русские космисты рассуждают о жизни и смерти, бессмертии, преодолении болезней.
В " русском космизме" мир раскрывается не только в его данности, но и с точки зрения долженствующего быть. В этом смысле " русский космизм" тесно связан с утопизмом. Рассмотрим, что такое утопизм и утопия.
Слово " утопия" означает в переводе с греческого " место, которого нет". Утопия - это развернутое описание общественной, прежде всего государственно-политической и частной жизни воображаемой страны, соответствующей тому или иному социальному идеалу. Задачей всякой утопии является выработка оптимального варианта людского общежития, социального и духовного совершенствования человечества. Под утопией понимается описание идеального общественно-политического строя, созданного не на основе научного изучения реальных возможностей развития общества, а по принципу долженствования, выводимого из рационально определенного понятия справедливости, по принципу конструирования идеальной системы. Утопии русских космистов выходят за рамки классического определения. У них утопия не ограничивается описанием общественной и государственно-политической жизни воображаемой страны, соответствующей определенному социальному идеалу. Они идут дальше этого описания и посягают не на тот или иной общественный строй, а на весь природно-мировой порядок.
Итак, в самом широком плане утопию можно определить как образ альтернативного существующему идеального общественного порядка, а также миропорядка в целом.
В настоящее время существует предметная и идеологическая смысловая неопределенность утопии. Предметная неопределенность связана с тем, что понятие утопии используется для характеристики и обозначения весьма разнородных явлений. Это - литературный жанр, сюжет мифологического или фольклорного повествования, социальный или политический проект, определенная идеологическая установка, локальный социальный эксперимент (община) и т. д.
Конкретный утопический проект нередко служит предметом самых противоречивых оценок. Одна и та же теоретическая конструкция может расцениваться одновременно как утопическая и как не-утопическая. Это представляет собой идеологическую неопределенность утопии. Вопрос о том, что назвать утопией, находится в существенной зависимости от политических и идеологических пристрастий, а также от определенных мировоззренческих установок.
В классических дефинициях[194] утопия наделяется такими признаками, как фантастичность, ненаучность, произвольность, неосуществимость. Сегодня эти качества уже не отражают в полной мере существа феномена. При этом следует подчеркнуть, что они не отброшены вовсе, но существуют прецеденты иных утопий, например, негативных. Негативная утопия, антиутопия, отличается от утопии тем, что изображает опасные, пагубные и непредвиденные последствия, связанные с построением общества, соответствующего тому или иному социальному идеалу. Антиутопия зарождалась и развивалась по мере закрепления утопической традиции общественной мысли, часто выполняя роль необходимого корректива утопии.
Между тем, утопия-фантазия, утопия-мечта живет и сегодня, поскольку человек имеет способность и потребность мечтать. Вместе с тем, утопический замысел может и не быть абсолютно отрешенным от действительности, произвольным, а, напротив, может ориентироваться на комплекс ближайших практических действий, реализующих определенную социальную, экологическую, технологическую модель.
Исключительно негативная интерпретация понятия утопии, которая бытует в повседневной речи, в публицистической, художественной и отчасти философской литературе, где утопия является синонимом несбыточной мечты, химеры, не совпадает с тем смыслом, которым мы здесь наделяем понятие утопии. Надо отметить, что смысл, вкладываемый в понятие утопии, несколько раз модифицировался на протяжении одного XX века, когда она представала и в виде абсолютного идеала и в виде чудовищной крамолы и ереси, ибо наше столетие не раз демонстрировало способность утопии воплощаться в жизнь.
Будем исходить из положения, что утопизм, включающий в себя утопическое сознание, сами утопии как идеальные модели и их практическое воплощение, является одним из способов видения мира, который наряду с другими (религия, наука и искусство), ведет к формированию проекта его совершенствования, переустройства на основе определенного идеала, а значит, не может оцениваться однозначно позитивно или негативно.
Необходимо прояснить, что лежит в основании утопического сознания. Понятие идеала является важным конструктивным элементом утопического сознания. При оценке действительности утопист расчленяет в своем сознании всю действительность на два противоположных полюса - положительный и отрицательный (бедный-богатый, справедливый-несправедливый, нравственный-безнравственный). Отрицательные оценки фиксируют противоречия между субъектом и его стремлениями и существующими социальной действительностью и нравственным состоянием общества. Эти противоречия становятся источником формирования идеала. Сам идеал возникает из неудовлетворенности человека наличным бытием. Ориентация на совершенное общество, на идеал является признаком утопии. Специфичным для утопии является, однако, не сама по себе ориентация на идеал, а его особое понимание, особое отношение к нему.
В утопии идеал приобретает имманентный эмпирической действительности характер, из ориентира превращается в цель. Утверждение возможности превращения идеала в действительность составляет суть утопизма. В утопическом сознании понимание идеала как регулятивного принципа, обеспечивающего возможность совершенства, как ценностного ориентира заменяется пониманием идеала как проекта, плана будущего совершенного общества. Как отмечал Г. В. Флоровский в статье " Метафизические предпосылки утопизма", утопист не исходит из идеала, а буквально приходит, точнее, намеревается прийти к нему.
Идеал, истолкованный в утопии как конечная цель преобразования общества, требует уже не оценки и осмысления, а служения и жертвоприношения. В частности, такие мыслители, как В. С. Соловьев, Ф. М. Достоевский, С. Л. Франк в своих работах показали, что самым большим злом утопизма является оправдание всех средств, в том числе и насилия, для достижения идеала.
Многие исследователи подчеркивают, что характерным признаком утопии является трансцендентность, понимаемая как выход за границы реальности.
Утопический идеал - это модель будущего совершенного общества и мироустройства. Место причинной зависимости здесь занимает идеал долженствования, а будущее предстает не как продолжение настоящего, а как его альтернатива.
Важной чертой утопии является антиисторизм, выражающийся в том, что утопист игнорирует генетическую связь событий, их историческую последовательность и искренне верит, что идеальное состояние общества может быть достигнуто одноразовым применением какой-то универсальной схемы. Для утописта настоящее и будущее находятся на разных полюсах шкалы ценностей и почти не соединяются логической нитью исторической преемственности. Антиисторизм утопического идеала проявляется не только в отношении к прошлому, но и в отношении к будущему: воплощение идеала означает преодоление всех противоречий, а значит, завершение истории и достижение полной гармонии. Не случайно В. С. Соловьев, оценивая утопические проекты, писал, что " не тот настоящий утопист, кто хочет преобразовать общество, а тот, кто мечтает остановить ход истории" [195].
Отход от конкретной исторической почвы в область абстрактных принципов и понятий ведет утописта не только к произвольному конструированию образа будущего общества, но и к еще более произвольному конструированию в отношении выбора конкретных средств и путей реализации этого образа. Утопист здесь проявляет односторонность мышления, стремление возвыситься над историей, совершить над ней насилие.
Любая утопия основывается на двух посылках: на уверенности во всесилии человека и его безграничных возможностях (идея титанизма, унаследованная от гуманистов эпохи Возрождения); и на предположении о чрезвычайной пластичности мира (идея, развитая прагматистами Ф. Шиллером и у. Джеймсом), его подвластности внешним воздействиям, допустимости переделки как социального, так и природного мира, если это требуется для реализации идеала.
Здесь важно привести слова С. Л. Франка об утопизме, " Под утопизмом мы разумеем не общую мечту об осуществлении совершенной жизни на земле, свободной от зла и страдания, а более специфичный замысел, согласно которому совершенство жизни может - а потому и должно быть как бы автоматически обеспечено неким общественным порядком или организационным устройством; другими словами, это есть замысел спасения мира устрояющей самочинной волей человека. В этом качестве утопизм есть типический образец ереси в точном и правомерном смысле этого понятия - именно такого искажения религиозной истины, которое увлекает человека на ложный и потому гибельный путь»[196].
Франк считает самым большим заблуждением утопизма само стремление " спасти" мир, то есть истребить зло и утвердить добро с помощью реформы порядка или устройства жизни, обеспеченного законами, представляющими собой принудительные общие меры. Но закон может лишь ограничить произвол в его наиболее вредных для жизни проявлениях, но не в состоянии устранить общее несовершенство и греховность человеческой природы.
Утопизм и создание утопий характерны для русской культуры и философии вообще. " Дух утопизма веет вообще над русской мыслью" [197]. " Русская философия утопична насквозь…. Россия не просто в будущем, но в будущем вселенском" [198]. По словам М. Скэммела, «у русских это комплекс Христа: они все время воображают себе совершенный мир, где нет греха, где нет ошибок, где нет фальши. И они сравнивают наш действительный мир с таким совершенным миром, который у них в голове или лежит на душе, - можно сказать, что это комплекс утопии" [199].
Отечественный ученый А. В. Иванов считает, что важной особенностью русского характера является " стремление к нравственному освящению социального времени, то есть к радикальному миропреобразованию, но непременно одухотворенному какой-нибудь высшей общечеловечески значимой целью, будь то установление тысячелетнего царства Божьего, построение коммунизма и т. д. " [200]
К. М. Кантор вводит понятие " самоцельной проектности русской культуры". Он отмечает, что для русской культуры проектность ценнее воплощенности, ибо русский человек живет не столько настоящим, сколько стремлением к лучшему, к осуществлению идеала.
Мотив Правды является одним из центральных в процессе поиска идеалов. Русский человек стремится к установлению социального царства Правды, к воцарению в мире всеобщей Правды - истины, которая замыкает круг личной и, одновременно, космической гармонии. В этом кругу, связывающем " родное и вселенское", сосредоточены нравственные искания, предпринимаемые русской мыслью. Специфика категории Правды состоит в том, что идеал выходит за рамки устроения общественного бытия, принимая сверхсоциальный, космический характер (что полностью нашло отражение в философии русского космизма).
Правдоискательство подразумевает не пассивное ожидание Правды, а действенное ее приближение. Мотив Правды подразумевает практическое дело коренного изменения жизни. Справедливы в этом отношении слова А. Ф. Лосева: " …русскому духовному складу свойственен пафос не устроения жизни, а коренного ее переделывания и преображения до конца" [201].
Еще одной важной категорией для понимания сути утопизма в русской философии выступает категория Соборности. Внешние обстоятельства жизни русского народа (тяжелые природные и климатические условия, постоянная угроза нападений извне) требовали совместного труда, взаимопомощи, приучали к заботе об общем благе, решению насущных задач " всем миром". Это нашло отражение в русской философии в трактовке понятия Соборность как категории всемирного единения, которая предполагает свободную консолидацию всего человечества вокруг общих духовных корней и целей деятельности. Жажда " вселенскости" и связанные с ней надежды на преображение всего мира нашли яркое выражение в творчестве русского философа-космиста Н. Ф. Федорова.
Своеобразие русского утопизма обуславливают такие черты, как максимализм, устремление к абсолютным ценностям, " царству правды" и справедливости, отказ от индивидуальной свободы в пользу коллективности, нигилизм и стремление разрушать прошлое до основания.
Русская утопия в меньшей степени, чем западная, сосредотачивается на конкретных формах социальной организации. Эти формы рассматриваются как производные нравственного долженствования и служения. Их прообразы - Братство, Солидарность, Соборность - заключают в себе преимущественно этический смысл. С другой стороны, они растворяются во всецелом, в образе грядущей вселенской гармонии. Русская утопия, как правило, выходит за пределы устроения общественного бытия, принимая сверхсоциальный, космический характер.
Для русских философов вообще свойственно утопическое направление мысли, а для русских философов-космистов с их вселенским размахом выдвигаемых задач особенно. Можно сказать, что " русский космизм" превзошел самые смелые мечты утопистов предшествующих веков, которые, в основном, были заняты шлифованием идеальных моделей общественного устройства.
Л И Т Е Р А Т У Р А:
1. Гиренок Ф. И. Русский космизм: поворот к новому язычеству. //Труды XXVI чтений, посвященных разработке научного наследия и развитию идей К. Э. Циолковского. М.: ИИЕТ РАН, 1992.
2. Гулыга А. В. Стать зеркалом души народа. //Вопросы философии М., 1998.
3. Зеньковский В. В. История русской философии. Ленинград, 1991, Т. 2, ч. 1.
4. Иванов А. В. Запад - Россия – Восток. М, 1993.
5. Краткая философская энциклопедия. М, 1994.
6. Лосев А. Ф. Основные особенности русской философии. //Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М, 1991.
7. Русский космизм: Антология философской мысли. //Сост. С. Г. Семеновой, А. Г. Гачевой. М, 1993.
8. М. Скэммел. Цит. по: Седов Л. А. К истокам авторитарного сознания. //Тоталитаризм как исторический феномен. М, 1989.
9. Соловьев В. С. Мнимая критика: ответы В. Н. Чичерину. //Философские науки. М, 1990, № 3.
10. Суслов А. В. Предпосылки возникновения космизма в русской философии. // Гуманитарные науки и современность. Ежегодный сборник научных трудов.
Вып. 3, Пенза, 1997.
11. Франк С. Л. Ересь утопизма. //Квинтэссенция. Философский альманах. М., 1992.
12. Хагемейстер М. Русский космизм - анахронизм или " философия будущего". // Россия и современный мир, 1994, № 3.
13. Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. //Шпет Г. Г. Сочинения. М, 1989.
14. Философская энциклопедия. М, 1965, т. 5.
15. www. rubricon. com, энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона.
16.
Наши авторы:
ШИШКОВ Иван Захарович –
доктор философских наук, профессор кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова, заведующий кафедрой.
РЮМИНА Марина Тулеухановна –
доктор философских наук, профессор кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова
МОИСЕЕНКО Галина Викторовна –
доцент кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова.
ТЕЛЕГИНА Наталья Викторовна –
кандидат философских наук, доцент кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова.
ШУМОВА Елена Анатольевна -
кандидат философских наук, доцент кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова.
АБДУЛОВА Людмила Михайловна –
кандидат философских наук, доцент кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова.
ВВЕДЕНСКАЯ Елена Валерьевна –
кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры философии РНИМУ им. Н. И. Пирогова.
[1] Введенский А. И. Судьбы философии в России. //Введенский А. И., Лосев А. Ф., Радлов Э. Л., Шпет Г. Г. Очерки истории русской философии. – Свердловск: Изд-во Урал. Ун-та, 1991. С. 28.
[2] Лосев А. Ф. Русская философия. //Там же. С. 68.
[3] Радлов Э. Л. Очерк истории русской философии. //Там же. С. 101.
[4] Зеньковский В. В. История русской философии. Т. 1. Ч. 1. – Ленинград: «Эго», 1991. С. 31.
[5] Бердяев Н. А. О характере русской религиозной мысли XIX века. // Н. Бердяев о русской философии. Ч. 2. – Свердловск: Изд-во Урал. Ун-та, 1991. С. 3.
[6] Галактионов А. А. Никандров П. Ф. Русская философия IX-XIX вв. 2-е изд. – Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989. С. 20.
[7] См.: Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. //Введенский А. И…. С. 225-260.
[8] Бердяев Н. А. Русская идея. //О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М.: Наука, 1990. С. 44.
[9] Бердяев Н. А. Судьба России. М.: Советский писатель. 1990. С. 122.
[10] Эрн В. Ф. Нечто о Логосе, русской философии и научности. //Эрн В. Ф. Сочинения. М.: Правда, 1991. С. 82.
[11] Лосев А. Ф. Русская философия // Введенский А. И., Лосев А. Ф., Радлов Э. Л. Шпет Г. Г. Очерки истории русской философии. – Свердловск: Изд-во Урал. Ун-та, 1991. С. 73.
[12] Цит. по: Лосев А. Ф. Русская философия. С. 70.
[13] Там же. С. 71.
[14] Франк С. Л. Русское мировоззрение. //Франк С. Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. С. 474.
[15] Левицкий С. А. Очерки по истории русской философии. М.: Канон, 1996. С. 279.
[16] Франк С. Л. Указ. раб. С. 485.
[17] Левицкий С. А. . Очерки по истории русской философии. М.: Канон, 1996. С. 57.
[18] «Соборность, - отмечал Н. О. Лосский, - означает сочетание единства и свободы многих лиц на основе их общей любви к богу и всем абсолютным ценностям». – Лосский Н. О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991. С. 474.
[19] Франк С. Л. Указ. раб. С. 491.
[20] Там же.
[21] Зеньковский В. В. История русской философии. В 2-х частях. Л.: «Эго», 1991.
[22] Замалеев А. Ф. Философская мысль в средневековой Руси. М.: Наука, 1987. С. 11.
[23]Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1983. С. 2.
[24] Св. Игнатий Брянчанинов. Отверзите двери Богу… М.: Сибирская Благозвонница, 2009. С. 23.
[25] Замалеев А. Ф. Философская мысль в средневековой Руси. М.: Наука, 1987. С. 41-46.
[26] Там же. С. 45.
[27] Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 213.
[28] Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 464.
[29] Там же. С. 464-465.
[30] Там же. С. 348.
[31] Св. Игнатий Брянчанинов. Отверзите двери Богу… М.: Сибирская Благозвонница, 2009.
[32] См. об этом: прот. Мейендорф И. Введение в святоотеческое богословие. Клин, 2001. С. 362-363. Лосский В. Н. Догматическое богословие. //Лосский В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. Догматическое богословие. М., 1991. С. 247.
[33]Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолствующих. // История средневековой философии. В 2-х частях. Ч. 1. Патристика. Хрестоматия. Минск, 2002.
[34] Громов М. Н., Козлов Н. С. Русская философская мысль X-XVII веков. М.: Изд-во МГУ, 1990.
[35] Зеьковский В. В. История русской философии. В 2-х частях. Ч. 1. Т. 1. Л.: Эго, 1991. С. 60
[36] Зеньковский В. В. История русской философии. В 2-х частях. Ч. 1. т. 1. Л.: Эго, 1991. С. 60.
[37] Там же. С. 69.
[38] См.: Сковорода Г. С. Сочинения. В 2-х тт. М.: Мысль, 1973. Т. 1.
[40] Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 471.
[41] Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 472.
[42] Там же.
[43] Шкуринов П. С. Философия России XVIII века. М.: Высшая школа, 1992. С. 130-150.
[44] Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 434.
[45] Цит. по: Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 434.
[46] Там же.
[47] Шкуринов П. С. Философия России XVIII века. М., Высшая школа, 1992. С. 186-201.
[48] Шкуринов П. С. Философия России XVIII века. М., Высшая школа, 1992. С. 111-120.
[49] Эрн В. Григорий Саввич Сковорода. Жизнь и учение. М., 1912, С. 137.
[50] Зеньковский В. В. История русской философии, 2005. С. 66.
[51] Иванъо И. В., . Шинкарук В. И.. Философское наследие Григория Сковороды. //Сковорода Г. Сочинения в двух томах. М.: Мысль, 1973. Т. 1. С. 19-20.
[52] Эрн В. Ф. Борьба за Логос. //Эрн В. Ф. Сочинения. М.: Правда, 1991. С. 116-117.
[53] Лощиц Ю. Григорий Сковорода. //Лощиц Ю. Избранное. В 3 тт. Т. 1. 2008. С. 28-29.
[54]
[55] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 1. М.: Мысль, 1973. С 4.
[56] Сковорода Г. Сочинения. Минск, 1999. С. 157.
[57] Там же. С. 153.
[58] Там же. С. 373-374.
[59] Там же. С. 386.
[60] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1973. С. 348.
[61] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 2., С. 349.
[62] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 2. , С. 352.
[63] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 2. М., С. 348-349.
[64] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 1., С. 301.
[65] Сковорода Г. Сочинения. Минск, 1999, С. 375.
[66] Сковорода Г. Сочинения. Минск, 1999, С. 374.
[67] Сковорода Г. Сочинения. Минск, 1999. С. 375.
[68] Сковорода Г. Сочинения. Минск, 1999. С. 392.
[69] Сковорода Г. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1973. С. 395
[70] Лосев А. Ф. Творческий путь Владимира Соловьёва. //Соловьёв В. С. Сочинения в 2-х тт. Т. 1. М., 1990. С. 4.
[71] Там же. С. 7
[72] Эрн В. Ф.. Борьба за Логос. // Эрн В. Ф. Сочинения. М.: Правда, 1991. С. 87.
[73] Тарковский А. Книга травы: стихотворения. СПб. -М., 2012. С. 213-214.
[74] Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего. //Русская идея М., 1992, C. 45.
[75] Достоевский Ф. М. Два лагеря теоретиков. – Хрестоматия по занимательной философии. М., 1996, с. 135.
[76] Достоевский Ф. М. Пушкин. //Русская идея. М., 1992, с. 142.
[77] Там же, с. 145.
[78] Цит. по: Зеньковский В. В. Ф. М. Достоевский, Владимир Соловьёв, Н. А. Бердяев. //Русская идея М., 1992, C. 344.
[79] Соловьев В. С. Три свидания. //Соловьёв В. С. Стихотворения и шуточные пьесы. Ленинград, 1974. С. 116.
[80] Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. T. 2. М.: Мысль, 1988. С. 5.
[81] Лосев А. Ф. Творческий путь Владимира Соловьёва. //Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. T. 1. М., 1988. С. 8.
[82] Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. T. 2. М.: Мысль, 1988. С. 168.
[83] Там же. С. 586.
[84] Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. T. 2. М.: Мысль, 1988. С 232.
[85] Там же. С. 233.
[86] Там же. С. 235.
[87] Там же. С. 794.
[88] Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. T. 1. М.: Мысль, 1988. С. 241.
[89] Соловьев В. С. Три свидания. //Соловьёв В. С. Избранное. СПб, 1998. С. 168.
[90] Соловьев В. С. Три свидания. //Соловьёв В. С. Избранное. СПб, 1998. С. 175.
[91] Минц
|
|
|
