 |
Твоя блузка в химчистке. Её надо было забрать в пятницу. 3 глава
|
|
|
|
Она жалела, что оттолкнула меня с пути фургона Тейлор – другого объяснения я придумать не мог. А поскольку она явно предпочла бы видеть меня мёртвым, то и вела себя так, словно я был мёртв.
Несмотря на все мои усилия и откровенную ложь в е-мейлах, что-то в их тоне все же встревожило маму. Она несколько раз звонила с расспросами о том, всё ли у меня в порядке. Пришлось постараться, чтобы убедить её в том, что дождь – единственная причина для моей хандры.
А вот кому очевидный холодок между мной и моим партнёром по лабораторкам доставил удовольствие, так это МакКайле. Полагаю, она волновалась, как бы совместно пережитая катастрофа не создала между нами особую связь или что-то типа того. Теперь она с бóльшей уверенностью усаживалась на край моего стола, чтобы поболтать перед биологией, при этом полностью игнорируя Эдит – так же, как она игнорировала нас.
Снег, к счастью, после того единственного опасного дня растаял и больше не выпадал. МакКайла жалела, что ей так и не удалось организовать большую битву снежками, зато радовалась, что скоро можно будет устроить вылазку на пляж. Однако город обложило дождями, и одна пасмурная неделя сменяла другую.
Я не особо замечал течение времени. Почти все дни походили друг на друга – серые, зелёные и снова серые. Мой отчим всегда жаловался, что в Финиксе не замечаешь смены времён года, но в Форксе, по-моему, дело обстояло ещё хуже. Я понятия не имел, что наступила весна, пока в один из дождливых дней, на большой перемене, Джереми не завёл этот разговор по дороге в столовую.
- Слушай, Бо…
Я хотел побыстрее укрыться от дождя, но Джереми еле плёлся. Я сбавил шаг, чтобы идти рядом с ним.
- В чём дело, Джереми?
|
|
|
- Просто поинтересоваться хотел, не пригласил ли тебя кто-нибудь на весенние танцы? Знаешь, на которые девчонки приглашают парней?
- О. Да нет.
- Хм. А ты не хочешь… В смысле, ты не думаешь, что МакКайла пригласит тебя?
- Надеюсь, что нет, – ответил я, возможно, чересчур быстро.
Он посмотрел на меня с удивлением:
- Почему «нет»?
- Я не хожу на танцы.
- А.
Ещё с минуту мы плелись в молчании. Он о чём-то размышлял. Мне же не терпелось укрыться от моросящего дождя.
- Ты не против, если я ей об этом скажу? – спросил он.
- Нет. Пожалуй, это хорошая мысль. Не хотелось бы никому говорить «нет», если этого можно избежать.
- Тогда лады.
- А когда будут эти самые танцы?
Мы уже подходили к столовой. Он указал на ярко-жёлтый плакат с объявлением о танцах, которого я раньше не замечал, но который выглядел так, словно провисел здесь уже довольно долго – загнутые края, слегка выцветшие краски.
- В субботу, следующую после этой, – сказал он.
Я был уверен, что Джереми сделал то, что собирался – на следующий день на литературе МакКайла не болтала со мной без умолку, как обычно. За обедом она села подальше и от Джереми, и от меня, и ни с кем особо не разговаривала. Идя со мной на урок биологии, она по-прежнему молчала, но войдя в класс, как обычно, уселась на край моего лабораторного стола. Я как никогда осознавал присутствие Эдит, сидевшей так близко, что можно было дотронуться, но по ощущения настолько далекой, что с равным успехом сошла бы за выдумку моего воображения.
- Что ж, – начала МакКайла, глядя не на меня, а в пол, – Джереми тут сказал, что на танцы ты не ходишь.
- Так и есть.
Она наконец взглянула на меня, с выражением обиды и лёгкой злости. Я ещё даже не сказал ей «нет», а уже почувствовал себя виноватым.
- О, – сказала она. – А я-то думала, может, он привирает.
- Ну… нет. Прости. Зачем ему такое выдумывать?
Она нахмурилась.
- Думаю, он хочет, чтобы я пригласила его.
|
|
|
Я выдавил из себя улыбку.
- Конечно, приглашай. Джереми классный.
Она пожала плечами.
- Наверное… – затем сделала глубокий вдох и, посмотрев мне прямо в глаза, коротко и нервно улыбнулась, – а это «не хожу на танцы» может измениться, если той, кто тебя пригласит, буду я?
Краем глаза я увидел, что голова Эдит внезапно чуть повернулась в моём направлении. Как будто она тоже хотела узнать ответ на этот вопрос.
Я ответил ей с некоторой задержкой, отчасти из-за того, что всё ещё чувствовал себя виноватым, но больше потому, что отвлёкся, раздумывая: неужели Эдит в самом деле слушает?
- Э-эм, всё равно, прости.
У МакКайлы вытянулось лицо.
- А если бы тебя пригласил кое-кто ещё?
Видела ли Эдит, как МакКайла стрельнула глазами в её направлении?
- Нет. В любом случае, тут не о чем говорить. В тот день я поеду в Сиэтл, – мне нужно было выбраться за пределы города, и та суббота как нельзя лучше подходила для поездки.
- Это обязательно делать именно в ту субботу? – спросила МакКайла.
- Ну да. Но ты не переживай за меня. Обязательно пригласи Джереми. С ним гораздо веселее, чем со мной.
- Да, наверное, – пробормотала она, развернулась и отправилась к своему месту. Заметив, как ссутулились её плечи, я почувствовал себя отвратительно. Я закрыл глаза и сжал пальцами виски, пытаясь прогнать из головы образ отвергнутой МакКайлы.
Миссис Баннер начала рассказ. Я вздохнул. Открыл глаза.
И обнаружил на себе пристальный взгляд Эдит. В её чёрных глазах, ещё яснее, чем раньше, читалось то же самое выражение досады, неудовлетворённости и разочарования.
Я удивлённо посмотрел на неё в ответ, ожидая, что она отведёт взгляд. Но нет, её глаза по-прежнему сверлили мои, словно пытаясь обнаружить что-то очень важное. Я тоже продолжал смотреть, чувствуя, что совершенно не способен разорвать наш контакт – не способен, даже если захочу. У меня задрожали руки.
- Мисс Каллен? – обратилась к ней учительница, уже задав вопрос, которого я не слышал.
- Цикл Кребса, – ответила Эдит, с видимой неохотой переводя взгляд с меня на миссис Баннер.
Как только я освободился от её гипнотического взгляда, то опустил голову и притворился, что читаю учебник. Меня встревожил шквал эмоций, захлестнувший так внезапно и лишь от того, что она на меня взглянула, впервые за шесть недель. И это было ненормально. Вообще-то, это было весьма жалко и даже, вероятно, более того. Это отдавало душевным нездоровьем.
|
|
|
До конца урока я очень старался не замечать её или, поскольку это было невозможно, хотя бы не дать ей догадаться, что я её замечаю. Когда наконец-то прозвенел звонок, я, отвернувшись от неё, стал складывать в стопку свои книги. Я был уверен, что она, как обычно, пулей вылетит из класса.
- Бо?
Нет, её голос не имел права звучать так знакомо, словно я слышал его всю свою жизнь, а не только последние несколько недель, причём, в общей сложности, не более часа.
Я повернулся к ней – медленно, потому что не хотел почувствовать то, что наверняка почувствую, взглянув на её чересчур безупречные черты. Полагаю, выражение моего лица можно было назвать насторожённым. А выражение её лица – нечитаемым. Она молчала.
- Да? – спросил я.
Она просто смотрела на меня.
- Значит, ты… э-э, ты… Или ты опять со мной не разговариваешь?
- Нет, – сказала она, и её губы изогнулись в улыбке, обозначив ямочки.
- Окей…
Я отвёл взгляд, опустил его на собственные руки, затем посмотрел на учительский стол. Глядя на неё, трудно было сосредоточиться, да и разговор этот выходил не слишком осмысленным.
- Прости, – сказала она, и её голос больше не был шутливым, ничуть. – Я знаю, что веду себя очень грубо. Но так будет лучше, правда.
Я снова посмотрел на неё; сейчас выражение её лица было абсолютно серьёзным.
- Не понимаю, о чём ты…
- Нам лучше не становиться друзьями, – пояснила она. – Доверишься мне?
Мои глаза презрительно сузились. Однажды я это уже слышал.
Казалось, моя реакция очень её удивила.
- О чём ты думаешь? – спросила она.
- Я думаю, что… как досадно, что ты не сообразила этого раньше; сейчас не пришлось бы жалеть.
- Жалеть? – казалось, мой ответ застал её врасплох. – Жалеть о чём?
- О том, что не дала фургону Тейлор раздавить меня, когда была такая возможность.
Она выглядела совершенно потрясённой. С минуту смотрела на меня широко распахнутыми глазами, а когда, наконец, заговорила, голос звучал почти зло.
|
|
|
- Ты думаешь, я жалею, что спасла тебе жизнь? – было сказано тихо, едва различимо, и всё же очень напряжённо.
Я быстро осмотрел помещение. Пара учеников задержались у выхода, и я поймал взгляд одного из них, направленный на нас. Застигнутый за подглядыванием, он отвёл глаза, и я снова повернулся к Эдит.
- Ну да, – сказал я так же тихо, как она. – В смысле, а как иначе? Это же очевидно.
Она издала очень странный звук – выдохнула сквозь зубы так, что это напоминало какое-то шипение. Она всё ещё выглядела злой.
- Ты идиот, – сказала она мне.
Ладно. Пожалуй, с меня достаточно.
Хватит того, что я зациклился на этой девчонке, что я всё время только о ней и думаю, что вижу сны о ней каждую ночь. Мне незачем ещё и сидеть здесь как придурку, которым она меня считает, и тупо пялиться на неё, пока она меня оскорбляет. Я схватил свои книги и сорвался со стула, понимая, что она совершенно права: я действительно идиот, потому что хочу сейчас остаться, невзирая на то, что всё, что услышу – это новые оскорбления. Я стремился как можно быстрее покинуть здание, поэтому, конечно же, споткнулся о порог и почти упал, вывалившись в дверной проём, а мои книги разлетелись во все стороны. Закрыв глаза, я замер на секунду, раздумывая, не бросить ли их здесь. Затем вздохнул и наклонился, чтобы все собрать.
Эдит. Она была там, уже сложила учебники в стопку и протягивала их мне.
Не глядя на неё, я взял книги.
- Спасибо, – пробормотал я.
- На здоровье, – ответила она. Судя по её голосу, она всё ещё злилась.
Я выпрямился и, не оглядываясь, поспешил на физкультуру.
Физкультура не внесла в мою жизнь ничего хорошего. Вчера мы перешли к баскетболу. Несмотря на то, что все ребята видели, как я играю в волейбол, в первый день они, кажется, думали, что в баскетболе я должен быть куда лучше. Истина открылась быстро. Они больше не пасовали мне, что было правильно, однако во всей этой беготне я умудрился-таки устроить пару-тройку несчастных случаев. Сегодня было хуже, чем вчера, потому что я не мог сосредоточиться на своих ногах. Эдит занимала все мои мысли.
Возможность покинуть спортзал стала огромным облегчением, как обычно. Мне не терпелось снова оказаться одному в кабине своего пикапа, который, учитывая всё случившееся, был в весьма приличном состоянии. Нужно было поменять задние габаритные огни, вот практически и всё. Если бы в том, чтобы красить этот автомобиль, был хоть какой-то смысл, я бы подумал о том, чтó делать со свежими царапинами. А вот родителям Тейлор пришлось продать её фургон на запчасти.
Завернув за угол, я чуть инфаркт не заработал, увидев невысокую стройную фигурку, прислонившуюся к моему пикапу. Я замер на месте, а затем выдохнул. Это была всего лишь Эрика. Я продолжил свой путь.
|
|
|
- Эрика, привет.
- Салют, Бо.
- Как поживаешь? – спросил я, собираясь отпереть автомобиль. Взглянул на неё и чуть не выронил ключи. Весь её вид выражал крайнюю неловкость.
- Ну, я просто хотела узнать, не пойдёшь ли ты со мной на весенние танцы?
Осторожно и аккуратно я вставил ключ в замок пикапа.
- Прости, Эрика, я не иду на эти танцы.
Мне пришлось на неё посмотреть. Её голова была опущена, чёрные волосы скрывали глаза.
- О, ладно.
- Я в тот день в Сиэтл еду, – поспешно добавил я в попытке как-то её утешить. – Не могу ни в какой другой день, так что... Вот, в общем. Так что удачных тебе танцев, и всё такое.
Она взглянула на меня из-за завесы волос.
- Ладно, – повторила она, на этот раз чуть бодрее. – Может, в следующий раз.
- Конечно, – согласился я и тут же об этом пожалел. Надеюсь, она не поймёт это чересчур буквально.
- Пока, – бросила она мне через плечо, уже направляясь прочь. Я помахал ей вслед, но она этого не увидела.
Я услышал тихий смешок.
Мимо моего пикапа – взгляд устремлен строго вперед, на лице ни следа улыбки – шла Эдит.
На секунду я замер. Я не готов был оказаться так близко от неё. Перед уроком биологии я обычно внутренне готовился, а сейчас это произошло неожиданно. Она продолжала идти. Я рывком открыл дверцу и, запрыгнув внутрь, захлопнул её за собой – немного громче, чем следовало. Заведя мотор, который пару раз оглушительно рыкнул, я выехал задним ходом в проезд между рядами припаркованных машин. Эдит уже сидела за рулём (её автомобиль стоял на два парковочных места ближе к выезду, чем мой); она тоже плавно дала задний ход и, перекрыв мне выезд, встала прямо перед моим пикапом – видимо, дожидалась свою семью. Я видел, что они вчетвером направлялись сюда, но были ещё только около столовой. Я взглянул в боковое зеркало. Сзади начинала собираться очередь. Сразу за мной была Тейлор Кроули в недавно приобретённой подержанной «Сентре». Она помахала мне рукой. Я склонил голову и сделал вид, что не заметил её.
Я сидел в кабине, сосредоточив все свои усилия на том, чтобы не смотреть на водителя за рулём стоявшего передо мной автомобиля. Кто-то вдруг постучал в пассажирское окно. Это была Тейлор. Ничего не понимая, я вновь кинул взгляд в зеркало. Мотор её «Сентры» продолжал работать, дверца была открыта. Потянувшись через кабину, я стал опускать стекло. Поддавалось оно туго. Я промучился с ним до середины, а затем бросил это дело.
- Прости, Тейлор, я не могу проехать. Путь перекрыт.
Я указал на «Вольво». Ясно же было, что я ничего не могу сделать.
- О, я знаю, просто хотела кое о чём тебя спросить, пока мы тут застряли, – она улыбнулась.
Что не так с этой школой? Может, это их обычная шутка? Типа, поиздеваться над новичком?
- Пойдёшь со мной на весенние танцы? – продолжила она.
- Меня не будет в городе, Тейлор, – я заметил, что мой голос звучит слишком резко. Пришлось напомнить себе, что Тейлор не виновата в том, что МакКайла и Эрика уже исчерпали запас моего терпения.
- А, да, МакКайла мне говорила, – призналась она.
- Тогда почему же…
Она пожала плечами.
- Надеялась, что это была просто отговорка с твоей стороны, чтобы деликатно её отшить.
Ладно, значит, она виновата сама. Полностью.
- Прости, Тейлор, – сказал я, чувствуя себя далеко не так плохо, как с МакКайлой и Эрикой. – Я не иду на эти танцы.
- Да ладно, не парься, – безмятежно заявила она. – У нас с тобой ещё есть выпускной бал.
И прежде, чем я успел что-либо ответить, зашагала обратно к своей машине. Я почувствовал, как лицо покрывается красными пятнами. Прямо передо мной Арчи, Ройял, Элеонора и Джессамина садились в «Вольво» В зеркале заднего вида их автомобиля я заметил глаза Эдит – слегка прищуренные, они смотрели прямо на меня; её плечи едва заметно подрагивали от смеха. Словно она слышала каждое слово Тейлор и потешалась над моим румянцем. Нажав на холостом ходу педаль газа, я прикинул, насколько большой ущерб нанесу «Вольво» и стоящему рядом чёрному автомобилю, если сейчас просто рвану вперёд, пробив себе путь между ними. Уверен, в этом столкновении мой пикап победит.
Но все они уже сидели внутри, и Эдит отъезжала, набирая скорость, причём её двигатель работал практически бесшумно.
По дороге домой я старался сосредоточиться на чём-нибудь другом – на чём угодно, лишь бы другом. Получит ли Джереми приглашение на танцы от МакКайлы? Обвинит ли меня, если не получит? А Тейлор – неужели она это серьёзно насчёт выпускного бала? Какое оправдание мне придумать тогда? Может, смогу отговориться тем, что еду навестить маму, или, может, тем, что мама приезжает сюда… Что мне приготовить сегодня на ужин? Мы уже довольно давно не ели курицу.
Но каждый раз, давая себе ответ на собственный же вопрос, я немедленно возвращался мыслями к Эдит.
Добравшись до дома, я уже не мог найти ни одного нового вопроса, так что сдался и бросил попытки думать о чём-то другом. Я решил сделать куриные энчиладас – их приготовление требовало времени, а уроков задали не так уж и много. Плюс, придётся быть внимательным, нарезая все продукты – курицу, чили, лук. Хотя я всё равно то и дело мысленно возвращался к уроку биологии, пытаясь проанализировать каждое слово, которое она мне сказала. Что она подразумевала под этим своим «нам лучше не становиться друзьями»?
Мой желудок болезненно сжался, когда я догадался о единственном возможном объяснении. Она наверняка поняла, как сильно я ею увлекся – я ведь не слишком хорошо это скрывал. Она не хотела давать мне ложную надежду… так что мы даже друзьями быть не можем… потому что она не хочет задеть мои чувства, как я сегодня задел чувства МакКайлы и Эрики (Тейлор, кажется, не пострадала). Потому что я её совершенно не интересую.
Что, разумеется, было вполне понятно – я ведь неинтересный.
От лука защипало в глазах и навернулись слёзы. Я схватил посудное полотенце, сунул его под кран, а затем протёр им глаза. Не особо помогло.
Я был скучным – я знал это о себе. А Эдит – совсем наоборот. И дело было не в её тайне, в чём бы та ни состояла, и как бы ясно я ни помнил этот безумный момент. Я и сам уже почти поверил в то, что рассказывал всем остальным. Это звучало гораздо разумнее, чем то, что я (как мне казалось) видел своими глазами.
Однако без каких-либо тайн было ясно как день, что она принадлежит другому – не моему – миру, что она – игрок совсем другой лиги. Блестящая и загадочная, и прекрасная, и безупречная. Не так уж и важно, способна ли она одной рукой поднять здоровенный фургон. В любом случае она являлась фантазией и сказкой, тогда как я был самым заурядным и обыкновенным.
Вот и хорошо. Я могу оставить её в покое. Я оставлю её в покое. Отбуду свой срок во исполнение вынесенного самому себе приговора – здесь, в чистилище, – а потом, надеюсь, какой-нибудь колледж на Юго-Западе или даже Гавайях предложит мне стипендию.
Заканчивая приготовление ужина, я старался думать о солнце и пальмах.
Придя домой и почуяв запах зелёного перца, Чарли вроде бы занервничал, но после первого съеденного кусочка расслабился. Немного странно (но и приятно тоже) было наблюдать, как он начинает доверять мне на кухне.
- Пап? – спросил я, когда он почти доел.
- Да, Бо?
- Ну, я просто хотел сказать, что через субботу собираюсь съездить в Сиэтл. Просто на день.
Спрашивать позволения не хотелось (это создавало нежелательный прецедент), но простая констатация прозвучала невежливо, поэтому в конце я добавил:
- Ладно?
- Зачем? – вопрос прозвучал удивлённо, как будто он не в состоянии был представить ни одной причины, по которой кому-то захотелось бы покидать пределы города Форкс.
- Ну, хотел купить несколько книг, а то в здешней библиотеке их совсем мало. И, может быть, кое-какую тёплую одежду.
У меня имелось немного свободных денег, поскольку благодаря Чарли мне не пришлось покупать автомобиль (хотя расходы на бензин оказались выше, чем я планировал), а тёплую одежду, которой я запасся в Финиксе, казалось, создали люди, никогда в реальности не жившие при температуре ниже семидесяти градусов по Фаренгейту [примерно плюс двадцать один градус Цельсия], лишь слышавшие рассказы о том, что такое бывает.
- Возможно, у этого пикапа не самый низкий показатель расхода топлива, – сказал он, вторя моим мыслям.
- Знаю, я остановлюсь заправиться в Монтесано и Олимпии. И в Такоме, если потребуется.
- Один поедешь?
- Ну, да.
- Сиэтл большой город. Можно заблудиться, – предупредил он.
- Пап, Финикс в пять раз больше, чем Сиэтл, и я в состоянии прочитать карту, так что не волнуйся об этом.
- Хочешь, съезжу с тобой?
Интересно, подумал я, действительно ли он так обо мне беспокоится или просто считает, что все те субботы, в которые он уже оставлял меня одного, начинают попахивать пренебрежением? Возможно, всё-таки беспокоится. Наверняка, всё ещё воображает меня пятилетним, по бóльшей части.
- Да ладно тебе. Это будет не очень-то интересно.
- Успеешь вернуться к танцам?
Я выразительно посмотрел на него, и через некоторое время он понял. Довольно быстро, надо сказать.
- О, верно.
- Ну, да, – отозвался я. Не от мамы же я унаследовал проблемы с равновесием.
Следующим утром, въехав на школьную автостоянку, я припарковался как можно дальше от блестящего серебристого «Вольво». Буду держать дистанцию. Не стану больше обращать на неё внимания. С этого момента и впредь ей не на что будет жаловаться.
В ту секунду, когда я захлопнул дверцу пикапа, ключ от машины выскользнул у меня из пальцев. Он упал мне под ноги, в грязь. Когда я нагнулся, чтобы поднять его, чья-то бледная рука внезапно мелькнула у меня перед глазами и схватила его первой. Я резко отпрянул и чуть не столкнулся с ней головами. Передо мной была Эдит Каллен – стояла, непринужденно прислонившись к моему пикапу.
- Как это у тебя получается? – ахнул я.
- Что получается? – предлагая мне ключ, спросила она. Я протянул руку, и она уронила его мне в ладонь.
- Появляться из ниоткуда. Будто из воздуха.
- Бо, я не виновата, что ты исключительно невнимателен, – голос её был тих, словно шелест, мягок как бархат, а губы боролись с улыбкой. Словно она считала меня забавным.
Если она меня не игнорирует, то кáк тогда, спрашивается, мне игнорировать её? Это же то, чего она хочет, верно? Разве не именно это она мне вчера и сказала? Мы не можем быть друзьями. Тогда зачем она сейчас со мной разговаривает? Может, она садистка, и ей нравится издеваться над дурачком, до которого ей в действительности нет и не будет никакого дела?
Я смотрел на неё, раздосадованный и ничего не понимающий. Сегодня её глаза снова были светлыми, насыщенного золотисто-медового цвета. Мои мысли смешались, и я вынужден был опустить взгляд вниз. Носки её обуви были всего лишь в полуфуте [около пятнадцати сантиметров] от меня, направленные в мою сторону и неподвижные. Словно она ждала ответа.
Я глянул ей за плечо, на школьные здания, и ляпнул первую пришедшую в голову глупость:
- Что за затор ты вчера устроила? Я думал, ты решила притворяться, что я не существую.
- А, это было ради Тейлор. Ей до смерти не терпелось попытать счастья с тобой.
Я моргнул.
- Что? – раздражение из-за вчерашнего инцидента немедленно отразилось в моем тоне. Я и не знал, что Тейлор и Эдит – подруги. Неужели Тейлор её попросила?.. Нет, сомнительно как-то.
- И я не притворяюсь, что ты не существуешь, – продолжала она, словно не слыша меня.
Я снова встретился с ней глазами, изо всех сил стараясь не дать её золотистым радужкам, длинным ресницам и бледно-лиловым векам повлиять на мою способность мыслить.
- Не понимаю, чего ты от меня хочешь, – сказал я ей.
Меня злило, что, оказываясь рядом с ней, я вёл себя подобно тому пьяному, у которого «что на уме, то и на языке». Ни с какой другой девушкой я не позволял себе так разговаривать.
Полуулыбка – верный знак того, что она забавляется – исчезла, и на смену ей пришло насторожённое выражение лица.
- Ничего, – произнесла она слишком быстро, так, что это напоминало поспешно придуманную ложь.
- Тогда, возможно, тебе следовало позволить фургону сбить меня. Так всем было бы легче.
Мгновение она смотрела на меня застывшим взглядом, а затем холодным тоном произнесла:
- Бо, ты редкостный дурак.
Должно быть, я угадал – ей нравилось издеваться. В этом скучном городке я был для неё всего лишь способом развлечься. Простак, удобная мишень для шуточек.
Один мой длинный шаг – и я оставил её за спиной.
- Подожди, – сказала она, но я не остановился и не оглянулся.
- Прости, это было грубо, – произнесла она. Каким-то образом она оказалась рядом и шла, умудряясь не отставать, несмотря на то, что мои ноги были раза в два длиннее, чем у неё. – Я не говорю, что это неправда, но говорить это вслух было грубо.
- Почему бы тебе не оставить меня в покое?
- Я хотела спросить тебя кое о чём, но ты меня перебил.
Я вздохнул и пошёл помедленнее, хотя не похоже было, что она за мной не поспевает.
- Ну, ладно, хорошо. – Какой же я лузер. – Чего ты хочешь?
- Я тут подумала, если в следующую субботу – знаешь, день, когда будут весенние танцы…
Я остановился, развернулся к ней и спросил, глядя с высоты своего роста:
- Тебе это, что, удовольствие доставляет?
Задрав голову, она смотрела на меня, не замечая, казалось, моросящего с неба дождя. Судя по тому, что на лице у неё ничего не смазалось и не потекло, там явно не было никакой косметики. Ещё бы, ведь она была настолько красива от природы. На мгновение я разозлился по-настоящему – разозлился из-за того, что ей досталась такая красота. Из-за того, что красота сделала её жестокой. Из-за того, что я стал объектом её жестокости и не могу от неё сейчас уйти, даже понимая всё это.
Её весёлое выражение лица вернулось, на щеках чуть-чуть обозначились ямочки.
- Не мог бы ты, пожалуйста, всё-таки дать мне закончить? – спросила она.
Уходи отсюда, сказал я сам себе.
И не сдвинулся с места.
- Я услышала, что в тот день ты собираешься в Сиэтл, вот и подумала – может, захочешь, чтобы тебя подвезли?
Это было не то, чего я ожидал.
- Чего?
- Хочешь, чтобы тебя подбросили до Сиэтла?
- Кто меня подбросит? – переспросил я, не понимая, куда ведёт её шутка.
- Я отвезу тебя, – тщательно, чуть ли не по слогам, проговорила она каждое слово, словно разговаривала с тем, кто плохо понимает английский.
- Зачем?
До меня никак не доходил смысл её слов.
- Ну, я как раз собиралась в Сиэтл в ближайшие пару недель, и, честно говоря, не уверена, что твой пикап туда вообще доедет.
Обида, нанесённая моему пикапу, наконец, вернула мне способность ходить.
- Надо мной насмехайся сколько угодно, но мой пикап оставь в покое, – сказал я.
И снова она легко нагнала меня.
- С чего ты решил, что я над тобой насмехаюсь? – спросила она. – Я предложила абсолютно искренне.
- У меня отличный пикап, спасибо.
- А он сможет доехать до Сиэтла на одном баке бензина?
Раньше автомобили интересовали меня мало, во всех смыслах, но теперь я чувствовал, как во мне понемногу растёт предубеждение против владельцев всяких там «Вольво».
- Не понимаю, с какой стати это волнует тебя.
- Напрасная трата ограниченных природных ресурсов волнует всех, – строго сказала она.
- Вот честное слово, Эдит, – я произнёс её имя и почувствовал, как по моему телу пронёсся разряд электричества, и мне это не понравилось, – что-то я никак тебя не пойму. Я думал, ты не хочешь быть моим другом.
- Я сказала, что нам лучше бы не становиться друзьями, а не что я этого не хочу.
- О, классно, супер, вот теперь всё стало понятно, – с подчёркнутым сарказмом сказал я. Я заметил, что снова остановился. Я опустил взгляд на её мокрое от дождя лицо, чистое и гладкое, и пропорциональное, и идеальное, и потерял способность мыслить.
- С твоей стороны было бы более… благоразумно не быть моим другом, – объяснила она. – Но я устала от попыток держаться от тебя подальше, Бо.
Сейчас в её лице не было ни веселья, ни насмешки. Напряжённо прищуренные глаза, неподвижные ресницы, длинные и чёрные; бледная кожа, и странная убежденность в голосе. Я забыл, как дышать.
- Так ты согласен, чтобы я отвезла тебя в Сиэтл? – спросила она, всё с той же горячностью в голосе.
Не в силах произнести ни слова, я просто кивнул.
Мимолётная улыбка, и её лицо тут же снова стало серьёзным.
- Тебе действительно стоило бы держаться от меня подальше, – предупредила она. – Увидимся на уроке.
И, развернувшись на каблуках, зашагала обратно – туда, откуда мы только что пришли.
Глава 5. ГРУППА КРОВИ
НА УРОК ЛИТЕРАТУРЫ Я ШЁЛ, КАК В ТУМАНЕ. Открыв дверь, я даже не сразу заметил, что урок уже начался.
Недовольный голос мисс Мейсон первым вернул меня к жизни. «Спасибо, что соизволили присоединиться к нам, мистер Свон».
Я почувствовал, как лицо пошло красными пятнами, и поспешил к своей парте.
Только в конце урока до меня дошло, что МакКайла не сидела, как обычно, рядом со мной и вспомнил, что я, вроде как, посмеялся над её чувствами. И все же они с Эрикой ждали меня у двери класса после урока, так что я понадеялся, что все-таки могу быть прощён. Пока мы шли, МакКайла потихоньку становилась самой собой и все с большим энтузиазмом говорила о прогнозе погоды на выходные. Вроде бы дождь должен был немного перестать ради разнообразия, так что запланированная ею поездка на пляж могла состояться. Я пытался подыгрывать её воодушевлению, чтобы компенсировать ей вчерашнее разочарование, но на деле ни одну, ни другую девушку мне одурачить не удалось. С дождем или без дождя нам сильно повезет, если температура поднимется хотя бы градусов до десяти. Не совсем то, что я ожидал от пляжной погоды.
Оставшаяся часть утра прошла в какой-то дымке. Было сложно поверить, что я снова всё не выдумывал – что Эдит действительно сказала мне те слова, действительно выражая взглядом то, о чем она говорила. В ней было что-то, что сбивало меня с толку, когда я пытался оценивать окружающую действительность. Сначала мне показалось, что она голыми руками остановила мчащийся фургон, а теперь еще это. Причем первая галлюцинация казалась даже реальнее, чем вторая, в которой я мог ей каким-то образом нравиться. И тем не менее, вот он я, иду навстречу иллюзии с широко открытыми глазами, даже не заботясь о том, что разоблачение было близко. В тот момент это казалось справедливой ценой – принять её насмешки за то, как она смотрела на меня сейчас.
|
|
|
