 |
Мене, текел, фарес!
|
|
|
|
Лица их еще дышали жаром только что отгремевшей битвы. Успех был полный. Президент Сегилья (они называли его не иначе как тиран и узурпатор) успел бежать, охрану перебили, министров взяли под стражу.
Настало время подумать о будущем. До сих пор все пятеро были едины. В случае неудачи их расстреляли бы скопом как главарей мятежа. Сейчас они стали вождями, членами Высшего органа. И, в качестве таковых, собрались на первое заседание.
– Братья, революция победила! – патетически воскликнул Ноэль Сенк. – Тиран и узурпатор низвержен, народ обрел свободу!
– Бросьте, Ноэль, – поморщился полковник Умберто Кранк. – Вы не на трибуне. Революция? Пусть будет так, хотя по мне это просто переворот. Военный переворот.
– Но наши цели… высокие идеалы…
– Не пудрите нам мозги, Ноэль. Когда три года назад Сегилья захватил власть, он тоже называл себя революционером и целых три месяца кричал об идеалах, попранных его предшественником. Вы не хуже, чем он, можете довести толпу до экстаза. Но не нас. Мы собрались, чтобы…
– Поделить власть, – иронически подсказал майор Уолтер Эшби. – Нас пятеро, а президентское кресло одно. Боюсь, что в этих условиях оно окажется шатким.
– Его займет достойнейший, – напыщенно воскликнул Сенк.
– Например, вы?
– Хотя бы и я.
– Но как убедиться, что достойнейший именно Ноэль Сенк, а не Умберто Кранк, Орландо Маркос, Симеон Зиро или я, Уолтер Эшби?
– Мы восстановили в нашей многострадальной стране демократию, значит президент должен быть избран путем голосования.
– Ноэль, – изумился доктор Маркос, – вы предлагаете объявить всеобщие выборы?
– О нет, народ пока еще не дорос до выборов. Это следующий этап нашей революции.
|
|
|
– То же самое говорил Сегилья, – проворчал полковник Кранк. – Свобода, демократия… Чуть погодя! И, конечно же, выборы… Когда масса политически созреет.
– Я предлагаю голосование в узком кругу. Пусть каждый из нас введет в компьютер имя достойнейшего. Если никто из кандидатов не наберет абсолютного большинства голосов, то во втором туре…
– А ежели каждый получит один голос? – поинтересовался Уолтер Эшби.
– Собственный! – фыркнул Кранк.
– Так и случится, – заверил доктор Маркос. – Еще вчера мы были вместе. Сегодня каждый за себя.
– А что если… – начал молчавший до сих пор Симеон Зиро и повторил: – А что если…
– Жребий? – перебил Ноэль Сенк. – Перст судьбы?
– Какой, к черту, перст! – неожиданно взорвался Зиро. – Супермозг, компьютер экстракласса выберет одного из нас. Плевать, как он это сделает… Ну, а остальные…
* * *
– Прошу вас, господа, – пригласил профессор Плейст. – Каждый из вас должен зайти в эту кабину и представиться компьютеру.
– Представиться? – полковник Кранк был явно шокирован. – Как понимать ваши слова, профессор? Представляются начальству, а мы…
– Я неточно выразился. Вам нужно только назвать свое имя, а затем внятно произнести десять слов, характеризующих ваши личные качества.
Ноэль Сенк замахал руками.
– Мы, революционеры, не любим слов. Наш девиз – действие. А слова субъективны.
– Не беспокойтесь. Супермозг трансформирует субъективные слова в объективные оценки. Итак, десять слов. Десять прилагательных. Например: «мудрый», «мужественный», «сильный», «справедливый», «непоколебимый», «честный», «спокойный», «дружелюбный», «верный», «правдивый». Не нужно записывать, господа, это лишь пример. У каждого из вас свой набор личных качеств, и кому, как не вам, знать их!
Один за другим все пятеро побывали в кабине супермозга и теперь ожидали решения, которому поклялись подчиниться…
|
|
|
Французскому философу Жану Буридану, жившему в XIV веке, приписывают известную ныне притчу об осле, который, оказавшись промеж двух абсолютно одинаковых охапок сена, не мог решить, какой из них отдать предпочтение, и в конце концов умер голодной смертью.
Супермозг очутился в положении Буриданова осла: все пятеро были мудрыми, мужественными, сильными, справедливыми и т. п. Но компьютер экстракласса наделен высшей логикой, которая и подсказала имя президента. Оно высветилось на дисплее словно библейское «мене, текел, фарес»: Ноэль Умберто Симеон Орландо Уолтер.
– Господа, – сказал профессор. – При всей вашей индивидуальности вы одинаковы. И если один из вас будет объявлен президентом, остальные четверо тотчас объединятся, чтобы его свергнуть.
– По‑ вашему, мы, сражавшиеся плечом к плечу против тирании, можем стать врагами? – угрожающе спросил Сенк.
– Перестаньте, Ноэль, – вмешался доктор Маркос. – Профессор прав. Но неужели положение столь безвыходно?
– Я этого не утверждал, – покачал головой профессор Плейст. – Напротив, могу порекомендовать прекрасный выход. Пусть каждый из вас передаст свое самосознание сверхмозгу. Который, таким образом, объединит в себе пять личностей. Ваши убеждения станут его убеждениями, и он, устранив неизбежные противоречия, воплотит их в жизнь наилучшим образом.
– Президент Ноэль Умберто Симеон Орландо Уолтер?
– Это ваш единственный шанс, господа.
* * *
– Сенк! Кранк! Маркос! Зиро! Эшби! На выход! – выкрикнул конвойный. – Вещей не брать, они вам больше не понадобятся!
Главарей мятежа, решительно подавленного президентом Ноэлем Умберто Симеоном Орландо Уолтером, повели на казнь.
|
|
|
