11. О взыскании убытков. 5 страница

Состав арбитража также отмечает, что положения процитированного выше арбитражного соглашения сторон соответствуют положениям Устава МИБ. Статья 28 Устава МИБ в первоначальной редакции, действовавшей на дату заключения Кредитного соглашения, устанавливала следующий порядок рассмотрения споров истца с его клиентурой: " Споры Банка с его клиентурой по договоренности сторон рассматриваются в арбитраже, избираемом из числа действующих или вновь образуемом. При отсутствии указанной договоренности решение спора передается на рассмотрение Арбитража при Торговой палате страны местонахождения Банка". После введения в действие изменений, внесенных в Соглашение об образовании МИБ и Устав МИБ Протоколом от 20 декабря 1990 г. (далее - Протокол 1990 г. ), указанное положение сохранило силу, что нашло отражение в ст. 26 Устава МИБ в следующей редакции: " Споры Банка с его клиентурой по договоренности сторон рассматриваются в арбитраже, избираемом из числа действующих или вновь образуемом. При отсутствии указанной договоренности решение спора передается на рассмотрение Арбитражного суда при Торгово-промышленной палате страны местонахождения Банка".

Устав МИБ является приложением к Соглашению об образовании МИБ (ст. XIV Соглашения в первоначальной редакции и ст. XII Соглашения в редакции Протокола 1990 г. ), представляющему собой международный договор, участниками которого в числе других государств являются Российская Федерация (как продолжатель СССР) и государство местонахождения ответчика. В связи с этим положения Устава МИБ, включая процитированные выше правила о порядке разрешения споров между истцом и его клиентурой, в этом качестве распространяют свое действие на всех лиц (клиентов истца), находящихся под юрисдикцией государств - участников Соглашения об образовании МИБ, включая ответчика.

С учетом вышеизложенного состав арбитража приходит к выводу о том, что компетенция МКАС на рассмотрение настоящего спора обусловлена как арбитражным соглашением сторон, так и соответствующими ему положениями международного договора - Устава МИБ.

Состав арбитража также считает необходимым рассмотреть вопрос о том, не препятствуют ли рассмотрению настоящего спора в МКАС положения Московской конвенции 1972 г. о разрешении арбитражным путем гражданско-правовых споров, вытекающих из отношений экономического и научно-технического сотрудничества (далее - Московская конвенция), участниками которой являются Российская Федерация (как продолжатель СССР) и государство местонахождения ответчика.

Состав арбитража считает, что Московская конвенция не применима в настоящем деле по следующим причинам.

В соответствии со ст. I Московской конвенции она распространяется на споры между " хозяйственными организациями", под которыми понимаются " предприятия, тресты, объединения, комбинаты, действующие на хозяйственном расчете главные управления (управления), а также научно-исследовательские институты, проектно-конструкторские бюро и другие подобного рода организации, являющиеся субъектами гражданского права и имеющие местонахождение в различных странах - участницах настоящей Конвенции". Указанные споры подлежат рассмотрению в арбитражном суде при торговой палате в стране ответчика или по договоренности сторон в третьей стране - участнице Московской конвенции.

Состав арбитража полагает, что истец - Международный инвестиционный банк не может быть отнесен к " хозяйственным организациям" в значении Московской конвенции, поскольку МИБ является международной межправительственной организацией, имеющей международную правосубъектность и статус субъекта международного права. Правоспособность МИБ, связанная с участием в имущественном обороте, обусловлена в первую очередь именно тем, что МИБ является субъектом международного права, а не тем, что МИБ имеет также форму юридического лица - субъекта гражданского права в государствах - участниках Соглашения об образовании МИБ. Особый правовой статус межгосударственных экономических организаций, к числу которых относится истец, был предопределен одновременно с его созданием Комплексной программой дальнейшего углубления и совершенствования сотрудничества и развития социалистической экономической интеграции стран - членов СЭВ 1971 г. (п. 3 разд. 8). Состав арбитража отмечает, что вывод о том, что Московская конвенция не применяется к МИБ, ранее уже нашел отражение в практике МКАС (решение от 2 июля 1997 г. по делу N 210/1996).

Состав арбитража также считает необходимым подчеркнуть, что государствами - участниками Соглашения о создании МИБ при заключении Протокола 1990 г. было подтверждено (в изъятие из положений Московской конвенции) применение положения Устава МИБ, согласно которому при отсутствии иной договоренности сторон споры между истцом и его клиентурой подлежат разрешению в Арбитражном суде при Торгово-промышленной палате СССР (в настоящее время - при Торгово-промышленной палате Российской Федерации). Формулировки Протокола 1990 г., имеющего статус международного межправительственного договора, подтверждают сделанный выше вывод о неприменимости Московской конвенции к спорам с участием МИБ.

Решая вопрос о компетенции МКАС на рассмотрение настоящего спора, состав арбитража также принял во внимание следующие обстоятельства:

- в поданном в МКАС исковом заявлении истец обосновал компетенцию МКАС;

- ответчик, получив исковое заявление, не заявил возражений против компетенции МКАС;

- несмотря на предложение МКАС, ответчик не представил отзыва на исковое заявление, в котором он мог бы изложить свои возражения относительно компетенции МКАС, а равно не направил для этого в заседание МКАС своих представителей.

Исходя из вышеизложенного, состав арбитража, руководствуясь ст. 1 и 16 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже", п. 3 и 4 Положения о МКАС (приложение 1 к этому Закону РФ), а также § 2 Регламента МКАС, признает наличие компетенции МКАС на разрешение настоящего спора.

2. В связи с неявкой представителей ответчика на устное слушание дела состав арбитража отмечает, что ответчик был надлежащим образом извещен о времени и месте заседания, состоявшегося 13 мая 2008 г. Согласно п. 4 § 32 Регламента МКАС " неявка стороны, надлежащим образом извещенной о времени и месте слушания, не препятствует разбирательству дела и вынесению решения, если только неявившаяся сторона не заявила заблаговременно в письменной форме ходатайство об отложении слушания дела по уважительной причине". Ходатайств в письменной форме об отложении слушания дела от ответчика не поступало. Представители истца в заседании заявили о возможности слушания дела в отсутствие представителей ответчика.

Учитывая изложенное и руководствуясь п. 4 § 32 Регламента МКАС, состав арбитража приходит к выводу, что неявка ответчика не препятствует слушанию дела и вынесению решения.

3. Обращаясь к вопросу о применимом материальном праве, состав арбитража констатирует, что в Кредитном соглашении стороны не осуществили выбор применимого материального права.

Стороны имеют свое местонахождение в разных странах - участницах Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. В соответствии с подп. " b" п. 1 ст. 1 указанной Конвенции она применяется к арбитражным процессам и решениям, основанным на арбитражных соглашениях как физических, так и юридических лиц, которые на момент заключения такого соглашения имеют постоянное местожительство или соответственно свое местонахождение в различных Договаривающихся Государствах. Согласно ст. VII Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже стороны могут по своему усмотрению устанавливать с общего согласия право, подлежащее применению арбитрами при решении спора по существу. Если не имеется указаний сторон о подлежащем применению праве, арбитры будут применять закон, установленный в соответствии с коллизионной нормой, которую арбитры сочтут в данном случае применимой. В обоих случаях арбитры будут руководствоваться положениями контракта и торговыми обычаями. Аналогичные правила об определении арбитражем применимого права содержатся в ст. 28 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 26 Регламента МКАС.

В период заключения Кредитного соглашения в РСФСР применялась коллизионная норма ст. 566 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. (далее - ГК РСФСР), в соответствии с которой права и обязанности сторон по внешнеторговой сделке определялись по законам места ее совершения, если иное не установлено соглашением сторон. Состав арбитража отмечает, что в Кредитном соглашении указано на то, что оно было заключено в г. Москве, следовательно, применение коллизионной нормы ст. 566 ГК РСФСР влечет признание российского права применимым к настоящему спору.

Состав арбитража не может согласиться с мнением представителей истца, высказанным в ходе заседания 13 мая 2008 г., о том, что коллизионная норма ст. 566 ГК РСФСР не подлежит применению, поскольку распространяется только на внешнеторговые сделки, в число которых, по мнению истца, не входят международные кредитные сделки. В советской правоприменительной практике и доктрине сформировалось совершенно определенное толкование понятия " внешнеторговая сделка", в соответствии с которым в данное понятие включались не только сделки, непосредственно относящиеся к экспорту или импорту товаров, но и другие виды международных сделок, включая сделки по оказанию услуг, передаче результатов интеллектуальной деятельности, научно-техническому сотрудничеству и т. д. (см.: Лунц Л. А. Курс международного частного права. Особенная часть. М., 2002 (переиздание). С. 442 - 446; Лунц Л. А., Марышева Н. И., Садиков О. Н. Международное частное право. М., 1984. С. 131; Поздняков В. С., Садиков О. Н. Правовое регулирование отношений во внешней торговле СССР. Часть 1. М., 1985. С. 62; Мусин В. А. Международные торговые контракты. Л., 1986. С. 15).

Состав арбитража отмечает, что к аналогичному выводу о применении российского права приводит использование другой коллизионной нормы, которая уже была известна в разных странах мира к моменту заключения Кредитного соглашения (см., напр., ст. 4 Римской конвенции 1980 г. о праве, применимом к договорным обязательствам) и впоследствии нашла отражение в ст. 166 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г., ст. 1211 ГК РФ и ст. 32 Договора 2000 г. между Российской Федерацией и государством местонахождения ответчика о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам (на дату вынесения настоящего решения данный международный договор в силу еще не вступил). Речь идет о коллизионной норме, согласно которой при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где находится сторона, чье исполнение имеет решающее значение для исполнения договора (в кредитном договоре такой стороной является кредитор). В связи с тем что по Кредитному соглашению кредитором является истец, имеющий место нахождения и осуществляющий свою деятельность на территории России, использование этой коллизионной нормы также ведет к применению российского материального права.

Таким образом, используя коллизионные нормы, которые арбитрами выбраны в качестве применимых, состав арбитража приходит к выводу о том, что российское материальное право подлежит применению в настоящем деле.

4. Обращаясь к требованию истца о взыскании основной задолженности по кредиту, состав арбитража отмечает, что истец предоставил ответчику кредит в общей сумме марок ФРГ, указанной в исковом заявлении, что подтверждается платежными поручениями (заявками на выдачу траншей кредита) и телексными/телеграфными сообщениями банка о предоставлении траншей кредита.

В соответствии со ст. IV Кредитного соглашения погашение основного долга по кредиту должно было начаться в первом полугодии 1992 г. и производиться в суммах, установленных планом погашения основного долга по кредиту (приложение 4 к Кредитному соглашению), по полугодиям в сроки, совпадающие с датой уплаты процентов в текущем процентном периоде. План погашения основного долга по кредиту (приложение 4 к Кредитному соглашению) свидетельствует о том, что кредит в марках ФРГ подлежал возврату в период с первого полугодия 1992 г. до второго полугодия 1998 г.

Ответчик в установленные сроки не исполнил свою обязанность по возврату суммы кредита.

Впоследствии стороны согласились с тем, что основная задолженность по кредиту подлежит погашению в евро вместо марок ФРГ в общей эквивалентной сумме в евро (письмо ответчика истцу от 27 декабря 2001 г. ). Данная договоренность была обусловлена прекращением использования марок ФРГ в качестве платежного средства и национальной валюты Германии с конвертацией сумм в общеевропейскую валюту (евро).

Исходя из изложенного, принимая во внимание положения Кредитного соглашения, а также отсутствие возражений ответчика, состав арбитража приходит к выводу, что требование истца о взыскании с ответчика суммы основного долга по кредиту в евро является обоснованным и подлежит удовлетворению.

5. Обращаясь к требованию истца о взыскании процентов за пользование кредитом за период с 22 июня 1990 г. по 29 июня 2007 г., состав арбитража отмечает наличие в Кредитном соглашении следующих положений, касающихся начисления процентов за пользование кредитом. В соответствии со ст. III Кредитного соглашения процентная ставка за пользование кредитом в марках ФРГ устанавливается в размере 6, 80% годовых на весь срок действия Кредитного соглашения. Для каждой суммы кредита процентная ставка устанавливается на срок с даты выдачи суммы кредита до конца текущего процентного периода. Проценты за пользование кредитом начисляются в валюте кредита на сумму задолженности на основе фактического числа дней пользования кредитом из расчета 360 дней в году. Согласно разд. III Общих условий кредитования (приложение 1 к Кредитному соглашению) проценты начисляются банком и уплачиваются заемщиком по шестимесячным периодам, называемым " процентный период". Проценты уплачиваются заемщиком в последний рабочий день процентного периода путем перечисления соответствующих сумм в валюте, в которой они начислены, на счета банка.

Итоговый расчет процентов за пользование кредитом приведен истцом в приложении 1 к Заявлению об увеличении исковых требований за период с 22 июня 1990 г. по 29 июня 2007 г. Произведенная истцом конвертация суммы процентов за пользование кредитом из марок ФРГ в евро является разумной и соответствует достигнутой сторонами в 2001 г. договоренности о погашении задолженности по кредиту в евро вместо марок ФРГ и сложившимся обыкновениям банковской практики, поскольку марки ФРГ перестали использоваться в качестве платежного средства и национальной валюты Германии. Состав арбитража полагает, что произведенный истцом расчет процентов соответствует условиям Кредитного соглашения.

Исходя из изложенного, принимая во внимание положения Кредитного соглашения, а также отсутствие возражений ответчика, состав арбитража приходит к выводу, что требование истца о взыскании с ответчика суммы процентов за пользование кредитом является обоснованным и подлежит удовлетворению.

6. Обращаясь к требованию истца о взыскании повышенных процентов за просрочку возврата кредита и уплаты процентов за пользование кредитом за период с 10 сентября 1991 г. по 25 июля 2007 г., состав арбитража отмечает следующее.

В соответствии с п. 4 ст. V Кредитного соглашения в случае установления банком факта нарушения заемщиком условий Кредитного соглашения банк принимает меры в соответствии с п. 39 - 41 Инструкции 1988 г. П. 40 Инструкции 1988 г. предусматривает следующие положения: " Если заемщик не производит платежей в погашение основного долга по кредиту, в уплату процентов, комиссий и других сборов в сроки, предусмотренные Соглашением, Правление предупреждает заемщика, устанавливает сроки погашения просроченной задолженности и в случае невыполнения заемщиком своих платежных обязательств повышает процентную ставку на 2% годовых и взимает проценты по повышенной ставке с суммы просроченного платежа за весь период просрочки... В случае повышения банком процентной ставки в связи с нарушениями заемщиком условий Соглашения размер повышенной процентной ставки не может более чем на 2% годовых превышать процентную ставку, предусмотренную Соглашением. Проценты, начисленные по повышенной процентной ставке, уплачиваются заемщиком в течение пяти рабочих дней со дня получения им телекса банка о сумме процентов".

Состав арбитража отмечает, что предусмотренные п. 40 Инструкции 1988 г. повышенные проценты представляют собой средство гражданско-правовой защиты кредитора в связи с просрочкой должника, которое не противоречит нормам российского гражданского законодательства, подлежащим применению в соответствующие периоды просрочки (ст. 226 ГК РСФСР, п. 3 ст. 66 ОГЗ, ст. 395 ГК РФ). Все указанные законодательные нормы, фиксирующие размер процентов, уплачиваемых должником в связи с просрочкой по денежному обязательству, допускают установление иного размера процентов в соглашении сторон. В настоящем деле стороны договорились об определенном размере повышенных процентов путем инкорпорации в текст Кредитного соглашения положений п. 39 - 41 Инструкции 1988 г.

Итоговый расчет повышенных процентов за просрочку возврата кредита и уплаты процентов за пользование кредитом приведен истцом в приложении 1 к Заявлению об увеличении исковых требований за период с 10 сентября 1991 г. по 25 июля 2007 г. Произведенная истцом конвертация суммы повышенных процентов из марок ФРГ в евро является разумной и соответствует сложившимся обыкновениям банковской практики, поскольку марки ФРГ перестали использоваться в качестве платежного средства и национальной валюты Германии. Состав арбитража полагает, что произведенный истцом расчет повышенных процентов соответствует условиям п. 40 Инструкции 1988 г., которые стали частью Кредитного соглашения.

Исходя из изложенного, принимая во внимание положения Кредитного соглашения, а также отсутствие возражений ответчика, требование истца о взыскании с ответчика суммы повышенных процентов за просрочку возврата кредита и уплаты процентов за пользование кредитом является обоснованным и подлежит удовлетворению.

7. Состав арбитража считает необходимым дополнительно отметить, что трехлетний срок давности, предусмотренный для рассматриваемых в настоящем деле требований ст. 78 ГК РСФСР 1964 г. (который применялся в период возникновения обязательств по Кредитному соглашению) в отношении всех заявленных истцом требований, мог истечь только после 3 августа 1992 г., когда на территории РФ уже были введены в действие ОГЗ 1991 г. В соответствии с п. 1 ст. 43 ОГЗ 1991 г. " исковая давность применяется судом, арбитражным судом или третейским судом только по заявлению стороны в споре". В п. 4 Постановления Верховного Совета РФ от 3 марта 1993 г. N 4604-1 " О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации" разъяснялось, что в связи с тем, что согласно п. 1 ст. 43 ОГЗ 1991 г. исковая давность может применяться судами только по заявлению стороны в споре, ч. 1 ст. 87 ГК РСФСР 1964 г. (предусматривающая, что истечение срока исковой давности до предъявления иска является основанием к отказу в иске) подлежит применению, если соответствующее требование заявлено стороной в споре.

В связи с тем что ответчик в настоящем деле не заявлял о пропуске срока исковой давности (хотя имел неограниченную возможность для этого), состав арбитража не мог по собственной инициативе поставить и рассмотреть вопрос об отказе в иске в связи с возможным пропуском срока исковой давности по заявленным требованиям.

8. В соответствии с п. 1 § 6 Положения об арбитражных сборах и расходах (приложение к Регламенту МКАС), если стороны не договорились об ином, арбитражный сбор возлагается на сторону, против которой состоялось решение арбитража.

С учетом того что исковые требования удовлетворяются в полном объеме, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию арбитражный сбор в уплаченном истцом размере.

9. В исковом заявлении истец просил возложить на ответчика издержки истца, связанные с защитой его интересов через юридических представителей. Однако в ходе дальнейшего арбитражного разбирательства истец не представил составу арбитража расчет таких издержек, а равно не привел доказательств размера понесенных издержек. В связи с этим состав арбитража оставляет указанное требование истца без рассмотрения.

 

ДЕЛО N 44

 

1. Отклонено ходатайство ответчика об отложении слушания дела в связи с болезнью генерального директора его организации на основании правил Регламента МКАС, согласно которым представительство в МКАС могут осуществлять кроме генерального директора организации стороны также другие лица, наделенные соответствующими полномочиями и с учетом того, что истец настаивал на рассмотрении дела.

2. К отношениям сторон по контракту международной купли-продажи признана применимой Венская конвенция 1980 г. как входящая в систему российского права, избранного сторонами в качестве применимого, с использованием п. 1, " b", ст. 1 этой Конвенции. Учитывая, что коммерческие предприятия сторон контракта находятся в государствах - участниках этой Конвенции, она подлежала применению в качестве международного договора этих государств на основании п. 1, " a", ст. 1 Конвенции < *>.

--------------------------------

< *> По этому вопросу см. во Введении.

 

3. При установлении размера задолженности ответчика состав арбитража исходил из общей суммы, подлежавшей оплате ответчиком за поставленный товар, и цены за единицу товара, указанных в контракте и дополнительном соглашении к нему. Отклонен довод ответчика, ссылавшегося на договоренность сторон об установлении цены в меньшем размере, поскольку такая договоренность содержалась в протоколе, подписанном сторонами до заключения контракта, и в соответствии с контрактом предшествующие соглашения, переговоры и переписка по вопросам, изложенным в контракте, утратили силу.

4. При толковании условия контракта о договорной неустойке, понимание которого у сторон не совпадало, состав арбитража применил подход, используемый в Венской конвенции, - понимание, которое имело бы разумное лицо, и один из общих принципов, на котором основана Венская конвенция, - соразмерность используемых средств защиты последствиям нарушения.

5. Неисполнение обязательств в отношении покупателя третьим лицом по платежу за товар, поставленный по контракту, не освобождает покупателя от ответственности перед продавцом за неисполнение обязательств по контракту, коль скоро это контрактом не предусмотрено.

 

(Дело N 108/2007, решение от 14. 07. 2008)

 

* * *

 

Иск был предъявлен российской организацией к организации из Республики Кыргызстан в связи с неполной оплатой товара, поставленного по контракту международной купли-продажи, заключенному сторонами 21 ноября 2006 г. Истец требовал: погашения задолженности; уплаты договорной неустойки за просрочку платежа; возмещения расходов по арбитражному сбору и издержек по ведению процесса в МКАС.

Ответчик в представленном отзыве по иску оспаривал размер задолженности, ссылаясь на подписанный сторонами протокол, в котором была согласована более низкая цена, чем указанная в контракте. По его мнению, истцом неправильно определена база для исчисления неустойки за просрочку платежа (неустойка начислена от контрактной стоимости товара, а не от стоимости товара, в отношении которого допущена просрочка), что привело к начислению неустойки в завышенном размере. Ссылался он также на то, что просрочка в оплате вызвана действиями третьего лица, которое задержало расчеты с ответчиком за поставленный ему по контракту товар.

Истец представил письменные возражения по отзыву ответчика.

В заседании арбитража представители ответчика не присутствовали. Ходатайство ответчика об отложении слушания дела в связи с болезнью генерального директора его организации было отклонено составом арбитража.

 

* * *

 

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.

1. Обратившись к вопросу об отсутствии в заседании представителя ответчика, МКАС установил, что в соответствии с п. 3 § 16 и п. 2 § 32 Регламента МКАС, а также п. 1 ст. 3 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже" ответчику была направлена повестка от 17 марта 2008 г. о времени и месте проведения заседания арбитража.

Упомянутая повестка была направлена по адресу ответчика, указанному в контракте в разделе " Реквизиты сторон".

По сообщению международной курьерской службы, осуществлявшей доставку вышеуказанной повестки, отправление было доставлено адресату 20 марта 2008 г.

При изложенных обстоятельствах МКАС считает, что ответчик был надлежащим образом извещен о времени и месте арбитражного разбирательства.

МКАС установил, что 14 мая 2008 г. в МКАС поступило ходатайство ответчика об отложении слушания дела по причине болезни генерального директора организации ответчика, который не может принять лично участие в разбирательстве дела.

В соответствии с § 27 Регламента МКАС стороны могут вести свои дела в МКАС непосредственно или через должным образом уполномоченных представителей, назначаемых сторонами по своему усмотрению, в том числе из числа иностранных организаций и граждан.

Представителями организаций в МКАС могут выступать по должности руководители организаций, действующие в пределах полномочий, предусмотренных нормативными актами и учредительными документами, а также лица, состоящие в штате указанных организаций, адвокаты либо иные дееспособные лица с надлежащим образом оформленными и подтвержденными полномочиями на ведение дела.

Таким образом, невозможность присутствия генерального директора в арбитражном разбирательстве не лишает юридическое лицо возможности направить в судебное заседание другого представителя, в том числе и не связанного трудовыми отношениями с данным юридическим лицом.

Ответчиком не представлены доказательства отсутствия других представителей, способных представлять интересы ответчика в МКАС, а также никак не обоснована необходимость личного участия именно генерального директора фирмы ответчика в устном слушании.

МКАС также отмечает, что в нарушение п. 4 § 32 Регламента ответчик представил в МКАС свое ходатайство об отложении слушания дела не заблаговременно, а только 14 мая 2008 г., т. е. за один день до назначенной даты разбирательства.

Учитывая изложенное, принимая во внимание просьбу истца о слушании дела в отсутствие ответчика, руководствуясь п. 3 § 16, п. 2 и 4 § 32 своего Регламента, МКАС счел, что ходатайство ответчика подлежит отклонению, а неявка ответчика, надлежащим образом извещенного о времени и месте слушания дела, не препятствует проведению арбитражного разбирательства и вынесению решения.

2. Компетенция МКАС рассматривать данный спор предусмотрена арбитражным соглашением, содержащимся в контракте от 21 ноября 2006 г., в соответствии с разд. 6 которого стороны договорились, что они " сделают все возможное, чтобы урегулировать споры и разногласия, возникающие при исполнении настоящего контракта, переговорным путем. В случае если стороны не придут к соглашению, то дело подлежит, с исключением подсудности общим судам, передаче на рассмотрение Международного коммерческого арбитражного суда (МКАС) при Торгово-промышленной палате РФ в г. Москве, который вынесет окончательное решение по делу. Стороны согласны на применение в арбитражном производстве Регламента МКАС".

МКАС принимает во внимание, что заявлений об отсутствии у МКАС компетенции сторонами сделано не было, и, таким образом, стороны подтвердили свое согласие на разрешение данного спора этим арбитражным судом.

МКАС также отмечает, что имеющееся между истцом и ответчиком арбитражное соглашение заключено с учетом требований Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже".

Учитывая изложенное и руководствуясь ст. 7 и 16 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже" и § 2 своего Регламента, МКАС признал, что он обладает компетенцией рассматривать данный спор.

3. Рассмотрев вопрос о материальном гражданском праве, применимом к отношениям сторон, МКАС установил, что согласно разд. 6 контракта " стороны оговаривают применение российского материального права для разрешения возникшего спора, вытекающего из настоящего контракта".

Согласно ст. 28 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже" и § 26 Регламента МКАС разрешает споры на основании применимых норм материального права, определенного соглашением сторон, а при отсутствии такого соглашения - руководствуясь правом, определенным арбитражем в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми. Во всех случаях арбитраж принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке.

В соответствии с Конституцией РФ (ч. 4 ст. 15) международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Аналогичное правило содержится в ст. 7 ГК РФ.

Российская Федерация является участницей Венской конвенции 1980 г. Согласно п. 1, " b", ст. 1 Венской конвенции она применяется к договорам купли-продажи товаров между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах, когда согласно нормам международного частного права применимо право Договаривающегося государства (т. е. государства - ее участника).

⇐ Предыдущая27282930313233343536Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: