Мелочишки. О лорке и о любви

***

Лоренс Блинов сегодня очень трогательно рассказывал о первом знакомстве со стихами Лорки. В 1965 его впервые издали в СССР.
- Прибегает ко мне молодая поэтесса! Слушай! Лорка! Такие замечательные стихи!..
Я обиделся, что это она ко мне так фамильярно? Лоркой меня только мама и бабушка называли... и долго ещё потом не мог ничего понять, пока, наконец, мне в руки не попала книжечка Федерико!..
А в 29 лет мне повезло! Я с больным сердцем попал в больницу (ГИДУВ), и там - лежал и ничего не мог делать, целый месяц. Мне принесли словарь и самоучитель и так я за месяц выучил испанский язык, и потом читал Лорку только в оригинале.

…а потом он изучал его жизнь, переводил стихи, стараясь соблюсти эту особую звукопись (ну вы же знаете, как Лоренс Иванович трепетен со звукописью! ), и даже переписывался с сестрой Лорки... В 1996 году об этой переписке журнал " Казань" писал, как и о многом другом прекрасном.

***

Ещё одну картинку недавнюю (когда в Казань понаехали иностранцы на кубок Конфедераций) вдруг вспомнил...

Какую-то испано-говорящую женщину (видимо, мексиканка, чёрные, как смоль, волосы, немного украшений, я уж плохо запомнил, какие-то красные пятна в голове мерещатся, как пытаюсь вспомнить, то ли это были бусы, то ли серьги, женщине лет 50) встретил, подающей милостыню старушке, сидящей на первой ступеньке у подземного перехода на Баумана...

старушка, чтобы отблагодарить женщину, стала ей чего-то хорошего желать по-татарски, та - понимая, что её, видимо, благословляют, почтительно сложила руки на груди, не понимала ни слова, но повторяла: " си, си, грасиас", было это странно трогательно, подумал, что у нас, подавая милостыню, люди часто стараются побыстрее уйти (я и сам, сволочь, так делаю), будто сделали что-то постыдное, либо не желая привлекать к себе внимание, и благодарные слова эбик уже летят нам в спину только...

***

Вчера был на вечере памяти художника Геннадия Архиреева, снова смотрел фильм " Голубка"...

прекрасная Светлана Колина рассказала, что никакого конкретного паука Васи, как в фильме, на самом деле не было...

- Но как-то раз была жуткая гроза, ветер, а мы дождя не боимся... вдруг Генка остановился, как вкопанный:
- Смотри!
- Куда смотреть-то?
- Вон, на карнизе!
... а там - паучок латал, невзирая на молнии и порывы, порванную ветром свою паутинку.
- Какой отважный! - восхитился. Генка вообще - замечал, умел смотреть. Вдруг встанет и уставится на обычный забор деревянный, что-то видит там, цвет интересный... " Гляди! Это ж ультрамарин! "...

дети мои его Диоген звали. Не потому что он такой чудак-философ, просто сокращённо от " Дядя Гена"...

***

< из рецензии>

…фильм «Прощай, всё это» (A Farewell To All That), режиссёр Давид Муньос, 2016, Испания, 28 мин. Но < …> не просто Испания, это Андалусия, родина Федерико Гарсиа Лорки, родина фламенко и Канте хондо (" Глубокое пение" ).

Старик. Совсем старый старик. Со слуховым аппаратом, сгорбленный. Включает запись в видеомагнитофон. Черно-белая плёнка без звука. Народная свадьба. Поют андалузские песни (нам видно, но не слышно! ), старик в сердцах выключает: " Прощай, всё это! "

Из справочников: " Канте хондо («глубинное пение») – древнейшая струя музыкально-песенного фольклора Андалузии, восходящая к незапамятным временам и вобравшая в себя элементы арабского, испанского и цыганского мелоса. Это сольное пение в сопровождении гитары, требующее от певца («кантаора») высочайшего эмоционального накала, способного потрясти слушателей <... > Знаток и приверженец этого народного искусства, пришедшего в упадок к началу XX века, Гарсиа Лорка вместе с композитором Мануэлем де Фалья предпринял героическую попытку его возрождения, организовав фестиваль канте хондо, который состоялся в Гранаде 13–14 июля 1922 года. В ходе подготовки фестиваля он побывал в разных городах Андалузии, свел знакомство со многими исполнителями, а 19 февраля 1922 года выступил в Гранаде с лекцией о канте хондо"...

И вот после возгласа: " Прощай всё это! " - старик, с кинокамерой наперевес отправляется по деревням и весям (уже не городам! ) Андалусии... будто это сам Федерико Гарсиа Лорка, который не умер в 38, а дожил до 90 или даже до 100 лет, и в ушах у него - слуховой наушник.

Он отправляется с камерой наперевес, напоминая нам ещё и дзиговертовского " человека с киноаппаратом", но бурной жизни города уже нет! Случайные певцы канте хондо встречаются ему среди развалин. Какой-то старик под саклей поёт о любви, о том, что он в вечном плену у красоты своей девушки... молодая пара на холме (а дед с киноаппаратом бредёт снизу по тропинке, не оглядываясь на них) у одинокого дерева, юноша - поёт своей девушке. Ещё трое на развилке у дороги сыграли ему на бубенцах... две пожилые женщины, одеты в белые кофты и черные прямые юбки, то есть - не в национальную одежду, а а-ля " советская пожилая учительница начальных классов", обе так одеты, но в руках у них - кастаньеты, танцуют вокруг деда с киноаппаратом. Ещё один пожилой человек играет на скрипке...

Так они встречаются ему один за одним, как островки бывшей Андалусии, материка канте хондо! А между этими случайными встречами - пейзаж степей, превращающихся в пустыни, желтоватая земля, низкая травка, а рядом зелёные холмы, камни, кусты... ветер, заглушающий кастаньеты...

И ещё более усиливающееся впечатление, когда старик (или режиссёр, едущий с ним всю поездку, иногда его видно в кадре) запускают дрон... дрон с камерой поднимается над зеленеющими холмами. Холмы, просторы, природа... вдруг: сверху дрон замечает " островок" - человек пять поют канте хондо, на миг приблизился... полетел дальше, звук пропал, люди пропали, снова холмы, зелень, чу! Снова поют! Побольше людей, человек 10! Но так безумно мало на фоне бескрайнего простора холмов... мало! Почти исчезло!

Канте хондо!...

" Прощай, всё это! " - безнадёжный, но со злостью и упором выкрик старика.

Дрон улетает за холмы... А мы - вдруг очутились в кинотеатре " центра экспериментального кино" Андалусии. Собрались киноведы, трое, обсуждают просмотренный фильм (на экране застыл последний кадр улетающего дрона), но обсуждают дурацки. Первый говорит, что ему непонятно, как в фильме меняются кадры и ракурсы. Второй - что тут образ отражается в кинематографии, а кинематография в реальности, третья - что-то про иронию, во всяком случае, все сыплют абстрактными (по отношению к теме фильма и его содержанию) терминами из теории кино. Переживания старика и история канте-хондо, древнего Андалузского пения, видимо, никого из троих не взволновала...

Прощай, всё это!

Федерико Гарсиа Лорка: " Господа! Музыкальная душа нашего народа в серьезнейшей опасности! Художественное достояние целой нации - на пути к забвению! Каждый проходящий день срывает еще один лист с восхитительного лирического дерева Андалузии; старики уносят с собой в могилу бесценные сокровища прошлых поколений, лавина грубых, пошлых куплетов отравляет атмосферу подлинно народного искусства во всей Испании... "

Старый человек с киноаппаратом шагает по тропинке.

Федерико Гарсиа Лорка: " Канте хондо окрашен таинственным цветом первобытных эпох; канте фламенко - жанр относительно молодой, по эмоциональной глубине он несравним с канте хондо. Там колорит духа, здесь местный колорит - вот их глубочайшее различие.
Близкий к древним музыкальным системам Индии, канте хондо - это только бормотание, только поток голоса, то повышающегося, то понижающегося; это изумительная волнообразная вибрация, которая разрывает звуковые клетки нашей темперированной шкалы, не вмещается в строгую и холодную пентаграмму современной музыки и раскрывает тысячи лепестков в герметических цветах полутонов. В канте фламенко мелодия движется не волнообразно, а скачками; подобно нашей современной музыке, канте фламенко строится на строгом ритме, он родился через много веков после того, как Гвидо д'Ареццо придумал названия для нот. А канте хондо близок к трелям птиц, к пению петуха, к естественной музыке леса и родника. Итак, канте хондо - это редчайший и самый древний в Европе образец первобытных песен, его звуки доносят до нас обнаженное, внушающее ужас чувство древних восточных народов".

Старый человек выключает видеомагнитофон " Прощай, всё это! "

P. S. В фильме " Прощай, всё это! " (2016) режиссёра Давида Муньоса ни разу не упомянуты Федерико Гарсиа Лорка и название " канте хондо". Основной сюжет фильма таков: идёт старик с кинокамерой, ему иногда встречаются люди и поют. Две советские учительницы начальных классов танцуют вокруг него, прищелкивая кастаньетами. Сильный ветер заглушает их. Над холмами летит дрон и показывает сверху группки по 5-10 человек, танцующих и поющих, вперемежку с пейзажами испанских холмистых и гористых просторов... всё это потом посмотрели три мудрых киноведа в кинозале " центра экспериментальной кинематографии", обсудили и вынесли свой вердикт. Вот, в общем-то и весь фильм.

***

Вчера по делам оказался в Почте. Одна работница почт. сервиса говорит другой: " А что, валентинки уже завезли? "

Прямо, как мясо в 1975, или какой дефицит...

Сезон любви открыт, короче.