 |
- все бумаги, предлагаемые для массовых выпусков (неограниченного заранее круга (или перечня) лиц); 10 страница
|
|
|
|
Поскольку последние действующим законодательством ценными бумагами не признаются (для них самыми последними изменения в Федеральный закон " О рынке ценных бумаг" зачем-то придуман отдельный и весьма невнятный правовой режим " производного финансового инструмента" ), мы не будем их рассматривать подробно и вернемся к ним в аспекте обсуждения вопроса о возможности распространения на них правового режима ценной бумаги. Рассмотрим правовые режимы эмиссионных бездокументарных ценных бумаг и неэмиссионных бездокументарных ценных бумаг.
Эмиссионные бездокументарные ценные бумаги. Если ст. 149 ГК использует для квалификации бездокументарных ценных бумаг такой юридический прием, как фикция, то законодательство, которое регулирует выпуск, обращение и погашение (аннулирование) эмиссионных бездокументарных ценных бумаг, несколько " поворачивает" угол зрения, не просто дополняя, а существенно изменяя правовой режим таких бумаг. Так, в ст. 2 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" содержится определение бездокументарной формы эмиссионных ценных бумаг, под которой понимается " форма эмиссионных ценных бумаг, при которой владелец устанавливается на основании записи в системе ведения реестра владельцев ценных бумаг или, в случае депонирования ценных бумаг, на основании записи по счету депо". Статья вносит очень важное уточнение: речь уже идет не просто о фиксации прав, а о форме ценных бумаг. Категория " форма", которая была разобрана в предыдущей главе, фактически вводит такие бумаги в мир полноценных ценных бумаг - это уже не фикция, это форма ценных бумаг < 1>.
--------------------------------
|
|
|
< 1> Подобного рода " превращение" касается и еще одного существенного аспекта. Статья 149 ГК говорит о возможности фиксации прав, закрепляемых именной и ордерной ценной бумагой, а вот Федеральный закон " О рынке ценных бумаг" ничего об ордерных ценных бумагах не говорит. Для него (исходя из анализа ст. 16) бездокументарная эмиссионная ценная бумага приравнивается к именной эмиссионной ценной бумаге. Это неразделимые понятия.
Большинство принципиальных положений ст. 149 ГК (элементов правового режима бездокументарной бумаги) нашли свое логическое развитие в Федеральном законе " О рынке ценных бумаг", который является основным нормативным актом, регулирующим эмиссионные документарные ценные бумаги.
В частности, элемент обязательного учета прав был детализирован в ст. ст. 7, 8, 28, 29 указанного Закона. Было предусмотрено существование двух субъектов учетной системы - лица, осуществляющего ведение реестра, и депозитария, которые могли совершать " записи прав", их " фиксацию". Соответственно, было указано, что права владельцев на эмиссионные ценные бумаги бездокументарной формы выпуска удостоверяются в системе ведения реестра записями на лицевых счетах у держателя реестра или в случае учета прав на ценные бумаги в депозитарии - записями по счетам депо в депозитариях (ст. 28 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" ) < 1>. Были установлены правила перехода прав на именную бездокументарную ценную бумагу: в случае учета прав на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, - с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя; в случае учета прав на ценные бумаги в системе ведения реестра - с момента внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя. Соответственно, корреспондирующее правило об уступке прав состояло в том, что права, закрепленные эмиссионной ценной бумагой, переходят к их приобретателю с момента перехода прав на эту ценную бумагу, хотя в некоторых моментах Закон, мягко говоря, вышел за пределы положений Кодекса. Так, ГК квалифицирует деятельность по фиксации прав как специальную, требующую обязательного лицензирования. Между тем Закон (ст. 8 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" ) нормой о том, что, " если число владельцев ценных бумаг превышает 500, держателем реестра должен быть профессиональный участник рынка ценных бумаг, осуществляющий деятельность по ведению реестра", установил иное правило: лицом, осуществляющим фиксацию прав, " чудесным" образом мог стать и сам эмитент.
|
|
|
--------------------------------
< 1> В сравнительном плане интересно здесь посмотреть законодательство Казахстана. Несмотря на то что ГК Казахстана и ГК России написаны по одной модели, есть все же определенные различия. Проявляются они в анализируемом моменте. Так, ст. 135 ГК Казахстана субъект, который может осуществлять права, обозначен прямо - " организация-депозитарий".
Свое логическое развитие получили и два других, тесно связанных друг с другом, элемента - отсутствие презентационности (начал презентации) и, как следствие, прямая корреляция возможности обладать правами из бумаги с попаданием в соответствующий список (реестр) владельцев бумаг. Законом установлено, что исполнение по бездокументарной эмиссионной ценной бумаге производится " эмитентом в отношении лиц, указанных в системе ведения реестра". В случае если данные о новом владельце такой ценной бумаги не были сообщены держателю реестра данного выпуска или номинальному держателю ценной бумаги к моменту закрытия реестра для исполнения обязательств эмитента, составляющих ценную бумагу (голосование, получение дохода и др. ), исполнение обязательств по отношению к владельцу, зарегистрированному в реестре в момент его закрытия, признается надлежащим. Ответственность за своевременное уведомление возложена на приобретателя ценной бумаги.
Надо отдать должное Федеральному закону " О рынке ценных бумаг" и в том, что в нем был ликвидирован указанный нами выше пробел: было определено то, как и где фиксируются права, составляющие содержание бездокументарной эмиссионной ценной бумаги. В соответствии со ст. 18 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" при бездокументарной форме эмиссионных ценных бумаг документом, удостоверяющим права, закрепленные ценной бумагой, было определено решение о выпуске ценных бумаг. То есть появился документ, который должен был давать исчерпывающее описание содержания той или иной бездокументарной ценной бумаги. В связке с этим правилом были определены и правила приоритета документов при их множественности < 1> (ст. 16 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" ): при наличии в текстах экземпляров решения о выпуске (дополнительном выпуске) эмиссионных ценных бумаг расхождений преимущественную силу имеет текст документа, хранящегося в регистрирующем органе.
|
|
|
--------------------------------
< 1> Решение о выпуске (дополнительном выпуске) эмиссионных ценных бумаг должно составляться в трех экземплярах: один экземпляр передается на хранение в регистрирующем органе, два других экземпляра остаются у эмитента. Если ведение реестра владельцев именных эмиссионных ценных бумаг эмитента осуществляется регистратором, один экземпляр решения о выпуске эмиссионных ценных бумаг передается эмитентом на хранение регистратору.
Хотя до конца решение названной проблемы найдено не было: Законом не была решена изначально (и не решена до настоящего времени) проблема дублирования при закреплении прав акционеров в решении о выпуске и уставе акционерного общества. Как известно, ст. 11 Федерального закона " Об акционерных обществах" прямо указывает в качестве обязательных сведений, которые должны содержаться в уставе, " права акционеров - владельцев акций каждой категории (типа)". Аналогичная норма дублируется и в ст. 27, указывающей, что уставом акционерного общества должны быть определены права, предоставляемые размещенными акциями. Отдельно вопрос об описании прав акционера затронут в ст. 32 этого Закона применительно к правам по привилегированным акциям. По логике Закона получается, что именно устав является тем самым документом, который изначально и до момента окончания существования акционерного общества фиксирует права, удостоверенные акциями. И это действительно логично, ведь зададимся вопросом: а откуда эмитент будет брать для описания в решении о выпуске перечень прав акционера при обязательности его указания в уставе? Ответ очевиден: там же - в уставе. Даже с практической точки зрения нет ни одного судебного прецедента в России (по крайней мере автор о таких ничего не знает), когда при рассмотрении споров акционеров и акционерных обществ суды ссылались бы на решение о выпуске - ссылка всегда идет на положения устава. Не последнюю роль в описании прав играет и субъект учетной системы, но его действия в большей степени имеют отношение к установлению не содержания, а объема прав по бумаге, к примеру, дробной акции. Получается, что перечень прав акционера (содержание бумаги), а также объем прав конкретного лица фиксируются в уставе и, в некоторых случаях, в учетной системе. Если следовать логике, то еще какая-то дополнительная фиксация таких прав в отдельном решении о выпуске юридически бессмысленна < 1>. Отсюда следует весьма интересный вывод: решение о выпуске не может быть документом, содержащим данные, достаточные для установления объема прав, закрепленных акцией. И уж тем более оно не может быть " единственным документом, удостоверяющим " права из бумаги", как это утверждали некоторые авторы < 2>. Однако по такой логике правовой режим бездокументарных эмиссионных ценных бумаг пришлось бы расслаивать: для одних бумаг описание прав будет содержаться в решении о выпуске (облигации, к примеру), для других (акции) - в уставе. Нам представляется, что здесь возможен следующий вариант совершенствования законодательства: установить подобного рода разделение и внести изменения в соответствующие нормативные акты, в которых для эмиссии акций исключить необходимость указания в решении прав, предоставляемых акцией, равно как и положение о том, что решение является документом, который устанавливает права по акциям < 3>.
|
|
|
--------------------------------
< 1> Но здесь следует пойти и дальше. Мало того, что она бессмысленна, она еще и невозможна. Дело в том, что права акционера с точки зрения их расположения в уставе крайне дисперсны. По сути, они " разбросаны" по всему уставу, поскольку хотя и исчерпываются общим указанием ст. 2 Федерального закона " О рынке ценных бумаг" на триаду (право на управление, на дивиденд, на ликвидационную квоту), но в уставе детализируются в виде различных правомочий (прежде всего связанных с правом на получение информации, а также конкретизацией права на управление (см., к примеру, ст. ст. 53, 55, 88 и др. Федерального закона " Об акционерных обществах" )). Таким образом, для того чтобы правильно перечислить (поименовать) все права акционера, необходимо, по сути, переписать в решении о выпуске весь устав (или большую его часть), что, собственно, и лишено смысла.
|
|
|
< 2> См.: Лысихин И. Удостоверение и реализация прав по эмиссионным ценным бумагам // Рынок ценных бумаг. 1996. N 18. С. 64.
< 3> Вопрос о том, где фиксируются права по акциям, - проблема далеко не сегодняшнего дня. Так, П. Н. Гуссаковский еще в 1915 г. отмечал, что " устав общества не имеет вовсе значения такого договорного соглашения, которое служит единственным основанием для определения прав, обязанностей и ответственности самого общества, его органов и отдельных акционеров... устав имеет в сущности значение акта, удостоверяющего лишь факт соглашения, состоявшегося между учредителями и присоединившимися к ним акционерами об учреждении акционерного общества. Что же касается прав, обязанностей и ответственности органов общества и отдельных акционеров, то они определяются не уставом, а законом" (Гуссаковский П. Н. Вопросы акционерного права. Из " Журнала Министерства Юстиции" (Октябрь, ноябрь и декабрь 1915 г. ). Пг.: Сенатская тип., 1915. С. 50).
Правовой режим эмиссионных бездокументарных бумаг в настоящее время не является единым. Существенной спецификой обладает регулирование государственной облигации. Отметим ее.
Как было отмечено выше, исполнение по бездокументарной эмиссионной ценной бумаге производится обязанным лицом (ее эмитентом) в отношении лиц, указанных в системе ведения реестра. Однако в соответствии со ст. 4 Федерального закона " Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг" по именным ценным бумагам Российской Федерации (федеральным государственным ценным бумагам) реестр владельцев именных ценных бумаг не ведется. Решение о выпуске таких бумаг должно всегда содержать " указание на депозитарии, которые осуществляют учет прав владельцев ценных бумаг Российской Федерации". Таким образом, формально такое правило остается в рамках модели ст. 149 ГК, но представляет собой альтернативу общему правилу об обязательности ведения реестра для эмиссионных ценных бумаг.
Для таких бумаг имеет совершенно другую конструкцию описание их содержания. В силу особенностей эмиссии таких ценных бумаг здесь нет как такового отдельного документа, который фиксирует права по бумаге, поскольку имеет место другая последовательность действий при эмиссии, иное название этапов эмиссии, равно как и документов, их сопровождающих. Так, здесь сначала принимаются генеральные условия эмиссии и обращения государственных или муниципальных ценных бумаг (ст. 8 Федерального закона " Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг" ), которые должны включать сведения о виде ценных бумаг, о валюте обязательств, об особенностях исполнения обязательств, предусматривающих право на получение иного, чем денежные средства, имущественного эквивалента. Затем на основании генеральных условий принимаются условия эмиссии и обращения государственных или муниципальных ценных бумаг (ст. 9 Федерального закона " Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг" ), которые содержат сведения о виде ценных бумаг, порядке осуществления прав, удостоверенных ценными бумагами, размере дохода или порядке его расчета, об иных существенных условиях эмиссии, имеющих значение для возникновения, исполнения или прекращения обязательств по государственным или муниципальным ценным бумагам. Наконец, принимается решение об эмиссии отдельного выпуска государственных или муниципальных ценных бумаг (ст. 11 Федерального закона " Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг" ), которое лишь в качестве сокращенного наименования называется решением о выпуске и которое в соответствии с генеральными условиями и условиями эмиссии должно содержать указание на вид ценных бумаг, но не должно содержать полноценное описание прав по ним. Получается, что описание прав по таким бумагам осуществляется как минимум в двух документах < 1>. Здесь определенно требуется изменение законодательства - Закон должен ясно и недвусмысленно указывать на документ, который определяет содержание ценной бумаги.
--------------------------------
< 1> Как это делается, можно посмотреть на примере облигаций федеральных займов (Генеральные условия эмиссии и обращения облигаций федеральных займов, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 15 мая 1995 г. N 458; Условия выпуска облигаций федерального займа с фиксированным купонным доходом, утвержденные Приказом Минфина России от 18 августа 1998 г. N 37н).
Неэмиссионные бездокументарные ценные бумаги. Этот правовой режим появился позднее, чем правовой режим эмиссионных бездокументарных бумаг. Его появление связано с принятием Федеральных законов " Об инвестиционных фондах" и " Об ипотечных ценных бумагах". Ценные бумаги, которые появились на основании этих Законов, - инвестиционный пай и ипотечный сертификат участия - по прямому указанию этих Законов (ст. 14 Федерального закона " Об инвестиционных фондах", ст. 20 Федерального закона " Об ипотечных ценных бумагах" ) признаются бездокументарными неэмиссионными ценными бумагами.
Надо отметить, что, несмотря на схожесть названных двух бумаг с эмиссионными (о чем мы указываем в настоящей работе), а также общность для них положений ст. 149 ГК, в остальном два указанных правовых режима никак друг с другом не " пересекаются". Посмотрим на то, как закон интерпретирует элементы правового режима бездокументарных ценных бумаг применительно к неэмиссионным ценным бумагам.
Существенные различия мы находим уже в элементе обязательности учета прав.
В соответствии со ст. 47 Федерального закона " Об инвестиционных фондах" ведение реестра владельцев инвестиционных паев вправе осуществлять юридическое лицо, имеющее лицензию на осуществление деятельности по ведению реестра владельцев именных ценных бумаг, или специализированный депозитарий этого паевого инвестиционного фонда. Как отсюда видно, осуществлять учет прав в смысле ст. 149 ГК здесь может специализированный депозитарий. Эти правила хотя и не по существу, но серьезно отличают такие бумаги от эмиссионных, где ведение реестра как специфическая деятельность осуществляется либо эмитентом, либо регистратором, либо (если речь идет о государственных ценных бумагах) депозитарием (заметим: не " специализированным" ).
Другая ситуация с ипотечным сертификатом участия: в соответствии со ст. 31 Федерального закона " Об ипотечных ценных бумагах" реестр владельцев ипотечных сертификатов участия может вести только юридическое лицо, имеющее лицензию на осуществление профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг по ведению реестра владельцев именных ценных бумаг (регистратор). В этом моменте есть разница между паем и сертификатом, которая сближает сертификаты с эмиссионными (негосударственными) бездокументарными ценными бумагами.
Как видим, хотя в рамках этого режима мы имеем дело с двумя бумагами, правила их учета различны.
Два других элемента - отсутствие презентационности (начал презентации) и, как следствие, прямая корреляция возможности обладать правами из бумаги с попаданием в соответствующий список (реестр) владельцев бумаг - практически не отличаются от эмиссионных бездокументарных ценных бумаг (ст. 14 Федерального закона " Об инвестиционных фондах", ст. ст. 16. 1 и 16. 2 Федерального закона " Об ипотечных ценных бумагах" и иные нормы). Однако техника некоторых норм отличается. Так, в ст. 14 Федерального закона " Об инвестиционных фондах" можно встретить такой оборот: " если в соответствии с законодательством требуется составление списка владельцев инвестиционных паев... ". Однако это скорее вопросы юридической техники.
В отношении такого элемента, как описание содержания таких бумаг, они больше напоминают государственные облигации. Дело в том, что в указанных Законах нет правила, которое бы по аналогии с изложенным выше Федеральным законом " О рынке ценных бумаг" четко фиксировало, что конкретный документ содержит исчерпывающий объем прав по такой бумаге. Об этом можно только догадываться. В частности, ст. 17 Федерального закона " Об инвестиционных фондах", устанавливая требования к правилам доверительного управления паевым инвестиционным фондом, указала, что они должны содержать помимо прочего " права владельцев инвестиционных паев". Аналогично построена и ст. 25 Федерального закона " Об ипотечных ценных бумагах": правила доверительного управления ипотечным покрытием должны содержать в том числе и " права владельцев ипотечных сертификатов участия". Если учитывать эти нормы в системе с положениями о том, что доверительные управляющие вправе выдавать инвестиционные паи и ипотечные сертификаты участия только при условии регистрации федеральным органом исполнительной власти по рынку ценных бумаг правил доверительного управления (ст. 19 Федерального закона " Об инвестиционных фондах", ст. 27 Федерального закона " Об ипотечных ценных бумагах" ), то получается, что указанные правила (они же условия договора доверительного управления, заключение которых удостоверяют пай и сертификат) и есть тот самый документ, содержащий описание прав по ним. Как думается, об этом следовало написать в Законе более ясно.
Рассмотрев существующий правовой режим бездокументарных ценных бумаг, обратимся к научным диспутам на тему их правовой природы и места в системе объектов гражданских прав. В юридической литературе относительно бездокументарных ценных бумаг определились прямо противоположные позиции.
Одни авторы полагают, что на такой объект гражданских прав вполне можно распространить правовой режим вещи. В этом моменте, правда, наблюдаются некоторые оттенки в мнениях авторов. Одни безоговорочно признают бездокументарные ценные бумаги вещами. Так, В. А. Барулин указывает, что " бездокументарные ценные бумаги обладают всеми признаками, характеризующими объект права собственности" < 1>. Сходно мнение И. А. Фроловой, которая прямо пишет, что " право собственности на бездокументарные ценные бумаги удостоверяется записями в специальном реестре" < 2>.
--------------------------------
< 1> Барулин В. А. Бездокументарные ценные бумаги в гражданском праве России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 21. Правда, нельзя не заметить некоторую непоследовательность автора, поскольку он в начале своей работы пытается обосновать самостоятельность этого объекта, давая такое весьма пространное определение бездокументарной ценной бумаги: "... представляет собой определенный законом, содержащий установленные реквизиты, обособленный и оборотоспособный объект гражданских прав, учет прав субъекта на который в специализированном реестре является необходимым условием приобретения таким субъектом прав кредитора по установленному законом обязательству" (С. 5).
< 2> Фролова И. А. Правовое регулирование перехода прав на бездокументарные ценные бумаги: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 7.
Другие авторы считают целесообразным, учитывая классическое понимание вещи и с целью подведения таких объектов под вещный режим, квалифицировать их особым образом. Большинство этих авторов, видимо, исходят из того же предположения, что и А. А. Маковская, которая, критикуя позицию авторов упоминавшегося уже Доклада о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг < 1>, отмечает " излишнюю прямолинейность" при квалификации бездокументарной бумаги как вещи < 2>.
--------------------------------
< 1> Именно в нем три основных на тот момент регулятора рынка отметили: ценная бумага " является объектом гражданско-правовых отношений, имуществом. Поэтому ценная бумага сама по себе является объектом вещных прав (например, права собственности и т. п. ). С этой точки зрения правомерно говорить о праве на ценную бумагу как на имущество. Это право определяет отношения между ее собственником и всеми другими лицами - " потенциальными" собственниками". В этом же документе было отмечено, что " необходимо рассматривать бумажный документ и " бездокументарную форму" как два возможных способа фиксации прав из ценной бумаги, оставляя возможность и для других, не противоречащих законодательству способов фиксации. При этом ценная бумага остается имуществом, вещью вне зависимости от выбора способа фиксации прав из нее. Следовательно, для любой ценной бумаги с любой формой фиксации прав из нее действуют общие нормы гражданской оборотоспособности, установленные для имущества, для вещей".
< 2> Маковская А. А. Применение правил, установленных для ценных бумаг, к акциям в бездокументарной форме // Хозяйство и право. 2007. N 10. С. 50.
Так появляются такие категории, как " бестелесная вещь" < 1>, " нематериальная вещь" < 2>, " овеществленное право" < 3> и т. д. Д. И. Степанов говорит о ценной бумаге как об идеальной оболочке: то, " что мыслится как ценная бумага" < 4>.
--------------------------------
< 1> Мурзин Д. В. Ценные бумаги - бестелесные вещи: Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М.: Статут, 1998. С. 79.
Некоторые авторы полагают, что под эту категорию в гражданском праве надо объединять ценные бумаги и иные имущественные права (см.: Порошков В. Специфика имущественных прав // Российская юстиция. 2000. N 5. С. 16).
< 2> Решетина Е. Н. К вопросу о правовой природе бездокументарных ценных бумаг // Журнал российского права. 2003. N 7. С. 111.
< 3> Кукушкин А. А. Защита прав владельцев бездокументарных ценных бумаг в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 17.
< 4> По его мнению, с позиции бездокументарной концепции ценную бумагу можно определить как нераздельную целостность субъективных прав, учет, обращение и реализация которых возможны при посредстве совершения особых операций в реестре (регистраторе, книгах, депозитарии) (см.: Степанов Д. И. Современное российское правопонимание ценных бумаг // Журнал российского права. 2000. N 7. С. 130 - 133). Анализ этой точки зрения см. также: Лапач В. А. Указ. соч. С. 441 - 442; Мурзин Д. В. Бестелесные вещи // Цивилистические записки: Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 3: К 80-летию С. С. Алексеева. М.: Статут; Екатеринбург: Институт частного права, 2004. С. 347 - 349.
Автором настоящей работы была высказана позиция < 1>, которой на самом деле придерживается и много других авторов < 2>, о том, что наиболее приемлемым было бы использование для квалификации правового режима бездокументарных ценных бумаг такого приема юридической техники, как фикция. Заметим, не суть ценной бумаги - фикция, а фикция как прием юридической техники. Этот момент подчеркнем особо, поскольку при критике позиций тех, кто признает право на жизнь за бездокументарными бумагами, все вышеизложенные позиции сводятся к одному знаменателю. Так, В. А. Белов в своем заочном споре с Д. Степановым жестко отстаивая классическую концепцию ценной бумаги, пишет: " Концепция ценной бумаги - идеальной оболочки имущественных прав - была предложена в литературе еще до Д. И. Степанова. Именно так формулировали суть ценной бумаги, в частности, Е. С. Демушкина и Л. Г. Ефимова (оба автора выражали суть ценной бумаги словом " фикция" ), М. Крылова (" бестелесная (нематериальная) вещь" ), И. Лысихин (" совокупность" прав), А. Марченко (" символ комплекса прав" ), Д. В. Мурзин (" бестелесная вещь" ) и многие другие отечественные цивилисты. Трудно сказать, кто был первым; позволим себе заметить, что " честь" подобного " первенства" весьма сомнительна, поскольку пресловутая " концепция" в действительности не решает проблему, а уводит от нее" < 3>.
--------------------------------
< 1> См.: Габов А. В. К вопросу о признаках ценной бумаги // Законодательство и экономика. 1999. N 2. С. 43.
< 2> См., например: Радченко Е. Б. Указ. соч. С. 11.
< 3> Белов В. А. Еще раз о проблеме бездокументарных ценных бумаг // Правоведение. 2008. N 2. С. 213.
Стоит заметить, что, как говорится, " стричь под одну гребенку" все указанные подходы, как это сделано В. А. Беловым, нельзя. Применение фикции - это один подход, суть которого мы опишем ниже и который состоит в том, что к какому-либо феномену применяют уже известный и сложившийся правовой режим. Говоря проще, не создают сразу новый режим, а применяют уже существующий. Совсем другое дело, когда говорят о неких " бестелесных" вещах и т. п. Здесь очевидна попытка создать свой, ранее неизвестный, правовой режим и инкорпорировать его в право.
Есть большая группа авторов, которые полагают, что бездокументарные ценные бумаги представляют собой только имущественные права и ничего более. В наиболее элементарной форме отрицание возможности применения вещного режима к бездокументарным бумагам состоит в том, что над ней невозможно установить " физическое (хозяйственное) господство" < 1>.
--------------------------------
< 1> Жеругов О. Р. Акция как объект гражданских правоотношений по праву России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 17. Можно привести здесь суждение более общего порядка: " Имущественные права не могут быть объектами вещных прав, ибо содержание " вещного права на право" ничем не отличалось бы от самого права-объекта, а потому подобная конструкция являлась бы ненужным удвоением. Модель " право на право" является жизнеспособной при том ограничении, что ни одно из прав не носит вещного характера" (Бадмаева С. Ю. К вопросу о понятии объекта вещных прав // Вестник Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2007. N 1. С. 110). Она же указывает: " Принудительное расширение вещно-правового режима и распространение его на имущественные права (" бестелесные вещи" ) невозможно в силу различий их естественных свойств. Субъективные имущественные права могут быть объектом гражданского оборота, однако это отнюдь не означает, что они являются объектом вещных прав" (Бадмаева С. Ю. Объекты вещных прав в российском гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 19). Сходную по сути точку зрения высказывает Е. А. Крашенинников, анализируя возможность существования " собственности на требование" (Крашенинников Е. А. К разработке теории права собственности // Цивилист. 2006. N 4. С. 4 - 6).
|
|
|
