Глава 4. Возвращение к истокам 6 глава

- Ник, смотри! — голос сорвался на хриплый крик то ли оттого, что замерзла, то ли от обуревавших эмоций. — Я вся мокрая до трусов! — И, стуча зубами, бросилась за полотенцем. С кружевного белья стекали ручейки воды.

— А ну марш под душ! — скомандовал он. — Не хватало простудиться! Пока ты будешь в душе, я принесу из бара коньяк.

Обнажившись, Ник интенсивно растирал себя.

— Давай быстро, чтобы к моему приходу ванна была свободна!

Согревшись под горячей струей, я сидела в кресле, кутаясь в большое махровое полотенце, и ждала, когда Ник присоединится ко мне. В руках у меня был бокал с коньяком. Я сделала маленький глоток и закрыла глаза, ощущая его обжигающий шоколадный вкус.

«Все-таки он классный... — в голове крутились обрывки мыслей, — добрый, милый... Его сексуальность заводит и привлекает. Меня манит к нему».

Я перебирала в уме все достоинства Ника. Было приятно находиться рядом с ним, чувствовать его заботу. А эта его манера спокойно говорить и действовать неторопливо, основательно все продумав. Тщательно вспоминая детали, я сопоставляла его с образом того единственного мужчины, которого была готова принять в свою жизнь.

Определенно Ник мне нравился, но был очень далек, будто отстранен. Его забота вполне укладывалась в рамки дружеских отношений. Я ломала голову. Меня настораживало, что близость наша изначально вызвана сложившимися обстоятельствами, а не взаимным притяжением. Бесспорно, он яркий, индивидуальный, сексуально привлекательный, мы понимаем друг друга. В таких случаях говорят: «Они стали бы прекрасной парой, потому что подходят друг другу». Но, боюсь, как бы не произошла подобная подмена понятий в наших собственных мозгах.

Хотя порой он кокетничал, словно заигрывал всерьез. Но как это соотнести с его словами о воздержании? Может, поэтому временами он становился так необоснованно отчужден, и тогда ни намека на личное, то есть доверительные отношения—это да, но не личные. Бьюсь об заклад, здесь что-то не то, будто специально он провоцирует меня, но зачем?

«Если можешь не делать чего-либо, значит, не делай этого», - пришла на ум избитая фраза. Так или иначе мы давно знакомы, и если до сих пор спокойно обходились друг без друга, значит, нечего сближаться!

Я прислушалась к себе. «Сколько можно ходить по одному и тому же кругу? Увлечение, флирт, близость, привязанность, разногласия, боль, расставание, снова боль. — Мысль родилась и обрела реальность, формируя внутреннее намерение. — Ты же вышла с помощью вспоминания из этого замкнутого круга! Стоит ли повторять былые ошибки?»

«Постараюсь не вовлекаться, просто наслаждаться каждой минутой бытия осознанно, не впадая в иллюзии и не делая лишних движений», — решила я.

— Ага, ты уже, похоже, согрелась? — Ник вышел из ванной. Его мужественный торс оставался обнаженным, только бедра и ягодицы плотно обхватывало полотенце. —Да, это было здорово... Такую бурю я вижу первый раз. Правда, стихия наполняет своей мощью? Я будто весь пропитался силой ветра, а дождь смыл накопившуюся тяжесть.

- Ты блестишь, как начищенный пятак, — шутливо бросила я, размышления сделали меня жестче.

— А ты, кошечка, была ослепительна в намокшей одежде, она так сексуально облегала тебя! — многозначительным жестом Ник повторил очертания моей фигуры. — Только большим усилием воли мне удалось уговорить его в ванной не вспоминать о тебе, соблазнительница лингамов!

- Почему тебе так нравится тантрическая терминология, отчего бы не называть вещи простыми и понятными русскими словами? Не лингам, а член, не трансформация, а изменение?

— Потому что так загадочнее и возвышеннее. Согласись, этот язык создает некий уважительный настрой к предмету обсуждения.

Я улыбнулась, а он кинул откровенно масляный взгляд на мои открытые ноги, налил себе коньяку и присел в кресло напротив.

«Да, он обворожителен, но в его смазливой самоуверенности есть что-то фальшивое. Похоже, сегодня он настроен пофлиртовать. Час от часу не легче! Справиться бы со своими эмоциями, не хватало его провокаций». Я не знала, что делать.

Я чувствовала, как во мне борются двое — чувственная женщина и суровый аскет, и, что удивительно, мне казалось, что в своей искренности обе правы.

«На самом деле истина остается посередине. Если подняться над ситуацией и беспристрастно взглянуть на нее, это напомнит мышиную возню в коробке из-под обуви».

— Все, иду спать. — Я сладко потянулась, поднялась с кресла и прошла в свою комнату.

— Не оставляй меня одного так скоро.

- Если тебе нужна компания, расскажи что-нибудь приятное, пока я не усну.

— Боюсь, это растянется на тысячу и одну ночь.

- Насколько помню, в той сказке до постели дело так и не дошло, — саркастично парировала я, — поэтому такой вариант меня вполне устраивает.

— Как и до эшафота, — заметил он, — поэтому не пора ли тебе сменить гнев на милость и не быть такой колючей. По-моему, на твою девственность никто не посягает, и ты можешь расслабиться.

«По-видимому, задела его больное место, иначе с чего бы вдруг он так ощетинился?»

Сама того не желая, не до конца понимая, зачем, я уже включилась в его игру и нарочито медленно стелила на полу постель. Раздевшись догола, юркнула под одеяло и приняла наиболее эффектную позу, желая подразнить его. Делая все это с показным равнодушием, я видела, что изнутри двойственность разрывает меня на части. Но также знала, что, оставаясь в гостиной, Ник не сводит с меня глаз, это интриговало и подстегивало меня. Через пару минут на пороге спальни появился он, торжественно неся на своем вздыбленном лингаме полотенце.

— Посмотри, что с ним происходит. Ты думаешь, эта палка даст мне уснуть? — Ник лицедействовал.

Чеканя шаг, он прошел по спальне от стены до стены, словно римский легионер-знаменосец. Полотенце, то есть

знамя, как с древка, свисало с высоко поднявшегося твердого фаллоса. Мы стали безудержно хохотать. Я смеялась до слез, радуясь тому, что мы можем по-шутовски относиться к таким вполне серьезным вещам, как неконтролируемое половое влечение.

- У тебя отлично получается. В итальянском фильме Челентано колол дрова, святой отец звонил в колокола...

— А я буду ходить по комнате и носить знамя, до тех пор пока охота не пройдет, — заключил Ник.

- И это правильно, — имитировала я голос небезызвестного политика.

Немного поостыв, он снова подступил ко мне.

- Можно я лягу сегодня в этой комнате?

— Надеюсь, ты рассчитываешь на кровать, пол ведь занят? — спросила я, указывая пальцем на свободную постель.

Так или иначе, хоть меня буквально разрывало от вожделения, но с напускным безразличием на лице я наблюдала, как Ник перенес свое белье из гостиной в спальню. Он долго крутился с боку на бок, видимо, стараясь устроиться поудобнее, а я осторожно прислушивалась к нему. Изредка мы перекидывались репликами. Похоже, он не мог уснуть. Мне тоже не спалось, откровенная близость мужчины тревожила меня, и волны сексуального возбуждения будоражили тело, а внизу живота разливалась сладостная истома.

«Ты даешь себе отчет в том, что декларируешь одно, а делаешь другое? — не давал покоя внутренний диалог между мною Женщиной и мною Аскетом, мысли роились наперебой:

Да, но пока еще ничего не произошло (лукаво)?

Не увиливай, ты же понимаешь, к чему идет (вызывающе)!

Да (выжидая)..

И потакаешь этому (возмущаясь)?

Да (искренне уверенная в своей чистоте)! Тогда не говори, что ты... (обвинительно). Просто сегодня, судя по всему, побеждает Женщина, а не Аскет (кокетливо).

Ты выбираешь то, что тебе приятнее, а не то, что важнее (уничижительно)!

Говорят, мудрые совмещают приятное с полезным... (загадочно)».

Какое-то время я лежала просто так, но, убедившись, что само по себе возбуждение не пройдет, стала мысленно собирать энергию внизу живота в теплый комок. Помогая себе вдохом и выдохом, я старалась переместить его через промежность к копчику и посылала вверх по позвоночнику приятное покапывающее ощущение тепла, чувствуя, как оно постепенно доходит до головы и, перетекая в рот, собирается на кончике языка. Одновременно сопровождала вниманием новую порцию сладостной энергии снизу вверх. Ощущения приятной нежной вибрации стекали по груди и заполняли живот.

Разогретая сексуальная энергия двигалась внутренним кругом микрокосмической орбиты, питая все жизненно важные органы. Я настраивалась на каждый: почки, печень, легкие... пыталась установить с ними контакт и получить обратную связь. Наполняясь живительным теплом, они начинали пульсировать. От соприкосновения с дарующей жизнь сексуальной энергией в каждой клеточке тела случался локальный оргазм, и постепенно, следуя цепной реакции, все тело охватило непередаваемое ощущение танца, полета, радости, наслаждения, экстаза.

Я так глубоко ушла в этот процесс, что не сразу обратила внимание на то, что Ник перебрался с кровати на пол, и очнулась от того, что его руки мягко скользят по моему телу, нежно касаясь кожи подушечками пальцев. Не сопротивляясь, я позволила себе принять это. Плавно, словно боясь нарушить звучащую внутри музыку, изогнулась, плотнее прижимаясь к нему. С наслаждением касаясь мускулистого, крепкого тела, бедром скользнула по ноге. Он осыпал мою бархатную кожу каскадом поцелуев, нежно дотрагиваясь до шеи, плеч, рук.

- Ты пахнешь молоком, а я словно младенец. — Ник мягко приник пылающими губами к соску, одновременно накрывая другую грудь своей широкой ладонью.

Постепенно опустился ниже. Я обвила его голову руками и слегка прижала к себе, он интенсивнее задвигал языком. Конвульсивная дрожь пронзила меня от макушки до пальчиков ног. Наши тела извивались подобно змеям, предаваясь наслаждению. В сладострастном порыве я позволяла ему ласкать самые интимные уголки своего тела, и сама откровенно, с удовольствием отвечала ему. Мне нравилось касаться его языком и чувствовать в ответ нежный трепет, ощущать, как он набирает силу, поддаваясь движениям упругого языка. Обжигая плоть скользким, горячим ртом, я следовала его стремлению полностью заполнить меня. И вот, по мере того как приближался финал, он начал пульсировать и излучать тонкую вибрацию. Уловив это, я замерла, а еще через несколько мгновений мы оторвались друг от друга.

- Сядь ко мне, — Ник взял меня за талию, помогая устроиться у него на бедрах, — придвинься ближе. — Я обхватила ногами его торс, обняла руками за шею и блаженно расслабилась, словно стекая всем телом вниз. Мы синхронно дышали глубоко и медленно. Со вдохом я представляла, что вбираю в себя его флюиды, а с выдохом посылаю свои.

«Чтобы изменить качество захлестнувшей тебя страсти, обрати свой взор в сердце», — пришли на ум слова из какого-то древнего трактата.

Я почувствовала легкий укор из-за того, что поддалась порыву страсти и нарушила собственные принципы. Неясное ощущение двойственности смутило разум.

«Созидающим иди разрушающим, грязным или возвышенным делает секс ваше отношение к нему»... — словно падающий из небытия желтый осенний лист, прошелестела другая цитата.

Я вернулась на час назад, критично просматривая всю цепочку мыслей, эмоций и переживаний, и, убедившись в чистоте побуждений, с облегчением увидела, что тень самоосуждения исчезла. Часто яд и противоядие имеют одну природу, главное - сохранить внутри чистоту эталонного состояния — любви, непосредственности и искренности, ибо все есть игра. С этой мыслью блаженство переполнило грудь, внутри воцарились благодарность и ощущение чистоты.

Мы наслаждались внутренним течением энергий, пребывая в медитации и мерно покачиваясь из стороны в сторону, пока не остыли и постепенно не вернулись в реальность.

- Необыкновенная, — прошептал он мне на ухо. — Я едва смог оторваться от тебя, — Ник поцеловал меня и перебрался на свою кровать.

- Сумасшедший, надеюсь, ты не кончаешь?

— В большинстве случаев, но не всегда удается контролировать себя, хотя знаю, что только так я смогу накопить достаточно энергии для перехода в трансцендентное состояние и испытывать в сексе пролонгированный, долинный оргазм.

Он повернулся ко мне лицом: — На Востоке считается, что уважающий себя мужчина обязательно должен научиться этому. Говорят, первостепенным является понимание того, что оргазм и семяизвержение не одно и то же, а два разных процесса. Для большего наслаждения и чтоб лучше чувствовать и удовлетворять партнершу, надо научиться их разделять. Сначала мне было проще делать это во время мастурбации, потому что гораздо легче себя контролировать, когда исключены внешние стимуляторы - тепло и прикосновения женщины. Тут важно уловить момент, когда необходимо прервать стремление к эякуляции, а потом быстрыми сильными сжатиями области промежности избежать извержения семени. Потому приходится напрягать всю мочеполовую диафрагму.

- Главное — ее найти, — пошутила я.

- Просто надо пару раз остановиться, когда мочишься, и запомнить область, где возникают ощущения от сокращения мышцю

— Гениально!

- Не думай, что это шутка, более удачного примера не найти. Интересно, что одни механические сокращения мышц никогда не приводят к полному контролю над семяизвержением. Более важно во время этого вытягивать мысленно сексуальную энергию по позвоночнику вверх к макушке. При этом жесткость полового члена становится барометром.

- Барометром степени возбуждения?

— Способности вытягивать энергию выше. — Ник так увлекся, что давно уже сидел на кровати и даже жестикулировал. — Один знакомый поделился со мной, что при первых признаках к эякуляции он мысленно открывает клапан в копчике — энергия устремляется к макушке, а потом он крутит ее по микрокосмической орбите. Он прав, потому что тело понимает образы и реагирует на них — нужно только подобрать любой, который позволит перенаправлять энергию. Если на первом этапе это трудно, можно помогать себе, создавая в области гениталий кристально чистый, прохладный водопад.

- Послушай, получается, что все время нужно контролировать себя, и в процессе не останется возможности уделять внимание партнерше?

— На самом деле нет. После обретения контроля над мышцами понимаешь, что не надо напрягать мышцы всей мочеполовой системы. Постепенно начинаешь чувствовать ту единственную, которая запирает отток семени. Она находится в середине промежности, в глубине, приблизительно в области проекции предстательной железы. — Он встал и надавил средним пальцем у себя между ног.

— Я же не мужчина, мне не требуется демонстрация!

- В древности, между прочим, наложницы ежедневно массировали эту область своему господину, можешь взять на заметку. Главное — один раз почувствовать, как это работает, и тогда контроль станет автоматическим и не потребует большого внимания, позволяя естественно и непринужденно предаваться любви. Только тогда и начинаешь испытывать истинный оргазм, когда он отделен от физиологических ощущений семяизвержения. В последующем одной силы мысли бывает достаточно, чтобы притормаживать процесс и вытягивать сексуальную энергию в высшие центры.

- Спасибо, если я в следующей жизни буду мужчиной, непременно использую полученные знания.

— Для этого тебе как минимум потребуется вспомнить все.

— Один мой знакомый пытался себя контролировать тем, что отвлекался во время секса на совершенно посторонние мысли — это сдерживало эякуляцию.

- Нет, это совсем другое, ты же понимаешь, что искусственный уход и осознанный контроль — разные вещи. Искусственный уход нежелателен, как и распространенный на Западе прерванный половой акт, — ценное мужское семя сохраняется, но оно может остаться в семенных протоках и вызвать воспаление или будет давить на предстательную железу. Все это болезненно и достаточно опасно. Чисто техническое прерывание резко блокирует течение энергии, принося один вред. В Персии в старину применяли другой вид полового сношения — Каррецу, он заключался в длительном и спокойном лежании. Техника предназначалась в помощь мужчинам королевской крови, чтобы они выдерживали ночные сексуальные игры с гаремом. Конечно, Карреца тоже хорош как метод продления физического удовольствия, но только трезвый контроль и преобразование сексуальной энергии позволяют возникнуть трансцендентному внутреннему оргазму.

— Даже не предполагала, что у тебя есть такая очаровательная способность к чтению лекций!

- На тренерской работе приходилось вести семинары.

- Ты мог бы смело диссертацию написать, — сонно откликнулась я и, поудобней взбив подушку, перевернулась на другой бок. — Будильник завел?

 

***

 

Наутро я мыла посуду, оставшуюся после завтрака. Руки механически намыливали чашки одну за другой, за последние дни их скопилось прилично. С детства не любила это занятие. Семья была немаленькая: кроме родителей, две старшие сестры и я, после еды тарелок набиралась целая гора. Чаще всего эта обязанность ложилась на плечи мамы или сестер, поэтому настоящая ненависть пришла позже, когда я вышла замуж. Каждый вечер происходило одно и то же. Притащившись с работы, я должна была крутиться на кухне, подавая ужин, в то время как муж безмятежно располагался у телевизора, а мне еще предстояло все убрать и, несмотря на усталость, вымыть эту чертову посуду.

«Почему нам, женщинам, так не повезло?» — я монотонно, как конвейер, отставляла чистые тарелки в сторону.

Настроение было паршивое.

«Стоп! Совсем забыла, что надо тренировать радость, особенно когда тебе что-то не нравится».

Я расправила плечи и напряженно улыбнулась, считая про себя до ста и не давая улыбке сойти с лица. Как ни странно, дело пошло веселее. Через полминуты появилось чувство легкого удовольствия, я добавила эмоций, настроение улучшилось на глазах.

Мурлыча под нос приятный мотив, я старалась оставаться внимательной и удерживать внутри радость. Эта короткая медитация привела меня в ясное, созерцательное состояние, что, видимо, и послужило причиной удивительного переживания, случившегося после. Внезапно я почувствовала, что струя воды в кране медленно, но неуклонно слабеет, и в то мгновение, когда она самопроизвольно иссякла, на меня снизошло озарение: — Вот так и жизнь независимо от меня прервется!

Словно в замедленной киносъемке, в уме прокрутился повтор: истончившийся и неожиданно оборвавшийся поток воды. Ощущение было так остро! Только что я чувствовала в своей руке нечто сильное и живое, на что рассчитывала, чем могла управлять и, самое главное, в чем была уверена как в само собой разумеющемся, и вдруг все растаяло, как дым!

«Без моего ведома, согласия или участия в любой момент Всевышний заберет жизнь, а я изумленно буду смотреть на это, и ничего, ничего не смогу поделать!»

В голове поплыли картины жизни, начиная с рождения.

«Боже правый! Она оборвется, а я не готова! — я обомлела. — Толком-то ничего не достигла, многого не успела...»,

- Ник! Ник! — я ворвалась в гостиную и бросилась рассказывать, что со мной произошло. - Только почувствуй это! Попробуй представить! Пойди включи воду и поставь под нее руки, — взволнованно тараторила я, срываясь на крик, — закрой глаза, представь, что это течет поток твоей жизни...и кто-то вдруг без предупреждения выключает его!

Спросонок он ничего не понимал и таращился на меня, как на сумасшедшую.

— Чего так орешь? Я не глухой, — и пробурчал недовольно: — Ты меня разбудила.

Он лениво потянулся и сел на кровати, но я не давала ему опомниться, схватила за руку и стала тянуть за собой из комнаты.

- Главное - не думать, что будешь делать это специально, просто забыться и наслаждаться водой, играть с ней, чувствовать струю в своих пальцах — живую, подвижную, мощную, непрерывную...

Он схватил меня за плечи и тряхнул хорошенько, приводя в чувство.

— Ло, опомнись! Сядь спокойно, - он силой усадил меня на кровать, — а теперь давай все по порядку.

Но я не могла больше говорить, комок подкатил к горлу, и эмоции хлынули через край. Я разрыдалась, а потом внезапно чувство восторга сменила ярость, злость на себя за то, что до сих пор бестолково растратила, быть может, лучшую часть жизни и только самую малость действительно любила, посвятила близким людям, молитве, медитации, творчеству. Лишь считанные минуты в день просто радовалась, в редкие мгновения была живым, а в основном механистичным, спящим существом.

- Ник, ты не понимаешь, в одну секунду я вдруг ясно увидела, как безграничны возможности и как мала крупица истинного, которым владею, как мне казалось, владею! Нет, больше того! На самом деле не владею и никогда не смогу! Это... это просто не принадлежит мне! — Опустошенная, я бессильно опустила плечи. - Ничего не понимаю, но, похоже, зря теряю свою жизнь, иначе не испытала бы такого горького разочарования и исступленного желания ухватиться, удержать ее...

Я размазывала по щекам слезы и судорожно хлюпала носом. Тишину нарушал доносившийся с улицы птичий гомон и ритмичный звук скребущей об асфальт метлы. Ник ласково, как ребенка, обнял меня за плечи.

- Дурная, обычно в такие моменты испытываешь облегчение. Завидую тебе, подумай, ведь я все это время проспал?!

— Мне кажется, я больше не имею права беспечно тратить драгоценное время.

- Ты так трогательно наивна! — с доброй усмешкой произнес он. — Помнишь, «простота, истина, любовь»? Процесс осознания, дорогая моя, равно как и процесс духовного роста, бесконечен, и для человека это своего рода кризис. Проще надо быть, легче смотреть на вещи.

— Любовь, мудрость, сострадание. Красивые слова, слишком много слов, а что на деле? И есть ли оно, предназначение?! — В моем голосе слышался укор.

- Ты же у нас продвинутая, тебе лучше знать. Мне помнится, кто-то не так давно за рюмочкой коньяку говорил, что осознанность и сила намерения не дадут сбиться с пути. Эти слова заставили меня взять себя в руки. Ничего не оставалось, как собраться и отправиться следом за ним на работу. Теперь я с горечью думала, что и эта вспышка со временем затрется в памяти рутиной, и на поверхности останутся только жалкие осколки удивительного переживания.

 

 

Глава 3. ОЧИЩЕНИЕ

- Ло, ты что-то совсем ушла в себя. — Ник стоял перед распахнутой дверью автомобиля и подавал мне руку, — давай рюкзак, приехали.

— Ашрам? —переспросила я, будто мы могли приехать в другое место, выбралась из машины и осмотрелась.

Справа от меня находился аккуратно оштукатуренный и побеленный каменный забор, к нему прилепились лавки торговцев. Перед магазинчиками на длинной бетонной скамейке сидели несколько мужчин и женщин. Это были европейцы, одетые в традиционную индийскую одежду. Напротив входа в ашрам возвышалось трехэтажное каменное здание с балконами.

— Это гостиница?

— Да, ее построили не так давно, но мы остановимся в самом ашраме, это намного колоритнее. — Ник поправил рюкзак и уверенно направился к воротам.

Влево уходила деревенская улица с двухэтажными домами в два ряда, а справа на некотором удалении от основного комплекса стояло еще одно здание. Оно было недостроено и выглядело больше и современнее других.

— Тоже гостиница? — указала я в его направлении.

— Нет, госпиталь. Думаю, у нас будет возможность при желании сходить туда на экскурсию. Слышал, его уже почти достроили.

Сам ашрам прятался за высоким забором, снаружи был виден только уходящий в небо шпиль храма. Мы надели рюкзаки и направились к калитке, прошли мимо иностранцев, сидевших у магазина. Я заметила, что они пьют чай.

— Здесь чайхана?

- Да, обычно в свободное время ашрамиты собираются здесь попить чаю или свежего мандаринового сока.

Мне было интересно, как все устроено в этом ашраме. Я была здесь впервые, поэтому испытывала легкое нетерпение. Наконец мы вошли. От ворот в разные стороны разбегались ухоженные дорожки, огороженные орнаментом из покрашенных кирпичей, по обеим сторонам их росли подстриженные кусты. Вся территория утопала в цветах, они были повсюду: на клумбах, в горшках у жилых помещений, перед храмом.

Мы прямиком направились в офис — небольшое одноэтажное здание, в котором расположились административные службы. Первое, что нам предстояло сделать, — это зарегистрироваться, заполнить стандартную анкету, которую оформляют в любой гостинице Индии, и оплатить проживание. Здесь же прибывшие в ашрам впервые могли ознакомиться с внутренним распорядком и взять план территории, чтобы свободно ориентироваться. В отдельной комнатке офиса разместился магазинчик, в котором продавались книги о Бабаджи, его фотографии и тексты песнопений для участия в ежедневных ритуальных службах, проводимых в храме. После всех необходимых процедур нас послали искать хозяйку гостевого корпуса. — Поселимся вместе?

- Нет, здесь, в ашраме, вместе могут жить только семейные пары, и то при наличии свободных комнат. Сейчас, когда приехало человек двести паломников, не думаю, что найдется хотя бы один лишний номер.

Мы блуждали в поисках администратора по двухэтажному каменному дому, построенному по типу колодца. По периметру второго этажа, со стороны внутреннего дворика, проходил широкий балкон, служивший коридором. У перил стояли лавки и огромные напольные горшки с цветами, здесь можно было отдохнуть на свежем воздухе. Внутренний дворик и балкон были залиты солнцем. Про себя я отметила, что везде очень уютно и чисто.

Когда нас наконец разместили, то мы оказались в одной комнате со спутницей из Сибири. Открыв тяжеленную дверь, я очутилась в крохотном помещении, метров десять квадратных, не больше. Комната располагалась на втором этаже, рядом за углом была лестница, которая вела на крышу. «Отлично, — подумала я, — значит, по утрам будет легко найти себе место для зарядки и медитации».

В комнате уже жили несколько человек: две сибирячки, землячки моей спутницы, две дамы из Риги, австриячка и москвичка. Условия нас ожидали, надо сказать, спартанские — каждой полагался матрас и колючее шерстяное одеяло. Хорошо, Ник предупредил меня заранее, и я прихватила с собой спальник и постельное белье.

Разобрав рюкзак, я прилегла отдохнуть с дороги. С Ником мы договорились встретиться на балконе через два часа. У меня было достаточно времени, чтобы познакомиться с соседками, принять душ и даже поспать часок.

Я узнала, как кого зовут, давно ли они приехали, и попросила их поделиться своими впечатлениями о жизни в ашраме. Мое внимание привлекла москвичка, женщина лет пятидесяти, которая вела себя по-хозяйски и явно выделялась среди присутствующих. Ее уголок был обжит лучше Других. У нее была кровать, тогда когда остальным приходилось спать на полу. На стене висела двухъярусная этажерка, нижнюю полку занимала столовая посуда, а на верхней размешался маленький алтарь, где были расставлены фотографии Бабаджи, голографическое изображение Шивы и Шакти, фигурки индуистских богов и лампадка. На подоконнике стояла электрическая плитка и несколько кастрюлек.

- Судя по всему, вы давно здесь?

— Да, уже второй год. Раньше я жила с норвежкой, но, когда та уехала домой, осталась одна. Вначале спала, как и вы, на полу, потом у меня начались ужасные боли в суставах, и настоятель ашрама распорядился, чтобы мне дали кровать.

По тому, как она рассказывала о себе, было видно, что эта женщина везде наведет свой порядок. Ее словно прорвало, она с упоением слушала себя, в то время как остальным пришлось замолчать, потому что перебить ее было | невозможно.

— А где здесь душ? — я попыталась вклиниться в промежуток между фразами.

- Как выйдешь, сразу направо у лестницы, там у нас туалеты и душевые. Имей в виду, — наставляла она меня, вода у нас только холодная.

Прошло всего пять минут разговора, но стало утомительно ее слушать. С детства я терпеть не могу находиться рядом с людьми, которые уверены, что всегда правы, и стремятся заполнить собой все окружающее пространство, тем самым безапелляционно навязывая себя..Я взяла банные принадлежности и пошла купаться. «Прямо вылитая мама», — сравнивала я их, набирая воду в ведро.

Душ представлял собой кабинку с краном для холодной воды и большим пластмассовым ведром, из которого приходилось выливать на себя воду, как из ушата.

«Да, сходство характеров очевидно, и даже внешне они похожи, — я вылила полное ведро ледяной воды себе на голову. — Ух, хорошо, что дома принимаю контрастный душ, иначе ни за что не заставила бы себя повторить эту процедуру».

Лет с двенадцати мы с мамой не могли найти общего языка. Бессознательно она грубо разрушала все проявления моей индивидуальности, не совпадающие с ее представлениями. Воспитание сводилось к тому, что она либо цинично насмехалась надо мной, либо директивным, не терпящим возражений тоном делала внушения, заставляя слушать себя, и страшно обижалась, если ее игнорировали.

Однажды я поделилась с ней чувствами, которые питал ко мне соседский мальчик. Не прошло и получаса, как за обедом она публично высмеяла меня перед старшими сестрами, вернувшимися из школы. Над детским увлечением потешалась вся семья. Долго еще потом щеки мои начинали гореть, как от пощечины, когда я вспоминала тот случай. И до тех пор пока я не перепросмотрела все образы из прошлого, связанные с мамой, любое наше общение вызывало во мне негативные эмоции. Меня начинало раздражать само ее присутствие, ведь долгие годы я даже не подозревала, что мое восприятие во многом обусловлено детскими обидами, болью, недоверием.

Потом эмоции забылись и первопричины затерлись, осталась рефлекторная реакция, закрепившаяся в подсознании. Раньше по поводу и без повода, находясь рядом с ней, я испытывала напряжение и вся внутренне сжималась, как пружина, ожидая очередного грубого вмешательства в мою жизнь или поучений. Первопричина этого поведения стала мне ясна благодаря вспоминанию и перепросмотру с прощением. Мысленно возвращаясь в прошлое, я вспоминала коробящие меня ситуации, беспристрастно просматривала их заново, изучая наши взаимоотношения, старалась принять нас такими как есть, прощала. Я заметила, что после таких медитаций внутри что-то менялось, уходили неприятие, боль, обиды, а освободившееся пространство заполнялось любовью, душа успокаивалась, и пробуждались мудрость и сострадание.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: