 |
А.С. ВОРОЖЕВИЧ 10 страница
|
|
|
|
Во-вторых, правообладатель может взыскать необоснованную прибыль нарушителя, которая в данном случае определяется посредством вычитания из прибыли, полученной нарушителем от использования патентоохраняемого объекта, произведенных им расходов на производство и продвижение контрафактного товара на рынке. Судебная практика исходит из того, что патентообладатель может взыскать с нарушителя прибыль до тех пор и только пока она связана с использованием патента < 1>. Заявитель не имеет права на часть прибыли, которая относится к другим факторам. Как было отмечено судом Дюссельдорфа при рассмотрении одного из дел, судам следует обратить внимание на то, что нарушитель избрал запатентованный дизайн, несмотря на технические альтернативы, которые были доступны. Это подтверждает, что запатентованный объект играл важную роль для успеха продаж < 2>.
--------------------------------
< 1> BGH, judgment of 24. 07. 2012, X ZR 51/11 - 
.
< 2> LG 
, 3 September 2013 - case 4a O 112/12, BeckRS 2014, 20332.
Из доходов, полученных ответчиком, подлежат вычитанию произведенные им расходы. В 2000 г. Верховный Суд постановил, что речь в данном случае может идти только о переменных издержках. Вычитанию подлежат расходы, непосредственно связанные с нарушением: затраты на приобретение материалов для производства контрафакта, сам производственный процесс, затраты на продвижение товаров. Большая часть постоянных издержек, падающая на долю контрафактной продукции, остается на ответчике и не подлежит вычитанию < 1>.
--------------------------------
< 1> BGHZ 145, 366, 372. Подробнее см.: Helms T. Disgorgement of Profits in German Law // Disgorgement of Profits Gain-Based Remedies throughout the World / ed. by E. Hondius, A. Janssen. Switzerland, 2015. P. 225.
В-третьих, правообладатель может взыскать разумную стоимость за предоставление лицензии на патентоохраняемый объект. Размер компенсации за нарушение исключительного права в данном случае определяется суммой потенциального вознаграждения, которое нарушитель выплатил бы правообладателю, если бы заключил с ним договор. Подобный способ расчета может применяться и тогда, когда правообладатель ранее не выдавал лицензий на использование спорного объекта. Если же выдача лицензий имела место, то они рассматриваются в качестве одного из обстоятельств, подлежащих учету при установлении стоимости права на использование. Однако при определенных условиях лицензионная плата, установленная в соглашениях, не может трансформироваться " один в один" в сумму убытков. Суды могут учесть договорные позиции лицензиата и нарушителя в сторону снижения и повышения стоимости; заключения, предоставленные специализированными оценщиками.
|
|
|
В качестве выводов
Установленная частью четвертой ГК РФ система мер ответственности за нарушения исключительных прав далека от идеала. Первая проблема заключается в раздвоении мер ответственности на взыскание убытков и компенсации. Данные меры позиционируются как самостоятельные, между тем в действительности они в значительной мере пересекаются. Так, недополученные правообладателем роялти могут быть взысканы и в качестве упущенной выгоды, и в качестве компенсации, с тем лишь уточнением, что вторые взыскиваются в двукратном размере вне зависимости от степени вины.
К компенсации как альтернативной, но не тождественной убыткам мере относится лишь компенсация, взыскиваемая в твердой сумме от 10 тыс. до 5 млн руб.
Она позволяет правообладателю получить от нарушителя некое имущественное предоставление даже в ситуации, когда ему крайне сложно показать наличие у него имущественных потерь. Другой вопрос, что для того, чтобы взыскать действительно существенную сумму (если не брать во внимание дела, где суды выносили произвольные неаргументированные решения), правообладателю необходимо предоставить хотя бы косвенные доказательства того, что объем производства и реализации контрафакта ответчиком был значительным.
|
|
|
Вторая проблема заключается в том, что у судов отсутствует четкое понимание того, каким образом рассчитывать убытки на основании ст. 15 ГК РФ применительно к патентным спорам.
Хотя правообладатели до сих пор нередко делают выбор именно в пользу данной меры ответственности, а не взыскания компенсации. Как было показано выше, суды смешивают условия для взыскания упущенной выгоды и дохода, полученного правообладателем. Отсутствует какое-либо понимание того, какие еще обстоятельства может учитывать суд при расчете размера недополученных роялти (стоимости права на использование), помимо ранее заключенных правообладателем лицензий. Данный вывод справедлив как для взыскания убытков, так и для компенсации.
Решение данных проблем заключается в следующем. В части четвертой ГК РФ вместо компенсации оправданно установить правила расчета убытков применительно к нарушениям исключительных прав. Данное предложение не ограничивается сферой патентного права. Оно универсально для нарушений прав на все объекты интеллектуальной собственности. В данных правилах следует прописать, что правообладатель, права которого нарушены, может рассчитывать на возмещение ему со стороны нарушителя понесенных убытков. При этом такие убытки могут быть рассчитаны исходя из недополученной правообладателем прибыли от реализации продуктов (снижения объемов продаж, цены) в связи с выходом на рынок нарушителя либо размера недополученных им роялти. При наличии в действиях нарушителя умысла или грубой неосторожности правообладатель может взыскать убытки в двукратном размере. Правообладатель также может истребовать (альтернативно с реальными убытками) доход, полученный нарушителем.
На уровне правоприменительной практики должны быть выработаны специальные тесты - перечни обстоятельств, которые должны учитывать суды при расчете убытков.
Так, при установлении размера недополученных роялти суды не должны ограничиваться анализом ранее выданных правообладателем лицензий на спорный объект. Им следует принимать заключения оценщиков, учитывать значение патентоохраняемого объекта для производства реализуемого ответчиком продукта; лицензионную практику, сложившуюся на соответствующем рынке; лицензионную политику правообладателя и т. п.
|
|
|
Здесь нам могут возразить, что объекты интеллектуальной собственности (в частности, патентоохраняемые объекты) уникальны. Поэтому цену договора нельзя определить, ориентируясь на сравнимые обстоятельства. Но все относительно. На практике роялти, как правило, определяются в процентах от прибыли, полученной нарушителем от использования патентоохраняемого объекта. Размер такой прибыли как раз во многом зависит от уникальной сущности, ценности такого объекта. Конкретная процентная ставка - типовой параметр, который может быть вычислен из совокупности обстоятельств, характеризующих особенности рынка, переговорные позиции истца и ответчика, значение объекта для производства комплексного инновационного продукта. Так, если запатентованное решение составляет основу реализуемого ответчиком продукта, то недополученные роялти должны рассчитываться не менее чем в 30% от полученной нарушителем прибыли. В ситуации, когда запатентованное решение - один из множества элементов, составляющих инновационный продукт, разумные роялти могут варьироваться от 1 до 15%.
Учитывая, что в настоящее время позитивная практика по взысканию убытков еще не сложилась, а у судов отсутствует четкое понимание того, какие обстоятельства нужно принимать во внимание при их расчете, возможность взыскания компенсации в твердой сумме следует сохранить.
Патентообладатели смогут рассчитывать хоть на какие-то выплаты со стороны нарушителя, даже если у них отсутствуют доказательства упущенной выгоды или прибыли, полученной нарушителем. При расчете такой компенсации (в диапазоне от 10 тыс. до 5 млн руб. ) должна учитываться специфика патентоохраняемых объектов и создаваемых на их основе продуктов. Суды должны устанавливать, какое значение патентоохраняемый объект имеет для производства контрафактного продукта (составляет ли он его основу или только один из элементов); цену и примерные объемы производства таких продуктов.
|
|
|
Обозначенные способы расчета убытков должны применяться альтернативно. Подобный подход не позволит правообладателям взыскивать одни и те же свои имущественные потери по несколько раз, обогащаясь за счет нарушителя. Тем более что их потери будут полностью компенсированы и при предложенном нами подходе. Выбор конкретного механизма будет во многом предопределяться особенностями рынка и спецификой производимых на них контрафактных товаров. Так, на рынках комплексных инновационных продуктов наиболее эффективным является расчет упущенной выгоды в виде суммы недополученных роялти. Другие способы расчета в данном случае применить достаточно сложно. Патентоохраняемые объекты на таких рынках представляют собой один из множества элементов, составляющих продукт. При расчете полученного нарушителем дохода правообладателям придется устанавливать, какая именно часть от стоимости контрафактного товара приходится на объект нарушения. На практике это сделать будет крайне сложно, а полученная конечная сумма может оказаться весьма незначительной. Возможность взыскания упущенной выгоды в виде недополученных правообладателем доходов в такой ситуации является весьма сомнительной. В случае, когда нарушитель объединил спорный патентоохраняемый объект со своими собственными разработками (на которые у него может быть патент), еще неясно, можно ли утверждать, что он переманил потребителей от правообладателя, и мог ли последний рассчитывать на получение требуемого дохода.
Принципиально иная ситуация существует на фармацевтическом рынке. Здесь предполагаемые роялти не смогут компенсировать правообладателю потерю его эксклюзивности.
Запатентованный продукт (если вести речь о патенте на активный ингредиент) составляет основу продукта нарушения, а сам патентообладатель является производителем оригинального препарата, в котором используется запатентованное решение. В таком случае для патентообладателя предпочтительным способом возмещения является взыскание упущенной выгоды в виде неполученного дохода либо дохода, полученного нарушителем.
Взысканию убытков (с тем чтобы данная мера реально дестимулировала участников оборота) необходимо придать превентивно-штрафную функцию - посредством установления кратного размера взыскиваемой упущенной выгоды при наличии в действиях ответчика умысла или грубой неосторожности.
|
|
|
4. Злоупотребления патентообладателями правом на защиту
исключительного права: виды, способы пресечения
Основным функциональным назначением исключительных прав на патентоохраняемые объекты служит стимулирование инновационного развития: создания и коммерциализации новых разработок.
Предоставление исключительного права на патентоохраняемые объекты является условием существования инновационного рынка как такового. Сами по себе патентоохраняемые объекты, в силу их нематериальной природы, товаром являться не могут. Ликвидным активом становятся исключительные права на них. Взамен свободного использования патентоохраняемого объекта каждым и всеми институт исключительных прав предлагает основанный на рыночных принципах инновационный оборот.
Обеспечению реализации подобных функций служат в той или иной мере все институты патентного права, в том числе защиты нарушенных исключительных прав. Между тем на практике правообладатели нередко получают патенты и реализуют свои патентные права в противоречии с обозначенными задачами, препятствуя эффективному инновационному обороту.
Согласно исследованию В. Н. Коэна (W. N. Cohen) более 70% инновационных фирм получают патенты с единственной целью: блокировать бизнес своих конкурентов < 1>.
--------------------------------
< 1> См.: Cohen W. M., Nelson R. R., Walsh J. P. Protecting Their Intellectual Assets: Appropriability Conditions and Why U. S. Manufacturing Firms Patent (or Not) // National Bureau of Economic Research: URL: http: //www. nber. org/papers/w7552 (дата обращения: 20. 10. 2019)
В мировом масштабе распространение получило явление патентного троллинга. Компании скупают патенты не с целью коммерциализации инноваций, а с тем, чтобы " шантажировать" эффективных участников рынка. В октябре 2016 г. американская Федеральная торговая комиссия (далее - Комиссия) выпустила доклад < 1>, посвященный так называемым организациям, защищающим патентные права ( patent assertion entities, PAE) < 2> - компаниям, основной деятельностью которых является приобретение патентов в целях предъявления претензий к использующим соответствующие разработки субъектам.
--------------------------------
< 1> Patent assertion entity activity: an FTC study. A report of the Federal Trade Commission // https: //www. ftc. gov/system/files/documents/reports/patent-assertion-entity-activity-ftc-study/p131203_patent_assertion_entity_activity_an_ftc_study_0. pdf (дата обращения: 20. 10. 2019).
< 2> По сути, данное понятие является стилистически нейтральным синонимом понятия " патентные тролли".
Комиссия проанализировала деятельность 22 подобных организаций. Ей было установлено, что только за период с 2009 по 2014 г. данные организации подали 3 895 заявлений о патентных нарушениях и заключили около 2 700 лицензионных соглашений. Их прибыль составила приблизительно 4 млрд долл. Жертвами деятельности PAE становятся, как правило, крупные успешные компании, специализирующиеся на разработке и продаже комплексных инноваций - товаров, имеющих в основе десятки патентоохраняемых объектов.
Комиссия выделила две группы PAE, которые реализуют различные бизнес-стратегии на инновационных рынках. Первая условно названа " портфельной". Такие компании изначально не предъявляют иск о нарушении исключительного права, а обращаются к производителю с предложением приобрести у них пакет лицензий, относящихся к конкретной сфере деятельности. Подобный пакет может включать в себя сотни, а то и тысячи патентов и стоить несколько миллионов долларов. " Жертва" может пойти на заключение такой лицензии, опасаясь, что при производстве конкретного товара нарушит какой-либо из многочисленных патентов.
Вторая группа условно названа " судебной". Такие организации сначала предъявляют к " жертве" иск о нарушении исключительного права. После чего начинают вести с ответчиком переговоры о заключении лицензионного соглашения. Ответчики в большинстве случаев принимают решение откупиться от тролля и заключают с ним соглашение. Лицензия обычно предоставляется в отношении не больше десяти решений. Цена не превышает 300 тыс. долл.
Федеральная торговая комиссия обозначила следующие негативные последствия патентного троллинга. Во-первых, подобная практика накладывает на инноваторов дополнительные лицензионные и судебные расходы, не соответствующие ценности запатентованной технологии. Во-вторых, дестимулирует стартапы и мелкие компании к участию в инновационной деятельности.
Основной сферой действий патентных троллей является рынок информационных технологий, электроники. По данным Комиссии, 88% патентов, которые выступали основой для требований троллей, относятся к информационным технологиям, электронике.
Распространение в США явления патентного троллинга связано с несколькими причинами. Во-первых, оно является оборотной стороной инновационного развития и повышения ценности интеллектуальной собственности. Во-вторых, в США долгое время отсутствовала возможность взыскать в пользу выигравшей стороны судебные расходы < 1>, притом что участие в патентном споре обходилось сторонам недешево. В таком случае ответчикам было проще откупиться от троллей, чем вступить в судебное разбирательство.
--------------------------------
< 1> Ситуация изменилась, когда в 2014 г. в решениях по двум делам: Octane Fitness, LLC v. ICON Health & Fitness, Inc., 572 U. S. (2014); Highmark inc. v. Allcare health management 687 F. 3d 1300 (2014) - Верховный суд США сформулировал позицию, согласно которой суды могут переложить на истца, подавшего " слабый", необоснованный иск о патентном нарушения, судебные расходы ответчика.
В Европе патентный троллинг еще не приобрел такого массового характера, как в США. Между тем уже сейчас отмечается значительный рост активности троллей в ряде европейских стран, прежде всего в Германии.
В Германии, равно как и в большинстве других стран континентальной правовой семьи, победившая сторона спора может возместить значительную сумму своих расходов за счет проигравшей стороны. Таким образом, вступая в судебные споры с инноваторами в Европе, патентные тролли принимают на себя значительные риски. Вместо прибыли они могут получить лишь расходы. Между тем по некоторым другим " параметрам" немецкий правопорядок с позиции патентных троллей даже предпочтительней, чем американский. Так, немецкие суды (в отличие от американских) при установлении факта нарушения исключительного права патентообладателя практически в 100% случаев удовлетворяют его требование о запрете на дальнейшее использование патентоохраняемого объекта. Применение подобного способа защиты может блокировать деятельность ответчика. Даже если патент охватывает самый незначительный элемент продукта, нарушителю придется прекратить его производство и продажу. В таком случае для инноваторов оказывается весьма опасным вступать в судебные разбирательства с троллем. Особенно если они не уверены в отсутствии в их действиях нарушения.
В России патентный троллинг еще не приобрел массового характера. Между тем отдельные прецеденты уже имели место. По " исходным параметрам" российская система рассмотрения патентных споров ближе к немецкой системе.
Случаи, когда последовательная защита исключительного права вступает в противоречие с функциями и ценностями патентной системы, не ограничиваются патентным троллингом.
Не меньше проблем возникает при защите исключительных прав на необходимые для стандарта патентоохраняемые объекты (standard essential patent). На рынках комплексных инноваций (главным образом информационных и цифровых технологий) активно разрабатываются и принимаются стандарты - наборы технических спецификаций, которым должны соответствовать производимые продукты или процессы < 1>.
--------------------------------
< 1> Например, приняты стандарты LTE, WiFi или Bluetooth GSM, UMTS, DVD, Blue-Ray, MPEG и т. д.
Такие стандарты устанавливают либо органы государственной власти отдельных стран, либо специализированные организации по стандартизации. Так, Федеральная комиссия по связи США определила стандарты взаимодействия телефонных сетей и стандарты использования продуктов, которые могут препятствовать широковещательной связи < 1>. В качестве примеров стандарт-устанавливающих организаций можно назвать Международную организацию по стандартизации < 2> (ISO), Европейский институт по стандартам в сфере телекоммуникаций, Международный союз по телекоммуникации. Целью таких организаций провозглашается, как правило, содействие развитию новых технологий и создание конкурентного пространства на связанных продуктовых рынках.
--------------------------------
< 1> См.: Lemley M. L. Intellectual Property Rights and Standard-Setting Organizations // California law review. 2002 // Berkeley Law: URL: http: //scholarship. law. berkeley. edu/californialawreview/vol90/iss6/3 (дата обращения: 20. 10. 2019).
< 2> К ней присоединилась и Россия.
Значение стандартов велико. Они служат оптимизации производственного процесса. Определяют совокупность характеристик и элементов, необходимых для создания конкретного продукта и его взаимодействия с иными продуктами, тем самым обеспечивая совместимость и функциональность сложных технологических систем. При этом необходимо понимать, что сложные высокотехнологические продукты редко охватываются одним стандартом. Так, например, обычный персональный компьютер производится на основе 90 различных формальных стандартов и более 100 неформальных стандартов совместимости.
Включения патентоохраняемых объектов в стандарт < 1> не избежать - без их использования нельзя создать ни один высокотехнологический продукт. Это, однако, не отменяет исключительных прав на них правообладателей. Всем применяющим стандарт субъектам (т. е. участникам данного рынка) придется заключать лицензионные соглашения в отношении таких объектов.
--------------------------------
< 1> В данном случае речь как раз и идет о " стандарт-необходимых патентах" (standard essential patents). Под такими объектами принято понимать технические решения, при отсутствии которых невозможно производить, продавать, ремонтировать, эксплуатировать и иным образом распоряжаться продуктом или методом, охватываемым стандартом.
Для обладателей прав на стандарт-необходимые патенты такая ситуация выгодна. Включение запатентованного объекта в стандарт позволит патентообладателю собирать лицензионные выплаты практически со всех участников рынка. При этом ему не придется дожидаться, пока сработают сетевые эффекты и его разработку " признают" все участники рынка в качестве необходимой. Соответствующий статус патентоохраняемый объект получит с момента включения его в стандарт даже в том случае, если до этого момента он недостаточно активно использовался всеми инноваторами. Поэтому правообладатели охотно соглашаются на то, чтобы их разработки приобрели статус стандарт-необходимых.
С тем чтобы обеспечить справедливый доступ к таким разработкам, стандарт-устанавливающие организации берут с правообладателей обязательства лицензировать стандарт-необходимые разработки на справедливых, разумных и недискриминационных условиях (условия FRAND).
FRAND-обязательства могут быть зафиксированы применительно к конкретным стандартам в специальных документах, устанавливающих стандарты организаций. Так, например, Международный телекоммуникационный союз принял документ " Общая патентная политика". В соответствии с данным документом патент, включенный в стандарт, должен быть доступным для всех без каких-либо ограничений. Любой правообладатель при включении в стандарт должен сделать декларацию о своей готовности предоставлять лицензии иным лицам на справедливых, недискриминационных и разумных условиях < 1>.
--------------------------------
< 1> Common Patent Policy for ITU-T/ITU-R/ISO/IEC // ITU: URL: http: //www. itu. int/en/ITU-T/ipr/Pages/policy. aspx (дата обращения: 20. 10. 2019).
Обязательства FRAND нацелены на то, чтобы предотвращать прямой отказ от выдачи лицензии или установление в договоре чрезмерных роялти или иных невыгодных условий, которые фактически означают невозможность заключения сторонами соглашения. В связи с этим FRAND-обязательства включают в себя обещание правообладателя добросовестно вести переговоры со всеми компаниями, желающими применять стандарт в своей деятельности, о заключении лицензионного договора.
В доктрине не всегда проводится разграничение между требованиями разумности и справедливости. Считается, что термин " справедливость" больше свойствен для права Европейского союза. В США устанавливающие стандарты организации, как правило, требуют от правообладателей соблюдать принципы FRAND < 1>.
--------------------------------
< 1> См.: Geradin D., Rato M. Can Standard-Setting lead to Exploitative Abuse? A Dissonant View on Patent Hold-Up, Royalty Stacking and the Meaning of FRAND (April 2006) // SSRN: URL: https: //ssrn. com/abstract=946792 (дата обращения: 20. 10. 2019).
Требования разумности и справедливости не налагают конкретных ограничений на лицензиара в отношении фактического уровня роялти или любых других условий. Конкретные условия в конечном счете определяются сторонами. Если все-таки разграничивать данные принципы, то следует отметить, что разумность характеризует главным образом обоснованность размера вознаграждения за предоставление лицензии в отношении необходимого для стандарта патента. Требование справедливости касается преимущественно различных ограничений и дополнительных требований, которые предъявляются к лицензиату < 1>. Требование недискриминационных условий (non-discriminatory) предполагает, что условия выдачи лицензий должны быть изначально равными для всех лицензиатов. Патентообладатель не может менять их произвольно < 2>.
--------------------------------
< 1> См.: Rahnasto I. Intellectual Property, External Effects and Anti-trust Law. Oxford University Press, 2003, para. 4. 105.
< 2> См.: Geradin D., Rato M. Op. cit. (дата обращения: 20. 10. 2019).
На практике, однако, у правообладателей нередко возникает соблазн извлечь из своего патента сверхприбыль, что предполагает отход от условий FRAND. Правообладатели начинают требовать с потенциальных лицензиатов выплаты завышенных роялти, а также принятия на себя дополнительных обязательств. Заинтересованным в использовании стандарта субъектам в таком случае приходится либо согласиться с подобными условиями, либо отказаться от производства товаров и в некоторых случаях даже покинуть рынок. Таким образом, стандарт-необходимый патент может использоваться правообладателем в том числе для вытеснения с рынка конкретных участников. Конфликт между правообладателем и потенциальным лицензиатом может возникнуть как в рамках регулятивных отношений при обращении заинтересованного лица к правообладателю за выдачей лицензии, так и при предъявлении правообладателем требования о защите его нарушенного исключительного права на патентоохраняемый объект. В первом случае злоупотребление исключительных прав заключается в отказе правообладателя стандарт-необходимого патента выдать лицензию на условиях FRAND. Адекватной мерой воздействия на него является выдача принудительной лицензии.
Во втором случае - в предъявлении правообладателем требования о запрете ответчику использовать его патентоохраняемый объект при производстве комплексного товара < 1>. Удовлетворение подобного требования может привести к тому, что потенциальный пользователь понесет грандиозные убытки, связанные с невозможностью ввести в оборот произведенные им инновационные продукты. Ситуацию усугубляет тот факт, что сам он мог вложить существенные средства в разработку комплементарных спорному объекту изобретений, которые также вошли в комплексный продукт.
--------------------------------
< 1> При условии, что ранее он обязался перед стандарт-устанавливающей организацией лицензировать объект интеллектуальной собственности всем заинтересованным лицам на условиях FRAND.
В то же время для обеспечения правомерных интересов правообладателя не требуется установления эксклюзивного использования объекта. Согласившись на включение патентоохраняемого объекта в стандарт, правообладатель подтвердил, что его интерес заключается в расширении числа лиц, использующих его разработку; коммерциализации решения посредством лицензирования всем заинтересованным лицам. В таком случае, если кто-то начал использовать стандарт-необходимый патентоохраняемый объект, единственный вопрос, который должен волновать добросовестного правообладателя, - это то, чтобы пользователь заплатил за такое использование в соответствии с условиями FRAND. Необходимость в наложении на ответчика постоянного запрета в таком случае отсутствует.
Можно сконструировать и иные ситуации, не связанные с использованием стандарт-необходимых патентов, когда правомерные интересы правообладателя могут быть удовлетворены и без наложения запрета на использование его разработки. Притом что наложение запрета на использование причинит ответчику вред, в значительной мере превышающий негативные последствия совершенного им нарушения, и пострадают общественные интересы в инновационном развитии. Важно при этом понимать, что для возникновения подобного конфликта интересов необходимы определенные условия, наличествующие далеко не на всех инновационных рынках.
В данном случае оправданно обратиться к теории Г. Калабрези и Д. Меламеда, разграничивающей " правило ответственности" (liability rule) и " правило собственности" (property rule) < 1>. Если актив защищен юридически " правилом собственности", то его обладатель может запретить его несанкционированное использование любым иным лицом. Единственная возможность заинтересованного лица легально использовать соответствующий объект - это получить согласие управомоченного лица. Если актив защищен при помощи " правил ответственности", то действует принципиально иная логика. Заинтересованный субъект может получить доступ к активу без согласия управомоченного лица, если он готов заплатить за него объективно определенную стоимость.
--------------------------------
< 1> См.: Calabresi G., Melamed D. Property Rules, Liability Rules, and Inalienability: One View of the Cathedral // Harvard Law Review. 1972. Vol. 85.
Выбор применимого правила, по мысли авторов, зависит от нескольких обстоятельств. Во-первых, учитывается, насколько сложно или легко определить ущерб от изъятия права (цену выкупа). Если высок риск ошибки, применять правило ответственности рискованно по причине того, что это создаст неверные стимулы с точки зрения инвестиций в новые продукты. Во-вторых, должны учитываться издержки на нахождение контрагента, согласование условий договора, заключение сделки и т. п. Если такие издержки достаточно высоки, для реализации некоего экономического решения инициатору требуется выкупить согласие множества лиц и каждое из них может заблокировать решение посредством отказа, то выбор должен быть сделан в пользу " правила ответственности". В ситуации, когда имеются две стороны, которые могут друг друга легко идентифицировать, следует блокировать недобровольные трансакции и допускать только добровольные.
Патентное право примечательно тем, что обозначенные обстоятельства, которые подлежат учету, значительно различаются в зависимости от специфики объекта патентных прав, сферы его использования.
Условия для применения правил ответственности существуют на рынках комплексных инноваций (ИТ-технологий, телекоммуникаций, электроники).
Во-первых, таким рынкам характерны очень высокие затраты на поиск патентов. Большинство продуктов, которые производятся на данном рынке, включают в себя сотни, а то и тысячи запатентованных решений. Так, например, в смартфонах используется более 250 тыс. различных запатентованных технологий, которые принадлежат различным правообладателям. Микропроцессор сам по себе включает в себя тысячи запатентованных решений.
При формировании патентного портфолио компании нередко реализуют различные патентные стратегии, нацеленные на блокирование деятельности конкурентов. Наиболее яркими примерами в данном случае являются следующие три стратегии:
|
|
|
