1.2. Эмпирический, теоретический и метатеоретический уровни научного знания.

 

Наука как таковая, как сложноорганизованный социальный институт, как целостное развивающееся формообразование, включает в себя ряд комплексных и множество частных наук, которые, в свою очередь, подразделяются на множество научных дисциплин. Выявление структуры науки и научного знания в этом аспекте, составляет проблему классификации наук, о чём уже говорилось в связи с общим анализом понятия «наука».

Мы также отмечали, что в становлении науки в качестве социального института, принципиальное значение имело экспериментально-опытное обоснование естественнонаучного знания. «Вертикальное», историческое измерение развития науки (от классической, через неклассическую к постнеклассической науке) показало, что и социально-гуманитарное знание как научное, невозможно без его эмпирического (от греч. impeiria – опыт), фактического обоснования и практического подтверждения теоретических положений. К примеру, социология стала научной лишь в связи с разработкой техники и методики проведения конкретных социологических исследований, позволяющих выявлять и фиксировать так называемые социальные факты, входящие в эмпирический базис социологической науки.

Понятно, что знание в какой-либо предметной области может претендовать на статус научного, лишь поднявшись в осмыслении изучаемого материала до уровня теоретических обобщений. Науку о государстве и праве представляют, прежде всего, разработанные и разрабатываемые теории государства и права. Тем самым, правомерно говорить о различении в структуре научного знания его эмпирического и теоретического уровней.

Науку можно рассматривать и как систему, состоящую (в качестве своих основных составляющих) из: а) теории; б) методологии, методов, методики и техники исследований; в) практики внедрения полученных результатов. При этом, вопросы методологии научного познания (и научной исследовательской деятельности), представленной философскими основаниями науки и научной картиной мира, понятием научной рациональности и общенаучными принципами познавательной деятельности, становится принятым рассматривать в качестве метатеоретического (от греч. мета - после, то есть после теоретического) уровня научного знания.

Исходя из сказанного выше, можно сделать вывод, что различение в структуре научного знания его эмпирического, теоретического и метатеоретического уровней является принципиально важным и заслуживающим особого рассмотрения.

Итак, результатом научного познания, научного исследования являются научные знания, в своей конкретности и целостности имеющие фундаментальное, прикладное или теоретико-прикладное значение. В структуре же научного знания важно различать эмпирический, теоретический и метатеоретический уровни, также с возможной специализацией учёных, занятых преимущественно опытно-экспериментальной или теоретической исследовательской деятельностью, или особо занимающихся исследованием методологических проблем той или иной науки (например, методологией правовой науки и правовых исследований). В общем случае также полагается очевидным, что в основном научное знание оказывается представленным его теоретическим уровнем: теоретическими обобщениями (теориями) и открытыми закономерностями применительно к той или иной предметной области (смотри определение предмета научного исследования).

В учебном пособии «Философия науки в вопросах и ответах» отмечается, что «теория – наиболее сложная и развитая форма научного знания, дающая целостное отображение закономерных и существенных связей определённой области действительности»[28]. Основные компоненты, элементы теории: 1. Исходные основания — фундаментальные понятия, прин­ципы, законы, аксиомы и т. п. 2. Идеализированные объек­ты — абстрактные модели существенных свойств и связей изучаемых предметов (например, «абсолютное черное тело» в физике, «общественно-экономическая формация» в социологии, «правовое государство» в юриспруденции). 3. Логика теории — совокупность определённых правил и спо­собов доказательства, нацеленных на прояснение структуры и изме­нения знания. 4. Философские установки и ценностные факторы. 5. Со­вокупность законов и утверждений, выведенных в качестве следствий из основных положений данной теории в соответствии с конкретными принципами.   

 Любая теория (независимо от её типа) имеет и следующие особенности:

- это не отдельно взятые достоверные научные положе­ния, а их совокупность, целостная органическая развивающаяся система;

- не всякая совокупность положений об изучаемом предмете явля­ется теорией. Чтобы превратиться в теорию, знание должно дос­тигнуть в своём развитии определённой степени зрелости. А имен­но — когда оно не просто описывает определённую совокупность фактов, но и объясняет их, т. е. когда вскрываются причины и закономерности явлений;

- для теории обязательным является обоснование, доказательство входящих в неё положений: если нет обоснований, нет и теории;

- теоретическое знание должно стремиться к объяснению как мож­но более широкого круга явлений, к непрерывному углублению знаний о них;

- это не только готовое, ставшее знание, но и процесс его получения; поэтому теория не является «голым результатом», а долж­на рассматриваться вместе со своим возникновением и развитием.

В современной философии науки (как зарубежной, так и отечествен­ной) теория не рассматривается как неизменная, «закрытая» ста­тическая система с жесткой структурой, а строятся различные модели динамики (роста, изменения, развития) знания. В этой связи подчеркивается, что при всей плодотворности формализации и аксиоматизации теоретического знания нельзя не учитывать, что ре­альный процесс конструктивного развития теории, ориентированный на охват нового эмпирического материала, не укладывается в рамки формально-дедуктивного представления о развёртывании теории (как это имело место, например, в ньютоновском учении о научном методе).

К числу основных функций теории относятся следующие:

1. Синтетическая функция — объединение отдельных достоверных знаний в единую, целостную систему.

2. Объяснительная функция — выявление причинных и иных зави­симостей, многообразия связей данного явления, его существен­ных характеристик, законов его происхождения и развития, и т. п.

3. Методологическая функция — на базе теории формулируются многообразные методы, способы и приёмы исследовательской деятельности.

4. Предсказательная — функция предвидения. На основании теоре­тических представлений о «наличном» состоянии известных явле­ний делаются выводы о существовании неизвестных ранее фак­тов, объектов или их свойств, связей между явлениями и т. д. Пред­сказание о будущем состоянии явлений (в отличие от тех, которые существуют, но пока не выявлены) называют научным предвиде­нием.

5. Практическая функция. Конечное предназначение любой теории — быть воплощённой в практику, быть «руководством к действию» по изменению реальной действительности. Поэтому вполне спра­ведливо утверждение о том, что нет ничего практичнее, чем хоро­шая теория.

   Сказанное выше относится и к теориям в области юриспруденции. В. М. Сырых пишет: «…теория как важнейшая часть отрасли правовой науки представляет собой систему объективно-истинных знаний, которая наиболее полно и последовательно (без логических противоречий) отражает предмет данной науки в форме понятий, категорий, научных закономерностей, принципов и дефиниций»[29].

   Исследователь в области юриспруденции может оказаться в ситуации существования различных теорий относительно тех или иных политико-правовых явлений. Какой из них следует придерживаться? Методологически эта проблема связана с вопросом об истинности теорий и истинности научных знаний вообще. В философии существует большой разброс мнений по этому вопросу: от позиции субъективного идеализма, заключающейся в том, что мир природы, вещей вне меня (в виде «не-Я») есть не что иное, как продукт деятельности моего «Я» (моего субъективного восприятия и конструирования), до позиции признания существования познаваемой объективной (как не зависимой от субъекта познания) истины. К. Поппер, один из наиболее известных представителей философии постпозитивизма, предлагает не очень уж задумываться над подобными проблемами, а в случае существования нескольких теорий относительно одного и того же объекта (предмета) познания, использовать так называемый «критерий отно­сительной приемлемости». Предпочтение следует отдать той теории, которая: а) сообщает наибольшее количество информации, т. е. имеет более глубокое содержание; б) является логически более стро­гой; в) обладает большей объяснительной и предсказательной силой; г) может быть более точно проверена посредством сравнения предска­занных фактов с наблюдениями. Иначе говоря, резюмирует К. Поппер, мы выбираем ту теорию, которая наилучшим образом выдерживает конкуренцию с другими теориями и в ходе естественного отбора ока­зывается наиболее пригодной к выживанию.

   Важнейшая, ключевая задача научного исследования на теоретическом уровне – обнаружение законов [30] (закономерностей строения, функционирования и развития) исследуемой реальности, что, собственно, и представляет собой предмет исследования (или его основную часть). При этом, взаимосвязь теории и законов, составляющих предметную область исследования, оказывается необходимой и органичной. Без теоретического уровня исследования и разработки теорий невозможно обнаружение законов (как законов теоретических), а сами законы (и закономерности) составляют «ядро», важнейшую часть теорий, что и позволяет отражать (постигать) исследуемую реальность на наиболее глубоком, сущностном уровне.

В самом общем виде научный закон можно определить как связь (отноше­ние) между явлениями, процессами, которая является:

а)    объективной, то есть существующей независимо от субъекта познавательной деятельности и характеризующей реаль­ные отношения вещей;

б)    существенной, конкретно-всеобщей. Будучи отражением существенного в движении универсума, любой закон присущ всем без исключения процессам данного класса, определённого типа (вида) и действует всегда и везде, где развёртываются соответ­ствующие процессы и условия;

в)    необходимой, ибо, будучи тесно связан с сущностью, закон действует и осуществляется с «железной необходимостью» в соответствующих условиях;

г)    внутренней, так как отражает самые глубинные связи и зависимости данной предметной области в единстве всех её мо­ментов и отношений в рамках некоторой целостной системы;

д)    повторяющейся, устойчивой, так как закон есть выражение некоторого постоян­ства определённого процесса, регулярности его протекания, оди­наковости его действия в сходных условиях[31].

 Раскрывая механизм открытия новых физических законов, известный американский учёный Р. Фейнман отмечал, что «... поиск нового закона ведётся следующим образом. Прежде всего, о нём догадываются. Затем вычисляют следствия этой догадки и выясняют, что повлечет за со­бой этот закон, если окажется, что он справедлив. Затем результаты расчётов сравнивают с тем, что наблюдается в природе, с результата­ми специальных экспериментов или с нашим опытом, и по результа­там таких наблюдений выясняют, так это или не так. Если расчёты расходятся с экспериментальными данными, то закон неправилен»[32].

 Открытие и формулировка закона — важнейшая, но не послед­няя задача науки, которая ещё должна показать, как открытый ею закон прокладывает себе путь. Для этого надо с помощью закона, опираясь на него, объяснить все явления данной предметной области (даже те, которые кажутся ему противоречащими), вывести их все из соответствующего закона через целый ряд посредствующих звеньев.

 Следует иметь в виду, что каждый конкретный закон практически никогда не проявляется в «чистом виде», а всегда во взаимосвязи с другими законами разных уровней и порядков. Кроме того, нельзя забывать, что хотя объективные законы действуют с «железной необ­ходимостью», сами по себе они отнюдь не «железные», а очень даже «мягкие», эластичные в том смысле, что в зависимости от конкрет­ных условий получает перевес то тот, то другой закон. Эластичность законов (особенно общественных) проявляется также в том, что они зачастую действуют как законы-тенденции, осуществляются весь­ма запутанным и приблизительным образом, как некоторая никогда твердо не устанавливающаяся средняя постоянных колебаний.

Многообразие видов отношений и взаимодействий в реальной действительности служит объективной основой существования многих форм (видов) законов, которые классифицируются по тому или иному критерию (основанию). По формам движения материи можно выде­лить законы: механические, физические, химические, биологические, социальные (общественные); по основным сферам действительнос­ти — законы природы, законы общества, законы мышления; по сте­пени их общности, точнее — по широте сферы их действия — всеоб­щие (философские, диалектические, логические), общие (особенные), частные (специфические); по механизму детерминации — динамические и статистические, при­чинные и непричинные; по их значимости и роли — основные и не­основные; по глубине фундаментальности — эмпирические (форму­лируемые непосредственно на основе опытных данных) и теоретичес­кие (формируемые путём определенных мыслительных действий с идеализированными объектами) и т. п. [33]

В структуре теоретического уровня научного знания, кроме теорий и законов, могут быть особо выделены и такие компоненты, как: научные термины (категории), в своей совокупности образующие понятийный аппарат соответствующей науки, научные положения, учения, концепции, идеи, принципы, какие-то аксиомы, проблемы, гипотезы и т. п. [34]

 Теоретический уровень научного знания находится в органической и необходимой взаимосвязи с уровнями эмпирическим и метатеоретическим. При раскрытии содержания метатеоретического уровня научного знания следует иметь в виду, что его характеристики существенно зависимы от понимания соотношения философии и науки, науки и вне научных способов получения знаний о действительности. Если предметом философии считать выявление наиболее общих законов функционирования и развития природы, общества и познавательной деятельности человека, что необходимо связано и с разработкой соответствующего понятийного аппарата (категорий философии), то философия (причём, как конкретная философия, например, марксистская), в аспектах своих функций (мировоззренческой, гносеологической, методологической, аксиологической и пр. ), конечно же, влияет на формирование метатеоретического уровня научного знания. Специально и целенаправленно это исследует философия науки, включая в метатеоретический уровень научного знания философские основания науки. «Импульс», идущий от самой науки, с одной стороны, способствует развитию философии, а с другой стороны – позволяет формировать и включать в метатеоретический уровень научного знания: а) частнонаучные и общенаучные картины мира; б) частнонаучные и общенаучные принципы и методы научного познания.

 Если раскрывать основной смысл используемых здесь понятий, то он следующий. Частнонаучная картина мира – это совокупность господствующих в какой-либо науке представлений о мире. Общенаучная картина мира, как правило, одна из частнонаучных картин, являющаяся господствующей в науке той или иной эпохи. Например, на стадии классической науки общенаучной была физическая картина мира, основанная на механике Ньютона. Для неклассической науки первой половины ХХ века общенаучной картиной мира стал выступать симбиоз физической, биологической и теоретико-системной картин мира. В современной постнеклассической науке этот симбиоз обогащается синергетическими [35] представлениями, формируется мнение о принципиальной мозаичности общенаучной картины мира, включающей в себя элементы и принципы картин мира всех фундаментальных наук. Встречаются и попытки включать в метатеоретический уровень науки познавательные (когнитивные) ресурсы не только философии, но и всей наличной культуры [36] . Метатеоретический уровень знаний правовой науки, считает В. М. Сырых, «…образуют положения, выводы, которые сформулированы учёными-юристами в целях конкретизации, дополнения общих гносеологических, логических, методологических и аксиологических положений применительно к специфике объекта и предмета правовой науки»[37].

Принципиальное значение для формирования и развития теоретического уровня научного знания имеет его взаимосвязанность и с уровнем эмпирическим. Мы уже не раз подчёркивали, что само возникновение науки как социального института предполагало экспериментально-опытное обоснование знаний о природе (естественнонаучного знания). При гносеологическом (теоретико-познавательном) аспекте рассмотрения познавательной деятельности человека и определении сознания как высшей, свойственной только человеку формы отражения действительности, познание начинается с чувственного восприятия вещей, процессов, отношений действительного мира. Основные формы чувственного познания – ощущения, восприятия, представления. Ранее полученные чувственные впечатления, по причине существования памяти, относительной самостоятельности и активности сознания, могут человеком по-новому сочетаться, комбинироваться, что представляет собой способность к воображению, которое, в свою очередь, может быть как просто воспроизводящим, так и творческим. Мир в данном случае познаётся на уровне явлений, тогда как познание сущности вещей, процессов осуществляется посредством использования рациональных форм мышления (понятий, суждений, умозаключений), в связи с разработкой теорий, открытием закономерностей и т. п.

В гносеологии (философском учении о познании) утверждается, что основой и целью познания является практика (практика как материальная, чувственно-предметная деятельность людей)[38]. Практика также выступает как движущая сила познания и основной критерий истинности теорий. В юриспруденции политико-правовая практика - важнейший компонент объекта правовой науки, в гносеологическом аспекте противостоящий субъекту исследовательской деятельности. В политико-правовую практику В. М. Сырых включает: «…всю предметно-практическую деятельность общества в сфере государства и права: правотворчество, правореализацию, правоохрану, правоприменение, правомерное и противоправное поведение субъектов права, процессы формирования права, деятельность общественных организаций и партий»[39].

 Эпистемология (как теория научного познания и раздел философии науки) не подвергает сомнению значимость общефилософского гносеологического подхода к пониманию познавательной деятельности человека. Признаётся и то обстоятельство, что основной движущей силой развития науки является не столько спонтанная или сознательная и целенаправленная деятельность учёных, занятых в той или иной сфере научной деятельности, сколько запросы практики, возникающие здесь проблемы, разрешение которых всё чаще требует комплексного подхода, а тем самым усилий специалистов в разных отраслях знания и человеческой деятельности, и отнюдь - не только в научных. Нам же, для осмысления соотношения эмпирического и теоретического уровней научного знания важно понять, что объект научного исследования как бы «задаётся» самой действительностью, возникающими здесь проблемами, а предмет и само содержание эмпирического уровня исследования формулируется, определяется самим исследователем под влиянием уже имеющихся у него знаний об объекте и «догадывающимся» (у студента может быть и с помощью научного руководителя) о возможности узнавания чего-то нового и важного для разрешения проблемной ситуации. Эти предположения в виде рабочих гипотез (а научные гипотезы – это элемент теоретического уровня исследования), должны быть сформулированы исследователем, что позволяет организовать эмпирический уровень исследования, проведение возможных экспериментов, поиск, отбор, исследование необходимых для теоретических обобщений фактов.

 Философия науки, анализируя эмпирический уровень знания, исходит из того, что любое знание предметно, но следует различать по крайней мере три качественно разных типа предметов:

1) предметы (вещи) сами по себе (как «объекты»);

2) их представление (репрезентацию) в чувственных данных («чувственные объекты»);

3) эмпирические (абстрактные) объекты.

Эмпирические объекты мыслятся как абстрактные и теоретически нагруженные, поскольку выражаются через понятия (например, атом, человек, общество, государство), а понятия по определению - формы абстрактного мышления. Это позволяет рассматривать эмпирическое знание как множество высказываний об абстрактных эмпирических объектах. Отсюда следует и другой вроде бы неожиданный вывод: эмпирическое знание не есть непосредственное описание объективной действительности. Только опосредованно, часто через длинную цепь идентификаций и интерпретаций, оно является знанием об объективной действительности («вещах в себе», «вещах, процессах самих по себе»).

Структуру эмпирического уровня знания представители современной философии науки пытаются рассматривать как включающую четыре основных подуровня. Первый, простейший подуровень составляют единичные эмпирические высказывания, так называемые «протокольные предложения». В их содержании фиксируются результаты единичных наблюдений. Второй подуровень эмпирического знания представлен фактами. Факты представляют собой индуктивные обобщения протоколов и являются общими суждениями. Они утверждают отсутствие или наличие некоторых событий, свойств, отношений в исследуемой предметной области, при возможности фиксируя и их интенсивность (количественную определённость). Символическими представителями фактических данных могут быть графики, диаграммы, таблицы, классификации, математические модели. Третьим подуровнем эмпирического знания являются так называемые эмпирические законы (как устойчивые, повторяющиеся связи между явлениями). Поскольку эти устойчивые, повторяющиеся связи выявляются посредством индукции (вспомним, например, из курса логики методы научной индукции), то эмпирические законы формулируются в виде общих проблематичных высказываний (например, «возможно, что рост количества ДТП в таком-то районе будет продолжаться»). Предполагается, что четвёртый подуровень эмпирических знаний может быть представлен так называемыми феноменологическими [40] теориями, представляющими собой логически организованное множество эмпирических законов и фактов. Феноменологические теории, описывая и объясняя область явлений, отличаются от собственно теорий на теоретическом уровне познания, где выявляются сущностные связи и зависимости, так называемые теоретические законы, в основном и представляющие собой предмет научного исследования.

Более просто и, вероятно, более приемлемо для студента ФНО, структура эмпирического уровня знания представлена в учебном пособии Р. А. Сабитова. Она рассматривается как включающая факты, эмпирические обобщения и эмпирические законы. Ключевое понятие «факт» рассматривается как имеющее следующие значения: 1) объективное событие, результат, относящийся к объективной реальности (факт действительности) либо к сфере сознания и познания (факт сознания);      2) знание о каком-либо событии, явлении, достоверность которого доказана (истинное знание); 3) предложение, фиксирующее знание, полученное в ходе наблюдений и экспериментов (выше мы их выделяли как «протокольные предложения»). Эмпирические законы определяются так же, как это было сделано выше, а эмпирические обобщения рассматриваются как система определённых научных фактов. Например, в результате изучения уголовных дел определённой категории и обобщения следственно-судебной практики можно выявить типичные ошибки, допускаемые судами при квалификации преступлений и назначении уголовных наказаний.

Взаимодействие эмпирического и теоретического уровней знания Р. А. Сабитову. видится в том, что: 1) совокупность фактических данных составляет практическую (лучше сказать – эмпирическую – Н. Д. ) основу теории или гипотезы; 2) факты могут их (теории или гипотезы) подтверждать или опровергать; 3) научный факт всегда пронизан теорией, поскольку он не может быть сформулирован без системы понятий, истолкован без теоретических представлений; 4) эмпирическое исследование в современной науке предопределяется, направляется теорией[41].

Ситуация в отечественной юриспруденции, связанная с получением и использованием эмпирического уровня научных знаний для дальнейших теоретических обобщений, достаточно убедительно обрисована в одной из статей в «Вестнике Нижегородской Университета МВД России». Авторы статьи подчёркивают, что «возрастание роли эмпирической методологии в юридических исследованиях определяется рядом факторов и прежде всего нарастанием масштаба, разнообразия, сложности и динамизма правовой жизни современного общества. На уровне эмпирического познания исследователь вступает в непосредственный контакт с изучаемой правовой действительностью и юридической практикой. Именно здесь закладывается прочный фундамент, практический базис юридического познания»[42].

Сосредоточив своё внимание на качестве диссертационных исследований по юридическим дисциплинам, авторы статьи пишут, что хотя в Положении о порядке присуждения учёных степеней нет обязательного требования размещать в диссертации и автореферате раздел об эмпирической базе квалификационной научной работы, наличие этой эмпирической базы для юридических исследований, конечно же, предполагается[43]. Предполагается, но редко обнаруживается. «При приглашении в силу разных причин диссертантов на заседание экспертного совета ВАК и при попытках экспертов (особенно по специальностям 12. 00. 08 и 12. 00. 09) выяснить содержание и конкретные результаты эмпирической базы работы оказывается, что:

- многие из них не в состоянии даже в общих чертах представить её;

- почти никто из диссертантов не знает смысла понятия «репрезентативность»;

- порой называют весьма экзотические элементы этой базы. Например, «ресурсы всемирной сети Интернет»[44].

В статье также отмечается, что велико число диссертационных работ, где эмпирическую базу сводят к нормативной основе и напрямую отождествляют с ней. Порой происходит полное смешение эмпирической базы диссертации с её теоретической основой. Некоторые диссертации оставляют впечатление искусственной, совершенно субъективной «привязки» эмпирических материалов к исследуемой теме. «Болевая точка» диссертационных исследований по юриспруденции – выделение элементов эмпирической базы. Подавляющее большинство диссертантов всю эмпирическую базу своих работ сводят к двум элементам – данным судебной (гораздо реже административной и договорной) практики и результатам социологических опросов (с явным доминированием анкетирования). Иные элементы эмпирической методологии просто игнорируются. Правовые эксперименты не только не организуются, но не анализируются итоги уже проведённых экспериментов. Применимые в теории государства и права модельные и мысленные эксперименты не проводятся, а если проводятся, то не описываются их итоги[45].

Выше перечисленные недостатки (возможные даже при написании диссертаций) представляются неизбежными и в студенческих исследовательских работах. Эмпирическому базису, его практической составляющей следует уделять значительно большее внимание, чем это делается обычно. В этой связи представляются интересными суждения авторов статьи о типичных элементах эмпирической базы юридических исследований. Таковыми полагаются: «…послания Президента Фе­деральному Собранию, программные документы партий и иных общественных объединений, отчёты Правительства и высших должностных лиц госу­дарства перед Государственной Думой Российской Федерации; опубликованная и неопубликованная административная, судебная, следственная, адво­катская, медиационная практика; статистические данные о состоянии законодательства, преступно­сти и других правонарушений; результаты репре­зентативных конкретно-социологических данных; данные авторского анкетирования; акты офици­ального нормативного и казуального толкования высших судов России и международных судебных инстанций; аналитические обзоры и информаци­онные письма Генеральной прокуратуры РФ и дру­гих государственных органов как федерального, так и регионального уровня; рейтинги обсуждаемости законодательных инициатив в блогосфере; результаты медиаисследований и медиаанали­тики по социально-политическим, юридическим, морально-психологическим вопросам, проводи­мым авторитетными центрами и коммуникацион­ными группами; данные сравнительно-правового анализа отечественных нормативных, интерпрета­ционных, правоприменительных актов с зарубеж­ными источниками; обзоры, справки, планы, акты проверок, методические рекомендации различных государственных организаций и общественных объединений; фольклор, предания, поговорки, анекдоты, отражающие те или иные аспекты юри­дической действительности; информация, пред­ставленная в газетах и иных средствах массовой информации»[46]. Критическая оценка приведённых типичных элементов эмпирической базы юридических исследований, разумеется, возможна, но это компетенция соответствующих специалистов.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: