Проблема 1 Уточнение понятия референтной группы 6 глава

Так как социологические исследования, изучающие соотношение общения и социальной организации, развиваются бурными темпами и их теоретическая консолидация все еще не достигнута, они требуют тщательного обсуждения, а не простого упоминания. Но самым су­щественным моментом этого обсуждения является следующее обсто­ятельство: как только мы поймем, что наблюдаемость есть свойство группы, нас должно заинтересовать, каким образом структура груп­пы влияет на вход информации и на ее выход (т.е. на ответную реак­цию), который затем оказывает влияние на социальный контроль.

Примерно в том же духе, в каком мы уже упоминали о свойстве наблюдаемости и в каком будем рассматривать его в дальнейшем, оно с необходимостью подразумевается (если только явно не принимает­ся в расчет) в теории референтных групп, так как изменчивость на­ших знаний о групповых нормах очевидно определяет, в каком отно-

and Social Psychology, 1951, 46, pp. 327—336; Information Theory in Psychology: Problems and Methods. Ed. Quastler H. (Glencoe: The Free Press, 1955); Guetzkow H. and Simon H.A., «The impact of certain communication nets upon organisation and performance in task-oriented groups», Management Sciience, 1955, 1, pp. 233—250. — Примеч. автора.

⁶⁰ Chowdhry К. and Newcomb T.M., «The relative abilities of leaders and non-leaders
to estimate opinions of their own groups», Journal of Abnormal and Social Phychology, 1952,
47, pp. 51—57. Смысловой подтекст этой и других аналогичных работ будет рассмот­
рен в последующих разделах этой главы, посвященных более подробному анализу
свойства наблюдаемости. — Примеч. автора.

⁶¹ Blau P.M., «The Dynamics of Bureaucracy», esp. Chapter III, «Statistical Records of
Performance». — Примеч. автора.

⁶² Lazarsfeld and Merton, op. cit., esp. Part II. — Примеч. автора.

шении эти изменения могут быть приняты в качестве референтно-нормативной системы координат. Но надлежащим образом это мож­но будет рассмотреть позже, когда этот перечень групповых свойств будет завершен.

20. Экологическая структура группы характеризуется прежде всего с помощью одного экологического переменного — пространственного распространения членов группы, хотя другие переменные, обычно включаемые в экологическую теорию, здесь не рассматриваются. Со­вершенно очевидно, что группы различаются в этом отношении: чле­ны одних групп могут плотно распределяться в пространстве и иметь высокую концентрацию, тогда как члены других групп могут быть рас­сеяны в пространстве и находиться далеко друг от друга. Все совре­менные исследования этого свойства показывают, что степень про­странственной и функциональной близости влияет на формирование социальных отношений, типов социального контроля и уровень вов­леченности членов в группу⁶³. По-видимому, она связана также со свойством наблюдаемости.

21. Автономность или зависимость группы. Что касается исполне­ния функций и достижения целей, то в этом отношении группы раз­личаются по уровню своей самодостаточности или зависимости от других, более масштабных групп и институтов. Группы могут продол­жать свою деятельность, даже несмотря на то что сами они не удов­летворяют одно или несколько из своих функциональных требова­ний, до тех пор, пока эти требования удовлетворяются ими с помо­щью других общественных групп. Видимость полной автономии, если рассмотреть ее с точки зрения социологии, часто бывает обманчи­вой. Например, израильские кибуцы, по-видимому, не могли бы со­хранять свой, по существу, социалистический характер, если бы дру­гие части израильской экономики и израильского общества не удов­летворяли некоторые из их наиболее существенных требований и если

⁶³ По поводу примеров связи между пространственным распространением и фор­мированием социальных отношений в местном сообществе см.: Merton R.K., «The social psychology of housing», in: Current Trends in Social Phychology. Ed. Dennis W. — (Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1948), pp. 163-217, esp. at pp. 203—209; FestingerL., SchachterS. and Back K., Social Pressures in Informal Groups: A. Study of Human Factors in Housing (New York: Harper & Brothers, 1950). — esp. Chapter 3; Caplow T. and Forman R., «Neighborhood interaction in a homogeneous community», American Sociological Review, 1950, 15, pp. 357—366; Gans H.J., «The Sociology of new towns», Sociology and Social Research, 1956, 40, pp. 231—239. Социологических исследований, изучающих связи пространственного распространения людей с их социальным поведением и со­циальными отношениями, в настоящее время очень много; по-видимому,^чкодифи-кация данных, полученных многими исследователями, оправдала бы затраченные уси­лия. — Примеч. автора.

бы к ним не поступали ресурсы из-за рубежа⁶⁴. Эта концепция уров­ней социальной самодостаточности группы или сообщества создава­лась и эмпирически изучалась главным образом социологами-рура-листами; по-видимому, она применима не только к сельскохозяй­ственному, но и к другим секторам общества.

22. Уровень стабильности группы. Это свойство характеризует спо­
собность группы противостоять оппозиции извне, сохранять свою
структуру и упорядоченно изменяться. Оно не характеризует измене­
ния в личном составе группы, хотя оба эти свойства тесно связаны.
Более того, оно отличается от социальной интеграции (см. пункт 13),
которая связана со стабильностью, но не совпадает с ней. Говоря об
этом свойстве как о «способности», а не как об эмпирически наблю­
даемом уровне стабильности, я хочу в эксплицитной форме выска­
зать следующее соображение: как станет ясно из дальнейшего обсуж­
дения, наблюдаемая стабильность группы зависит от давления сре­
ды, а не только от внутренней структуры группы.

23. Уровень стабильности структурного контекста группы. Это свойство говорит о способности социальной среды той или иной груп­пы сохранять свой характер. Вероятно, оно имеет сложные связи со свойством стабильности группы. Например, стабильная социальная среда может укреплять эмпирическую стабильность групп, которые действуют в этой среде, так как они постепенно все лучше приспосаб­ливаются к ней. Однако слишком стабильная среда может вызвать стресс у тех групп, которые явно находятся в процессе изменения. Именно эту ситуацию, если рассматривать ее с точки зрения социаль­ной структуры, а не с точки зрения культуры, по-видимому, отражает введенное Огберном понятие «отставание культуры».

24. Способы сохранения стабильности группы и структурного кон­текста. Как часто отмечал Зиммель, группы и их структурные кон­тексты в конечном итоге отличаются тем, какими способами они со­храняют свою стабильность — посредством сравнительной жесткос­ти или сравнительной гибкости. Иными словами, сталкиваясь со стрессом, они могут либо сохранить свою групповую специфику и в структурном, и в функциональном отношениях, либо сохранить свои

⁶⁴ Rosenfeld E., Institutional Change in the Israeli Collectives, doctoral dissertation in sociology (Columbia University, 1952); Sp'tro M.E., Kibbutz: Venture in Utopia (Cambridge: Harvard University Press, 1956); Barber В., Social Stratification. Зиммель заметил, что «социалистические или почти социалистические сообщертва были возможны только ^в очень малых группах и всегда терпели неудачу в больших» (Sociology ofGeorg Simmel, PP. 87—88). При дальнейшем исследовании оказывается, что это эмпирическое обоб­щение обусловлено другими групповыми свойствами, которые Зиммель спорадичес­ки вводит, когда имеет дело со специфическими историческими примерами. — При-^Меч. автора.

Мертои «Социальп. теория»

функциональные особенности, отвечая на стресс соответствующи­ми изменениями структуры. Эта давнишняя идея требует серьезных разъяснений, но даже ее неточные термины не могут скрыть того, что, оказывается, группы значительно отличаются друг от друга специ­фическими способами адаптации к внутренним и внешним стрессам.

25. Относительное социальное положение групп. Группы, подобно индивидам, имеют определенный социальный ранг, измеряемый с точки зрения престижа и возможности пользоваться ценностями куль­туры. Социологи считают само собой разумеющимся, что статусы присваиваются на основании оценок и что носители этих статусов хо­тят, чтобы оценки были адекватными. Однако когда в своей исследо­вательской практике мы начинаем объединять все имеющиеся у нас данные, в своей совокупности характеризующие относительный ранг групп и организаций, то мы не столь единодушны⁶⁵. Все же повседнев­ные наблюдения показали, в каких отношениях вопрос о положении группы имеет большое значение. Как заметили Парк и Берджес (це­лое поколение тому назад) и как постоянно подчеркивали эволюцио­нисты, конкуренция определяет не только относительное положение индивидов, но и относительное положение групп, организаций и со­обществ.

26. Относительная сила групп. Это свойство характеризует варьи­рующую способность группы навязывать свои коллективные реше­ния а) своим членам и б) своей социальной среде. Здесь предполага­ется, что относительная сила группы есть совокупный результат дру­гих групповых свойств, но изучение этой сложной проблемы еще толь­ко начинается⁶⁶.

Прекратить на этом перечисление групповых свойств — значит, разумеется, поступить произвольно, потому что, вероятно, существует гораздо больше свойств (а возможно, совсем иные свойства), спора­дически или систематически изучаемых социологами. Но этот пере­чень не претендует на то, чтобы быть исчерпывающим; в лучшем слу­чае он носит характер пропедевтики. Это только небольшой шаг к достижению важной теоретической цели — созданию концептуаль­ной схемы, характеризующей социальные группы. Подобная схема,

⁶⁵ Большой вклад, внесенный исследованиями Уорнера, состоит, в частности, в
том, что они действительно положили начало изучению относительного ранга групп
и организаций. См., например: Warner W.L. and Lunt P.S., The Social Life of a Modern
Community. — Примеч. автора.

⁶⁶ Труд, над которым в настоящее время работает Роберт Линд, обещает про­
лить свет на эту проблему. См. также: Hunter F., Community Power Structure (Chapel
Hill: University of North Carolina Press, 1953); Pellegrin R.J. and Coates C, «Absentee —
owned corporations and community power structure», American Journal of Sociology, 1956,
61, pp. 413—419. — Примеч. автора.

очевидно, потребуется, если многочисленные факты, относящиеся к группам и их'структуре, нужно будет свести воедино в форме консо­лидированного знания.

По поводу этого предварительного перечня можно придерживать­ся диаметрально противоположной точки зрения: можно не считать его далеким от завершения, а, напротив, полагать, что он уже сейчас слишком длинен. Ибо как можем мы полностью охватить интересу­ющую нас задачу — охарактеризовать каждую исследуемую группу по всем двадцати шести признакам одновременно? Сама постановка этой задачи заведомо означает, что лишь у немногих групп будет обнару­жено структурное сходство по всем этим многочисленным показате­лям. Следовательно, будет трудно, а может быть, совсем невозможно обнаружить в групповом поведении единообразие, связанное с груп­повой структурой.

Эта проблема, разумеется, далеко не новая и не ограничивается социологическими классификациями. Именно эту проблему требу­ется решать каждый раз, когда в той или иной дисциплине предстоит создать полезную классификацию. Общие методы ее решения доволь­но хорошо известны по прошлому опыту. Во-первых, предложенный список свойств может послужить основой нескольких классифика­ций, каждая из которых будет полезна по-своему. Вряд ли следует создавать единую классификацию на основе многочисленных при­знаков. Во-вторых, совершенно очевидно, что некоторые свойства можно вывести из других и, следовательно, их не нужно рассматри­вать самостоятельно. Некоторые из таких возможностей мы предус­мотрели в предложенном списке. Наконец, вполне возможно, что не­которые из этих (и других) групповых свойств окажутся «несуществен­ными» и не позволят упорядочивать факты. Однако польза предвари­тельного списка наподобие предложенного выше состоит в том, что он обеспечивает исходный пункт для «экспериментирования» с аль­тернативными классификациями и позволяет не принимать ad hoc* классификации, созданные ради временных, преходящих целей.

Однако существует одно серьезное препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы последующие классификации групп могли оказать­ся полезными. Это — трудность создания стандартизированных ме­тодов измерения каждого из рассматриваемых свойств. В развитии любой дисциплины существует фаза, когда методы измерения и ин­дексы ad hoc заново создаются в каждом исследовании, так что хотя слова, описывающие данное свойство, остаются почти одинаковыми,

* ad hoc (букв, «для этого», «применительно к этому», «для этого случая», «для определенного случая») — гипотетическое допущение или аргумент, произвольно ^ввсденный в качестве объяснения тех или иных фактов. — Примеч. пер.

аспект явления, который они действительно обозначают, существен­но меняется. До тех пор пока, например, «социальная интеграция» по-разному измеряется с помощью таких грубых показателей, как принятие групповых норм, «взаимная симпатия» членов группы, за­регистрированная с помощью метода социометрического выбора, чувство «принадлежности к группе» и т.д. — до тех пор сохраняется по крайней мере вероятность того, что один и тот же термин исполь­зуется для обозначения различных, хотя и взаимосвязанных аспектов группы. С проблемой стандартизации номенклатуры и методов из­мерения сталкивается большинство научных дисциплин в тот или иной период своего развития; возможно, и социология подходит ктой стадии, когда нужно попытаться решить эту проблему в принципе, а не с помощью целого ряда нелегких, судорожных подгонок и коррек­тировок. Однако, подчеркивая важность того, что нам еще неизвест­но и что нам предстоит сделать, не следует пренебрегать многочис­ленными знаниями и свершениями, которыми мы располагаем. На протяжении жизни одного-двух последних поколений накоплен ог­ромный запас знаний о многих (возможно, о большинстве) свойствах, которые мы перечислили выше. Более того, у социологов все замет­нее наблюдается тенденция мыслить на языке элементов и свойств групповой структуры, а не довольствоваться чисто описательными оценками различных групп. Если все это и не дает поводов для чисто­го оптимизма, то для угрюмого пессимизма их еще меньше.

А теперь мы можем подытожить то, что могло показаться длин­ным экскурсом в характеристику групповых свойств, но что по зре­лом размышлении предопределено невинными вопросами, открыва­ющими обсуждение проблемы 4 современной теории референтных групп: «...когда индивиды ориентируются на людей из своих профес­сиональных групп, или из групп родственников, или из своих рели­гиозных групп? Каким образом мы можем охарактеризовать струк­туру социальной ситуации, которая приводит к тому, что именно та, а не иная из этих групп принимается в качестве значимого контекста?»

Ибо, как теперь выяснено, эти вопросы предполагают, что полез­нее всего классифицировать группы с точки зрения их институцио­нальной деятельности — работы, игры и религиозности. Однако это предположение в лучшем случае спорно. Правда, в социологии, как и в процессе роста, разумнее (да и необходимо) сначала научиться хо­дить, прежде чем учиться бегать. И все же на какое-то время не толь­ко в прошлом, но и в будущем может оказаться и мудрым, и целесо­образным изучение выбора референтных групп из конкретно описан­ных членских групп — из семьи, а не из группы ровесников, из про­фессиональных групп, а не из религиозных. Информация, полученная

благодаря исследованиям, выполненным именно в плане конкретно­сти, несомненно, очень полезна. Но на будущее следует признать, что с точки зрения систематической теории референтно-группового по­ведения эти исследования являются только промежуточными: воз­можно, они служат необходимой прелюдией — но все же только пре­людией — к открытию некоторого единообразия при выборе (сде­ланном в определенных условиях) в качестве референтной группы, того или иного типа групп. Сделав эти оговорки, будет полезно про­должить обсуждение проблем, связанных с динамикой выбора ре­ферентной группы из нескольких членских групп, давая попутно обзор исследований, относящихся к этой проблеме. Какие вопросы ставятся в настоящее время, каков статус теории и фактического зна­ния условий и процессов, определяющих выбор тех или иных членс­ких групп в качестве нормативных и сравнительных референтных координат?

Проблема 4.3 Различные ценности и нормы — различные референтные группы

Уже давно было высказано предположение (хотя эта мысль мед­ленно прокладывает себе дорогу в теории референтных групп), что разным сферам индивидуального поведения соответствуют разные группы. Это только означает, что референтные группы действуют в качестве таковых имплицитно (всегда, хотя эксплицитно и не всегда) в сочетании с определенными типами оценок и поведения. Как мы видели, когда рассматривали степень вовлеченности в группу ее чле­нов (см. пункт 2), некоторые группы, по-видимому, считают прием­лемым для себя широкий спектр поведения, а другие — нет.

В социологии существует множество указаний на подобный эф­фект. Например, в социометрии с самого начала было принято счи­тать, что некоторые индивиды стремятся к тому, чтобы их коллеги оказывали им предпочтение в сфере работы, а другие — в сфере игры⁶⁷. Рассуждая таким образом, нельзя молчаливо допускать, будто одни и те же группы постоянно служат референтными группами для одних и тех же индивидов на любом этапе развития их поведения. Понимае­мое буквально, это высказывание имеет все признаки тривиального общего места, к тому же тяжеловесно сформулированного. Однако,

⁶⁷ Это соображение — существенное и очевидное, когда о нем упоминают, а в про­тивном случае легко теряющееся из виду — вошло в методику социометрического ана­лиза, впервые введенного Морено. См.: Moreno J.L., Who Shalt Survive? (Washington, D.C.: Nervous and Mental Disease Monograph, Series No. 58, 1934). — Примеч. автора.

поскольку на практике мы постоянно упоминаем референтные груп­пы, не связывая их сразу же с определенными формами поведения или оценок, нам удается избежать ограничений, заложенных в этой тривиальной формулировке. Более того, и профессионалы-социоло­ги, и непрофессионалы, по-видимому, пока еще мало знают, каким образом общие принципы выбора в качестве референтной системы координат именно этой, а не какой-то другой группы связаны со спе­цифическими типами поведения и оценок. Но то немногое, что извес­тно об этом, подсказывает нам: здравое на первый взгляд предположе­ние, согласно которому любая группа, подходящая в функциональном или субстанциональном отношении, обязательно станет референтной группой, далеко от истины. Выбор референтной группы отличается от таких ситуаций, когда, например, человек выбирает для себя какую-либо религию и этот выбор — и только он один — определяет, какая группа будет принята им в качестве нормативно-референтной систе­мы координат по религиозным вопросам; или когда его профсоюз не­пременно будет определять его экономические взгляды. По-видимо­му, референтно-групповое поведение гораздо сложнее этой простой схемы вовлеченности.

Другие наблюдатели неоднократно подчеркивали, что одни и те же индивиды или группы в одних социальных сферах воспринимаются как ориентиры, определяющие поведение и оценки, а в других — нет. Со временем эти наблюдения вошли в описания деятельности лидеров. В качестве примера рассмотрим наблюдение, сделанное Солом Олин-ски: «Человек считается с кем-то как с лидером, чьим суждениям по политическим вопросам он доверяет, но когда он сталкивается с фи­нансовыми проблемами, то обращается к одному из своих собратьев. И так во всем. В сфере его деятельности, возможно, существуют пять-шесть человек, к которым он будет обращаться по разным вопросам. Очевидно, те, кого можно определить как полного лидера, встреча­ются очень редко — один на 40—50 человек (которые являются его последователями) в любой сфере деятельности...»⁶⁸ Так как в этом от­рывке просто описываются впечатления, полученные Олински во время его полевых исследований, он выражает уверенность, что бо­лее систематические «исследования подтвердят» это наблюдение. Одно из таких исследований, описанное в следующей главе этой кни­ги и посвященное изучению тех, кого, как я полагаю, лучше назы­вать «люди, пользующиеся влиянием», а не «лидеры», обнаружива­ет, что

⁶⁸ Alinsky S.D., Reveille for Radicals (Chicago: University of Chicago-Press, 1946), p-90. — Примеч. автора.

...лица, пользующиеся влиянием, различаются по числу сфер дея­тельности» в которых проявляется оказываемое ими межличностное влияние. Некоторые лица, пользующиеся влиянием — их можно назвать мономорфными, — упоминаются часто, но только в одной довольно уз­кой сфере деятельности — например, в сфере политики, или в качестве законодателей хорошего вкуса, или моды. Мономорфные влиятельные лица — это «эксперты» в какой-либо ограниченной области, и их влия­ние не распространяется на другие сферы принятия решений. Другие влиятельные лица — это относится к довольно большому числу деяте­лей высшего ранга — являются полиморфными: их влияние на других людей проявляется в самых различных (иногда, по-видимому, даже не связанных друг с другом) сферах.

Однако, как подсказывает нам это обсуждение, социологи уже готовы выйти за пределы эмпирического обобщения, согласно кото­рому относительно небольшое количество влиятельных лиц оказывает самое разнообразное влияние в различных сферах деятельности, тогда как влияние их относительного большинства ограничивается только одной сферой. Очевидно, последующие исследования должны иден­тифицировать условия, при которых возникает одна из этих моделей влияния.

Наиболее всеобъемлющее исследование этой общей проблемы (унитарного или полиморфного влияния) можно найти в книге Кат-ца и Лазарсфельда⁶⁹. Здесь снова утверждается, что эмпирически пре­обладающая форма влияния — это влияние, ограниченное какой-либо одной разновидностью норм и деятельности: «Тот факт, что женщи­на является лидером в одной области, еще не говорит о вероятности того, что она будет лидером в другой области».

Эта проблема — одна из тех, которые дают повод для консоли­дации⁷⁰ имеющихся фактических данных и гипотез, относящихся к влиятельным лицам и лидерам общественного мнения, и, следова­тельно, к референтно-групповому поведению, в теорию среднего уровня. Ибо становится очевидным, что одна группа исследований в итоге изучает референтные группы и референтных личностей, при­нимая во внимание прежде всего тех, кто обеспечивает систему

⁶⁹ Katz E. and Lazarsfeld P.F., Personal Influence, Part Two and, in particular, chapter
XV. В этой главе подводятся итоги исследования. — Примеч. автора.

⁷⁰ Это — один из многочисленных примеров, позволяющих проследить консоли­
дацию различных теорий, происходящую именно таким образом, как было сжато опи­
сано в этой книге — во Введении и заключительных разделах главы IV. Возможность
Этой консолидации была замечена С.Н. Эйзенштадтом (см.: Eisenstadt S.N., Studies in
^гФгепсе group behaviour, Human Relations, 1954,7,pp. 191-216, at pp. 204-206). Онудач-
^но, к месту цитирует работу Мориса Яновитца (см.: Janowitz M., The Community Press in
°n Urban Setting (Glencoe: The Free Press, 1952)). — Примеч. автора.

координат для нормативной и сравнительной оценки. В этих исследо­ваниях внимание концентрируется в первую очередь на типологии личностей и групп, деятельность которых служит ориентиром для других людей, и только во вторую — на условиях существования тех, на кого эти личности и группы оказывают влияние. Вторая группа исследований, напротив, обращает внимание на тех, кто принимает ту или иную группу, либо тех или иных личностей в качестве ориен­тира и направляющей силы и только во вторую очередь — на деталь­ном аналитическом изучении личностей и групп, оказывающих это влияние. Но так как «референтно-групповое поведение» включает в себя социальные взаимосвязи, которые, разумеется, являются дву­сторонними, то, очевидно, на следующих этапах исследования это­го поведения потребуется одновременно проанализировать как ин­дивидов, выбирающих различные референтные группы, так и груп­пы, обеспечивающие для них референтные ориентиры. Можно сме­ло утверждать, что до сих пор относительная независимость этих двух направлений исследования действительно была благом для развития теории социального влияния, так как многие точки их конверген­ции, которые теперь хорошо прослеживаются нами, были установ­лены благодаря нашему доверию к валидности обоих направлений исследования, натом основании, что идентичные ошибки, допущен­ные в двух независимых направлениях, гораздо менее вероятны, чем независимо установленные идентичные истины. Но чем бы это ни обернулось, многочисленные независимые исследования социальных влияний, обращающие внимание главным образом на личности и группы, оказывающие эти влияния, и исследования референтно-группового поведения, принимающие во внимание главным обра­зом тех, кто испытывает эти влияния, должны, очевидно, консоли­дироваться в социологические концепции, рассматривающие оба этих вопроса одновременно.

На этом основании можно сделать вывод, что появление некото­рых современных исследований, изучающих, почему в качестве ре­ферентной группы выбирается именно эта, а не какая-нибудь иная группа, приобретает дополнительное социологическое значение. Эти исследования считаются только началом работы в данном направле­нии, но, быть может, именно по этой причине они симптоматичны для его дальнейшего развития. Например, исследование Ральфа Тер­нера начинается со следующего вступления (очень уместного в пунк­те 2 нашего перечня групповых свойств): «В литературе, посвящен­ной референтным группам, не всегда подчеркивается, что группы со­ответствуют индивидуальным ценностям только сегментарно, но не

целиком»⁷¹. Затем Тернер приступает к исправлению этого недостат­ка, изучая, какие членские группы выбираются в качестве референт­ных координат для самых разнородных ценностей: для ценностей, связанных с профессиональным успехом; для определения этических и моральных ценностей; для ценностей, относящихся к тому, что Тер­нер называет «полнотой жизни». Я не хочу суммировать здесь все его открытия; все они, как говорит сам Тернер, скорее наводят на раз­мышления, чем вынуждают прийти к определенному выводу. Его наи­более существенная мысль заключается в том, что существуют различ­ные формы выбора, при котором устанавливается связь между различ­ными типами ценностей и различными типами референтных групп. Например, такое вступление в группу, которое является реальным дос­тижением, а не вопросом социальных приписок, чаще всего служит уме­стным поводом для принятия ценностей, свойственных определен­ному типу людей — «людям, ориентирующимся на будущее» (именно этот тип исследует Тернер). И все-таки даже ценности и стандарты тех групп, к членству в которых люди стремятся, воспринимаются да­леко не одинаково. Если эта последняя мысль может на первый взгляд показаться трюизмом, то при дальнейшем размышлении она может оказаться одним из тех трюизмов, которые лучше подвергнуть тща­тельному исследованию, чем оставить его без внимания как самооче­видный. Ибо она направляет наше внимание на изучение условий, порождающих противодействие нормам и ценностям потенциальной референтной группы, не ограничиваясь условиями, обеспечиваю­щими принятие этих норм и ценностей; именно эту общую ориен­тацию мужественно пытался восстановить Соломон Эш⁷², придав ей подобающее значение по сравнению с преобладающей в социоло­гии и психологии тенденцией — считать первичным побудительное или ограничительное влияние группы. Остается только предполо­жить, что изучение «автономности личности» и социальных огра­ничений — это две разные стороны одной и той же теоретической медали, а не две противостоящие друг другу теоретические альтер­нативы («личность» vs.* «группа»).

⇐ Предыдущая27282930313233343536Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: