Похоронный обряд восточных славян

Одним из интересных феноменов является похо­ронный обряд восточных славян, прежде всего русских.

Сама кончина представлялась как отделение души от тела и обозначалась либо с помощью воды в чашке, находящейся у изголовья умираю­щего (верили, что в момент «выхода» души вода «всполыхнется»), либо с помощью зеркала, так как душа покидает тело с последним вздохом. Специальные ритуалы призваны были обеспе­чить не только переход, придав ему необратимый характер, но и «послепереходную» гармонию двух миров: живые должны оставаться среди живых, а мертвые — среди мертвых. Так, покой­нику закрывают глаза (обычно медяками), объяс­няя это опасностью его взгляда для живых лю­дей: закрытие глаз одновременно означало пре­кращение его контакта с миром людей. Покрывание умершего полотном продолжало ритуал его отгораживания от посюстороннего

мира. Следующая операция — омовение тела по­койника, после которого человек лишался после­дних признаков принадлежности живым. Этног­рафы, исследующие славянский погребальный обряд, считают, что физическая чистота («вымы-тость») является устойчивым признаком смерти. Отсюда, вероятно, специфическое отношение к мытью тела, восприятие этой процедуры не столько в гигиеническом, сколько в ритуальном плане. После омовения и обряжения умершего переносят на лавку у стены, ногами к выходу либо к образам. Мужчин клали справа от выхо­да, а женщин — слева.

Согласно поверьям, в могилу колдуна надо вбить осиновый кол, а с помощью отрезанной руки мерт­веца можно находить клады и воровать, не боясь быть пойманным. Покойника облачали в новую, не­ношеную одежду, не соприкасавшуюся с живым телом. Если умершему одежда шилась, то с соблю­дением особых приемов: без узлов, «на живую нит­ку», иголку держали «от себя» и даже левой рукой, иначе «он будет по ночам приходить и уводить с собой людей, у которых так Же сшита одежда».

го тела. Гален впервые разграничил нормальное и болезненное старение, которое он называл senium ex morbi. Внимание врачей галеновской школы было обращено, прежде всего, на профилактику старости и стремление под­держивать гармоническое равновесие здоровья старого человека. Впервые рекомендации по соблюдению целесообразного гигиенического режима старыми людьми были оформлены в одно новое направление в медицине — gerocomia (герокомия), т.е. учение о старости.

В эпоху Средневековья большой вклад в развитие герокомии внесли вра­чи Салернской медицинской школы (Италия). Все правила режима для ста­рых людей были обобщены ими в известной книге «Салернские правила о здоровье». Врачи этой школы пришли к выводу, что лекарское искусство не может продлить жизнь человека за пределы биологической нормы, однако следует сделать все возможное, чтобы достигнуть этой границы жизни. По мнению представителей Салернской школы, меры для достижения долго­летия должны приниматься еще в активном возрасте: «умеренный образ жизни, радостное настроение и отдых».

С именем английского философа и ученого XVI в. Ф. Бэкона связано новое направление в развитии геронтологии как науки. В фундаментальной классификации наук Ф. Бэкон разделил их на две группы: науки о природе и о человеке. Он специально выделил науку об увеличении продолжитель­ности человеческой жизни, полагая, что путем систематического исследо­вания процессов старения можно открыть причины старости. Ф. Бэкон был убежден, что самое большое влияние на процесс старения оказывают вред­ные привычки.

Большинство историков считают, что настоящая наука возникла лишь в эпоху Просвещения, когда фантастические или религиозно-мистические представления сменяются рациональными механизмами познания. Для ана-

Одежда застегивалась наоборот: справа налево у мужчин и слева направо у женщин. Обычай тре­бовал связывать мертвецу руки и ноги. Гроб ни­когда тщательно не обтесывался, его обтеска

Делалась нарочито грубо. Саван шился «на жи­вую нитку». Лапти надевались недоплетенными. Хлеб на поминках должен быть недопеченным. В гроб клали недоконченную умершим работу (не-Довязанные чулки, недоплетенные лапти) в уве­ренности, что работа будет закончена на том све­те. В Закарпатье около покойника, согласно обы­чаю, старики играли в карты, дрались и ругались.

В Карелии был распространен обычай «веселить покойника». В других местностях присутствую­щие (обычно старики) проводили ночь в беседах о покойном, рассказывании сказок. Вслед покойнику, пока его не вынесут со двора, бросали зерно для того, чтобы закрыть ему об­ратную дорогу. В Виленской губернии обсыпание покойника зерном объясняли тем, что в против­ном случае он унесет с собой больше хлебного плодородия, чем ему полагается, а в Витебской — что покойник в последний час должен убедиться, что с ним делятся хлебом, иначе он будет возвра­щаться за своей долей.

Перемещение умершего из этого в тот мир явля­ется центральным звеном в структуре похоронно­го ритуала. Реальная дорога от дома до кладби­ща отчасти символизировала мифологический путь в иной мир. После выноса покойника из дома оттуда должно быть удалено все то, что затрону­то смертью и не подлежит очищению. Родных умершего три раза кропят водой, они заглядыва­ют в печь, выкрикивая имя покойника в печную трубу, для того чтобы «не встал».

лиза биологических данных впервые стали применяться статистические ме­тоды (в частности, таблицы продолжительности жизни, которые и сейчас использует геронтология). В 1796 г. вышли в свет сочинения немецкого герон­толога Кристофа Вильгельма Гуфеланда (1762—1836) «Искусство продлить человеческую жизнь» (1797) и «Руководство к практической медицине» (1839), переведенные на многие языки мира. С выходом книги Гуфеланда связыва­ют новый период развития учения о старении и старости на основе достиже­ний фундаментальных наук. В XIX столетии клинические наблюдения стано­вятся основой учения о старости в Германии, Англии, Франции. В Париже создаются гериатрические центры «Сальпетриер» и «Бисетр». В Англии герон­тологию рассматривают как пограничную дисциплину общей медицины, и лишь в первой половине XX в. ее успехи связывают с достижениями биоло­гии. В XIX — начале XX в. были открыты основные биологические законы: клеточное строение организмов, теория эволюции и законы наследственно­сти. Основоположник американской геронтологии — врач И. Нашер считал, что старость есть болезнь, перед которой медицина бессильна. По инициативе и при прямом руководстве И. Нашера в 1912 г. в Нью-Йорке было создано первое научное общество гериатров. Но лишь в 50-х годах XX в. описаны про­цессы, происходящие на молекулярном уровне организации живой материи. Это стало ключом к пониманию феномена жизни и старения, а значит, и к воз­никновению истинно научной геронтологии.

Развитие геронтологии в России началось в конце XIX в. и связано с имена­ми И.И. Мечникова, СП. Боткина, И.П. Павлова, М.С. Мильмана, А.В. На­горного, Н.Д. Стражеско, З.Г. Френкеля и др. Родоначальником отечествен­ной геронтологии можно считать знаменитого русского физиолога И.И. Меч­никова (1845—1916). Именно он ввел в обиход этот термин в книге «Этюды о природе человека», впервые опубликованной на французском языке в 1903 г. А «Этюды оптимизма» Мечникова стали настоящей сенсацией начала XX в.

Путь до кладбища сопровождается запретами ос­танавливаться («иначе в деревне будет покойник») и оглядываться. Дорога в мир мертвых не должна совпадать с путями живых, поэтому гроб выноси­ли не в двери, а в окно (варианты: через скотный двор, через забор или разобранную стену). На клад­бище шли окольным путем, а возвращались «на-прямки». У околица деревни родственники покой­ника подают милостыню провожающим. По дороге на кладбище первому встречному, ко­торый считался путником из иного мира и одновре­менно служил счастливой приметой, как и нищим, оказывалось подаяние — обязательно через гроб. Это могли быть кусок хлеба, нитки или холст («что­бы на том свете было во что одеть голую душу»). Гроб опускают в могилу на веревках, которые затем оставляют на кладбище, повесив на дере­вья. Обычай бросать в могилу мелкие монеты, пояса, платки (в том числе «слезные платки») ин­терпретируется этнографами как выкуп места. У белорусов и украинцев священник «печатал мо­гилу»: делал на могиле крест лопатой и сыпал крестообразно землю на гроб. Считалось, что

только такое «запечатывание» гарантирует не­возможность выхода покойника из могилы. Могила не считалась местом окончательного пре­бывания покойника. Только в обряде путь умерше­го заканчивался на кладбище. В народных пове­рьях покойник проходил лишь часть пути, так как ему предстоял еще путь на тот свет. В заупокой­ной мифологии на кладбище заканчивается лишь «видимая» часть пути. Могила — вход или место, где возможен контакт между живыми и мертвыми. Дальнейший путь покойника от могилы до того све­та мыслился как переход в новое состояние, позво­ляющее ему не просто поддерживать связи с близ­кими ему живыми людьми, но и покровительство­вать им. Умерший родитель, приобретший отныне новый статус предка, по верованиям белорусов, принимает живейшее участие в судьбах потомка: в его делах, жизни, даже в малейших мелочах его хо­зяйства. Если у того пропал топор или околела ско­тина, значит, он под пьяную руку оскорбил родителя. Сокращено по источнику: Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб., 1993.

По теории И.И. Мечникова (1908) старение — результат интоксикации орга­низма продуктами обмена бактерий, обитающих в кишечном тракте, и про­дуктами азотистого обмена веществ самого организма (мочевая кислота). Мечников полагал, что старение — это результат самоотравления организма, вызванного деятельностью выделяющих яды кишечных бактерий.

Основоположником советской геронтологии считают А.А. Богомольца. В 1938 г. под его руководством была проведена одна из первых в мире научных конференций, посвященных проблемам старения и долголетия. В 1958 г. в СССР создан Институт геронтологии АМН СССР, организующий и коорди­нирующий все исследования по данной тематике. С этого времени новый этап развития геронтологии был связан с именами Д.Ф. Чеботарева, В.В. Фроль-киса, Н.Н. Сачук, В.В. Безрукова, О.В. Коркушко, А.В. Токаря и др. Свой вклад в изучение проблем геронто­логии и активного долголетия внесли З.Г. Френкель, В. И. Никитин, И.А. Ар-шавский, И.В. Давыдовский. А.В. Нагорный, М.С. Мильман, М.А. Алексан­дрова, А.Н. Рубакин, А.А. Дыскин, Е.И. Стеженская, М.Я. Сонин, М.Г. Бед­ный, А.Л. Решетюк, В.Д. Шапиро и др. В 1960—1970-е гг. появилось много работ, посвященных изучению эволюции возрастной структуры населения, связанной с его старением, факторов и динамики этого процесса по всей стране и в отдельных регионах. Проводились исследования социально-де­мографического состава населения старших возрастов, продолжительности жизни различных половозрастных и социально-профессиональных групп в Ленинграде, Москве, Тбилиси, Минске и других геронтологических цент­рах СССР. В круг научных интересов входили вопросы гигиены и физиоло­гии труда в предпенсионном и пенсионном возрасте; гигиены быта, жили­ща, питания старых людей; общефилософские аспекты старения и старости. Достижения советских ученых получили высокую оценку специалистов в области социальной геронтологии во всем мире и позволили им принять участие в исследованиях социальных проблем старости, проводимых ВОЗ³⁹. Современная геронтология изучает механизмы и причины старения от мо­лекулярного и клеточного уровней до целостного организма⁴⁰. Проблемы ге­ронтологии освещаются более чем в 60 журналах, издаваемых в разных стра­нах мира.

Социальная геронтология — раздел геронтологии, призванный изучать демографические и социально-экономические проблемы старения населе­ния. Она сформировалась на пересечении геронтологии, биологии, эколо­гии и социологии. Термин «социальная геронтология» первым употребил американский ученый Э. Стиглиц в конце 1940-х гг. Сегодня сфера интере­сов социальной геронтологии крайне широка — изучение пожилых людей и пенсионеров как больших социальных групп, ценностные ориентации, мотивация поведения, установки, образ и стиль жизни, условия жизни лю-

Яцемирская Р.С., Беленькая И.Г. Социальная геронтология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 1999. С. 40.

См.: Давыдовский И.В. Геронтология. М., 1966; Основы геронтологии / Под ред. Д.Ф. Чеботарева, Н.Б. Маньковского, В.В. Фролькиса. М., 1969; Яцемирская Р.С., Беленькая И.Г. Социальная ге­ронтология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 1999.

дей преклонного возраста, помощь, оказываемая им со стороны социальных институтов и организаций, индивидуальные переживания старых людей, место и положение старых людей в обществе, социальную политику в отно­шении старых людей. При таком разнообразии научных интересов нет ни­чего удивительного в том, что она тесно переплетается с предметной облас­тью социологии, занимающейся старшим поколением.

Социальная геронтология (социология престарелых) изучает влияние населения старшего возраста на общество и влияние процесса старения на человеческую личность, различают два понятия — старость (результат ста­рения) и старение (процесс возрастного развития), основная проблема по­жилых людей заключается в том, что самое ценное — опыт и знания — ис­пользуются обществом не в полной мере, поскольку физическая дряхлость не позволяет им, как прежде, активно участвовать в общественном произ­водстве. В старости люди превращаются в социальных аутсайдеров.

В последние годы и в России заметно активизировались в изучении про­блем пожилых людей представители медицинской науки, психологи, геронто­логи, социологи, правоведы и другие специалисты (В.М. Анисимов, Н.Ф. Де­ментьева, Л.Б. Лазебник, Н.К. Корсакова, О.В. Краснова, Б.Ю. Шапиро, Н.Ф. Шахматов и др.).

Кроме указанных выше научных дисциплин возрастной проблематикой занимаются представители многих наук, в том числе исторической этносоцио-логии, которая исследует такие явления, как половозрастные взаимоотношения, возрастные классы, циклы инициации, различие мужских и женских ролей в обществе, исторические типы возрастной социализации у разных народов. В частности, изучением так называемых «мужских союзов», «подростковых со­юзов» и возрастных инициации (на африкано-океанийском этнографическом, общефольклорном, классическо-античном материале) занимались Д.Ф. Мак-Леннан, Ф. Ратцель, Ф. Энгельс, Б. Малиновский, С.А. Токарев, СП. Толстов, ДА. Ольдерогге, И.И. Потехин, И.Ю. Синицына, В.А. Попов, М.Ф. Гаврилов, В.В. Бартольд, Л.П. Потапов, Г.Е. Марков и К.П. Калиновская, Г.П. Снесарев, Н.А. Кисляков, Н.П. Лобачева, А.М. Хазанов, Т. Моммзен, Т. Хайенс, А.И. Не-мировский, Ю.В. Андреев, И.Л. Маяк, Е.М. Штаерман, В.И. Бушков и др.

Возрастная психология — отрасль психологической науки, изучающая зако­номерности психического развития и формирования личности на протяжении онтогенеза человека от рождения до старости. Она оформилась в качестве са­мостоятельной области знания к концу XIX в. Возникнув как детская психоло­гия, возрастная психология долго ограничивалась изучением закономерностей психического развития ребенка, однако запросы современного общества и ло­гика развития науки сделали очевидной необходимость целостного анализа онтогенетических процессов и междисциплинарных исследований.

В психологии развития трем стадиям жизни соответствуют три раздела: детская психология (детство), акмеология (зрелость и взрослость), геронто-психология (старость). Слово «акмеология» восходит к древнегреческому «акте», происходящему в свою очередь от слова «axis» (острие) и означающе­му: «высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора». Быть в акме означает быть в полном цвете, на высшей степени развития. В это время человек жи­вет наиболее продуктивной творческой и социально-активной жизнью.

Возрастная психология стремится к раскрытию психологического содер­жания последовательных этапов онтогенеза, изучает возрастную динамику

психических процессов, что невозможно без учета влияния на индивидуаль­ное развитие человека культурно-исторических, этнических и социально-экономических условий.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: