 |
7г. Кто задумал информационную войну с населением планеты (г)
|
|
|
|
* * *
Думается, на данный момент накопилось достаточно материала, чтобы сделать основной вывод о «российском вмешательстве» в выборы США, а также «российских» попытках повредить демократическую систему других стран.
- Основную, львиную долю ответственности за факты использования ботов, троллей, приманок и хакеров, в котором обвиняется РФ, несёт внутренняя сила на Западе, руководящая политическим процессом и имеющая своей частью спецслужбы.
- Их деятельность действительно нацелена на возбуждение ненависти и вражды, на поляризацию общества, на шантаж и подчинение граждан – так ей легче укреплять своё господство. Эти действия, наверное, подрывают консенсус в обществе западных стран, но не разрушают их устойчивость в краткосрочной и среднесрочной перспективе.
- Технологии укрепления господства теневой управляющей силы через поляризацию общества были разработаны в США и других англосаксонских странах, а в конкретном применении к современной Интернет-эпохе с соцсетями были опробованы в разных странах, включая РФ 2011-12 гг., под руководством специалистов из стран-разработчиков.
- Широкомасштабная работа по внесению раздора в западные общества с самого начала велась так, чтобы обвинить в ней пригожинское АИИ, и оно, со своей стороны, взяло определённую часть работы на аутсорс – не потому, что делало её дешевле и/или лучше, а для того, чтобы тщательно подобранные нити вели к АИИ.
- Когда пошёл вал разоблачений «вмешательства РФ», некоторые деятели из РФ (Сурков, Пригожин, прокремлёвские тролли и др. ) стали всячески намекать на свою причастность к «атакам на демократию», поддерживая миф о способности РФ воздействовать на внутреннюю политику США. В ход также пошли отвлечённые выкрики Чубайса, Рогозина и других о распространении влияния РФ через «либеральную империю» или об умелой войне, которую-де поведут набранные в РФ кибервойска.
|
|
|
Таким образом, подчинённые американскому центру организации и лица в РФ с самого начала выполняли пришедшие с Запада задания по изображению вмешательства РФ в работу западных демократий. Для чего это было нужно?
Дело в том, что как раз к 2013 г. в англосаксонских странах завершился процесс обустройства «электронного концлагеря» – системы всеобъемлющего управления миром через то, что Мириам Аураг и Паула Чакравартти назвали «единым роботизированным контролем над аэропространством, киберпространством и биометрической информацией». Эти современные технологии дополнили «старые добрые» рефлексивное управление, активные мероприятия и глубокие операции. Для того чтобы легитимизировать и легализовать эту практику в условиях, когда скрывать её далее стало невозможно, РФ было поручено изобразить «гибридную агрессию», под предлогом которой появилась возможность беспрепятственно «закрутить гайки» управления планетой.
Сразу после начала «российской агрессии на Украине» НАТО имитировала широкий фронт «научных изысканий» якобы российских действий, в которых даже вся общевоенная терминология полностью взята из американской практики осуществления гегемонии (вплоть до «рефлексивного управления»), а терминология, описывающая информационно-политическую составляющую «российской гибридной войны» – из написанной до всех событий методички альянса западных разведслужб, которые и занимались установлением электронного концлагеря (теперь уже без кавычек). Пожалуй, единственное исключение – термины “maskirovka” и «глубокие операции», добавленные к традиционно американскому лексикону, но даже смысл этих понятий советской военной доктрины пришлось исказить с помощью недопустимо широкого толкования и приписывания нелепости. (На самом деле, набор значений, приписанных слову “maskirovka”, в точности отвечает смыслам английского deception, которое и употребляется в раскрытой Сноуденом методичке по информационной войне, и западным фальсификаторам пришлось выкручиваться, чтобы найти в русской военной теории аналог этого слова. ) С учётом предельной синонимичности, гибкости, неустойчивости и многозначности английского языка, речь заведомо не могла идти о случайном совпадении такого большого количества терминов при их повторном изобретении! Это было изложение заранее известных выводов, относящихся к секретным западным технологиям, под видом исследования якобы нового для Запада феномена, будто бы пришедшего из «России». Дошло до такого абсурда как приписывание «российской военной мысли» разработок Месснера, а советской военной практике – «рефлексивного управления» Лефевра, хотя и то, и другое было изначально направлено против СССР и запущено в разработку на Западе.
|
|
|
«Обосновав», будто «Россия» применяет против Запада определённые наступательные меры, которые сами же западные спецслужбы и организовали, западные спецслужбы подобрали ключ к порабощению своих и чужих народов под предлогом защиты от нападения РФ. С одной стороны, они получили оправдание для открытых мер по «закручиванию гаек» в рамках нового тоталитаризма, с другой, имеют возможность ещё десятки лет сваливать ответственность за побочные эффекты своей войны с собственными народами, просачивающиеся наружу, на внешнего виновника.
* * *
В рамках сегодняшнего рассмотрения остался только один нераскрытый вопрос: насколько «симметрично» использование технологий поляризации общества, применяемых западными спецслужбами в отношении своих народов, а троллями ПЧА – в отношении русских. Можно ли говорить, что статус этих фронтов информационной войны одинаков?
По нашему мнению, разница между двумя случаями принципиальна.
Во-первых, кукловоды, расположенные на Западе, руководят и своими спецслужбами, и ПЧА РФ. Иными словами деятельность троллей ПЧА, которые притворяются то прокремлёвскими, то оппозиционными – часть работы по укреплению контроля над РФ со стороны западного кукловода, а ПЧА РФ – только местный управляющий, подчинённый кукловоду.
|
|
|
Во-вторых, деятельность западных спецслужб по раскалыванию своих обществ пока что выглядит как переустройство внутреннего управления этими странами, позволяющее сохранить гегемонию США в её международном геополитическом аспекте. Может быть, есть и сопутствующие задачи на глобальном уровне, но оснований для такого вывода на данный момент у нас нет. А деятельность ПЧА – это провоцирование раскола русского народа… для того, чтобы не дать ему освободиться от внешней зависимости, то есть, в конечном итоге, деятельность ПЧА тоже призвана укрепить гегемонию США.
Грубо говоря, если абстрагироваться от внутриамериканского контекста, то в геополитическом, международном измерении американские тролли воюют (в том числе) за США и против России. «Российские» тролли тоже воюют за США и против России.
Поэтому ситуация несимметрична.
* * *
Для иллюстрации сложившейся асимметрии «троллинговых» информационных технологий рассмотрим положение с запуском очевидных позорных фейков со стороны как бы «пророссийской» информационной машины, в частности, ТВ РФ и блогосферы. В работе Ирины Халдаровой и Мерви Пантти “Fake News. The narrative battle over the Ukrainian confl ict”, написанной с целиком проукраинских позиций, читателю навязывается точка зрения, что фейки Первого канала были экстремальным проявлением русского нарратива, украинский ресурс «StopFake» разбирал и опровергал «российские фейки», а общественность в Интернете независимо оценивала правдивость.
Так, в разделе “Fake News as Strategic Narratives” (то есть, обратим внимание, заведомая ложь представляется основой русского представления в ходе конфликта) авторы пишут, что фейковые новости, а не реальные, представляют дистиллят русского государственного нарратива для поддержки уже сконструированных идеологем, связанных с идентичностью. Конечно же, это теоретическая нелепица: по версии авторов, для укрепления мощной конструкции – русской точки зрения на конфликт – телевидение РФ специально подменяло твёрдые основания этой конструкции, которыми являются идентичность и архетипы, на бумажные опоры в виде заведомо ложных сообщений, а потом ещё и ставило их на песок современных способов независимой проверки в Интернете, которые легко и быстро вымывали основу даже из-под бумажных опор.
|
|
|
Переходя же к конкретике, авторы автоматически относят к «фейковым новостям» весь подряд новостной поток телевидения РФ, включая чисто интерпретационный нарратив (касающийся не фактов, а их трактовки), например, сравнение украинских солдат с немецко-нацистскими карателями (с использованием слова «каратель»), апелляцию к историческим архетипам (борьбу с фашизмом) и использование драматической музыки. Кульминацией, естественно, стала история про распятого трёхлетнего мальчика из передачи 12 июля 2014 г. Далее авторы заносят в ту же папку якобы вырванную из контекста Первым каналом фразу Порошенко «у них будут дети сидеть в подвалах», сравнение пребывания Крыма в составе Украины с «Третьей обороной Севастополя», сообщение о блокировании Северо-крымского канала, представленное как попытка лишить Крым свежей воды. Также неверен нарратив «(агрессивный) Запад против России», леонтьевская «сенсационная фотография» от 14 ноября 2014 г. со «сбиванием Боинга».
Авторы рассказывают, как «StopFake» якобы опровергал рассказы ТВ РФ один за другим. Например, никакой «площади Ленина», на которой якобы был распят мальчик, в Славянске нет, и «StopFake» послал на площадь журналиста, опросившего местных жителей, затем подробно пояснил источники фотоподелки Леонтьева и т. д. Анализ твитов, посвящённых этой теме, обнаружил 50, 7% недоверия к Первому каналу, с саркастическими или ироничными комментариями. Больше всего выражался сарказм (45%), далее отвращение (39%). Доверяли 11%. В числе «фейков», которым твиттериане скорее поверили, авторы упомянули обещание Порошенко держать донецких детей в подвалах (85% поверили) и строительство Украиной дамбы для прекращения доступа свежей воды в Крым (20% против 0, 5%), зверства ВСУ (38% против 30%), сбитие малайзийского «Боинга» украинским истребителем (30% против 11%).
Иными словами, как показали авторы, среди пользователей Твиттера преобладает здравомыслие: большинство поверили в правдивые факты, сообщённые росТВ, и не поверили в явную ложь. В конце концов, Порошенко действительно обещал держать донецких детей в подвалах, Украина действительно перекрыла поступление в Крым свежей воды по Северокрымскому каналу, а украинские каратели совершали зверства. И это никакие не ложные сообщения, что бы по этому поводу ни писали «StopFake» и авторы статьи!
|
|
|
В то же время, именно нарочитые фейки Первого канала позволили создать проукраинский нарратив о якобы целиком основанной на фейках русской точке зрения! Хотя, на самом деле, фейки Первого канала абсолютно не были для неё нужны, а только мешали.
И если посмотреть на ситуацию с точки зрения «Ищи, кому выгодно», то становится очевидно, что запускание фейков официальной информационной машиной РФ, использованной в ситуациях с «распятым мальчиком» и «фотографией самолётов», – это самая настоящая диверсия против русской победы. То же самое творилось и в Интернете. «Пророссийские тролли» работали против России и русских. Поэтому ситуация, сложившаяся в ноябре 2014 г., когда среди «пророссийских троллей» объявили мобилизацию за оправдание Леонтьева и провозглашение его очевидной фальшивки правдивой, – это была спецоперация по дискредитации русской точки зрения!
* * *
В качестве оправдания нелепым агиткам, скатывающимся до состояния откровенных фейков, нам часто говорили, что это-де требуется в рамках информационной войны. Но и эта точка зрения ничем не обоснована! Тех, кто и так болеет за Россию и русских, а также колеблющихся, фейки скорее разочаруют, тех, кто против, – только дополнительно разозлят и дадут им информационное оружие, которое можно обрушить на русский нарратив.
Качественное исследование на эту тему было проведено в статье Джоанны Шостек “Nothing Is True? The Credibility of News and Conflicting Narratives during “Information War” in Ukraine”. Опросив взрослых одесситов, склонных поддерживать русскую/украинскую точку зрения или склонявшихся к нейтралитету, автор поделилась следующими наблюдениями:
«Примечательно, что прозападные участники почти никогда не сообщали об использовании источников [информации], связанных с российским государством, тогда как практически все участники, склоняющиеся к пророссийской позиции, использовали как пророссийские источники, так и некоторые «основные» украинские источники, критиковавшие Россию. … Пророссийские участники, склонны полагать, что и российские, и украинские источники были пропагандистскими, поэтому сравнивать обе стороны и «делать собственные выводы» лучше, чем полагаться только на одну сторону».
Далее автор говорит, что перекрёстная проверка фактов пользователями информации не решает вопрос русской ориентации, т. к. русские одесситы проверяли информацию по разным каналам, прекрасно понимали, что ТВ РФ лжёт в изложении фактов, но всё равно сохраняли русскую ориентацию:
«В украинском случае аналогичным образом нарушается предположение о том, что аудитория поддерживает стратегическое повествование иностранного государства, поскольку оно «уязвимо» для его влияния. Чтобы описать аудиторию как уязвимую, это означает, что она чрезмерно доверчива, не имеет навыков критического мышления или, возможно, не имеет доступа к качественной журналистике. В настоящем исследовании участники, которые сочувствовали стратегическому нарративу России, были не более доверчивы и не лишены хорошей журналистики, чем их прозападные и неприсоединившиеся коллеги. Поэтому нельзя приписывать их отношение исключительно взаимодействию между вводящим в заблуждение российским медиа-контентом и их наивностью. Фактически, пророссийские участники не особенно доверяли российским источникам, и их взгляды формировались под воздействием не только русского повествования, но и яростного антироссийского украинского повествования, которое приводило их в бешенство. Их ярость от украинского нарратива может быть связана с их личными социальными связями с Россией, которые они ценили и угрозу которым усматривали со стороны украинских политиков, ничего не дававших взамен. Таким образом, настоящее исследование поддерживает идею о том, что социальная и коммуникационная «связь» с иностранным государством на индивидуальном уровне может играть роль в стратегическом повествовательном восприятии. Связь порождает практические и эмоциональные причины для некоторых украинцев ценить дружеские отношения с Россией, ставя их в оппозицию своему правительству, которое пытается представить отношения с Россией крайне нежелательными.
...
Тем не менее, доверие к русскому нарративу среди склонной к России части украинского общества основывается не только на их уверенности в конкретных фактах, но и на их приоритетах, которые не могут быть опровергнуты. «Убедительная сила» русского повествования среди меньшинства украинцев проистекает не только из пропагандистских новостей, но и из воспоминаний людей об их дедушке и бабушке, и именно это затрудняет преодоление их точки зрения конкурирующим нарративом».
Как видимо, истерика и фейки «российских» СМИ и запутинской ура-патриотической блогосферы не только не помогают русской стороне в информационной войне, а прямо направлены против России и русских. Пропагандистская машина ПЧА РФ – это подчинённая часть пропагандистской машины западных спецслужб, работающих на порабощение всего мира, включая Россию и русских, сетевой спецслужбистской структурой с основной базой в странах Запада. Технологиям, позволяющим воевать с русским народом, пропагандистскую машину ПЧА РФ научили западные кураторы.
* * *
На первом этапе войны, в 2014 г., ПЧА РФ своей ура-патриотической пропагандой, сдобренной позорными фейками, помог западной пропагандистской машине создать картину, в которой русские не хотели никакого воссоединения, а все поползновения – результат паранойи Путина и спецопераций спецслужб РФ. На это, в частности, работало постоянное восхваление кремлёвского резидента как якобы инициатора крымской операции, желающего более могучей России. А русским на Украине внушалось: «вы не можете испытывать русских настроений сами по себе – это вам заплатили или внушили пропагандой». Этому подпевало и телевидение РФ, говоря русским на Украине: «вы не русские и не хотите воссоединения, вы украинцы и хотите федерализации».
Тем самым, с помощью привязки идеи воссоединения к международно омерзительному персонажу была сначала дискредитирована сама по себе идея русского воссоединения, и на этом этапе Путин был нужен в качестве символа этой идеи, для лишения её легитимного народного источника. Одновременно с Путиным были дискредитированы все, даже самые оправданные действия РФ (либо объявленный вектор действий), связанные с защитой русскости. «Россия» объявлена агрессором, нарушающим самые элементарные международные порядки.
И теперь, когда РФ полностью стигматизирована, а сама идея воссоединения русского народа объявлена недопустимой, нужда в Путине для решения этой задачи отпала. Он хорошо отработал свою задачу на соответстующих этапах, а теперь Западу удалось добиться делегитимизации самого стремления к воссоединению и русскости в целом. Русской идентичности отказано в праве на самостоятельное существование и генерирование своих интересов.
|
|
|
