 |
Понятие и систематизирующие признаки 9 страница
|
|
|
|
< 2> См.: Попондопуло В. Ф. Конкурсное право. С. 16 - 17; Каримов А. А. Правовое регулирование несостоятельности индивидуального предпринимателя: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1997. С. 7 - 8.
< 3> Е. Г. Бельков рассматривает стечение кредиторов легальным условием несостоятельности в действующем российском законодательстве (Бельков Е. Г. Несостоятельность (банкротство) предприятий: Лекция. Иркутск, 1996. С. 4).
Необходимо отметить, что указанная точка зрения разделяется не всеми учеными < 1>. В качестве аргументов приводится, в частности, невозможность проведения восстановительных процедур в рамках исполнительного производства, невозможность сделать вывод о количественном составе кредиторов на начальном этапе конкурса, поскольку многие из них заявляют свои требования уже после возбуждения дела о банкротстве. Кроме того, отмечается, что по окончании взыскания путем исполнительного производства ликвидация неплатежеспособного должника затруднена, что способствует " загромождению" хозяйственного оборота субъектами, не осуществляющими предпринимательскую деятельность, но числящимися в Едином государственном реестре юридических лиц. В частности, Н. И. Бай и Н. В. Мелихов, анализируя проблемы, возникающие при определении арбитражными судами признаков банкротства, указывают, что " иногда дела о несостоятельности (банкротстве) возбуждаются по заявлению одного лица" < 2>.
--------------------------------
< 1> См., напр.: Федоров С. И. Некоторые особенности рассмотрения арбитражными судами дел о несостоятельности (банкротстве): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 124 - 125; Ларина Н. Зачет в процедурах банкротства // Хозяйство и право. 2004. N 7.
|
|
|
< 2> Бай Н. И., Мелихов Н. В. Указ. соч. С. 115.
Буквальное толкование отдельных статей Закона о несостоятельности 2002 г. позволяет сделать вывод о возможности развития конкурсного процесса при участии только лишь одного кредитора. Так, согласно п. 1 ст. 12 данного Закона в случаях, если в деле о банкротстве участвует единственный конкурсный кредитор или уполномоченный орган, решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов, принимает такой кредитор или уполномоченный орган.
Следует заметить, что в информационном письме от 30 декабря 2004 г. N 86 Президиум ВАС РФ, комментируя данную статью, пришел к выводу, что по смыслу нормы, указанной в ст. 12, в том случае, если требования заявлены всеми конкурсными кредиторами и уполномоченными органами после закрытия реестра требований кредиторов, указанные лица могут принимать решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов < 1>.
--------------------------------
< 1> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30 декабря 2004 г. N 86 " О правовом положении конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, заявивших свои требования после закрытия реестра требований кредиторов" // Вестник ВАС РФ. 2005. N 3.
Данное положение подвергается в литературе обоснованной критике < 1>.
--------------------------------
< 1> Так, в частности, Б. С. Бруско отмечает: " Говоря обо всех конкурсных кредиторах и уполномоченных органах, очевидно, Президиум ВАС РФ подразумевал, что на практике могут встретиться ситуации, при которых возможно движение конкурсного процесса, возбужденного по заявлению должника, без каких-либо кредиторов. По меньшей мере, такая позиция вызывает недоумение" (Бруско Б. С. Указ. соч. С. 30).
Особую позицию по данному вопросу занимает А. А. Пахаруков. Он полагает, что " какими бы ни были приводимые аргументы, однозначного решения не может быть предложено, поскольку всякий раз следует учитывать содержание иных признаков банкротства. Так, если возбуждение дела о несостоятельности и признание должника банкротом носят формальный характер, то стечение кредиторов может нивелировать негативные последствия такого критерия. Напротив, если существует разработанная система признаков банкротства, позволяющая с высокой степенью достоверности квалифицировать банкротство, то стечение кредиторов как признак банкротства можно считать излишним" < 1>.
|
|
|
--------------------------------
< 1> Пахаруков А. А. Указ. соч. С. 66.
На наш взгляд, анализ действующего законодательства позволяет прийти к следующим выводам. Во-первых, не вызывает сомнений возможность возникновения конкурсных отношений и при наличии лишь одного кредитора-заявителя. Данный вывод основывается не только на имеющей место в литературе аргументации (количество кредиторов - величина непостоянная: зачастую на начальном этапе конкурса не представляется возможным сделать вывод о количественном составе кредиторов) < 1>, но и на положении о том, что для арбитражного суда на этой стадии принципиальное значение имеет не количество кредиторов, а размер их требований, вот почему и в заявлении должника (ст. 37 Закона о несостоятельности 2002 г. ), и в заявлении кредитора (ст. 39) в обязательном порядке указывается сумма задолженности (размер требований).
--------------------------------
< 1> См., напр.: Бруско Б. С. Указ. соч. С. 30; Пахаруков А. А. Указ. соч. С. 65.
Во-вторых, наличие одного кредитора не может препятствовать проведению таких процедур, как наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управление. Дело в том, что признак множественности кредиторов, носящий формальный характер, не может препятствовать процессу восстановления платежеспособности должника, равным образом как и способности (или, напротив, неспособности) должника удовлетворять требования кредиторов. Кроме того, действующее законодательство предусматривает механизм развития конкурсных правоотношений и при наличии лишь одного кредитора или уполномоченного органа (ст. 12 Закона о несостоятельности 2002 г. ). Решение собрания кредиторов, являющееся элементом соответствующего юридического состава, заменяется на решение, принимаемое самим кредитором или уполномоченным органом. Тем самым обеспечивается динамика отношений несостоятельности в рамках конкурсного процесса.
|
|
|
В-третьих, при наличии лишь одного кредитора открытие конкурсного производства также представляется целесообразным, если исходить из понимания сути конкурса, конкурсного процесса. Согласно превалирующей в доктрине точке зрения, стечение кредиторов приобретает в рамках конкурсного производства принципиальный характер, поскольку речь идет о процедуре банкротства, применяемой к должнику, признанному банкротом, в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов. Именно принцип соразмерности " вносит в телеологическую канву категории " конкурсное право" вполне определенное звучание: процедура необходима для соблюдения (и согласования) интересов нескольких субъектов, иначе нет необходимости в ее проведении" < 1>.
--------------------------------
< 1> Бруско Б. С. Указ. соч. С. 33.
Однако в условиях рыночной экономики не менее значимой целью конкурсного производства, да и института несостоятельности в целом, наряду с соразмерным удовлетворением требований кредиторов является предоставляемая должнику возможность освободиться от своих долгов, от некоего бремени, сохранив при этом статус субъекта предпринимательства, и начать деятельность снова (возможность " нового старта" - по терминологии зарубежных исследователей). Более того, в рамках конкурсного производства предусматривается возможность перехода к внешнему управлению при появлении обстоятельств, свидетельствующих о возможности восстановления платежеспособности должника.
V. Концепция процедуры.
С позиции ученых - сторонников данной концепции, несостоятельность - это определенное финансовое состояние должника на определенный момент времени, а банкротство рассматривается как процедура ликвидации и продажи имущества неплатежеспособного предприятия в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов в связи с невозможностью и нецелесообразностью продолжения его деятельности.
|
|
|
Аналогичную точку зрения высказывает Е. С. Юлова. По ее мнению, " банкротство следует рассматривать в качестве совокупности применяемых к должнику мер, предусмотренных законодательством о банкротстве, в то время как несостоятельность - как определенное финансовое состояние должника" < 1>. Автор выделяет развернутый перечень признаков, позволяющих ограничить процедуру банкротства от иных мер, применяемых в соответствии с законодательством о банкротстве. Исходя из понимания процедуры банкротства как совокупности мер, Е. С. Юлова обосновывает необходимость включения в содержание понятия банкротства кредитных организаций мер по предупреждению банкротства в качестве досудебных процедур.
--------------------------------
< 1> Юлова Е. С. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства) кредитных организаций: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 13 - 14.
В экономической литературе несостоятельность (банкротство) нередко определяется как юридическая процедура, направленная на удовлетворение требований кредиторов < 1>.
--------------------------------
< 1> См.: Словарь современной экономической теории Макмиллана / Под общ. ред. Д. У. Пирса; Пер. с англ. М., 1997. С. 46.
Особый интерес в контексте обозначенной проблемы представляет точка зрения Б. С. Бруско, рассматривающего несостоятельность в качестве явления, имеющего констатирующий (статический) оттенок, а банкротство, отличающееся динамическими характеристиками, - в качестве процедуры, представляющей собой установленный порядок действий, а также осуществления всевозможных мероприятий конкурса < 1>. Теоретическая и практическая значимость такого подхода заключается в признании социального характера института несостоятельности, создающего механизм урегулирования противоречий между субъектами отношений несостоятельности, неизменно возникающих в связи с недостаточностью имущества должника для погашения требований кредиторов.
--------------------------------
< 1> См.: Бруско Б. С. Указ. соч. С. 28 - 29.
VI. Несостоятельность (банкротство) как форма юридической ответственности.
Сторонники данной концепции рассматривают признание субъекта банкротом в качестве вынужденного принудительного прекращения его деятельности, которое, с одной стороны, есть реализация максимально возможного риска, а с другой - наступление наивысшей степени ответственности субъекта, поскольку он отвечает самим своим существованием < 1>.
--------------------------------
< 1> См.: Предпринимательское право. Курс лекций: Учебник / Под ред. Н. И. Клейн. С. 77.
|
|
|
В соответствии с п. 1 ст. 65 ГК РФ признание судом юридического лица банкротом влечет его ликвидацию. Данной норме ГК РФ соответствуют ст. 124 - 149 Закона о несостоятельности 2002 г., определяющие общий порядок проведения конкурсного производства. Конечной целью данной процедуры является ликвидация должника, признанного банкротом. Указанная ликвидация является мерой гражданско-правовой ответственности, предусмотренной действующим законодательством о несостоятельности (банкротстве).
А. Б. Агеев в связи с изложенным отмечает: " Может показаться, что ликвидация несостоятельного должника не должна относиться к мерам гражданско-правовой ответственности, поскольку в данном случае речь не идет о применении мер имущественного характера. Однако меры гражданско-правовой ответственности не сводятся только к имущественным... Иными словами, меры гражданско-правовой ответственности могут носить и неимущественный характер. В этом случае основанием для применения названных мер служит не нарушение договорных обязательств или возникновение обязательств из причинения вреда, а прямое указание закона, в рассматриваемом случае - Закона о банкротстве" < 1>.
--------------------------------
< 1> Агеев А. Б. Банкротство как форма юридической ответственности // Законодательство. 2001. N 2. Заметим, что позиция данного автора основывается на точке зрения, имеющей место в науке гражданского права, согласно которой к мерам гражданско-правовой ответственности, предусмотренным ГК РФ, можно также отнести отказ в охране прав в случае злоупотребления ими (ст. 10 ГК РФ), ограничение дееспособности гражданина (п. 1 ст. 30 ГК РФ) и др. (см., напр.: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2000. Т. I. С. 433 (автор главы - Е. А. Суханов)).
Не приводя детальной аргументации обозначенной позиции, отметим, что возможность применения в отношении должника процедуры конкурсного производства, ликвидационной по своей сути, доказывает исключительный характер института несостоятельности (банкротства), применение которого представляется необходимым лишь в тех случаях (исключительных), когда исчерпаны возможности обычного искового порядка разрешения конфликта между должником и кредиторами. Уточняя эту позицию, некоторые авторы утверждают, что " ликвидацию должника, признанного несостоятельным (банкротом), едва ли можно отнести к мерам гражданско-правовой ответственности, поскольку последняя предполагает возложение дополнительных обременений имущественной сферы правонарушителя посредством применения принудительной силы государства" < 1>. В связи с этим делается вывод о том, что " банкротство предполагает организационную ответственность несостоятельного должника в виде ликвидации" < 2>.
--------------------------------
< 1> Бруско Б. С. Указ. соч. С. 49. Подобной точки зрения придерживается Е. Г. Дорохина, полагающая, что " в этом случае (в случае, если рассматривать правоотношение банкротства как меру юридической ответственности) происходит смешение принудительного исполнения обязанности с мерами юридической ответственности" (см.: Дорохина Е. Г. Природа правоотношения несостоятельности (банкротства) // Журнал российского права. 2006. N 5). Критикуя позицию А. Б. Агеева относительно определения сущности правоотношения банкротства как формы гражданско-правовой ответственности, А. С. Гутникова отмечает, что признание должника банкротом может и не быть результатом противоправного, виновного поведения лиц, ликвидация должника сама по себе не носит имущественный характер, и если ее рассматривать как санкцию, то она может быть отнесена к санкции личного порядка" (см.: Гутникова А. С. Правовое регулирование открытия и проведения конкурсного производства: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 9).
< 2> Там же. С. 49.
Являясь комплексным институтом права, конкурсное право обладает рядом особенностей, вытекающих из привнесения публично-правовой составляющей в канву отношений несостоятельности.
Если возложение мер гражданско-правовой ответственности напрямую зависит от усмотрения управомоченного лица, то в рамках конкурса речь идет совершенно об иных основаниях применения ответственности.
Данное отличие проистекает из разницы в целях возложения ответственности: если в рамках гражданских правоотношений основной целью является защита интересов конкретного лица - участника имущественного оборота, то в рамках конкурса - и общества в целом, поэтому и размеры, и пределы ответственности строго регламентированы. Так, даже в том случае, если конкурсный кредитор откажется от заявленных требований о признании должника банкротом, это еще не будет означать завершение процесса банкротства, поскольку в конкурсный процесс вовлекаются не только частноправовые, но и публичные интересы.
4. 5. Соотношение понятий
" несостоятельность" и " банкротство"
Анализ имеющихся в доктрине позиций оставляет широкое поле для дискуссий относительно соотношения понятий несостоятельности и банкротства. В связи с этим В. Н. Ткачев справедливо отмечает: " С точки зрения как теории, так и практики конкурсного права очень важным представляется ответ на вопрос: действительно ли несостоятельность означает банкротство, и наоборот, либо эти термины имеют самостоятельное значение и, следовательно, их необходимо дифференцировать? " < 1>.
--------------------------------
< 1> Ткачев В. Н. Конкурсное право. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства) в России. М., 2006. С. 42.
Научная доктрина не выработала единого ответа на данный вопрос. Анализ юридической литературы позволяет условно выделить несколько подходов.
Первая группа авторов поддерживает позицию законодателя, который отождествляет понятия " несостоятельность" и " банкротство".
Так, П. Д. Баренбойм считает, что " законодатель поступил правильно, подкрепив новый термин " несостоятельность" распространенным и достаточно энергичным термином " банкротство" < 1>.
--------------------------------
< 1> Баренбойм П. Д. Правовые основы банкротства: Учеб. пособие. М., 1995. С. 22.
Вторая группа ученых настаивает на необходимости дифференциации рассматриваемых нами понятий. В основе деления предлагается использовать критерий противоправности должника и причинение вреда кредиторам. Так, М. В. Телюкина предлагает понятие " банкротство" применять только " в случаях неправомерного поведения должника, причинившего ущерб кредиторам, поскольку это будет способствовать более точной юридической классификации обозначенных понятий" < 1>.
--------------------------------
< 1> Телюкина М. В. Соотношение понятий " несостоятельность" и " банкротство" в дореволюционном и современном праве // Юрист. 1997. N 12.
М. И. Кулагин по этому поводу писал: " Институт несостоятельности нередко в экономической и юридической литературе смешивают с банкротством. В строгом юридическом значении банкротство есть лишь одно из возможных последствий, проявлений несостоятельности. Банкротство рассматривается как уголовно наказуемое деяние, в то время как несостоятельность считается институтом частного права" < 1>. По словам В. Ф. Попондопуло, " банкротство рассматривается как частный, наиболее серьезный случай несостоятельности, когда несостоятельный должник совершает уголовно наказуемые деяния, наносящие ущерб кредиторам" < 2>.
--------------------------------
< 1> Кулагин М. И. Избранные труды. М., 1997. С. 172.
< 2> Коммерческое право: Учебник / Под ред. В. Ф. Попондопуло и В. Ф. Яковлевой. 3-е изд., перераб. и доп.: В 2 ч. Ч. 1. М., 2002. С. 124 - 125 (автор главы - В. Ф. Попондопуло).
Е. В. Смирнова полагает, что " банкротство является умышленным деянием, имеющим своей целью причинение ущерба кредиторам, и наказывается в уголовном порядке" < 1>.
--------------------------------
< 1> Смирнова Е. В. Банкротство несостоятельности рознь? // ЭКО. 1993. N 9.
А. Г. Лордкипанидзе отмечает, что " в настоящее время в большинстве стран нормы, регулирующие уголовно-правовые вопросы (т. е. вопросы банкротства), исключены из законодательств о несостоятельности и инкорпорированы в уголовные кодексы, причем применяются они только к физическим лицам, а для отношений, возникающих при несостоятельности, применяется выражение " злостное банкротство" < 1>. " Термин " банкротство", - отмечает в связи с этим И. В. Ершова, - имеет в зарубежном законодательстве более узкое, строго специальное значение, означающее частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник совершает виновные деяния, наносящие ущерб кредиторам" < 2>.
--------------------------------
< 1> См.: Лордкипанидзе А. Г. Гарантии платежеспособности по законодательству Англии и Франции. Серия " Законодательство зарубежных стран". Вып. 162. М., 1979. С. 32.
< 2> Предпринимательское (хозяйственное) право: Учебник / Под ред. О. М. Олейник. С. 372 (автор главы - И. В. Ершова). Подробнее зарубежная практика по данному вопросу изложена в: Несостоятельность и банкротство. Серия " Законодательство зарубежных государств" / Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. М., 1994.
Е. А. Васильев также считает, что " термин " банкротство" имеет узкое, строго специальное значение, описывающее частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник виновно совершает уголовно наказуемые деяния, наносящие ущерб кредиторам. Термин же " несостоятельность" имеет более широкое значение и обозначает удостоверенную решением соответствующего судебного органа неспособность лица погасить свои долговые обязательства" < 1>. Такое положение, по сути, является общемировой тенденцией.
--------------------------------
< 1> Васильев Е. А. Правовое регулирование конкурсного производства в капиталистических странах: Учеб. пособие. М., 1989.
Так, в США лицо, в отношении которого возбуждены процедуры банкротства, во время производства считается несостоятельным, а после судебного решения может быть признано банкротом.
Из разницы в терминологии проистекает и разница в разграничении применимых механизмов защиты прав кредиторов. В зарубежной практике защита прав кредитора при наступлении любого случая, называющегося банкротством, в значительной степени осуществляется с применением положений уголовного права, тогда как в российской практике, где понятие банкротства охватывает и случаи, когда нарушений уголовного закона нет, нормы уголовного права применимы лишь в отдельных случаях банкротства, предусмотренных положениями Уголовного кодекса РФ.
Созвучное данным положениям российское дореволюционное законодательство под банкротством понимало " неосторожное или умышленное причинение несостоятельным должником ущерба кредиторам посредством уменьшения или сокрытия имущества. Банкротство, таким образом, является уголовной стороной того гражданского отношения, которое называется несостоятельностью. Оно не представляется необходимым и постоянным спутником последней, но только случайным усложнением" < 1>. Такого мнения придерживались и другие русские юристы. Так, П. П. Цитович отмечал, что " компания может быть объявлена несостоятельною, конечно, без квалификации несостоятельности в банкротство" < 2>.
--------------------------------
< 1> Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права. М., 1912. С. 151.
< 2> Цитович П. П. Учебник торгового права. Вып. 1. Киев, 1891.
А. Трайнин писал: " Банкротство - деликт своеобразный: он слагается из двух элементов, из которых один (несостоятельность) - понятие гражданского права, другой (банкротское деяние) - понятие уголовного права. Эта сложность состава банкротства чрезмерно затеняет его юридическую природу" < 1>. Интересно, что еще старейший источник российского права - Русская Правда - закрепляла дифференцированный подход к оценке несостоятельности. Она знала несчастную несостоятельность, возникшую не по вине должника, и вместе с тем закрепляла жесткие нормы за злонамеренную несостоятельность, когда должник скрывался от уплаты долгов " бегством в чужую землю".
--------------------------------
< 1> Трайнин А. Несостоятельность и банкротство. СПб., 1913. С. 27. В связи с рассматриваемой проблемой в русском праве возникла дискуссия о том, с какого момента должны применяться уголовные нормы к банкроту. Утверждалось, что уголовное преследование не должно зависеть от решения гражданского суда, причем для возбуждения уголовного дела достаточно наличия преступных признаков при факте прекращения платежей, поскольку преступление должно преследоваться непосредственно после его обнаружения. Но если вопрос о банкротстве будет решаться уголовным судом до решения гражданским судом вопроса о несостоятельности, то возможно столкновение двух юрисдикций. По мнению Г. Ф. Шершеневича, компетенция уголовного суда должна начинаться с момента признания несостоятельности и определения ее свойства судом гражданским (Шершеневич Г. Ф. Учение о несостоятельности. Казань, 1890. С. 26). Однако в доктрине такое положение дел подвергалось критике. В частности, А. Трайнин видел решение данной проблемы в необходимости вмешательства прокурора в дело непосредственно после вынесения судом решения о несостоятельности (Трайнин А. Юридическая сила определения свойства несостоятельности // Вестник права. 1916. N 38).
Попытка дифференцирования понятий несостоятельности и банкротства была предпринята и в Уставе о банкротах 1800 г., в котором указывалось, что " для отличения беспорочного банкрота от прочих называть отныне пришедшего в несостояние упадшим, которое звание означает в нем несчастного, а не бесчестного человека; неосторожного и злостного называть банкротом" < 1>. Очевидно, уже тогда начало формироваться мнение о том, что банкрот - нечестный человек, имевший умысел на причинение вреда кредиторам. Уставом о банкротах 1800 г. вводилось три вида банкротства: от несчастья, от небрежности и пороков, от подлога. В отношении каждого вида несостоятельности принимались различные меры воздействия. Банкрот не считался бесчестным, если не было доказано его злостное намерение. Должник, ставший банкротом " от несчастья", освобождался от ответственности по всем своим долгам.
--------------------------------
< 1> Александр I. Устав о банкротах. СПб., 1801.
По Уставу судопроизводства торгового от 20 ноября 1864 г. также различалась несостоятельность подложная, несчастная и неосторожная. Статьей 482 Устава предусматривалось, что " для признания подложной несостоятельности необходимо установить, что формальное открытие несостоятельности вызвано не действительным упадком дел, а сокрытием имущества, подлогом в книгах несостоятельного или документах, свидетельствующих о положении дел, фиктивное переукрепление имущества, безнадежное обременение конкурсной массы обязательствами и пр. ". Для признания несостоятельности " несчастною" (ст. 480 Устава судопроизводства торгового) необходимо установить, что дело приведено к неоплатности не по вине должника, а стечением непредвиденных бедственных обстоятельств, каковы, например, наводнение, пожар, вторжение неприятеля и вообще всякий нечаянный упадок (ст. 481).
На основании исследования дореволюционного российского законодательства Е. В. Смирнова справедливо приходит к выводу о том, что в законодательстве того времени выделялись четыре существенных признака банкротства, а именно:
1) поскольку банкротство представляло собой действие, совершенное несостоятельным должником, то обязательным его признаком было наличие несостоятельности;
2) банкротство считалось преступлением и тогда, когда в основе преступного деяния лежала неосторожность должника. В этом случае речь шла об обычном (простом) банкротстве. Если же преступные деяния совершались с умыслом на причинение вреда кредиторам, банкротство являлось злостным и каралось намного строже, чем неумышленное банкротство;
3) банкротство как преступление существовало, только если вред причинялся кредиторам;
4) вред, причиненный кредиторам, представлял собой уменьшение либо сокрытие ценностей, принадлежащих имуществу должника < 1>.
--------------------------------
< 1> См.: Смирнова Е. В. Указ. соч. С. 143 - 144. Примечательно, что некоторые современные исследователи конкурсного права на основе наличия или отсутствия вреда, причиненного кредиторам, а также характера совершаемых действий выделяют следующие категории должников: первая - должники полностью добросовестные, в процессе банкротства которых не подлежат применению какие-либо нормы уголовного или административного права. Вторая - должники, в процессе банкротства которых определенные субъекты повели себя недобросовестно, нарушив какие-то уголовные или административные запреты (сам должник не знал и не должен был знать о противоправном поведении указанных лиц). Третья категория - должники, которые своими действиями нарушили нормы уголовного или административного права (ст. 195 " Неправомерные действия при банкротстве", ст. 196 " Преднамеренное банкротство", ст. 197 " Фиктивное банкротство" УК РФ либо ст. 14. 12 " Фиктивное или преднамеренное банкротство" и ст. 14. 13 " Неправомерные действия при банкротстве" КоАП РФ) (см., напр.: Ткачев В. Н. Указ. соч. С. 42).
В советский период развития права также предпринимались попытки дифференцировать рассматриваемые понятия. В частности, А. Ф. Клейнман утверждал, что " сама по себе несостоятельность не рассматривается как банкротство, т. е. социально опасное действие, влекущее применение мер социальной защиты, но если в процессе ликвидации выявятся такие моменты в деятельности несостоятельного, которые свидетельствуют о злоупотреблении доверием или обмане со стороны должника с целью получения имущественных выгод, то суд должен будет возбудить против виновного уголовное преследование по ст. 169 УК РСФСР" < 1>.
--------------------------------
< 1> Клейнман А. Ф. О несостоятельности частных лиц по советскому процессуальному праву. Иркутск, 1929.
Аналогичной точки зрения придерживался и А. Г. Лордкипанидзе < 1>, а также Е. А. Васильев < 2>.
--------------------------------
< 1> См.: Лордкипанидзе А. Г. Гарантии платежеспособности по законодательству Англии и Франции. М., 1979.
|
|
|
