Педагогическая культурология в деятельности учреждений искусств и культурно-просветительной работы 7 глава

Социальная жизнь России на рубеже XX и XXI веков убедительно сви­детельствует, что механизмы массовой культуры способны содействовать духовному развитию человека, что подтверждает семейное воспитание, где ребенку доступными его восприятию средствами прививают основы санитарно-гигиенической культуры и культуры общения, или школа, которая делает понятными обучающимся исторически сложившиеся достижения человечества в разных областях знания. Однако эти же механизмы в другой ситуации могут служить методике манипулирования общественным сознанием, формированию псевдопатриотизма, порождению националистического или религиозного психоза.

Искусно примитивизируя сложнейшие явления экономики, политики, националь­ных отношений, освобождая людей от необходимости глубоко и всесторонне анализировать общественные процессы и социальные проблемы, политические партии, общественные организации, инициативные группы, иные социальные объединения и отдельные политические деятели в угоду своим далеко не са­мым высоким и нравственно оправданным интересам извращают сознание значительной части населения, деформируют их ценностные ориентации и жизненные позиции, толкают людей на ложный путь проявления своей гражданской и общественной активности.

Примером этому может служить В.В.Жириновский, который с удивитель­ной легкостью и актерским мастерством, жонглируя фактами и в еще большей мере плодами своей фантазии, порой низводит многосложные процессы эко­номической, политической и духовной жизни к вульгарно упро­щенным схемам. Однако, сдабривая этот фарс фантастическими обещаниями удовлетворить любые потребности слушателей, он привлекает их к себе, делает их на какой-то период своими союзниками.

Легковерные, не способные к критическому мышлению люди принимают эту демагогию, ибо она порождает иллюзорные, но горячо желаемые ответы на волнующие вопросы, не требуя от них при этом сколько-нибудь существенных усилий.

Нарушая законы логики, игнорируя типичное и закономерное, В.В.Жириновский и ему подобные выхватывают случайные факты, возводят единичное в абсолют, и таким образом формируют у населения, не обладающего необходимой политической культурой, искаженное представление о действительности, нагнетают политический психоз, вызывают обострение социальных отношений. Спекулируя на национально-патриотических чувствах и естественном желании преодолеть сложившиеся противоречия и возникающие проблемы, они привлекают к себе определенные группы людей, которые не способны отличить политические реалии от политических игр. Более того, воздействуя на эмоциональную сферу последних, они превращают их в своих слепых последователей, включающихся в дальнейшее распространение социально приукрашенных утопий.

Реализуя себя в разных сферах и на разных направлениях проявле­ния массовой культуры, – от субкультуры детства, общеобразовательной школы, средств массовой информации, культурно-просветительных учреж­дений, социально-культурной деятельности в трудовых коллективах и вооруженных силах до инфраструктуры интеллектуального, оздоровительного и развлекательно-игрового досуга, прикладная культурология предопределяет методологию и методику их использования в процессе формирования и развития личности. Теоретически обоснованный прикладной культурологией механизм опоры на массовую культуру в условиях вовлечения человека в социально-культурную деятельность строится на оправдавших себя принципах единства информационно-логического и эмоционально-образ­ного воздействия на разум и чувства индивида.

Значимость этого феномена, интегрирующего высокоэффективную технологию реализации культуросозидающего потенциала духовной жизни, правомерно рассматривать на примере формирования целостного мировоз­зрения личности.

В ряде своих публикаций, и в первую очередь в дискуссии о судьбах российской интеллигенции, Б.В.Раушенбах[37], опираясь на анализ социальной практики, выдвинул тезис об ущербности марксист­ской концепции научного мировоззрения, основанного лишь на логической информации. Личность постоянно получает информацию по двум каналам – логическому и внелогическому, которые одновременно воздействуют на разум и на эмоциональную сферу. Только в этом единстве заключена возможность поднять уровень восприятия действительности до целостного мировоззрения. И в этой связи методология и методика прикладной культурологии представляются абсолютно адекватными этой задаче.

Широкое внедрение в жизнь социально-культурных и психолого-педагогических технологий прикладной культурологии находится в прямой зависимости от степени готовности их субъектов к осуществлению возложенных на них функций. В настоящее время эти функции способна принять на себя российская интеллигенция, характерными качествами которой являются:

- гуманитарная образованность, интегрирующая ценности отечественной и мировой культуры, исключая местничество, национализм, любые прояв­ления человеконенавистничества;

- моральная чистота, высокое чувство социальной ответственности, спо­собность активно защищать свои нравственные позиции;

- восприятие культуры как критерия качества жизни, пронизывающего все сферы бытия – от творчества до повседневной культуры, проявляющейся в труде, познании, общественных отношениях, быту, досуге;

- духовно-нравственная направленность, детерминирующая активность личности в реализации своих гражданских, профессиональных, семейных и иных социально-значимых функций.

Воспроизводство интеллигенции, равно как сохранение и дальнейшее развитие ее традиций – задача здорового общества, и важнейшая роль в этом принадлежит прикладной культурологии, которая призвана научно обосновать механизмы создания благоприятной культурной среды, тех­нологию раскрытия выработанных интеллигенцией разных поколений непреходящих ценностей; методику овладения совокупностью тех нравственно-эстетических качеств, которые позволяют человеку причислить себя к высокому сообществу, которое характеризует термин «интеллигенция».

глава II.
ТЕХНОЛОГИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ
КАК СУБЪЕКТА КУЛЬТУРЫ

 

2.1. Механизм усвоения культуры

 

Специфика культуры проявляется в том, что в ней параллельно происходят два диалектически взаимосвязанных процесса: создание духовных и материальных ценностей и передача накопленного нацио­нально-культурного богатства от одного поколения к другому. При этом сложность механизма обеспечения культурной преемственности в первую очередь предопределяется тем, что подрастающее поколение за считанные годы должно усвоить и воспринять как эстафету даль­нейшего развития совокупность того, что человечество созидало в течение многих тысячелетий, приведших к становлению современной цивилизации.

С одной стороны, механизм усвоения культуры базируется на спонтанном процессе жизнедеятельности людей, которые создают средства производства и средства потребления, строят, облагоражи­вают быт, решают проблемы экологии и здравоохранения, проявляют свои творческие потенции в науке, искусстве, рациональной организа­ции досуга. И все это представляет собой открытую книгу, пример для подражания, естественно перенимаемый формирующимися поколениями. С другой – в обществе сложилась система социальных институтов: от семьи и школы до учреждений искусств, массовой информации, культурно-просветительной деятельности, физкультуры и спорта, которые призваны вовлекать новые поколения в мир культуры, обеспечивать сложный и многогранный процесс хоминизации, социали­зации, инкультурации и индивидуализации формирующейся личности, стимулирования саморазвития ее творческих потенций.

Чем шире масштабы человеческой деятельности, индивидуального и коллективного творчества людей, чем больше объем накопленных в нашем мире ценностей культуры, тем сложнее процесс передачи культурного наследия, механизм его усвоения. Однако, как свидетельствует история, изобилующая примерами безвозвратных потерь существовавших в разные эпохи культур[38], процесс культурной преемственности не может быть дискретным, не должен прерываться или останавливаться ни на одну минуту. Непрерывность передачи из поколения в поколение эстафеты культуры – одна из закономерностей ее эффективного развития, и чрезвычайно важно, чтобы этот процесс носил двусторонний характер: молодое поколение призвано осознать необходимость овладения культурным богатством породившего его общества и реализовать это в повседневной жизнедеятельности, а старшее - обязано делиться своим опытом с молодежью, посвящать значительную часть своей жизненной энергии делу образования, воспитания, вовлечения юной смены в мир сложившихся традиций, обычаев, норм, материальных и духовных ценностей.

В современном, полном противоречий мире сложнейший процесс становления личности не укладывается в традиционные рамки семьи и учебно-воспи­тательных учреждений, на нем все более активно сказывается социа­лизирующее влияние средств массовой информации, трудовых кол­лективов, общественных организаций, круга общения, всей микросреды формирующейся личности. Механизм хоминизации, социализации и инкультурации раскрывает прикладная культурология, которая, в свою очередь, широко опирается на методики, веками наработанные отечественной и срав­нительной педагогикой. Это в значительной мере обусловлено тем, что, с одной стороны, педагогическая наука и педагогическая практика унаследовали лучшие, уходящие в далекое прошлое приемы и способы стимулирования гармонического развития личности, а с другой, следуя духу времени, в свою очередь, используют для этого новейшие достижения общей и социальной психологии, социологии, этики, эстетики, теории управления и других наук.

На глазах одного поколения наряду с традиционной педагогикой (дошкольных учреждений, общеобразовательной школы, начальных, средних и высших профессиональных учебных заведений) утвердили себя социальная педагогика, семейная педагогика, педагогика спорта, военная педагогика, музыкальная педагогика, педагогика досуга, андрагогика, девиантология и другие ее направления, которые пере­кликаются с этнопедагогикой, народной педагогикой, педагогикой православия, ислама и других религиозных конфессий.

Педагогику во всем ее многообразии, равно как и прикладную культурологию, правомерно рассматривать в рамках более широкого научного понятия – человекознания, в котором преломляются принци­пиальные особенности науки последней четверти XX века, связанные:

- с превращением проблемы человека, его бытия, его культуры, его социальной защиты, его отношений с природной средой в общую проблему всей науки в целом;

- со все возрастающей дифференциацией научного изучения человека и углублением специализации отдельных дисциплин;

- с объединением различных наук и методов исследования человека в интегральные, комплексные системы, способные обосновать и раскрыть синтетические характеристики человека и человеческого развития.

В разработку основ современного человекознания существенную лепту внесли Ю. К. Бабанский, П. П. Блонский, Л.С. Выготский, В. Е. Гмурман В. В. Давыдов, Л.В.Занков, П. И. Зинченко, Ф. Ф. Королев, А. Н. Леонтьев, В. С. Мерлин, А. В. Петровский. К. К. Платонов, С. Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов, С. Т. Шацкий, М. Г. Ярошевский и другие российские педагоги и психологи. В рамках Российской Академии наук и Российской Академии образования успешно функционируют институты и лаборатории человека. Наиболее конструктивный вклад в развитие человекознания внес Б. Г. Ананьев[39], сумевший обосновать его методологию, выявить структуру, определить его роль и место в системе гуманитарного знания.

Лидер ленинградской школы человекознания 40-х – 70‑х годов убедительно показал, что чем больше педагогика вникает в судьбу индивида, тем шире становится ее теоретический диапазон, тем раз­нообразнее и глубже проявляется ее взаимосвязь с ведущими направле­ниями человекознания. С другой стороны, по мере развития психологии, социологии, физиологии, этики и других наук о человеке возрастают возможности их педагогического приложения.

Эта же тенденция проявляется и в прикладной культурологии, становление которой стало возможным в условиях утверждения ряда новых направлений современной науки – от возрастной физиологии и морфологии, эргономики, семиотики, эвристики, психолингвистики, характерологии до прикладной социологии, прикладной психологии и социальной педагогики.

С превращением человекознания в одну из генеральных проблем всей современной науки и расширением фронта его педагогических приложений, отмечает Б. Г. Ананьев[40], " создается новая ситуация и для самой педагогики, весьма благоприятствующая ее прогрессу и повышению практической эффективности. Однако существует опасность, что поток крайне разнородной научной информации уже сейчас превы­шает возможность ее своевременной переработки; некоторые из педа­гогических приложений гипертрофируются и противопоставляются самой педагогике, притязая на собственную теорию воспитания; возрастает обусловленная дифференциацией отдельных наук о человеке дробность подходов к воспитанию, и преодолеть такие тенденции мож­но лишь путем последовательного развития философских основ человекознания и входящих в него наук.

И педагогика, и прикладная культурология как любые отрасли научного знания должны вычленить изучаемый ими объект в виде определенной системы, отличающейся конкретными параметрами и неповторимыми, только им присущими целями, закономерностями и способами существо­вания.

У прикладной культурологии и педагогики один объект – че­ловек, личность, индивидуальность, отдельный индивид или социальная общность. Однако специфика каждой из этих наук проявляется в их предмете. Предмет педагогики – воспитание как сознательно и целенаправленно организуемый процесс[41]. Предмет прикладной культурологии – процесс формирования культурной среды; механизм хоминизации, социализации, инкультурации и самореализации личности; технология изучения, удовлетворения и дальнейшего развития духовных интересов и потребностей людей, методология и методика вовлечения личности или социальной общности в мир культуры, в социально-культурное творчество.

Процесс становления прикладной культурологии осуществляется достаточно активно, но он далеко не завершен. От нового направления культурологического знания наука и практика ждут ответы на многие вопросы, а именно – каким образом:

- приобретаются, расширяются, углубляются, обновляются и приво­дятся в систему знания о сложившихся ценностях культуры?

- формируются интеллектуальные и практические навыки и умения в сфере социального, научно-технического и художественного твор­чества?

- осваиваются, сохраняются, распространяются и воспроизводятся ценности культуры?

- какими путями, средствами и методами нужно решать задачи передачи из поколения в поколение социально-культурного опыта?

- обеспечить усвоение формирующейся личностью способов регу­ляции социального бытия, формирования в каждом человеке повседнев­ной практической культуры, культуры труда, познания, быта, досуга, делового и неформального общения?

Механизм усвоения культуры начинается с хоминизации индивида, т. е. процесса приобщения новорожденного к роду человеческому, фор­мирования общегуманистических нравственных качеств, основ физической и санитарно-гигиенической культуры, культуры речи, элементарной культуры общения, адаптации органов восприятия к конкретным формам природной и культурной среды.

Хоминизация носит общечеловеческий характер. Механизм ее, как правило, спонтанно передается из поколения в поколение, строится на принципах народной педагогики, опирается на национальные, рели­гиозные, региональные, семейные и иные традиции, осуществляется главным образом в рамках семьи[42]. Специфика и сложность этого процесса в значительной мере предопределяется противоречивостью восприятия людьми сути и природы материнства и отцовства, их изначальной психологической и практической неподготовленностью к исполнению родительских функций.

С одной стороны, воспроизводство рода человеческого – первей­шая и важнейшая функция любой женщины, любого мужчины. Однако подготовиться к ее реализации, обучаясь в школе, не представляется возможным. Будущие матери и отцы еще в подростковом и раннем юношес­ком возрасте за школьной партой усваивают основы тригонометрии или стереометрии, с которыми большинство в жизни наверняка не встретится. Но школа не в состоянии раскрыть им законы материнства или отцовства, т. к. сенситивные пики восприятия этих высочайших ценностей приходят значительно позднее, как правило, лишь с реальным рождением ребенка. Чтобы почувствовать себя матерью, молодая женщина должна услышать плач новорожденного, ощутить прикос­новение его губ к своей груди. Все это низводит к минимуму теоре­тическую подготовку к материнству и, естественно, актуализирует роль семьи, семейных традиций и индивидуальную способность молодых родителей, опираясь на общий уровень своей культуры, в самые короткие сроки открыть для себя новые гуманистические качества, без коих невозможно отдавать частицу своего сердца появившемуся на свет существу.

Принципиально иначе строится процесс социализации, который детерминирован конкретным обществом, конкретным временем, конкрет­ной социально-культурной ситуацией.

Социализация – это процесс и результат включения человека в определенный социум, освоения и воспроизводства им социального опыта, принятия требований, норм и принципов общественных отношений, формирование и реализация детерминированных обществом гражданских, нравственных, профессиональных, общественных, семейных и иных социально значимых функций. В ходе социализации культура средствами образования и воспитания спонтанно передается от поколения к поко­лению, а отдельный индивид, усваивая ее, включается в жизнь социума, обретает зрелость, становится личностью, индивидуальностью.

Отдельные аспекты социализации, связанные с образованием, вос­питанием, нравственным или гражданским развитием личности, известны тысячелетия, с Древнего Китая, Древней Индии, Древнего Египта и Двуречья, где каждого человека пытались вписать в рамки существующего общества и строя. Однако как целостный и научно осмысленный процесс социализация заявила о себе лишь в XX веке.

Термин "социализация" появился в 30-х годах; в 1956 году он был впервые внесен в реестр Американской социологической ассоциации, а с 60-х – 70-х годов принят на вооружение учеными и практиками в России.

Социализация проявляет свои особенности в каждой культуре, в каждую историческую эпоху. Меняются способы, приемы и формы социа­лизации, обновляются и приобретают новые краски взаимоотношения участвующих в ней групп, но сохранение основ культурного наследия в процессе общекультурного и психологического развития и в ходе со­циального становления молодого поколения происходит во всех обществах.

Для раскрытия и понимания сути социализации и механизмов ее осу­ществления принципиальное значение имеет принятая обществом модель освоения культурного наследия. В философии эпохи Просвещения традиционной моделью служило локковское представление о человеке как о "чистой доске", которая подобно мягкому воску запечатлевает воздейст­вие среды. Другая модель возникла в рамках бихевиористской психо­логии, согласно которой человек активно стремится к удовлетворению своих врожденных биологических потребностей. При взаимодействии с общественной средой он однозначно реагирует на нее и изменяется таким образом, чтобы достичь максимального удовлетворения. Бихевиористами социализация понимается как приспособление, адаптация инди­видуального организма к среде. Третья модель акцентирует значение врожденных механизмов поведения. Среда служит при этом лишь стимулом деятельности. Внешняя ситуация играет роль ключа, поворот которого приводит в действие цепь врожденных реакций.

Анализ специфики социализации, принятый в разных обществах и странах, свидетельствует о том, что различные модели индивидуального разви­тия отличаются друг от друга по той роли, которую они приписывают внешним и внутренним условиям, врожденным программам или приобретенному опыту, созреванию и обучению, биологическим стремлениям и культурным целям, творческой деятельности и адаптации к среде.

Вторая половина XX века наглядно показала, что ведущие реги­оны и страны мира избрали разные пути социализации. В США преоб­ладающим стал путь стандартизации личностных процессов, подгонки формирующейся личности под изначально сформулированные образцы поведения и выполнения определенных социальных функций и ролей. Во Франции понятие "социализация" предопределялось восприятием об­щества как сложившейся реальности, отталкиваясь от которой, чело­век может развивать свои наклонности и дарования, создавать свой духовный мир, избирательно усваивать ценности культуры, внося в общество свой персональный вклад, свою индивидуальность. В Япо­нии ведущим стержнем социализации стало усвоение подрастающим поколением многовековых национально-культурных традиций, ритуа­лов, обрядов, восприятие уходящего в глубь истории менталитета и образа жизни.

Научное осмысление сути и природы социализации в России за последние тридцать лет прошло большой и плодотворный путь от первых публикаций Б. Д. Парыгина[43], Н.В.Андреенковой[44] и других пи­онеров этого направления исследований конца 60-х годов, где бы­ла сделана попытка разобраться в предмете социализации, до монографии Б.А.Титова[45] и фундаментального учебного пособия Б. С. Ерасова[46], в которых разносторонне раскрываются закономерности, принципы и технологии вовлечения человека в современное общество.

В философии, социологии, культурологии, психологии, педагогике и других науках конца XX века, изучающих человека, не прекращается полемика о сущности понятий "человек", "индивид", "личность", "инди­видуальность", дискутируется соотношение биологического и социального в развитии личности и степень обусловленности в ней антропологических, психических, культурных, интеллектуальных и социальных черт, но каж­дый, кто руководствуется реальными достижениями человекознания, ис­ходит из того, что человек – это прежде всего общественное существо, и важнейшую предпосылку становления его личности составляет связь с другими людьми; что процесс формирования и развития личности есть, главным образом, процесс усвоения и дальнейшего обогащения опыта общественной жизни; что личность есть персонифицированная социаль­ная деятельность, и условием раскрытия ее сущности является методоло­гический принцип единства деятельности, общественных отношений и сознания.

Отстаивая свое понимание различных аспектов многогранного и многозначного понятия "личность", ученые едины в главном, видя в ней, в первую очередь, "исторически обусловленную степень разумности и ответственности перед обществом" (В. П. Тугаринов)[47]; "суммарное выражение социальных качеств индивида" (Р. И. Косолапов, В. П. Марков)[48]; "совокупность интегрированных социально-значимых черт" (И. С. Кон)[49]; "плод социализации индивида в процессе онтогенеза" (М. С. Каган)[50]; "меру присвоения индивидом своей социальной сущности" (П. Е. Кряжев)[51]; "способность интериоризировать социальный опыт" (С. Л. Рубинштейн)[52]; "продукт общественно-исторического развития" (А. Г. Ковалев)[53]; "объект и субъект исторического процесса" (Б.Г.Ананьев)[54]; "объект и субъект общественных отношений" (Е. В. Шорохова)[55]", единство обще­человеческого, социально-специфиче­ского и индивидуально-неповтори­мого" (Б.Д.Парыгин)[56].

Сложившееся ныне понимание личности позволяет видеть в социаль­ных качествах человека в то же время и качества общества, ценности которого интериоризировал конкретный его представитель. В этих условиях правомерно утверждать, что, изучая закономерности формирования социального и культурного опыта личности, мы анализируем важнейшие аспекты функционирования всего общества, а исследуя природу общества, мы выявляем характерные черты объединенных в нем людей.

Как существо историческое, человек является порождением и результатом отечественной и всемирной истории, которая закреплена в традициях, обычаях и других достижениях культуры. Уникальность человека обусловлена тем, что благодаря сознанию, в отличие от животных, наряду с генетической программой он имеет программу социального наследования, которая предопределяет развитие каждого нового поколения. Именно потому, что вступающая в жизнь молодежь посредст­вом социальной информации наследует материальные и духовные дости­жения предшествующих поколений, она избавлена от необходимости заново начинать все сначала и в познании, и на практике.

Методология социализации исходит из того, что подлинно человеческие свойства индивид приобретает в процессе общения с людьми и усвоения социально-культурного опыта. Причем решающая роль в интериоризации передаваемых от поколения к поколению материальных и духовных ценностей принадлежит общественной практике, субъектом которой выступает формирующаяся личность. Накопленный опыт находит отражение в системе званий, умений, навыков, мотивов поведения, установок, стереотипов, ценностных ориентаций.

Вклад каждого поколения в общественно-историческое развитие детерминирован социальными достижениями его предшественников, степенью восприятия их опыта и традиций. Это подтверждает исследование С. Н. Иконниковой[57], которое, опираясь на комплексный анализ проблемы, убедительно показывает, что в современных условиях каждое новое поколение вступает в жизнь, имея растущий произ­водственный, образовательный, общественно-политический и культурный потенциал.

Выступая преемником достигнутого уровня развития, каждое поколение выполняет важнейшую функцию активного освоения и преоб­разования мира, и этот активно-деятельный характер процесса социаль­ной преемственности составляет отличительную черту общественно-истори­ческого развития. На активно диалектический характер усвоения социально-культурного опыта обращает внимание и А.Н.Леонтьев, который подчеркивает, что на уровне личности прошлые впе­чатления, события и собственные действия субъекта отнюдь не выступают для него как покоящиеся пласты его опыта. Они становятся предметом его отношения к окружающему миру, его действий и в силу этого существенно влияют на технологию формирования личности как субъекта культуры. Одно в этом прошлом умирает, лишается своего смысла и прев­ращается в простое условие и способы его деятельности – сложившиеся способности, умения, стереотипы поведения; другое открывается ему в своем новом свете и приобретает прежде не увиденное им значение; наконец, что-то из прошлого отвергается субъектом, психологически перестает существовать для него, хотя и остается на складах его памяти. Вклады прошлого опыта в личность становятся зависимыми от самой личности, превращаются в ее функцию[58].

Активное творческое восприятие социально-культурного опыта предопределяется характером любого демократического и ныне формирующегося информационного общества XXI века, которое призвано видеть в человеке не пассивный продукт среды, не винтик, подогнанный под параметры определенней системы, не безликий объект управления стоящих над ним институтов и организаций, а субъект социального процесса, всецело ответственный за все общественные дела. Такой человек не перекладывает ни доли своей реальной ответственности на существующие правила и нормы. Он сам выступает как творец всех и всяких норм жизни, как творец самого себя.

Социально-культурный процесс в основе своей направлен на то, чтобы каждый представитель подрастающего поколения, усваивая со­циальный опыт, в первую очередь, сформировал себя, из богатств человеческой культуры "вырастил" свое сокровенное "я". Иначе говоря, задача не в том, чтобы он просто накопил вне содержания своей жизни эти богатства, "оброс снаружи" цивилизованностью и научился пользоваться результатами творчества, потреблять их как средства, а в том, чтобы он отождествил свое "я" с содержанием культуры, слил с ее жизнью свою жизнь, с ее целями свои цели и тем самым сделал смыслом своей жизнедеятельности все подлинно человеческое в человеке[59].

В процессе социализации формирующаяся личность усваивает социально-культурный опыт, интериоризирует общественные ценности, требования и нормы, вырабатывает социально оправданную мировоззренческую позицию, овладевает способами общественного поведения и деятель­ности, утверждает в себе готовность и способность квалифицированно, ответственно и эффективно выполнять социальные роли в сфере экономики, политики, культуры и права[60].

Для оценки параметров процесса постижения социального опыта принципиальное значение имеет точка зрения Г.Е.Глезермана[61], который считает, что понятие "социализация" не исчерпывает всего много­образия взаимоотношений личности и социальной среды, что оно по содержанию уже, чем понятие "формирование человека". Однако именно узость понятия "социализация" имеет определенные преимущества, т. к. позволяет более конкретно и целенаправленно отразить природу вхождения личности в конкретную общественную среду.

Понятие "социализация" прочно вошло в практику учебно-воспитательных учреждений для детей, подростков и молодежи. Вместе с тем, представляется неоправданным ограничивать временные рамки этого процесса, равно как и формирования социально-культурного опыта, только периодом детства и юношества (как это, в частности, делает Н. В. Андреенкова).

Э. В. Соколов[62] справедливо отмечает, что освоение социально-культурного опыта как процесс, ограниченный периодом детства и юношества, был приемлем в традиционных обществах с относительно бедным куль­турным потенциалом. В современных условиях непрерывного и активно­го усложнения общественной жизни социализация личности продол­жается всю жизнь. Граница во времени между воспитанием как подго­товкой к жизни и самой жизнью во многих отношениях стирается. С другой стороны, разные стадии развития – детство, отрочество, юность – нельзя рассматривать как подготовительные, имеющие целью лишь постижение культуры. С самого раннего детства формирующаяся личность не только усваивает культуру, она становится субъектом ее функционирования и дальнейшего развития.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: