 |
Печальный клоун. Письмо в будущее. Поверь и увидишь. Поезд на север
|
|
|
|
Печальный клоун
Шуршат подолы, звенят браслеты, парфюм танцовщиц пьянящ и прян,
Присыпав шрамы белёсой пудрой, рисуй цветы вдоль изломов ран,
Пролей вино – не заметят крови, седые пряди под шляпу спрячь,
Включи пластинку – шансон французский – пускай никто не услышит плач.
Носи рубины, носи гранаты – сойдут порезы за нити бус,
Стяни шнуровку как можно туже, вопьётся в рёбра китовый ус,
Когда дышать тяжело и больно, легко поверить, что мира нет,
Тебе останется всхлип рояля и незаконченный пируэт,
Один удар бутафорской шпаги – пускай не дрогнет твоя рука,
Глотни для храбрости, слей осадок, порежься сколом, разбей бокал.
Но не показывай, что под маской, но грим не думай стирать с лица,
Пускай танцует по сцене пламя – роль будет сыграна до конца,
Пускай насквозь проедает кожу огонь мучительной, злой тоски,
Ты не позволишь ему прорваться, на горле страха сожмёшь тиски,
Закусишь губы, кривой улыбкой замаскируешь печали гнёт,
Канатоходец у края бездны, сначала страшно – потом пройдёт,
Надежду брось в закулисном мире как плащ, оборванный ветром с плеч,
Меняй костюмы, меняй эпохи, твоя забота – гостей развлечь.
Пускай тебя выжигает горе, ломает кости, влечёт на дно,
Ты в этой сказке печальный клоун, твоё призванье – страдать смешно,
Иные чувства оставь за сценой, как эту пёструю мишуру,
А если станет невыносимо – умри, не смея прервать игру.
Письмо в будущее
Сорвавшись с тетивы, мои слова
В грядущем веке ищут адресата.
Надеюсь, ты там всё ещё жива,
Всё так же беззаботна и крылата.
Не будем о клинках и кораблях,
О неспасённых странах и планетах,
О танцах на дымящихся углях,
|
|
|
О выстрелах и вскинутых мушкетах.
Я не спрошу, нашла ли ты себя
В клубке дорог, в победах и интригах,
Идёшь ли в бой, призывный клич трубя,
Таков ли мир, как мы читали в книгах.
Я не спрошу, как много там чудес,
Лишь понадеюсь – клятвы наши в силе,
Что крепче всех святых псалмов и месс
Ты помнишь те слова, что мы твердили:
Не опуская рук, мечей и лир,
Нести огонь безумцам и влюблённым,
Когда погаснет свет, и станет мир
От крови нашей красным и солёным.
Но, право же, не будем о войне,
О вечных льдах и выжженной пустыне.
Один вопрос – ты помнишь обо мне?
И если нет – во что ты веришь ныне?
Поверь и увидишь
Когда этот мир, запорошенный пылью,
Напившись сполна, тебя бросит бескровным,
Расправь за спиной онемевшие крылья,
Цвети на снегу, одинокий шиповник.
Влюбись без оглядки – проснёшься счастливым,
Песчаные бури, парящие гривы,
Цветы асфоделий в туманном Аиде –
Поверь и увидишь, поверь и увидишь
Витражные крылья богини Исиды,
Голодные струны под пальцами барда,
Цветущий Олимп, маяки Атлантиды,
Огни Авалона, отряды Асгарда.
Драконов и фениксов в брызгах пожара,
Смеющихся фей в васильках и лаванде.
На млечной дороге сойдутся драккары,
Синдбад-мореход и «Летучий Голландец».
Вдохни терпкий воздух, звенящий от соли,
Клинок извлеки из заржавленных ножен,
Не бойся мечты, что стремится на волю
Лозою змеясь через сердце и кожу.
Мустанги по прериям мчатся галопом,
Расступится небо пред Ра и Апопом,
Тесей с Минотавром сойдутся в корриде –
Поверь и увидишь, поверь и увидишь
Ворота Иштар, вавилонские храмы,
Китайские джонки, стальные триремы,
Индейские луки, костры у вигвамов,
Воинственных дев окрылённые шлемы,
Поющую цитру в ладонях японки,
Танцующих муз на барочных камеях,
Следы ягуара, цветы Амазонки,
|
|
|
Зелёные крылья пернатого змея.
Зима на тепло начинает облаву,
Вгрызается иней в оконную раму,
Позволь себе стать раскалённою лавой,
Душой расписных африканских тамтамов,
Поймай бесконечность за лезвие мига,
Будь пляской на у́ глях, ирландскою джигой,
Оливковой ветвью, январской омелой,
Ты знаешь, что делать, ты знаешь, что делать.
Клич гордых орланов, клинков позолота,
Горящие окна, открытые двери,
И парус Арго, и врата Камелота…
Узри, коль осмелишься просто поверить.
Поезд на север
Ей твердили – чего тебя тянет в мороз и снег,
В ту страну, где полярная ночь и не быть весне?
Повзрослей уже, что ли, проснись, придержи коней,
А не то ведь потом не сумеешь затормозить.
Ну на что тебе эти нехоженные края?
Возвращайся домой – там работа, друзья, семья,
Настоящая жизнь, непридуманная, твоя,
Приключения, знаешь, не так хороши вблизи.
И дались тебе все эти сказки минувших лет,
Эти бубны, тотемы, напевов шаманских бред?
Не спасёт тебя здесь ни молитва, ни амулет,
От бескрайних безжизненных миль голубого льда.
В этом мире так много возможностей и путей,
Чтоб с разбегу бросаться за край, в темноту, в метель,
Приносить себя в жертву нелепой чужой мечте,
Этим рельсам и шпалам, стремящимся вникуда.
Ей твердили – оставь эти шутки, зайди в кабак,
Здесь у нас невысокие цены – найдёшь медяк?
Закажи отбивную и выдержанный коньяк,
Обогрейся, а то на тебе не видать лица!
А потом покидай эти про́ клятые места,
Этот город – край света и финишная черта,
Он – последняя точка на карте, а дальше, там
Горизонт, пустота, без начала и без конца.
Ты не выживешь здесь, ты замёрзнешь в своём пальто,
Заржавеешь, как старый, никчёмный автоматон,
Ну на что тебе все эти игры, скажи, на что,
Что за кнопку в твоей переклинило голове?
У тебя ж было всё – перспективы, карьерный рост,
Ну зачем поджигать под ногами последний мост
Ради призрачных, неуловимых полярных звёзд,
Что погаснут, едва небеса озарит рассвет?
Ей твердили – чего ты, безумная, ищешь тут,
Для чего сквозь пургу свой прокладываешь маршрут,
Отвергая судьбу, здравый смысл, тепло, уют,
Разбивая замёрзшие пальцы о сталь руля?
|
|
|
Ей твердят – ты больна, позови, наконец, врача…
Но пружины уже взведены, шестерни стучат,
И она улыбается, свой допивая чай.
Её поезд отходит на север. Поддать угля!
Полночь чёрной паучихой…
Полночь чёрной паучихой ткёт тумана плотный саван,
Гулкий смех богини-ведьмы пробирает до костей,
Свита душ за ней шагает по колышущимся травам,
Эхо песен льётся хмелем, отражается от стен.
Переливы звонкой лиры мелодичной флейте вторят,
Над полями асфоделий ветер музыку несёт,
Кто шагнул за нею следом – не познает больше горя,
Кто шагнул за нею следом – позабудет обо всём.
Так она идёт по миру, так и правит бал за балом,
Карнавал за карнавалом под стальным серпом луны,
Каждый день меняя маски, за собой маня усталых,
Одиноких и заблудших, что отчаяньем больны.
Обещает избавленье от любых земных печалей,
Вечность сладкого забвенья на границе бытия,
И не видно под шелками разрисованной вуали
Взгляда глаз её, голодных, словно высверк острия.
И никто не видит злобы – горькой, едкой, обречённой,
Гнев звериного оскала под улыбкой тонких губ,
Ей, бессмертной, не найдётся места в лодке у Харона
И желанного покоя на заветном берегу.
Потому она танцует, увлекая за собою
Безутешных, беспокойных, не страдая, не щадя,
Что не ищут больше света, что сдаются ей без бою,
Растворяются и гаснут на туманных площадях.
Потому она и правит бал забвения над бездной,
Да сама никак не может отпустить и позабыть,
Так шагни же ей навстречу, коль измучен и изрезан,
Коль не веришь, что спасёшься из когтистых лап судьбы.
Полночь чёрной паучихой кружева плетёт густые,
Многоликая богиня начинает маскарад,
Для безжалостного мрака отворив сердца пустые,
Кружат мёртвые, в чьх жилах – то ли кровь, а то ли яд.
Смеха яростного взрывы тишь ночную распороли,
Тени прошлого танцуют, отворив свои гробы,
Кто шагнёт за нею следом – не познает больше боли,
Кто шагнёт за нею следом – позабудет, кем он был.
_______
Примечание: стихотворение писалось на конкурс по мотивам творчества группы Ясвена и основано на песне «Бал забвения» (впоследствии вошедшей в рок-оперу «Орфей»). Песня посвящена Гекате, провожающей души умерших в царство Аида.
|
|
|
|
|
|
