Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Глава 5. Исторические фантазии и реалии 20 глава




«На днях Гаджиевы... пригласили меня к себе в гости. Эльдар Гаджиев – азербайджанец. Его жена Лида-ханум - армянка... Живут дружно»30.

«Тема интернационализма - ведущая в моем творчестве», - приводили слова С. Алескерова «Известия». - «Любовь азербайджанского юноши и армянской девушки воспела опера «Багадур и Сона»31. Словом, взгляд на проблему интернационализма сквозь розовые очки любовного влечения, да и только!

Обращало внимание и то, что во всех без исключения примерах «семейного интернационализма» азербайджанцы с армянами упоминались лишь в сочетании мужчина-азербайджанец и женщина-армянка. И это вовсе не случайно: азербайджанские (и не только азербайджанские) религиозные и национальные традиции допускали и порой даже поощряли браки своих мужчин с иноверными и инородными женщинами с целью ассимиляции последних, «оздоровления крови» и так далее.

Браки обратного характера, то есть когда женщина-азербайджанка выходила замуж за представителя «христианской» нации – армянина или русского, были нечасты в Баку, крайне редки в других городах, и совершенно немыслимы в сельских районах. Само упоминание о такого рода семейных союзах часто считалось неприличным; приведение их же в качестве примеров «дружбы народов» в прессе могло быть расценено в азербайджанском социуме как национальное оскорбление и вызвало бы эффект, прямо противоположный умиротворению.

Между прочим, из области сказок и до сих пор живущие мифы о будто бы большом числе армяно-азербайджанских браков, ранее имевших место в Нагорном Карабахе. По официальным данным, даже в 1970-1980-х гг. браков между армянами и азербайджанцами в НКАО было меньше, чем между армянами с одной, и русскими и представителями других национальностей, с другой стороны. При том, что численность азербайджанцев доходила в эти годы до 23% населения области, а русских и представителей других национальностей в те же годы было от 0,8 до 1 процента населения НКАО!

Возвращаясь к информациям ТАСС, заполнившим газеты после резни в Сумгаите, хочется отметить, что нередко публиковавшиеся шаблонные отклики и вовсе были взяты «с потолка». Вот что писал армянский театральный деятель, народный артист СССР Р. Капланян в «Советской культуре»: «Под одной из подобных заметок я вдруг обнаружил свое имя. Да кто же так посмел меня унизить? Разгневанный, звоню в Арменпресс, пытаюсь выяснить, кто так по-пиратски работает? В ответ по телефону мне приносят извинения, просят не поднимать скандал, «иначе нас с работы поснимают»... А как бы в утешение рассказывают грустную историю. Оказывается, не один я этак пострадал. У одного сотрудника телеграфного агентства даже свадьба расстроилась из-за того, что отклик он подписал именем любимой девушки»32.

Об аналогичном методе работы, но уже другого отделения ТАСС рассказывали «Известия»: «Трудно не понять чувства ветерана войны С. Петросяна, который с изумлением узнал, «что его подпись фигурирует под «откликом», распространенным по каналам Азеринформа»33. Таких примеров было предостаточно.

Такова была логика советского «истинного интернационализма», суть которого весьма точно выражена немецкой поговоркой: «стань мне братом, или я проломлю тебе череп».

На фоне засилья сообщений о дружбе народов и наступившем в Сумгаите спокойствии, органам печати поступили директивы из ЦК КПСС не публиковать статьи о событиях в Сумгаите. Некоторые уже подготовленные к публикации материалы в последний момент снимались, как это произошло со статьей Владимира Чернова «Карабахский вопрос», значительная часть которой была посвящена сумгаитской резне34.

Лишь нескольким авторам удалось прорвать эту стену молчания. В «Социалистической индустрии» за 27 марта 1988 была напечатана статья О.Кулиша и Д.Меликова «Черным семенам не прорасти». В «Московских новостях» от 22 мая - статья В.Лошака «Сумгаит. Эпилог трагедии» - репортаж об одном из судебных процессов по делам сумгаитских погромщиков.

При этом даже либеральные «Московские новости» не избежали искуса повторять «правдинские» мифы. Так, В.Лошак рассказал о 253 будто бы вернувшихся в Сумгаит армянских семьях, не уточнив, что речь шла о тех, кто приехал забрать уцелевшее имущество или оформить документы на обмен своих сумгаитских квартир. Не преминул он сообщить и о намерении новых городских властей «отселить злополучные трущобы «нахалстроя» – беду города и поставщик кадров февральской толпы». Тем самым автор повторил внедряемый тогда в сознание людей тезис о том, что погромы были спровоцированы неблагоприятной социально-экономической ситуацией в «Комсомольске-на-Каспии»35.

Но даже подобные материалы были единичными, и их появление не могло изменить общей информационной картины, формировавшейся за стенами Кремля. И вновь западные «радиоголоса» без труда сумели перехватить инициативу у советских СМИ, сообщая советским людям такие подробности происходящего, которые добыть из открытых советских источников было невозможно.

 

Азербайджан: в поисках «армянского следа»

 

В то время как позиция Кремля по карабахскому вопросу еще не была окончательно обнародована, а возможные последствия сумгаитской резни для азербайджанского общества были еще неясны, азербайджанская республиканская пресса большей частью перепечатывала сообщения ТАСС и центральных московских изданий.

По многочисленным свидетельствам очевидцев, в первые недели после резни в Сумгаите азербайджанское общество застыло в немом ожидании. Многие были откровенно потрясены произошедшим, иные ждали реакции Кремля, - реакции возможно жесткой и карающей.

Однако после официального объявления «сверху» карабахского движения «экстремистским и националистическим», азербайджанские власти постепенно стали менять трактовку, казалось бы, однозначно очевидных событий в Сумгаите. Постепенно ими была придумана чудовищная легенда: а именно, что погромы в Сумгаите были организованы… самими армянами в целях дискредитации «интернационального Азербайджана».

В этих целях прежде всего была использована одна многозначительная деталь погромов, лишний раз подтверждающая неоспоримый факт изначальной организованности и подготовленности резни 27-29 февраля в Сумгаите.

А именно: среди задержанных погромщиков был некий субъект по фамилии Григорян. Эдуард Григорян, армянин по отцу, русский по матери, вырос без отца: его родители то не жили вместе чуть ли не с самого рождения ребенка, то ли его отец рано умер. Этот человек ранее был дважды судим.

Вот как отвечал на вопрос о Григоряне исследователь сумгаитской резни Самвел Шахмурадян на упоминавшейся выше пресс-конференции в Ереване 23 сентября 1989 года:

«…В Азербайджане были счастливы узнать о нем, и теперь, стоит лишь заговорить о Сумгаите, как тут же на первый план выносится его имя: это, разумеется, весьма удобный козырь. По свидетельству пострадавшей Людмилы Межлумян, 27 февраля вечером к Григоряну пришли несколько азербайджанцев, сидевших вместе с ним в тюрьме. Сказали: «Завтра идем на армян. В 3 часа ждем тебя возле автовокзала». Он стал отказываться. Ему сказали: «Если не придешь – убьем». И Григорян пошел с ними. Л.Межлумян говорит, что во время погрома в их квартире он был бледен и действовал как бы под прицелом. Вот и вся история.

Но в связи с вопросом я обязательно хочу сказать несколько слов о Камо Погосяне, который также был судим до сумгаитских событий, кажется за угон мотоцикла, и которого также пытались завербовать в банду. Камо не дрогнул, и после того, как ему стали угрожать ножами, он один стал драться с несколькими азербайджанцами, пришедшими за ним, был тяжело ранен. Сейчас он жив… Я уверен, что Эдуарда Григоряна заставили участвовать в погромах с особым умыслом, это был хорошо рассчитанный и дальновидный шаг»36.

Последующие события и комментарии, широко распространившиеся вскоре в Азербайджане, а позже вынесенные азербайджанской пропагандой за его пределы, подтвердили правоту Самвела Шахмурадяна.

Отметим также, что среди арестованных погромщиков был и один русский по национальности, - во всяком случае, формально, то есть настолько же, насколько Григорян считался армянином. Между тем, никому в Баку не пришло в голову искать и раскручивать «русский след» в сумгаитской резне: очевидно, что это не соответствовало требованиям пропагандистской «повестки дня».

Как стало ясно на судебном процессе по делу Ахмедова-Исмаилова-Джафаров в Верховном Суде СССР, Генпрокуратура СССР косвенно также использовала «казус Григоряна» для отрицания националистического характера убийств и преступлений, совершенных против армянского населения Сумгаита 27-29 февраля 1988 года.

Так, выступая на судебном заседании вышеназванного процесса в Верховном Суде СССР от 15 ноября 1988 г., помощник Генерального прокурора СССР, госсоветник юстиции 3-го класса Козловский, в частности, сказал: «С 27 по 29 февраля в городе Сумгаите имели место массовые беспорядки, в ходе которых были устроены погромы, поджоги, убийства советских граждан… В этих беспорядках участвовали в основном лица азербайджанской национальности, что вполне объяснимо, так как большинство населения Сумгаита составляют азербайджанцы. В эти действия включились много лиц, ранее судимых. В погромах участвовали и русские, и лезгины, и армяне…»

Начало сознательной мифологизации в Азербайджане геноцида армян в Сумгаите было положено практически сразу же после погромов, когда стали широко распускаться живо подхватываемые азербайджанским обывателем слухи и сплетни о том, что погромы-де были организованы с целью дискредитации Азербайджана. В ход пошли домыслы о «погромах» азербайджанцев в Армении до резни в Сумгаите, о руке «дашнаков» в деле организации «сумгаита» и т.п.

Учитывая определенные особенности массового сознания азербайджанского социума, - которые коротко можно охарактеризовать как желание подстраивать видение реальной действительности под собственные умозрения, - эти мифы прижились весьма быстро, несмотря, казалось бы, на всем очевидные и известные обстоятельства и факты сумгаитской резни.

Всего лишь через полгода после «сумгаита» эта версия стала главенствующей в Азербайджане. Эмигрировавший в Израиль бакинец писал в «Бакинском дневнике», опубликованном 23 июля 1989 года в тель-авивском еженедельнике «Круг», о событиях осени 1988-го в столице АзССР: «Теперь я знаю, что чувствовали германские евреи в 1938 году. Недавно… одна хомейниобразная дама, обращаясь ко мне, кипятилась: «Они едят наш хлеб и плюют нам в лицо! Вся история Армении – это гадость!»… Про Сумгаит упомянутая выше дама заявила: «Сумгаит – это город, где азербайджанцы героически защищали армян». Резню, конечно, спровоцировали армянские подстрекатели. Армяне передали подсудимых в РСФСР, чтобы скрыть свои грязные делишки».

В январе 1989 года вышла наделавшая много шума и крайне одиозная статья известного в республике академика-историка Зии Буниятова «Почему Сумгаит?»37. В этой статье печально знаменитый своими фальсификациями истории Закавказья академик АН Азербайджана, - к слову сказать, ветеран Великой Отечественной войны и Герой Советского Союза, - выдвинул свою, ставшую впоследствии главенствующей в Баку версию резни в Сумгаите. А именно, что армянские погромы в Сумгаите были организованы… самими армянами.

Вот как отвечал З. Буниятов на вопрос, вынесенный им в заголовок своей статьи: «…Крунковцы очень точно вычислили, где можно устроить дебош. Они нанесли свой гнусный удар по Сумгаиту. Почему Сумгаит? Потому что дашнакам вновь, в который раз, захотелось картину художника «Апофеоз войны» переделать в современную фотографию с «армянскими черепами».

Далее академик Буниятов поведал, что армян в Сумгаите убивали-де другие армяне: «Трагедия сумгаитская была запланирована армянскими националистами очень продуманно. За несколько часов до ее начала в город тайно проникли армянские теле- и фоторепортеры и они уже ждали. И первым преступную акцию под видом азербайджанца совершил некий Григорян, лично убивший пятерых сумгаитских армян… А на следующий день (!) в Степанакерте устанавливается уже отлитый памятник «жертвам сумгаитского геноцида». Каково?»

Здесь что ни слово, то были откровенная ложь и фальсификация. Будь то «убийство пятерых сумгаитских армян» все тем же «козырным» Григоряном, - как отмечалось выше под угрозой расправы включенным в одну из банд погромщиков и в убийствах лично не обвинявшийся. Или сказки про армянских теле- и фоторепортеров, «фотографий и фильмов» которых никто никогда так и не видел. И ложь об установке в Степанакерте памятника жертвам сумгаитской резни «на следующий день» после погромов.

Характерно, что Буниятов, оговорился, что называется по Фрейду, о том, что стало формальным «поводом» погромов и резни в Сумгаите. Азербайджанцы-де были возмущены смертью двух молодых людей, в числе многотысячной толпы соплеменников пришедших из Агдама громить армянские села и нашедших свою смерть близ Аскерана: «После убийства двух азербайджанцев армянские четники должны были понести суровый ответ и тогда дашнакствующая верхушка армянских националистов cтала искать возможность для того, чтобы отвести от себя удар за содеянное преступление».

В 1989 году в Баку вышел в свет сборник материалов «События вокруг НКАО в кривом зеркале фальсификаторов»38. Вот некоторые выдержки из материалов и комментариев к материалам прессы, взятые из этого издания и касающиеся сумгаитской резни.

«…Поводом к возникновению данной проблемы явились далеко идущие планы армянских дашнакских экстремистов… Для достижения своей цели они решили организовать братоубийственную резню, которая привела к убийству двух молодых азербайджанцев в Аскеране, а это, в свою очередь, привело к Сумгаитским событиям. Организация Сумгаитских событий является делом рук армянских экстремистов для очернения азербайджанского народа и облегчения отторжения НКАО. Иначе чем объяснить, что в первые же минуты начала Сумгаитских событий тут же рядом оказались кинооператоры, которые сняли все увиденное на пленку. На следующий день эти ленты демонстрировались их зарубежными хозяевами по телевидению». «Выше уже отмечено, что cумгаитские события - дело рук армянских экстремистов, дашнакствующих элементов».

Как видим, все те же легенды, озвученные Буниятовым, продолжали беззастенчиво внедряться в обиход, несмотря на их очевидную абсурдность, и в значительной мере уже тогда «овладели массами». Читаем далее. Вот комментарий к письму армянского писателя к редактору журнала «Дружба народов» А.Айлисли, ранее опубликованному в армянской газете «Коммунист»39. Комментарий подписан не названным по роду занятий или регалиям бакинцем Сергеем Баруздиным. Использование реальных или вымышленных людей с русскими именем и фамилией (тем более созвучными широко известным), - также был характерным приемом азербайджанской пропаганды, рассчитанным на аудиторию за пределами Азербайджана: дескать, русский, - значит беспристрастный, незаинтересованный, значит, правду говорит!

«Вы сами ведь не знаете доподлинно, как начались Сумгаитские события и судите о них понаслышке. Вы пишете, что «был пущен слух, что в Нагорном Карабахе убивают азербайджанцев». Не знаю, почему вы действительное выдаете за молву, за слух. Ведь на самом деле в Аскеране имело место убийство двух молодых азербайджанцев армянами... Да, в Сумгаите погибли люди, 32 человека, а Вы пишете только об убитых армянах, но не меньше было убито армянскими экстремистами азербайджанцев. И еще. Не возникал ли у Вас вопрос, как случилось, что в первый же день Сумгаитских событий все происходившее там было снято на кинопленку и через день-два продемонстрировано за рубежом. Не наводит ли все это на мысль, что кто-то спровоцировал эти события, чтобы оклеветать азербайджанский народ и отнять Карабах? И почему среди арестованных находился один армянин, по фамилии Григорян, который, выдав себя за азербайджанца, призывал к убийству армян и сам участвовал в этом деле»?

Мифологизация причин и реальной картины сумгаитской резни в Азербайджане была отмечена и некоторыми центральными советскими изданиями. Так, еженедельник «Новое время», до того ориентированный почти исключительно на проблемы внешней политики, обращаясь к карабахской тематике, в номере за 20 октября 1989 г. в статье «Блокада» в частности, писал: «Наши читатели из Азербайджана знакомили редакцию с вырезками из газет, где написано, что никакого погрома (речь идет о Сумгаите – прим. автора) не было, а убийства совершили сами армяне в провокационных целях… Помнящий историю знает, кто и когда прибегал к таким уловкам»40.

В пропагандистском издании - фотоальбоме «Трагедия длиною в два года»41, в приводимой хронологии конфликта сказано: «27-29 февраля. Погром и массовые беспорядки в Сумгаите, в которых непосредственно участвовали армянские экстремисты».

Азербайджанская пропаганда позднее пыталась представить свою «версию» сумгаитской резни и на страницах центральной прессы.

В статье «Карабахская трагедия: размышления об одной национальной драме», опубликованной в «Известиях» 1 ноября 1991 года, народный депутат Азербайджанской Республики Рафаель Гусейнов писал: «Я и сегодня глубоко убежден в том, что о трагедии в Сумгаите тогда необходимо было рассказать правду. Всю правду до конца. Много темного и неясного в организации сумгаитских погромов. Так и остались анонимными операторы, которые хладнокровно снимали видеокамерами сумгаитские события с первых минут погромов. Буквально через несколько дней все европейские телекомпании прокручивали эти видеозаписи…Судебные процессы, которые прошли за пределами Азербайджана, осудили сумгаитских убийц. Среди них (а это люди разных национальностей, в том числе армянин) есть и приговоренные к расстрелу»42.

Как видно из приведенного отрывка, накануне распада СССР азербайджанская пропаганда пыталась внушить союзному читателю все тот же набор баек. Вновь здесь фигурируют никем так и не виденные мифические видеозаписи погромов, сделанные «анонимными операторами» и будто бы «прокрученные всеми европейскими телекомпаниями»; и пресловутый «убийца-армянин»; и вымыслы про осуждение сумгаитских убийц «судебными процессами, которые прошли за пределами Азербайджана».

Следует особо отметить, что столь одиозные фальсификации стали возможными во многом вследствие замалчивания центральными советскими СМИ как реальных фактов резни и погромов в Сумгаите, так и судебных процессов по «сумгаитским делам», - точнее, их сознательного развала следственной группой Генпрокуратуры СССР.

Откровенные искажения сути резни в Сумгаите, попытки принизить ее масштаб, растворить в длинной череде событий в Закавказье, изредка предпринимались в советской прессе и отдельными представителями депутатского корпуса. Так, народный депутат СССР Виталий Челышев в марте 1990 писал в статье в приложении «Досье» к «Литературной газете»: «…Довести до суда все уголовные дела, связанные с насилием на межнациональной почве, чтобы ответственность за конкретные злодеяния несли конкретные люди, а не народы. Я имел в виду Сумгаит в Азербайджане, село Гавушук в Ехегнадзорском районе Армении, другие подобные случаи»43.

Очевидно, что события в «селе Гавушук», если и не являлись плодом фантазии народного депутата, то впервые были озвучены именно г-ном Челышевым, вернувшимся из Баку незадолго до публикации в «Досье-ЛГ».

И в современной российской прессе время от времени стали появляться плохо завуалированные попытки навязать читателю версию азербайджанского Агитпропа. Так некий Александр Чекалин с сентября 2007 по март 2008 года трижды публиковал в «Экономической газете» статьи с претензией на анализ событий 1988-го года. При этом одна и та же его полная измышлений статья была напечатана дважды, - что уже является нонсенсом в журналистике, - в этом издании: 13 сентября 2007-го и 5 февраля 2008 года.

В статье того же автора в «Экономической газете» от 12 марта 2008-го, претенциозно названной «100 ударов извне по СССР, потерявшему в 1983-1993 годах способность их отражать» (не правда ли, напоминает лозунг времен китайской «культурной революции»: «Разобьем собачьи головы тем, кто выступает против ближайшего соратника председателя Мао - товарища Линь Бяо!»), в частности, говорилось, как об одном из коварных «ударов извне».

«17. Организация спецслужбами западных стран через армянские националистические партии – «Дашнакцутюн» и его структуры в Армении и Азербайджане - так называемых погромов армян в Сумгаите. Дезорганизация в последующем работы следственной бригады из 100 сотрудников правоохранительных органов по выявлению заказчиков этих беспорядков - никого из них они якобы так и не выявили. Армянские националисты теперь похваляются, что они первые нанесли существенный удар по Советскому Союзу»44.

Наконец, приведем еще одну цитату, на этот раз совсем из свежего источника азербайджанской пропаганды. В уже упоминавшейся книге Ильгара Маммадова и Тофика Мусаева читаем: «28 февраля были спровоцированы межэтнические беспорядки в Сумгаите. Это была провокация, спланированная при активном участии армянских националистических кругов, с тем, чтобы создать благоприятную почву для широкой антиазербайджанской кампании и, тем самым, склонить общественное мнение в СССР и за рубежом в свою пользу. Известно, например, что одним из действующих лиц в сумгаитских событиях был Эдуард Григорян, армянин по национальности, уроженец Сумгаита, убивший в ходе этих событий пятерых армян»45.

То есть, и в современном азербайджанском издании, претендующем на научный подход, повторяются все те же примитивные, полностью в духе геббельсовской пропаганды лживые утверждения.

Прошло уже почти двадцать лет после первого в советской истории погрома и резни по национальному признаку, организованного в показательных целях в отдельно взятом «интернациональном» городе Сумгаите. Но и сегодня в азербайджанских СМИ эти события по-прежнему трактуются как «антиазербайджанская провокация коварных армянских дашнаков».

 

Развал следствия и суда над погромщиками

 

18 июля 1988 года состоялось заседание Президиума Верховного Совета СССР по карабахскому вопросу. В его ходе, явно впервые за всю свою партийно-государственную карьеру, Генсек Михаил Горбачев столкнулся с открытым, и, главное, аргументированным отпором, который возник в споре советского руководителя с армянскими депутатами и представителями. Само заседание было затем практически полностью показано по советскому телевидению, и нелицеприятные для Горбачева моменты перепалки, его явно провальные репризы и неудачные попытки «заткнуть рты» некоторым выступавшим, стали достоянием советских людей. Надо полагать, это был большой удар по самолюбию провинциального партработника, взлетевшего на недосягаемые высоты и обласканного вниманием и льстивыми заверениями со стороны первых величин западного политического бомонда.

Некоторые армянские представители в своих выступлениях однозначно и справедливо охарактеризовали резню в Сумгаите как акт геноцида. В ответ на это М.Горбачев сказал следующее: «Геноцид – это определенная политика, расовая, организованная, а не стихийная. В Сумгаите же бесчинствовали отбросы общества. Установлено, кто они такие. А геноцид – это политика уничтожения, сознательно проводимая по отношению к какому-то народу или к меньшинству. Почему же выходку бандитов вы хотите приписать всему Азербайджану? О каком геноциде можно говорить?»46

Таким образом, установка сверху была окончательно дана. В рамках этой установки Прокуратура Советского Союза и повела следствие по «Сумгаиту». Говоря точнее, она повела дело на развал следствия, а значит, и самого предполагавшегося процесса по сумгаитской резне. Единое преступление, совершенное 27-29 февраля против армян Сумгаита, было раздроблено на ряд отдельных, самостоятельных производств, формально не связанных друг с другом.

Непосредственно под началом зам. Генпрокурора Александра Катусева, чья провокационная информация об «убийстве двух молодых азербайджанце» в Аскеране прозвучала по всесоюзному телевидению и радио накануне начала резни в Сумгаите, была создана следственная группа. Ее возглавил следователь Галкин, а в саму группу вошли 181 человек, в том числе и 20 следователей-азербайджанцев.

Еще 21 июня 1988 года внеочередная сессия Совета народных депутатов НКАО в своем Решении «О сложившейся в области обстановке и мерах по ее стабилизации» обратилась с ходатайством в Верховный Суд СССР.

В решении, в частности, говорилось: «Совет народных депутатов НКАО ходатайствует перед Верховным судом СССР, учитывая необходимость принципиальной политико-правовой оценки событий в г. Сумгаите Азербайджанской ССР, злостное искажение сущности совершенных в этом городе массовых государственных преступлений - бандитизма и массовых беспорядков и имеющуюся попытку со стороны Верховного суда Азербайджанской ССР представить их в качестве убийств из хулиганских побуждений, а также то обстоятельство, что несовместимые с принципами социализма злодеяния сумгаитских погромщиков уже причинили огромный ущерб политико-нравственной жизни азербайджанского и армянского народов, их традиционным добрососедским отношениям, руководствуясь п. I ст. 27 Закона СССР о Верховном суде СССР, взять в свое производство уголовные дела об этих преступлениях, обстоятельно и объективно рассмотреть их в качестве суда первой инстанции и вынести суровый, но справедливый приговор от имени Союза Советских Социалистических Республик»47.

В ранее уже упомянутом вышедшем в Баку, в 1989 г. сборнике «События вокруг НКАО в кривом зеркале фальсификаторов», это ходатайство было прокомментировано следующим образом: «К сожалению, этот третий пункт принят. Ибо чем объяснить нарушение судебных порядков и проведение суда вне пределов не только Сумгаита, но и АзССР». На деле, лишь малая часть дел слушалась за пределами Азербайджанской ССР.

Следует также отметить, что с самого начала были проигнорированы требования, просьбы, обращения потерпевших, родственников жертв резни и их адвокатов о невозможности рассмотрения дел в Азербайджанской ССР. И, прежде всего, в самом Сумгаите, куда потерпевшим, по понятным причинам, приезжать было не только невыносимо морально, но и просто опасно.

Характерным примером такого рода явился судебный процесс по выше уже упоминавшемуся делу в отношении Мехдиева А., Рзаева З., Турабиева А.. Выездное заседание Воронежского областного суда по этому делу началось 12 октября 1988 года в городском народном суде Сумгаита. Уже в первый день процесса выяснилось, что наряду с адвокатами троих обвиняемых в убийствах, погромах и грабежах будет участвовать общественный защитник (!), выдвинутый коллективом спецуправления механизации N 2 (СУМ-2), где работал подсудимый Мехдиев. Одновременно, тот же коллектив выдвинул ходатайство о передаче материалов дела в отношении Мехдиева… на рассмотрение товарищеского суда СУМ-2.

Адвокаты подсудимых в первый же день заседания требовали запретить адвокату потерпевших Р. Саакяну применять звукозапись, мотивируя это противоречащее законодательству требование будто бы преследуемыми последним провокационными целями. Один из подсудимых отказался от местного защитника и потребовал приглашения адвоката из РСФСР, а после его появления в зале суда отказался и от него.

Судебное разбирательство все откладывалось, на потерпевших же оказывалось целенаправленное психологическое давление: неизвестные лица угрожали им расправой до начала заседания; одна из потерпевших сообщила, что на дверях ее квартиры в г. Баку неизвестными же были нарисованы кресты. В связи с этим как потерпевшие, так и некоторые свидетели боялись давать правдивые показания в Сумгаите, где на их глазах убивали и сжигали людей, громили квартиры и жгли транспортные средства.

В итоге потерпевшая сторона фактически вынуждена была покинуть зал судебного заседания, отказавшись от участия в судебном следствии, дачи показаний и потребовала освобождения адвоката Р. Саакяна от дальнейшего участия в деле.

Ко времени завершения следствия по большинству «сумгаитских» дел в АзССР уже сложилась обстановка, когда армянские погромы в Сумгаите трактовали как «происки армян», а неугодных свидетелей подвергали преследованию.

Еще раньше это произошло со свидетельницей Зинаидой Мудрецовой, жительницей Сумгаита, которая рассказала армянским журналистам, какое количество трупов предположительно можно было насчитать в Сумгаите. Против Мудрецовой местные власти возбудили уголовное дело, обвинив в служебных злоупотреблениях, о которых она задолго до февраля 1988 года сама сигнализировала в местную прокуратуру. Однако после ее свидетельств по сумгаитской резне она была обвинена в хищениях, о которых сама же ранее сообщала, и арестована …

Армянский адвокат Рубен Саакян, который активно участвовал в сумгаитских процессах в качестве защитника потерпевших, следующим образом охарактеризовал политику властей по фактическому развалу сумгаитского дела.

«…В осмыслении преступления Сумгаита с самого начала был заложен ущербный подход. Формулировка «из хулиганских побуждений» кочует из одного уголовного дела в другое, в то время, как все они возбуждены по фактам, имевшим место в одном и том же месте, в то же время, лицами одной национальности (азербайджанцами) против лиц другой национальности (армян). Избранный правовой подход раздробил преступление Сумгаита на десятки более или менее тяжких преступлений, увел от сути происшедшего, а главное – оставил в тени условия и причины, породившие Сумгаит, и организаторов, сумевших из сотен азербайджанцев сделать преступников, совершивших единое преступление – геноцид.

Если бы сумгаитская трагедия рассматривалась как единое многоэпизодное преступление, вероятно, были бы найдены новые и более точные формулировки, отражающие суть происшедшего в Сумгаите. Юристы обязаны осмыслить явление Сумгаита в комплексе, дать адекватную оценку «суммы» убийств, насилий, поджогов, разбойных нападений, грабежей и др., якобы по случайности имевших место в одном и том же городе и в одно и то же время.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...