 |
Глава 22. Глазами Темного Лорда.
|
|
|
|
Волан-де-Морт стоял на берегу озера и провожал взглядом профессора Снейпа. Холодная мартовская ночь подходила к концу, и на востоке небо уже слегка посветлело, давая начало новому дню. В предрассветных сумерках легко угадывались очертания знакомого замка и белой мраморной гробницы, возвышающейся над озером. Он набросил на себя Дезиллюминационные чары и исчез из виду.
Гарри уже видел все это однажды, месяц назад. Он уже один раз расколол белую гробницу от изножья до основания. Он уже торжествовал над закутанным в саван телом Дамблдора. Бузинная палочка уже приветствовала его золотым дождем искр...
- Гарри, Гарри! Очнись! - услышал он родной отчаянный голос сквозь мрак и холод ночи. Слова мешались со слезами и болью. - Гарри, вернись!
Юноша с трудом поднял веки и с удивлением обнаружил себя лежащим на полу. Голова страшно гудела, а склонившаяся над ним Гермиона тряпочкой вытирала пот с его лба. На тряпочке Гарри заметил кровь. Внезапно к горлу подступила тошнота. Он успел только прошептать сидящей рядом девушке: "Отойди!" и встать на колени. Все небогатое содержимое желудка мгновенно выплеснулось наружу. Но стало значительно легче. Гермиона тут же убрала заклинанием грязь и поднесла к губам парня кружку с водой.
- У тебя есть зеркало? - попросил Гарри, когда понял, что более-менее пришел в себя.
Гермиона нехотя, но все же передала ему свое маленькое зеркальце, и Гарри впился глазами в свое отражение. В зеркале он увидел, что и ожидал: шрам сильно кровоточил. Юноша перевел взгляд на Гермиону, надеясь найти в ее глазах опровержение своим страшным подозрениям. Но, как ему показалось, там было лишь отчаяние и обреченность. Гарри бессильно опустил руки.
|
|
|
Повисла долгая напряженная пауза. Гарри ни о чем не думал. В голове вдруг стало на удивление пусто. Казалось, задень сейчас чем-нибудь любую из оставшихся пары извилин, и зазвенит... Наверное, это есть то, что профессор Снейп называл "очистить сознание".
К действительности его вернул умоляющий голос Гермионы.
- Гарри, - вдруг обратилась к нему верная подруга, - я прошу тебя, не отчаивайся раньше времени. Через месяц мы обратимся к специалистам. К кому-нибудь. Я сама поговорю с Горацием Слизнортом. Мне кажется, что он о крестражах должен знать больше нас. Еще есть Аберфорт. Попробуем найти литературу. Нужно все проверить, разобраться. Как говорят медики, пройти обследование, подтвердить диагноз. Знаешь, у маглов сейчас даже раковая опухоль - не приговор! Так что давай пока не будем думать о худшем, пожалуйста... Тем более что еще не все дела в этом мире переделаны.
Слова Гермионы доходили до ума не сразу. Но, так или иначе, они давали надежду. Надежда, правда, была призрачной. Но она помогла если не убрать совсем из головы невеселые мысли, то хотя бы задвинуть их подальше. А, кроме того, Гарри было как-то неловко от того, что слишком уж много он заставляет подругу волноваться о себе. Надо бы как-то взять себя в руки...
- Гарри, давай попытаемся извлекать выгоду из самых безнадежных ситуаций, - вдруг предложила Гермиона неестественно бодрым тоном. - Ведь, в конце концов, нет худа без добра. Ты сейчас влезал к НЕМУ в мозги? Что ОН делает?
- Он сейчас был в Хогвартсе. Он похитил у Дамблдора Бузинную палочку. Скоро он достигнет антиаппарационного барьера и вернется в поместье Малфоев. Будет пробовать новую палочку на домашних эльфах, - все это Гарри проговорил машинально, почти бесцветным голосом, словно перечисляя исторические факты из учебника. - Как ты думаешь, те семеро эльфов, что удалось освободить Нарциссе, они смогут вовремя унести ноги?
|
|
|
Как ни странно, но именно тревога за судьбу практически незнакомых эльфов окончательно прогнала из сознания и жалость к себе самому, и переживания по случаю правильности поставленного смертельного диагноза. Действительно, права Гермиона: рано делать себе харакири. Надо сначала до победы дожить. Сегодня лишний раз убедился, что он еще слишком нужен в этом мире, чтобы думать о смерти. Взять тех же эльфов, например. Почему-то инстинкт упорно твердил, что не все здесь однозначно. Был некоторый опыт в общении с Кикимером, с Винки. Эльфам по уставу полагалось, получив в руки хозяйский носок, разбить себе голову об дверь и отрезать уши, а уж потом трансгрессировать. Хотя, какое там трансгрессировать... Тихо брести по направлению к воротам, заплетая ногу за ногу.
- Не верю я что-то, что домовики сообразили и все-таки покинули дом Малфоев, - выдал Гарри вслух. У него даже получилось вложить в свой голос изрядную долю иронии, чего еще четверть часа назад он от себя никак не ожидал. - Как говорится, менталитет не тот... Жизненные идеалы далеки от совершенства... Психология раба дает о себе знать... Далее по списку. Так что, надо бы это дело проконтролировать. Ну, чтобы спать спокойно. Что скажешь?
- Но мы... Что мы можем сделать? - проговорила Гермиона с отчаянием. - Мы же только что чудом оттуда вырвались! Гарри, тебе нельзя туда... Я не пущу.
Последнюю короткую фразу девушка выговорила таким твердым голосом, что Гарри понял: спорить бесполезно. Впрочем, он и не собирался посещать порядком надоевший дом еще раз. Это было бы уже слишком! В ответ на решительные слова Гермионы он громко и отчетливо произнес: "Кикимер!"
Старый домовой эльф появился на полу через несколько секунд, громким хлопком взорвав наступившую напряженную тишину. На нем было надето полотенце с гербом Хогвартса, подвязанное через плечо в виде тоги. Домовик не спеша огляделся, вытаращив удивленные глаза на своего хозяина. С еще большим удивлением он осматривал странное жилище хозяина, так и не произнеся ни слова.
- Здравствуй, Кикимер! - не выдержал Гарри. - Ты не узнаешь своего хозяина?
В ответ домовик поклонился и заговорил привычной для себя скороговоркой:
- Кикимер узнал хозяина Гарри. Кикимер рад, что хозяин Гарри снова призвал Кикимера. А этот странный маленький дом - это новый дом хозяина Гарри? У хозяина Гарри нет другого дома? Старый Кикимер не смог оградить настоящий дом хозяина Гарри от плохих людей! Кикимер плохой!
|
|
|
- Тихо! Не двигайся! - заорал Гарри, чувствуя, что сейчас начнется самобичевание. - Кикимер нужен хозяину Гарри живыми и здоровым, а потому я запрещаю Кикимеру самого себя наказывать.
Увидев, что домовик перестал таращить глаза на убогое убранство палатки и сосредоточил свое внимание на хозяине, Гарри продолжал:
- У нас мало времени, так что слушай приказ. Кикимер, повторяю, это очень важно. Ты должен очень внимательно запомнить, что нужно делать. Очень скоро миссис Нарцисса освободит семерых эльфов...
Кикимер громко ойкнул и схватился за сердце.
- Так вот, ты должен ей помочь освободить эльфов, - озвучил Гарри свой приказ.
Кикимер, дрожа всем худеньким, сморщенным тельцем, бессильно опустился на пол. Похоже, тоненькие ножки его уже не держали.
- Ты понял все, что я сказал? - еще раз поинтересовался Гарри, потому что поведение домовика, мягко говоря, показалось ему не совсем вменяемым.
В ответ Кикимер вдруг начал отчаянно икать, и заплакал, как маленький ребенок, потирая круглые глаза кулачками.
- Эй, ты чего, дружок? - встревожено проговорил Гарри, уже сообразив, что повел себя с впечатлительным домовиком как-то не так...
Кикимер горестно взвыл, одурело закатив глаза к потолку палатки. Гарри просто не знал, что делать и как успокоить это не в меру впечатлительное дитя природы. Он беспомощно посмотрел на озадаченную поведением домовика Гермиону и многозначительно постучал пальцем по часам на руке.
А сморщенный маленький человечек сидел на полу, сложив перед собой худенькие ручки, свесив большие уши и тихо, еле слышно твердил себе под нос:
- Миссис Цисси хорошая. Миссис Цисси не выгонит эльфов на улицу. Хозяин Гарри ошибается. Хозяин Гарри не любит семью Малфоев. А миссис Цисси знает, что эльфам будет плохо без своего дома... Миссис Цисси хорошая...
|
|
|
- Так, надо что-то делать, - прошептала Гермиона на ухо своему другу. - Гарри, прикажи ему успокоиться и слушаться меня. А я как-нибудь постараюсь его уговорить и объяснить, что к чему. Полгода назад мы с ним вроде бы нашли друг с другом общий язык. Он мне энциклопедию про родословную волшебников давал почитать...
Гарри не медля, отдал требуемый приказ Кикимеру, с удовлетворением заметив, что тот хотя бы перестал причитать и пусть с трудом, но поднялся на ноги. Сам Избранный пристально смотрел на Гермиону, ожидая дальнейших распоряжений. Говорить что-либо домовику он боялся в принципе, опасаясь нарушить хрупкое равновесие его эмоционального состояния. Потому что с теми, у кого эмоциональный диапазон был несколько шире, чем у чайной ложки, с ними было... не просто...
- Гарри, у тебя просто немного не хватило такта, - сочувственно пояснила Гермиона, видя его растерянность. - Знаешь, тебе лучше выйти на улицу, глотнуть свежего воздуха. Ты сейчас совсем бледный... Ну, давай, иди!
Гарри не стал заставлять долго себя уговаривать и вышел из палатки. Тем более что свежий прохладный воздух как нельзя лучше способствовал не только наведению порядка в голове, но и ловле свежих мозгошмыгов.
Где-то на востоке уже светлело небо, но здесь, среди деревьев, этого было почти незаметно. Только тьма стала менее густой, и медленно, но верно воздух становился серее и прозрачнее. Темнота с каждой минутой отодвигалась дальше, на запад, оставляя перед собой замшелые стволы деревьев, обнажая паутину кустов. В лесу было необычно тихо. Птицы молчали. Гарри обломил с куста маленькую тонкую веточку и с удивлением заметил, что она не сломалась с сухим хрустом, как это было зимой. Дерево уже наполнилось весенними соками, и крошечная веточка стала гибкой. Юноша содрал с ветки кору и с наслаждением вдохнул запах новой весны, а вместе с весной запах новой жизни.
Избранный глубоко вздохнул и вернулся мыслями в палатку, где Гермиона пыталась вразумить Кикимера, очень надеясь, что у нее получится. Все-таки она девушка... Девушки лучше умеют успокаивать.
"Мы, мужчины, люди грубые... С чувством такта у нас напряженка. У некоторых из нас - хроническая! - здесь Гарри почему-то вспомнил своего друга. - Да нас, парней, вообще к эльфам подпускать нельзя. Ну, если только намекнуть им, что ты голодный..."
Что лучше в отношениях с эльфами поручить девушкам (эмоциональное), а что (материальное, например, обед) оставить юношам, Гарри не успел обдумать до конца. Из палатки раздался громкий треск, означавший, что домовик уже трансгрессировал.
"Быстро она справилась", - удовлетворенно заметил Гарри и вернулся обратно в палатку.
|
|
|
Там было пусто. Не было ни Кикимера, ни Гермионы. Гарри кинулся к своему рюкзаку: Мантия-невидимка тоже исчезла.
"Ясненько... Предали, значит? Да..., - эмоции били через край. - Нет, вот как можно, после такого, доверять женщинам? Он ей поверил, оставил их наедине... А они смылись!"
Гарри мрачно подумал, что когда эти двое вернутся, он, пожалуй, убьет обоих...
А сейчас лучше последовать за ними. Хотя бы мысленно. Потому что без информации он просто сойдет с ума.
Гарри закрыл глаза, освобождая сознание от действительности, и постепенно стены палатки растворились, и сам он унесся далеко отсюда...
Он стоял среди знакомой гостиной и крутил в руках волшебную палочку, любовно поглаживая бледными паучьими пальцами ее гладкую поверхность. Обломки тяжелых цепей и хрусталя от упавшей гигантской люстры уже подобрали с полу. Гостиную освещал лишь скупой свет раннего серого утра. В этих бесцветных сумерках фигуры Пожирателей, стоящие в стороне и ожидающие взгляда и слова от своего хозяина, казались потусторонними злыми демонами.
Окинув свою армию удовлетворенным взглядом, он перевел взор на вжавшихся в стену трех Малфоев и Беллатриссу. Вся семейка в сборе во главе с Люциусом. Теперь узнать этого аристократишку можно только по белобрысой шевелюре. Да и та казалась серой от грязи и запекшейся крови. Слабак!
Недолго выдержал... А как ласкали слух его мольбы о пощаде! Впрочем, мог бы кричать и погромче. Судя по тому, что тело трясется, а рука слепо шарит в поисках сидящей рядом женушки, уже очнулся. Ну что ж, продолжим.
Впрочем, Люциус подождет. Вот его белобрысому щенку, кажется, немного перепало. Дышит еще вполне ровно. Сейчас подправим.
Он взмахнул палочкой, притянув к себе слабо шевелящуюся, окровавленную фигуру Драко.
Что, озноб бьет? Это хорошо... Продолжим.
- Люциус, я последний раз спрашиваю: кто из вас помог сбежать Поттеру? Как он мог покинуть дом, через оградительные барьеры которого не смог бы прорваться даже я. Кто подсунул мальчишке портал? Говори, если тебе еще дорог твой никчемный сыночек!
Темный Дорд снова взмахнул палочкой. Горячая кровь хлынула к вискам, а из палочки вылетело заклинание. Драко закричал безнадежно, протяжно, на одной высокой ноте. Не плохо... Можно еще чуть-чуть. Ну что, Люциус, нравится? Будем говорить?
- Я... я... М-мы н-не ви-виноваты, п-по-повелитель! На-наверное, у м-мальчишки б-был п-портал с с-собой, - еле промямлил Люциус, заикаясь на каждом слове.
- Что значит с собой? Его не обыскали? Их всех не обыскали? Мне кажется, Люциус, что в крике твоего сына маловато динамики...
- Повелитель! Пленников к нам доставил Сивый и его компания. Они должны были их обыскать! Хозяин, умоляю, пощадите моего сына! Он здесь не причем!
Надо же, даже заикаться перестал... Откуда только силы взялись? Мало получил. Ну, ничего, подправим... Только чуть позже. У нас впереди много времени, а подвал теперь пустой. Да и новую палочку надо опробовать. А пока займемся оборотнем.
Окинув глазами гостиную и обнаружив в другом углу, около лестницы, четверых егерей во главе с Сивым, Темный Лорд притянул к себе последнего. Оборотень пробороздил своим телом пол, оставив на паркете грязный кровавый след. Фенрир поднял заплывшую от крови морду вверх и преданно взглянул в глаза хозяина. Нет, этот, судя по всему, не будет врать. Предан, как собака. Верный человек. Свой человек. Он всегда знал, что лучше иметь дело с волками, чем с хитрыми лисами.
- Ты обыскал пленников, оборотень?
- Д-да, хозяин, - промямлил Сивый. - Я уже отдал изъятую у мальчишки палочку Нарциссе. Мы рассчитывали на вознаграждение, хозяин.
Наглость! А этот оборотень смелее, чем я думал.
- Мне это известно, Сивый! Только к Поттеру эта палочка имеет такое же отношение, какое ты Сивый, к воображаемому тобой вознаграждению. Что еще нашли?
Шарит в карманах. Отлично. Жду.
- Вот, хозяин. Эту палочку я собственноручно отобрал у грязнокровки, у той девчонки, которая была вместе с Поттером. Я лично ее обыскивал. У нее в карманах больше ничего не было. Я ручаюсь, мой Темный Лорд! А мальчишкой занимался Струпьяр... Я не виноват, хозяин! Я тут не причем! Я ваш верный слуга, хозяин!
Сваливаем вину на другого... Спасаем свою шкуру... Ну что ж, вполне ожидаемо от такого ничтожества, как ты. Стоит наградить тебя Черной Меткой за верную службу. Чтобы служил еще преданнее, грязный пес!
- Молчать, оборотень! Давай сюда деревяшку. Посмотрим.
Лапки-то трясутся, ублюдок! Ладно, посмотрим, что ты мне тут даешь. Жаль, старик сбежал вместе с мальчишкой. Не у кого узнать наверняка.
Волан-де-Морт покрутил в длинных, бледных пальцах взятую из рук Фенрира палочку и нехотя взмахнул ею.
Он не сразу понял, что произошло. Почувствовав резкий удар в то место, где должен был находиться нос, он отдернул руку и закрыл лицо пальцами. Палочка вырвалась из его руки и сильно ударила по лысому черепу. Потом еще раз! И еще раз!
Злость вскипела в нем, как черная зараза. Оборотень над ним издевается! Они все над ним издеваются! Что за дрянь они ему тут подсовывают? Кажется, он переоценил преданность оборотня. А в подземельях этого дома достаточно много свободного места...
Он схватил рукой шальную палочку и с яростью переломил ее, как щепку, метнув обломки в Фенрира. Туда же полетело пыточное заклятие. Сивый взвыл, как волк, протяжным, леденящим душу криком, идущим глубоко изнутри его тренированного горла. Волчий вой Фенрира немного успокоил его. Можно было продолжать дальше. Кто следующий? Взгляд остановился на Беллатриссе.
Верная собака. Почти такая же верная, как его змея. Смотрит в глаза преданно, с подобострастием и восхищением. Иди сюда, рыбка. У тебя ведь нет секретов от своего господина? Или я ошибаюсь?
Бросается к ногам... Что ж, ему это нравится. Посмотрим, что скажешь дальше. Жду.
- Хозяин! Мой Лорд! Я не виновата! Я клянусь! Я занималась девчонкой... Фенрир отвел в подвал пленников. Хвост пошел в подвал, когда оттуда послышался шум. Это он выпустил Поттера и его дружка. Но я шантажировала их, приставив нож к горлу девчонки. Я почти победила. Они уже сложили палочки. Но потом появился этот эльф и обрушил люстру!
Что она несет! Какой эльф? Откуда здесь, в этом доме, мог взяться эльф, состоящий на службе у Поттера? Ах да! У него же есть какой-то старый эльф, доставшийся в наследство от вонючей псины по кличке Сириус.
- Это тот старый сморщенный сморчок, которого я имел сомнительное удовольствие лицезреть здесь два с половиной года назад?
- Нет, хозяин! Это был наш бывший эльф. Его звали Добби.
Опять чушь! "Круцио!"
Белла визжит. Подождем. Нота взята высокая, правильная нота. Вот теперь, моя девочка, ты готова отвечать на вопросы.
- Какой бывший эльф? Что значит «бывший»? Как он проник в дом?
Мямлит ответ вроде бы с вполне убедительным подобострастием.
- Тот самый домовик, хозяин, которому Люциус дал свободу несколько лет назад. Я не знаю, хозяин, как он попал в дом! Я не знаю, хозяин, как он смог исчезнуть из дома! Я не знаю, хозяин... Я не знаю...
Ну что ж, сейчас узнаем...
- Люциус! Сколько эльфов принадлежит вашей семье?
- Одиннадцать, мой Лорд.
Как он жалок, этот потасканный аристократишка. Но "мой Лорд" - это не для него.
- Для тебя, Люциус, я хозяин! Постарайся запомнить. И призови всех своих эльфов. Немедленно.
Подумать только, у этих недочеловеков есть свои имена? Надо же, как трогательно! Неужели эти уродцы обладают неизвестной ему магией? Да нет, этого не может быть. Иначе тот сморщенный домовик не смог бы доплыть вместе с ним в одной лодке до острова в пещере. Его магия была просто ничтожной, так же как ничтожна магия всех эльфов. Судя по слишком громким хлопкам при их появлении, самая обычная трансгрессия, да и то в пределах дома. Ничего особенного. Что ж, проверим, сможете ли вы так же ловко появляться и исчезать, если я обновлю антиаппарационные чары.
Он взмахнул палочкой, и воздух в гостиной тотчас же сгустился.
Он, молча, оглядывал ненавидящим взглядом всех, собравшихся в гостиной. Никчемные людишки. Трясущиеся за свою шкуру, жалкие Малфои. Непроходимо тупые Креббы и Гойлы. Нотт, Макнейр, Эйвери - скользкие, ненадежные попутчики. Самые верные слуги умирают первыми.
А эти безобразные уродцы на тоненьких ножках! Так ли они отличаются от людей? Насколько толстая у них кожа, и какова их чувствительность к боли. У него есть хороший способ проверить это. А заодно проверить новую палочку. "Круцио!"
Ближайший к нему эльф упал на спину и, беспорядочно задергав босыми ногами в воздухе, пронзительно запищал.
Волан-де-Морт поморщился. Эти уродец вел себя так, как обычно ведут себя несмышленые, сопливые дети. Он уже опустил палочку, и теперь домовик утирал кулачками слезы на перекошенной от боли остроносой мордочке.
Святой Мерлин! С кем он связался! Нет, эльфы не люди, а животные. Они даже не соображают, что сейчас он будет их убивать. Вот Малфои соображают, что ждет их ненаглядных эльфов. Глаза Нарциссы застыли от ужаса в ожидании скорой расправы. Подойди сюда, красавица! Я давно хотел поближе познакомиться с твоими сокровенными мыслями.
Ага, переживаем за судьбу никчемных уродцев... Но что я вижу? Оказывается, смерть для них не самое страшное... Оказывается, быть выкинутыми на улицу для них страшнее... Как интересно! Да нет, даже для эльфов нет ничего страшнее смерти. И ты это знаешь, Нарцисса. Но убить их я успею. А сейчас мы все немного позабавимся. Давно мои верные люди не развлекались по-настоящему. Как раз сейчас мы исправим ошибку и заполним этот досадный пробел. А развлечет нас всех славная хозяйка домовых эльфов.
- Я вижу, вы питаете жалость к вашим ненаглядным эльфам? Жалость, Цисси, скверное чувство. Но вы можете дать ему волю, и попытаться освободить ваших эльфов. На всех у вас, к сожалению, одежды не хватит... Но мы с удовольствием посмотрим, как далеко вы сможете зайти, следуя за вашей жалостью. Приступайте.
Надо же, раздевается... Впрочем, посмела бы она ослушаться хозяйского приказа!
Он бросил короткий взгляд на зрителей, спрятавших лица под белыми масками. Но в глазных прорезях сверкает неподдельный интерес к новому для них зрелищу. Надеюсь, миссис Малфой не обманет их ожиданий.
О-о! Да ваша жалость к эльфам, миссис, действительно не знает границ и выходит за все рамки приличия. Только вот что-то счастья на пучеглазых мордах не наблюдается? И никто из них не торопится сбежать? Они в ужасе. Прекрасно.
- Ну что ж, миссис Малфой! Вы показали всем нам, что умеете исполнять приказы хозяина. А теперь я хочу увидеть, как освобожденные вами эльфы смогут покинуть эту гостиную. Пока я вижу лишь то, что они, и соображать-то толком не могут. Безмозглые животные. На них время тратить жалко. Приказывайте. Они ведь выполняют приказы только своих хозяев? Или они не понимают, что их здесь ждет? Объясним... Пожалуй, начнем с того, крайнего, который отупело теребит в ручонках носовой платок.
"Авада Кедавра!"
Глядя безумными глазами на зеленую вспышку, вырвавшуюся из волшебной палочки Темного Лорда, Нарцисса прокричала последний приказ оставшимся в живых эльфам:
- Вон отсюда!
Волан-де-Морт с недоумением смотрел, как за доли секунды, один за другим раздались громкие, неожиданные хлопки и все эльфы исчезли из гостиной. Он этого не ожидал! Это была неслыханная наглость!
- Вернуть! Немедленно! Призвать всех! Обратно сюда!
Что она там лопочет? Снова называет всех по именам? Подождем.
Вновь раздались знакомые трескающие звуки. Три оставшихся в живых эльфа появились перед своей хозяйкой. Стоят, трясутся от страха. Ему это нравится.
- Где остальные?
Этот вопрос к тебе относится, Цисси.
- Хозяин, остальные теперь свободны и не подчиняются больше моим приказам. Я не виновата, хозяин. Я выполняла ваш приказ!
Он выпустил наружу клокочущую внутри ярость. Черт! Белла говорила правду: эльфы способны игнорировать антиаппарационные чары. Но он их достанет!
- Молчать! "Круцио!" Проследить, догнать, вернуть!
Взгляд его снова останавливается на трех дрожащих уродцах с большими ушами и тоненькими ножками. Опять здесь путаются под ногами?
- Авада Кедавра! Авада Кедавра! Авада Кедавра!
Зеленые вспышки метнулись к домовикам, отразились в их огромных глазах, и они упали на паркет гостиной того самого дома, в котором трудились всю свою жизнь.
Гарри тяжело приходил в себя. В глазах еще стояли отблески зеленых молний, оборвавших жизнь трех домовых эльфов. Но постепенно зеленый туман перед глазами рассеялся, и он увидел самого себя, лежащего на холодном полу знакомой палатки.
Собственные глаза без очков видели плохо. Очки нашлись тут же, на полу. Слепо пошарив рукой вокруг себя, нащупав кривые дужки и водружая очки на нос, Гарри невольно с грустью подумал, что в сознании Волан-де-Морта он прекрасно обходится без очков. Пожалуй, стоило признаться самому себе, что давно уже он не видел глазами своего врага такой отчетливой и ясной картинки. С того самого рождества, когда сломалась его старая волшебная палочка с пером феникса. Какая ерунда! Разве четкость его видений зависит от того, какая палочка находится в его руках? Или все же зависит?
Вот сейчас у него целых две палочки, и обе идентичны палочкам Волан-де-Морта. Неужели они каким-то невероятным образом помогают ему связываться с сознанием Темного Лорда...
Господи, о чем я? Гермиона! Где она?
Гарри выскочил на улицу, опасаясь, что подруга не сможет разыскать в лесу невидимую для глаз палатку.
Палатка пропала и из его поля зрения, он обежал вокруг того места, где она стояла, но верной подруги не было.
Отчаяние накатило огромной волной, захлестнув собой все остальные чувства. Он не может ее потерять! Она слишком дорога ему. Это все равно, что потерять собственную руку или ногу. Или даже намного больше - половинку собственной души.
Не в силах больше оставаться в неизвестности, забыв об осторожности, Гарри не заметил, как проговорил вслух: "Гермиона!"
Звук собственного голоса, эхом отразившийся от древесных стволов и вернувшийся к нему обратно, ударил в голову и выстроил мысли в нужном порядке.
Болван! Идиот! Нужно же было просто призвать Кикимера. Давным-давно нужно было это сделать, а он сидел тут, кино смотрел про Волан-де-Морта.
Решив про себя, что на сегодня с глупостями случился явный перебор, Гарри быстро вернулся в палатку, надежно скрытую от посторонних глаз. Но выкрикнуть имя своего домовика не успел.
Двери палатки распахнулись, и на пороге появился невидимка, держащий на руках совсем маленького эльфа, скорее всего ребенка. Второй большеглазый домовенок тоненькой ручонкой крепко вцепился в свободную руку невидимки.
- Гарри, это я, Гермиона, - раздался в дверях палатки до боли знакомый высокий голос.
Невидимка осторожно поставил эльфенка на пол, скинул с себя капюшон отцовской Мантии, и перед Гарри возникло лицо Гермионы, родное и близкое.
Жива! Она жива!
Не дожидаясь, пока она скинет с себя Мантию, совершенно забыв о том, что еще минуту назад он ругал ее (про себя) последними словами, Гарри сделал шаг навстречу. И тот час же погрузился в каскад густейших каштановых волос, обгоревших при пожаре в выручай-комнате и еще хранивших в себе легкий паленый запах из прошлой жизни.
|
|
|
