Ведическая религия-reды 235 18 глава

Рассматривая всю совокупность науч. данных об известной нам части В., можно сделать неск. наибо­лее общих выводов о свойствах В. в целом. Достовер­ность этих выводов базируется на теоретич. обобще­нии всех достижений совр. науки.

В. бесконечна в пространстве; она не имеет ни на­чала, ни конца ни в каком направлении. Этот мате-риалистич. тезис неоднократно подвергался напад­кам. В 19 в. для этого использовались т. н. гравитац. и фотометрич. парадоксы (см. Космологические па­радоксы). С возникновением релятивистской космоло­гии в бурж. науке распространилась ошибочная концелция конечной, но не ограниченной В., противо-пэставляемая представлению о бесконечности В. (см. А. Эйнштейн, Вопросы космологии и общая теория относительности, в сб. «Принцип относительности», 1935). Логичность формально математич. стороны этой концепции маскирует произвольность исходных предпосылок, вводимых в теорию в качестве т. н.«упро­щающих» предположений (однородность и изотроп­ность пространства). Умозрит. характер этой концеп­ции показан в ряде работ сов. и зарубежных ученых (Г. М. Идлис, Космическая материя, 1957; П. Ла-беренп, Происхождение миров, 1957).

В. бесконечна во времени; она существовала и бу­дет существовать вечно, не имея ни начала, ни конца во времени. Идеалисты пытались и пытаются опроверг­нуть это утверждение. В 19 в. опровержения шли по линии неправильного истолкования второго начала термодинамики (т. н. теории «тепловой смерти» В.). Ныне аргументация базируется на признании доппле-

ровской природы красного смещения. Экстраполируя в прошлое наблюдаемые сейчас лучевые скорости галактик, идеалистически настроенные ученые при­ходят к выводу о «творении» В. и, следовательно, о существовании творч. начала. Именно поэтому эта теория стала почти офиц. точкой зрения католич. церкви.

Ошибочность подобных рассуждений заключается в том, что расширение известной нам части В. произ­вольно распространяется на всю В. Действительно, любой объект во В., любая упорядоченная звездная система имеют свой возраст, но в приложении ко В. в целом понятие «возраста» теряет свой смысл.

В. бесконечно разнообразна по формам существо­вания и движения материи. Материя не возникает и не уничтожается, а только переходит из одной фор­мы в другую. Поэтому совершенно произвольной и идеалистич. является теория о постоянном творении материи из «ничего» (F. Hoyle, A new Model for the expanding universe, в жури. «Monthly Notices cf the Royal Astron. Soc», L., 1948, v. 108; H. Bondi, Cos­mology, 1952).

Бесконечное разнообразие материальных форм в бесконечной В. приводит к выводу о том, что органич. жизнь, как одна из форм существования материи, не является достоянием только нашей планеты, а воз­никает повсюду, где складываются соответствующие условия.

Таковы осн. свойства В., имеющие не только фи-зич., но и большое философ, значение. В своих наи­более общих выводах наука о строении В. теснейшим образом связана с философией. Отсюда и ожесточен­ная идеология, борьба, ведущаяся по вопросам струк­туры и развития В.

Отрицание бесконечности В. в пространстве и вре­
мени со стороны ряда ученых вызывается не только
влиянием идеалистич. духовной атмосферы, в к-рой
они находятся, но и безуспешными попытками постро­
ить непротиворечивую модель бесконочной В., опи­
рающуюся на всю совокупность известных нам наб­
людательных данных. Признание в той или иной фор­
ме конечности В. есть по существу отказ от решения
важнейшей научной проблемы, переход с позиций нау­
ки на позиции религии. В противоположность этому
философия диалектич. материализма, доказывая бес­
конечность В. в пространстве и времени, стимули­
рует дальнейшее развитие науки, указывая принци­
пиальные пути для развития теории. *.

Вопрос о конечности или бесконечности В.— это вопрос не только естествознания. Само по себе накоп­ление эмпирич. материала и его математич. обра­ботка только в рамках той или иной отд. науки еще не могут дать исчерпывающего и логически неуяз­вимого ответа на поставленный вопрос. Наиболее адекватным средством для решения поставленной задачи является фнлос. анализ, опирающийся на достижения всего естествознания и прочную основу диалектико-материалистич. метода. На первый план здесь выдвигается диалектич. разработка понятия бесконечности, трудности оперирования к-рым ощу­щает не только космология, но и др. науки.

Т. о., проблема общих свойств В., ее пространств,-временных характеристик вызывает большие труд­ности. Но все тысячелетнее развитие науки убеждает в том, что решение этой проблемы может быть только на путях признания бесконечности В. в пространстве и времени. В общем плане такое решение дано диа­лектическим материализмом. Однако создание рацио­нального, непротиворечивого представления о В. в целом с учетом всех наблюдаемых процессов — дело будущего.

Лит.: Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955 его же, Анти-Дюринг, М., 1957; Ленин В. И., Материа-

«ВСЕМИРНАЯ ГАРМОНИЯ» - ВСЕОБЩЕЕ 301

лизм и эмпириокритицизм, Соч., 4 изд., т. 14; Блажко
С. Н., Курс общей астрономии, М., 1947; П о л а к И. Ф.,
Курс общей астрономии, 7 изд., М., 1955; Паренаго
П. П., Курс звездной астрономии, 3 изд., М., 1954; Э й г е н-
с о н М. С, Большая Вселенная, М.— Л., 1936; Фесенков
В. Г., Современные представления о Вселенной, м.—Л., 1949;
А г е к я н Т. А., Звездная Вселенная, М., 1955; L У 11 1 е-
ton R. A., The modern universe, L., [1956]; Hoy le F.,
Frontiers of astronomy, Melb., [1956]; Thomas 0-, Astro-
nomie. Tatsachen und Probleme, 7 Aufl., Salzburg—Stuttgart,
[1956]. А. Бовин. Москва.

«ВСЕМИРНАЯ ГАРМОНИЯ» — статья III. Фурье, в к-рой впервые были обнародованы осн. идеи, разви­тые позднее в его социалистич. учении.

ВСЕОБЩЕЕ. В истории философии термин «В.» служил для выражения двух различных понятий в зависимости от того, как понималась проблема от­ношения В. (общего) к единичному и особенному.

1) В. как сходное, как абстрактно-отвлеченное от всех единичных и особенных явлений свойство, как абстрактное тождество всех или многих вещей, явле­ний друг другу в том или ином отношении, как свой­ственный всем им признак, на основании к-рого они мысленно объединяются в тот или иной класс, множе­ство, вид или род. В выражении, напр., «все люди смертны» в качестве общего всем людям признака выступает «смертность».

2) В. как закон существования, изменения и раз­вития особенных и единичных явлений в их свя­зи, взаимодействии и единстве. В. в этом значении выступает как синоним «единства в многообразии» и осуществляется в действительности в виде закона, связующего многообразие явлений в единое целое, в систему. Это значение термина «В.» опирается на этимологич. оттенок слова «общее», заключенный в выражениях: «наш общий знакомый», «общее поле» (т. е. поле, к-рое обрабатывают совместно, сообща, коллективно), «Солнце составляет общий для всех планет центр» и т. д.

Различные учения, по-разному решавшие вопрос о природе «общего» и его отношении к единичным ве­щам и явлениям, склонялись то к одному, то К друго­му из этих значений В.

Уже самые ранние представители др.-греч. фило­софии, исходившие из стихийно-диалектич. взгля­да на мир известных им явлений, старались пред­ставить все многообразие чувственно воспринимаемых явлений как продукт развития одного и того же, об­щего им всем, начала. В. в этом смысле — как сино­ним единства в бесконечном многообразии явлений природы — они искали в чем-либо определенно-телесном (см. Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1955, с. 147). Фалес считал таким В. первоначалом всего существующего воду, Анаксимандр — «апей-рон» — бесформенную по качеству и беспредельную по количеству материю, а Гераклит видел В, в огне, как в той стихии, из к-рой все возникает и в к-рую все возвращается обратно. С огнем, как с В., Герак­лит соединял и представление о законе, согласно к-рому происходит этот мировой круговорот. «Все­общий логос» он определенно усматривал в превраще­нии и борьбе противоположностей, а не в мертвом абстрактном тождестве явлений друг другу. В этом и заключалась стихийная диалектика в понимании В.,В древнекит. философии В. понималось подобным же образом и называлось дао.

Материалистич. понимание проблемы В. (милет­ская школа, Гераклит, атомистика Левкиппа — Демокрита) развивалось в борьбе с идеалистам, воз­зрениями на природу В. Если материалисты искали В. (генетич. первооснову вещей) в чем-то телесном, материальном, то идеалисты, в противоположность им, усматривали реальность В. в абстракции, выра­жающей либо математич. представления (число как первооснова мира явлений у пифагорейцев), либо

нравств. нормы (Сократ), либо формы и законы тео-ретич. мышления («идеи» Платона;. В ходе борьбы между этими двумя осн. направлениями оформилась также софистика, вообще отрицавшая реальность В. и считавшая, что реально существуют лишь единич­ные вещи и ощущения, а всеобщее — лишь создава­емая словом иллюзия. Платон в борьбе против этого тезиса софистики разработал объективно-идоалистнч. понимание В., согласно к-рому «роды» и «виды» су­ществуют до единичных вещей как их прообра­зы, как бестелесные «идеи». Эти «идеи» были не чем иным, как оторванными от реальных вещей ро­до-видовыми логич. абстракциями, абсолютизирован­ными и превращенными в самостоят, сущности.

Идеалистич. теорию идей Платона подверг критике Аристотель. Ленин охарактеризовал эту критику как подрыв основ идеализма вообще (см. «Философские тетради», 1947, с. 264). Однако попытка Аристотеля справиться с трудностями, лежавшими в основе тео­рии идей, по-своему уловившей диалектич. харак­тер отношения между В. и единичным, привела его к двойственному решению. С одной стороны, Аристо­тель понимал, что В. («род»), составляющее «сущность» вещи, нельзя мыслить как отдельную, вне мира еди­ничных вещей витающую бестелесную форму: «...покажется, пожалуй, невозможным, чтобы врозь находились сущность и то, чего она есть сущность; поэтому как могут идеи, будучи сущностями вещей, существовать отдельно (от них)?» (Аристотель, Метафизика, ХШ, 5 1080 а 11; рус.пер., М.—Л., 1934). Однако в противоречии общего и единичного Аристотель «путается», возвращаясь вновь окольным путем к т. зр. Платона. С одной стороны, логиче­ские «роды» и «виды» он понимал как абстрагирован­ные умом человека общие формы единичных вещей и считал «первой сущностью» единичное. Но, с другой стороны, «род» (как В.) является у него «вторым» только по последовательности познания, на самом же деле он выступает как та высшая действительность, благодаря к-рой только и возможны сами единичные вещи и воспринимающие их индивиды. В., понимае­мое как логически постигаемый «род», оказывается в его философии не только «сущностью» единичных вещей, но и той «целью», ради к-рой и силой к-рой они возникают, существуют и исчезают. В этой двой­ственности аристотелевского учения были заложены отправные пункты для споров между номиналистами и реалистами о природе универсалий. Платонов­ское учение об идеях было усвоено через неоплато­ников христ. схоластикой и послужило одним из тео-ретич. источников христ. богословия.

В средние века проблема В. ставилась на основе принципов теологии, видевшей первопричину и всеоб­щую основу порядка и закономерности в мире в боге, в его библейском «слове». «Слово» («логос») бога и отождествлялось с В. Номиналисты также понимали В. лишь как «слово», но не «бога», а человеч. духа, отрицая реальность В. вне слова. Одним из источни­ков этого понимания проблемы В. была логика стои­ков, отождествлявших, вслед за софистами, В. с «зна­чением слова», с тем «смыслом», к-рый ему при­дают.

Философия нового времени начала, казалось, с того, чем кончила античная философия,— со скеп­тицизма. Но этот скептицизм, направленный своим острием против схоластич. учения о В., как об истине вещей в божеств, слове, по существу отличен от др.-греч. понимания. Он, как отмечал Гегель, «оспаривает всеоб цие определения и законы на том основании, что они не оправдываются чувствен­ным восприятием», в то время как античный скепти­цизм выступал прежде всего против чувственности (см. Соч., т. 1, М.—Л., 1929, с. 83).

302 ВСЕОБЩЕЕ

Общий метафизич. характер мышления 17—18 вв. был связан с утратой диалектич. моментов в по­нимании В. Для философии этой эпохи харак­терно сведение проблемы В. к проблеме субъек-тивно-психологич. абстракции от чувственно данного многообразия. Классич. форму это представление о В. приобрело у Дж. Локка, для к-рого В. есть лишь словесно закрепленная абстракция того одинакового, чем обладают многие или все чувственно созерцае­мые вещи, факты, явления, лишь «концепт», лишь словесно выраженное сходство вещей в том или ином отношении. «Общее и универсальное,— писал Локк,— не принадлежит действительному существованию вещей, но изобретено и создано разумом для собствен­ного употребления и касается только знаков, слов или идей... Всеобщность не принадлежит самим вещам, которые по своему бытию все единичны» («Опыт о человеческом разуме», М., 1898, с. 408). К этому же пониманию примыкали в общем и целом франц. материалисты 18 в., подчеркивая, однако, в отличие от Локка, что абстрактно общие «слова» имеют в вещах основание в виде реального сходства, реаль­ного тождества этих вещей друг другу. Напр., мате­риалисты считали протяженность реально всеобщим свойством каждой вещи. Единств, попыткой диалек­тически поставить проблему В. на почве материализ­ма оказалась в эту эпоху философия Спинозы. В. в его учении понимается как «субстанция», т. е- как ми­ровое единство, в лоне к-рого существуют отд. ве­щи (модусы). В. («субстанция») есть, кроме того, причина самой себя, то общее, из к-рого возникают и в к-рое возвращаются обратно особенные и еди­ничные тела, явления и состояния.

Слабости метафизич. материализма, примыкав­шего в понимании В. в основном к Локку, были в 17 —18 вв. предметом постоянных атак со стороны идеа­лизма и агностицизма. Д. Юм, отталкиваясь от лок-ковского отрицания реальности В. в самих вещах, развил целую систему аргументов против тезиса о материальности мира и его познаваемости. Философия Юма подготовила почву для т. н. критических ис­следований И. Канта.

Кант остро поставил вопрос о природе В. в знании, в познании. Эмпирически общее (т. е. абстракцию одинакового от всех побывавших в поле опыта чело­века фактов) Кант четко различил от «подлинной все­общности», от такого В., к-рое можно с уверенностью и гарантией экстраполировать за пределы не только протекшего, но и «всякого возможного опыта». Эмпи­рически общее (напр., «все лебеди белы») всегда на­ходится под угрозой появления противоречащего факта, отрицающего его всеобщность. Подлинное В. (по терминологии Канта «априорное») не может быть опрокинуто никаким опытом. О нем мы можем заранее (априори) утверждать, что противоположный случай невозможен. К таким всеобщим суждениям Кант от­носит, напр., суждение «все тела природы протяжен­ны», «все тела природы имеют тяжесть» и т. д. Но эти суждения сохраняют свой абсолютно всеобщий ха­рактер не потому, что В., в них выраженное, реально вне сознания, а только потому, что «трансценденталь­ное единство сознания» (чувственности и рассуд­ка) по своему устройству не может воспринимать и понимать явления иначе, чем под формой простран­ства и др. априорных категорий. Неизвестно, протя­женны ли «все вещи» на самом деле, вне сознания. Известно только, что в сознании они всегда являют­ся таковыми и не могут являться иначе. Кант, т. о., истолковал реальность В. как «трансцендентально-психологическую реальность» и отверг ее матери­альный характер. Человек предписывает природе законы. Эмпирич. В. в его философии было резко, ■ без перехода, противопоставлено «априорному В.»,

как «подлинному В.», в чем сказался общий дуализм его концепции.

Гегель подверг учение Канта критике с пози­ций более последоват. идеализма и развернул си-стематически-диалектич. учение о В. в мышлении. Решительно отвергая субъективистский априоризм Канта и Фихте, Гегель поставил проблему В. на ма­териалах истории развития человеч. духовной куль­туры. В. понимается в его философии прежде всего как «Идея», т. е. как идеалистически мистифицирован­ный закон развития человеческой духовной куль­туры. От «Идеи» как «подлинно В.» Гегель отличал «просто общее», «абстрактно В.» как форму чело­веч. представления: «В высшей степени важно, как для познания, так и для практического поведения, чтобы мы не смешивали лишь общее с истинно всеоб­щим...» (Соч., т. 1, с. 269). «Абстрактно В.» есть, по Гегелю, лишь словесно зафиксированное тождество ряда явлений друг другу, совпадающее с тем, что предшествующая логика, включая Канта, называла «понятием рассудка». В отличие от него, подлинное, конкретное В., выражаемое в понятиях разума, есть прежде всего закон существования и изменения бес­конечного ряда единичных и особенных явлений, выступающих в представлении и созерцании. Такое В. уже нельзя понимать как голое сходство и тожде­ство ряда явлений друг другу. Напротив, такое В. осуществляется через различия и противоположности отд. предметов, явлений и индивидуумов и выступает как внутренне расчлененная совокупность их беско­нечного ряда, как конкретность. В качестве закона, управляющего процессом превращения единичных и особенных явлений друг в друга, конкретное В. есть «душа единичного». В. есть основание и почва, корень и субстанция единичного. Отд. вещи и соответствую­щие (тождественные) им представления, говорил Ге­гель, «живут и умирают, возникают и исчезают, род же есть их существенность, их всеобщность, и его не надо понимать только как нечто общее всем его индивиду­умам» (там же, с. 53). Каждая из единичных вещей (явлений, индивидов) осуществляет в способе своего бытия лишь какой-то абстрактный момент подлинного В., истинно универсального, является абстрактной формой его проявления как в «материи», так и в «со­знании».

«Отдельный человек, в частности есть то, что он представляет собою лишь постольку, поскольку он прежде всего есть человек как таковой, поскольку он есть во всеобщем. И это всеобщее... проникает собою и заключает внутри себя все особенное» (там же, с. 283). Ленин при чтении Гегеля особо выделил эту мысль, отметив на полях — «ср. „Капитал"», и далее: «Прекрасная формула: „Не только абстрактно" все­общее, но всеобщее такое, которое воплощает в себе богатство особенного, индивидуального, отдельного (все богатство особого и отдельного!)!! Trcs bien!» («Философские тетради», 1947, с. 72—73).

Рассматривая историю человечества как продукт деятельности «всеобщего субъекта», как процесс реа­лизации абс. и всеобщих целей этого духа в мире единичных вещей, Гегель рассматривал ее одновре­менно как свидетельство и доказательство объек­тивной реальности В., а тем самым — как крите­рий различения «подлинно В.» от просто об­щего.

В. толковалось Гегелем как внутр. цель развития знания и деятельности. Как «Идея», т. е. как идеаль­ный план, начертанный в бессознат. глубине мирового духа, В. составляет «начало» истории, а в качестве познанного, в виде науки логики — ее конец, резуль­тат. В логике мировой дух достигает самопознания, т. е. познания закона своего собственного творчества. Этот закон и предстает как система всеобщих Слогич.)

ВСЕОБЩЕЕ 303

категорий, как организованное царство «чистой мыс­ли». В. поэтому в философии Гегеля выступает как синоним диалектич. понятия, разворачивающего вовне внутренне заложенные в нем определения в виде си­стемы единичных и особенных явлений, а также пред­ставлений человека о них.

Отвергнув гегелевское толкование В. как порож­дение абсолютной идеи, классики марксизма-ле­нинизма показали, что категория В. есть отражение ре­ально В., т. е. объективного единства многообразных явлений природы и общества, в сознании человека. Объективно В. отражается в мышлении в форме систе­мы понятий, определений. Абстрактно В., выделенное путем сравнения из массы единичных и особенных яв­лений, играет в познании важную, но ограниченную роль. Само по себе абстрактно В. не в состоянии выра­зить подлинную всеобщность, т. к. В. существует вне сознания не как простое подобие, не как абстрактное тождество явлений, а как живая конкретная связь различных и противоположных друг другу вещей, яв­лений, процессов, как закон, необходимость, включаю­щая в свой состав случайность, противоречие формы и содержания и т. д. «Форма всеобщности в природе— это закон... Форма всеобщности есть форма внутрен­ней завершенности и тем самым бесконечности; она есть соединение многих конечных вещей в бесконечное» (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, с. 186, 185). В., т. о., существует в действительности через особенное, единичное, различное и противопо­ложное, через переход, превращение противополож­ностей друг в друга, т. е. как конкретное тождество, единство противоположностей и различий, а не как «абстракт, присущий отдельному индивиду» (Маркс К., см. Маркс К. и Э н г е л ь с Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 3).

Характерным примером диалектико-материалистич. понимания В. является раскрытый Марксом всеобщий закон капиталистич. накопления. Составляя необхо­димую, т. е. неразрывно связанную с процессом накоп­ления, форму и условие его протекания, этот закон осуществляется не в виде тождества экономяч. роли всех индивидов, а как раз через полярную противо­положность роли двух осн. классов в этом процессе. При этом всеобщий закон капиталистич. накопления осуществляется только в масштабе всей мировой си­стемы капитализма, а в каждом отдельном случае проявляет свое действие часто весьма окольными и за­путанными путями, создавая местами даже противо­положную видимость. Поэтому антидиалектическое, формальное представление о В.— как об абстрактно одинаковом для каждого частного случая — исполь­зуется ревизионистами как довод против всеобщно­сти закона.

Марксизм-ленинизм основывается на конкретном толковании В. Товар, напр., как В. отношение то­варно-капиталистической системы экономических отно­шений есть не абстракция, в к-рой отвлечены одина­ковые черты всех особенных категорий, а прежде всего реальное конкретное явление, исчерпываю­щий анализ к-рого совпадает с раскрытием подлинно всеобщих определений всей системы в целом. В нем, как в «клеточке», заключены все развивающиеся на его основе противоречия капиталистич. общества. Так, нроиз-во орудий труда есть всеобщая основа всех остальных (особенных) форм человеч. бытия и созна­ния. В этом материалистич. смысле марксизм-ленинизм и толкует формулу: не только аб­страктно всеобщее, но и всеобщее такое, которое во­площает в себе богатство особенного, индивидуального, отдельного. В., т. о., выступает как основание, из к-рого все особенные и единичные явления данной кон­кретной системы развиваются и в которое все они в конце концов переходят. Так и деньги, и капитал

постоянно возвращаются в товарную форму; самые сложные виды человеч. деятельности в итоге развивают свою собственную всеобщую основу — производитель­ные силы. В логике поэтому В. рассматривается как точка, исходя из к-рой только и можно развернуть систематич. понимание предмета во всей его конкрет­ности, во внутр. сцеплении и взаимодействии всех особенных форм его существования, движения, из­менения, в его развитии от простого к сложному» расчлененному, конкретному.

В этом понимании было раскрыто рациональное* зерно диалектич. представления о В., как об «ис­тинной бесконечности», как о круге, точнее — спирали, постоянно возвращающейся из ож>бенного и единич­ного к исходной точке, «к самому себе», но на более высокой ступени развития.

На этой основе диалектика Маркса — Ленина окон» чательно преодолела узость эмпирич. теории поня­тия как В. в мышлении. Абстрактная всеобщность не совпадает непосредственно с конкретной всеобщ­ностью понятия, а в лучшем случае представляет собой лишь внешнюю форму обнаружения закона (подлинно В.) на поверхности явлений. Конкретно В. часто может находиться даже в отношении прямой противоположности, противоречия с абстрактно В., с простой одинаковостью всех единичных явлений, В. не существует иначе, как в диалектическом единстве с особенным и единичным. Примером этого может служить отношение закона стоимости как всеобщего закона капиталистической экономики к общему за­кону средней нормы прибыли. Последний есть осо­бенная форма осуществления закона стоимости, выступающая как общее «правило», и вместе с тем он прямо противоречит всеобщему закону, выглядит как нарушение закона стоимости, как «исключение из правила». Решение проблемы, добытое Марксом с помощью диалектической логики, сводится к оты­сканию всей цепи опосредующих звеньев, объясняю­щих, как В. переходит в свою собственную про­тивоположность, в особенное, стоящее в отношении! противоречия к нему. Диалектика, т. о., снимает, как ложно поставленный, вопрос о том, что «первич­но» — В. или единичное? Единичное не возникает-и не существует иначе, как в системе всеобщего вза-имодействия, его рождение всегда обусловлено дей­ствием нек-рого В. (закона), а В. не существует ина­че, как в единичном и через диалектическое вза­имодействие массы единичных вещей, предметов, явлений.

Так, Ленин подчеркивал необходимость учитывать, национальное своеобразие и специфику различны?; стран при осуществлении в них социалистической революции. Вместе с тем Ленин считал, что социали­стическая революция во всех странах имеет всеобщи» черты и закономерности. Развивая эти ленинские-идеи, представители коммунистических и рабочих партий социалистич. стран вскрыли общие закономер­ности социалистич. революции на совр, этапе разви­тия общества (см. Декларация совещания представи­телей коммунистических и рабочих партий социали­стических стран).

Лит.: Маркс К., К критике политической экономии,, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13, М.. 1959 (Введение); его же, Капитал, т. 1—3, М., 1955; его ж е, Нищета философии, в кн.: Маркс К. иЭнгельо Ф.. Соч., 2 изд., т. 4, М., 1955; его же. Замечания на книгу-Адольфа Вагнера, вкн.:Маркс К. и ЭнгельсФ., Соч., т. 15, М., 1935; Энгельс Ф., Диалектика природы, М.. 1955; Ленин В. И., Философские тетради, Соч., 4 изд., т. 38; Платон, Диалоги, Киев, 1883; Аристотель, Метафизика, пер. А. В. Кубицкого, М.—Л, 1934; его же, Категории, пер. А. В. Кубицкого, М., 1939; Локк Д ж.,. Опыт о человеческом разуме, пер. А. Н. Савина, М., 1898; Лейбниц Г. В., Новые опыты о человеческом разуме, пер. П. С. Юшкевича, М.—Л., 1936: Г е л ь в е ц и й К. А.,.' Об уме, [пер. с франц.], М., 1938; его ж е_, О человеке, его,

304 ВТОРАЯ СИГНАЛЬНАЯ СИСТЕМА - ВУЛЬГАРНЫЙ МАТЕРИАЛИЗМ

умственных способностях и его воспитании, пер. II. С. Юшке­
вича. М. 1938; Гегель Г. В. Ф., Наука логики, Соч., т. 5,
М., 1937, т. 6 М., 1939. д. Ильенков. Москва.

ВТОРАЯ СИГНАЛЬНАЯ СИСТЕМА — см. Сиеналь-ные системы.

ВТОРИЧНЫЕ КАЧЕСТВА — качества (цвет, вкус, запах, тепло, холод и т. п.), являющиеся, по мнению нек-рых материалистов-метафизиков и ряда идеали­стов, лишь субъективными и не присущими предметам материального мира. В. к. противопоставлялись сто­ронниками этой теории т. н. первичным качествам ■(плотность, протяженность, фигура, движение и т. п.), присущим самим вещам.

Различение качеств по их объективности встречает­ся уже у Демокрита («Материалисты Древней Греции», 1955, с. 80—83), но свою развитую форму этот взгляд приобрел в философии 17—18 вв. у Галилея, Декарта, Локка (введшего термины «В. к.» и «первичные качест­ва») и др. Теория В. к. была вызвана к жизни стрем­лением старого, домарксовекого материализма раз­личить субъективное и объективное при решении проб­лемы отношения сущности и явления. Поскольку, од­нако, это решение опиралось на механицизм, за объек­тивное принималось лишь то, что улавливалось сред­ствами механики и математики,— все остальное объ­являлось субъективным. Локк говорил о В. к.: «Ка­кую бы ни приписывали им по ошибке реальность, они на деле не находятся в самих вещах, но суть производящие в нас различные ощущения силы и зависят от указанных мною первичных качеств, объ­ема, фигуры, сцепления и движения частиц» («Опыт о человеческом разуме», М., 1898, с. 112). Логич. разви­тием и завершением этого взгляда, по к-рому В. к. есть лишь субъективное состояние сознания, явился субъек­тивный идеализм Беркли и Юма. Совр. неопозитивизм использует противопоставление первичных и В. к. как аргумент в борьбе с материализмом (см., напр., В. Рас­сел, Человеческое познание, М., 1957, с. 204, 263). К теории В. к. склонялись механисты (см., напр., В. Н. Сарабьянов, Как иные товарищи творят ревизио­низм, «Под знаменем марксизма», 1926, № 6, с. 64—65).

Диалектич. материализм отвергает деление качеств на первичные и вторичные. Ощущение есть субъек­тивный образ объективного мира, показания всех органов чувств человека являются источником объек­тивных знаний о мире и е этой стороны нет принци­пиальной разницы между ощущениями цвета, запа­ха и формы, движения, т. е. между т. н. В. к. и первичными качествами. Разница между этими ощу­щениями отражает объективное различие свойств материи.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Святое семейство, Соч., 2 изд., т. 2, М., 1955, с. 139—44; Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955, с. 185, 197, 201; Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, Соч., 4 изд., т. 14, «. 43, 106; Плеханов Г. В., Materialismus militans, Избр. филос. произв., т. 3, М., 1957, с. 241 — 42; История философии, т. 2, М., 19 41, с. 7 0, 128 — 29. Б. Пышгмв. Москва.

⇐ Предыдущая66676869707172737475Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: