 |
Вопрос: Игорь Сергеевич, вы только что встречались с президентом США Джорджем Бушем. Как вам показалось, он ждет поездки в Россию?
|
|
|
|
Вопрос: Игорь Сергеевич, вы только что встречались с президентом США Джорджем Бушем. Как вам показалось, он ждет поездки в Россию?
Ответ: Ждет с нетерпением. Он мне рассказал, что специально читает Достоевского, чтобы по-настоящему прочувствовать атмосферу Санкт-Петербурга. Это очень приятно слышать. Политик, у которого множество проблем тем не менее находит время, чтобы приобщиться к нашей культуре. Это еще раз доказывает, какой у нее великий потенциал. Я только что встречался в Сан-Франциско с соотечественниками, и они сказали, что одна из их задач - сохранить русскую самобытность, нашу культуру. В США ведь ассимиляция идет особенно интенсивно, более того, ее пытаются перенести на весь мир, вся эта массовая культура... Одной из наших задач будет культурное наступление. Думаю, это тоже огромный фронт противостояния. Ведь долгосрочные геополитические интересы России - нравится это кому-то или нет - широко разбросаны, это не интерес узко региональный, только по кромке границы. Должно быть наше присутствие, в правильном понимании этого слова. Не только военное. Сегодня мы должны активнее задействовать наше культурное присутствие. МИДу передали вопросы, связанные с работой с соотечественниками. И мы, конечно, намерены существенно расширить, если хотите, культурное и бытовое проникновение. Мы считаем, что это мощнейшее оружие, которое мы недостаточно активно задействуем.
Вопрос: Вы довольны встречей с российской диаспорой в Сан-Франциско?
Ответ: Очень доволен. Ее лейтмотив - возрождающаяся вера в Россию, сопереживание, желание пожилых людей, которым под 80 или за 80, помочь чем могут. С какой теплотой они хранят все реликвии, связанные с историей нашей страны! Для чего хранят? Чтобы не с собой унести, а передать новым поколениям. Это была трогательная встреча. Очень искренняя.
|
|
|
Вопрос: В Сан-Франциско у вас еще был обед с крупными американскими бизнесменами. Это, наверное, не так трогательно?
Ответ: Ну, бизнес есть бизнес. Но у меня сложилось впечатление, что диалог получился. Они хотели понять политический настрой руководства России. Экономика и политика и раньше шли вместе, но сегодня, в эпоху глобализации, переплетены как никогда. Недавно еще переговоры президентов, как правило, на 90% были посвящены разнообразным международным проблемам, прежде всего политическим. Сегодня же большая часть переговоров президента России касается конкретных экономических вопросов.
Вопрос: МИД занимается продвижением наших экономических интересов?
Ответ: Однозначно. Эту задачу перед нами поставил президент. Он выделил экономику, поддержку российского бизнеса в числе приоритетов. И мне кажется, российский бизнес потянулся к нам, почувствовал, что дипломатия действительно начинает активнее оказывать содействие. Приятно, что сегодня руководители крупнейших компаний приходят, советуются. Во всех странах так происходит. И это нормальный процесс.
Вопрос: По долгу службы вам приходится встречаться с разными людьми, выступать перед различными аудиториями. Вы потом анализируете свои выступления, прослушивая пленку?
Ответ: Нет, я запоминаю. Обычно я могу воспроизвести все очень близко к тексту. Признаюсь, бывают моменты, когда выходишь и чувствуешь: все получилось так, как хотел. Но это редко. Чаще - другое чувство, что можно было бы сделать лучше. Это нормально, постоянный поиск. Вот, например, в Стэнфордском университете мне понравилась вторая, камерная, часть мероприятия - обед, где присутствовали профессура, бывший госсекретарь Шульц, министр обороны Перри, президент университета, видные специалисты по России. И мы полтора часа в живом режиме обменивались мнениями. Ты по их глазам видишь, когда они воспринимают твою аргументацию, а когда нет. И у меня сложилось впечатление, что мне удалось донести до них то, что я хотел. Когда собираются профессионалы, общими фразами, банальностями не отделаешься, тебя просто не будут уважать. Это же не простой университет, а один из ведущих, Стэнфорд влияет на общественное мнение, на политиков. Важно не только свое до них донести, но и их позицию услышать. Тогда ты это можешь использовать в своих аргументах, и это будет доходчиво для американской аудитории.
|
|
|
Вопрос: А для российской? Иной раз слушаешь дипломатический язык, и понять, что стоит за этими выверенными гладкими фразами, просто невозможно.
Ответ: Я считаю, что сегодня одна из важных проблем нашей дипломатической службы - найти правильную форму контакта с обществом. Чтобы тебя понимали. Потому что иногда видишь: вроде бы все сделал, добился, а наутро читаешь в газете, что провал. Первая реакция - обида, кто-то на тебя наскакивает. А потом начинаешь понимать, что сам виноват: не объяснил, не донес. Поэтому на совещании со своими замами каждое утро половину времени мы уделяем тому, как разъяснить нашу линию общественности. Я в свое время, когда был спецпредставителем на Балканах во время боснийской войны, часто приходил на телевидение. Так вот журналисты мне после интервью говорили по-товарищески: " Все правильно, но никому не понятно. А ведь смотрят не только специалисты, но и нормальные люди, которые хотят слышать нормальный язык, понять. А ты называешь резолюции, оперируешь фразами полунаучными". В следующий раз задумываешься, как сказать, чтобы тебя поняли. Пытаешься - не получается, опять спрашиваешь. Но иначе нельзя. Ведь даже при всех сложностях в нашей стране интерес к внешней политике почти не ослабел. Даже не знаю, где еще такой интерес к международным делам.
|
|
|
