 |
Вопрос: Вы любите вести переговоры?
|
|
|
|
Вопрос: Вы любите вести переговоры?
Ответ: Конечно, люблю. Некоторые думают, что когда каждый день проводишь переговоры, то это уже какая-то машина, поставил одну пластинку и пошел шагать по жизни. Это большая ошибка. Каждые переговоры - это новая пьеса, со своими действующими лицами, со своей музыкой... Взять хотя бы одну тему - Ближний Восток. Встречаешься с разными министрами из региона. И с каждым по-разному надо, потому что везде свои нюансы - особенности страны, особенности собеседника. А ведь через каждого нужно провести свою позицию, которая одна. И самый строгий судья себе - это ты сам. Ты знаешь максимум возможного, ты знаешь, когда ты чего-то не добился. Тебя могут даже похвалить, но сам-то ты внутренне понимаешь, что мог добиться большего. Или наоборот. Ругают за провал очередных переговоров, а ты знаешь, что добился очень многого. Просто не все сразу проявится. Может быть, через пять лет... Это очень тонкая специфика. У каждого свои приемы ведения переговоров. Можно, конечно, сидеть и строго официально бубнить по инструкции. Потому что у всех есть инструкции: и у нас, и у них. Есть " предел маневра". А в рамках маневра уже начинает работать дипломатическое искусство. В рамках того, что тебе задали в директиве, ты можешь выбрать либо сто процентов, либо пятьдесят. Мало, кто сто процентов выбирает, как правило, приходится идти на компромисс. И тут уже включается индивидуальное дипломатическое искусство. Нет отработанных клише. Как в джазе идет импровизация, так и здесь очень часто идет импровизация. Мало кому заметная, но импровизация: когда и что сказать, где сгладить, где повысить... Переговоры бывают внешне не успешны, но ты знаешь, и, может быть, еще два-три человека рядом знают, что ты добился максимума.
|
|
|
Вопрос: Говорят, что у вас феноменальная память.
Ответ: Обычная профессиональная память, а не феноменальная. Это кто-то придумал, что я страницы запоминаю. Задача-то не страницу запомнить, а помнить основные элементы, высказанные по обсуждаемой проблеме. Ведь каждый по-своему выстраивает логику. Факты одни и те же. И события те же. Аргументы могут быть разные, но базируются они примерно на одном объеме материала. Берешь одни и те же аргументы, и задача - все держать в голове (факты, аргументы, исторические этапы) и потом их правильно построить. Каждый раз выстраиваешь по-разному. Чем интереснее выстраиваешь, тем интереснее переговоры получаются.
Вопрос: Вы до сих пор поддерживаете свой испанский и английский язык. Я заметила, что вы внимательно следите за переводом и иногда его корректируете.
Ответ: Испанский в меня за все это время уже довольно глубоко вошел. Это мой второй язык после русского. Что касается английского, то когда речь идет о профессиональных проблемах, мне, конечно, легко. Потому что я их знаю, чувствую. Иногда переводчику трудно передать, и я могу не так красиво сказать, но отдаю предпочтение точности передачи мысли, а не красивому художественному изложению. Конечно, это хорошо, когда ты не только точно, но и красиво передаешь. Однако, это очень сложно.
Вопрос: В МИДе постоянно занимаются языками. А у министра на это есть время?
Ответ: Когда я был первым заместителем министра, я занимался языком. Им надо все время заниматься, иначе язык притупляется. Английским, если бы была возможность, я бы занимался. Испанским - не думаю, что мне надо им заниматься...
Я все время добиваюсь, чтобы наши дипломаты занимались языками, даже в стране пребывания. Потому что есть обороты, выражения, какие-то нововведения. Из фильма, из книжки, еще где-то прозвучали. И когда ты все это отлавливаешь, тебя воспринимают почти как носителя языка. А у нас, к сожалению, думают, что если ты умеешь общаться, этого достаточно. Но общаться - это еще не знать язык. Тем более дипломату.
|
|
|
Вопрос: Ваша дипломатическая карьера начиналась в Испании. Что вы чувствуете, ступая на испанскую землю спустя десятилетия?
Ответ: Действительно, я пришел в МИД в 1973 году и уже через год уехал в Испанию на десять лет. Период был переходный, последние два года Франко, бурные процессы политической трансформации. Это было не посольство, а торгпредство, но почти со всеми политическими деятелями того времени, да, собственно, и сегодняшнего (потому что многие из них остаются в активной жизни), очень интенсивно общались. Это было интересно. Да и вообще, молодому человеку все было в новинку, это была моя первая длительная командировка. До этого я много ездил переводчиком. Надо сказать, что у нас в то время заметных специалистов по Испании, пожалуй, не было. Потому что все специалисты, как правило, завершали изучение Испании тридцатыми годами. А после 30-х, с приходом Франко, вся научная литература и публицистика заключалась в том, что его ругали.
Вопрос: Проработав в Испании столько лет, вы, наверное, хорошо поняли испанский менталитет?
Ответ: Я думаю, конечно. Естественно, я не занимался только политикой с утра до вечера. Много ездил, встречался с интересными людьми. С Дали, Рафаэлем Альберти, Бардемом, Карденом, популярными спортсменами. Я очень увлекался корридой, встречался с тореадорами.
|
|
|
