I. Цели и правовая природа организации объединенных Наций

168. Учреждение Организации Объединенных Наций. На протяжении второй мировой войны учреждение всеобщей организации государств с целью поддержания мира и развития международного сотрудничества и управления рассматривалось в качестве одной из главнейших задач войны. При этом существовало расхождение в мнениях по вопросу о том, должна ли будущая международная организация явиться продолжением Лиги наций, соответствующим образом усиленной в свете истории этой организации [См., например, статью John Fischer Williams, A Reconstruction of the League of Nations в Agenda, vоl. II, No 1, 1943, pp. 5666; см. также Lauterpacht в Political Quarterly, 12, 1941, pp. 121133], или она должна принять форму более органического объединенияна федеральной основе [Обсуждение или поддержка этих предложений см. Streit, Union Now, 1934 Jennings, A Federation for Western Europe, 1940; Federal Union A Symposium, изд. Chaning-Реаrсе, 1940; Schwarzenberger, Power Politics, 1941], или же, наконец, ее структура должна быть определена, исходя из сочетания уроков опыта и требований, диктуемых международным

положением на исходе войны [См., например, Guggenheim, L`Organisation de la Societe Internationale, 1944].

События предопределили принятие последнего решения вопроса. В ст. 4 Московской декларации от 1 ноября 1943 г. СССР, Великобритания, Соединенные Штаты Америки и Китай признали необходимым учреждение в возможно короткий срок всеобщей международной организации для поддержания международного мира и безопасности, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств, членами которой могут быть такие государства, большие и малые [См. A. J., 38, 1944, Suppl., p. 5; см. также отчет о Крымской конференции 11 февраля 1945].

В соответствии с означенной декларацией в августе и сентябре 1944 г. в Думбартон-Окс (Вашингтон) велись переговоры между представителями СССР, Великобритании и США; впоследствии в этих переговорах приняли участие также и представители Китая. Результатом этих переговоров явился документ, содержавший предложения об образовании всеобщей международной организации [Cmd. 6560, 1944 и официальный комментарий к нему. Cmd. 6571, 1944. Сравнение проекта, составленного в Думбартон-Окс с уставом Лиги наций см. Hubert Wright в U. S., Senate Doc., 79th Congress, Ist Session, Doc. 33, 1945]. Эти предложения вместе с правилами голосования, впоследствии принятыми на Ялтинской конференции [См. 168 л., прим.], были положены в основу обсуждения на конференции, происходившей в Сан-Франциско с 25 апреля по 26 июня 1945 г., в которой приняли участие представители следующих пятидесяти стран: Австралии, Аргентины, Белорусской ССР, Бельгии, Боливии, Бразилии, Венесуэлы, Гаити, Гватемалы, Гондураса, Голландии, Греции, Дании, Доминиканской Республики, Египта, Индии, Ирака, Ирана, Канады, Китая, Колумбии, Коста-Рики, Кубы, Либерии, Ливана, Люксембурга, Мексики, Никарагуа, Новой Зеландии, Норвегии, Панамы, Парагвая, Перу, Сальвадора, Саудовской Аравии, Сирии, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки, Союза Советских Социалистических Республик, Турции, Украинской ССР, Уругвая, Филиппинской Республики, Франции, Чехословакии, Чили, Эквадора, Эфиопии, Югославии и Южно-Африканского Союза.

Обсуждение на конференции в Сан-Франциско привело к единогласному безоговорочному принятию 26 июня 1945 г. устава Организации ОбъединенныхНаций [Наименование Объединенные Нации было предложено впервые президентом Рузвельтом и принято в Декларации от 1 января 1942г., в которой стороны, подписавшие ее, приняли на себя обяэательство предоставить имеющиеся в их распоряжении средства для достижения общей победы и присоединились к целям и принципам, воплощенным в Атлантической хартии: A. J., 36, 1942, Suppl., p. 191. К моменту открытия конференции в Сан-Франциско Декларация была подписана 47 государствами] и статута Международного суда, приложенного к Уставу и имеющего равную силу [Текст Устава (со включением статутаСуда) и британский комментарий к нему см. Misc. 9, 1945, Cmd. 6666]. В тот же день было подписано соглашение об учреждении Подготовительной комиссии Организации Объединенных Наций, состоявшей из представителей государств, принимавших участие в конференции в Сан-Франциско [Cmd. 6669]. Главной задачей комиссии было принятие мер временного характера по подготовке первой сессии Генеральной Ассамблеи и по организации Совета Безопасности, Социального и Экономического совета и Совета по опеке, а также по созыву Международного суда. Генеральная Ассамблея открылась в Лондоне 10 января 1946 г., причем она положила в основу своей работы обстоятельный доклад Подготовительной комиссии относительно Организации Объединенных Наций, а также о принятии ею функций Лиги наций [Текст доклада и комментарий к нему см. Cmd. 6134].

168 а. Цели Организации Объединенных Наций. Цели, преследуемые Организацией Объединенных Наций, исчерпывающим образом изложены в преамбуле и в первой статье Устава. Задачей Объединенных Наций, в формулировке Устава, является поддержание международного мира и безопасности. Задача эта должна осуществляться: негативно путем предупреждения и подавления нарушений мира и угроз таких нарушений и позитивно путем содействия созданию условий, благоприятствующих сохранению и поддержанию мира. Такое сочетание положительных и негативных функций Организации является постоянной чертой Устава. Так, в ст. 1 Устава говорится, что Организация Объединенных Наций преследует цели: а) принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угроз миру и подавления актов агрессии; б) проводить мирными средствами, в согласии с принципами справедливости и международного права [См. прим. 4 к настоящему параграфу], улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира; в) развивать дружественные отношения между государствами на основе соблюдения принципа равноправия и самоопределения народов, а также принимать другие соответствующие меры для укрепления всеобщего мира. Далее, эти важнейшие задачи организации достигаются путем содействия развитию международного сотрудничества в деле разрешения международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера, а также поощрения и развития уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии [См. т. I, полутом 2, 340м]. Наконец, задачей Объединенных Наций является быть центром для согласования действий наций в достижении этих общих целей [См. 168е].

Цели, которые ставит себе Организация Объединенных Наций, в более общей форме выражены в преамбуле, которая, как уже указывалось, составляет неотъемлемую часть Устава [ American Commentary, p. 51, в котором проводится мысль, что Конференция не сомневалась в том, что положения, выраженные в преамбуле, создают прочную основу для толкования Устава. См. также Canadian Commentary, p. 16]. Подобно Уставу, преамбула подчеркивает решимость обеспечить принятием принципов и установлением методов, чтобы вооруженные силы применялись не иначе как в общих интересах. Она выражает также позитивное назначение Объединенных Наций создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права [Вопрос о месте, которое должно занимать международное право в плане сохранения международного мира, вызвал оживленную дискуссию как перед конференцией в Сан-Франциско, так и во время ее. В отличие от статьи 1 Устава, в предложениях, внесенных конференцией в Думбартон-Окс, в перечислении целей не содержалось ссылок на международное право и справедливость]. В более широком плане преамбула вновь прокламирует веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин и в равенство прав больших и малых наций. Характерно, что преамбула начинается словами: Мы, народы Объединенных Наций фразой, которая была принята на конференции не без некоторых возражений [См. также указание в ст. 80 Устава на права любых государств или любых народов], хотя в заключительном абзаце преамбулы говорится, что соответственные правительства... согласились принять настоящий устав.

168б. Принципы Объединенных Наций. Принципы,накоторых зиждется Организация Объединенных Наций, в сущности явствуют уже из целей, преследуемых этой Организацией [Поддержание международного мира и безопасности, являющееся основной и конечной целью Организации Объединенных Наций, декларировано в ее Уставе, содержащем изложение задач Организации, условий и методов ее деятельности]. Однако Устав твердо провозглашает в ст. 2 некоторые принципы, которым должны следовать Организация и ее члены в порядке выполнения своих законных обязанностей. Эти принципы состоят в следующем:

1. Суверенное равенство всех членов Организации принцип, которому присуща некоторая растяжимость и о котором говорится подробнее в 168д.

2. Обязанности мирного разрешения споров и участия в системе коллективной безопасности, а также поддержания мира. Эти обязанности включают обязательство членов Организации разрешать свои споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе [См. стр. 378, прим. 1] международный мир и безопасность и справедливость [Высказывалось предположение (см. American Commentary, p. 55), что этот принцип не обязывает членов Организации Объединенных Наций к разрешению всех их международных споров и что некоторые споры, если только они не угрожают международному миру и безопасности, могут оставаться неурегулированными. Такое предположение представляется спорным. Хотя бы отказ от урегулирования спора и не содержал в себе опасности для международного мира и безопасности, он может противоречить справедливости], их обязательство воздерживаться от угрозы силой или ее применения для нарушения территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства и обязательство оказывать помощь Организации Объединенных Наций во всех действиях, принимаемых ею в соответствии с уставом Организации, и воздерживаться от оказания помощи любому государству, против которого Организация Объединенных Наций предпринимает действия превентивного или принудительного характера (ст. 2 (35)).

Перечисленные выше обязательства, пожалуй, охватывают круг наиболее важных обязанностей, налагаемых на членов Организации Объединенных Наций ее Уставом. Организация Объединенных Наций, по мысли ее учредителей, прежде всего организация, назначением которой является поддержание и укрепление мира. Связывающий характер этих обязанностей не ослабляется тем обстоятельством, что ввиду требования в некоторых случаях единогласия всех постоянных членов Совета Безопасности выполнение этих обязанностей может оказаться неэффективным. Постоянный член Совета Безопасности может своим голосом помешать решению Совета, обязывающего государство принять участие в коллективном действии, причем оценка его образа действий с правовой стороны определяется под углом зрения высших обязанностей, выраженных в принципах Устава.

Следует заметить также, что, в противоположность ст. 10 устава Лиги наций, устав Объединенных Наций не предусматривает гарантии территориальной неприкосновенности и политической независимости членов Организации. Это имеет место, вероятно, потому, что такого рода гарантия содержится до некоторой степени в приведенном выше негативном обязательстве членов Организации воздерживаться от применения силы или от угрозы ее применения, а также в принятии ими на себя обязательства участвовать в коллективных действиях по применению мер принудительного характера, указанных Советом Безопасности [Предложение Новой Зеландии, поддержанное также значительным числом других государств, о том, чтобы все члены Организации ваяли на себя оказание сопротивления путем коллективного действия всякому акту агрессии против членов Организации Объединенных Наций, не получило достаточной поддержки].

3. Взаимная связь между выгодами и обязательствами, проистекающими из Устава (ст. 2 (2)), предусматривает, что все члены Организации Объединенных Наций добросовестно выполняют принятые на себя по настоящему Уставу обязательства, чтобы обеспечить им всем в совокупности права и преимущества, вытекающие из принадлежности к составу членов Организации. В любом документе, который предусматривает также особенности процедуры голосования, при которых голосующие нередко могут оказаться в таком положении, когда им придется высказывать свое мнение по вопросу о пределах их собственных обязанностей, такое подчеркивание требования от них соблюдения добросовестности при выполнении ими своих обязанностей представляется не только уместным, но и необходимым. По той же причине, хотя объем прав и обязанностей, согласно такому документу, вытекает из общего принципа права, представляется разумным, ввиду традиционного стремления государств акцентировать скорее свои права, чем свои обязанности, указать в Уставе на зависимость, существующую между добросовестным выполнением обязанностей, предусмотренных Уставом, и пользованием выгодами, обеспечить которые государство ставит себе целью.

4. Государства, не являющиеся членами Организации Объединенных Наций, международный мир и безопасность. Устав возлагает на Объединенные Нации обязанность обеспечить, чтобы государства, не являющиеся членами Организации, действовали в соответствии с принципами последней, поскольку это может оказаться необходимым для поддержания международного мира и безопасности. Устанавливая это важное положение, Устав следует за соответствующими постановлениями ст. 17 устава Лиги. Не налагая формальных обязательств на государства, не являющиеся членами Организации, он фактически поддерживает право последней контролировать их поведение и важнейших областях их международных отношений. В указанных выше пределах это сводится к праву вмешательства в дела государствнечленов организации.

5. Исключение из сферы вмешательства Организации Объединенных Наций дел, входящих во внутреннюю компетенцию государств (ст. 2 (7)). Этот принцип негативного характера, на первый взгляд предельно ясный, может, однако, если не рассматривать его в связи с Уставом в целом, затемнить смысл большинства важнейших положений Устава, а потому необходимо проанализировать его несколько подробнее (см. 168е).

168в. Членство в Организации Объединенных Наций. Хотя членство в Организации Объединенных Наций и не ограничено раз навсегда каким-либо определенным числом или какой-либо группой государств, тем не менее нельзя сказать, чтобы устав Организации содержал признание в полном объеме идеи универсализма политической организации человечества. В этом смысле Устав должен рассматриваться в качестве выражения преходящих условий и настроении, преобладавших во время его принятия. Организация Объединенных Наций состоит в первую очередь из так называемых первоначальных членов, каковыми являются все те пятьдесят [Перечень этих государств см. 168] государств, которые принимали участие в Конференции Объединенных Наций в Сан-Франциско по созданию Международной Организации или которые, подписав ранее Декларацию Объединенных Наций от 1 января 1942 г., подписали и ратифицировали Устав (ст. 3) [Таким 51-м государством явилась Польша Прим. ред ]. Во-вторых, государства могут быть приняты в состав членов Организации Объединенных Наций на основании постановления, вынесенного большинством двух третей голосов Генеральной Ассамблеи по рекомендации Совета Безопасности (ст. 4 (2)), для каковой рекомендации требуется большинство семи членов Совета, включая совпадающие голоса постоянных членов Совета (ст. 27 (3)). Устав не ставит каких-либо условий для вступления в члены Организации, кроме требования, чтобы новые члены были миролюбивыми государствами (такое определение представляется несколько расплывчатым), чтобы ими были приняты на себя обязательства, предусмотренные Уставом, а также чтобы они, по суждению Организации, могли и желали эти обязательства выполнять (ст. 4 (1)) [См. Canadian Commentary, р. 19; см. Jenks в В. Y., 22, 1945, pp. 2022]. Эти определения Устава легко могут быть истолкованы так, что ни одно государство не окажется вправе войти в состав Организации Объединенных Наций, если даже допустить, что члены Ассамблеи, равно как и члены Совета, беспристрастно обсудят, прежде чем вынести свое решение, является ли данное государство миролюбивым, а также способно ли оно выполнять обязательства, налагаемые Уставом, и хочет ли оно их выполнять.

168г. Прекращение членства. Отсутствие в Организации Объединенных Наций принципа универсализма выражается в том, что устав Организации не только не устанавливает обязательного членства, но и не предоставляет всем государствам права быть ее членами. Устав определяет, в качестве санкции за систематическое нарушение содержащихся в нем принципов (ст. 6) [Кроме того, ст. 5 Устава устанавливает, что в отношении любого члена Организации, против которого Советом Безопасности были предприняты действия превентивного или принудительного характер, Генеральной Ассамблеей, по рекомендации Совета Безопасности, может быть приостановлено осуществление прав и привилегий, принадлежащих ему как члену Организации; право осуществлять эти права и привилегии может быть восстановлено Советом Безопасности], исключение из Организации Генеральной Ассамблеей по рекомендации Совета Безопасности. Хотя Устав сам по себе и не содержит прямого указания на предоставление членам Организации Объединенных Наций права выхода из ее состава, однако при отсутствии в Уставе ясно выраженного запрещения такого выхода можно считать, что члены Организации сохраняют право расторгнуть то, что называется в праве договорными отношениями с неопределенным сроком, налагающими на государства далеко идущие ограничения их государственного суверенитета. Кроме того, соответствующий комитет конференции в Сан-Франциско, рассматривавший этот вопрос, зафиксировал взгляд, окончательно принятый всеми участвовавшими в конференции государствами, что ни одно из положений Устава не лишает членов Организации права выйти из ее состава. Возможно, что ограничения этого права носят скорее политический и моральный, а не юридический характер [Комитет постановил воздержаться от рекомендации ввести в Устав специальную статью, которая запрещала бы или разрешала выход из Организации. American Commentary, p. 60; Canadian Commentary, p. 22. По вопросу о выходе из членства в международных организациях см. Jenks в B. Y., 4., 22, 1945, pp. 2225]. Как принцип универсализма, так и принцип постоянства политической организации человечества и опыт Лиги наций [Право выхода из состава Лиги использовалось преимущественно ввиду нарушения престижа или как маневр в ходе агрессивных действий] диктуют другое решение этого вопроса. Однако большинство государств, представленных на конференции в Сан-Франциско, не усмотрело достаточных оснований для такого ущемления государственного суверенитета, с которым несомненно сопряжено обязательное членство в международной организации с весьма обширными и все расширяющимися целями. Эти соображения не приложимы в такой же мере к государствам, являющимся постоянными членами Совета Безопасности, поскольку их согласие требуется как для осуществления главнейших обязательств, налагаемых Уставом, так и для расширения последних. В ином положении находятся государства, не являющиеся постоянными членами Совета; этим государствам, при отсутствии права выхода из организации, пришлось бы подчиниться таким изменениям Устава, с которыми они не были бы согласны и которые по важным вопросам расширяли бы круг лежащих наних обязательств.

168д. Принцип суверенного равенства членов Организации Объединенных Наций. Через весь устав Организации Объединенных Наций красной нитью проходит резкое разграничение между правами (на первый взгляд может показаться и между обязанностями) пяти великих держав, являющихся постоянными членами Совета Безопасности, и прочих членов Организации Объединенных Наций. Согласие постоянных членов Совета Безопасности составляет обязательное условие действительности более важных решений не только Совета, но и Генеральной Ассамблеи. Согласие великих держав, являющихся постоянными членами Совета Безопасности, требуется для внесения поправок в Устав; для принятия новых членов в состав Организации; для вынесения решений и рекомендаций в связи с разрешением споров и с охраной международного мира и безопасности (за исключением случая, когда великие державы являются сторонами в споре); для вынесения решений, предусматривающих применение принудительных мер, и во многих других случаях [См. 168м]. Возможны возражения, что это означает в действительности, что в некоторых случаях обязанности великих держав относятся к иной, и притом более ограниченной категории обязанностей, чем обязанности прочих членов Организации; такое положение может создаться, например, при решении вопроса о принятии принудительных мер. Так, если принуждение к выполнению требований Устава может быть применено к постоянным членам Совета Безопасности не иначе, как с собственного их на то согласия, то не значит ли это, что их обязанности на деле окажутся ограниченными? Ответ на это заключается в том, что по Уставу все члены Организации Объединенных Наций несут одинаковые обязанности. Так, статья 2 (2) Устава гласит: Все члены Организации Объединенных Наций добросовестно выполняют принятые на себя по настоящему Уставу обязательства. Общие обязательства, предусмотренные Уставом, в принципе связывают в одинаковой мере всех членов; это первое значение принципа суверенного равенства. Далее, специальное декларирование принципа суверенного равенства означает, что, за исключением тех положений Устава, согласно которым голосу великих держав придается более важное значение, чем голосам прочих государств, равенство последних как суверенных государств никоим образом не затрагивается. Привилегированное положение великих держав не допускает расширительного толкования.

168е. Вопросы внутренней компетенции государства. Статья 2 (7) Устава гласит:

Настоящий Устав ни в какой мере не дает Организации Объединенных Наций права на вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства, и не требует от членов Организации Объединенных Наций представлять такие дела на разрешение в порядке настоящего Устава; однако этот принцип не затрагивает применения принудительных мер на основании главы VII.

Это важное положение, внесенное в Устав в качестве одного из его принципов, рассматривалось некоторыми как аннулирующее многие из целей Устава и сводящее его к категории чисто политических документов. С таким мнением нельзя согласиться по следующим соображениям:

а) Выражение по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства допускает различное толкование. Повидимому, это выражение намеренно принято здесь вместо выражения статьи 15(8) устава Лиги, которое относилось к вопросам, составляющим, согласно международному праву, предмет исключительно внутренней компетенции государства. Эта замена, повидимому, была вызвана мнением, что основные постановления международного права по данному вопросу неопределенны и не адэкватны и что по тому, как этот вопрос трактуется в практике международных отношений, а также в литературе, эти понятия не адэкватны и не носят такого характера, что их следовало бы зафиксировать в Уставе новой Организации [ American Commentary, p. 58. См. т. П, 25е]. Представляется спорным то положение, что принятая в Уставе формулировка приводит к меньшему ограничению компетенции Объединенных Наций, чем это предусматривалось статьей 15(8) устава Лиги. Что касается таких вопросов, как таможенные тарифы или принятие в гражданство иностранцев (типичные примеры вопросов, относимых к области внутренней компетенции), то, хотя, согласно международному праву, вопросы эти бесспорно входят в область внутренней компетенции государства, тем не менее, с точки зрения того значения, которое они имеют для международных отношений, они, по существу своему, не всегда относятся к сфере внутренней компетенции. Как бы тони было, вопрос о том, входит ли данный предмет, по своему существу во внутреннюю компетенцию государства или не входит, подлежит, при наличии спора, разрешению беспристрастным постановлением компетентных неcудебных органов Объединенных Наций или, если эти органы окажутся неспособными разрешить вопрос ввиду требований установленной процедуры голосования [Представляется неясным, необходимо ли единогласие (за исключением голосов государств, являющихся сторонами в споре)для решения вопроса о том, входит ли данный спор во внутреннюю компетенцию государства, или же такое единогласие требуется только для решения о том, что спор не входит во внутреннюю компетенцию государства] или по каким- либо другим причинам, постановлением судебного органа Объединенных Наций, т. е. Международного суда.

б) Исключение права вмешательства со стороны Объединенных Наций должно толковаться в соответствии с общепринятым техническим значением этого термина [См. 140б]. Исключается вмешательство диктаторского, требовательного характера, имеющее целью оказание прямого давления на известное государство. Исключение такого вмешательства не устраняет возможности обсуждения, изучения вопроса, рекомендаций [См. следующий пункт (в) настоящего параграфа], т. е. таких действий, которые близки к вмешательству.

в) Поскольку рекомендация хотя и не подразумевает формального обязательства принять ее, но тем не менее предназначена к тому, чтобы оказать давление на отдельное государство в таком вопросе, который по своему содержанию относится к сфере его внутренней компетенции, постольку такой случай, повидимому, подпадает под действие статьи 2 (7) Устава, исключающей применение вмешательства со стороны Объединенных Наций. Сказанное относится специально к рекомендациям, адресуемым какому-либо отдельному государству и, как правило, не приложимо к рекомендациям общего характера.

г) Приведенные выше соображения объясняют положение статьи 2 (7) Устава, согласно которой не существует обязательства представлять споры, возникающие из вопросов, относящихся к внутренней компетенции государств, на разрешение, предусмотренное уставом Объединенных Наций. Такой порядок рассмотрения спора, даже если он не предполагает вынесения решения Советом Безопасности, может, однако, служить основанием для вынесения Генеральной Ассамблеей или Советом Безопасности рекомендации, адресуемой непосредственно сторонам, участвующим в споре; такая рекомендация в некоторых отношениях мало чем отличается от решения [См. American Commentary, p. 57; Canadian Commentarv, pp. 1819].

д) Поскольку, за исключением полномочий Совета Безопасности в области поддержания международного мира и безопасности, функции двух других главных органов Организации Объединенных Наций Генеральной Ассамблеи и Социального и Экономического Совета ограничиваются правом обсуждать, изучать и выносить рекомендации, то исключение права вмешательства со стороны Объединенных Наций по вопросам, относящимся в основном к внутренней компетенции государства, фактически не затрагивает деятельности этих органов [См. American Commentary, p. 58].

е) Наконец, следует отметить, что исключение вопросов внутренней компетенции не распространяется на случаи, когда Совет Безопасности, в соответствии с главой VII Устава, приступает к осуществлению принудительных мер, после того как он установил существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии (ст. 39). Хотя таким образом не существует обязательства представлять споры, относящиеся к вопросам внутренней компетенции, на разрешение в обычном порядке их рассмотрения, однако Совет Безопасности уполномочен получить сведения о ситуациях, создающих угрозу международному миру и безопасности, и поскольку такие ситуации потребуют для своего разрешения применения принудительных мер, установленных Советом Безопасности, то внутренний, по существу, характер ситуации не должен служить препятствием для осуществления Советом Безопасности своей юрисдикции. Только в этих ограниченных пределах можно отвергнуть возражение против ст. 2 (7) Устава, сводящееся к тому, что эта статья исключает из компетенции Объединенных Наций такие конфликты, которые, как это показывает история, являлись главными источниками международных трений.

168ж. Правовая природа Организации Объединенных Наций. Организация Объединенных Наций представляет собой правовую организацию международного общества. Ее правовая личность отличается от правовой личности входящих в ее состав членов. Это до известной степени следует из содержания ст. 104 Устава, согласно которой Организация Объединенных Наций пользуется на территории каждого из своих членов такой правоспособностью, которая может оказаться необходимой для выполнения ее функций и достижения ее целей. В данном случае, повидимому, существовало некоторое опасение, хотя в действительности для него не было никакого основания, чтобы прямо выраженное наделение Объединенных Наций чертами международной личности не было истолковано как создание своего рода сверхгосударства. В ст. 1 конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций, одобренной первой Генеральной Ассамблеей в 1946 г., было прямо сказано, что Организация Объединенных Наций должна обладать правами юридического лица и что она должна иметь право вступать в договорные отношения, приобретать собственность недвижимую и движимую и распоряжаться ею и предъявлять судебные иски [ Records of the First Assembly (1st Session), p. 688]. Правоспособность такого юридического лица не ограничивается областью частного права. Устав признает договорную правоспособность органов Объединенных Наций в обширной области соглашений. Так, ст. 43 Устава предусматривает заключение договоров между Советом Безопасности и членами или группами членов Организации Объединенных Наций относительно вооруженных сил и других видов помощи, оказываемой ими для поддержания мира и безопасности: этой статьей устанавливается, что такие соглашения подлежат ратификации со стороны государств, подписавших Устав, в соответствии сихконституционной процедурой. Ст. 63 предусматривает заключение Экономическим и Социальным Советом соглашений с различными специализированными международными учреждениями, поставленными в связь с Объединенными Нациями. Первой Ассамблеей был одобрен для руководства генеральному секретарю проект соглашения между Организацией Объединенных Наций и Соединенными Штатами Америки об установлении местопребывания Организации в этой стране [ Records оf theFirst Assembly (1st Session), p. 693]. Организация Объединенных Наций как таковая может осуществлять непосредственно свои судебные и законодательные полномочия, например, в отношении места своего пребывания [См. ст. 16 принятой первой Генеральной Ассамблеей конвенции между Объединенными Нациями и Соединенными Штатами, согласно которой Организация Объединенных Наций предоставляется право издавать правила административного характера для зоны ее местопребывания с тем, что за таковыми правилами признается приоритет перед какими-либо законоположениями Соединенных Штатов Америки,поскольку таковые оказались бы несогласными с этими правилами] или тех состоящих под опекой территорий, которые, согласно 8 Устава, могут быть подчинены управляющей власти Объединенных Наций.

Организация Объединенных Наций, наделенная, таким образом, в качестве правовой организации международного общества, правами международной личности, является юридическим лицом sui generis. Вопрос о правовой природе потенциально универсальной ассоциации государств, составляющей политическую организацию человечества, не укладывается в рамки какой-либо из общепринятых классификаций сложных государств, в частности в рамки классификации, в которой проводится различие между конфедерацией и федерацией. Поскольку представляется удобным пользоваться этими двумя традиционными типами сложного государства в качестве стандарта для сравнения, постольку следует признать, что Организация Объединенных Наций приближается, однако, скорее к конфедерации, чем к федеративному государству. В частности, в пользу этого говорит право выхода из организации, фактическое отсутствие у Организации Объединенных Наций какой-либо подлинной законодательной власти и в значительной степени отсутствие какой-либо непосредственной связи между Организацией Объединенных Наций и гражданами государств, являющихся ее членами. Во всехэтих отношениях Организация Объединенных Наций отлична от федеративного государства, обладающего характерными свойствами. В то же время, в связи с только что отмеченными моментами, Организация Объединенных Наций служит подтверждением того, что различия между крепко спаянным федеративным государством и конфедерацией являются, как показал опыт, только вопросом степени. Поэтому право выхода из Организации Объединенных Наций представляется несколько ограниченным как ввиду порядка, установленного для признания права на такой выход, так и ввиду отсутствия неограниченного права выхода [См. 168г.]. Широкие полномочия, предоставленные Совету Безопасности в области борьбы с ситуациями, создающими угрозу международному миру и безопасности, приближаются в некоторых отношениях к законодательным полномочиям [См. 168к]. Отношение Устава к основным правам человека и основным свободам напоминает, хотя и в грубом приближении, федеральную гарантию личных прав человека, существующую в федеративных государствах.