Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Нельсон, равнина Кентербери 13 глава

Кристофер закусил губу. Она была права. Даже если они сумеют незаметно освободиться – а это было маловероятно, потому что маори, сторожившие их, хоть и отвлекались, но все же не спали, – у девятнадцати растерянных, совершенно не привыкших к жизни в лесах мужчин, шатающихся по округе, не будет ни малейшего шанса добраться до Нельсона. А если он уйдет один, то до утра его бегства никто не заметит. Может быть, даже и позже, он ведь не помнил, пересчитывали ли пленников. Кроме того, он знал эту землю, знал, как дойти до Нельсона. Не исключено, что он сможет привести подмогу. Никто ведь не говорил, что казнь состоится сразу на следующее утро…

Крис подавил в себе чувство вины. Он слишком хотел жить! Молодой человек ловко проскользнул под забором и внезапно схватил Кэт за руки:

– Спасибо! Большое спасибо, Поти. И еще раз: мне ужасно жаль…

– Уходи! – сказала Кэт, указывая на границу мараэ, за которой сразу же начинался лес. – Иди вдоль забора, за кухней есть еще одни ворота. Дорога ведет к ручью, а тот – к реке…

Девушка развернулась и пошла прочь, когда Крис слился с тенью. Но затем, когда она снова прокралась от загона к площади для собраний, чтобы незаметно смешаться с причитавшими там женщинами, она услышала голос Те Рангихаэаты:

– Откуда ты идешь, дочь моя?

Кэт вздрогнула. Она предполагала, что вождь стоит у носилок своей жены, но, судя по всему, ему хотелось побыть одному. От дома собраний он прекрасно видел всю деревенскую площадь – наверное, и загон с пленниками тоже.

– Я… я просто бродила… – пробормотала она. – Мое сердце исполнено печали…

– Но не жаль ли тебе пакеха? – Голос вождя вдруг зазвучал настороженно. – Они умрут, и ты знаешь это, не так ли?

– Да? Так решили? – Кэт притворилась удивленной, но лгать она не умела. – Что ж, они… они заслужили это. Этот Уэйкфилд плохой командир, а уж офицер… Они…

– Стало быть, ты не считаешь себя пакеха, Кэт? – спросил вождь.

Кэт вздрогнула. Ее никогда не называли этим именем, которое она взяла себе после прибытия в деревню маори. Те Ронга всегда звала ее только Поти.

– Я чувствую себя как дочь Те Ронги! – твердым голосом заявила она, и это была правда. – Это значит, что я чувствую себя как человек. Тангата, понимаешь?

Она произнесла это слово с кратким «а» после первой «т». Так называли всех людей в мире. Слово с долгим «а» относилось только к членам племени.

Вождь внимательно смотрел на нее.

– Что ж, по крайней мере, ты выучила наш язык, – произнес он, а затем махнул рукой в сторону пленников за оградой. – Завтра ты объявишь им приговор. Докажи нам, что ты тāнгата, часть нгати тоа.

 

Кристофер оставил деревню позади, но далеко не ушел и при этом не мог объяснить самому себе причину задержки. Он ведь должен хотеть лишь одного: как можно скорее спасти свою шкуру, быть может, даже привести помощь для остальных. Особенно его беспокоило последнее. Если он сейчас бросится в Нельсон и расскажет о приговоре, брат капитана Уэйкфилда немедленно отправит людей освобождать пленников. Возможно, это снова будет разношерстная компания, которую маори одолеют играючи. Появятся новые жертвы, и эти стычки в конечном итоге окончательно перерастут в войну. И в конце концов вести ее будут настоящие солдаты из оклендского гарнизона. Против них у деревни Те Раупарахи нет никаких шансов. А Кэт… Крис вспомнил рассказы о побоищах и резне, случавшихся в самых разных колониях. Если дело примет скверный оборот, ни поселенцы, ни туземцы не остановятся перед убийством женщин и детей.

Нет, прежде чем эта лавина сойдет с гор, он должен разобраться в ситуации. Если маори отложат казнь, он отправится в Нельсон и все там расскажет. В конце концов, собственный народ ему ближе, чем чужая девушка. Но если англичан убьют прежде, чем он успеет добраться до поселения, то спешить ни к чему. Он посоветуется с Таккеттом, тот попытается утихомирить переселенцев из Нельсона и в итоге начнет новые переговоры с губернатором Окленда.

Крис спрятался неподалеку от деревни – это оказалось несложно, в детстве он много времени провел с детьми маори и научился маскироваться, а также находить съедобные ягоды и корни. Он провел остаток ночи у реки, немного подкрепившись за это время. Чтобы отвлечься, он думал о ферме в Кентербери, на которую так надеялся. И когда он наконец уснул, у дочери Джона Николаса Бейта, которая должна была помочь ему в достижении цели, были черты лица светловолосой маори.

 

Глава 5

 

Кэт могла бы сказать Крису, что такой человек, как Те Раупараха, не меняет своих решений и редко откладывает их осуществление. Вождь племени не собирался передавать Те Рангихаэате право привести приговор в исполнение, не собирался он и заставлять юную тохунга зачитывать его преступникам. Вместо этого он рано утром явился к пленникам, кутаясь в роскошный плащ вождя, сотканный из перьев киви, со всеми своими регалиями. Не вдаваясь в подробности, он собрал воинов маори и с таким эскортом отвел протестующего Уэйкфилда и его людей на поляну у реки, расположенную немного в стороне от причала и деревни.

За ним последовали женщины и дети, в том числе и Кэт, которая боялась, что ее вот‑вот попросят переводить слова вождей. Что ж, арики хотя бы не отправил ее одну к этим мужчинам…

Расставив своих воинов вокруг растерянных англичан, которые не знали, то ли им отчаиваться, то ли надеяться на что‑то, Те Раупараха подошел к Уэйкфилду и Томпсону. К этому моменту офицер снова пришел в себя. Он едва держался на ногах с перекошенным от боли лицом, опираясь на одного из своих спутников, его форма на плече пропиталась кровью.

– Ему нужен врач! – заявил капитан Уэйкфилд. – Вы можете доказать свою добрую волю, отпустив его первым.

Но вождь не обратил на него внимания.

– Где человек, который говорит на нашем языке? – спросил он, разглядывая пленников.

Сердце Кэт забилось чаще. Этого она не ожидала. Воины, охранявшие загон, судя по всему, тоже – но один из них вышел вперед и пристыженно склонил голову.

– Один сбежал, арики, – признался он. – Должно быть, у него был нож. Мы нашли перерезанную веревку…

– Что он сделал?

Те Раупараха нахмурился, но не потерял присутствия духа. В конце концов, в этом нет ничего неожиданного. Настоящий мужчина всегда будет пытаться спастись. Вождь сам неоднократно убегал от своих врагов.

– Разве вы не обыскали пленников и не отняли у них оружие?

Часовой опять виновато понурился.

– Должно быть, мы не заметили нож, – ответил он, но, судя по его голосу, он в это до конца не верил.

Стальные ножи ценились среди маори, каждому воину хотелось заполучить себе такой. Поэтому, когда Уэйкфилда и его людей взяли в плен, их неоднократно обыскали, оба стража проверили все, прежде чем запереть мужчин в загоне.

– Он не бежал, его освободили! – Те Рангихаэата, стоявший за спиной вождя, вышел вперед. – Я обвиняю Поти, живущую среди нас пакеха. Вчера я видел, как она шла от загона, и, когда я заговорил с ней, она испугалась. Кроме того, она вела странные речи… Я уверен, что это сделала она…

Те Раупараха попытался отыскать ее взглядом поверх голов своих воинов, но он был невысокого роста и не видел Кэт в толпе женщин и детей. Казалось, на миг он задумался, не вызвать ли ее сюда, но затем отказался от этой идеи.

– Об этом мы поговорим позже, – только и сказал он.

Затем он подошел к капитану Уэйкфилду и поднял топор из зеленого камня с украшенной резьбой рукоятью – одну из регалий вождя, одно из сокровищ племени. Он коснулся топором предводителя пакеха и пронзительно вскрикнул. После этого его воинов уже нельзя было удержать. Пятьдесят воинов маори, вооруженных копьями, дубинками и ножами, с криками набросились на пленников. Эта резня, на которую Крис с ужасом взирал из зарослей папоротника на краю поляны, продолжалась всего несколько минут. Мужчины умерли очень быстро, но воинам этого показалось недостаточно, они вымещали на безжизненных телах всю накопившуюся ярость.

– Рубите их на куски! – подбадривал маори Те Рангихаэата. Он пустился в пляс на окровавленной поляне, опьяненный ненавистью.

Наконец Те Раупараха положил конец происходящему.

– Достаточно! – крикнул он. – Не стоит уродовать их до неузнаваемости, иначе нас обвинят в том, что мы ели их плоть. А они этого поистине недостойны. – Он плюнул на труп Томпсона.

– Хаинга…

На зов вождя вперед вышла одна из старейшин племени. Она молча подняла голову Уэйкфилда, отделенную от тела ударом одного из воинов, и положила под нее кусок хлеба.

Кэт знала значение этого жеста: настоящий вождь не должен соприкасаться ни с чем тривиальным, повседневным. Укладывая голову Уэйкфилда на кусок хлеба, женщина выражала свое презрение к нему. Этот человек называл себя капитаном, но не справился с ролью командира и облеченного властью человека.

– Теперь мужчины могут очиститься, – Те Раупараха показал на реку. – Ты тоже, Те Рангихаэата. После этого мы соберемся на деревенской площади. Поти… – Девушка опустила голову – для вождя это уже было признанием вины. – Ты будешь отвечать перед племенем.

 

Те Рангихаэата повторил свои обвинения сразу после того, как Те Раупараха велел Кэт встать в центре деревенской площади.

Вождь прервал его излияния и обратился непосредственно к девушке:

– Ты освободила тохунга из пакеха?

Кэт решила, что не позволит запугать себя. Она подняла голову и посмотрела Те Раупарахе прямо в глаза.

– Да, арики. Но я поступила так не потому, что я… это не имеет никакого отношения к цвету моей кожи или к тому, что мои предки прибыли на Аотеароа на другом каноэ, нежели нгати тоа. Дело в том, что я слышала голос своей матери. Меня вел дух Те Ронги.

Некоторые из собравшихся здесь членов племени удивленно вскрикнули, но остальные только рассмеялись.

– Ты ведь не веришь в наших духов!

Это обвинение прозвучало резко и неожиданно. Кэт перевела изумленный взгляд на ту, кто его произнес. Прежде она считала Хаки подругой.

– Я видела, как она собирала цветы ронгоа, не обратившись к духам растения с положенной речью.

– И она ела рядом с Те Вайроропупу, хотя это тапу … – подала голос другая девушка.

– Я… я не знала, что это тапу, – ответила Кэт. – Я…

– Ты очень многого не знаешь! – с ненавистью в голосе выкрикнула женщина постарше. – Ты называешь себя дочерью нгати тоа, но ты не наша.

Кэт, не веря своим глазам, смотрела на жителей деревни. Еще вчера она считала их своей семьей, все женщины были ее матерями, а девушки – сестрами и подругами. Теперь она читала на лицах только презрение и ненависть.

– Те Ронга называла меня дочерью! – в отчаянии выкрикнула Кэт. – Она приняла меня…

– И что она за это получила? – спросила одна из старейшин, словно это Кэт выстрелила в Те Ронгу из ружья. – Те Ронга мертва, а ты приняла сторону ее убийц!

– Но ведь это не так! – Кэт не понимала, что происходит. У нее, и без того ошеломленной последними событиями, окончательно выбили почву из‑под ног. – Я просто… просто поступила так, как поступила бы она… Те Ронга не стала бы убивать пакеха тохунга

– Те Ронга была одной из нас и поступила бы так, как решил совет!

Снова прозвучал голос старейшины, и Кэт с ужасом увидела, что вокруг нее сжимается кольцо разъяренных жителей деревни. Впрочем, не все они выглядели враждебно, многие не испытывали ничего, кроме безразличия. Но сочувствие она заметила лишь в глазах Те Пуахи, который держал руку на висевшей на поясе дубинке. Может быть, он приготовился защищать ее? Как бы там ни было, его поддержка позволила ей заговорить снова:

– Совет никогда не принял бы такого решения, если бы Те Ронга участвовала в нем!

– Может быть, это ты повлияла бы на нее? Дочь пакеха!

Эти слова выплюнула в лицо Кэт мать Хаки, и девушка внезапно увидела всю ненависть и презрение, которые, судя по всему, с самого начала таились под приветливой маской, которую носили члены племени. Если бы не Кэт, возможно, Хаки стала бы ученицей Те Ронги и последовала бы путем тохунга. Может быть, она объясняла бы Омаке и Мапуте, как собирать кору ковайи и от каких болезней помогают цветки коромико [41].

– Эта пакеха заколдовала мою жену! – возмущался Те Рангихаэата. – У Те Ронги не было детей, и я знаю, кто в этом виноват! Пусть отправляется вслед за остальными пакеха, мы…

– Довольно!

Те Раупараха угрожающим жестом поднял свою булаву вождя, чтобы заставить всех замолчать. А затем вышел вперед и встал между Кэт и своим зятем.

– Я не позволю, чтобы дух Те Ронги оскорбляли, когда мы не успели даже похоронить ее! Моя дочь была тохунга, мудрой женщиной, она говорила с духами. Как девочка пакеха могла заколдовать ее? Кто знает, возможно, сейчас она обращается к нам устами своей названой дочери…

Кэт в недоумении смотрела на него. Неужели он действительно поможет ей? Поможет вернуть положение в племени? Однако девушка понимала, что это невозможно. Злые слова женщин, ее «матерей» и «сестер», разрушили все.

– Те Ронга не делала различий между маори и пакеха, – все же сказала она. – Разве вы не помните песню, которой она научила нас? Хе ага те меа нуи о те ао? Хе тангата! Хе тангата! Люди – самое важное в мире, они…

Вождь кивнул, соглашаясь:

– Да, девочка, мы помним ее. А когда это закончится, племя вспомнит и о том, какой была Те Ронга…

Когда это закончится? Что закончится? Суд над ней? Или ее жизнь среди нгати тоа? Неужели вождь все же хочет казнить ее?

Те Раупараха стал обходить ее по кругу, и люди расступались, освобождая пространство. В соответствии с тапу тень вождя не должна была падать на его подданных.

– Ты не можешь остаться, Кэт! – сказал он, и, услышав свое английское имя, девушка почувствовала, как душа ее цепенеет. – Вчера ты доказала, кому принадлежишь, то ли по собственной инициативе, то ли по слову духа моей дочери, – это уже не важно. Но ты вернешься к своему народу. Можешь расценивать это как наказание или как поручение. Уходи, изгоняемая ненавистью Те Рангихаэаты или же ведомая любовью духа Те Ронги. Никто не станет преследовать тебя, никто не причинит тебе вреда, но пути назад для тебя больше нет. Хаэре ра, Поти!

Вождь коротко кивнул: так он прощался только с тохунга. Затем он поднял руку, и круг нгати тоа разомкнулся перед Кэт.

Девушке пришлось собрать все свое мужество, но ушла она с гордо поднятой головой. Она шагала по деревенской площади очень медленно – к воротам, ведущим к реке. Она не станет убегать через боковую калитку, словно вор… И только покинув мараэ, она потянулась в поисках поддержки к хей‑тики – подвеске из нефрита поунаму, которую подарила ей Те Ронга. Единственная вещь, которую она взяла с собой, и единственная память о Те Ронге. Что ж, это больше, чем у нее осталось на память о Линде Хемплмен. Оказавшись у реки, Кэт опустилась на колени и смыла слезы с лица. Что теперь делать? Придется идти вдоль реки в Нельсон. А что потом?

– Поти?

Кэт испугалась, услышав голос Кристофера.

– Крис? Что ты здесь делаешь? Ты уже должен быть на пути в Нельсон!

Она испытывала страх и тревогу, но в то же время и облегчение. Судя по всему, ей не придется добираться до Нельсона в одиночестве.

Крис вышел из тени папоротника.

– Я не мог… Я обязан был увидеть, что они сделают с Уэйкфилдом. А потом с тобой. Не мог же я допустить, чтобы они тебя…

Кэт горько рассмеялась:

– И как бы ты им помешал? И каким образом наблюдал за нами? Мараэ охраняется…

Подумав, что он вновь пробрался на территорию деревни, Кэт содрогнулась от ужаса, но тем не менее ей это было приятно.

– Я залез на дерево, на кахикатеа [42] – его ветви склоняются над оградой. Поти, мне так жаль! Они изгнали тебя из племени, да? – Крис смотрел на нее с сочувствием. – Я не слышал, что они говорили, но…

– Они не могут изгнать того, кто никогда не был их частью, – с горечью в голосе ответила девушка. – И они только что продемонстрировали мне, что это так. Я жила, окруженная ложью… целых шесть лет. – Она сорвала головной обруч, и по ее плечам рассыпались золотые пряди волос. – Но пойдем же, мне даже думать страшно, что будет, если они найдут тебя здесь.

Кэт убрала волосы и направилась к узкой, едва заметной в прибрежном кустарнике тропе, ведущей через лес. Крис последовал за ней.

Некоторое время они шли молча, а затем, когда деревня осталась далеко позади, молодой человек поинтересовался:

– Так ты действительно пакеха?

Кэт вела Криса вдоль реки, но на большом расстоянии от нее, по тайным тропам, которые не просматривались ни с воды, ни с берега, да и разведчики нгати тоа вряд ли наткнулись бы на них. Девушка хорошо ориентировалась здесь, она много раз бродила по этим тропкам с Те Ронгой. Временами она касалась дерева или куста, словно в поисках утешения.

На вопрос Криса Кэт ответила не сразу. И только через некоторое время он услышал ее усталый голос:

– Я вообще никто…

Крис остановил ее, повернул к себе, положил ей руки на плечи.

– Это неправда. Ты очень красивая – и ты тохунга, ты умна. Ты была дочерью Те Ронги. Ты спасла мне жизнь. А теперь скажи мне, как тебя зовут на самом деле!

– У меня нет имени, – срывающимся голосом произнесла она.

– Но ведь ты жила среди пакеха! – удивился Крис. – Ты бегло говоришь по‑английски. Как‑то же должны были тебя назвать. И лучше мне представить тебя в Нельсоне английским именем. Об именах маори сейчас лучше забыть. Так как же мне называть тебя, пакеха тохунга?

Он ободряюще улыбнулся девушке и поймал себя на том, что очень хочет подобрать ей имя сам. Это должно быть такое имя, как у цветка, нежного и хрупкого, но хранящего семя жизни. Может быть, Рата – по названию растений с алыми цветами, которые тоже толком не знают, чем они являются, и порой питаются за счет других растений. На скудной земле они росли как кусты, способные сопротивляться любой буре, иногда – даже как сильные, мощные и красивые деревья. Настолько прочные, что их называли железными.

Девушка наконец заставила себя ответить.

– Кэт, – печально произнесла она. – Называй меня просто Кэт.

 

Глава 6

 

Павшие духом новобранцы из отряда Уэйкфилда добрались до Нельсона поздней ночью. Пока «Виктория» плыла по реке, они молчали, каждый предавался собственным мыслям, снова переживал ужасы бегства и благодарил Господа за то, что сумел уйти.

Карл остался рядом с Таккеттом. Он попросил у команды одеяла, и матрос, делавший землемеру перевязку, помог ему устроить для раненого более‑менее удобное ложе. Тем не менее Таккетт не мог успокоиться. Его тревожили произошедшие события, он с нетерпением ждал прибытия в Нельсон, чтобы предпринять какие‑то шаги для спасения пленников.

– Вы болен! – напоминал ему Карл. – Вам нога стрелять. Не мочь совсем ничего. И кто губернатор? Теперь, когда Уэйкфилд плен?

Таккетт покачал головой:

– Капитан Уэйкфилд – не губернатор, молодой человек. Вы не знали? В Нельсоне он занимал должность представителя Новозеландской компании, и сейчас его обязанности выполняет его брат, полковник. Они оба слишком темпераментные и вспыльчивые… Нет, нет, губернатор живет в Окленде, на Северном острове. И я постараюсь как можно скорее отправиться туда.

Карл нахмурился.

– Вы ранен! – повторил он. – Где Северный остров? Далеко?

Таккетт улыбнулся:

– Вы же еще совсем не ориентируетесь здесь. Только приехали, да? Откуда вы? Но сначала я расскажу вам кое‑что. Новая Зеландия состоит из двух главных островов, разделенных проливом Кука – это такой морской канал. Мы находимся на Южном острове, но пока что гуще заселен Северный. Кстати, там тоже есть маори, множество различных племен. А Окленд – это настоящий город, намного больше Нельсона. Пролив Кука в самом узком месте имеет добрых тринадцать миль. Путешествие через него занимает немного времени, но никогда не проходит гладко, поскольку в тех местах очень часто случаются шторма.

Карл кивнул. Он пытался запомнить как можно больше новых сведений. А он даже не знал, что Новая Зеландия состоит из двух островов! Но потом он вспомнил, что о Северном острове говорил и Фенрой.

– Климат на Северном острове более мягкий, – рассказывал землемер, – по крайней мере, там теплее, а на северной оконечности и вовсе субтропики. Вы знаете, что здесь все наоборот? Чем ближе к северу, тем теплее, чем ближе к югу, тем холоднее, совсем не так, как в Европе… Хотя, конечно же, я все еще не знаю, откуда вы родом. Кстати, как вас зовут?

Карл представился, рассказал о «Санкт‑Паули» и о своем положении free immigrant.

– Сейчас я искать себе job, – рассказал он. – И учить английский.

Таккетт улыбнулся ему.

– Для человека, который четыре дня назад стал гражданином Британии, вы говорите по‑английски превосходно. Что же до места – не хотите ли работать на меня? Начнете помощником, но, как я погляжу, вы умный человек. Так что, если вас интересует работа землемера…

Карл с удивлением посмотрел на мужчину, не веря своему счастью.

– Земля меня очень интересовать! – ответил он.

Таккетт рассмеялся.

– Идеальные условия, – похвалил он. – Лучше, если вы сразу же отправитесь со мной в Окленд. Будете меня поддерживать в прямом смысле слова. Вы же сами видите, сейчас я нахожусь в несколько затруднительном положении.

 

Карл помог Таккетту сойти на берег, а затем добраться до здания магистрата, возле которого одна предприимчивая вдова моряка сдавала комнаты. Землемеры обосновались у нее, и, поскольку та комната, которую делили между собой Коттерелл и Фенрой, сейчас пустовала, Таккетт сразу же предложил Карлу крышу над головой. Миссис Робинс, вдова, спала чутко, она появилась, когда Таккетт искал свои ключи, и даже приготовила мужчинам поесть.

На следующее утро она настояла на том, чтобы осмотреть рану постояльца, и энергично запротестовала, когда тот отказался соблюдать постельный режим.

– Если она воспалится, вы можете умереть! – напомнила ему женщина, ловко меняя повязку.

Таккетт пожал плечами и подавил стон.

– Миссис Робинс, если я ничего не стану предпринимать, в Вайрау погибнут люди. И капитан Уэйкфилд, и поселенцы, которые, ни о чем не подозревая, записались в экспедицию к маори. Я должен позаботиться об этом… Так что, Йенш, сходите в порт, посмотрите, нет ли там судна, которое сегодня же отправляется в Веллингтон, а оттуда будем добираться сушей.

Получив первое поручение от своего нового работодателя, взволнованный Карл тут же бросился на пирс и вскоре вернулся, чтобы сообщить Таккетту: там действительно стоит на якоре готовое к отплытию китобойное судно.

– Они брать нас к губернатор, – с довольным видом доложил он.

Таккетт кивнул:

– Хорошо. Теперь я должен немедленно переговорить с молодым Уэйкфилдом – нужно помешать ему отправить в Вайрау еще один необученный отряд. Мне снова придется опираться на вас, Йенш, а потом купите мне палку. Нет, лучше пару костылей, тогда ваша помощь мне не понадобится. Придумайте, где их достать!

 

Не без задней мысли Карл сначала отправился в магазин Партриджей, но никого из семейства Ланге не застал. А ему так хотелось рассказать Иде о своей новой работе! Пусть она больше не хочет тайно встречаться с ним – если бы он столкнулся с ней случайно, она наверняка выслушала бы его. Тогда он смог бы попрощаться с ней…

К сожалению, костылей у Партриджей не оказалось.

– Может быть, в аптеке? – предположил мистер Партридж, но Карл только рукой махнул – и вместо костылей купил нож для резьбы.

Час спустя он удивил Таккетта, показав ему костыли, которые вырезал из разветвленных палок, найденных в зарослях на краю поселка. Зажав их под мышками, землемер мог опираться на них и таким образом полностью разгрузить ногу при ходьбе.

– Прочный? – с тревогой спросил Карл. – Взял дерево, немного похоже на дерево как в Германия. Как…

– Наверное, как бук, – помог ему Таккетт, на которого, судя по всему, произвела огромное впечатление смекалка Карла. – Мы называем их южными буками, они здесь часто встречаются. На Северном острове гораздо реже…

Пока они шли в порт, чтобы сесть на китобойное судно, землемер рассказывал Карлу о растениях его новой родины, а во время путешествия рисовал для него деревья и кусты, о которых шла речь. Получив образование инженера‑строителя, он рисовал неплохо, а кроме того, был прирожденным учителем. Ему нравилось делиться с молодым переселенцем своими знаниями о Северном и Южном островах Новой Зеландии. Он говорил медленно, неторопливо описывал новые понятия или сразу находил их в уже совсем потрепанном словарике Карла.

Карл надеялся, что сумеет купить в Веллингтоне или Окленде новый и, возможно, более полный словарь. А пока что он радовался возможности пополнить свой лексикон таким образом. Несмотря на то что во время путешествия очень сильно штормило – почти все пассажиры судна стояли на палубе, перегнувшись через поручни с зелеными лицами, – несмотря на тревогу за своего нового друга Фенроя и других оставшихся во власти маори людей, он прекрасно проводил время.

 

А вот Кристофер и Кэт совсем не получали удовольствия от своей вынужденной долгой прогулки. Несмотря на то что они оба хорошо ориентировались в лесах Южного острова, продвигались вперед довольно быстро и не страдали от голода и жажды, они не были готовы к многочасовому переходу. Через несколько часов после того, как они тронулись в путь, пошел дождь, и молодые люди сразу же промокли и замерзли, особенно Кэт. На ночлег они устраивались в зарослях, не осмеливаясь разжечь костер. Из‑за этого питались они скудно. Даже если бы они умели ловить рыбу без вентерей или убили бы птицу ножиком Кэт, есть сырое мясо они бы не стали. Поэтому им пришлось ограничиться кореньями, которые выкапывала Кэт, и ягодами, которые они собирали по дороге. К счастью, оба привыкли к долгим пешим переходам и умели ориентироваться, днем – по солнцу, а ночью – по звездам. Лишь изредка молодые люди отдыхали, продвигаясь к своей цели быстро и молча. Те Ронга тоже могла часами предаваться размышлениям, и Кэт научилась сосредотачиваться на себе или окружавшей их природе. Она стремилась к тому, чтобы слиться с ней.

Крис удивлялся, как естественно, грациозно и почти бесшумно скользит по лесу девушка. Сам он с удовольствием поговорил бы с ней, но ему не хотелось принуждать к этому Кэт – кроме того, лучше было не рисковать. Как и прежде, они могли наткнуться на разведчиков нгати тоа, и привлекать к себе излишнее внимание разговорами не стоило.

К исходу третьего дня они добрались до Нельсона. Кэт застыла в испуге, когда в сумерках показались первые дома. Казалось, она не может решить, действительно ли ей стоит идти туда. Наверняка она могла выжить одна и в глуши.

Крис ободряюще улыбнулся девушке.

– Добро пожаловать к пакеха, Кэт! – приветливо произнес он. – Ты увидишь, мы не такие уж плохие.

Кэт поморщилась.

– Конечно, люди примут меня с распростертыми объятиями – как только увидят мое платье. – Девушка с расстроенным видом оглядела себя.

Крис потер лоб. И верно, она права. Для него одежда маори выглядела совершенно естественно, он привык к тому, что юбки туземок из полос льна намного короче, чем те, что носят белые женщины, и даже открывают бедра. Сейчас на Кэт был не наряд для танца, а довольно длинная тканая юбка. Но ее кофточка без рукавов и хей‑тики на шее выглядели весьма непривычно… И самые строгие поселенцы, конечно же, сочтут ее вид неприличным.

– Значит, для начала оденем тебя не так броско, – легко согласился Крис, лихорадочно размышляя, как это устроить.

Затем он вспомнил, что в Нельсоне есть магазин, где продаются самые разные товары: там он покупал провиант перед отправлением «Виктории». Продавалась в нем и одежда, кроме того, он был расположен в неприметном переулке. Если они дождутся темноты, то никто не разглядит наряда Кэт.

– Возьми пока что мою куртку! – предложил он, набросив ее девушке на плечи. – А потом мы купим тебе в городе все необходимое – если люди в магазине предоставят мне кредит. Впрочем, они показались мне довольно симпатичными.

Кэт неуверенно посмотрела на него и в конце концов двинулась следом вдоль реки к поселению. И дело было не только в страхе перед пакеха, ее пугал сам вид города. Ведь после бегства из Сиднея в залив Пераки вместе с матерью и Баркером она впервые входила в настоящее поселение белых. Двухэтажные дома словно грозились раздавить ее, улицы между ними казались узкими… А свет повсюду за закрытыми окнами? Девушка полагала, что это горят свечи или стеклянные фонари. У маори ночи освещало только пламя костров…

Кэт чувствовала себя глупо и неловко, одна она ни за что не решилась бы показаться в поселении. Она надеялась лишь на Криса и на то, что он защитит ее, хотя и не признавалась себе в этом. В конце концов, молодой пакеха был мужчиной, белым мужчиной, возможно, китобоем или охотником на тюленей. Наверняка он ходит в пабы – и, если бы он был тогда в заливе Пераки, он, наверное, тоже принял бы участие в аукционе за право овладеть невинным котенком Сюзанны. С другой стороны, она плохо представляла себе его в этой роли. Ей хотелось верить, что он не такой.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...