Нравственная культура буддизма

Своеобразной вершиной этической мудрости их является нравственная культура буддизма. А. А. Гусейнов пишет об универсализме этики Будды, выражающемся в одинаковом отношении ко всему живому. В то же время этика Будды квалифицируется как этика личности¹. Такая особенность этического учения Будды объясняется своеобразием его жизненного пути.

Окруженный в детстве всяческим вниманием, любовью и лаской, воспитанный в тепличных условиях и искусственно огражденный от мира обычных людей, Будда, при первом же столкновении с жизненной реальностью (встретив во время прогулок за стенами дворца своего отца — больного человека, увидев немощного старика и похоронную процессию), понял преходящий и непостоянный характер любого благополучия. Он предался размышлениям и решил уйти от мира суеты, эфемерной обманчивости в мир, свободный от желаний, забот и страданий. Покинув семью (жену и сына), дворец своего отца в 29 лет, Сидхартха Гау-тама стал странствовать. В тридцать пять лет у него наступило прозрение и он достиг того состояния, когда кончаются всякие желания, вырвался из круговорота жизни².

Чтобы понять нравственно-этические искания Будды, необходимо обратиться к моральным запретам буддизма, так как запреты возникают не сами по себе, а как ответ на жизненно важные проблемы. Запреты этики Будды таковы: не убий, не кради, не прелюбодействуй, не лги, не употребляй опьяняющих напитков.

В запрете «не убий» отражается отношение к жизни, как человеческой, так и любой другой. Этика буддизма тем и отличается от других систем морали, что в будд^изме превозносится любая жизнь, почти во всех ее проявлениях. Но любая жизнь есть страдание и несчастье. Страдание является основным понятием этики Будды. Оно вызывается

¹ Гусейнов А. А. Великие моралисты. М., 1995. С. 63.

² Там же. С. 48—49.

определенными причинами, основными из которых названы жажда жизни, непомерные желания¹.

Однако страдания преодолимы, от них можно освободиться с помощью устранения дурных страстей и желаний. Средством преодоления страданий служит медитация, осуществляемая путем сосредоточения мысли на одном объекте и устранения из внимания всего мешающего размышлениям.

Абсолютность требований буддийской морали по отношению к жизни состоит не только в запрете убивать людей и животных, но и в запрете уничтожать деревья и растения. Не случайно в буддизме существует культ деревьев, культ цветка лотоса и культ животных.

Противоречивость этики Будды заключается в том, что пропагандируя тезис «не убий», буддизм не становится на позиции полного запрета мясной пищи. Монахам-буддистам разрешается есть мясо, если оно было приготовлено не буддистами, а мирянами².

С помощью медитации достигается состояние нирваны — полного отрешения человека от окружающей жизни, страстей и желаний. Возникает вопрос: можно ли считать нравственным поведение человека, который по собственному желанию избавился от страстей, забот и интересов во имя личного благополучия? Можно ли считать состояние нирваны высоконравственным? Да, действительно, в состоянии нирваны человек вполне может получить некоторое интеллектуальное спокойствие, своеобразное психологическое равновесие. Но если в его окружении творится что-то безнравственное, нужна ли в этой ситуации ему нирвана, безмятежное состояние? Не случайно, думается, Г. М. Бонгард-Левин и Г. Ф. Ильин отмечают, что Будда не был социальным реформатором. Это на самом деле так и есть. Но этична ли позиция буддизма по отношению к страданиям другого человека? Вряд ли. Этичность позиции может быть здесь только в одном отношении — личностном, обращенном на самого себя аспекте. Если человек решил с помощью медитации и нирваны избавиться от каких-то личных проблем и, тем более, если он сумел это сделать, это только следует приветствовать. Но проблема начинается там, где ставится вопрос: а если человек не способен с помощью медитации впасть в состояние

¹ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Индия в Древности. М., 1985.
С. 345.

² Там же. С. 353.

нирваны? По всему видно, что нирвана в массовом масштабе невозможна.

Нельзя думать, что нирвана в буддизме рассматривается как панацея от всех проблем. Она является, на наш взгляд, лишь условием, механизмом приведения человека в гармоничное состояние, в состояние готовности совершать большие дела. Но чтобы это было возможно, нужно преодолеть страдания, которые и служат источником безнравственного поведения. Путь к прекращению страданий дает восьмеричный путь, который именуется «благородный восьмеричный путь».

Восьмеричный путь — это целая технология нравственного поведения, затрагивающая не только конкретные действия, которые человек должен совершить, но и то, как человек должен думать. Здесь морально-этическая проблематика глубоко включена в мыслительный процесс. Этим буддизм показал человеку, что психические процессы в качестве изначальной мотивационнои структуры человека имеют нравственное начало, о чем нередко забывают и психологи, и специалисты в области этики.

Восьмеричный путь, где изложена суть нравственного учения Будды, закреплен в источнике III в. до н. э. «Виная-питаку» — свод правил монахов, являющийся разделом буддийского канона «Типитака» («Три корзины»)¹. Восьмеричный путь — это путь, ведущий к прекращению страданий. В кратком изложении он выглядит следующим образом: 1) «правильные воззрения» в понимании четырех «благородных истин»²; 2) «правильные устремления» —решимость действовать в соответствии с этими истинами; 3) «правильные речи» — отказ от лжи, клеветы, грубой речи и т. д.; 4) «правильные действия» — ненанесение вреда живым существам; 5) «правильный образ жизни» — честное добытие средств к существованию; 6) «правильные усилия, усердие» — постоянство в преодолении суетных мыслей, дурных влияний; 7) «правильное внимание» — постоянное удержание в памяти мысли о том, что жизненные страсти, присущие

¹ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Индия в Древности. М., 1985.
С. 48.

² Четыре «благородные истины», согласно сутрам, представляют
следующее: 1) жизнь в мире полна страданий; 2) есть причина стра
даний; 3) можно прекратить страдания; 4) есть путь, ведущий к пре
кращению страданий (см.: Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Указ. соч.
С. 344).

человеку, способны только помешать ему на пути к «освобождению»; необходима отрешенность от всех мирских привязанностей; 8) «правильное сосредоточение» — достижение внутреннего спокойствия, полной невозмутимости, избавление даже от чувства радости по поводу разрыва с мирскими узами...»'.

В контексте восьмеричного пути буддизма заложены правила поведения, имеющие отношение ко всем социальным нормам общества. Здесь прежде всего заложены этические правила, легшие в основу большинства социальных норм, в том числе и в те из них, которые связаны с психическим здоровьем человека. В этой связи уместно говорить о психотерапевтическом эффекте этических постулатов буддизма. «Правильное мышление», «правильное сосредоточение», «правильный образ жизни»... — все это и есть органическое соединение нравственной мотивации и психики, этики и психологии. Сказанное чрезвычайно актуально и для этического просвещения, и для нравственного воспитания.

Завершая наш небольшой экскурс в этику буддизма, мы не можем не высказать некоторых соображений о противоречиях этой системы морали, которые, на наш взгляд, ослабляют эффект основных положений данного учения. Это — отношение буддизма к труду. Данный аспект жизни человека в буддизме мы рассматривали сквозь призму жизнедеятельности монаха, так как истинный приверженец буддизма должен стремиться стать монахом. Монах, считающийся идеалом человека, должен добывать себе средства на жизнь милостынями окружающих людей, не должен трудиться. Если все захотят стать подлинными приверженцами буддизма, кто же тогда будет создавать материальные ценности? Не приведет ли это общество к упадку и нравственной деградации?

Христианская мораль

Христианство как мировая религия возникло двадцать веков назад на территории современного государства Израиль. Основателем этой религии был Иисус Христос, иудей по национальности. Родился он от девы Марии, забереме-

¹ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Индия в Древности. М., 1985. С. 345.

невшей, как гласит легенда, в результате непорочного зачатия от святого духа. Отец его Иосиф — представитель древнееврейского рода Давида.

Как описывают жизнеописания Иисуса, называемые Евангелиями, Христос, хотя и рожден человеком, является и человеком, и богом одновременно. Он пришел на землю в качестве Мессии — спасителя человечества от накопившихся грехов.

В тридцатилетнем возрасте Иисус Христос начал свои проповеди и продолжал их всего три года. В тридцатитрехлетнем возрасте Иисус был обвинен в богохульстве и распят на кресте. Казнь была совершена римлянами, под властью которых находилась в то время Иудея. Хотя обвинение в «богохульстве» строилось на основе полемики с положениями Ветхого Завета, тем не менее римляне в этом факте увидели нечто большее, а именно — критику одного из устоев государственной идеологии Римской державы, которая умело приспособила религиозные догмы завоеванных окраин, в том числе и отдельные положения иудаизма, для укрепления своего господства.

Своеобразие этики христианства состоит в том, что ее создателем был великомученик. В то же время, по справедливому утверждению А. А. Гусейнова, особенность этики Иисуса определяется его отношением к древнему закону, связанному с именем Моисея¹. Моральные заповеди христианства даны в известном противопоставлении нравственности Ветхого Завета. Поэтому можно утверждать, что этика христианства выросла из противоречий на основе отрицания и некоторого преодоления ветхозаветных постулатов. В главе 5 «От Матфея» Нового Завета, в п. 21 читаем: «Вы слышали, что сказано древним: «не убивай, кто же убьет, подлежит суду». Дальше развивая это положение древнего закона, в п. 22 «Нагорной проповеди» Иисус Христос сказал: «А я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему «рака» (пустой человек. — В. Д.), подлежит синедриону (Верховному судилищу); а кто скажет «безумный», подлежит геенне огненной». Человека, по мысли Иисуса, не только нельзя убивать, но и оскорблять. Поэтому в последующих пунктах проповеди Иисус призывает мириться и с братом, и с соперником, то есть человеком, конфликтующим с тобой. Смысл приведенного запрета состоит в том,

¹ Гусейнов А. А. Великие моралисты. С. 109.

что норма «не убивай» относится к ближним и, прежде всего, к родственникам. Тогда выходит, запрет «не убивай» не относится к чужим людям, особенно к людям иных вероисповеданий, то есть он не имеет общечеловеческого содержания.

В связи со сказанным считаем необходимым проанализировать отдельные высказывания Фридриха Ницше, обратившего внимание на сострадание, считающееся одним из основных феноменов христианства. Он писал: «Христианство называют религией состраданий... Сострадание во много крат увеличивает потери в силе, сострадания и без того дорого обходятся»'. Действительно, для сострадания, то есть для сочувствия нужна и психическая, и нравственная энергия, вполне закономерно в данной ситуации наблюдается некоторое опустошение души и упадок жизненных сил. Сострадание в обычном состоянии человека ничего опасного для него не представляет. У Ницше же речь идет о религиозном сострадании как парадигме религиозного мышления, как неизменной установке массового сознания. Христианская мораль, по Ницше, ослабляет личность христиан тем, что призывает людей принять сторону тех, которые слабы и несовершенны физически и интеллектуально. «Христианство принимало сторону всего слабого, низкого, уродливого; свой идеал оно составило по противоположности инстинктам сохранения жизни...; христианство погубило разум даже сильных духом натур, научив чувствовать заблуждение, искушение, греховность в самых высших ценностях духовного»².

Итак, Ницше сострадание считал противоестественным, а потому и безнравственным. Противоестественным считал он и призыв к целомудрию.

Эти призывы известного философа, хотя и имели значительный резонанс, но всеобщего признания не получили в силу своей противопоставленности здравому смыслу. Мы считаем, что куда естественней было бы для людей, если бы они имели больше сострадания, чем это наблюдается в странах христианского вероисповедания. Было бы гораздо меньше и войн, и колониальных захватов, и криминогенных ситуаций, если бы был принят христианский вариант сострадания.

¹ Ницше Фридрих. Антихристианин /J Сумерки богов. М.: Полит
издат, 1989. С. 21.

² Там же. С. 20.

Более последовательным и уникальным по сравнению с запретом «не убивай», так и не получившим в христианстве убедительной трактовки, выступает запрет «не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую...»¹. Этот запрет (одновременно и призыв) имеет общечеловеческое значение, он стал важным показателем миролюбия и гуманизма. Притягательность этого высказывания состоит в том, что насилие нельзя победить с помощью насилия, злу нельзя противопоставить зло. Зло можно победить или с помощью меньшего зла, или с помощью добра. Также обстоит дело и с насилием. Насилие можно победить либо с помощью меньшего насилия, либо же с помощью добра. Такова, например, правовая и нравственная природа существования в современном международном праве понятия «гуманитарная агрессия».

Звучит несколько противоестественно: «бьют по щеке, подставь другую». Моральный смысл этой акции состоит в том, что подставить другую щеку проще и гуманнее, чем самому бить кого-то по щеке. Эта норма чисто этическая, она действует через деятельность сознания, апеллируя к разуму. В этом ее мудрость, на которой воспитывались выдающиеся люди планеты, такие как Л. Н. Толстой, М. Ганди, А. Швейцер, А. Д. Сахаров, И. Бродский и др.

Высокий нравственный смысл заложен также в проповеди Христа о любви к ближнему и об отношении к врагам: «Вы слышали, что сказано «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас»². Как видно из процитированного, Новый Завет отвергает положение Ветхого Завета о том, что нужно ненавидеть врагов. Вместо этого предлагается любить врагов. Этот призыв, шокировавший современников Иисуса, остается не совсем понятным и сегодня. Но он стал общечеловеческим идеалом, хотя всегда могут найтись аргументы, способные оправдать отход от этого поведенческого принципа со ссылкой на конкретную жизненную ситуацию. Например, как быть с маньяком-убийцей, для которого убивать людей стало страстью и потребностью? Сторонники применения смертной казни обычно ссылаются на такие факты. И их благородному негодованию трудно возразить. Но, тем не

¹ Евангелие от Матфея. Гл. 5. П. 39 I/ Библия. М., 1968.

² Там же. П. 43, 44.

менее, нравственно-психологический эффект приведенной формулы Нагорной проповеди от этих аргументов нисколько не снижается. Все дело, вероятно, в том, что в выражении «любите врагов ваших» имплицитно присутствует интуитивно постигаемый следующий смысл: поскольку все люди, имея друг с другом общее, могут отождествлять себя друг с другом, постольку они воспринимают друг друга как инобытие собственного «Я». Поскольку ты и я подобны друг другу, постольку то, что ты сделал, мог бы сделать и я. В том, что ты совершил когда-то что-то против меня, есть и моя вина. Поэтому я должен простить тебя как человека, существа, подобного мне, живущего во многих отношениях по тем же, что и я, законам.

Исследователь этики христианства не может пройти мимо тех пунктов Нагорной проповеди, где говорится о желаемых нравственных качествах людей, причем здесь речь идет в целом о народе. Нельзя не заметить известной симпатии Иисуса к простым людям, просто к человеку. Только через эти нравственные качества становятся реализуемыми вышеприведенные формулы: «не противься злому» и «любите врагов ваших».

Остановимся вкратце на этих нравственных качествах. «И он отверзши уста Свои, учил их, говоря: 3. Блаженны нищие духом, ибо их царство Небесное». Здесь имеется в виду не духовная нищета, а скорее всего придавленность человека нуждой, его упадническое состояние, потеря веры в жизнь. Христос, разумеется, поддерживает таких людей, он на их стороне.

Дальше в продолжении Нагорной проповеди читаем: «4. Блаженны плачущие, ибо они утешатся». Человек, который плачет, вряд ли способен быть злобствующим. Далее: «5. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю». Кроткими могут быть люди скромные и самокритичные. Христос верит, что таким людям в перспективе принадлежит будущее. «6. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». Христос и здесь оптимист; он верит, что когда-нибудь люди научатся говорить правду и не бояться ее. «8. Блаженны чистые сердцем, ибо они бога узрят». Речь идет о честных и порядочных людях. «10. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть царство Небесное»¹. Изгнанные за правду — это искатели справедливости, активно боровшиеся за нее.

¹ Евангелие от Матфея. Гл. 5. П. 3 — 6, 8, 10 ff Библия. М., 1968.

Только люди с названными в Нагорной проповеди нравственными чертами (плачущие, жаждущие правды, миротворцы, борцы за справедливость, люди кроткие и др.) способны к самоотверженному и бескорыстному поведению, то есть способны достичь вершины нравственного совершенства. Это было одной из основных причин того, что христианская религия стала фундаментом греко-римской цивилизации. Мораль и этика христианской культуры выделяются своей конструктивностью и созидательностью из-за обращенности к бедным, униженным и гонимым, которых большинство в любом обществе. Вероятно, по этой причине христианство стало одной из мировых религий, получившей распространение на всех континентах.

Нравственность ислама

Основным источником этики ислама является Коран — священная книга мусульман, записанная в VII веке и состоящая из высказываний пророка Мухаммеда и Халифа Абу Бекра. Коран, по словам А. А. Гусейнова, представляет собой не особую стадию в развитии морали, а некоторую новую линию¹, ибо она развивалась, в какой-то мере усвоив этические системы иудаизма и христианства, что-то восприняв у них, а в чем-то создав свое.

Как и в других религиях, особенность нравственных отношений в исламе определяется отношением к богу. В иудаизме и христианстве, например, считается, что бог и человек подобны друг другу, что боги создали людей по своему подобию. В исламе же человек и бог не подобны ни в каком отношении. Аллах в исламе — абсолютное начало и выше всех подобий. Как верно пишут В. Ф. Панова и Ю. Б. Бахтин, ислам, заявив: «Аллах есть единственное добро и единственное милосердие в мире» и «Хорошо то, что предписано богом», тем самым провозгласил всемогущество Аллаха (бога) гораздо в большей мере, чем другие религии. «Мысль, что бог сотворил человека по образцу своему и подобию, была решительно отвергнута Мухаммедом как несовместимая с истинной природой Бога и унизительная для божественного достоинства. На самом деле Бог не имеет ничего общего с человеком»². Но возможна ли свобода

¹ Гусейнов А. А. Великие моралисты. С. 154.

² Панова В. Ф., Бахтин Ю. В. Жизнь Мухаммеда. М.: Политиздат,
1990. С. 131.

личности в исламе при таком отношении к человеку, когда он ни в каком аспекте не подобен Аллаху? Может ли быть нравственным человек, если он не суверенен и не определяет свое поведение, исходя из внутренних побуждений, из свободного волеизъявления?

Исходя из анализа отдельных предписаний Корана, можно увидеть, что и в исламе возможна свобода выбора линии поведения, но, разумеется, в рамках, очерченных божественной волей, как и в других религиях.

Обратимся за примерами к Корану. Одно из глубоко нравственных положений Корана состоит в том, что запрещается приводить кого-либо силой в ислам. В суре 2, аят 257 говорится: «Нет принуждения в религии»¹. Вопреки утвердившемуся и ошибочному мнению о том, что женщина в исламе низведена до полного игнорирования в ней человеческого, в Коране мы можем найти немало положений, призывающих с уважением относиться к женщине. Например, развод в исламе возможен как по инициативе мужа, так и по инициативе жены. Для этого достаточно произнести во всеуслышание для мужчин слово «талак», а для женщин слово «хул». В этом нельзя не видеть признания за женщиной субъекта семейного права, а также уважения к ее личности. Аналогичной по смыслу является сура 4 «Женщины», аят 3, где мужчинам рекомендуется вступать в брак по любви: «женитесь на тех, что приятны вам, женщинах».

Весьма актуально во все времена звучат призывы Корана о воздержании от употребления спиртного, от курения, а также предписания, требующие соблюдать правила личной гигиены (например, омовение перед каждой молитвой, перед приемом пищи, после нее и др.).

Великая заслуга ислама, как и других монотеистических религий, состоит в том, что мусульманство, как и иудаизм, и христианство, способствовало формированию многих эт-нополитических общностей путем консолидации разрозненных племен, придерживавшихся разных первобытных религий, соблюдавших нередко взаимоисключающие обычаи, а иногда и говоривших на непонятных языках. Так, в суре 2, аят 220 Корана, говорится: «Не женитесь на много-божницах², пока они не уверуют: конечно, верующая рабыня лучше многобожницы, хотя бы она и восторгала вас.

¹ Коран. 2-е изд. М, 1990. С. 56.

² Многобожница — представительница политеистической рели
гии, в которой люди поклоняются разным богам.

И не выдавайте замуж за многобожников, пока они не уверуют: конечно, верующий раб — лучше многобожника, хотя бы он и восторгал вас»¹.

Утверждение ислама в качестве религии происходило в борьбе с родоплеменной разобщенностью арабов. Принятие ислама другими народами также способствовало их этнической консолидации, помогало преодолевать межплеменные распри. И здесь наиболее важно то, что в этом процессе утверждалось единое нравственное сознание формирующихся общностей.

Проиллюстрируем сказанное ссылками на историю башкирского народа. В момент начала миссионерской деятельности арабов среди башкир в IX—X вв. они представляли собой еще разрозненные племена. По сведениям Ахмеда ибн-Фадлана, арабского путешественника X века, побывавшего у волжских булгар, русов, башкир, печенегов и др., среди башкир были поклоняющиеся разным природным стихиям, птицам и животным, то есть каждое племя имело своих богов и идолов. Эти племена, находящиеся на стадии консолидации, уже имели общий этноним «баш-корт». Наряду с племенными богами, они также поклонялись небу — Тенгри. Но тенгрианство в силу своей архаичности не стало консолидирующей силой. В этой ситуации принятие ислама сыграло позитивную роль в формировании башкирского народа в единую общность. Башкиры приобщились к более прогрессивной монотеистической религии, к арабской письменности и в какой-то мере к арабскому языку, с его богатой философской, политико-правовой и медицинской терминологией.

* * *

Особенность нормативной культуры ислама состоит в том, что все его социальные нормы: право (фикх), мораль (ахлак), этикет, модели поведения в различных сферах объединяются в шариате. Шариат (от арабского — аш-шариа) означает правильный путь. В шариате наблюдается некоторая пригнанность норм друг к другу, существует даже их известный синкретизм. Поэтому шариат может быть охарактеризован как этос ислама.

¹ Сура 2 «Корова». Аят220 / Коран. М.: Наука, 1990. С. 51.

В основе шариата лежит нравственное начало, ставящее во главу угла общность мусульман и их интересов. Речь прежде всего идет об общих мусульманских интересах, а не интересах Мухаммеда или его клана. Здесь не мешает вспомнить слова Э. Дюркгейма, назвавшего мораль функцией общих интересов. В этом плане весь шариат пронизан общим интересом ислама. Причем, надо подчеркнуть, что ислам был свободен от каких-либо клановых или этно-племенных интересов, проблема приверженности доктрине ислама стояла на первом месте.

При рассмотрении этики ислама надо помнить о том, что создатель ислама был государственным деятелем, объединившим арабов и создавшим первое мусульманское государство. Поэтому насилие в исламе, особенно в начальные его периоды, играло не последнюю роль. Этим в немалой степени объясняется категоричность и ригоризм морали ислама.

В исламе нет своего кодекса морали, подобного Нагорной проповеди или Декалогу, что вряд ли можно трактовать негативно, так как основное назначение нравственных ценностей ислама не в том, чтобы их декларировать, а в том, чтобы они стали сущностью человека.

В Коране названы пять основных требований ислама к правоверным. Хотя они не могут быть названы чисто этическими, тем не менее, в силу синкретизма содержания норм в них присутствует и нравственное начало.

Согласно первому требованию все правоверные должны поклоняться единому богу — Аллаху. Это объективно служило идее объединения арабских племен в один народ и созданию своего единого государства. В результате возникла арабо-мусульманская цивилизация, оказавшая немалое влияние и на всемирно-исторический процесс.

Вторая парадигма религии ислам — это обязательная молитва. Это требование было ритуализовано в нескольких последовательных движениях и позах, сопровождаемых заученными фразами. Все это должно было происходить без разговоров, не отвлекаясь на что-либо постороннее. Обязательная молитва, производимая за день пять раз, должна была быть средством внушения определенных идей и трансформации их в установки поведения, при этом происходил процесс интериоризации (перевод внешнего во внутреннее). Таким образом, психологический фактор играл ведущую роль в формировании убеждений у мусульман.

Третье обязательное требование к мусульманину — это соблюдение поста Рамадан, проводимого в течение 9-го месяца мусульманского календаря. По преданию, в этот месяц пророку Мухаммеду было ниспослано первое откровение. Пост предписывает не есть в светлое время суток, воздерживаться от употребления воды, курения, половых связей. Пост в исламе введен, вероятно, для воспитания в человеке терпения, в то же время преследуя гигиеническо-оздоро-вительные цели очищения организма.

Следующая обязательная норма ислама — закят — налог на доходы и имущество. Он используется в основном для ведения войны против неверных, для поддержания исламизма и на содержание бедных и неимущих¹. Существуют различные формы закята: с золота, с пшеницы, с быков, с верблюдов, с овец и т. д., используется закят весьма широко. Право на получение закята имеют бедные и неимущие без средств к пропитанию, люди задолжавшие, которые не могут уплатить своих долгов; чужестранцы, имеющие в своем отечестве достаточное состояние, но в чужой стране оставшиеся без средств; закят может быть использован для выкупа невольника, притесняемого своим хозяином, а также на сооружение мостов, богоугодных заведений и храмов². Все это свидетельствует о социальной направленности закята в исламе. В этом состоит также его высокий нравственный смысл. Современные идеологи ислама рассматривают закят как средство обеспечения социальной справедливости путем «перераспределения доходов»³.

Пятым столпом ислама является хадж — паломничество в Мекку с целью поклонения священному черному камню Каабе. Во время хаджа, как сказано в суре 2 «Корова», аят

193, «нет приближения [к женщине], и распутства, и препирательства во время хаджа, а что вы сделаете хорошего, то знает Аллах. И запасайтесь, ибо лучший из запасов — благочестие»⁴. Обряд совершения хаджа подробно описывает в последовательных действиях сура 2 «Корова» (аяты

194, 195, 196). Все описываемые действия имеют определенный нравственный смысл, ограждающий человека от непристойных поступков.

¹ Торнау И. Изложение начал мусульманского законоведения.
Л., 1950. С. 84.

² Там же. С. 86—87.

³ Закят. Ислам: Словарь. М.: Политиздат, 1988. С. 78.

⁴ Сура 2 «Корова». Аят 193 / Коран. М.: Наука, 1990. С. 48.

Этика Корана знает и запреты. Это и употребление спиртного, и азартные игры, и курение, и кража, и увлечение роскошью (украшения и предметы из золота, ношение шелковой одежды). За всем этим кроется желание воспитать в мусульманах скромность и оградить человека от господства вещей над ним.

Вместе с запретами этика Корана знает и исключения из общих правил. Запрет на употребление свинины, например, снимается в чрезвычайной ситуации голода. Запрет на пищу во время поста уразы в дневное время снимается для беременных женщин и тяжелобольных. То есть этика Корана в отношении к запретам довольно избирательна и учитывает своеобразие момента, в чем нельзя не видеть известной меры гуманизма.

* * *

Подводя итоги нашим размышлениям о соотношении морали и религии, можно выделить две характерные взаимозависимости.

Во-первых, все религии имеют глубокое нравственное содержание, они призывают не убивать, не красть, не злословить, не лжесвидетельствовать, а наоборот, учат человека быть милосердным, бескорыстным, справедливым и добрым, то есть богаты общечеловеческим содержанием. В каждой религии можно найти те или иные вариации «золотого правила» нравственности: «Чего не желаешь самому, не желай и другому».

Во-вторых, все монотеистические религии сыграли выдающуюся нравственную роль в истории многих народов мира, когда они, страдающие от межплеменных распрей и междоусобиц, были спасены и объединены с помощью религии. Такую роль, например, сыграли иудаизм у евреев, христианство у народов Европы, а многие тюркские народы были консолидированы с помощью ислама.

о

ей»

Глава IX.

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: