Миротворческой деятельности

Устав ООН представляет собой свод основных правил, которыми договорились пользоваться государства-члены во имя достижения общих целей. Кроме того, Устав предусматривает стройную схему распределения полномочий между главными органами, отвечающими за основные направления деятельности Организации. Главными органами являются Генассамблея, Совет Безопасности, ЭКОСОС, Совет по Опеке, Международный Суд и Секретариат. В том, что касается политической составляющей, в схеме есть место и для демократически безупречной структуры Генеральной Ассамблеи ООН с участием всех государств-членов, и для эффективного постоянно действующего органа, на который возложена особая ответственность за поддержание международного мира и безопасности, что отражено и в его названии, - Совет Безопасности.

В последнее время вновь усилилась критика СБ ООН за его якобы недемократичный характер, что, дескать, напрямую сказывается на принимаемых им решениях. Не вдаваясь в обсуждение этого тезиса, как не имеющего прямого отношения к данному курсу лекций, стоит сказать лишь о том, что главным критерием в оценке деятельности СБ должен оставаться его коэффициент полезного действия, а не количественные параметры и пр.

Совет Безопасности, создававшийся как орган, призванный предотвращать военное столкновение между великими державами, в новую эпоху обрел дополнительные функции.

С точки зрения приоритетов в области миротворчества Совет Безопасности – это орган, который должен быть в состоянии оперативно рассмотреть кризисную ситуацию, угрожающую международному миру, и выработать соответствующую реакцию; она может заключаться в политической оценке событий (в том числе обращении к государствам-членам), выдвижении предложений о посредничестве, направлении специальных миссий СБ, учреждении миротворческой операции и т.д.

Под тем же углом зрения необходимо рассматривать и рабочие методы, которыми пользуется Совет в своей деятельности, в том числе так называемое право вето. Этот уставной инструмент также подвергается ожесточенной критике, хотя справедливости ради следует отметить, что опыт его использования не может считаться однозначно негативным. Ведь угроза применения вето не только многократно сослужила плохую службу, предотвратив передачу на рассмотрение СБ целого ряда вопросов, но и, с другой стороны, реально способствовала поиску компромиссов, поскольку перспектива ветирования стимулировала постоянных членов на поиск взаимоприемлемых решений. Иными словами, право вето не только содействовало нахождению развязок, но и в более широком плане развивало культуру взаимного учета интересов на международной арене. В целом, как представляется, споры о полезности или эффективности ООН являются беспредметными, так как Организация эффективна настолько, насколько ей позволяют это составляющие ее государства-члены.

Исходя из этого, реформа СБ не должна становиться ни упражнением ради упражнений, ни местом обслуживания чьих-либо амбиций. Она может быть подчинена только и исключительно интересам практической отдачи деятельности Совета. Для этого нужно совершенствовать рабочие методы СБ, вести дело к повышению уровня его экспертизы, в том числе военной, можно, наконец, снять уставное ограничение на избрание в качестве непостоянного члена того или иного влиятельного государства-члена. Это давало бы возможность таким странам, как Индия, Пакистан, Канада, Испания, Италия, Египет, Малайзия, неизменно проявляющим активность при обсуждении миротворческих вопросов, участвовать в работе СБ ООН в течение неопределенно продолжительного времени.

Часто используемый тезис о том, что мир изменился с момента создания ООН в 1945 году, а СБ, дескать, остался таким, как был, не соответствует действительности, так как Совет был расширен в начале 60-х. Тогда изначальное число членов было увеличено с 11 до 15 за счет добавления четырех новых мест для непостоянных членов в целях более справедливого географического представительства. Решение было принято 17 декабря 1963 г. и вступило в силу 31 августа 1965 г. При этом прирост числа новых членов Организации в тот период времени был куда существеннее: в 1945 году количество членов ООН составляло 51, в 1963-м – 112 (увеличение на 120 %) и в 2004-м – 199 (увеличение еще на 78 %).

Еще один важный с точки зрения миротворческих нужд вопрос состоит в том, что Совет Безопасности не должен превращаться в дискуссионный клуб, так как даже в нынешнем формате 15 членов состыковка нац2циональных позиций и выработка общеприемлемой формулы проходит совсем непросто, а это, в конечном счете, сказывается на скорости принятия необходимых решений. В целом расширение Совета Безопасности ООН, видимо, неизбежно, но оно должно быть строго выверенным. При этом следует иметь в виду, что с точки зрения интересов России реформа СБ почти наверняка будет означать более сложный расклад сил в Совете, особенно если одно из новых мест достанется восточноевропейской группе, в то время как представители развивающихся государств, как основных реципиентов экономической помощи, будут по традиции ориентироваться на западные страны.

История мирового развития во второй половине XX века изобиловала большим числом войн, вооруженных конфликтов и разного рода споров, которые требовали вмешательства мирового сообщества. Часть из них стала следствием колониального прошлого, другие были связаны с сепаратистскими движениями; периодически вспыхивали и разногласия, основанные на пограничных претензиях. ООН подключалась к урегулированию в тех случаях, когда это не встречало категорического возражения противоборствующих сторон или не становилась заложницей глобального противостояния в рамках «холодной войны».

Окончание «холодной войны» имело с точки зрения международной стабильности два основных результата: с одной стороны, ослабла угроза взаимного ядерного уничтожения, а с другой, конец межблокового противостояния привел к разбалансировке системы двуполярного порядка. Как следствие, мир стал свидетелем появления нового поколения конфликтов, связанных с межэтническими, межконфессиональными, политическими, территориальными и иными противоречиями как между государствами, так и внутри них. Наиболее яркими примерами этого стали события в Косово, Восточном Тиморе, Бурунди, Сьерра-Леоне и Демократической Республике Конго.

В силу объективных причин традиционное миротворчество исчерпало себя, так как прежнее качество при новом количестве ОПМ не давало искомого результата.

К концу XX века мир столкнулся с целым рядом новых вызовов и угроз, носивших глобальный характер, в силу чего их решение было не под силу одному или нескольким государствам. В этом отношении Саммит тысячелетия стал примером коллективного поиска ответов на новые мировые реалии. Решения Саммита и Ассамблеи тысячелетия подтвердили приверженность государств-членов не только общим идеалам, отраженным в Уставе ООН, но и соответствующим международным механизмам. Одним из положений Декларации тысячелетия[13] является то, что помимо индивидуальной ответственности перед своими собственными обществами государства несут также коллективную ответственность за устранение угроз международному миру и безопасности и за утверждение принципов человеческого достоинства, равенства и справедливости на глобальном уровне. Перечень глобальных вызовов и угроз весьма широк и включает международный терроризм во всех его формах и проявлениях, транснациональную организованную преступность, региональные конфликты, нищету, неустойчивое развитие, незаконный оборот наркотиков, отмывание денег, инфекционные заболевания, деградацию окружающей среды, стихийные бедствия, сложные чрезвычайные ситуации.

В данном контексте Россия выдвинула инициативу о формировании эффективной системы противодействия вызовам XXI века. Суть инициативы, положенной в основу резолюции 57-й сессии ГА ООН[14], состоит в том, чтобы поручить Генеральному секретарю ООН, консультируясь со старшими руководителями учреждений и организаций системы ООН, а также с учетом мнений государств-членов, международных и региональных организаций, сотрудничающих с ООН, изучить пути и способы дальнейшего развития при лидирующей роли ООН, более всеобъемлющего и целостного ответа на угрозы и вызовы XXI века. На следующей сессии Генеральной Ассамблеи ООН было принято решение[15], в соответствии с которым будут продолжены усилия по разработке всеобъемлющей и эффективной стратегии реагирования на глобальные угрозы и вызовы. Важную роль в подготовке соответствующих выводов и рекомендаций сыграла созданная Генеральным секретарем ООН Группа высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам – так называемая «группа мудрецов».

Разноплановость задач, решаемых под эгидой ООН, существенно расширила набор средств мирного урегулирования конфликтов, который теперь включает раннее обнаружение, установление фактических обстоятельств конфликтов, превентивную дипломатию, поощрение к миру, поддержание мира, разоружение, демобилизацию и реинтеграцию бывших комбатантов, санкции, принуждение к миру и постконфликтное миростроительство.

Хотя у ООН, естественно, нет монополии на миротворчество и за последнее время накоплен значительный опыт взаимодействия с другими сторонами, участвующими в решении задач поддержания международного мира и безопасности, Организации в силу объективных причин принадлежит ведущая роль в этой сфере.

В результате более чем полувековой деятельности на поприще миротворчества, ставшей самостоятельным направлением в работе Организации, был накоплен значительный опыт, разработана правовая база, а также созданы механизмы для проработки как концептуальных, так и практических вопросов, возникающих в ходе проведения миротворческих операций ООН.

 

История возникновения института операций

по поддержанию мира (ОПМ)

и его международно-правовая база

Принципиальной международно-правовой основой всей миротворческой деятельности ООН является Устав ООН, его главы VI (Мирное разрешение споров), VII (Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии), VIII (Региональные соглашения), прежде всего ст. 40, в соответствии с которой впервые в 1948 году были направлены военные наблюдатели ООН («голубые береты») на Ближний Восток и был создан Орган ООН по наблюдению за условиями перемирия в Палестине. Тем самым было положено начало проведению операций ООН по поддержанию мира с использованием исключительно военных наблюдателей ООН. С течением времени и под влиянием складывающейся международной обстановки концепция миротворчества развивалась и наполнялась новым содержанием. В 1956 году эта концепция была дополнена учреждением операций ООН по поддержанию мира с применением впервые вооруженных сил («голубых касок») стран-членов, когда были созданы первые Чрезвычайные вооруженные силы ООН (UNEF I) на Ближнем Востоке.

В соответствии со ст. 24 Устава ООН именно Совет Безопасности несет главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности, принимает решения о направлении в ту или иную точку ооновских миротворческих контингентов, определяет круг задач этих сил и осуществляет политическое руководство операциями.

В принципе допустимо также учреждение миротворческих операций на основании решений Генеральной Ассамблеи ООН.

Миротворческие операции могу учреждаться и региональными организациями, при этом определяющим критерием их легитимности является соответствие их мандата требованиям Устава ООН, а применение силы, выходящее за рамки самообороны, ограничено сферой соответствующего географического охвата и обусловлено санкцией со стороны Совета Безопасности ООН.

Устав ООН не содержит терминов «миротворческая деятельность» или «операция по поддержанию мира», поэтому данные понятия опираются прежде всего на практический опыт. Правовой базой миротворческих операций под эгидой ООН, как правило, являются резолюции Совета Безопасности, санкционирующие их проведение и определяющие их мандат. Такие резолюции являются международно-правовыми актами, в них содержится подробное описание политических и административных аспектов проводимых операций. Указанные резолюции имеют целевое назначение и ограничены по времени действия. Важное значение имеют другие документы ООН, в частности документы СБ, доклады Генерального секретаря, в которых выдвигаются предложения по совершенствованию и развитию миротворческой практики. Не имея юридической силы, эти материалы являются вспомогательными средствами, помогающими понять специфику проводимых операций.

На всех этапах становления и развития института ОПМ с использованием военных наблюдателей и вооруженных сил ООН бывший Советский Союз, а затем Россия как постоянный член СБ активно участвовали в определении основных принципов их комплектования, планирования, задействования, командной структуры, материально-технического обеспечения, функционирования и финансирования. В результате выкристаллизировалась «формула успеха» миротворческих операций, представляющая собой сгусток всей совокупности опыта, накопленного за время поведения ОПМ, и нашедшая свое отражение в известном докладе Генерального секретаря ООН «Повестка дня для мира» 1992 года[16]. Основными элементами и условиями успеха ОПМ являются: четкий мандат; сотрудничество сторон в выполнении этого мандата; последовательная поддержка со стороны СБ; готовность государств-членов предоставить необходимый военный, полицейский и гражданский персонал, включая специалистов; эффективное руководство со стороны ООН на уровне Секретариата ООН и на местах; надлежащая финансовая и материально-техническая поддержка.

Россия последовательно выступала и выступает за то, чтобы эта «формула» лежала в основе всех миротворческих операций, проводимых по линии ООН, равно как и строго соблюдалась государствами при формировании и проведении ОПМ на региональном и субрегиональном уровнях. Эти критерии лежат в основе функционирования коллективных миротворческих сил в рамках СНГ и ОДКБ, а само участие нашей страны в миротворческой деятельности в данных форматах регламентируется целым рядом соответствующих документов.

Понятие миротворческой деятельности (по крайней мере, в России) включает в себя «превентивную дипломатию»- preventive diplomacy, «миротворчество» – peacemaking (как самостоятельный сегмент миротворческих усилий), «поддержание мира» – peacekeeping, «принуждение к миру» – peace enforcement и «миростроительство» - peacebuilding. Вместе с тем следует различать нюансы, поскольку эти понятия не являются набором технических приемов, осуществляемых один за другим, и могут быть востребованы на всех этапах урегулирования, например элементы «поддержания мира» и «миростроительства» в одинаковой степени требуются на этапе предотвращения, усилий по урегулированию и решению конфликтов.

Миротворческая деятельность, как совокупность мер по урегулированию и разрешению конфликтов, в том числе уже достигших стадии вооруженных столкновений, включает в себя мирные средства разрешения конфликтов в соответствии с главой VI Устава ООН, «традиционные операции по поддержанию мира, проводимые на основании главы VI и в некоторых случаях с использованием силовых элементов, а также «операции по принуждению к миру», осуществляемые на основании главы VII Устава ООН.

Операции по поддержанию мира – ОПМ (peacekeeping operations) есть предпринимаемые с согласия сторон в конфликте действия с участием беспристрастного международного военного, полицейского и гражданского персонала в поддержку усилий по стабилизации обстановки в районах потенциальных или существующих конфликтов путем их предупреждения, сдерживания и урегулирования. Они включают в себя широкий набор акций – от усилий по достижению немедленного прекращения кровопролития и разведению антагонистов до содействия осуществлению договоренностей, достигнутых сторонами в конфликте во имя прочного и долговременного разрешения кризисов.

Операции по принуждению к миру (peace enforcement operations) можно квалифицировать как военные акции в поддержку дипломатических усилий по восстановлению мира между сторонами в конфликте, одна или несколько из которых могут не дать согласия на подобное международное вмешательство и между которыми может существовать состояние войны.

Международная операция с элементами принуждения может быть учреждена исключительно по решению Совета Безопасности ООН. В целом вопрос о том, как учреждается миротворческая операция, принципиально важен. В ООН не затихает дискуссия о соответствующих полномочиях СБ и Генассамблеи. С одно стороны, Устав ООН четко возлагает эту ответственность на Совет, а с другой – раздаются голоса, что Генассамблея «должна разделить это бремя», так как СБ уже не раз оказывался парализованным из-за разногласий между его членами, прежде всего постоянными. Стремясь найти выход из этой ситуации, ГА ООН приняла резолюцию, озаглавленную «Единство во имя мира»[17]. Данный документ, принятый во время войны в Корее, предусматривал созыв чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи, которая могла бы рекомендовать государствам-членам ООН принятие коллективных мер, включая использование силы, если будут иметь место нарушения мира или акт агрессии. Резолюция 377 (V) не смогла оправдать ожиданий – реально была воплощена только та ее часть, которая касалась рассмотрения Генеральной Ассамблеей возможной кризисной ситуации, когда СБ будет бездействовать вследствие применения вето.

В последнее время развернулась дискуссия относительно того, какой термин следует употреблять, когда речь идет о миротворческой деятельности. Объективно такая необходимость назрела, поскольку ныне узаконенное определение «операции по поддержанию мира», которое изначально адекватно соответствовало характеру целей, главенствовавших в ходе первого поколения операций, а именно наблюдение за соглашениями о прекращении огня и разведение сил конфликтующих сторон, теперь уже не покрывает новую совокупность задач.

Подтверждением этого является различная композиция состава полевых операций. Например, Группа военных наблюдателей ООН в Индии и Пакистане (UNMOGIP) состоит только из военных наблюдателей, в то время как Вооруженные силы ООН по поддержанию мира на Кипре (UNFICYP) включают военный и полицейский персонал, а Миссия ООН по делам временной администрации в Косово (UNMIK) и Миссия ООН в Боснии и Герцеговине (UNMIBH), напротив, не содержали больших военных контингентов и состояли в основном из гражданского персонала и гражданских полицейских. В настоящее время в ряде операций полицейские контингенты являются основным компонентом миссий.

Несмотря на разный состав, все такие миссии имеют мандат от СБ ООН, который предписывает им выполнение целого ряда задач в рамках постконфликтного урегулирования, и тем самым они отличаются от других ооновских присутствий.

В ответ на эти перемены был предложен новый термин – «операции в пользу мира», который был впервые обоснован в докладе Группы высокого уровня по операциям ООН в пользу мира («доклад Брахими») и с тех пор используется в документах Департамента по ОПМ (кстати говоря, в самом факте, что этот департамент, в названии которого фигурирует прежняя формулировка, в своей переписке использует новый термин, отражается неоднозначное отношение к этому вопросу со стороны государств-членов). Возражения развивающихся стран против осовремененного термина объясняются их стремлением избежать излишне, по их мнению, расширительного толкования миротворческих усилий. Они опасаются, что формулировка «операции в пользу мира» будет подразумевать в первую очередь силовые действия по главе VII Устава ООН.

С российской точки зрения, к этому вопросу следовало бы отнестись прагматично. Ооновское миротворчество развивается, и создавать какие-то искусственные препятствия на пути его эволюции представляется контрпродуктивным. По нашему убеждению, интересам государств-членов отвечает именно повышение роли ООН во всех видах миротворческой деятельности, а намеренное и не соответствующее действительности ее ограничение приведет к нежелательным последствиям.

Кроме того, для нас терминологическая проблема не имеет остроты, так как у нас наравне с формулировкой «операции по поддержанию мира» использовалось понятие «миротворчество», которое имеет, разумеется, более широкое значение и соответствует английскому «peacemaking».

 

Базовые принципы учреждения

и проведения ОПМ ООН

Согласие сторон (consent of the parties) – важнейший принцип, определяющий, в конечном счете, вид проводимой операции. Наиболее распространенный подход, который вместе с другими странами разделяет Россия, заключается в том, что международные силы развертываются только после подписания учреждающим операцию международным органом и сторонами в конфликте соответствующего соглашения или получения от последних четких гарантий, что они согласны с введением в зону конфликта международных миротворческих сил и не намерены оказывать противодействие их деятельности. Международные силы, как правило, не обладают средствами для принудительного осуществления своего мандата и обязаны сотрудничать в этих целях со сторонами в конфликте. Развертывание сил должно происходить в большинстве случаев после стабилизации конфликта и при наличии у противоборствующих сторон воли к его решению политическими методами. Вместе с тем, очевидно, что принцип согласия сторон не применим в случае проведения операций по принуждению к миру.

Беспристрастность (impartiality) международных сил в принципе есть следствие согласия сторон на их использование. Беспристрастность подразумевает отказ от действий, которые могут нанести ущерб правам, положению или притязаниям задействованных в конфликте сторон, а также от действий, которые могут быть истолкованы как оказание предпочтения одной из сторон.

Вместе с тем беспристрастность не означает отказа от использования силы как в случае самообороны, так и в отдельных случаях при упорном и очевидном препятствовании конфликтующими сторонами выполнению мандата миротворческих сил. Причем эти стороны не должны иметь решающего голоса в определении того, какие действия сил ООН являются беспристрастными, а какие – нет.

Еще один принцип – общее руководство со стороны учреждающего органа, то есть СБ ООН, несущего по Уставу ООН главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности.

Следующий принцип – порядок управления и контроля (command and control) над международными миротворческими силами. Силы действуют под руководством СБ ООН, но находятся под командованием Генерального секретаря, выступающего от имени ООН и имеющего политические установки от Совета Безопасности. Россия как постоянный член Совета Безопасности ООН принимает активное участие в осуществлении этим органом общего контроля над операцией, в том числе при назначении Генеральным секретарем с согласия Совета Безопасности своего специального представителя для непосредственного руководства ОПМ, а также командующего силами, ответственного за военное руководство операцией. Важно своевременно доводить до сведения СБ все вопросы, которые затрагивают характер операции или эффективность международных сил.

Что касается состава сил, то они комплектуются за счет персонала из состава вооруженных, полицейских сил и гражданских представителей различных государств на основе соглашений, достигнутый правительствами этих стран с Генеральным секретарем в лице Секретариата ООН. Исключительно важно, чтобы и впредь силы ООН комплектовались после соответствующих консультаций с правительствами государств-членов и по согласованию с Советом Безопасности и заинтересованными сторонами при соблюдении принципов справедливого географического представительства и политической целесообразности. Сложившаяся в ООН практика, в соответствии с которой предпочтительно избегать участия в ОПМ контингентов стран, приграничных с государством или государствами в конфликте, подвергается испытанию новыми реалиями и, оставаясь в целом рациональной, не может считаться догмой.

Использование силы допускается лишь в порядке самообороны. При этом понятие самообороны включает в себя противодействие вооруженным попыткам воспрепятствовать осуществлению мандата международных сил.

Перечисленные принципы вместе с вышеназванными условиями успеха миротворческих операций представляют собой получившую международное признание квинтэссенцию мирового опыта, зафиксированную в Заявлении Председателя Совета Безопасности ООН от 22 января 1995 г. При этом ее ключевые положения могут считаться универсальными.

В то же время следует учитывать, что в последние годы в практике поведения ОПМ под эгидой ООН появились новые моменты, вызванные изменениями в международной обстановке. С одной стороны, возникает необходимость уделять больше энергии и ресурсов превентивной дипломатии. С другой стороны, начался переход ко «второму поколению» ОПМ, включающих, помимо задач «традиционных» операций, комплекс мер, направленных на решение породивших кризис проблем или «лечение» потрясенных обществ: пресечение случаев массовых нарушений прав человека, предотвращение гуманитарных катастроф, содействие осуществлению демократических преобразований, организацию выборов, содействие в восстановлении правительственных и социальных структур, реорганизацию правоохранительных органов и вооруженных сил, управление местной администрацией, поддержку мероприятий по разминированию, восстановлению инфраструктуры и т.п.

Такие широкие цели предполагают необходимость боле разнообразных, решительных мер для выполнения мандата, данного Советом Безопасности. В ряде случаев в ходе проведения операций могут использоваться принудительные меры (действия по осуществлению санкций, блокады, запрет на использование и разработку определенных видов вооружений, территориальные или географические ограничения на использование определенных родов войск и т.п.).

 

Законодательная база и краткая характеристика

участия России в миротворческой деятельности ООН

Основным правовым актом является Федеральный закон «О порядке предоставления Российской Федерацией военного и гражданского персонала для участия в деятельности по поддержанию или восстановлению международного мира и безопасности» от 30 июня 1995 г. В соответствии с этим Законом решение о направлении за пределы территории Российской Федерации отдельных военнослужащих для участия в миротворческой деятельности принимается президентом России. Он определяет район действий указанных военнослужащих, их задачи, подчиненность, срок пребывания и порядок замены, а также устанавливает в соответствии с федеральными законами дополнительные гарантии и компенсации указанным военнослужащим и членам их семей.

Решение о направлении за пределы территории страны воинских формирований для участия в миротворческой деятельности принимается президентом на основании постановления Совета Федерации Федерального Собрания о возможности использования Вооруженных Сил России за пределами территории Российской Федерации. (Решение о направлении за пределы территории Российской Федерации воинских формирований для участия в международных принудительных действиях с использованием вооруженных сил, предоставляемых в распоряжение Совета Безопасности ООН на основе предусмотренного Уставом ООН особого соглашения с СБ ООН, принимается в соответствии с решением СБ ООН в порядке и на условиях, установленных ст. 10 Закона.)

Согласно Закону, решение о направлении за пределы территории страны на добровольной основе гражданского персонала для участия в миротворческой деятельности принимается правительством России.

Подготовка и оснащение воинских формирований, направляемых для участия в деятельности по поддержанию или восстановлению международного мира и безопасности, производятся за счет средств федерального бюджета, выделяемых на оборону. Расходы на содержание военного персонала в период участия в указанной деятельности предусматриваются в федеральном бюджете отдельной статьей.

Важным документом, определяющим принципы, параметры и перспективы политики нашей страны, призвана стать Концепция участия России в миротворческой деятельности, разработка которой началась в 2006 году.

Кроме того, принципы использования российских миротворцев за рубежом прописаны в Военной доктрине Российской Федерации, в Концепции внешней политики Российской Федерации и Концепции национальной безопасности Российской Федерации, принятых в 2000 году.

Россия готова участвовать в ооновских миротворческих операциях, действиях региональных и субрегиональных организаций, а также в миротворческой деятельности иного формата, не противоречащего Уставу ООН.

До начала 70-х годов страны Запада активно препятствовали включению наблюдателей от СССР в состав миссий ООН. Ситуация изменилась лишь с началом разрядки, и в 1973 году в результате специальной личной договоренности между А.А. Громыко и Г.Киссинджером Советский Союз направил в состав Органа ООН по наблюдению за выполнением условий перемирия в Палестине (ОНВУП) 36 офицеров-наблюдателей (их количество определялось по принципу паритета численностью американских представителей в данной миссии). За четыре с половиной десятилетия между 1948 и 1991 годами Советский Союз принял участие или обеспечил техническую и финансовую поддержку восьми операций, что составляет треть всех операций (всего за этот период их было 22), проведенных ООН до начала 90-х годов.

Участие нашей страны в практической миротворческой деятельности ООН следует признать в меру активным: с одной стороны, Россия представлена в 12 (по состоянию на начало 2007 г.) из 19 ооновских операций, но, с другой, мы занимаем лишь 44-е место среди более чем 110 стран-поставщиков контингентов.

Российская Федерация впервые направила полицейских миротворцев для участия в операциях на территории Югославии в 1992 году.

За 15 лет участия в ооновских миссиях российские милиционеры достойно несли службу, в частности, в Камбодже, Восточной Словении, Боснии и Герцеговине, Хорватии, Македонии, Восточном Тиморе, на Гаити, в Сьерра-Леоне и Судане.

Различные аспекты деятельности полицейских сил ООН подробно рассмотрены в монографии Ю.В.Земскова[18].

 

 

Лекция 3

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: