Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Современные миротворческие операции с участием или под эгидой ООН




Вплоть до середины 1999 года ООН имела лишь небольшое число полевых операций с элементами гражданской администрации или надзора за ней. Однако в июне 1999года Секретариат получил указания создать временную гражданскую администрацию для Косово, а тремя месяцами спустя – для Восточного Тимора. На эти операции были возложены задачи и обязанности, имеющие уникальный характер среди всех полевых операций ООН. Никогда ранее операции не должны были разрабатывать законодательство и обеспечивать его соблюдение, создавать таможенные службы и издавать распоряжения, устанавливать и взимать налоги на предпринимательскую деятельность и подоходные налоги, привлекать иностранные капиталовложения, разрешать имущественные споры и вопросы ответственности за военный ущерб, восстанавливать и эксплуатировать коммунальные предприятия, создавать банковскую систему, создавать школы и платить оклады учителям, собирать мусор – причем в условиях пострадавшего от войны общества и с использованием только добровольных взносов, поскольку бюджет миссии с разверсткой взносов, даже для таких миссий по делам «временной администрации», не предусматривает ассигнований на саму местную администрацию. Помимо этих задач такие миссии должны пытаться восстановить гражданское общество и содействовать уважению прав человека в местах, где недовольство и недоброжелательство носят повсеместный и глубокий характер.

За этими проблемами кроется более крупный вопрос: должна ли вообще ООН заниматься этим делом и, если да, должно ли это рассматриваться как элемент миротворческих операций или же они должны находиться в ведении какой-то иной структуры»? Хотя, вполне возможно, СБ и не будет вновь поручать ООН заниматься вопросами временной гражданской администрации, никто этого не ожидал и в отношении Косово или Восточного Тимора. Внутригосударственные конфликты продолжаются, а будущую нестабильность трудно предвидеть, и поэтому, несмотря на явно двойственное отношение к гражданской администрации среди государств-членов ООН и внутри Секретариата, другие подобные миссии могут вполне учреждаться в будущем, причем на такой же безотлагательной основе. Таким образом, Секретариат столкнулся с неприятной дилеммой: либо исходить из того, что временная администрация – это краткосрочная обязанность, и потому не готовиться к новым миссиям и плохо проявить себя, если ООН вдруг окажется вновь в прорыве, либо же как следует подготовиться и фактически напрашиваться на проведение более частых операций такого рода только потому, что Организация хорошо подготовлена. Эта дилемма рассматривалась в ходе подготовки доклада Брахими о путях совершенствования ооновского миротворчества. По мнению группы, если Секретариат считает, что в будущем временные администрации станут скорее правилом, чем исключением, в этом случае где-то в рамках системы ООН необходимо создать специальный и наделенный соответствующими обязанностями центр для решения таких задач. Пока же Департамент операций по поддержанию мира должен продолжать оказывать поддержку выполнению таких функций.

Между тем в рамках временной гражданской администрации возникает очень острый вопрос, на который в любом случае необходимо дать ответ, - вопрос о «применимом праве». В двух «горячих точках», в которых операции ООН выполняли правоохранительные функции, они столкнулись с ситуацией, когда местные судебные и правовые инстанции, как оказалось, либо отсутствуют, либо не имеют достаточной практики, либо подвержены запугиваниям со стороны вооруженных элементов. Более того, в обоих местах законодательные и правовые системы, существовавшие до возникновения конфликта, были поставлены под сомнение или отвергнуты основными группами, которые считаются жертвами конфликтов.

Есть мнение, что задачи этих миссий были бы гораздо проще, если бы общий для системы ООН пакет мер в области правосудия позволял им применять временный законодательный кодекс, которому персонал миссий мог бы обучаться заранее, пока идут поиски окончательного ответа на вопрос «о применимом праве». Из бесед членов группы Брахими с исследователями стало ясно, что за пределами системы ООН наметились определенные наработки в решении этой проблемы, и при этом делаются ссылки на принципы, руководящие установки, кодексы и процессуальные нормы, содержащиеся в нескольких десятках международных конвенций и деклараций, касающихся вопросов прав человека, гуманитарного права и руководящих указаний для работников полиции, прокуроров и работников пенитенциарных учреждений.

Такие исследования имеют своей целью выработку кодекса, содержащего основы как законодательных, так и процессуальных норм, с тем чтобы позволить любой операции применять принципы надлежащей судебной процедуры с использованием международных юристов и согласованных на международном уровне стандартов в случае таких преступлений, как убийство, изнасилование, поджог, похищение и нападение при отягчающих обстоятельствах. Считается, что имущественное право, по всей видимости, останется за рамками такого «типового кодекса», но любая операция будет по крайней мере в состоянии эффективно подвергать судебному преследованию тех, кто сжигает дома своих соседей, пока решается вопрос об имущественном праве. В настоящее время данная правовая проблема по-прежнему не решена.

Каждая новая сложная задача, поручаемая новому поколению миротворческих операций, вызывает спрос, который система Организации Объединенных Наций не способна удовлетворить в короткие сроки. Это явление впервые возникло в начале 90-х годов с развертыванием следующих операций по выполнению мирных соглашений: Временный орган ООН в Камбодже (ЮНТАК), Миссия наблюдателей ООН в Сальвадоре (МНООНС), Контрольная миссия ООН в Анголе (КМООНА) и Операция ООН в Мозамбике (ЮНОМОЗ). Система ООН пыталась набрать в короткие соки экспертов по таким вопросам, как помощь в проведении выборов, экономическое восстановление и реконструкция, контроль за соблюдением прав человека, производство радио- и телевизионных программ, судебные вопросы и организационное строительство.

Как уже указывалось ранее, Секретариат был вновь захвачен врасплох в 1999 году, когда он был вынужден укомплектовать персоналом миссии, отвечающие за организацию управления в Восточном Тиморе и в Косово. Очень мало сотрудников в Секретариате или в составе учреждений, фондов или программ Организации Объединенных Наций обладают техническими знаниями и опытом, необходимыми для руководства муниципалитетом или национальным министерством. Да и сами государства-члены не смогли сразу же заполнить этот пробел, поскольку они также не осуществляли никакого предварительного планирования с целью нахождения квалифицированных и годных к использованию кандидатов в своих собственных национальных структурах. Более того, самим недоукомплектованным миссиям по вопросам временной администрации понадобилось некоторое время даже для уточнения того, что именно им требуется. В итоге несколько государств-членов предложили кандидатуры (причем порой без каких-либо затрат для ООН), способные удовлетворить большинство членов. Однако Секретариат не в полной мере воспользовался этими предложениями, отчасти из-за стремления избежать однобокого – при таком раскладе –географического представительства в кадровом составе миссии. Также выдвигалась идея, но, по мнению группы, слишком поздно, что можно было проработать все детали, чтобы отдельные государства-члены брали на себя целые сектора управления («секторальную ответственность»).

 

Косово

Основополагающим документом урегулирования в Косово является резолюция 1244 СБ ООН39, в соответствии с которой центральная роль в мирном процессе закреплена за ООН и ее Советом Безопасности, а в крае развернуты международное гражданское присутствие (Миссия ООН в Косово -–МООНК) и присутствие сил безопасности (Силы для Косово – СДК).

В соответствии с подписанным в июне 1999 года в г. Куманово (Македония) Военно-техническим соглашением из края были выведены югославские подразделения и размещены СДК. В соглашении определены рамки взаимодействия сил с югославской армией и полицией, а также наземная зона безопасности (НЗБ) вдоль административной границы Косово с остальной Сербией.

Численность СДК, изначально определенная в 49,5 тыс. человек, постепенно сокращается. Край разделен на пять оперативных секторов под контролем Великобритании, ФРГ, Италии, США и Франции.

В соответствии с договоренностями министров обороны России и США (Хельсинки, июнь 1999 г.) в Косово был развернут российский воинский контингент (РВК). Политический и военный контроль над РВК был закреплен за российским командованием.

Тот факт, что Россия с самого начала участвовала в военной составляющей миротворческой операции в Косово, был важен не только с точки зрения оказания реального влияния на обстановку в крае, но и с позиции практической работы в СБ ООН. Российская делегация активно использовала информацию «из первых рук», которую она получала от РВК, для проведения принципиальной линии в ходе согласования документов в рамках нью-йоркской контактной группы и в полном формате Совета Безопасности.

Учитывая общую ситуацию, а также то обстоятельство, что операция из чисто военной фазы перешла в плоскость социально-экономической реабилитации, поддержания правопорядка и запуска механизма функционирования новых властных структур, руководством России было принято принципиальное решение о выводе РВК из Косово, и этот процесс был завершен 24 июля 2003 г.

Миссия ООН в Косово наделена полномочиями по управлению краем в переходный период и созданию местных структур в рамках «широкой автономии и реального самоуправления» края. МООНК состоит из гражданского административного компонента (администрация, полиция, судебная система) – под управлением ООН; институционально-правового (демократизация, институты власти, выборы, права человека), руководимого ОБСЕ, и экономического (восстановление хозяйства), ведомого ЕС. Миссию возглавляет спецпредставитель Генсекретаря ООН. Под эгидой МООНК действует международная полиция численностью 4700 человек. В ее задачи входит обеспечение законности и правопорядка в крае, содействие подготовке местного полицейского персонала и мониторинг его деятельности. В составе полиции МООНК работают около 100 российских милиционеров.

В сентябре 1999 года (по истечении срока, установленного для демилитаризации так называемой Освободительной армии Косово – ОАК) был создан Корпус защиты Косово (КЗК) численностью 5 тыс. человек, в задачу которого входит оказание помощи населению при стихийных бедствиях и в чрезвычайных ситуациях. Его деятельность контролируют СДК и МООНК. Россия настаивает на том, чтобы деятельность КЗК носила исключительно гражданский характер, выступает против наделения его какими-либо псевдовоенными функциями, к чему открыто призывает албанское командование Корпуса.

Обстановка в Косово остается сложной. Сохраняется высокий уровень преступности и насилия, основная масса неалбанского населения была вынуждена покинуть край (287 тыс. человек – по сведениям югославов, 210 тыс. - по данным международных источников), продолжаются притеснения в отношении оставшихся. Более 1400 неалбанцев числятся пропавшими без вести.

В августе 2001 года на совместном заседании правительств Югославии и Сербии была утверждена программа действий в отношении Косово, создан Координационный центр во главе с заместителем председателя правительства Сербии Н. Човичем. Решение проблемы Косово в Белграде видят на основе строгого и исчерпывающего выполнения резолюции 1244 СБ ООН. В числе важнейших задач – обеспечение безопасности, возвращение беженцев и временно перемещенных лиц (ВПЛ), обеспечение свободы передвижения и равного доступа к системе здравоохранения, образования, социального обеспечения, выяснение судьбы пропавши без вести и похищенных лиц, установление нормального взаимодействия МООНК и СДК с югославскими и сербскими властями. В ноябре 2001 года МООНК и правительство СРЮ подписали Совместный документ о выполнении резолюции 1244 СБ ООН. Создана совместная рабочая группа высокого уровня (РГВУ), на заседаниях которой обсуждались такие темы, как возвращение сербских беженцев и ВПЛ в Косово, нормализация железнодорожного сообщения между Белградом и Приштиной и на территории края, регистрация автотранспорта, участие сербов в структурах судопроизводства и полицейских силах Косово. Однако уже через некоторое время активность РГВУ была фактически сведена к минимуму.

4 марта 2002 г. на заседании Ассамблеи состоялись выборы президента и утверждение премьер-министра Косово. Эти посты заняли соответственно И. Ругова (Демократический союз Косово – ДСК) и Б. Реджепи (Демократическая партия Косово – ДПК). В правительство вошли четыре представителя ДСК, по два – ДПК и альянса «За будущее Косово», по одному – сербов и представителей многих национальных общин. В результате переговоров с МООНК сербы получили дополнительно посты межминистерского координатора и советника при главе МООНК, занимающихся проблемой возвращения беженцев и временно перемещенных лиц.

К сожалению, довольно часто действия международного сообщества в Косово носят двусмысленный характер. Например, 6 июня 2004 г. в Косово вступили в силу временный Уголовный и временный Уголовно-процессуальный кодексы; это было сделано в соответствии с решением спецпредставителя Генсекретаря ООН М. Штайнера от 6 июля 2003 г. о девятимесячной переподготовке судей, а также реорганизации судебной системы. С одной стороны, этот шаг можно расценивать как конкретную меру, нацеленную на нормализацию обстановки, но в то же время он фактически направлен на закрепление независимой от Сербии правовой системы края, подстегивает сепаратистские настроения в Косово. Это тем более очевидно, что резолюция 1244 СБ ООН не отрицает суверенитета Сербии над Косово.

Важную роль в выработке общей линии международных участников косововского урегулирования играют как контактная группа, так и рабочая группа «восьмерки» по Косово.

Россия активно участвует в рассмотрении всех аспектов мирного процесса, включая многосторонние усилия, базирующиеся на резолюции 1244 СБ ООН. Российская позиция состоит в том, что первоочередными задачами на данном этапе являются: обеспечение безопасности и равноправия всех жителей края независимо от этнической или иной принадлежности; создание условий для возвращения беженцев и перемещенных лиц; налаживание международными структурами взаимодействия с Белградом; создание в Косово многонациональной демократической среды.

Россия исходит из необходимости последовательно придерживаться принципа «сначала стандарты, затем статус». Обсуждение будущего статуса Косово на данном этапе – до достижения существенного прогресса в налаживании в крае нормальной жизни – Москва считает преждевременным.

В июне 2003 года при активном содействии Евросоюза была достигнута принципиальная договоренность о начале прямого диалога Белград – Приштина по вопросам нормализации ситуации в Косово. В октябре 2003 года состоялся первый раунд этого диалога, при этом косовские албанцы изначально пытались придать ему характер переговоров о статусе края вместо обсуждения вопроса о стандартах. Мнения в контактной группе вновь разделились: США и Германия предложили обозначить середину 2005 года в качестве срока, когда надо будет оценить положение дел в области выполнения стандартов и, соответственно, переходить к вопросу о статусе, в то время как Россия, Франция и Италия вместе со спецпредставителями Генсекретаря Х. Холкери отстаивали точку зрения, что обнародование такой схемы будет контрпродуктивным.

Зам. Генсекретаря по ОПМ Ж.-М. Геэнно, выступая на консультативном заседании СБ ООН 6 ноября 2003 г., рассказал о запуске – в развитие инициативы контактной группы – обзора выполнения стандартов в Косово. Структурированный по содержанию и по срокам процесс обзора должен осуществляться под непосредственным руководством спецпредставителя Генсекретаря ООН, в тесном взаимодействии с наиболее заинтересованными странами, прежде всего из контактной группы, и под политическим руководством СБ ООН. Основой для оценки и «дорожной картой» выполнения стандартов косоварами будет План осуществления косовских стандартов (ПОКС), который подготовил МООНК. Предлагалось, чтобы обзор строился на основе ежеквартальных докладов МООНК Совету Безопасности. Если в крае наметится достаточный прогресс, то будут определены сроки «общего обзора», который, по мнению М.-Ж. Геэнно, при благоприятном развитии событий мог состояться в середине 2005 года. Если же стандарты будут выполнены, то в соответствии с политикой «сначала стандарты, потом статус» настанет время для запуска рассмотрения вопроса об окончательном статусе Косово. По словам ооновца, никакого автоматизма здесь быть не должно.

В ходе последовавшего обсуждения вновь проявились разногласия в подходах: американцы, выступая от имени КГ, тем не менее опустили предлагавшуюся Россией ссылку на роль СБ. Все более очевидным становилось то, что США, а вслед за ними Великобритания и Германия твердо взяли курс на усиление координирующей роли КГ (в ущерб СБ ЛЛН), в том числе в том, что касается ооновскго присутствия в самом Косово. В то же время, как показала дискуссия, большинство членов СБ ООН исходило из того, что главным качеством ПОКС должна быть четкость с определением стандартов и выверенность механизмов их объективной проверки. Было решено, что процесс обзора выполнения стандартов в Косово будет осуществляться под руководством спепцредставителя Генсекретариата ООН в Косово, под политическим контролем СБ на всех этапах и при активном вкладе КГ.

По мнению России, интересам дела отвечало сохранение такой схемы взаимодействия между ооновскими структурами, отвечающими за Косово (МООНК и Департамент ОПМ), и контактной группой (КГ), при которой «регулярная КГ» вырабатывала рекомендации по перспективам урегулирования, которые в доверительном порядке доводились до сведения ООН, и оказывала ооновцам содействие в работе со сторонами, в том числе, в случае необходимости, посредством скоординированного давления на них, а «нью-йоркская КГ» согласовывала реакцию СБ на представляемые Генеральным секретарем доклады и служила каналом оперативного обмена информацией.

2006 и 2007 годы были отмечены резким ростом полемики вокруг Косово. Западные члены контактной группы, прежде всего США и Великобритания, проводили жесткую линию на скорейшее предоставление независимости Косово. Этот же приоритет стал лейтмотивом деятельности спецпосланника Генсекретаря ООН по вопросам статуса финна М. Ахтисаари, который изначально демонстрировал нацеленность на достижение предопределенного решения.

Показательно, что уже вскоре после начала своей деятельности в вышеназванном качестве он стал безапелляционно заявлять о бесперспективности продолжения переговорного процесса и об исчерпанности потенциала поиска развязки, которая удовлетворила бы обе стороны. Отмечая «уникальность» косовского случая, якобы не создающего никакого прецедента, спецпосланник сформулировал призыв к СБ ООН одобрить статусные предложения как «единственно возможный компромисс меду позициями сторон». По итогам своей работы М. Ахтисаари рекомендовал предоставить Косово независимость, которая на первоначальном этапе ограничивалась бы международным наблюдением.

Доклад Генерального секретаря о Миссии ООН по делам временной администрации в Косово от 9 марта 2007 г., который должен был задать тон рассмотрению этого вопроса в СБ ООН после того, как спецпосланник М. Ахтисаари представил свой проект предложения по урегулированию, к сожалению, не отличался сбалансированностью. В этом документе, с одной стороны, преуменьшалось негативное влияние таких очевидных фактов, как, например, агрессивность косовских албанцев, многотысячная демонстрация которых напала 28 ноября 2006 г. на правительственные учреждения и штаб МООНК в Приштине по причине «охватившего их разочарования в связи с отсрочкой, вызванной парламентскими выборами в Сербии». Кроме того они встретили негативно как предложение о роспуске печально знаменитого Корпуса защиты Косово, так и идею децентрализации властных полномочий. С другой стороны, в докладе на одну доску с косово-албанскими радикалами скопом поставлены все населяющие край сербы только за то, что они не поддержали схему спецпосланника. Вся вина за это возлагается на Белград, который обвиняют и в беспрецедентном давлении, и чуть ли не в финансовом воздействии на своих соотечественников в Косово.

Как ни парадоксально, в докладе содержится вывод о том, что в отчетный период правительство добилось дальнейшего прогресса в осуществлении стандартов. А главными факторами, влияющими на процесс возвращения населения, названы «отсутствие экономических возможностей, неопределенность в отношении будущего статуса Косово и, в значительно меньшей степени, нежели ранее, соображения безопасности».

Явно в угоду политической целесообразности нормализация обстановки в крае обусловливается решением вопроса о статусе, который заведомо приемлем лишь одной из сторон. Иными словами, совершается намеренная рокировка этих процессов вопреки предыдущим решениям СБ ООН.

В этой ситуации особое внимание было приковано к позиции России. Ее суть состоит в следующем.

Ни Совет Безопасности, ни ООН в целом не имеют полномочий на пересмотр суверенитета государств-членов. Применение «модели Ахтисаари» будет иметь разрушительные последствия, поскольку она предлагает узаконить вычленение автономии из состава суверенного государства. Создавать такой прецедент ни в коем случае нельзя, так как, если суверенитет будет лишен гарантий неприкосновенности, то такое лекало станет мощным стимулом для замороженных конфликтов, будь то в Азии, Африке или Европе. Сепаратизм, вознагражденный в Косово, будет еще сложнее сдерживать, чем сейчас.

Россия н согласна и с аргументом о том, что в случае Косово речь идет прежде всего о самоопределении, а уже потом о суверенитете. Ведь это означало бы изъятие 15 % территории суверенного государства без его согласия на это. По мнению российской дипломатии, в СБ ООН не получается продуктивной дискуссии по документу, который заведомо противоречит Уставу ООН и основополагающим принципам международного права.

Наша позиция основывается на необходимости уважать все стороны в конфликте и искать решение, которое не унижало бы Белград, а являлось бы компромиссом, приемлемым и ему, и Приштине. В основе российской позиции – добиться уважения основополагающих принципов урегулирования конфликтов в соответствии с Уставом ООН и Хельсинкским Заключительным актом ОБСЕ. Мы не можем согласиться с утверждением о том, что «трудных правовых вопросов» удается избежать, если СБ ООН одобрит рекомендации М. Ахтисаари по статусу, так как такая последовательность действий предполагает политически мотивированное, а не переговорное решение.

Предлагаемая М. Ахтисаари развязка – это гарантированный путь к созданию моноэтнического Косово. Что же касается аргументов о то, что любое решение, кроме предоставления независимости Косово, вызовет недовольство и даже волнение среди косовских албанцев, то такая постановка вопроса равнозначна шантажу. Россия считает, что любые экстремистские акции недопустимы и несовместимы с политическим процессом. Если же они будут предприняты, то СБ ООН должен будет рассмотреть их и сделать соответствующие выводы. Не убедительны и доводы, касающиеся «нереализованных ожиданий в албанской среде», поскольку Россия не давала обещаний по удовлетворению таких гипотетических предположений и ответственности за них не несет.

По мнению составителя данного курса, международно-правовое оформление того способа, которым Косово будет вычленено из состава Сербии, имеет принципиальное значение с точки зрения как мирового исторического прецедента, так и конкретного лекала, применимого к СНГ.

Если оценить последствия, с которыми придется столкнуться при том или ином варианте развития ситуации в СБ ООН, когда Россия либо поддержит отделение Косово, либо заветирует соответствующую одобряющую резолюцию, то сравнение приводит к следующим выводам. Первый вариант связывает нам руки, поскольку таким образом мы брали бы на себя обязательство и впредь проводить через ООН все такого рода решения. И даже если представить себе гипотетическую ситуацию, при которой в СБ ООН будет рассматриваться аналогичное предложение, скажем, об отделении Абхазии, то оно будет стопроцентно заветировано США, возможно, вместе с Великобританией. Если же Россия заветирует фактическое отделение Косово от Сербии, то мы ничего не теряем. Более того, международная реакция будет предсказуемой – последует явно понукаемая волна признания Приштины, но она не будет иметь официального международно-правового благословения в виде резолюции СБ. Таким образом, мы не будем участвовать в фактическом нарушении Устава ООН, а также сохраним свободу рук.

 

Афганистан

После свержения режима талибов СБ ООН единогласно принял резолюцию 138340, в которой было одобрено подписанное в Бонне под эгидой ООН соглашение о временных органах власти в Афганистане.

Специфика афганской модели ооновского миротворчества состоит в том, что параллельно с коалицией действуют многонациональные силы, санкционированные СБ ООН. С 2001 года в Афганистане продолжается антитеррористическая операция «Несокрушимая свобода», которую проводят коалиционные силы (КС) во главе с США. Помимо американских военнослужащих, насчитывающих в настоящее время порядка 20 тыс. человек, в состав КС вошли незначительные воинские контингенты из 15 других государств.

В декабре 2001 года41 СБ ООН санкционировал операцию Международных сил содействия безопасности в Афганистане (МССБ) в целях обеспечения безопасности в Кабуле и его окрестностях. 11 августа 2003 г. командование воинским контингентом МССБ в Афганистане перешло из совместного ведения ФРГ и Нидерландов к НАТО. Численность этих сил, предоставленных 31 государством, составляет 5537 человек (всего в антитеррористической операции коалиционных сил в Афганистане принимают участие около 13,5 тыс. военнослужащих, в том числе более 8 тыс. американцев). Основные участники МССБ –Канада, Германия, Франция, Италия, Великобритания.

В марте 2002 года СБ ООН учредил42 Миссию ООН по содействию Афганистану (МООНСА) на начальный период в 12 месяцев. Среди задач, возложенных на миссию, - наблюдение и предоставление информации об общей политической ситуации, положении дел в области прав человека, мониторинг выполнения положений Боннского соглашения, выработка концепции помощи ООН в Афганистане, разработка комплексной гуманитарной программы ООН и др.

В марте 2003 года мандат МООНСА был единогласно продлен43 и в соответствии с резолюцией к существующему мандату МООНСА добавилась деятельность по поддержке проведения в Афганистане всеобщих выборов.

Функции специального представителя Генсекретаря ООН по Афганистану и руководителя МООНСА с сентября 2001 года осуществлял Лахдар Брахими (Алжир), которого в феврале 2004 года сменил гражданин Франции Жан Арно.

Одним из важных достижений в деятельности МООНСА стало то, что в ходе добровольно репатриации под эгидой ООН в страну вернулись 1,7 млн. беженцев, находившихся в Пакистане, Иране и центральноазиатских государствах.

Наиболее серьезной проблемой, с которой сталкивается Афганистан, по-прежнему остается отсутствие безопасности. В этой связи в ООН исходят из того, что создание армии и сил безопасности, приемлемых для большинства афганцев, является «наиболее жизненно важным национальным проектом». В настоящее время МООНСА тесно сотрудничает с афганскими представителями и членами международного сообщества в деле достижения договоренности между центральным правительством и региональными лидерами относительно будущей численности, структуры и развертывания новых афганских вооруженных сил. Совместно с Японией миссия также играет основную роль в разработке и осуществлении плана демобилизации и реинтеграции участников вооруженных формирований как одного из основных компонентов процесса создания новой афганской армии.

МООНСА совместно с ПРООН и в сотрудничестве с МВД Афганистана осуществляет управление специальным целевым фондом для обеспечения правопорядка и таким образом содействует созданию национальной полиции.

Афганская независимая комиссия по правам человека совместно с МООНСА направила в ряд провинций страны специальные группы по установлению фактов их нарушений. Действующая в рамках МООНСА группа по правам человека рассмотрела более 40 случаев заявлений о серьезных нарушениях прав человека, включая акты запугивания руководителей политических группировок и организаций гражданского общества.

МООНСА предпринимает последовательные усилия по выполнению содержащихся в ее мандате обязанностей, но особое внимание этой организации (после спешного принятия афганской Конституции) было сосредоточено на проведении президентских и парламентских выборов в Афганистане. В силу ряда причин, в том числе проблем с регистрацией избирателей, Х. Карзай, глава переходной администрации – правительства Афганистана, и МООНСА пришли к выводу о целесообразности их раздельного проведения – таким образом, осенью 2004 года состоялись президентские выборы, а парламентские прошли в 2005 году.

Экономика Афганистана практически полностью зависит от внешней помощи, значительная часть которой уходит на зарплату чиновникам и сотрудникам иностранных неправительственных организаций. Как крайне тяжелое оценивается положение в основной отрасли –сельском хозяйстве. Значительная часть населения занята выращиванием наркокультур и наркопроизводством, которое дает более 50 % ВВП страны. Предпринимаемые властями и международным сообществом меры по борьбе с наркоиндустрией ощутимых результатов не принесли. По оценкам ООН, в 2005 году при официальном снижении на 21 % посевных площадей в целом по стране (с 131 тыс. до 104 тыс. га) урожай опия-сырца в Афганистане практически остался на прежнем уровне и составил 4100 тонн (в 2004 г. – 4200 тонн), что обусловлено значительным повышением урожайности. В 2006 году, по оценкам УНП ООН, основанным на результатах аэрофотосъемки, площади наркопосевов увеличились на 59 % (со 104 тыс. до 165 тыс. га). В связи с этим урожай наркокультур увеличился с 4,1 тыс. до 6,1 тыс. тонн. В настоящее время 92 % опиума в мире имеет афганское происхождение. Чистая прибыль от производства наркотиков в Афганистане в 2006 году составила около 2,7 млрд. долл. США.

17 июня 2003 г. в Нью-Йорке по инициативе и под председательством России состоялось открытое заседание СБ ООН по проблеме наркоугрозы, исходящей с территории Афганистана. По итогам заседания было принято заявление Председателя, подтверждающее необходимость разработки под эгидой ООН комплексного подхода к нейтрализации «афганской» наркоугрозы на основе Устава ООН и норм международного права.

Нет сомнения в том, что подрывная деятельность экстремистов подпитывается главным образом за счет наркоторговли. Террористы и наркобароны тесно координируют свои действия и совместными усилиями все активнее пытаются «подмять» под себя провинциальные власти, создать себе оплот на обширных территориях Афганистана. Производство наркотиков, ставшее результатом как деятельности талибов, так и просчетов в управлении и обеспечении законности, представляет собой серьезную угрозу усилиям по восстановлению и строительству государственности в Афганистане.

24-25 марта 2003 г. состоялся визит в Москву специального представителя Генсекретаря ООН по Афганистану Л. Брахими. В ходе состоявшихся переговоров министр иностранных дел России И.С. Иванов предложил идею о созыве во время «министерской недели» в рамках 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН международной встречи по Афганистану с участием мининдел и высокопоставленных представителей государств – постоянных членов СБ ООН, «большой восьмерки», соседей Афганистана, ЕС, ряда других заинтересованных стран, а также Х. Карзая. Встреча состоялась 24 сентября 2003 г. и стала одним из центральных событий в повестке дня 58-й сессии ГА ООН. Принятое по ее итогам совместное коммюнике зафиксировало приверженность дальнейшему содействию государственному и экономическому обустройству Афганистана в интересах возрождения мирного и независимого афганского государства, свободного от терроризма, экстремизма и наркотиков. Другим весомым результатом состоявшегося мероприятия явилась поддержка ее участниками выдвинутого К. Аннаном с подачи России предложения о созыве в 2004 году широкоформатной международной конференции для разработки программы помощи постпереходному правительству Афганистана.

31 января –1 февраля 2006 г. в Лондоне под сопредседательством Афганистана, Великобритании и ООН состоялась Международная конференция по Афганистану, которая определила стратегию мирного обустройства страны на очередной пятилетний период. На конференции было принято Соглашение по Афганистану (Afghanistan compact), представляющее собой рамочный документ, определяющий в широком плане направления взаимодействия между правительством ИРА и международным сообществом, и представлена Стратегия национального развития Афганистана – развернутая программа мира по основным направлениям деятельности правительства ИРА. В Соглашении по Афганистану зафиксирован конкретный срок (конец 2010 г.) завершения подготовки Афганской национальной арии и полиции и передачи им всей полноты ответственности за обеспечение безопасности в стране и тем самым обозначен рок пребывания иностранных военных присутствий на территории ИРА. На конференции страны-доноры объявили о выделении в течение пяти лет помощи Афганистану в размере 10,5 млрд. долл. США.

За годы после свержения талибов СБ ООН неоднократно направлял в Афганистан свои целевые миссии. Так, в ноябре 2003 года приезд миссии СБ ООН совпал с важным политическим событием – опубликованием проекта Конституции страны. Среди достижений переходной администрации выделялось начало реформирования Министерства обороны, запуск пилотного проекта разоружения и демобилизации 1 тыс. человек с последующим доведением в течение 2004 года результатов демобилизации до 40 тыс. (начавшаяся в середине того же года демобилизация в десяти провинциях страны шла в среднем темпе – 3,3 тыс. человек в месяц). Параллельно продвигалось, хотя и крайне медленными темпами, создание афганской национальной армии, которую имеется в виду довести до 70 тыс. при одновременном расформировании отрядов плевых командиров. Налицо еще одна болевая точка – реформа полиции, деятельность которой в настоящее время ограничена в основном столицей. При лидерстве Германии осуществляется программа подготовки полицейских контингентов, состав которых должен быть доведен до 62 тыс. человек (из них 12 тыс. – пограничная полиция). В ходе встреч с миссией многие афганские собеседники призывали к более активной роли международных сил в деле подавления исходящей от талибов угрозы, которые совершают террористические вылазки с территории Пакистана. Руководство переходной администрации активно приветствовало решение СБ ООН о расширении мандата МССБ за пределы Кабула. Указывалось также, что создание провинциальных восстановительных команд способствует повышению безопасности и создает благоприятную основу для послевоенного восстановления и развития экономики провинций.

Следующая миссия СБ ООН побывала там в ноябре 2006 года. В целом следует признать, что к этому моменту, несмотря на некоторые успехи в деятельности афганских властей, общая обстановка в области безопасности сильно деградировала. Так, значительно увеличилось число талибов, способных вести организованную вооруженную борьбу против прави

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...