 |
И правовая защита миротворцев
|
|
|
|
Одним из приоритетных вопросов при проведении миротворческих операций является защита их персонала. Эта задача подразумевает как обеспечение личной безопасности, так и правовую защиту миротворцев.
В состав миротворческих миссий, направляемых международными организациями на места, как уже указывалось ранее, входят гражданский персонал, призванный обеспечить выполнение весьма широких политических и административных функций, компонент гражданской полиции, как правило, оказывающей содействие в поддержании правопорядка и укреплении либо создании национальной полиции, и военный контингент, задача которого состоит в разведении противоборствующих сторон, создании безопасных условий для местного гражданского населения, персонала международных организаций, а также решения некоторых других задач.
Существует ряд юридических документов, гарантирующих безопасность и защиту должностных лиц системы ООН. К ним относятся ст. 40 и 105 Устава ООН, Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН, Конвенция о привилегиях и иммунитетах специализированных учреждений ООН, Соглашения о статусе сил операций ООН и о статусе миссии ООН между правительствами стран пребывания и Секретариатом ООН, Типовые основные соглашения об оказании помощи Программы развития ООН, а также Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала. Кроме того, согласно Статуту Международного уголовного суда, нанесение ударов по персоналу, объектам и материалам, задействованным в оказании гуманитарной помощи или в миссии по поддержанию мира, рассматривается как «военное преступление», пока они имеют право на защиту, которой пользуются гражданские лица или гражданские объекты по международному праву вооруженных конфликтов. 1 июля 2002 г. Статут Международного уголовного суда вступил в силу.
|
|
|
По общему признанию, и военные, и гражданские служащие, задействованные в операциях, должны иметь международную систему защиты от незаконного применения силы и преднамеренного нападения на них. Именно на достижение этих целей направлена принятая в рамках ООН Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала от 9 декабря 1994 г. Конвенция вступила в силу 15 января 1999 г. Россия ратифицировала ее 17 апреля 2001 г.
Актуальность рассматриваемой темы объясняется, в частности, тем, что жертвами вооруженных конфликтов становится и персонал операций по поддержанию мира. Так, в ходе 50 с лишним операций погибло свыше 2 тыс. человек из более чем 100 государств, в том числе и граждан России. Безопасность персонала является одним из основных условий эффективного функционирования операций ООН, и главную ответственность за его защиту в соответствии с нормами международного права несут правительства принимающих государств и стороны в конфликт. Сотрудники международных организаций и неправительственных организаций, задействованные в гуманитарных операциях, также погибают и становятся жертвами насилия.
По оценке Генерального секретаря ООН, с 1992 года свыше 200 гражданских сотрудников пожертвовали жизнью, выполняя свой долг перед ООН. Сотни других были взяты в заложники и пострадали в ходе ожесточенных столкновений. В связи с этим остро встала проблема юридической защиты и многочисленных неправительственных гуманитарных организаций. Объясняется это тем, что Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала не применима к гуманитарным неправительственным организациям, не заключившим с ООН или ее специализированными учреждениями «соглашений об осуществлении сотрудничества или партнерства», хотя на деле они не в меньше степени нуждаются в такой защите.
|
|
|
Конвенция 1994 года требует обязательного использования знаков отличия миротворцев от других вооруженных лиц, выдачу им удостоверений специального образца, обеспечения беспрепятственного транзита соответствующих контингентов к местам их размещения. Конвенция прямо запрещает вооруженное нападение на членов миротворческих военных контингентов. В обязанность государств вменяется требование о принятии всех имеющихся мер для освобождения миротворцев в случае захвата их одной из противоборствующих сторон конфликта. Конвенция признает в качестве противоправных деяний похищение (не говоря уже об убийстве), насильственное нападение или угрозу такого нападения, направленного против личности и свободы миротворцев, криминализирует ответственность за попытку или соучастие в упомянутых деяниях. Конвенция также закрепляет достаточно широкие механизмы сотрудничества между государствами в деле пресечения, предотвращения, расследования указанных преступлений и привлечения к суду виновных в их совершении.
Механизм защиты, предусмотренный Конвенцией 1994 года, на практике применялся далеко не всегда, за что Конвенция неоднократно подвергалась критике. Причина заключалась в том, что на другой персонал ООН, помимо миротворцев, конвенционная защита распространялась бы в случае возникновения ситуаций повышенного риска, о чем должно быть особо объявлено Советом Безопасности или Генеральной Ассамблеей ООН. На практике такого рода решения никогда не принимались, соответственно значительная группа ооновского персонала оставалась вне защиты Конвенцией.
Указанные недостатки должен был исправить Факультативный протокол к Конвенции, который был принят Генеральной Ассамблеей ООН 8 декабря 2005 г.
Протокол призван содействовать более полному раскрытию потенциала Конвенции путем расширения существующей сферы защиты ооновского персонала. По новому Протоколу конвенционная защита распространена на любой персонал, участвующий в операциях ООН, включая оказание гуманитарной, политической помощи, помощи в области развития, а также в операциях по ликвидации последствий стихийных бедствий. При этом факультативный характер Протокола оставляет за государствами право выбора: либо продолжать применять только Конвенцию, либо брать на себя дополнительные обязательства по новому международному договору.
|
|
|
Конвенция запрещает любое нападение на персонал ООН и связанный с ней персонал, их материально-технические средства и помещения и обязывает государства-члены обеспечивать безопасность и защиту такого персонала, в частности защиту от преступлений, предусмотренных в ст. 7 Конвенции.
В 1998 году в Статуте Международного уголовного суда нападениям против персонала ООН и связанного с ней персонала, которые в соответствии с Конвенцией 1994 года квалифицировались как преступления, был придан международный характер и они стали подпадать под юрисдикцию Международного уголовного суда. Согласно ст. 8.2 в (iii) и е (iii) Статута нанесение ударов по персоналу, объектам, материалам, подразделениям или транспортным средствам, задействованным в оказании гуманитарной помощи или в миссии по поддержанию мира, пока они имеют право на защиту, которой пользуются гражданские лица или гражданские объекты по международному праву вооруженных конфликтов, рассматривается как «военное преступление» и влечет за собой индивидуальную уголовную ответственность.
Конвенция не применяется также в отношении гуманитарных неправительственных организаций, которые не заключили «соглашений об осуществлении сотрудничества или партнерства» с ООН или ее специализированными учреждениями, хотя на практике они не в меньшей степени нуждаются в такой защите.
Из сферы применения Конвенции конкретно исключены операции ООН, санкционированные Советом Безопасности в качестве принудительной меры на основании главы VII Устава ООН, в которых какой-либо персонал задействован в качестве комбатантов против вооруженных сил и к которым применяется право международных вооруженных конфликтов. На членов таких операций распространяются защита, принципы и нормы международного гуманитарного права, применимые к такого рода конфликтам. В ст. 20 а Конвенции указывается, что ничто в Конвенции не влияет на применимость международного гуманитарного права в связи с защитой операций и персонала ООН и связанного с ней персонала или на обязанность этого персонала соблюдать такое право и стандарты. Исключение из сферы применения Конвенции предусмотренных главой VII Устава ООН операций, осуществляемых в условиях международного конфликта, предполагает, что принудительные меры, применяемые при внутреннем вооруженном конфликте (операция типа ЮНОСОМ II), входят в сферу действия Конвенции и на них распространяется ее защитный режим. В конечном счете, на основании практики государств или любых компетентных национальных или международных судебных органов должно проводиться четкое разграничение между взаимоисключающими режимами международного гуманитарного права и защитным режимом Конвенции. В итоге применимость норм международного гуманитарного права или Конвенции должна определяться не характером самого конфликта, а тем, участвуют ли активно члены миротворческих операций ООН в качестве комбатантов в конфликте любого типа или же они каким-либо иным образом имеют право на защиту, предоставляемую гражданским лицам в соответствии с международным правом вооруженных конфликтов. Наконец, Конвенция не применяется к гуманитарным операциям, не имеющим отношения к ООН, и никогда такая цель перед ней и не ставилась.
|
|
|
В последнее время усилилась тенденция, в соответствии с которой все больше число миротворческих операций включает в себя гуманитарные аспекты, а сами конфликты приобретают все более выраженный «гражданский характер». Это находит свое выражение в том, что в рамках различных конфликтов все чаще на арене появляются силы, которые беззастенчиво нарушают фундаментальные принципы защиты, предоставляемой гражданским лицам на основе международного гуманитарного права, и которые зачастую не имеют ни малейшего представления об основополагающих нормах поведения в условиях вооруженного конфликта или не придают им никакого значения. В связи с этим возникла насущная необходимость подкрепления физической защиты гражданских лиц мерами по усилению их правовой защиты. Большое внимание стало уделяться укреплению международно-правовой базы обеспечения защиты и безопасности персонала операций по поддержанию мира, гуманитарных организаций и различных слоев гражданского населения. Многие государства признают, что международные документы являются важным механизмом правовой защиты гражданских лиц в вооруженных конфликтах и что в связи с этим они должны стать для Совета Безопасности одним из основных объектов приложения усилий.
|
|
|
При этом Совет Безопасности мог бы сыграть весьма полезную роль в плане поощрения ратификации государствами-членами ООН основных документов и придания содержащимся в них обязательствам универсального характера. Основными документами в области международного гуманитарного права являются четыре Женевские конвенции 1949 года и два Протокола к ним 1977 года, из которых последний охватывает внутренние вооруженные конфликты. Основными международными договорами в области прав человека являются Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 года, Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 года, Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года, Конвенция о правах ребенка 1989 года, Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 года. Основными документами, регулирующими статус беженцев, являются Конвенция о статусе беженцев 1951 года и Протокол к ней 1967 года. К другим соответствующим документам относятся Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении 197 года, Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала 1994 года, Статут Международного уголовного суда 1998 года, Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта 1954 года и Протокол к ней 1999 года и Конвенция о конкретных видах обычного оружия 1980 года и четыре дополнительных протокола к ней.
СБ ООН первым заострил проблему обеспечения личной безопасности миротворцев. В частности, в своей резолюции 868 (1993) СБ ООН потребовал от государств принять все необходимые меры по обеспечению безопасности и охране миротворческих операций и участвующего в операциях персонала, охватить проводимыми мероприятиями по повышению безопасности всех лиц, участвующих в операции, добиваться, чтобы соглашения о статусе миссий заключались как можно скорее и вступали в силу как можно ближе к дате начала операции. В случае неспособности принимающего государства выполнить указанные требования Совет Безопасности оставлял за собой право принять дополнительные меры.
В резолюции 1502 (2003) Совет Безопасности вновь вернулся к вопросам обеспечения безопасности персонала ООН, включая, разумеется, миротворцев. В п. 5 данной резолюции, в частности, содержится обращение к Генеральному секретарю и странам, принимающим у себя миротворческие операции, с просьбой добиваться включения в соглашения о статусе миссий или операций основных положений Конвенции о безопасности персонала ООН 1994 года (в том, что касается предотвращения нападений на миротворцев), квалификации таких нападений в качестве преступлений, наказуемых по уголовному закону принимающего государства, а также судебного преследования и выдачи. СБ ООН также предлагал Генеральному секретарю задействовать предусмотренный Конвенцией 1994 года механизм объявления ситуации наличия особого риса для персонала ООН, если конкретные обстоятельства прямо диктуют принятие такого шага.
На практике приходится сталкиваться со случаями отступления от соблюдения положений, касающихся особого статуса миротворцев и обеспечения их безопасности.
Примером такого рода может служить обстрел израильскими ВВС 25 июля 2006 г. наблюдательного поста ООН на юге Ливана. В результате погибли четыре военных наблюдателя – граждане Австрии, Канады, Китая и Финляндии – из состава Временных сил ООН в Ливане. Такие действия прямо противоречат упомянутой Конвенции о безопасности персонала Организации Объединенных Наций и связанного с ней персонала 1994 года.
Имеются примеры, когда некоторые государства-члены ООН, на территории которых развернуты миссии Организации по поддержанию мира, в одностороннем порядке препятствуют миротворцам в выполнении ими своего мандата. Например, правительство Эритреи 4 октября 2005 г. ввело ограничения на полеты вертолетов Миссии ООН в Эфиопии и Эритрее (МООНЭЭ) и наземные передвижения международного персонала миссии, а также потребовало выслать часть персонала дислоцированной на ее территории миссии – граждан США, Канады и европейских стран, включая 26 российских граждан (6 военных наблюдателей, 6 сотрудников офиса миссии в Асмэре, 14 членов экипажей российских вертолетов, обслуживающих МООНЭЭ на контрактной основе). Каких-либо вразумительных объяснений относительно принятого решения по выдворению миротворцев эритрейская сторона не представила, ограничившись заявлениями о том, что якобы международное присутствие потворствует уклонению Эфиопии от выполнения решений Пограничной комиссии по делимитации.
Некоторые страны, вовлеченные к конфликт, проявляют избирательность при рассмотрении вопроса о развертывании на их территории миротворческих операций. Это, в частности, можно проиллюстрировать на примере Миссии Африканского союза в суданском регионе Дарфур. Решение о направлении в Дарфур военных наблюдателей и гражданских полицейских было принято 25 мая 2004 г. на сессии Совета мира и безопасности Афросоюза. На саммите Афросоюза в 2004 году Судану было предложено принять африканских миротворцев в составе 270 военнослужащих и 60 военных наблюдателей. С Хартумом проводились переговоры о мандате миссии, руководство Судана согласилось на ее направление в Дарфур. Миссия Афросоюза в Дарфуре была одобрена резолюцией СБ ООН 1556 на основании главы VII Устава ООН. При этом члены СБ ООН были единодушны в том, что ведущая роль в содействии урегулированию в Дарфуре должна принадлежать Афросоюзу. С этим согласны и в Хартуме, одновременно выступая против иного иностранного присутствия на территории Дарфура. Разумеется, такая позиция осложняла переговоры о возможном переводе Миссии Афросоюза под эгиду ООН.
Правовой статус военнослужащих, командируемых государствами для участия в миротворческих операциях, определяется в зависимости от того, в рамках какой международной организации осуществляется миротворческая деятельность (ООН, Европейский Союз, Африканский союз, СНГ, Организация договора о коллективной безопасности и др.), какое правовое регулирование на этот счет существует в соответствующей организации.
Отдельные государства, направляющие свои контингенты, самостоятельно заключают двусторонние договоры с принимающим государством с целью закрепления определенного объема правовых гарантий (возможно, даже более широкого, чем это предусмотрено рамочным соглашением между Организацией и принимающим государством) для персонала своих воинских контингентов, размещаемых на территории этого государства.
Общие правила, касающиеся иммунитетов как лиц, участвующих в миротворческих операциях, так и других должностных лиц ООН, Регулируются Конвенцией о привилегиях и иммунитетах ООН 1946 года. Она содержит не только специальные нормы, необходимые Организации для беспрепятственного осуществления своей деятельности на территории государств-членов (возможность обладать имуществом и финансами, неприкосновенность имущества Организации и ее документов, возможность освобождения от налогового и таможенного обременения и т.д.). Конвенция, проводя различие между тремя категориями таких лиц (представители государств, должностные лица ООН и эксперты в командировках по делам ООН), наделяет их определенным объемом привилегий и иммунитетов (судебно-процессуальный иммунитет от всех действий, совершенных при исполнении служебных обязанностей, неприкосновенность бумаг и документов и т.д.), вполне достаточным для исполнения своих функциональных обязанностей.
Правовое оформление миротворческой миссии в конкретном государстве начинается с заключения соглашения о статусе миссии между ООН и этим государством. Отправной точкой на переговорах служит типовое Соглашение о статусе сил миротворческих операций ООН (оно уже упоминалось ранее), которое подробно расписывает все сферы деятельности миссии, включая вопросы правового положения участников миротворческих операций. Этот документ был утвержден Генеральной Ассамблеей ООН на ее 45-й сессии33.
Типовое соглашение предусматривает два варианта: первый используется, если государство, с которым заключается соглашение, является участником Конвенции о привилегиях и иммунитетах ООН 1946 года. В этом случае применяется норма, фактически распространяющая на миротворцев весь объем привилегий и иммунитетов, предусмотренных Конвенцией 1946 года.
Если же принимающее государство не является участником Конвенции 1946 года, то привилегии и иммунитеты ооновских миротворцев подробно прописываются непосредственно в самом соглашении о статусе миссии.
В соответствии со ст. 46 типового соглашения на военнослужащих, входящих в состав военных контингентов миротворческих миссий, распространяется исключительная юрисдикция государств, к которым принадлежат эти контингенты, в связи с совершением любого уголовно наказуемого деяния на территории принимающего государства. При этом оценку, связано ли противоправное деяние с исполнением служебных обязанностей или нет, выносит командующий миротворческой операцией, но не принимающее государство.
Как правило, до подписания соглашения о статусе сил между ООН и принимающим государством по решению СБ ООН вопросы статуса участников миротворческих операций могут регулироваться типовым соглашением. Обычно такое решение фиксируется в соответствующей резолюции Совета.
Возможны и обратные ситуации, когда соответствующие резолюции СБ ООН о проведении миротворческой операции не содержат каких-либо положений касательно статуса операции и ее участников. Например, при проведении миротворческой операции в бывшей Югославии Соглашение о статусе миротворческих сил ООН стало составной частью Соглашения о прекращении огня.
В последние годы остроту приобретает вопрос предотвращения совершения членами миротворческих контингентов преступлений сексуального характера. В этой связи Генеральным секретарем ООН была инициирована разработка дополнений и изменений к Типовому меморандуму о предоставлении миротворческих контингентов с целью внесения в него положений, предусматривающих обязательства по недопущению совершения миротворцами преступлений (в том числе сексуального характера) на территории принимающего государства, а также обязанности о проведении всестороннего расследования подобных фактов и привлечении виновных к суду. Для оказания квалифицированной помощи государствам, которые не в состоянии самостоятельно обеспечить проведение надлежащего расследования преступлений своих миротворцев, в Секретариате ООН создано специальное подразделение. Работа в этом направлении находится под постоянным личным контролем Генерального секретаря ООН. Необходимо отметить, что данное направление деятельности соответствующих подразделений Секретариата ООН напрямую не касается деятельности российских миротворцев, поскольку в соответствии с существующим порядком в Вооруженных Силах Российской Федерации все факты совершения правонарушений российскими военнослужащими четко и квалифицированно рассматриваются органами Военной прокуратуры.
В рамках Содружества Независимых Государств миротворческая деятельность регулируется целым рядом документов, в частности Соглашением о группах военных наблюдателей и коллективных силах по поддержанию мира в СНГ 1992 года. Статья 7 данного Соглашения предусматривает, что вопросы статуса миротворцев станут предметом отдельных договоренностей государств-участников Соглашения. В его развитие приняты Положение о Коллективных силах по поддержанию мира в СНГ и Протокол о статусе групп военных наблюдателей и коллективных сил по поддержанию мира в СНГ.
Пункт 39 Положения содержит общее правило, согласно которому личный состав миротворческих операций СНГ «пользуется статусом» привилегиями и иммунитетами, которые предоставляются персоналу ООН при проведении операций по поддержанию мира» в соответствии с упомянутыми Конвенциями ООН. Протокол в ст. 21 в определенной степени конкретизирует это правило6 «Члены персонала Группы по поддержанию мира… обладают иммунитетом от уголовной, гражданской и административной ответственности, в том что касается устных или письменных заявлений и всех действий, совершаемых ими в их официальном качестве. Такой иммунитет продолжает действовать и после того, как они перестают быть членами персонала Группы или прекращают службу в ней, а также после истечения срока действия других положений настоящего Протокола». В соответствии со ст. 22 Протокола миротворцы подпадают «под исключительную юрисдикцию своих соответствующих государств-участников… в том, что касается любых уголовных преступлений, которые могут быть совершены ими в принимающем государстве».
Именно этими актами регулируются проводимые в настоящее время СНГ миротворческие операции. Так, согласно п. 4 Решения Совета глав государств СНГ об использовании Коллективных сил по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта от 22 августа 1994 г., порядок взаимодействия миротворцев с грузинскими вооруженными силами и абхазскими формированиями определяется Соглашением о группах военных наблюдателей и коллективных силах по поддержанию мира в СНГ 1992 года. Аналогичные положения содержатся и в мандате на проведение операции по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта от 21 октября 1994 года.
Отдельного рассмотрения проблема правового положения миротворцев заслуживает с точки зрения активно развивающегося в последние годы международного уголовного права.
Появление целого ряда органов международного уголовного судопроизводства сделало возможным привлечение к уголовной ответственности самих миротворцев за совершение ими преступлений в рамках этих судебных институтов.
Специальный суд по Сьерра-Леоне наделен юрисдикцией в отношении преступлений, совершенных персоналом миротворческой миссии ООН. Юрисдикция данного спецсуда, однако, является дополнительной, то есть спецсуд имеет право рассматривать дела в отношении миротворцев, только если направившее их государство не желает или надлежащим образом не может осуществить расследование и привлечение соответствующих лиц к уголовной ответственности. При этом осуществлять свою юрисдикцию он может только при предоставлении ему таких полномочий Советом Безопасности ООН и только за преступления, которые предусмотрены его Уставом, то есть речь идет о военных преступлениях, преступлениях против человечности, геноциде, преступлениях против правосудия.
Стоит отметить, что это первый случай, когда юрисдикция над миротворческими контингентами прямо прописана в Уставе международного судебного учреждения. Однако юрисдикция спецсуда ограничена территорией Сьерра-Леоне.
Юрисдикция Международного уголовного суда (МУС) действует в отношении преступлений, совершенных на территории государства-участника Статута МУС, и преступлений, совершенных гражданином государства-участника МУС. Отдельно юрисдикция МУС над персоналом операций по поддержанию мира в Статуте МУС не прописана.
США, негативно относящиеся к Международному уголовному суду, поставили своей целью обеспечить изъятие своих миротворцев из-под юрисдикции этого судебного учреждения. Они вынуждают государства, которые уже ратифицировали Статут МУС, заключить с ними так называемые соглашения о невыдаче, в соответствии с которыми государства принимали бы на себя обязательства, противоречащие Статуту. Эти соглашения предусматривают, что государство, с которым они заключены, не имеет права судить американских военнослужащих, выдавать их какой-либо третьей стороне, а также передавать Международному уголовному суду.
По имеющейся информации, США заключили уже более 50 таких соглашений, в частности с Азербайджаном, Албанией, Афганистаном, Бахрейном, Боливией, Боснией и Герцеговиной, Грузией, Гондурасом, Индией, Израилем, Македонией, Панамой, Филиппинами, Румынией, Таджикистаном, Узбекистаном и др.
Данные соглашения заключаются во исполнение Закона о защите военнослужащих (АSPA), который был принят Конгрессом США в августе 2002 года. Закон, фактически запрещая любое сотрудничество с МУС, одновременно предоставляет президенту США право приостанавливать действие указанного закона с согласия Конгресса в случае, если между США и МУС будет заключено соглашение об освобождении от юрисдикции МУС граждан США и граждан государств-союзников. Указанные лица также не должны подвергаться аресту по ордеру МУС, в отношении них не должны осуществляться иные процессуальные действия. Президент США вправе приостановить действие закона, если США будут заинтересованы в проведении следствия в отношении какого-либо лица, не являющегося их гражданином или гражданином государства-союзника, и будут иметь веские основания полагать, что он совершил преступления, предусмотренные Римским статутом МУС.
В остальных же случаях закон практически полностью запрещает сотрудничество с МУС (а именно передачу обвиняемых, передачу каких-либо материалов, финансирование и т.д.), делая при этом оговорку, что этот запрет не распространяется на сотрудничество с другими международными уголовными трибуналами.
Закон предусматривает также отказ от военно-технического сотрудничества с теми государствами, которые являются участниками Статута МУС (сейчас на этом основании США отказались от сотрудничества с более чем 30 странами). При этом исключение делается для союзников США по НАТО и ключевых союзников в других регионах, а именно Республики Корея, Афганистана, Израиля, Австралии, Египта, Японии, Иордании, Новой Зеландии, Аргентины и Тайваня.
В соответствии со ст. 9 закона президент США имеет право на любые действия для освобождения должностных лиц и военнослужащих США, которые задержаны МУС.
Участие войск США в миротворческих операциях ООН разрешается по закону лишь в случае предоставления им иммунитета от юрисдикции МУС. Подобный иммунитет должен быть предоставлен Советом Безопасности ООН.
Этим обусловлено принятие по инициативе США дважды, в 2002 и 2003 годах, резолюций СБ ООН 1422 и 1487 (последняя прекратила свое действие в июле 2004 г., и с тех пор ее действие не возобновлялось,) в соответствии с которыми военный и гражданский персонал, задействованный в операциях ООН по поддержанию мира, освобождался от юрисдикции МУС.
Первая из этих резолюций была принята в 2002 году по инициативе США в связи со вступлением в силу Римского статута МУС и установила срок изъятия миротворцев, действующих под эгидой ООН, из-под юрисдикции МУС в 12 месяцев. В 2003 году по истечении этого сока она была заменена идентичной по содержанию резолюцией 1487, которая продлила иммунитет миротворцев еще на год. Резолюции 1422 и 1487 принимались на основании ст. 16 Римского статута, которая предусматривает, что СБ ООН на основании резолюций, принятых по главе VII, может просить МУС не проводить расследования в течение 12 месяцев.
В 2004 году, несмотря на давление США, практика принятия таких резолюций СБ ООН была прекращена.
Лекция 8
|
|
|
