Определение лингвокультурных концептов

 

Самыми распространенными терминами для названия ментальных образований являются понятия и концепты. С позиций обыденного и формально-логического употребления различия между концептом и понятием нейтрализуются, мы используем либо русское слово «понятие», либо латинское «концепт» для обозначения этих идеальных сущностей. Вместе с тем выделены и содержательные различия между понятием и концептом.

1. Понятие – это мысль о предметах и явлениях, отражающая их общие и существенные признаки, а концепт — это идея, включающая не только абстрактные, но и конкретно-ассоциативные и эмоционально-оценочные признаки. «Концепты не только мыслятся, они переживаются» (Степанов, 1997, с.41).

2. Концепт – это точка пересечения между миром культуры и миром индивидуальных смыслов, это «сгусток культуры в сознании человека и то, посредством чего человек сам входит в культуру», с иных позиций концепт – это содержание понятия и спрессованная история понятия (там же, с.40, 42).

3. Концепт – это замещение значения слова в индивидуальном сознании и в определенном контексте (Лихачев, 1997, с.281), это личностное осмысление, интерпретация объективного значения и понятия как содержательного минимума значения.

4. Концепт – это объективно существующее в сознании человека перцептивно-когнитивно-аффективное образование динамического характера в отличие от понятий и значений как продуктов научного описания (конструктов) (Залевская, 2001, с.39).

5. Концепт – это абстрактное научное понятие, выработанное на базе конкретного житейского понятия (Соломоник, 1995, с.246).

6. Понятия – то, о чем люди договариваются, их люди конструируют для того, чтобы “иметь общий язык” при обсуждении проблем; концепты же существуют сами по себе, их люди реконструируют с той или иной степенью (не)уверенности (Демьянков, 2001, с.45).

7. Концепт – не понятие, а сущность понятия… это сущность, явленная в своих содержательных формах – в образе, в понятии и в символе. … Понятие есть приближение к концепту, это явленность концепта в виде одной из его содержательных форм. Концепт – и ментальный генотип, атом генной памяти, … и архетип, и первообраз, и многое еще (Колесов, 2004, с.19-20).

8. Понятие (intellectus) рассудочно и связано с рациональным знанием (пониманием), концепт (conceptus) – производное возвышенного духа, разума, способного творчески воспроизводить смыслы (Абеляр, цит. по: Воркачев, 2004, с.16).

9. Концепты – это смысловые кванты человеческого бытия-в-мире, в зависимости от конкретных условий превращающиеся в различные специализированные формообразования, «гештальты» бытия… Концепты суть своеобразные культурные гены, входящие в генотип культуры и вероятно определяющие феноменологическую поверхность культуры, ее фенотип… Это самоорганизующиеся интегративные функционально-системные многомерные (как минимум, трехмерные) идеализированные формообразования, опирающиеся на понятийный (или псевдо-, или пред-понятийный) базис, закрепленные в значении какого-либо знака: научного термина, или слова (словосочетания) обыденного языка, или более сложной лексико-грамматико-семантической структуры, или невербального предметного (квазипредметного) образа, или предметного (квазипредметного) действия и т.д. (Ляпин, 1997, с.16-18).

Приведенные различия показывают многомерность сознания, в котором важнейшими соотношениями являются диады «культурно-обусловленное, культурогенное – культурно-нейтральное», «сориентированное на смысл – сориентированное на значение», «эмоциональное — рациональное», «личностное, индивидуальное – коллективное», «объективное, онтологическое – гносеологическое, моделируемое», «житейское, обиходное – научное», «реконструируемое – конструируемое», «сущность – явление», «разумное – рассудочное», «интегративное – дифференциальное», «постоянно меняющееся, текучее – относительно стабильное». Если посмотреть на список первых членов приведенных диад (этот список не претендует на полноту), т.е. характеристик концептов, то становится ясно, что концепты не только по-разному понимаются, но и представляют собой сущности с противоположными и несовместимыми признаками. Они с трудом вписываются в формально-логические схемы, в частности, в диады.

Мы видим, что по своей сути концепты характеризуют бытие во всей его полноте, от обиходного состояния до выхода на смысложизненные ориентиры поведения. Понятие же – это один из модусов концепта (сторона, ипостась, аспект изучения). К концепту можно подняться дискурсивно (через рассуждение, понятие) и недискурсивно (через образ, символ, участие в осмысленной деятельности, переживание эмоционального состояния). Понятие открыто для определения, концепт же определяется с трудом. Именно поэтому нужно сразу же оговорить условия определения концепта в данной работе: концепт в рамках лингвокультурологии. При всей широте лингвокультурного описания концепта за рамками такого описания остаются сугубо психологические и общефилософские характеристики исследуемых ментальных образований.

Итак, концепты – это ментальные образования, которые представляют собой хранящиеся в памяти человека значимые осознаваемые типизируемые фрагменты опыта. Типизируемость этих единиц закрепляет представления в виде различных стереотипов, их осознаваемость дает возможность передать информацию о них другим людям, их значимость закрепляет в индивидуальном и коллективном опыте важные (и поэтому эмоционально переживаемые) характеристики действительности. Эти характеристики концептов представляют собой их образно-перцептивную, понятийную и ценностную стороны.

В лингвоконцептологии предложены разные классификации концептов. Следует сразу же заметить, что построение исчерпывающей и непротиворечивой классификации концептов – переживаемых фрагментов опыта – является, по-видимому, невыполнимой задачей. Это объясняется детальной разработанностью в языке актуальных для человека областей бытия, размытостью смыслов и нелогичностью, противоречивостью обиходного практического сознания. Кроме того, концепты представляют собой динамические образования, гораздо более подвижные, чем значения слов, зафиксированные в словарях. Признавая сложность построения типологии концептов, охарактеризуем некоторые подходы к такой типологии.

Первый подход базируется на тезисе о явной или неявной ориентации концептов на язык, в котором они репрезентируются. В этом случае выделяются предметные, признаковые, событийные концепты. Понятно, что эта типология построена на основе важнейших знаменательных частей речи в известных нам языках.

Второй подход сориентирован на когнитивную психологию. Осмысленные фрагменты опыта соотносятся с картинками, картами, сценариями, фреймами, гештальтами. В этом случае так или иначе структурируются представления, закрепленные за фрагментируемой действительностью.

Третий подход ассоциируется с этическими и эстетическими категориями, поскольку оценочная составляющая концепта обусловлена определенными ценностями культуры, имеющими директивный характер. При таком подходе выделяются телеономные концепты (Воркачев, 2003), отправляющие к высшим ценностям (любовь, красота, справедливость, счастье и др.) и нетелеономные концепты, среди которых можно установить классы регулятивных и нерегулятивных ментальных образований (Карасик, 2005). К первым относятся, например, пунктуальность, щедрость, пошлость, здравый смысл, ко вторым – путешествие, оскорбление, война, совет. Строго говоря, этот подход в основу классификации ставит ценностную составляющую концепта, а поскольку таковая является непременным атрибутом концепта, то речь идет о степени яркости этой составляющей. В телеономных концептах она доминирует, в регулятивных представлена весьма значимо, в нерегулятивных осложнена дополнительными признаками и является фоновой.

Четвертый подход производен от дискурса, в котором реализуются эти концепты. Соответственно, выделяются а) повседневные и художественные концепты, определяющие личностно-ориентированный дискурс, и б) различные институциональные концепты – политические, научные, деловые, дипломатические, спортивные и др., определяющие институциональный дискурс в той или иной его разновидности.

Пятый подход обусловлен динамикой концепта. В этом плане можно разграничить относительно стабильные и меняющиеся концепты и в рамках последних – уходящие и возникающие концепты (ср. кротость и экологическая безопасность). Показателем динамики концепта служит, в частности, способность концепта к метафорическому переосмыслению — соотношение экстразоны и интразоны концепта (Слышкин, 2004). Кроме того, динамичность концепта может рассматриваться и как степень его внедрения в иную сферу общения (транслируемость концепта). Например, обиходные концепты становятся профессиональными, и наоборот. При этом, разумеется, меняется их содержание. Сюда же можно отнести исконные и импортируемые концепты (совесть и диффамация).

Шестой подход основан на круге лиц, разделяющих тот или иной опыт с его оценочной квалификацией. Выделяются общечеловеческие, цивилизационные, этнокультурные, макрогрупповые, микрогрупповые и индивидуальные концепты. Эта классификация базируется на предположении о том, что осмысленный опыт можно свести к некоторым инвариантным смыслам общечеловеческого характера с последующей смысловой конкретизацией сверху вниз. С позиций лингвокультурологии в рамках данной типологии можно противопоставить национально-специфические и национально-нейтральные, социально-специфические и социально-нейтральные концепты.

Седьмой подход соотносит концепты с их тематикой. Например, выделяются эмоциональные, коммуникативные, гастрономические и другие концепты. Этот подход не претендует на построение типологии, поскольку список таких тем принципиально открыт. Классифицируются концепты в рамках той или иной темы по разным признакам.

Названные подходы являются взаимодополняющими. Они отражают существенные признаки концептов – их понятийную, образную и ценностную составляющие, дискурсивную обусловленность, динамичность, вариативность и тематическую закрепленность.

 

Наиболее частый вопрос, который можно услышать при обсуждении концептологического исследования, посвященного определенной теме: «А концепт ли это?» В подтексте такого вопроса содержится утверждение о том, что далеко не все идеи, выражающие сущность явлений, качеств, предметов, можно считать концептами. Все согласны с тем, что «справедливость», «истина», «красота» – это концепты, некоторые признают концептами «подарок», «инструмент», «предательство», практически никто не считает концептами «гипотенузу», «перстень», «насморк». У каждого исследователя концептов есть «концепт концепта», и в зависимости от цели исследования определяются границы данного научного понятия. Предельно широким является понимание концепта по С.А. Аскольдову и Д.С. Лихачеву, это — замещение в индивидуальном сознании любого значения, предельно узким – понимание концепта по Абеляру, развиваемое в трудах С.Г. Воркачева, Т.В. Евсюковой, В.В. Колесова, М.В. Пименовой, Т.Н. Снитко, это – важнейшие культурно-значимые категории внутреннего мира человека. Примерно одинаково трактуется концепт в работах Ю.С. Степанова, И.А. Стернина, Н.А. Красавского, Г.Г. Слышкина, Е.В. Бабаевой, В.И. Карасика. Разумеется, подходы к концепту отличаются не только пониманием объема данного научного понятия. Например, С.Г. Воркачев не считает ценностное измерение концепта релевантным для собственно лингвистического исследования, трактует образную составляющую концепта как фиксацию когнитивных метафор и считает конститутивным признаком концепта его значимостную составляющую, «определяемую местом, которое занимает имя концепта в лексико-грамматической системе конкретного языка, куда войдут также этимологические и ассоциативные характеристики этого имени» (Воркачев, 2004, с.7). В отличие от моего уважаемого коллеги я подчеркиваю принципиальную значимость ценностного компонента в структуре концепта, именно этот компонент является культурно-значимым, образную составляющую я понимаю как след чувственного представления в памяти в единстве с метафорическими переносами (в этом плане термин «перцептивно-образный компонент» является более точным), а способы языкового закрепления концепта рассматриваю в качестве его знаковой формы. Можно было бы придумать другой термин для обозначения той сущности, которую я понимаю под концептом, но с учетом подробного толкования этой сущности считаю, что читателям будет ясно, о чем идет речь в этой книге.

Если вопрос о границах концепта основан на молчаливом признании того, что концептологические исследования имеют право на существование, то вопрос о необходимости таких исследований (формулируемый редко, но резко) требует обоснования актуальности того научного направления, которое привлекает к себе сегодня внимание многих исследователей. Действительно, концептам посвящены многие диссертационные работы, почти в любом сборнике научных работ и в материалах любой лингвистической конференции мы сталкиваемся с исследованиями концептов. Тридцать лет тому назад, вероятно, самым распространенным в нашей стране было изучение тематических и лексико-семантических групп слов. В чем состояла цель таких исследований? Доказать системный характер лексической системы, выявить общие и особенные признаки у единиц в составе исследуемых групп, установить и описать специфическую организацию взаимосвязей в конкретных лексико-семантических группах, определить контекстуальное влияние на семантику рассматриваемых слов (точнее – их лексико-семантических вариантов). Эти задачи были выполнены самым тщательным образом. Что происходит, если сегодня повторяются с использованием новой терминологии прежние семантические исследования, в которых используется термин «концепт» для обозначения названия той или иной семантической группы, например, концепт «движение», «мыслительная деятельность» или «пространственная ориентация»?

Во-первых, если работа выполнена качественно, то лингвистика пополняется новым проанализированным фактическим материалом, который можно будет использовать в лингвокогнитивных и лингвокультурных исследованиях. Во-вторых, концептологический подход заставляет исследователей рассматривать свой материал с учетом достижений фреймового моделирования значений, когнитивных конструктов, и тем самым повышается объяснительная мощность выполненных работ. В-третьих, концептологические исследования по своей сути направлены на расширение общегуманитарного знания, и поэтому выводы в таких работах касаются универсальных и этноспецифических характеристик языкового сознания и коммуникативного поведения. Соответственно меняются и задачи таких исследований. Например, в одной из работ, посвященных концептам, даны следующие формулировки: «цель исследования – сопоставительный анализ концепта «пространственная ориентация» в английской и русской лингвокультурах. Для достижения поставленной цели формулируются следующие задачи: 1) установить релевантные признаки пространственной ориентации в обыденном и научном сознании; 2) выявить языковые способы обозначения и выражения пространственной ориентации; 3) определить универсальные и специфические способы обозначения и выражения пространственной ориентации в английской и русской лингвокультурах» (Евтушенко, 2004). Таким образом, изучение концептов – это не смена вывески в традиционных работах по лингвистической семантике, а исследования, направленные на разработку «междисциплинарного интегративного подхода к пониманию и моделированию сознания, познания, общения, деятельности» (Ляпин, 1997, с.34).

Определив концепт как многомерное ментальное образование, в составе которого выделяются образно-перцептивная, понятийная и ценностная стороны, переходим к типологии концептов.

Существует определенное различие в понимании концепта в когнитивной и лингвокультурной лингвистике. С позиций когнитивной науки концепт — это «оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике (Кубрякова, 1996, с.90). В этом определении подчеркивается сохранение и структурирование в индивидуальном сознании информации о мире и самом себе в виде определенных структур представления знаний и оценок. Акцентируется переработка информации от сенсорных сигналов на входе до ментальных репрезентаций разного типа (образов, пропозиций, фреймов, скриптов, сценариев и т.п.) в сознании человека. Концепты, идеи независимы от языка, не случайно только часть их находит языковую объективацию, однако самые важные концепты кодируются именно в языке (там же, с.92).

С позиций лингвокультурологии нас интересуют только те концепты, которые характеризуют специфику культуры как совокупности человеческих достижений во всех сферах жизни, противопоставляемых природе. Строго говоря, человек принадлежит и природе, и культуре. Если вычесть природную составляющую, останется бестелесная абстракция, если вычесть культурную составляющую, останется организм. В этом смысле все концепты, которыми оперирует человек, — это культурные концепты. Но есть и более узкое понимание этих сущностей. Когда речь идет об этнических и социальных разновидностях культуры, то единицами системы специфических форм поведения и деятельности, ценностно насыщенных паттернов мировосприятия, выступают культурные концепты. Итак, когнитивные концепты – это индивидуальные содержательные ментальные образования, структурирующие и реструктурирующие окружающую действительность, а культурные концепты – это коллективные содержательные ментальные образования, фиксирующие своеобразие соответствующей культуры. Очень важно то, что культура фиксируется в разных формах, среди которых для лингвистики релевантны языковое сознание и коммуникативное поведение, или язык и дискурс (Красных, 2002, с.12). В этом плане самой значимой внутренней оппозицией концептов является их противопоставление как когнитивных и культурных единиц, а если быть более точным – лингвокогнитивных и лингвокультурных концептов (Воркачев, 2002). С позиций когнитивной лингвистики мы движемся от человека к культуре, с позиций лингвокультурологии – от культуры к человеку.

Содержательно все концепты можно противопоставить как параметрические и непараметрические ментальные образования. К первым относятся те концепты, которые выступают в качестве классифицирующих категорий для сопоставления реальных характеристик объектов: пространство, время, количество, качество и др. Ко вторым относятся концепты, имеющие предметное содержание. Параметрические концепты весьма своеобразны, их ценностный компонент выводится дедуктивно при их конкретизации в дискурсе (Время проходит? Время стоит. Проходите вы. В этой грустной сентенции концепт «время» приобретает смысл «напоминание о краткости человеческой жизни»). В этой связи возникает вопрос: в какой мере параметрические концепты можно считать концептами? Эти ментальные образования имеют принципиально универсальную, общечеловеческую природу, их ценностный компонент является не внутренне присущим им (ингерентным), а наведенным (адгерентным), их перцептивно-образный компонент осознается как прототипическое уточнение (по Э.Рош), а в ряде случаев является вырожденным (как можно представить себе «сущность», «форму», «бытие»?), но их понятийный компонент представляет собой разветвленное сложное знание о ненаблюдаемых вещах. Самый простой ответ на этот вопрос – считать, что параметрические концепты являются понятиями. Такое решение, при всей его простоте, приводит к тому, что идея концепта как многомерного образования сводится на нет: выделяются ментальные единицы трех типов – понятия, образы и ценности. Второе решение – формально-логическое: принять во внимание возможность нулевого признака (любого из трех компонентов) или, в более гибком выражении, допустить наличие шкалы проявления признака (сильное, слабое и нулевое проявление). Третье решение – акцентировать идею транслируемости (превращаемости) концепта (по С.Х. Ляпину). Понимание концепта как узловой точки, соединяющей не только личностные смыслы и культуру общества, но и разные смысловые области опыта, разные знания и переживания дает возможность соотнести в единой системе параметрические и непараметрические концепты. При этом мы помним, что параметрические концепты неоднородны, в их составе выделяются категории (общефилософские и научные) и обиходные универсальные ментальные образования. О лингвокультурной специфике этих концептов можно говорить лишь применительно к их конкретизации в определенной культуре. Например, такова лингвокультурная специфика концепта «фактуальность» в английском и русском языковом сознании (Карасик, 2002). Одним из важнейших признаков категориального статуса концептов является их антиномический характер, наличие бинарной оппозиции как конститутивного признака концепта. Эта бинарность может иметь разные направления, уточняющие концепт диалектически или логически, например: сущность – явление, жизнь – смерть, свобода – необходимость.

Непараметрические концепты можно разбить на регулятивные и нерегулятивные. К первым относятся те ментальные образования, в содержании которых главное место занимает ценностный компонент («счастье», «долг», «щедрость» и др.), ко вторым – синкретичные ментальные образования разного характера («путешествие», «подарок», «здоровье» и др.). В строгом смысле слова следует говорить не о ценностном, а об аксиологическом компоненте, включающем ценности (высшие ориентиры) и нормы поведения (Бабаева, 2004). Концепты-регулятивы в концентрированном виде содержат оценочный кодекс той или иной лингвокультуры. Они в своем системном выражении объясняют культурные доминанты поведения, например, созерцательность и приоритет морали в русской культуре либо агентивность и приоритет права в англоязычном мире. Концепты-регулятивы неоднородны, в их составе выделяются телеономные концепты – «вербализованные смыслы, отправляющие к универсалиям духовной культуры и создающие для человека смысл жизни» (Воркачев, 2003, с.4), такие как «счастье» и «любовь», и более частные регулятивные концепты – «гордость», «милосердие», «пунктуальность», «пошлость» и др. Именно регулятивные концепты представляют наибольший интерес для выявления особенностей ментальности определенного народа или той или иной группы в его составе. Об этих концептах и идет речь в данной книге. Но следует сказать, что лингвокультурная специфика прослеживается и в нерегулятивных концептах, она выражена в них иначе, в связанном виде. Отметим, что концепты-регулятивы могут выражать как позитивные, так и негативные ценности (например, «надежда» и «зависть»).

Не только регулятивные концепты (но регулятивные в первую очередь) распадаются на типы в зависимости от того, насколько широк круг языковых личностей, для которых эти концепты являются приоритетными ориентирами поведения. В этом смысле противопоставляются универсальные (общечеловеческие), этноспецифические, социоспецифические и индивидуальные ценности и соответственно – концепты-регулятивы. Четкой границы между этими типами нет. С иных позиций допустимо выделение и других типов концептов, например, конфессиональных. Примером универсальных концептов-регулятивов является триада «истина», «добро», «красота», к этноспецифическим концептам относятся «душа», «судьба», «тоска» (А.Вежбицкая, 1996), к социоспецифическим – «интеллигентность», «dignity» (аристократическое чувство собственного достоинства у людей, осознающих свой высокий социальный статус), с индивидуальными концептами (выражающими, прежде всего, авторские модификации общепринятых ценностей, вплоть до их переворачивания) мы сталкиваемся, главным образом, в художественных и философских текстах (Наглость – обширная надежда. Дж. Кардано).

Существующие типологии концептов в значительной мере сориентированы на языковые способы их репрезентации. Например, выделяются предметные, сценарные и качественные концепты (аналогия с семантикой прототипных существительных, глаголов и прилагательных очевидна). Иной подход к типологии концептов основан на степени абстракции образного компонента этого мыслительного образования – от конкретной картинки до обобщенного мыслимого заместителя множества более частных образов.

Вместе с тем можно предложить типологию концептов, построенную на основе признака транслируемости, перехода концепта в процессе общения от одного индивидуума к другому и от одной культуры – к другой. Транслируемость является важнейшей дискурсивной характеристикой концептов (Ляпин, 1997). Концепт как ментально-культурная единица требует выражения. По признаку транслируемости можно противопоставить концепты активно и пассивно транслируемые, содержательно модифицируемые и немодифицируемые, переводимые и непереводимые в иные формы. К числу активно транслируемых относятся архетипические концепты, основанные на системе установок и поведенческих реакций, которые незаметно определяют нашу жизнь. В основе таких концептов лежат архетипические образы (по К.Юнгу), укорененные в коллективном бессознательном, в априорных формах поведения, соединенные с представлениями опыта и наделенные большой психической энергией (Руткевич, 1997, с.52).

Класс нерегулятивных концептов весьма разнообразен. Предложенные в лингвистической литературе классификации ментальных единиц, относящихся к этому типу (остаточному в нашей схеме), построены на основе лингвистического (частеречного в своей основе) и когнитивно-психологического критериев (Алефиренко, 2003; Бабушкин, 1996; Болдырев, 2001; Маслова, 2004; Токарев, 2003). Наряду с картинками, схемами, сценариями, гиперонимами и другими разновидностями концептов можно выделить лингвокультурный типаж как обобщенный образ представителя определенной социальной группы в рамках конкретной культуры, узнаваемый по специфическим характеристикам вербального и невербального поведения и выводимой ценностной ориентации.

Проиллюстрируем сказанное различными типами концептов.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: