Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

IV. J1mtepаtypа m mmp boo5pаxаemoto 5 глава




ne le plus bel ne le plus sage.

Molt estoient d'igal corage

et molt avenoient ansamble. (v. 1484—1493)

(Они были равны и в одинаковой степени отличались вежеством, красотой и великодушием. Они

настолько походили друг на друга повадкой, воспитанием и характером, что, скажу честно, ни

один человек не смог бы определить, кто из них лучше, красивее или умнее. Оба отличались

чистотой души и великолепно подходили друг другу.)

Главное превосходство Эрека над Энидой заключается в том, что он — воин, высокородный

рыцарь, сын короля. В свое время (сейчас ему двадцать пять лет) он был посвящен в рыцари.

Энида также должна будет достичь высшего положения. Артур же по случаю свадьбы Эрека и

Эниды посвятит в рыцари сотню молодых людей. Геньевра даст Эниде новые роскошные одежды.

Это тоже своего рода посвящение. Посвящение в женщины посредством платья, дарованного

королевой.

Тем временем кортеж, сопровождающий Эрека и Эниду ко двору, должен облачиться согласно

парадному регламенту:

N'i remaint chevalier ne dame

qui ne s'atort por convoier

la pucele et le chevalier. (v. 1416—1418)

(Не было ни одного рыцаря, ни одной дамы, кто бы, отправляясь провожать девицу и рыцаря, не

надел свои парадные одежды.)

Когда жених и невеста прибывают ко двору, Эрек объясняет королеве, чего он ждет от нее:

«Povretez li a fet user

ce blanc chainse tant que as cotes

an sont andeus les manches rotes.

Et ne por quant, se moi pleüst,

boenes robes asez eilst,

c 'une pucele, sa cosine,

li volt doner robe d'ermine

de dras de soie, veire ou grise;

mes ne volsisse an nule guise

que d'autre robe fust vestue


tant que vos l'eьssiez veьe.

Ma douce dame, or an pansez,

car mestier a, bien le veez,

d'une bele robe avenant». (v. 1548—1561)

(«От бедности она так износила это белое платье, что оба рукава продрались на локтях. Но если бы я дозволил, у нее не было бы недостатка в добротных платьях, потому что одна девушка, ее двоюродная сестра, хотела дать ей шелковое платье с обшивкой из горностая и пушистого беличьего меха; но я ни за что на свете не согласился бы, чтобы она надела иное платье прежде, чем вы ее увидите. Любезная госпожа моя, теперь позаботьтесь о ней, ибо, как вы сами видите, она нуждается в красивом платье, что было бы ей к лицу».)

Геньевра тотчас соглашается и говорит, что даст Эниде одно из своих платьев (boene et bele... fresche et novele, «хорошее и красивое... неношеное и новое») (ν. 1563—1566). Она ведет ее к себе в большой покой и велит принести новое блио и плащ, специально подобранный к платью, которое она сшила для себя. Соблюдая правила курзуазии, запрещающие ей давать Эниде ношеное платье, Геньевра дарит девушке свой собственный новый наряд, как если бы та была во всем ей подобна. Таким образом через костюм происходит подлинная идентификация личности в обществе.

Кретьен пространно описывает новые одежды королевы, посредством которых совершается посвящение Эниды. Это один из

наиболее ярких эпизодов, занявший восемь десятков строк (1572— 1652). Историки средневекового костюма считают его одним из наиболее точных описаний парадного женского наряда. Все имеющееся в нем изобилие деталей, соответствующих nec plus ultra богатства и красоты женского костюма: редкие меха, шелка, золото, драгоценные камни, яркие краски, пояса, различные украшения и отделки, — все это служит для того, чтобы вознести Эниду на вершину роскоши в одежде.

Незадолго до свадьбы Эрек исполняет обещания, данные родителям невесты, и приказывает нагрузить пять вьючных лошадей слитками драгоценных металлов и богатыми одеждами; богатый груз сопровождают десять рыцарей и десять слуг.

Cinq somiers sejornez et gras,

chargiez de robes et de dras,

de boqueranz et d'escarlates

de mars d'or et d'argent an plates,

de veir, de gris, de sebelins,

et de porpres er d'osterins. (v. 1805—1810)

(Пять вьючных лошадей, отдохнувших и тучных, нагружены одеждами и тканями белыми и цветными, золотыми и серебряными слитками, пушистыми шкурками серой белки, мехом белки рыжей и соболями, тафтой и камкой дорогими.)

После одежды, выступающей в качестве приданого и подарка, появляется одежда как непременный признак праздника, торжественной церемонии.

Настает свадьба Эрека и Эниды, прибывают знатные гости, среди которых немало королей. Вот первый из них, «Гаррас из Корка, король надменный», с пятью сотнями богато одетых рыцарей. Gavraz, uns rois de Corques fiers,

i vint a.vc. chevaliers

vestuz de paisle et de cendax,

mantiax et chauces et bliax. (v. 1913—1916)

(Гаррас из Корка, король надменный, прибыл туда с пятью сотнями рыцарей, одетых в злато и шелка, в плащах, шоссах и блио.)

Когда по случаю свадьбы Артур посвящает в рыцари сто молодых людей, он дарит каждому красивую одежду; более того, он дает им возможность выбрать эту одежду. Щедрый дар в виде одеж-

ды становится наградой посвященному: юный рыцарь может сделать свой выбор, подобно взрослому воину. Дарение одежды исполняет здесь функцию обряда посвящения в рыцари. Жонглерам, которые развлекают приглашенных на свадьбу, жалуют дорогие подарки, и прежде всего красивую одежду. Et molt bel don donné leur furent:


robes de veir et d'erminetes,

de conins et de violetes,

d'escarlate grise ou de soie. (v. 2058-2061)

(И богатых даров им надарили: одежду, подбитую мехом пушистой белки, кролика и белки гладкой, платье из сукна и шелка, пунцовое и цвета лесной фиалки.)

Участники кортежа, сопровождающие Эрека и Эниду — главным образом Эниду - в ее новое жилище и торжественно приступающие к исполнению последней части обряда бракосочетания, а именно к свадебным торжествам, венчающим церемонию, разумеется, достойно одеты.

Йrec ne volt plus sejorner:

sa fame comande atorner

des qu'il ot le congiй del roi,

et si reзut a son conroi

.L.X. chevaliers de pris

a chevax, a veir et a gris. (v. 2237-2242)

(Эрек не хочет более задерживаться, он велит жене приготовиться к отъезду, который состоится, как только он попрощается с королем. С собой он берет шестьдесят доблестных рыцарей, все на конях, в одежде на беличьем меху, и пушистом, и гладком.)

Прибыв в королевство Эрека, Энида совершает ряд ритуальных действий, завершающих свадебный обряд. В этом романе, где Богу и религии отведено настолько скромное место, что о них — так и хочется сказать — вспоминают, только когда без этого не обойтись, когда надо напомнить, что действие разворачивается в христианском мире, Энида исполняет предписанные религией обряды. Обращаясь с просьбой к Богоматери даровать ей наследника, дабы род королевский не прерывался в веках, она возлагает на алтарь великолепную ризу. Изначально риза эта была богатым шелковым златотканым облачением «дивной красоты», сшитым феей Морга-

ной для своего возлюбленного; королева Геньевра с помощью императора Гаса хитростью сумела заполучить его. Она сшила из него ризу и повесила ее у себя в часовне, а затем отдала Эниде, когда та покидала двор Артура.

Появление в подобном контексте волшебной одежды, «чудесным образом» поставленной на службу христианской вере и превращенной в бесценный дар, очередной раз подчеркивающий щедрость, проявленную Геньеврой по отношению к Эниде, укрепляет узы, соединяющие Эниду и королеву.

Наконец, когда Эрек, поглощенный любовью к Эниде, пренебрегает турнирами, он тем не менее посылает на них своих рыцарей; дабы сохранить при этом свое достоинство, он богато одевает своих людей.

Mes ainz por ce moins ne donnoit

de rien nule a ses chevaliers

armes ne robes ne deniers:

nul leu n'avoit tornoiemant

nes anveast, molt richemant

apareilliez et atornez. (v. 2446-2451)

(Но он по-прежнему одарял своих рыцарей одеждой, оружием и деньгами. Он посылал их на все турниры, и были они богато одеты и прекрасно снаряжены.)

Далее следует вторая часть 3pexa u 3nudbi. После свадьбы начинается испытание супругов. В объятиях Эниды Эрек забыл о долге рыцаря. Энида, опечаленная слухами, порочащими ее мужа, решается предупредить его. Эрек внимает словам жены, однако обходится с ней сурово. Отправляясь, как и подобает настоящему рыцарю, на поиски приключений, он не только приказывает жене следовать за ним, но и назначает ей испытание: запрещает первой заговаривать с ним. Здесь я сознательно пренебрегаю глубинным фольклорным началом, присутствующим как в данном романе, так и во всем творчестве Кретьена де Труа. В поведении Эрека я усматриваю желание наиболее полно осуществить равноправие в супружеском союзе, заключенном им с Энидой. Он продолжает возвышать ее до своего уровня, дабы поставить ее вровень с собой. Ее более низкое положение состоит в том, что она не ищет приключений, не ведет полную опасностей жизнь рыцаря. Значит, ей придется отправить-

ся с ним странствовать и делить с ним грозящие ему опасности; а так как она не может сражаться, у нее будет свое собственное испытание - испытание молчанием. В то же самое время, согласно


ygeHHo UepxBH, xceHnHHa He moxceT HocTHgh noHHoro paBeHcTBa c myxcgHHoR; 3THm xce nocTyHaTom Ha npaxTHxe pyxoBoHcTBoBaHHch H apHcToxpaTm, HecmoTpH Ha npHHymaHHme 3axoHm xypTya3HoR Ho6BH, yTBepxcHaBinHe o6paTHoe. Ho cpaBHeHHo c myxcgHHoR xceHnHHa HoHxcHa 3aHHmaTh 6oHee HH3xHR, noHgHHeHHmR ypoBeHh. B corHacHH co cpeHHeBexoBmm meHTaHHTeTom H HHcTHTyTamH, HepaBeHcTBo BnoHHe BnHcmBaeTcH B «ccpepy paBeHcTBa»; npHmepom Tomy cHyxcHT HoroBop o BaccaHhHoR 3aBHcHmocTH2. gBaxcHm 3HHHa gyTh 6mHo He npHHH3HHa 3pexa. CHagaHa oHa 3acTaBHHa ero 3a6mTh o cBoHx pmnapcxHx o6H3aHHocTHx, Ho6oBho cBoeo yHepxcHBaH ero - nycTh Haxce HenpeHHamepeHHo — noHHe ce6H. 3aTem oHa — nycTh He HanpHmyo, nycTh xocBeHHmm o6pa3om - npenoHHecHa emy ypox. OnlymaH noTpe6HocTh ynpogHTh cBoe BHHHHHe Ha cynpyry, 3pex npHrHainaeT ee exaTh BmecTe, oTnpaBHThcH c HHm pHHom no Hopore cBepineHHH Hx xcH3HH H cyHh6m, xaxoBoR HBHHeTcH pmnapcxaH aBaHTopa.

B 3ToR gacTH pomaHa xoHexc HoineHHH oHexcHm HrpaeT meHhinyo poHh. ga H xax moxceT 6mTh HHage, ecHH HeRcTBHe game Bcero npoHcxoHHT B Hecy, mecTe, rHe pmnapH xcHyT noHHHHHme HcnmTaHHH, rHe HeT noBoHa co6HoHaTh npaBHHa HoineHHH oHexcHm H BmcTaBHHTh HapHHm Hanoxa3. B Hecy nepBocTeneHHyo BaxcHocTh npHo6peTaeT oHexcHa BoHHa, pmnapH, xoTopoR H co3HaTeHhHo He xacaoch B 3ToR cTaThe.

Ho Haxce oTHeHhHme ynomHHaHHH o6 oHexcHe repoeB npeHcTaBHHoT onpeHeHeHHmR HHTepec.

KorHa 3pex peinaeT oTnpaBHThcH Ha noHcxH npHxHogeHHR, oH npHxa3mBaeT pmHaoneR 3HHHe HaHeTh camoe xpacHBoe H3 ee nHaTheB.

«Levez de ci, si vos vestez

de vostre robe la plus bele

sor vostre meillor palefroi», (v. 2576-2578)

(«BcTaBaRTe c xpoBaTH, HaHeBaRTe camoe xpacHBoe Baine nHaThe H npHxaxcHTe oceHHaTh Bainero Hyginero cxaxyHa».)

CmmcH 3Toro npHxa3a ycxoHh3aeT oT 3HHHm; mm xce nonmTaemcH ero HcToHxoBaTh. Tax xax 3pex peinHH B3HTh c co6oR xceHy, oH xogeT, gTo6m oHa HaHeHa camyo xpacHByo oHexcHy, paBHo xax H ce6e oH npHxa3mBaeT npHHecTH camoe xpacHBoe opyxcHe (cT. 2632-2657). 3To co6HoHeHHe paBeHcTBa Bo BHeinHem BHHe H B noHroToBxe x npHxHogeHHo.

A BoT H nepBmR pe3yHhTaT — BHH 6oraTo oHeToR Hamm pa3xcHraeT aHgHocTh B pmnape-pa36oRHHxe, BmexaBinem HaBcTpe'y H3 Heca:

Mes molt est richement vestue. (v. 2805)

(Yxc ogeHh oHexcHa Ha HeR 6oraTa.)

Bo Bcex ocTaHhHmx npHxHogeHHHx HaH6oHee npHTHraTeHhHoR 6yHeT xpacoTa 3HHHm, a He ee nHaThe. 3aTem npHxoHHTcH xcHaTh Bm3HopoBHeHHH 3pexa oT paH, HaHeceHHmx FHBpeTom, HHH Toro gTo6m npaBHHa HoineHHH oHexcHm BHoBh npHo6peHH cmmcH HHH npHmHpHBinHxcH cynpyroB, BmineHinHx no6eHHTeHHmH H3 Bcex HcnmTaHHR. Hm o6oHm FHBpeT HapHT pocxoinHme oHexcHm.

Quant il pot aler et venir

Guivrez ot fet deux robes feire,

l'une d'ermine et l'autre veire,

de deux dras de soie divers.

L'une fu d'un osterin pers

et l'autre d'un bofu roié

qu'au presant li ot anvoié

d'Escoce une soe cousine.

Énide ot la robe d'ermine

et l'osterin qui molt chiers fu,

Érec la veire o le bofu,

qui ne revaloit mie mains. (v. 5184—5195)

(KorHa oH cmor BcTaTh H HagaTh xoHHTh, FHBpeT BeHeH cinHTh HBa HapHHa, oHHH noH6HTmR ropHocTaem, HpyroR c oTHeHxoR H3 cepoR 6eHxH; o6a HapHHa 6mHH pa3Horo ineHxa. OHHH HapHH H3 BocTogHoro ineHxa iBeTa cHHeBm mopcxoR, HpyroR — H3 ineHxa B noHocxy, gTo H3 IlloTHaHHHH cecTpoR HBoopoHHoR FHBpeTa npHcHaH 6paTy B noHapox. 3HHHa noHygHHa nHaThe H3 Hopororo ineHxa BocTogHoro c ropHocTaeBoR oTHeHxoR, nHaThe 3pexa 6mHo H3 ineHxa nHoTHoro H noH6HTo cepoR 6eHxoR, cToHh xce neHHoR.)

CynpyrH noHygHHH B Hap oT FHBpeTa nHaThe B 3Hax HBoRHoro HcneHeHHH: cpH3Hgecxoro H HyineBHoro. Bo3BpaineHHe x npexcHemy conHaHhHomy noHoxceHHo npepBeTcH B TpeTheR gacTH pomaHa, rHe repoH


ожидает главная авантюра, решающее испытание, Oрадость двора».

Эрек победил, супругов ожидает торжественное завершение авантюры. Возвеличивание супругов

показано в трех эпизодах, в которых снова обретает значимость кодекс ношения одежды.

В первую очередь это возвращение ко двору короля Артура, средоточию доблести, символу

порядка и цивилизации.

Прежде чем предстать перед Артуром, Эрек, Энида и Гиврет переодеваются в свое самое лучшее

платье:

As ostex vienent, si s'aeisent,

si se desvestent et atornent,

de lor beles robes s'atornent;

et quant il furent atorné,

a la cort s'an sont retorné. (v. 6402—6406)

(Они идут в дома, снимают доспехи, одежды те, в которых были, а затем облачаются в свое самое

красивое платье. Когда же они готовы, они отправляются во дворец.)

Возвращение знаменуется надеванием парадных одежд. Второй эпизод - смерть короля Лака, отца

Эрека. Это время траурных одежд — одежд, символизирующих переход: для покойного — к

смерти, для супругов-наследников - к возвышению и королевской власти. По такому случаю вновь

появляются клирики, а с ними и бедный люд. Они - те, кому по такому случаю щедрою рукой

раздается одежда.

Molt fist bien ce que fere dut:

povres mesaeisiez eslut

plus de cent et.LX. IX.

si les revesti tot de nuef;

as povres clers et as provoires

dona, que droiz fu, chapes noires

et chaudes pelices desoz. (v. 6475—6481)

(Он прекрасно исполнил все, что полагалось исполнить: он выбрал более ста шестидесяти девяти

нищих в нужде и одел их во все новое; бедным клирикам и святым отцам он по справедливости

даровал черные плащи на меховой подкладке.)

И наконец, яркой демонстрацией пышных одежд становится коронование Эрека и Эниды в Нанте,

которое совершают Артур и Геньевра.

По такому случаю Артур необыкновенной своей щедростью превосходит Александра и Цезаря;

дарение одежды вновь выступает на первый план:

chevaux dona a chascun trois,

et robes a chascun trois peire,

por ce que sa corz mialz apeire.

Molt fu li rois puissant et larges:

ne donna pas mantiax de sarges,

ne de conins ne de brunetes,

mes de samiz et d'erminetes,

de veir antier et de diapres,

listez d'orfrois roides et aspres. (v. 6602—6610)

(...он дал каждому по три скакуна и по три пары платья, чтобы двор его прославился еще большей

пышностью. Король был необычайно могуществен и щедр: плащи были не саржевые на подкладке

из кроличьего меха или рыжего меха беличьего, но из парчи с подкладкой горностаевой, а также

из цельных шкурок белки серой с мехом переливчатым, с отделкой драгоценной, тяжелой от

украшений богатых.)

Снова к изобилию присоединяется возможность выбора для каждого:

Li mantel furent estandu

a bandon par totes les sales;

tuit furent gitié hors des males,

s'an prist qui vost, sanz contrediz (v. 6624-6627)

(Плащей во множестве было разбросано по всем залам; их достали из сундуков, и теперь их брал

каждый, кто хотел, без всякого стеснения.)

Когда же речь заходит об Эниде, ее вновь украшает Геньевра: Quanque pot, d'Enide attïlier


se fut la refine penee. (v. 6762—6763)

(Королева взяла на себя труд убрать Эниду как можно краше.) Исходя из принципа зеркальной симметрии, теперь, в отличие от свадебного обряда, детально расписан наряд Эрека, ибо молодой король является главным героем церемонии. Его необыкновенное, чудесное платье, изготовленное четырьмя феями, известно в истории благодаря описанию Макробия. Одежда, воистину

содержащая свод премудростей, ибо феи изобразили на ней четыре науки квадривиума:

геометрию, арифметику, музыку и астрономию. Одежда отделана мехом диковинных зверей,

которые водятся в Индии и называются berbiolettes.

La pane qui i fu cosue

fu d'unes contrefetes bestes

qui ont totes blondes les testes,

et les cors noirs com une more,

et les dos ont vermauz desore,

les vantres noirs et la coe inde;

itex bestes naissent en Inde,

si ont berbfioletes non,

ne manjiient se poissons non

quenele et girofle novel. (v. 6732—6741)

(На подкладку пошел мех диковинных зверей, у которых голова совершенно белая, а тело черное,

словно ежевика, спина с багряной полосой, живот черный, а хвост синий; звери эти водятся в

Индии и называются бербиолетами, они едят только рыбу, корицу и пряную гвоздику.)

Одежду дополняет плащ с застежками из драгоценных камней, оправленных в золото.

Молодой король, обладающий почти сверхъестественной властью, коронован другим королем, а

именно королем Артуром, почерпнувшим в поцелуе, дарованном белому оленю, новую

легитимность, источником которой является чародейство. Эрек, которому вместе с Энидой

предстоит стать центром другого образцового двора, сравнимого с двором короля Артура,

выставляет напоказ — вместе с короной и скипетром — чудесную одежду, дарующую ему власть

над чародейскими силами прежде, чем епископ посредством помазания доверит ему

христианскую духовную власть.

* * *

Кодекс приема пищи в 3pexe di 3нdide встречается не так часто, как кодекс ношения одежды.

Иногда оба свода правил согласуются, а иногда правила приема пищи функционируют

самостоятельно.

В доме рыцаря они выполняют свою роль, символизируя звание и положение хозяина.

Действительно, старик предлагает Эреку трапезу, которая, будучи, как и подобает при его

бедности, скром-

ной, тем не менее свидетельствует об усилиях, затраченных им на ее приготовление, а также о его

щедрости: угощение достойно высокого положения гостя. Единственный слуга в доме

обнищавшего рыцаря является хорошим поваром. За неимением дичи он подает мясо в двух

видах: вареное и жареное, а также мелкую птицу.

Cil atornoit an la cuisine

por le soper char et oisiax.

De l'atorner fut molt isniax,

bien sot apareillier et tost

char cuire et an eve et an rost. (v. 488—492)

(Слуга на кухне готовил на ужин мясо и птицу. Он быстро справился с этой работой; он умел

хорошо и быстро готовить мясо, как вареное, так и жареное.)

Трапеза обставлена по всем правилам: столы, скатерти и тазики с водой:

Quant ot le mangier atorné

tel com l'an li ot comandé,

l'eve lor done an deus bacins,

tables et nappes et bacins,

fu tost apareillié et mis,

et cil sont au mangier asis;

trestot quanque mestiers lor fu


ont a lor volantй eь. (v. 439—500)

(Когда слуга исполнил распоряжение и приготовил еду, он принес им два тазика с водой для

мытья рук; затем он споро постелил скатерть, накрыл на стол, расставил бокалы. Они сели за стол;

и всего, что каждый захотел отведать, было вволю.)

На свадьбе Эрека и Эниды угощения также в достатке. Артур умеет проявить щедрость и в

отношении съестного, однако пищу Кретьен описывает более скупо, нежели одежду, игры,

шествия и турниры.

Li rois Artus ne fu pas chiches:

bien comanda as penetiers

et as queuz et aus botelliers

qu'il livrassent a grant plantй,

chascun selonc sa volontй,

et pain et vin et veneison;

nus ne demanda livreison

de rien nule que que ce fust

qu'a sa volanté ne l'eüst. (v. 2006—2014)

(Король Артур скаредом не был. Он приказал хлебодарам, поварам и кравчим раздавать всем хлеб,

дичину и вино, каждому вволю. И никто не был обойден, и получал столько, сколько желал.)

На свадьбе нет недостатка ни в дичи, ни в вине, непременном украшении любого благородного

пиршества.

В центральной части романа, посвященной приключениям Эрека и Эниды, о еде упоминается

четырежды.

В первый раз в связи с голодом, который герои испытали в лесу, где они встретились с

благородным юношей.

После сражения с пятью рыцарями Эрек и Энида, которые со вчерашнего дня ничего не ели и не

пили, около полудня встречают оруженосца, молодого человека из благородного сословия, в

сопровождении двух слуг, несущих хлеб, вино и пять жирных сыров.

Юноша предлагает двум голодным путешественникам эти яства, ибо понимает, что имеет дело с

настоящим рыцарем и благородной дамой:

«De cest blanc gastel vos revest,

s'il vos plest un po a mangier.

Nel di pas por vos losangier:

li gastiax est de boen fromant

ne rien nule ne vos demant;

boen vin ai et fromage gras,

blanche toaille et biax henas». (v. 3140—3146)

(«Отведайте, пожалуйста, этого пирога из белой муки. Я ничего не стану просить у вас взамен, и

мне ничего от вас не надо. Пирог испечен из отличной муки, а еще у меня есть доброе вино и

жирный сыр, а также белая скатерть и красивые кубки».)

Завтрак на траве накрыт, и, соблюдая принятый у знати кодекс поведения за столом, оруженосец

прислуживает Эреку и Эниде:

puis a devant ax estandue

la toaille sor Verbe drue;

le gastel et le vin lor baille

un from age lor pere et taille;

cil mangièrent qui fain avoient,

et del vin volantiers bevoient;

li escuiers devant ax sert,

qui son servise pas ne pert. (ν. 3165—3172)

(...он стелит перед ними скатерть на густой траве и ставит на нее пирог и вино, кладет и разрезает сыр. Они едят с большим аппетитом и охотно пьют вино. Оруженосец, прислуживавший им, трудился не напрасно.)

В лесном мире, где Эрек и Энида сблизились с природой, трапеза естественна, даже когда речь идет не о сырой пище, а приготовленной и сервированной по всем правилам (пирог из пшеничной муки, вино, жирный сыр, белая скатерть, красивые кубки, благородный оруженосец в качестве


прислужника).

Странствования Эрека и Эниды прерываются коротким пребыванием при дворе Артура, однако приключения еще не закончились. Время праздничного пира еще не настало. В субботний вечер, канун воскресенья, когда подают постное, героев ждет ужин. Артур и его гости едят рыбу и плоды, но, уточняет Кретьен, в этом уголке цивилизации есть не только вареная пища, но и сырая: груши вареные и груши сырые.

Ce fu un samedi a nuit

qu'il mangiиrent poisson et fruit,

luz et perches, saumons et truites,

et puis poires crьes et cuites.

Aprиs souper ne tardent gaire;

comandent les napes a traire. (v. 4237—4242)

(Был субботний вечер, они ели рыбу и фрукты: щуку и окуня, лосося и форель, а затем груши сырые и вареные. После трапезы они не засиделись: поев, сразу приказали убирать скатерти.) Третий эпизод, где говорится о еде, совершенно особенный. Энида, считавшая, что Эрек умер, насильно выдана замуж за графа, и ее силой пытаются принудить поесть. Люди графа «принесли и поставили перед ней стол» (ст. 4750). Но она отказывается есть и пить, ибо Эрек, который лежит недвижно перед ней и которого она считает мертвым, хотя на самом деле он всего лишь в продолжительном обмороке, также не может есть.

«Sire, ja tant con je vivrai,

ne mangerai ne ne bevrai,

si je ne voi mangier einзois

mon seignor, qui gist sor ce dois». (v. 4777—4780)

(«Государь мой, пока жива, я не стану ни есть, ни пить; до тех пор я не буду этого делать, пока не

увижу, как ест мой супруг, что лежит здесь, на этом столе».)

Когда супруга разлучается с супругом, правила приема пищи для нее более не существуют.

Сознание возвращается к Эреку, он убивает графа, а затем в доме своего друга Гиврета исцеляется

и заново набирается сил. Упоминание о пище возникает одновременно с возвращением к жизни и

воссоединением супругов, однако трапезой в полном объеме эту еду еще назвать нельзя — это еда

выздоравливающего.

Гиврет хочет угостить Эрека и Эниду холодным пирогом с мясом и предлагает выпить вина,

смешанного с водой:

Et puis li ont un cofre overt,

s'an fist hors traire trois pastez;

«Amis, fet il, or an tastez

un petit de ces pastez froiz

vin a eve meslé avroiz;

j'en ai de boen set barriez pleins

mes li purs ne vos est pas sains». (v. 5104—5110)

(Затем сундук открыли, и Гиврет достал оттуда три пирога с мясом. «Друг, — начал он, —

попробуйте один из этих пирогов. И выпейте вина пополам с водой: вино у меня хорошее, семь

бочек им полны; но неразбавленное вино сейчас на пользу вам не пойдет».)

Гиврет уговаривает супругов:

«Biax dolz amis, or essaiez

a mangier, que bien vos fera;

et ma dame aussi mangera [...]

Eschappez estes, or mangiez,

et je mangerai, biax amis». (v. 5112—5119)

(«Друг мой любезный, попробуйте поесть, это вам пойдет на пользу; и благородная жена ваша

также поест... [...] труды ваши позади. Теперь вы вне опасности, так поешьте же, друзья мои

любезные, и я поем с вами».)

Энида дает себя уговорить, но Эрек, будучи недужен, ест не досыта и разбавляет свое вино водой:

andui de mangier le sermonent; vin et eve boivre li donent, car li purs li estoit trop rudes. (v. 5123—5125)


(...оба уговаривают его поесть, они разбавляют ему вино водой, ибо неразбавленное вино сейчас

не пойдет ему на пользу.)

Сестры Гиврета ухаживают за раненым, промывают и перевязывают его раны. Они также кормят

его и дают пить, однако дозволяют ему есть только пищу, полезную для выздоравливающего, —

без пряностей.

Chascun jor catre foiz ou plus

le feisoient mangier et boivre,

sel gardoient d'ail et de poivre. (v. 5164-5166)

(Четыре раза в день, а иногда и больше, они кормили его и давали пить, но не позволяли ему есть

ни чеснока, ни перца.)

В третьей и последней части романа кодекс приема пищи вновь становится актуальным в

эпизодах, предшествующих главной авантюре, именуемой «радостью двора», а также в эпизодах,

следующих за ней.

Король Эврен, на чьей земле должно свершиться рыцарское испытание, сначала устраивает

пиршество в честь Эрека и Эниды, где представлена самая что ни на есть изысканная пища

аристократов: битая птица, дичина, плоды и вино...

Li rois comanda aprester

le souper, quant tans fu et ore [...]

quanque cuers et boche covoite

orent plenieremant la nuit,

oisiax et venison et fruit

et vin de diverse meniиre. (v. 5532—5539)

(Когда урочный час настал, король велел подавать ужин. [...] Все, чего только можно пожелать, в

изобилии было на столе в тот вечер: дичина, плоды и вина разнообразные во множестве.)

Однако Эрек не засиживается за столом, ибо его не покидает мысль о «радости двора».

Molt furent servi lieemant,

tant qu'Йrec estrosseemant

leissa le mangier et le boivre,

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...