 |
И совершенно справедливо отметил журнал «За ру- 12 глава
|
|
|
|
Мы-то уж действительно нагляделись, как «оке-
анские пароходы терлись бортами о пристани Рио» и
как «в открытых ресторанах местные молодые люди
развлекались спиртными напитками». Над нашими
головами, правда, не «трещали пальмы» и не «про-
носились цветные птички», как это предусмотрено
«хрустальной мечтой детства» Остапа Бендера, но в
остальном наша праздная жизнь здесь чем-то напо-
минает его несбывшиеся «идеалы».
Чуть ли не каждый вечер мы на приемах: то в
нашем посольстве, то в Автомобильном клубе Брази-
лии, то еще где-нибудь. А днем ходим на пляж, ку-
паемся в океане... Дружим с «летающими» финнами,
собираемся провести весьма ответственную встре-
чу с командой «Форд-Эскорт» на... футбольном
======================== 163 ========================
поле.
Да, да, причем в составе команды «Форда» будет
играть великий Джимми Гриве, бывший капитан на-
циональной сборной команды Англии, чемпиона
мира. А наша команда «Москвич» имеет уже на сво-
ем счету яркую победу над сборной футбольной
командой мира, составленной, правда, из... автомо-
бильных гонщиков. Счет 3: 2 в нашу пользу.
Так что отдыхаем. Гуляем на авенидах, глазеем
по сторонам, любуемся замечательной архитектурой
города, особенно пятнадцатиэтажным огромным зда-
нием какого-то министерства, стоящим на 24 тонень-
ких ножках-колоннах, диаметром никак не больше
чем полметра. И еще зданием Ассоциации печати, на
фасаде которого совершенно нет окон, а вместо
них — семь рядов тонких бетонных плит, установ-
ленных под острым углом, в виде жалюзи. Их назы-
вают «солнцеломы».
Рио-де-Жанейро — очень красивый город. Даже с
поправкой на ироническое к нему отношение, выра-
ботавшееся у меня издавна под влиянием «Золотого
|
|
|
теленка» («Полтора миллиона жителей и все в белых
штанах»), он производит большое впечатление. Со-
четание моря и гор, пляжей, протянувшихся на де-
сятки километров, и улиц, заполненных потоками
автомобилей; зеленые гребни и скалистые вершины
в самой гуще архитектуры города — чтобы все это
достойно описать, требуется перо не раллиста, а ху-
дожника или, по крайней мере, опытного туриста.
Я лично не берусь, так же как не буду останавли-
ваться и на социальных контрастах, хотя советского
человека многое здесь просто потрясает. (Когда я
узнал, например, что на пляже Копакабана ночью,
оказывается, бывает почти столь же людно, как
днем,—здесь спят сотни и тысячи бездомных, не
имеющих вообще крова над головой,— все оранже-
рейные красоты города право же как-то померкли.)
Но об автомобильном движении несколько слов все-
таки хочется сказать.
======================== 164 ========================
На авениде Байра-Мар, например, установлен до-
рожный знак с такой надписью: «Минимальная ско-
рость—60 километров». Улица, правда, разделена
на четыре пояса с движением в одном направлении,
но... как понимать все-таки смысл плаката? Можно
ли, например, ехать по городу со скоростью сто ки-
лометров?
Да, пожалуйста! Это не возбраняется. Законных
ограничений максимальной скорости нет. Но вот
стоит только водителю замедлить ход и проехать со
скоростью ниже нормы, как на другой день он полу-
чит от полиции повестку с уведомлением о штрафе.
Это вам уже не мальчик, бегущий с флажком поза-
ди «слишком неторопливых». Штрафы здесь внуши-
тельные, не то что в Москве.
Даже нас, раллистов, такие скоростные режимы
повергли в смущение. Да какое там смущение —
просто жутко становится, когда видишь, как мчится
по Байра-Мар огромный шестидесятиместный авто-
бус, резко тормозя у остановок. И быстро сообража-
ешь, почему кондуктор не впускает ни одного лиш-
|
|
|
него пассажира, если все «сидячие» места в автобусе
заняты,— стоять здесь при резких разгонах и оста-
новках попросту небезопасно для жизни, езда напо-
минает аттракцион.
На центральной авениде Риу-Бранку такого пла-
ката, как на Байра-Мар, нет. Но в часы «пик» бур-
ное двустороннее движение по авениде прекраща-
ется, и полиция организует лишь одностороннее дви-
жение по всей ее ширине. Едут довольно быстро.
Однако за несколько дней пребывания здесь я уже
видел две колоссальные «пробки». Из-за быстрой
езды столкновения машин стали обыденным явле-
нием, и, как только это происходит, автомобильный
поток останавливается, через минуту он уже растя-
гивается по длине километра на два, а еще через
минуту какой-нибудь нетерпеливый шофер дает
первый сигнал «тревоги». К нему немедленно при-
соединяется вся армада запрудивших улицу автомо-
======================== 165 ========================
билей, и тогда страшная какофония оглушает целый
район города. Люди высовываются из окон, кто сме-
ется, кто ругается, а «оркестр» клаксонов продол-
жает играть, пока «пробка» не начинает рассасы-
ваться. Как мне сказал один местный житель, такое
может продолжаться и целый час. Чем дольше, тем
громче...
Поневоле возвращаешься.мыслью к предстояще-
му завтра продолжению марафона и с ужасом дума-
ешь, что на трассе его лежит немало городов. Неуже-
ли во всей Южной Америке царят такие же автомо-
бильные нравы, как в Рио-де-Жанейро? Тогда
опоздания на КВ—при всех существующих здесь
ограничениях «минимальной» скорости — немину-
емы.
Впрочем, беспокоит нас, увы, не только перспек-
тива чересчур медленной езды. Сегодня я читал
официальный документ, составленный «Туринг-
клубом» Бразилии, в котором даются краткие ха-
рактеристики ряда дорожных участков, лежащих на
нашем пути в Мехико. Жуть берет! Вот некоторые
выдержки из этого документа:
«Скоростной участок от Итупаранги до Канелы
(384 км). Частые «слепые» повороты и узкие дере-
вянные мостики».
«Скоростной участок от Саладила до Эспартила-
ра (320 км). В зависимости от погоды, гонщикам при-
дется бороться с вязкой грязью или с толстым слоем
пыли».
«Скоростной участок от Родео до Ла-Вины
(815 км). Условия гонки будут особенно тяжелыми.
|
|
|
Дорога резко меняет свой профиль. Высота 4500 мет-
ров. Ночь. Гонщиков окружает плотная темнота и
пыль, закрывающая видимость на многочисленных
крутых поворотах».
«Скоростной участок «Дорога древних инков»
(895 км). Высота 3750 метров. Дорогу окружают глу-
бокие зияющие пропасти. В одном месте, за «сле-
пым» поворотом, дорога обрывается в тысячеметро-
======================== 166 ========================
вую пропасть. Грунт каменистый, скалы, в некото-
рых местах покрытие напоминает стиральную
доску».
Вдохновляющий документ, не правда ли? Осо-
бенно, если учесть, что скорость на этих участках
как было объявлено еще раньше, будет задаваться
не менее 110 километров в час. И вообще, мы до сих
пор еще не встречались с такой гигантоманией при
установлении дистанции скоростных участков. Во-
семьсот, девятьсот, тысяча километров... Ничего се-
бе «участки»! Да еще на такой высоте, что их впору
на самолете проходить, а не на автомобиле. И ско-
рость — авиационная...
Мы, может быть, и не придавали такого значения
цитированному выше документу, если бы почти од-
повременно с ним в одной из аргентинских газет не
появилась столь же «бодрящая» статья пятикратно-
го чемпиона мира по шоссейно-кольцевым гонкам
Хуана Фанхио. Тем, кто не следил лет 15 назад за
событиями в мировом автомобильном спорте, это
имя скажет, вероятно, не много. Но для меня, с ма-
лолетства увлекающегося «железяками», оно явля-
ется чем-то вроде символа спортивного величия. Ни-
кому еще за всю историю автомобильного спорта не
удавалось достичь таких вершин, как аргентинцу
Хуану Мануэлю Фанхио, выиграть столько Больших
призов наций, как он, и — что тоже редко бывает в
спорте — сойти с арены непобежденным. За плечами
этого человека колоссальный спортивный опыт, мно-
жество пережитых триумфов и трагедий.
Когда нам в советском посольстве перевели его
статью, я просто потерял дар речи. Пятикратный
чемпион мира резко критиковал чересчур трудные
нормативы скорости на ряде участков, которые счи-
тает «безопасно проходимыми лишь со скоростью
|
|
|
мула». А в заключение он высказал предположение,
что.., ни один из участников марафона не доедет до
Мехико.
Вот так... А мы тут гуляем и любуемся красота-
======================== 167 ========================
ми природы и архитектуры. Формируем футбольные
команды. Загораем в самом прямом и переносном
смыслах этого слова. Поглядываем на хорошеньких
кариок и «прогнозируем» итоги футбольного чемпи-
оната мира. (Впрочем, в Бразилии это не безопасно.
Любое высказывание, не совпадающее с мнением, а
вернее, с желанием поклонников Пеле, Тостао и
Жаира, чревато серьезными осложнениями.)
Ну, ладно. Машины наши уже прибыли из Лис-
сабона, и сегодня мы займемся ими. Штурманам то-
же хватит работы — надо теперь все прокорректи-
ровать в свете последней информации. Ведь уже зав-
тра вечером в 20 часов по местному времени
старт. Мы покинем гостеприимный отель «Глория»,
стоящий на берегу Атлантического океана, и устре-
мимся в глубь континента, чтобы добраться — да-
леко не кратчайшим путем!—до берегов Тихого океана.
А между ними, по-видимому, простирается не менее
внушительный Океан Дорожных Бурь...
Запись
Двадцать
Шестая
СЮРПРИЗЫ «РИО ГРАН»
Монтевидео. 10 мая 1970 года.
Так!.. Мрачные предсказания Хуана Мануэля Фан-
хио, кажется, начинают сбываться. На первых
3 тысячах километров южноамериканской трассы
мы потеряли еще 19 машин, в том числе лидера—
Рене Траутмана. Из стартовавших в Рио 71 экипажа
здесь, на контрольном пункте столицы Уругвая, су-
мели отметиться только 52. Если дальше так пой-
дет, то...
Я не видел, как произошла авария с машиной
Траутмана. Лидер стартовал первым, а я лишь в че-
твертом десятке, то есть более чем через полчаса. Но
когда я подъехал к месту катастрофы, Траутман
еще... плакал. Он был цел и невредим—после того,
======================== 168 ========================
что с ним произошло, это было просто счастьем,— но
нервное напряжение гонки было так велико, что он
вот уже полчаса не мог унять слезы. Мне было иск-
ренне жаль этого мужественного человека, много раз
спокойно смотревшего в глаза смерти и не устояв-
шего сейчас перед мелкой обидой от вульгарной
«подножки», которую ему уготовила трасса. (Верно
сказал Джимми Гриве по этому поводу: «В футболе
такое называют грязной игрой».)
Что же произошло?.. Подробности я узнал уже
здесь, в Монтевидео, от свидетеля происшествия
Ханну Миккола. Пытаясь оторваться от идущего по
пятам финна (Ханну Миккола на «форд-эскорте»
стартовал вторым), Рене Траутман, входя в крутой
вираж, не сумел удержать свой «ситроен» в преде-
лах дорожного полотна. Подобное случается, и фран-
|
|
|
цузский гонщик, несомненно, выправил бы положе-
ние, будь это на какой-нибудь другой, менее ковар-
ной дороге. Но здесь сразу за поворотом находился
узкий деревянный мостик, на который Траутман,
естественно, не смог уже попасть. Машина пролетела
мимо и разбилась. Ремонт ее, по самым скромным
подсчетам, требовал не менее семи часов (вот в этом-
то как раз я усомнился!), а до закрытия контрольно-
го пункта в Монтевидео оставалось всего пять ча-
сов. Во всяком случае, Траутман даже не пытался
восстановить свой «ситроен».
Рассказывая мне это, Ханну Миккола казался
искренне огорченным. Хотя теперь он стал лидером
соревнований, было видно, как неприятно ему полу-
чать преимущество такой ценой. Я с волнением
смотрел на этого, обычно очень сдержанного и даже
суховатого финна. Неужели и у него, человека с
психологией профессионального буржуазного гонщи-
ка, несмотря на весь ажиотаж, раздуваемый вокруг
ралли, и высокую конъюнктуру на букмейкерском
рынке страстей в Лондоне, простое и естественное
чувство спортивной солидарности способно отодви-
нуть на задний план радость победы и важные «фир-
======================== 169 ========================
менные интересы»?
Как бы прочитав в моих глазах этот немой воп-
рос, Ханну Миккола усмехнулся и сказал:
— «Форду», конечно, большой подарок. Правда,
он омрачен тем, что сошел Роджер Кларк, признан-
ный фаворит в нашей команде, надежда фирмы.—
Микколла посмотрел мне прямо в глаза.— А я лич-
но... жалею Рене... Хотя дело не только в симпатиях.
Просто... если бы первым шел я, подобное могло
случиться и со мной. Такова участь лидера.
Мне, не скрою, был очень интересен этот разго-
вор, в котором прозвучали какие-то новые, чуждые
для меня и в то же время волнующие мотивы. Тут
была смесь человечности, сочувствия противнику,
трогательной опаски перед своим новым положени-
ем и... нескрываемое равнодушие к судьбе товарища
по команде. «Я лично...» Черт знает, какая фило-
софия!
Но Миккола, очевидно спохватившись, перевел
разговор на другую тему:
— Вы читали статью Хуана Фанхио? Он счита-
ет, что у нас ничего не получится.
Да, прогнозы Фанхио волнуют, видимо, всех. А я,
признаться, возвращаюсь к ним мыслью еще и под
влиянием беседы с Миккола. Разумеется, невозмож-
но даже представить, чтобы у нас в команде кто-
нибудь мог не огорчиться по случаю беды с нашим
товарищем. Подобное просто непостижимо. Но все-
таки какое-то влияние общего ажиотажа сказывает-
ся и на нас. Признаюсь, тревожат меня некоторые
симптомы... Разумеется, когда идет гонка, то один
экипаж стремится обогнать другой, показать лучшее
время. Это естественно. Но у нас ведь задача более
сложная и более ответственная: показать высокий
командный результат. Что с того, если какой-нибудь
«Москвич» окажется в числе лидеров? Помню, когда
на ралли Лондон — Сидней один из экипажей попро-
бовал «зарываться» подобным образом, наш коман-
дор Александр Васильевич Ипатенко пресек такие
======================== 170 ========================
попытки жесткой рукой. А в нынешнем марафоне,
прямо скажу, чувствуется отсутствие ипатенковской
острастки. То и дело замечаешь, что кто-нибудь под-
дается господствующим здесь настроениям. При-
мчится на финиш скоростного участка и бежит уз-
навать, какое у него место. К чему это? Мы ведь
не на первенстве СССР. И важна для нас сумма
мест, а вернее — равно высокие результаты, достиг-
нутые всеми экипажами команды. В пылу же лич-
ного соперничества можно утерять и чувство локтя,
и контроль над собой. Понимаем это, солидарны друг
с другом, а все же нет-нет да и взыграет гонщиче-
ская кровь...
Впрочем, сегодня как раз для таких тревог есть
меньше всего оснований. Дела наши пока что идут
прекрасно, и первые южноамериканские трудности,
причинившие многим столь ощутимый урон, нам,
советским гонщикам, оказались вполне по плечу.
Все пять «Москвичей» успешно финишировали в
Монтевидео, причем значительно улучшив свое тур-
нирное положение.
Особенно важно то, что мы теперь стали лидера-
ми в своем классе. Решилось это на том самом ско-
ростном участке «Рио Гран», который оказался для
некоторых роковым. Наша команда прошла его от-
лично, заняв на финише места в ведущей группе.
Иван Астафьев, например, был вторым (и занимает
теперь уже 16-е место в общем зачете), Каститис
Гирдаускас — четвертым, Юрий Лесовский — пятым.
Я, кстати, присмотрелся (еще в Лиссабоне и в
Рио-де-Жанейро) к экипажу «остин-макси», кото-
рый, по итогам европейского этапа, оказался в тур-
нирной таблице нашего класса выше, чем «Москви-
чи». И был крайне разочарован. Нет, пожалуй уж,
скорее, очарован. Ну, в общем, не знаю, как сказать,
поскольку оказалось, что нас опережали... женщи-
ны. Да еще какие! Розмари Смит — манекенщица
крупнейших фирм и журналов, рекламирующих ав-
томобили. Лицо ее часто мелькает на обложках и ре-
======================== 171 ========================
кламных плакатах, и когда оно при встрече мне по-
казалось знакомым, я себе так это и объяснил. Но
выяснилось, что мы с ней встречались еще на ралли
Лондон — Сидней. «Только тогда я была несколько
иначе оформлена»,— рассмеявшись, добавила она.
И я вспомнил, что в Сиднее действительно залю-
бовался на приеме в автоклубе эффектной брюнет-
кой, получавшей второй приз в женском разряде.
Она и вправду была тогда «оформлена» в другом
стиле.
Сейчас Розмари Смит — блондинка ярко выра-
женного англосаксонского типа. Когда она, высокая,
стройная, выходит из своего автомобиля (со старто-
вым номером 74) в модном светло-сером костюме,
аккуратно причесанная, по-спортивному подобран-
ная, кажется, что это приехала какая-то английская
леди, чтобы сделать очередные закупки в магазине
или сыграть партию в лаун-теннис. Между тем Роз-
мари — профессиональная гонщица. Она участвова-
ла уже во многих автомобильных соревнованиях,
неизменно используя их, правда, и в других целях —
как манекенщица. Так что, покуда мы наслаждались
экзотическими видами, гуляя по Лиссабону или, на-
пример, Рио-де-Жанейро, она и обе ее товарки по
экипажу — англичанка Элис Уотсон и француженка
Жинетт Деролан — были по горло заняты трудовой
деятельностью. Фотосъемки на натуре и в павильо-
нах — с самыми различными автомобильными «сю-
жетами» и фантастически быстрой сменой костю-
мов — продолжались ежедневно по нескольку часов.
И вообще, удивительно занятное это «племя» —
профессиональные автомобильные гонщицы. Оно
очень малочисленно, правда, но зато фанатически
привержено автомобильному спорту, делит абсолют-
но все его радости и трудности. Никогда не переста-
ну удивляться тому, как эти хрупкие женщины вы-
держивают столь колоссальное физическое напряже-
ние и умудряются еще при этом — после пылевых
ванн, грязевых душей, выматывающей тряски и
======================== 172 ========================
других невзгод нашей дорожной жизни — не только
сохранять женственность и привлекательность, но и
быть попросту умытыми, причесанными, а иногда и
косметически «оформленными».
Однако я несколько увлекся (что в данном кон-
кретном случае — уж поверьте! — вполне объясни-
мо), а между тем о пройденном за последние двое
суток пути есть что рассказать. Как-никак за 40 хо-
довых часов — 3320 километров со средней скоро-
стью свыше 80 километров в час! Иными словами,
стрелки наших спидометров в течение всего пути
находились у отметки 110—120 и выше. А на отлич-
ной дороге от Рио-де-Жанейро до Сан-Пауло и все
150—160.
Но еще более впечатляющими, чем гонки, были
некоторые остановки. Да, да, вынужденная останов-
ка экипажа Леонтия Потапчика в Сан-Пауло может
быть, по-моему, занесена в анналы истории ралли,
как не имеющая прецедента. Действительно, ралли-
стам уже не раз приходилось «воевать» с различны-
ми разъяренными животными — пантерой, кенгуру,
верблюдом (был такой случай в ралли «Сафари») и
даже со змеей, мстительно бросившейся вслед «на-
ступившему» ей на хвост автомобилю. Но с воору-
женными людьми?.. Такого я что-то про наше мир-
ное племя раллистов еще не слыхивал.
А вот в Сан-Пауло это произошло. Леонтий По-
тапчик уже почти пересек весь город и выруливал
на шоссе, ведущее к Вентании, когда его вдруг обо-
гнали две местные машины и стали поперек дороги,
перегородив путь. Из машин выскочили пятеро че-
ловек, бросились к «Москвичу», окружили его и на-
чали, перебивая друг друга, что-то кричать, требо-
вать, угрожать. Особенно неистовствовал один, с бо-
родой, одетый явно не для приема в посольстве — на
нем была какая-то наспех накинутая рваная курт-
ка и что-то вроде кальсон вместо брюк. Но... в руках
у него был автомат, который он держал так, будто
идет в атаку на сильно укрепленную позицию про-
======================== 173 ========================
тивника. (Еще у одного из шести атакующих был
обрез, а остальные были вооружены если менее сов-
ременно, то не менее опасно.) Приблизившись к ма-
шине, они, судя по их жестам, требовали, чтобы
экипаж вышел и стал к стенке для... расстрела.
Можно себе представить самочувствие Потапчи-
ка, Лесовского и Баженова, которые до сих пор боя-
лись, главным образом, только штрафных очков!
Тщетно попытавшись что-то объяснить человеку с
автоматом, Потапчик защелкнул дверцы автомоби-
ля на предохранитель — он решил, видимо, принять
смерть на боевом посту, за рулем.
На шум сбежались прохожие, они пытались ути-
хомирить агрессоров, взять наших гонщиков под за-
щиту. Не тут-то было. Бородач выпустил длинную
очередь из автомата — правда, в воздух,— а облада-
тель обреза навел его прямо на толпу.
Защитники, естественно, разбежались, кто-то по-
звал полицию. Но и полисмены предпочитали дер-
жаться от места происшествия на почтительном рас-
стоянии, поскольку бородач весьма выразительно
помахивал автоматом, держа палец на спусковом
крючке. И неистово что-то кричал.
Наконец из толпы (а отнюдь не из ставшей уже
довольно внушительной группы полицейских) от-
делился смельчак, вызвавшийся быть посредником
в переговорах. Он рискнул подойти к человеку с ав-
томатом и вступил с ним в довольно длительное со-
беседование.
А время идет! У раллистов оно, как известно, рас-
считано по минутам. Подъехала к месту происшест-
вия машина Щавелева и Лифшица. Ребята выскочи-
ли из машины, хотели подбежать к товарищам на
помощь, но полицейские удержали их. Тем более
что переговоры вступили в решающую фазу —
посредник взял у Потапчика его русский паспорт и
поднес к глазам бородача, как икону или охранную
грамоту. При этом он, как бы заклиная, произносил,
скандируя: «Руссиа, руссиа, хе пассапорте!» Это не-
======================== 174 ========================
сколько охладило пыл бородача, и он, сквозь зубы,
объяснил, в чем дело.
Оказывается, какая-то раллистская машина —
как позже выяснилось, английская—чуть не сбила
на дороге мальчика, его сына, сильно перепугавшего-
ся и поднявшего крик. Разъяренный отец, собрав
быстренько группу добровольцев, организовал пре-
следование обидчиков, но англичане юркнули куда-
то в сторону, а машина Потапчика оказалась первой
в поле зрения преследователей, жаждавших распла-
ты и мщения.
Убедившись в ошибке, человек с автоматом был
явно разочарован. Он был настроен на более реши-
тельные действия, чем принесение извинений и вся-
кие там расшаркивания. Поэтому он просто чертых-
нулся и с досадой показал Потапчику автоматом, что
можно ехать... Злые языки утверждают, будто пер-
вые километры после Сан-Пауло автомобиль со
стартовым номером 28 мчался со скоростью, недо-
зволенной даже по южноамериканским понятиям...
А вообще-то дорога от Рио-де-Жанейро до Сан-
Пауло была сравнительно легкой. Затем начался
первый в Южной Америке скоростной участок меж-
ду Вентанией и Батеясом протяженностью 200 кило-
метров. Дистанцию по пыльному и неровному тракту
почти все экипажи преодолели благополучно, и, хотя
никому не удалось избежать здесь опоздания (даже
Потапчику, который получил особый «запал» в Сан-
Пауло!), общая расстановка сил, сложившаяся после
Лиссабона, практически не изменилась.
Изменения начались на упомянутой уже мною
трассе «Рио Гран», живо вызвавшей в памяти
недавние югославские переживания. Дорога меж-
ду Итупарангой и Канелой оказалась еще по-
хуже того югославского участка, и отнюдь не
только потому, что она почти в 5 раз длиннее
(384 километра). Слепые повороты, разбитая
проезжая часть, узкие деревянные мостики—и все
это в тумане, ночью! — попадались здесь гораздо ча-
======================== 175 ========================
ще, чем в Югославии, были прямо-таки в изобилии.
Но как все познается в сравнении! Помню, насколько
мы были тогда обескуражены подобными трудностя-
ми, как чертыхались в адрес организаторов соревно-
ваний. А здесь... не было не только слов для выраже-
ния своих чувств, но и попросту времени на это (хо-
тя само состязание длилось, естественно, гораздо
дольше). Скорость—110 километров в час, высота
уже что-то около двух тысяч метров, трасса прохо-
дит по побережью высоко над уровнем моря, и если
успеваешь тут ввернуть словцо, то только чтобы
обратить внимание товарища на очередную опас-
ность.
А главное — опыт есть опыт! — этот скорост-
ной участок мы прошли уже с лучшими показате-
лями.
В общем, в этих горных гонках мы были во всех
отношениях на высоте. Более того, несмотря на
горячие бои с лидерами и на то, что мы двигались из
Рио-де-Жанейро прямо на юг, нам отнюдь не было
жарко—трасса пролегает по самым холодным и
скудным районам Бразилии, температурные условия
которых даже отдаленно не напоминают полутропи-
ческий климат этой страны.
Не потеплело и тогда, когда, проехав еще тысячи
полторы километров на юг, мы пересекли границу
Уругвая. (Только потом я сообразил, что мы ведь
удалялись от экватора и, следовательно, все так и
должно было быть—чем южнее, тем холоднее.)
А вскоре после границы нас ожидал восьмой скорост-
ной участок—384 километра от Такуарембо до
Салто.
«Уругвайский Прим» представляет собой извили-
стую каменистую дорогу со множеством небольших
спусков, подъемов и коротких, но резких поворотов.
Тоже не сахар, по правде говоря. Здесь из соревно-
ваний выбыло еще несколько машин. Но мы, видимо,
как-то уже втянулись в гонку, появилось что-то
вроде второго дыхания, и поэтому восьмой скоро-
======================== 176 ========================
стной участок не оставил особых воспоминаний.
И вот мы здесь, в Монтевидео, куда прибыли как
раз в обеденное время и где вкушаем сейчас поло-
женные нам после 40 часов непрерывной гонки 40 ча-
сов отдыха. Можно вздохнуть и оглядеться.
Да, похоже, что до Мексики дойдет немного ма-
шин. Хоть и не хочется принижать собственный
успех, но, по правде говоря, пока еще ничего умопо-
мрачительно трудного на южноамериканском уча-
стке трассы не было. А отсеялось сразу более 25 про-
центов участников! Что же будет на других участках,
где—как официально сказано в документе—«доро-
ги окружают зияющие пропасти», а «дорожное по-
лотно напоминает стиральную доску»!..
Во всяком случае, относительно скоростного уча-
стка между Итупарангой и Канелой все предсказания
полностью подтвердились. Он был даже охарактери-
зован, я бы сказал, слишком сдержанно, действи-
|
|
|
